CC BY
39
Д.А. МОРЕЛЬ МОРЕЛЬ
Д.А. МОРЕЛЬ МОРЕЛЬ
ИЗОМОРФИЗМ И ГОМОМОРФИЗМ В ОРГАНИЗАЦИИ СИСТЕМ КОНЦЕПТОВ И СРЕДСТВ ИХ ЛЕКСИКАЛИЗАЦИИ
Поблема концептов является в настоящий момент одной из центральных в со-ременной лингвистике (см., например: [2; 3; 17; 21; 25]), переходя зачастую в плоскость философии [5] и синергетики [8; 23]. Это объясняется высокой эври-стичностью, междисциплинарным характером, интегративным потенциалом данного термина [3].
Несмотря на большое количество исследований, данная проблема сохраняет острую дискуссионность по целому ряду положений. Тем не менее, многие исследователи приходят к согласию в вопросе выделения сущностных, имманентных свойств концепта.
Концепт признается дискретным ментальным образованием, тесно связанным со словом и имеющим определенную структуру [24: 14; 35: 55; 16: 33]. За концептами закрепляются такие атрибутивные признаки, как многоаспектность, многомерность [3: 14, 19; 17: 47-48], сложноорганизованность [21: 60-64; 2], системность [14: 90-93; 17: 51; 7], неизолированность [3: 14, 17; 25: 37-39].
Система, каковой, вне всякого сомнения, является концепт, характеризуется как динамичная [14: 91; 21: 68-71; 2; 24; 11], фрактальная [8: 174; 6; 22: 118], открытая [23], самоорганизующаяся [19; 32].
Отметим, что говоря о структуре ментальных образований (разного иерархического статуса), многие исследователи отмечают ее нежесткость, диффузность [21: 60-61; 22: 118; 12], неоднородность, гетерогенность [22: 116-118]. На наш взгляд, данная особенность, выражающаяся в значительном количестве предлагаемых моделей представления концептов (см., например: [21; 2]), проистекает не только и не столько из различий в методологических подходах к описанию данного феномена. Она тесно связана с такой характеристикой концептов, как многоаспектность, многомерность, каковая, в свою очередь, является неизбежным следствием того, что концепт является крайне сложной системой, пытающейся отразить всю поливариативность, многофакторность, мультидетерминированность [10: 26], «текучесть» [8: 163] окружающего мира.
Упомянутая выше соотнесенность концепта со словом также в общем не ставится под сомнение, однако дискуссионным остается ее характер. Разнообразие подходов к проблеме соотношения концепта и слова может быть представлено в виде весьма показательной иерархии (подробнее см.: [20: 25]): 1) для каждого отдельного значения слова существует отдельный концепт; 2) концепт трактуется как смысловой инвариант значений многозначного слова; 3) концепт соотносится со словом во всем многообразии значений и употреблений последнего; 4) концепт трактуется как инвариант плана содержания языковых единиц, покрывающих определенную семантическую область; 5) концепт соотносится с планом выражения всей совокупности разнородных синонимических (собственно лексических, фразеологических и афористических) средств, описывающих его в языке, т.е. с планом выражения лексико-семантической парадигмы.
Более того, указывается на необязательность лексической репрезентации концепта, на то, что концепт может быть чисто невербальным [21: 49, 57, 74; 14: 91-92; 7], он «может существовать на основе альтернативных знаковых систем, таких как жесты и мимика, музыка и живопись, скульптура и танец и др.» [21: 91].
Столь пристальное внимание, уделяемое нами характеристикам концепта неслучайно, поскольку освещение данного вопроса находится в тесной связи с рассматриваемой нами темой.
Перейдем теперь непосредственно к терминам, вынесенным в заголовок нашей статьи, и их приложимости к концептуальным и репрезентирующим их лексикосемантическим системам.
Вначале приведем дефиницию рассматриваемых терминов:
«ИЗОМОРФИЗМ И ГОМОМОРФИЗМ, логико-математические понятия, выражающие одинаковость (изоморфизм; от греч. одинаковый и форма) либо уподобление (гомоморфизм; от греч. один и тот же, равный) строения (структуры) систем... Системы А и А1 наз. изоморфными (или находящимися в отношении изоморфизма), если между их элементами, а также функциями (операциями), свойствами и отношениями, осмысленными для этих систем, существует или может быть установлено взаимно-однозначное соответствие. В этом случае каждая из систем А и А1 наз. изоморфным образом другой.
Для изоморфных систем выполняются след. условия. 1) Каждому элементу а, принадлежащему одной из них, напр. системе А..., соответствует единств. элемент а1. и наоборот. Замена условия (1) более слабым требованием однозначного соответствия элементов только в одну сторону, напр. от А к А1 ... приводит к более общему (и более слабому) отношению гомоморфизма. В этом случае А наз. гомоморфным прообразом для А1, а А1 - гомоморфным образом системы А. Гомоморфный образ упрощает структуру прообраза, т. к. допускает множество «склеенных» элементов, соответствующих некоторому элементу а1.» [9].
Особое внимание следует обратить на асимметричность гомоморфных отношений: «В отличие от симметричного изоморфизма отношения гомоморфизма, допускающие некоторые упрощения и опущения, асимметричны. Прообраз содержит все, что есть в его образе, но образ не содержит всего, что есть в прообразе. Так, географическая карта является гомоморфным образом реального участка местности, своего прообраза. На местности есть все, что обозначено на карте, но на карте отражено не все, что есть на местности» [4: 243-244].
Понятие изоморфизма достаточно активно используется в лингвистике. Говоря об организации систем вербальных средств репрезентации концептов, ряд авторов прямо указывает на изоморфизм структуры лексико-семантических систем (классов) и многозначных слов (см., например: [1: 187; 26]).
Проведенное нами исследование [20] показало существование изоморфизма древовидной иерархии лексико-семантической группировки и компонентной структуры лексического значения отдельного наименования (см. термины «лексико-семантический вариант», «семема») в пределах верхних страт последней (категориально-семантических и родовых признаков).
Таким образом выявляется изоморфизм структур различных иерархических уровней лексико-семантической системы языка. Отметим, что подобное структурное самоподобие прямо свидетельствует в пользу фрактальности организации данной системы.
Проведенный нами анализ работ (см. выше), а также собственное исследование ряда французских макроконцептов, позволили нам прийти к выводу о фрактально-сти организации также и ментальных образований.
С одной стороны было показано самоподобие концептов. Структура концептуальных признаков, каковые, по сути своей, являются другими концептами (см., например: [31; 28; 39]) изоморфна структуре самого концепта, причем, как отмечают французские исследователи, данное положение справедливо на различных уровнях углубления в структуру концепта [40: 517].
С другой стороны обнаруживается явный изоморфизм концептов различных иерархических уровней (см.: [25; 22]). При рассмотрении концептов одного уровня в качестве системообразующих элементов другого, более высокого, мы не находим качественных структурных отличий их друг от друга, что говорит об их самоподобии и изоморфизме.
Отметим также, что любые ментальные образования (вне зависимости от критериев их выделения) могут получить полевое описание в терминах ядра и периферии. При этом данная особенность структурирования облигаторно воспроизводится в организации как любого иерархического уровня в целом (от отдельного концепта до концептосферы), так и любого из элементов отдельно взятого уровня. Подобный изоморфизм является характерным для фракталов.
Однако, если перейти к рассмотрению соотношения структур концептов и средств их лексикализации, то картина здесь наблюдается не столь очевидная и однозначная.
Так, говоря об иерархии ментальных образований, необходимо упомянуть о так называемых онтологиях (Knowledge Representation Ontologies), которые представляют собой иерархически организованные древовидные объединения концептов [37]. Отношения соподчинения между концептами в данных структурах соответствуют гиперонимо-гипонимическим связям между словами [27; 37: 495; 36: 16-26]. Отметим, что отечественными исследователями в области когнитивной лингвистики указывается на изоморфизм связей между концептами и связей между семемами [21: 89-90].
Отдельного упоминания заслуживает также теория прототипов, в рамках которой также предлагается иерархическое структурирование концептов (категорий) и, соответственно, обозначающих их языковых единиц (см.: [34; 30]). Выделяется три уровня концептов (категорий) и, соответственно, языковых единиц: 1) (les noms des) catégories superordonnées, 2) (les noms des) catégories de base, 3) (les noms des) catégories subordonnées (см.: [29]).
Упомянутые подходы автоматически предполагают изоморфизм концептуальных и репрезентирующих их лексических структур.
Впрочем, необходимо отметить, что иерархические древовидные структуры, образуемые концептами, не всегда точно соответствуют структурированию соответствующих лексико-семантических группировок. Причиной тому является несовпадение концептов и значений отдельных наименований [38]. Как правило, отмечается существование лексических лакун, соответствующих точкам ветвления онтологического древа (отсутствие в языке наименований, обозначающих тот или иной родовой (для своего уровня абстракции) концепт, при наличии наименований, обозначающих видовые по отношению к нему концепты) [38: 185; 33; 21: 46].
Данная ситуация четко прослеживалась нами при исследовании лексико-семантических средств репрезентации французского макроконцепта «NOURRITURE», когда
обнаруживалось отсутствие дескрипторов некоторых лексико-семантических группировок (как правило, высоких уровней). Стоит отметить, что похожая картина неоднократно наблюдалась нами и при анализе структуры лексического значения, когда компонент более высокого иерархического уровня приходилось логически выводить из дефиниционно эксплицированных компонентов более низкого уровня [20].
Проведенное нами исследование выявило, что компоненты основной линии ветвления в структуре лексического значения в пределах комплекса страт категориально-семантических и родовых признаков (подробнее см. там же) соответствуют: а) лексико-семантическим группировкам, в которые последовательно (по мере изменения степени абстракции) включается конкретное наименование, и б) узлам ветвления соответствующего древа концепта.
Таким образом показано существование глубинной корреляции между иерархической организацией: а) лексического значения (в рамках предложенной нами многоуровневой модели), б) лексики, в) соответствующего данной лексике древа концептов (онтологии).
Косвенным подтверждением существования отношений сходства структур концептов и систем лексико-семантических средств их репрезентации может служить вышеприведенная иерархия подходов к проблеме соотношения концепта и слова.
Упомянем также, что в исследованиях Е.С. Кубряковой концептуальная структура слова предстает как иерархически организованное объединение отдельных компонентов - концептов [15; 13: 21-22].
Кроме того, лексико-семантическая система языка на всех ее уровнях может получить полевое описание в терминах ядра и периферии, что дополнительно свидетельствует об изоморфизме концептов и средств их лексикализации.
Однако необходимо особо отметить следующие моменты, ставящие под вопрос изоморфизм концептуальной и языковой картин мира.
Как уже отмечалось выше, существование концепта не предполагает в обязательном порядке наличия репрезентирующих его вербальных средств, что приводит к обнаружению в языке лексических и семантических лакун при наличии соответствующего концепта [21: 46-49].
Номинативные возможности любого языка ограничены: «единицы языка не могут полностью определять содержание мышления народа - последнее всегда богаче любого языкового выражения... » [21: 57].
По своим масштабам концептуальная картина мира значительно шире языковой, поскольку язык не в состоянии отразить все содержание сознания личности (многие индивидуальные концепты не находят общенационального способа вербализации, не будучи, зачастую, предназначенными для коммуникации) [21: 49]. Выделяя в составе концептосферы семантическое пространство языка (как ту ее часть, что получила репрезентацию с помощью языковых знаков), воронежские ученые особо подчеркивают их различия по объему и ширине [21: 89].
Из вышеизложенного можно сделать вывод о том, что системы концептов и средств их лексикализации находятся в отношениях гомоморфизма, а не изоморфизма, причем концепты выступают прообразом, а лексико-семантические средства их репрезентации - образом.
Косвенные свидетельства в пользу того, что отношения между концептуальной и языковой картиной мира имеют гомоморфный, а не изоморфный характер, мы находим у А.Н. Приходько [22: 114-115] (см. в связи с этим: [18: 60]).
Учитывая то обстоятельство, что концептуальная картина мира не воспроизводит окружающую действительность полностью, то есть находится с ней в отношениях гомоморфизма, выполняя функцию образа, то выстраивается следующая последовательность: объективная действительность ^ концептуальная картина мира (концептосфера) ^ языковая картина мира.
В данной последовательности каждый предыдущий элемент (являющийся, по сути, макросистемой) выступает в роли прообраза для последующего.
В заключение сформулируем основные итоги данного исследования.
1. Между ментальными образованиями (концептами) различных иерархических уровней существуют отношения изоморфизма.
2. В лексико-семантической системе структуры ее элементов различных уровней также изоморфны, однако, по всей видимости, здесь следует говорить об ограниченном (если воспользоваться химической терминологией) изоморфизме.
3. Отношения между структурами систем концептов и средств их лексикализа-ции (а также - шире - между концептуальной и языковой картинами мира) имеют асимметричный, гомоморфный характер. Лексико-семантическая система языка выступает гомоморфным образом системы концептов, поскольку отражает ее не в полной мере.
4. Объективная действительность, концептуальная и языковая картины мира находятся в последовательных отношениях гомоморфизма, где каждая предыдущая макросистема является прообразом для последующей.
Литература
1. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика (синонимические средства языка) / Ю.Д. Апресян. М.: Наука, 1974.
2. Воркачев С.Г. Концепт счастье в русском языковом сознании: опыт лингвокультурологического анализа / С.Г. Воркачев. Краснодар: КТГУ, 2002.
3. Воркачев С.Г. Лингвокультурная концептология: становление и перспективы / С.Г. Воркачев // ИАН. СЛЯ. 2007. Т. 66. № 2. С. 13-22.
4. Гарбовский Н.К. Теория перевода: Учебник / Н.К. Гарбовский. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004.
5. ДелезЖ. Что такое философия? / Ж. Делез, Ф. Гваттари. М.: Институт экспериментальной социологии, 1998.
6. Димитренко Л.Ю. Возможность фрактального представления структуры макроконцептов / Л.Ю. Димитренко, Д.А. Морель Морель // Ethnoheimeneutik und kognitive Linguistik. Landau: Verlag Empirische Pädagogik, 2007. S. 564-573.
7. Железнова Ю.В. Сопоставление национальных концептосфер: к постановке проблемы / Ю.В. Железнова // Сопоставительные исследования. 2005. Воронеж: Истоки, 2005. С. 85-88.
8. Зинченко В.Г. Межкультурная коммуникация: от системного подхода к синергетической парадигме: Уч. пос. / В.Г. Зинченко, В.Г. Зусман, З.И. Кирнозе. М.: Флинта; Наука, 2007.
9. Изоморфизм и гомоморфизм // Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1983. С. 202-203.
10. Карасик В.И. Зеркальный концепт «простота» / В.И. Карасик // Новое в когнитивной лингвистике. Кемерово: КемГУ, 2006. С. 26-41.
11. Карасик В.И. Эволюция и инволюция концептов / В.И. Карасик // Ethnoheimeneutik und kognitive Linguistik. Landau: Verlag Empirische Pädagogik, 2007. S. 44-51.
12. Крючкова Н.В. Структура и границы концепта / Н.В. Крючкова // Ethnoheimeneutik und kognitive Linguistik. Landau: Verlag Empirische Pädagogik, 2007. S. 51-57.
13. КубряковаЕ.С. Когнитивная лингвистика и проблемы композиционной семантики в сфере словообразования / Е.С. Кубрякова // ИАН. СЛЯ. 2002. Т. 61. № 1. С. 13-24.
14. Кубрякова Е.С. Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубрякова и др. М.: МГУ, 1996.
15. Кубрякова Е.С. Семантика в когнитивной лингвистике (о концепте контейнера и формах его объективации в языке) / Е.С. Кубрякова // ИАН. СЛЯ. 1999. Т. 58. № 6. С. 3-12.
16. Манакин В.Н. Сопоставительная лексикология / В.Н. Манакин. Киев: Знання, 2004.
17. МасловаВ.А. Введение в когнитивную лингвистику: Уч. пос. / В.А. Маслова. М.: Флинта; Наука, 2004.
18. Маслова В.А. Лингвокультурология: Уч. пос. / В.А. Маслова. М.: ИЦ «Академия», 2001.
19. Морель Морель Д.А. Взаимодействие и самоорганизация концептов и их систем / Д.А. Морель Морель // Materialy II Mezinarodni védecko-prakticka konference «Perspektivni no-vinky védy a technici - 2005». Praha - Dnépropetrovsk: Publishing house Education and Science s.r.o.; Nauka i osvita, 2005. Dil 3 : Filologiké védy, Filosofie. S. 24-27.
20. Морель Морель Д.А. Многоуровневость структуры лексического значения (на материале наименований французского языка, соотносящихся с концептуальной сферой «Nourriture»): Дисс. ... канд. филол. наук / Д.А. Морель Морель. Белгород, 2004.
21. Попова З.Д. Очерки по когнитивной лингвистике / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж: Истоки, 2001.
22. Приходько А.Н. Языковое картинирование мира в паттерне «концептосфера - концепто-поле - концептосистема» / А.Н. Приходько // Новое в когнитивной лингвистике. Кемерово: КемГУ, 2006. С. 114-125.
23. Проскуряков М. Русская ментальность и текст в терминах самоорганизации [Электронный документ] / М. Проскуряков, Л. Бугаева // Слово. Текст. Язык. Режим доступа: http:// fixed.ru/prikling/russmen/.
24. РудаковаА.В. Концепт «быт» в русской концептосфере / А.В. Рудакова, И.А. Стернин // Концептуальные сферы «МИР» и «ЧЕЛОВЕК». Кемерово: ИПК «Графика», 2005. С. 14-29.
25. УбийкоВ.И. Концептосфера человека в семантическом пространстве языка / В.И. Убий-ко // Вестник ОГУ 2004. № 5. С. 37-40.
26. Шведова Н.Ю. Теоретические результаты, полученные в работе над «Русским семантическим словарем» / Н.Ю. Шведова // Вопросы языкознания. 1999. № 1. С. 3-16.
27. Fargues J. Synthetising a Large Concept Hierarchy from French Hyperonyms / J. Fargues, A. Perrin // Coling ‘90: The 13th International Conference on Computational Linguistics. Helsinki: University of Helsinki, 1990. V. II. P. 112-117.
28. Jackendoff R.S. Semantic Structures / R.S. Jackendoff Cambridge (Mass.): MIT Press, 1990.
29. Kleiber G. Catégorisation et hiérarchie: sur la pertinence linguistique des termes de base / G. Kleiber // Hermes, Journal of Linguistics. 1994. N. 13. P. 213-233.
30. Kleiber G. Lexique et cognition: y a-t-il des termes de base? / G. Kleiber // Rivista di Linguistics 1994. V. 6. N 2. P. 237-266.
31. Lakoff G. Women, Fire and Dangerous Things: What Categories Reveal About the Mind / G. Lakoff. Chicago: U.C.P., 1987. XVII + 614 p.
32. Morel Morel D.A. Concepts’ development: four main directions (attractors) / D.A. Morel Morel // Мат. II Междунар. науч.-практ. конф. «Перспективные разработки науки и техники - ’2006». - Днепропетровск: Наука и образование, 2006. Т. 5. С. 30-35.
33. Poitou J. Catégories sémantiques et cognitives. Une étude expérimentale en sémantique lexicale / J. Poitou, D. Dubois // Cahiers de lexicologie. 1999. N 74. P. 5-27.
34. Rosch E. Prototype classification and logical classification: the two systems / E. Rosch // New Trends in Conceptual Representation. Hillsdale, N.J.: Lawrence Erlbaum, 1981. P. 73-85.
35. Schwarz M. Kognitive Semantiktheorie und neuropsychologische Realität / M. Schwarz. Tübingen, Basel: Francke, 1996.
36. Schwarze C. Introduction à la sémantique lexicale / C. Schwarze. Tübingen: G. Narr, 2001. X + 149 p.
л.м. сдлминд
37. Sowa J.F. Knowledge Representation: Logical, Philosophical and Computational Foundations /
J.F. Sowa. Pacific Grove, CA: Brooks Cole Publishing Co., 2000. 594 + XIV p.
38. SperberD. The mapping between the mental and the public lexicon / D. Sperber, D. Wilson //
Thought and Language. Cambridge: C.U.P., 1998. P. 184-200.
39. Taylor J.R. On running and jogging / J.R. Taylor // Cognitive Linguistics. 1996. V. 7. P. 21-34.
40. Thoiron P. Notion d’ «archi-concept» et dénomination / P. Thoiron [et al.] // Meta. 1996. V. XLI.
N 4. P. 512-524.
Л.М. САЛМИНА
УНИВЕРСАЛЬНОЕ И НАЦИОНАЛЬНОЕ В яЗЬ1КОВЬ1Х КАРТИНАХ МИРА
«Так как природная способность говорить есть общий дар всему человечеству, -писал В. фон Гумбольдт, - и каждый человек имеет в себе ключ к пониманию всех языков, то значит, что форма всех языков в сущности одинаковая и во всех должна достигать общей цели языка» [2: 279]. В то же время «язык, обозначая, а в действительности создавая», становится органом постижения мира, «орудием мыслей и чувств народа», а следовательно, «различия между языками в их влиянии на обусловленную ими работу человеческого ума приобретает всемирно-историческую значимость» [3: 376-377].
В заметках о психическом характере языкового знака Ф. де Соссюр уподобляет язык стеклам очков, «через которые мы созерцаем предметы» [7: 20]. Не вошедшая в канонический текст «Курса общей лингвистики», эта метафора, между тем, позволяет говорить о большей, чем может показаться, близости взглядов Ф. де Соссю-ра и В. фон Гумбольдта на проблему языковых универсалий и уникалий: очки - это общее, а свойства и качества стекол, определяющие специфику языкового миро-видения (у В. Гумбольдта - sprachliche Weltansicht), суть различное.
Гумбольдтовское понимание языка как промежуточного мира (Zwischenwelt) стало отправной точкой когнитивной теории моделирования, согласно которой язык представляет собой модель окружающего мира (А.Ф. Лосев, Э. Бенвенист, Т. А. ван Дейк, А.А. Леонтьев, О. Розеншток-Хюсси, Д. Гриндер, Р. Бэндлер и др.). Предпринятые структурной лингвистикой поиски языковой метамодели со всей очевидностью свидетельствуют о реальности существования некоего универсального - наднационального - уровня языка, который сближает его с другими родственными и неродственными языками. Ср., например, у П.Ф. Стросона: «... нет оснований считать, что наиболее общие категории, организующие человеческий опыт, кардинально различаются и, соответственно, что базисные логико-семантические типы элементов, стоящие за человеческими языками, столь несходны между собой» [8: 171]. Как представляется, речь в данном случае должна идти о когнитивной логике - языковой логике «познанного бытия», отражающей общие представления человечества об основах мироздания.
Познание недискретной внеязыковой действительности, по определению А.Ф. Лосева, «глобальной, вечно текучей и в деталях неразличимой» [4: 147], осуществлявшееся как ее расчленение, структурирование и систематизация, обусловило ее постепенное оязыковление (термин И.А. Бодуэна де Куртенэ) - превращение в
