CC BY
139
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2011, Том 20, Экспресс-выпуск 628: 186-195
К экологии большой синицы Parus major в Мурманской области
В. В. Бианки, Е. В. Шутова
Второе издание. Первая публикация в 1978*
В XIX веке большая синица Parus major не гнездилась и не встречалась на Кольском полуострове. Её наблюдали только у западной границы современной Мурманской области, в бассейне реки Пазы (Плеске 1887; Гебель 1903). Теперь она заселяет все города и многие посёлки Мурманской области. Произошло это главным образом благодаря деятельности человека, по-видимому в 1930-е годы, так как в конце 1920-х годов этого вида в Кандалакше ещё не было. При описании в то время птиц Кандалакшского района Н.Ляцкий (1930) большую синицу не упоминает. В 1930-х годах эта синица начала встречаться во время весенних и осенних кочёвок в районе озера Имандра (Фридолин 1936; Владимирская 1948). Вскоре она заселила всю территорию, через которую проходит построенная в 1915-1916 годах железная дорога. Зимой 1941/42 года её регулярно наблюдали в посёлке Алакуртти нынешнего Кандалакшского района (Franz 1942), зимой 1949 года - в самой Кандалакше (Благосклонов 1960). В середине 1950-х годов большая синица была обычной, но немногочисленной птицей в городах Мурманской области. Также мало этих птиц обитало в соседних районах Финляндии. Севернее 67° с.ш. на 10 км2 приходилось меньше 1 пары, в то время как южнее — 4 пары (Merikallio 1958).
Слабая заселённость человеком Кольского полуострова восточнее железной дороги до сих пор тормозит расселение по нему большой синицы. Сведения о ней там ограничиваются лишь немногими встречами. Близ посёлка Териберка пару больших синиц видел 7 июня 1955 А.А.Кищинский (1960). В феврале 1967 года Н.С.Бойко (устн. сообщ.) нашла её малочисленной в посёлке Ловозеро. А.А.Серпенинов (устн. сообщ.) встретил эту синицу 2 июля 1976 в окрестностях посёлка Краснощелье, а по словам местных жителей, она встречается там и зимой. Всё это говорит о проникновении небольшого числа птиц довольно далеко на восток, но закрепиться там и создать элементарные популяции им пока не удаётся.
В районе Горла и Воронки Белого моря большую синицу не наблюдали летом 1958-1961 годов в окрестностях деревни Пялица (Ма-
* Бианки В. В., Шутова Е. В. 1978. К экологии большой синицы в Мурманской области 1/Бюл. МОИП. Отд. биол. 83, 2: 63-70.
лышевский 1962, 1963), в октябре-ноябре 1961 года у деревень Сос-новка и Каневка (наши наблюдения). Не видели её также в 1956-1957 годах на побережье Мезенской губы и полуострова Канин (Кузякин, Леонович 1958; Спангенберг, Леонович 1960).
По всей видимости, заселение большой синицей севера тормозится особенностями её сезонного размещения и питания. Значительная часть особей этого вида остаётся круглый год вблизи мест гнездования и вынуждена переживать в Заполярье краткое и неполное дневное освещение в период полярной ночи. Перелётные птицы, например скворец Sturnus vulgaris и мухоловка-пеструшка Ficedula hypoleuca, заселяющие искусственные гнездовья близ посёлка Килписъярви (Lind, Peiponen 1963), легче осваивают новые районы гнездования около северной границы ареала, чем большая синица.
С другой стороны, большая синица не смогла ещё приспособиться к условиям городов и посёлков так хорошо, как домовый воробей Passer domesticus и сизый голубь Columba livia. Последние удлиняют свою дневную кормёжку на несколько часов, кормясь утром в свете уличных фонарей. Большая же синица может использовать электрическое освещение только в том случае, если ночует рядом с освещённой кормушкой.
Первое весеннее пение больших синиц в Кандалакше отмечали обычно в середине февраля - начале марта. Для сравнения напомним, что в Ленинграде (Шульц, Родионов 1964) её первая песня приходится в среднем за 13 лет на 7 февраля* (16 января - 28 февраля), в Сорта-вале - 12 февраля (18 января - 6 марта; 10 лет; Календари природы 1965), а в Новгороде - 22 февраля (7 февраля - 15 марта; 26 лет; Ман-тейфель 1949). Таким образом, разница в сроках начала пения в Новгороде (58°30' с.ш.) и Кандалакше (67° с.ш.) незначительна.
При благоприятной погоде к концу марта около дня весеннего равноденствия многие большие синицы уже откочёвывают из Кандалакши в лес. К этому времени кое-где появляются первые признаки таяния снега на солнцепёке. Возврат неблагоприятной погоды может вызвать возвращение в населённые пункты некоторых особей.
На островах Кандалакшского залива большие синицы гнездятся мало и чаще на тех из них, где их подкармливали зимой и где есть искусственные гнездовья. На заповедном Северном архипелаге (839 га леса) в последние годы размножается по 5-7 пар, т.е. в среднем 0.6-0.8 пары на 100 га. 10-20 лет назад их встречали на островах только во время кочёвок. Теперь они селятся в старых редкостойных и ещё густых 50-летних сосняках-брусничниках-вороничниках, в сырых багульниковых сосняках с примесью ели, берёзы и ивы и в елово-сос-
* В другой публикации этих авторов указано 9 февраля. Рус. орнитол. журн. 2011. Том 20. Экспресс-выпуск № 628
новых участках леса с черничником. В густых молодых сосняках большие синицы гнездятся у опушки. Часто гнёзда устраиваются недалеко от жилья человека (где птиц подкармливали) и от берега моря. В Карелии большие синицы также охотно селятся близ побережий водоёмов (Ивантер 1962, 1969).
Все известные на Северном архипелаге гнёзда больших синиц находились в дощатых синичниках. Значительную часть гнездовья птицы заполняют строительным материалом. Обычно он весит 17-30 г (от 14 до 67 г). В 22 разобранных гнёздах зелёные мхи (Pleurozium schre-beri, Polytrichum commune, P. piliferum) составляли 42% объёма, шерсть зверей (зайца-беляка, лисицы, собаки) - 37%, лишайники (роды Cladonia и Peltigera), сухая хвоя, антропогенные и другие материалы — каждый не более 6%. Сухую траву, веточки, листья, перья и прочее птицы используют часто, но в ничтожном количестве. Интересно, что в гнёздах, построенных в разные месяцы, количество шерсти было неодинаково: в мае в среднем 42% объёма, в июне 35%, в июле — 18%. Уменьшение количества этого материала в середине лета, вероятно, связано с меньшей необходимостью в его теплоизолирующих свойствах.
При откладывании яиц большая синица закрывает их материалом, имеющимся в гнезде или только что принесённым (Лихачёв 1954; Мальчевский 1959). Мы находили яйца неполной кладки в середине массы мало теплопроводного пружинящего зелёного мха и шерсти. Такой способ сохранения ненасиженных яиц позволяет синицам начинать гнездование раньше большинства других птиц-дуплогнезд-ников.
На островах Кандалакшского залива первые кладки были отмечены в 1975 году 14-26 мая, в 1976 — 20-28 мая. Интересно, что в 1975 году первые две декады мая были очень тёплыми — среднедекадная температура первой из них составила 5.7°, второй — 7.9°С, что близко к максимальным в этот период (средняя температура воздуха первой декады мая — 2.1±0.4° с, предельные — 1.3-5.8°; второй декады — 4.1± 0.5°, предельные — 0.1-10.2°). В 1971-1974 годах наблюдения не проводили, но, судя по срокам вылупления птенцов, первые яйца были отложены в 20-х числах мая.
Повторные кладки большие синицы начинали спустя 2-6 дней после потери предыдущей. Вторые кладки после выращивания птенцов первой кладки нам достоверно известны две. Обе отмечены в 1975 году. Первые яйца в них были отложены 23 и 29 июня за 1-2 дня до вылета молодых первого выводка. В другие благоприятные годы вторые кладки, по-видимому, тоже обычное явление. Например, в 1974 году , вероятно, вторая кладка была начата 30 июня. Способность же откладывать яйца сохраняется у больших синиц в наших условиях до сере-
дины июля. Наиболее поздний вылет молодых был зарегистрирован нами 13 августа 1976. К.Н.Благосклонов (1960) сообщает, что у станции Пояконда синицы кормили в гнезде птенцов 10 августа 1955. В Подмосковье наиболее поздний вылет молодых наблюдали 18-24 августа (Лихачёв 1957). В Южной Моравии самая поздняя (из 383) кладка была начата 16-20 июля (Balat 1970).
Величина первой кладки большой синицы на островах Кандалакшского залива — в среднем 9.0 яиц (5-11; 12 гнёзд), повторной и второй — 8.7 яйца (5-10; 9 гнёзд). Это меньше, чем в Подмосковье, Ленинградской области и Южной Моравии — 9.9-11.8 яйца в первой и 8.29.6 - в последующих кладках (Лихачёв 1967; Смирнов, Носков 1975; Balat 1970), но больше, чем в центральной Швеции — 8.53 и 7.18 яйца (Johansson 1974).
Размеры 44 яиц большой синицы близ Кандалакши: средняя длина 18.3±0.2 мм (16.5-19.6, S.D. = 1.4), средняя ширина — 13.5±0.2 мм (12.114.9 и 1.6).Для Украины М.А.Воинственский (1954) приводит близкие размеры: средняя длина 17.9 мм (17.0-19.4; 70 яиц), средняя ширина — 13.7 мм (12.5-14.1; 70 яиц).
У двух самок были измерены яйца первой и повторной кладок. У одной из них первая кладка состояла из 10 яиц, повторная — из 9. Средний объём яйца повторной кладки был на 7% больше, чем первой. Птенцы вывелись из всех яиц. У другой самки в обеих кладках было по 9 яиц. Средний объём яйца повторной кладки был на 13% меньше, чем первой. Птенцы вывелись из 66.7% яиц. Обе кладки самки делали практически одновременно, поведение их было одинаково.
Рост птенцов прослежен нами в июле 1976 года в одном гнезде (рис. 1). Раньше других частей тела закончили рост лапы — на 9-11-й день, затем клюв — на 12-13-й день. Вес птенцов вначале быстро увеличивался, на 9-й день замедлился и даже временно уменьшился. На 13-15-й день он опять заметно увеличился, а после 15-го дня прекратился. Уменьшение скорости роста птенцов совпадает с интенсивным ростом оперения на всём теле, включая маховые и рулевые перья. Глаза открылись на 7-8-й день.
Продолжительность насиживания первой и повторной кладок была различной. Птенцы из первой кладки вылуплялись обычно на 14-15-й, а из повторной и второй — на 10-11-й день после снесения последнего яйца. Одна самка насиживала 17 дней. Большинство авторов сообщает, что в более южных местах птенцы выводятся на 13-14-й день (Воин-ственский 1954; Птушенко, Иноземцев 1968), реже на 15-16-й день (Тауриньш, Тима 1953).
Вылетают птенцы из гнезда большей частью на 17-19-й день, но иногда уже на 14-й или только на 22-й. Наиболее продолжительный период насиживания (17 дней) и нахождения птенцов в синичнике (22
дня) был в одном гнезде, где отмечена также сравнительно большая гибель птенцов — из 9 яиц вывелось 8 птенцов и вылетело 5 (55.5%) молодых. По наблюдениям других авторов, птенцы большой синицы покидают гнездо на 16-17-й день (Воинственский 1954), 15-18-й (Тау-риньш, Тима 1953) и 17-18-й день (Птушенко, Иноземцев 1968).
В период наших наблюдений на островах Кандалакшского залива из 123 яиц вывелось 107 (87.0%) птенцов и вылетело 54 молодых (50.5% от числа вылупившихся птенцов). 20 птенцов погибли в результате разорения гнёзд, 33 — по неизвестным причинам оказались в гнёздах мёртвыми.
В процессе наблюдения за гнёздами в 1971-1976 годах все 57 птенцов были окольцованы, но ни один из них не гнездился в последующие годы в контролируемых нами синичниках. О том, что молодые самки практически не возвращаются гнездиться на место рождения, сообщал также Г.Н.Лихачёв (1961). Из 8 насиживающих самок, окольцованных нами на гнёздах в 1974-1975 годах, только одна гнездилась на следующий 1975 год в 160 м от места прошлогоднего гнездования. Одна самка, гнездившаяся в 1976 году, имела финское кольцо (Ъ-185219).
Наименьшее расстояние между двумя гнёздами разных самок — 100 м. При повторном гнездовании в том же году синицы делали новое гнездо на расстоянии до 700 м от старого (рис. 2). Когда были известны места нахождения первой и второй кладок, в одном случае вторая кладка находилась в том же синичнике, что и первая, и была брошена
0 —!—1—1—1—1—1—'—1—1—1—1—1 5 7 9 11 13 15
Возраст, сут
Рис. 1. Рост птенцов большой синицы (остров Ряшков, июль 1976 года).
во время насиживания; в другом — в 150 м от первой, и птенцы благополучно вывелись и вылетели.
Во время откладывания яиц, насиживания и выкармливания птенцов были проведены суточные наблюдения за пением самцов и посещением гнёзд взрослыми птицами. В июне при круглосуточном полярном дне по интенсивности пения самцов (число песен за 1 ч) можно выделить в течение суток 6 периодов (табл. 1).
Таблица 1. Интенсивность пения самцов большой синицы (число песен за 1 ч)
При откладывании яиц На 3-й день насиживания
Часы Среднее max Часы Среднее max
0-5 62 (44-81) 156 1-4 36 (14-57) 133
6-10 26 (25-40) 57 5-8 22 (20-26) 75
11-16 5 (1-13) 20 9-11 8 (4-10) 24
17-18 23 (19-28) 42 12-16 17 (14-23) 54
19-22 7 (3-14) 42 17-20 7 (4-11) 33
23-24 0 — 21-24 0 —
Всего 545 — — 371 —
/ /ь \
\о/ /ш / / / \ / / со 1/ / а / У1 л / а\ / )
1 \ Г )
о 2 1 \А (
—5 М 1:10000
Рис. 2. Схема перемещения самок большой синицы при повторном гнездовании на острове Ряшков. а, б, в - места гнёзд; 1 - последовательность переселения; 2 - жилые дома; 3 - визиры.
Наиболее интенсивно самцы поют с 0 до 4-5 ч, с 5 до 10 ч — заметно реже, но в оба эти периода песни слышны ежечасно. Самцы успевают спеть за 10 м от 343 до 573 раз. На 3-й день насиживания сокращаются и продолжительность периодов пения, и среднее число песен. Затем на 3-6 ч наступает дневная пауза, когда песни слышны редко и самцы молчат по 2-3 ч. После паузы количество песен увеличивается, почти достигая утреннего числа, и через 2-5 ч снова уменьшается. Ночной отдых наступает с 20-22 ч. Один самец успевает спеть за сутки до 743
раз. В начале насиживания число песен уменьшается по сравнению со временем откладывания яиц в среднем на 32%.
Откладывая яйца, самки регулярно ночевали в синичнике, проводя в нём по 8-12 ч. При 4 яйцах они находились в гнезде с 19 до 3-4 ч. При 7 яйцах синица была в гнездовье с 16 до 4 ч и затем с 4 ч 28 мин до 8 ч 10 мин. Кроме того, оба раза самки ещё трижды ненадолго прилетали днём. Во время насиживания они, как правило, покидали гнездо по 9-15 раз в утренние и дневные часы — с 3-6 до 15-20 ч. Обычно они отсутствовали не более 30 мин, но одна птица на 3-й день насиживания оставила кладку на 17 ч (с 3 до 20 ч).
При осмотре гнезда насиживающая самка обычно активно защищает кладку. После поимки некоторые самки бросали гнездо, а одна бросила даже небольших птенцов.
При кормлении птенцов у больших синиц был чётко выражен ночной отдых — с 22 до 4 ч, редко птицы приносили корм раньше. Ещё с 4 до 5 ч интенсивность кормления обычно была слабой (рис. 3). Максимальная частота прилётов в синичник отмечена между 5 и 19 ч. Позже число прилётов заметно уменьшается, а в последний вечерний час кормления взрослые птицы посещали гнездо всего 1-4 раза. Ночевали самки на гнёздах.
Рис. 3. Средняя интенсивность кормления большими синицами 8-13-дневных птенцов.
Число прилётов с кормом изменялось с ростом птенцов. В день вы-лупления отмечено всего 51 посещение гнезда, максимум 15 раз за 1 ч. К 4-5-дневным птенцам родители прилетали по 81-172 раза за 1 сут, иногда до 21 раза за 1 ч. Наиболее активно родители кормили птенцов в возрасте 8-13 дней - по 197-364 прилёта за 1 сут и до 36 раз за 1 ч. В пересчёте на одного птенца — 24-52 прилёта за 1 сут. В Латвии синицы успевали за 1 ч посетить гнездо максимум 35 раз (Тауриньш, Тима
1953). В Приокско-Террасном заповеднике под Москвой отмечено 37-42 прилётов за 1 ч (Милованова 1957), а в среднем за всё время пребывания в гнезде каждый птенец независимо от их числа в выводке получал по 25-26 порций корма в день (Птушенко, Иноземцев 1968). Наибольшее число прилётов за 1 день равнялось 500 (Воинственский
1954). Очень интересные наблюдения Г.А.Миловановой (1957) показали, что в выкармливании птенцов могут участвовать посторонние синицы и даже полностью заменять им родителей.
Вес (в граммах) молодых и взрослых птиц постепенно увеличивается от июля к октябрю (табл. 2). Мы объединили данные по самцам и самкам, так как не обнаружили между ними разницы, и исключили молодых, недавно покинувших гнездо. У них продолжает расти мелкое контурное перо, а вес тела меньше, чем у более старших.
Таблица 2. Вес больших синиц (г), отловленных в разные месяцы
Месяц Молодые Взрослые
Среднее Пт п Среднее Пт п
Июль 16.5 15.0-17.5 7 18.2 16.5-20.0 8
Август 17.3 16.0-19.0 12 18.7 16.5-22.0 8
Сентябрь 18.3 16.0-20.0 14 18.8 16.5-21.0 7
Октябрь 18.1 17.0-18.6 4 19.3 18.5-20.0 6
Первая осенняя смена пера начинается у молодых птиц в начале августа, а в 20-х числах становится интенсивной. В сентябре линька продолжается и заканчивается в последних числах этого месяца или в первой половине октября. Растущие рулевые отмечали в сентябре. Взрослые большие синицы в июле — первой половине августа не линяли. Во второй половине августа — сентябре большинство их имело много растущих перьев по всему телу. К концу сентября некоторые из них заканчивали линьку, у других она ещё продолжалась в начале октября. Вместе с мелкими контурными перьями сменяются рулевые и маховые.
С затуханием линьки начинается интенсивная кочёвка больших синиц. Её первые признаки у взрослых птиц появляются во второй половине сентября, когда на островах начинают ловиться неокольцо-ванные особи. У них ещё не полностью закончился рост мелких перьев. 10 октября 1975 в Кандалакше был пойман молодой самец, который вывелся в 12 км от города на острове Лодейном. Интенсивной миграции больших синиц в августе-сентябре, как это отмечено в южной части Карелии (Зимин, Ивантер 1974), мы не наблюдали. Население зимующих птиц формируется к середине октября, по-видимому, как в районе Петрозаводска, так и около Кандалакши.
В заключение считаем своим приятным долгом поблагодарить В.Журавлёву,
Л.Круз и А.Туманова за помощь в сборе материала и Н.С.Бойко - за предоставленные нам данные по линьке больших синиц.
Литература
Благосклонов К.Н. 1960. Птицы Кандалакшского заповедника и окрестностей Беломорской биологической станции Московского университета // Тр. Кандалакшского заповедника 2: 5-104.
Владимирская М.И. 1948. Птицы Лапландского заповедника // Тр. Лапландского заповедника 3: 171-245.
Воинственский М.А. 1954. Семейство синицевые Paridae // Птицы Советского Союза. М., 5: 725-784.
Гебель Г.Ф. 1903. Материалы по орнитологии Лапландии и Соловецких островов // Тр. С.-Петерб. общ-ва естествоиспыт. Отд. зоол. и физиол. 33, 2: 97-137.
Зимин В.Б., Ивантер Э.В. 1974. Птицы. Петрозаводск: 1-256.
Ивантер Э.В. 1962. Птицы заповедника Кивач // Орнитология 5: 68-85.
Ивантер Э.В. 1969. Птицы северо-восточной Карелии (К количественной характеристике лесных орнитокомплексов) // Вопросы экологии животных. Петрозаводск: 93-103.
Календари природы Северо-Запада СССР, 1939-1960 гг. Фенол. сектор Геогр. общ-ва СССР. 1965. Л.
Кищинский А.А. 1960. К фауне и экологии птиц Териберского района Мурманской области // Тр. Кандалакшского заповедника 2: 122-212.
Кузякин А.П., Леонович В.В. 1958. Птицы Беломорско-Мезенской лесотундры // Учён. зап. Моск. обл. пед. ин-та им. Крупской 65: 119-140.
Лихачёв Г.Н. 1954. О взаимоотношениях большой синицы и мухоловки-пеструшки при заселении ими искусственных гнездовий // Привлечение и переселение полезных насекомоядных птиц. М.: 87-96.
Лихачёв Г.Н. 1957. Дополнительные данные по характеру размножения большой синицы в искусственных гнездовьях // Тр. Приокско-Террасного заповедника 1: 248-265.
Лихачёв Г.Н. 1961. Материалы по биологии птиц, гнездящихся в искусственных гнездовьях // Тр. Приокско-Террасного заповедника 4: 82-146.
Лихачёв Г.Н. 1967. О величине кладки некоторых птиц в центре европейской части СССР // Орнитология 8: 165-174.
Ляцкий Н. 1930. Птичье население Кандалакшского района // Карело-Мурманский край 7/8.
Малышевский Р.И. 1962. Летние наблюдения над птицами Терского берега Белого моря // Орнитология 5: 13-27.
Малышевский Р.И. 1963. Ещё о летней орнитофауне Терского берега Белого моря // Орнитология 6: 475.
Мальчевский А.С. 1959. Гнездовая жизнь певчих птиц: Размножение и постэмбриональное развитие лесных воробьиных птиц Европейской части СССР. Л.: 1-282.
Мантейфель Б.К. 1949. Календарь природы Новгорода // Календарь природы СССР. М., 2: 251-285.
Милованова Г.А. 1957. Материалы по биологии большой синицы в гнездовой период // Тр. Приокско-Террасного заповедника 1: 266-286.
Плеске Ф.Д. 1887. Критический обзор млекопитающих и птиц Кольского полуострова // Зап. Импер. Акад. наук 56, прил. 1: I-XIX, 1-536.
Птушенко Е.С., Иноземцев А.А. 1968. Биология и хозяйственное значение птиц Московской области и сопредельных территорий. М.: 1-461.
Смирнов О.П., Носков Г.А. 1975. Структура популяции большой синицы в Ленинградской области // Экология 6: 79-83.
Спангенберг Е.П., Леонович В.В. 1960. Птицы северо-восточного побережья Белого моря // Тр. Кандалакшского заповедника 2: 213-336.
Тауриньш Э.Я., Тима Ч.Б. 1953. Наблюдения по биологии некоторых видов птиц, гнездящихся в искусственных гнездовьях в условиях Латвийской ССР // Перелёты птиц в европейской части СССР. Рига: 203-210.
Фридолин В.Ю. 1936. Дифференциальная фенология в исключительный 1934 год в Хибинской горной стране // Изв. Геогр. общ-ва СССР 68, 1.
Шульц Г.Э., Родионов М.А. 1964. Сезонная жизнь ленинградской природы // Природа Ленинграда и его окрестностей. Л.: 183-210.
Balat F. 1970. Clutch size in the great tit, Parus major Linn., in pine forests of Southern Moravia // Zool. listy 19, 4.
Franz J. 1942. Ornithologische Winterbeobachtungen bei Alakurttii (NO-Finland) (15.X.41-15.IV.42 // Ornis fenn. 19, 3.
Johansson H. 1974. Kullstorlek och häckningsframgäng hos vissa holkhäckande smâfâglar i centrala Sverige 1972-1974 (1952-1963) // Fauna och flora (Sver.) 69, 6.
Lind E.A., Peiponen V.A. 1963. Nistkasten-Beobachtungen in den Birkenregion von Finnisch-Lappland // Ornis fenn. 40, 2.
Merikallio E. 1958. Finnish birds, their distribution and numbers // Soc. fauna et flora fenn. 5.
