CC BY
14
векторные межъязыковые соответствия имен концептов сквозь призму ассоциативного эксперимента
Дмитрий Александр Морель Морель,
кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры делового иностранного языка Белгородского государственного национального исследовательского университета
В статье показаны преимущества привлечения анализа данных ассоциативных экспериментов при исследовании случаев, когда две или более лексические единицы могут претендовать на роль имени концепта, особенно, когда необходимо сопоставить подобный мини-комплекс иноязычным именем аналогичного концепта. Материалом послужили ассоциативные поля «дом», «город», «безопасность» и «home», «house», «city», «town», «security», «safety».
Ключевые слова: межъязыковое соответствие, векторное соответствие, контрастивная пара, ассоциативный эксперимент, ассоциативное поле, концепт, наивная картина мира.
vector interlingual correspondences of concepts names through the prism of association experiment
Dmitry Alexander Morel Morel,
Candidate of Philology, Senior Lecturer, Department of Business Foreign Language Belgorod State University
The article shows advantages of implementing analysis of association experiments data while studying cases when two or more lexical units can be descriptors of a concept, especially when we need to contrast such a mini-complex with the similar concept descriptor belonging to another language. Associative fields «dom», «gorod», «bezopasnost'» as well as «home», «house», «city», «town», «security», «safety» are used as data for this study.
Key words: interlingual correspondence, vector correspondence, contrastive pair, association experiment, associative field, concept, naïve picture of the world.
Анализ имени (дескриптора, ключевого слова) концепта - важный этап линг-вокогнитивного исследования (см., например: [7: 177-178]). Однако нередко возникает ситуация, когда на роль имени концепта может претендовать более одной лексической единицы.
С одной стороны, это может быть вызвано динамическими процессами в лексической системе. Так, автор сталкивался с подобными случаями при диахронном анализе средств репрезентации жидкой и полужидкой пищи (soupe / potage) и лекарств (remède / médicament) во французском языке [6]. Помимо этого, изучение ситуации с именем концепта, репрезентирующего во французской картине мира пищу в целом, показало, что процессы смены имени концепта, обусловленные действием
д. А. МОРЕЛЬ МОРЕЛЬ
внутриязыковых факторов (главным образом, языковой конкуренции), не должны быть особой редкостью в истории языка [4].
С другой стороны, подобная ситуация может отражать определенные особенности национальной картины мира. Так, по данным И. В. Приваловой, ситуация, когда на роль имени концепта одновременно претендуют две-три лексические единицы, достаточно распространена среди русских и английских аксиологических концептов [8]. При этом подобные комплексные образования, как правило, являются безэквивалентными, т.е. в другом языке им соответствует (в той или иной мере) только одна лексическая единица. С. Г. Воркачев говорит о «дублетных лингвоконцептах», «не находящих аналогов в других языках, таких как «правда» и «справедливость», «совесть» и «осознание» и др.» [1: 7].
В данном случае мы сталкиваемся с феноменом векторных межъязыковых соответствий (см.: [9: 26-34]). При его изучении традиционно и весьма эффективно используется метод семантического анализа [там же: 46-59], однако, на наш взгляд, высокую познавательную ценность будет иметь привлечение также анализа данных ассоциативного эксперимента, поскольку тот позволяет дополнительно выявлять ряд аспектов организации и функционирования концепта, особенно, когда речь идет о «наивной», «бытовой» картине мира (см.: [3: 56-58]).
Во-первых, использование претендентов на роль имени концепта в качестве слов-стимулов с последующим построением, анализом и сопоставлением соответствующих ассоциативных полей позволяет выявить релевантные для языкового сознания когнитивные признаки, которые «средний» представитель рассматриваемой лингвокультурной общности стереотипно увязывает именно с этими наименованиями. Во-вторых, сопоставление полученных данных с результатами аналогично проведенного исследования соответствия в другом языке (анализ кон-трастивных пар - см.: [9: 60]) позволит делать выводы о национально-культурных особенностях.
В настоящей работе рассматриваются три случая векторного межъязыкового (русский / английский) соответствия - «дом ^ home /house», «город ^ city / town» и «безопасность ^ security / safety» - на материале одноименных ассоциативных полей. Англоязычный ассоциативный материал взят из «Edinburgh Word Association Thesaurus» [11], русскоязычный - получен по результатам авторского эксперимента, проведенного в 2013-2014 гг. по аналогичной процедуре [3: 60-75; 2].
«Home / House»
Данная пара стимулов демонстрирует очень высокую плотность перекрестного ассоциирования (на него приходится более четверти всех приведенных реакций). Кроме того, соответствующие поля имеют 8 общих ассоциатов.
Однако результаты семантической кластеризации реакций (см.: [3: 60-61]) выявляют существенные различия в наборе и релевантности когнитивных признаков, репрезентируемых в данных полях.
Так, английскими респондентами home отождествляется с семьей, кроме того весьма важным для них является наличие у него определенного местоположения (по 17% от всех приведенных реакций). Из прочих характеристик home сколько-
нибудь значимую релевантность обнаруживает только его связь с работами по дому и услугами, оказываемыми на дому, а также восприятие его как источника положительных душевных переживаний.
Ассоциативные же связи стимула house демонстрируют преимущественно холо-меронимический, гиперо-гипонимический и метонимический (смежность в пространстве) характер.
Сопоставимую (однако невысокую) релевантность в обоих полях демонстрируют лишь ассоциативные связи дома с теплом и его источниками.
«Дом»
У российских респондентов дом, главным образом, ассоциируется с семьей (16% реакций), уютом (13%) и безопасностью (11%). Кроме того, он воспринимается как родной, большой и связанный с отдыхом (для английских респондентов данные характеристики дома мало- или нерелевантны). Подобно house он имеет развитые холомеронимические, гиперо-гипонимические ассоциативные связи, подобно home он отождествляется с душевным теплом.
Таким образом, в рамках ассоциативного эксперимента оказывается, что стереотипные представления русских о доме сильно отличаются от таковых англичан, для которых связь дома с безопасностью и уютом нерелевантна. С другой стороны, низкую релевантность для русских респондентов демонстрируют связи дома с какими-либо видами работ и услуг, прилегающей территорией, местоположением, конкретными предметами интерьера.
«City / Town»
Данная пара стимулов демонстрирует высокую плотность перекрестного ассоциирования (на него приходится 20,5% от всех приведенных реакций). При этом наблюдается заметная диспропорция: стимул city дает в 2,15 раза больше реакций town, чем наоборот. Это, впрочем, коррелирует с особенностями лексикографического описания данных лексических единиц в британских и американских толковых словарях, где дефиниция основного значения слова city дается через town («city 1) a large <...> town» [10]). Помимо этого, соответствующие поля имеют 7 общих ассоциатов.
City, в отличие от town, отождествляется с конкретными крупными населенными пунктами (главным образом, Лондоном): 25% реакций против 9%. Кроме того, приводимые ассоциации демонстрируют преобладание конкретно-чувственного восприятия (что нехарактерно для реакций на стимул town), репрезентируя такие атрибуты большого города, как высокую плотность дорожного движения, шум, загрязненный воздух, толпы людей, огни. В отличие от town city закономерно воспринимается большим.
Основной отличительной чертой town в глазах английских респондентов выступает его соотнесенность с деревней, сельской местностью, являющаяся доминирующей характеристикой, выражаемой соответствующим ассоциативным полем (36% реакций). Кроме того, он ассоциируется с домами и разными видами деятельности.
Сопоставимыми по релевантности в обоих полях являются группы ассоциатов, соотносящих город с конкретными объектами застройки, элементами городской планировки и инфраструктуры, а также с людьми.
Д. А. МОРЕЛЬ МОРЕЛЬ
«Город»
У российских респондентов город стереотипно отождествляется с каким-либо конкретным населенным пунктом (39% реакций), который по размеру может соотноситься как с town (Грайворон, Шебекино), так и с city (Москва, Лондон, Нью-Йорк), причем соотнесение его с деревней малоактуально (3% реакций). Кроме этого, он характеризуется как густонаселенный, большой и родной (аналоги последней характеристики отсутствуют в ответах английских респондентов). Рассматриваемое поле включает также ряд ассоциатов, репрезентирующих конкретно-чувственное (визуальное) и эмоциональное восприятие города (последнее оказывается малорелевантным для английских респондентов). По сравнению с обоими соответствующими английскими ассоциативными полями в нем слабее представлены взаимосвязи города с транспортом, людьми и объектами застройки и планировки.
«Security / Safety»
Данная пара стимулов демонстрирует низкую плотность перекрестного ассоциирования (на него приходится только 4,5% от всех приведенных реакций). Количество общих ассоциатов также мало: всего три.
Отличительной чертой security является преимущественная (23%) соотнесенность с людьми и организациями, обеспечивающими безопасность в различных ее аспектах (для safety данная характеристика неактуальна). Кроме того, в отличие от safety, security рассматривается как свойство, ассоциируется с домом, финансовой обеспеченностью и психологическими состояниями, связанными с безопасностью.
Safety преимущественно (35%) рассматривается как ценность («safety first (saying) safety is the most important thing» [10]). Кроме этого, safety связывается в языковом сознании с движением на дорогах (11%), тогда как в случае с security данная связь не актуализирована.
Сопоставимыми по релевантности (второе место по суммарному количеству реакций в обоих полях) являются группы ассоциатов, связывающих безопасность со специализированными артефактами, предназначенными для ее обеспечения.
«Безопасность»
У российских респондентов безопасность стереотипно отождествляется с факторами ее обеспечения: действиями и мероприятиями (14% реакций), людьми и организациями (14%), специализированными артефактами (10%), а также домом (10%) и школьным предметом (9%; аналоги в обоих англоязычных полях отсутствуют). Связь безопасности с финансовой обеспеченностью для русского языкового сознания оказывается неактуальной.
Проведенное исследование показало плодотворность привлечения анализа материалов ассоциативных экспериментов к исследованию случаев векторного межъязыкового соответствия имен концептов. Так, выявленные здесь особенности соответствия «дом ^ home / house» позволили существенно дополнить результаты, полученные ранее при исследовании с привлечением логико-семантического анализа [5].
Представленный в работе подход способствует лучшему пониманию специфики организации (особенно релевантности компонентов в синхронии) и места концептов в инокультурных картинах мира. Так, если «home / house» и «city / town» можно
(хотя и с определенными оговорками) рассматривать как двуединые, «дублетные» концепты, то «security» и «safety», по совокупности выявленных особенностей структурирования одноименных ассоциативных полей, следует рассматривать как два самостоятельных, хотя и частично перекрывающихся, взаимопроникающих концепта (т. е. языковое сознание не просто дифференцирует, но и разводит, обособляет их в наивной картине мира, в отличие от двух первых пар, члены которых, несмотря на явные отличия, воспринимаются синкретически).
Помимо этого, данный подход позволяет выявить степень соответствия каждой контрастивной пары. Так, в силу общего аффектированного, эмоционально-личностного отношения и акцентуации связи с семьей русский дом оказывается несколько ближе к английскому home, чем к house. По совокупности признаков русский город значительно ближе к английскому city, чем к town; при этом отличием ответов русских респондентов является явно выраженное эмоционально-личностное отношение к городу. По совокупности признаков русская безопасность оказывается ближе всего к английской security.
ЛИТЕРАТУРА
1. Воркачев С. Г. «Из истории слов»: лингвокультурный концепт // Новое в когнитивной лингвистике. Кемерово: КемГУ, 2006. С. 3-14.
2. Кузнецова Л. Б., Морель Морель Д. А. Динамика стереотипных представлений о безопасности (на материале ассоциативного эксперимента) // Вестник Восточно-Сибирской открытой академии. 2014. № 16. URL: http://vsoa.esrae.ru/ pdf/2014/16/877.pdf
3. Морель Морель Д. А. Динамика устойчивых фрагментов наивной картины мира на переломе эпох // Литература и лингвистика: прошлое, настоящее, будущее. Одесса: КУПРИЕНКО СВ, 2015. С. 56-78.
4. Морель Морель Д. А. Языковые и экстралингвистические факторы развития наименований aliment и nourriture // Актуальные проблемы коммуникации и культуры. М.; Пятигорск: ПГЛУ, 2006. Вып. 3. С. 347-353.
5. Морель Морель Д. А., Зубкова К. В. К вопросу о средствах репрезентации рефлексивного концепта «ПЕРИМЕТР БЕЗОПАСНОСТИ» (сопоставительный аспект исследования) // Альманах современной науки и образования. 2008. Ч. 2, № 2 (9). С. 101-106.
6. Морель Морель Д. А., Шашкин Л. М. 'Soupe' или 'potage': динамика имени концепта // В мире научных открытий. 2010. Ч. 4, № 3 (09). С. 27-33.
7. Попова З. Д., Стернин И. А. Когнитивная лингвистика. М.: АСТ; Восток-Запад, 2007. 314 с.
8. Привалова И. В. Интеркультура и вербальный знак (лингвокогнитивные основы межкультурной коммуникации). М.: Гнозис, 2005. 472 с.
9. Стернин И. А. Контрастивная лингвистика. Воронеж: Истоки, 2004. 184 с.
10. ABBYY Lingvo x3: 130 dictionaries / © 2008 ABBYY. (DVD-ROM).
11. Edinburgh Word Association Thesaurus. URL: http://www.eat.rl.ac.uk
g. A. MOPEiïb MOPEiïb
REFERENCES
1. Vorkachev S. G. «Iz istorii slov»: lingvokul'turnyy kontsept // Novoe v kognitivnoy lingvistike. Kemerovo: KemGU, 2006. P. 3-14.
2. Kuznetsova L. B., Morel'Morel' D. A. Dinamika stereotipnykh predstavleniy o bezopasnosti (na materiale assotsiativnogo eksperimenta) // Vestnik Vostochno-Sibirskoy otkrytoy akademii. 2014. № 16. URL: http://vsoa.esrae.ru/pdf/2014/16/877.pdf
3. Morel'Morel'D. A. Dinamika ustoychivykh fragmentov naivnoy kartiny mira na perelome epokh // Literatura i lingvistika: proshloe, nastoyashchee, budushchee. Odessa: KUPRIENKO SV, 2015. P. 56-78.
4. Morel' Morel' D. A. Yazykovye i ekstralingvisticheskie faktory razvitiya naimenovaniy aliment i nourriture // Aktual'nye problemy kommunikatsii i kul'tury. M.; Pyatigorsk: PGLU, 2006. Vyp. 3. P. 347-353.
5. Morel'Morel'D. A., Zubkova K. V. K voprosu o sredstvakh reprezentatsii reflek-sivnogo kontsepta «PERIMETR BEZOPASNOSTI» (sopostavitel'nyy aspekt issledo-vaniya) // Al'manakh sovremennoy nauki i obrazovaniya. 2008. Ch. 2, № 2 (9). P. 101106.
6. Morel'Morel'D. A., Shashkin L. M. 'Soupe' ili 'potage': dinamika imeni kontsepta // V mire nauchnykh otkrytiy. 2010. Ch. 4, № 3 (09). P. 27-33.
7. Popova Z. D., Sternin I. A. Kognitivnaya lingvistika. M.: AST; Vostok-Zapad, 2007. 314 p.
8. Privalova I. V. Interkul'tura i verbal'nyy znak (lingvokognitivnye osnovy mezhkul'turnoy kommunikatsii). M.: Gnozis, 2005. 472 p.
9. Sternin I. A. Kontrastivnaya lingvistika. Voronezh: Istoki, 2004. 184 p.
10. ABBYY Lingvo x3: 130 dictionaries / © 2008 ABBYY. (DVD-ROM).
11. Edinburgh Word Association Thesaurus. URL: http://www.eat.rl.ac.uk
