CC BY
47
19. "Nur" - luch sveta tatarskoj pechati. Sbornik nauchnykh dokladov i vystuplenij ["Nur" as a Sliver of Light of the Tatar Press. A Collection of Scientific Reports and Speeches]. Kazan, 2001. 142 p. (in Russ.).
20. RGIA. F. 776. Op. 21. D. 5 [Russian State Historical Archives. Fund 776. Bordereau 21. Individual File 5] (in Russ.).
21. RGIA. F. 776. Op. 21. D. 167 [Russian State Historical Archives. Fund 776. Bordereau 21. Individual File 167] (in Russ.).
22. RGIA. F. 821. Op. 133. D. 449 [Russian State Historical Archives. Fund 821. Bordereau 133. Individual File 449] (in Russ.).
23. RGIA. F. 821. Op. 133. D. 545 [Russian State Historical Archives. Fund 821. Bordereau 133. Individual File 545] (in Russ.).
24. RGIA. F. 821. Op. 133. D. 469 [Russian State Historical Archives. Fund 821. Bordereau 133. Individual File 469] (in Russ.).
25. Urinburg màkhkàmài shàrgiyasenà tàbig' imam va màhàllà keshelàrenà! [To Imams of the Orenburg Mohammedan Ecclesiastical Assembly and Parishioners].
Maglyumat Magazine. 1917. No. 10. P. 6-9 (in Turk., Arabic Script).
26. Khabutdinov, A.Yu. Gabyashi, Kh.-G. In: Tatar entsiklopediyasy: v 6 t. T. 2 [Tatar Encyclopedia: In 6 Vols. Vol. 2]. Kazan: The Institute of Tatar Encyclopaedia, 2010. P. 6 (in Tatar).
27. Khasan Gata khazrat kiteue monasabate ila [On the Occasion of the Departure of Hassan Gata, Khaz-ret Mukhamedov]. Vakyt Newspaper. 1915. No. 1775 (in Turk., Arabic Script).
28. Khatynlarda shariga khak entikhab barmy? [Do Women Have the Right to Choose in Shariah?]. Maglyumat Magazine. 1917. No. 7. P. 8-10 (in Turk., Arabic Script).
29. Khatynlarnyy saylau eshlarena katnashulary khakynda... [On the Participation of Women in Elections]. Maglyumat Magazine. 1917. No. 10. P. 5-6 (in Turk., Arabic Script).
30. Yamaeva, L.A. Musul'manskie deputaty Gosu-darstvennoj dumy Rossii. 1906-1917 [Muslim Deputies of the State Duma of Russia. 1906-1917]. Ufa: Kitap, 1998. 384 p. (in Russ.).
Б01 10.24411/2223-0564-2019-10402 Р.Б. Шайхисламов УДК 94(47)
ИЗМЕНЕНИЯ В ПРАВОВОМ ПОЛОЖЕНИИ КРЕСТЬЯН УДЕЛЬНОГО ВЕДОМСТВА СО ВРЕМЕНИ ИЗДАНИЯ «УЧРЕЖДЕНИЯ ОБ ИМПЕРАТОРСКОЙ ФАМИЛИИ» 1797 Г. ДО КОНЦА 1850-Х ГОДОВ
Аннотация
Российское крестьянство крепостной эпохи делилось на ряд крупных категорий, каждая из которых имела свои обязанности и права. Правовой статус крестьянина, который не оставался неизменным, существенно определял его социально-экономическое положение. В статье рассматриваются изменения, происходившие на протяжении первой половины XIX века в правовом положении крестьян, принадлежавших императорской фамилии. Анализируются черты правового положения, сближающие и различающие удельных крестьян с помещичьими. Отмечается, что размеры регламентаций и ограничений личных и имущественных прав крестьян удельной администрацией не доходили до того уровня, в котором находились по закону и на практике помещичьи крестьяне. Показываются новые явления и изменения в правовом положении крестьян удельной деревни.
Ключевые слова: крестьяне, обязанности, личные права, имущественные права, повинности
Шайхисламов Рашит Бадретдинович, доктор исторических наук, профессор кафедры истории России, историографии и источниковедения Института истории и государственного управления Башкирского государственного университета (Уфа), e-mail: [email protected]
Rashit B. Shaikhislamov, Dr.Sc. (History), Professor, Department of Russian History, Historiography and Source Studies, Institute of History and Public Administration, Bashkir State University (Ufa), e-mail: [email protected]
© Шайхисламов Р.Б., 2019
ПРОБЛЕМЫ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ. 2019/4 (86)
ИЗМЕНЕНИЯ В ПРАВОВОМ ПОЛОЖЕНИИ КРЕСТЬЯН УДЕЛЬНОГО ВЕДОМСТВА.
15
Rashit B. Shaikhislamov
CHANGES IN THE LEGAL STATUS OF PEASANTS OF THE APPANAGE DEPARTMENT FROM THE TIME OF THE PUBLICATION
OF THE INSTITUTION ON THE IMPERIAL FAMILY OF 1797 TO THE LATE 1850's
Abstract
The Russian peasantry of the serf era was divided into a number of large categories, each of which had its own duties and rights. The legal status of the peasant, which did not remain the same, significantly determined his socioeconomic situation. The article discusses the changes that occurred during the first half of the XIX century in the legal status of peasants belonging to the imperial family. The author analyzes the features of the legal status that bring together and distinguish between appanage peasants and landlords' ones. It is noted that the size of the regulations and restrictions on peasants' personal and property rights by the Appanage Department did not reach the level at which the landlords' peasants were by law and in practice. New phenomena and changes in the legal status of peasants of an appanage village are shown.
Key words: peasants, duties, personal rights, property rights, obligations
Крестьяне удельного ведомства значительно отличались от других категорий крестьянства дореформенной России. Хотя ряд черт правового положения удельных крестьян в некоторой степени сближал их с помещичьими, однако они не находились на том уровне бесправия, как частновладельческие. По изданному в 1808 г. «Положению Департамента уделов» вся хозяйственная деятельность и личная жизнь крестьян регламентировалась и контролировалась удельными учреждениями [1]. Удельному начальству предоставлялось право наказывать крестьян [2]. Удельные крестьяне, как и помещичьи, были лишены права свободного передвижения, самостоятельно менять свое местожительство без разрешения удельных властей, свободно переходить в другие сословия. «Учреждением об императорской фамилии» 1797 г. без разрешения начальства крестьянам воспрещалось отлучаться с места их жительства даже на самый малый срок. За самовольную отлучку из мест жительства без письменного разрешения удельного начальства крестьяне наказывались розгами [3, л. 100-103; 4, л. 179-181]. По правилам 1811 г. желающий переселиться крестьянин должен был получить увольнительный приговор от того приказа, в котором жил, и приемный от того, в котором хотел поселиться. Крестьянин, переселившийся без разрешения, возвращался обратно и мог быть отдан на месяц в рабочий дом, а жители его селения и того, которое приняло самовольного переселенца, обязаны были платить штраф [5]. Указ 1798 г. разрешал увольнять удельных крестьян
в купечество и мещанство только «на праве помещичьем», т.е. за определенную сумму денег в пользу удельного ведомства [6]. Выходящие в городское состояние крестьяне должны были выплатить выходные деньги не только за себя, но и в одинаковом размере за всех членов семьи мужского пола. Переход в городское состояние был разрешен только целыми семьями [7]. Указ от 28 сентября 1800 г., касавшийся всех крестьян и других званий людей, переходящих в купечество и мещанство, распространялся и на удельных, согласно которому крестьяне, желающие перейти в названные звания, должны были представлять за себя поручителей в платеже ими податей по обоим состояниям до ревизии [8]. Выход для крестьян из удельного ведомства затруднялся, кроме того, и увеличением его стоимости: к 40-м гг. XIX века сумма, выплаченная переходившими в купечество, достигла 1500 рублей серебром за каждую мужскую душу, а в мещанство [9, ч. 3, ст. 91] - 600 рублей серебром. Удельные крестьяне отпускались в купечество и мещанство только из селений, не имеющих недоимок, денежных штрафов и т.д., поэтому переходы крестьян удельной деревни в другие состояния были менее распространенными, чем среди государственных крестьян. Например, в 1800 году в Оренбургской губернии записавшихся в купечество удельных крестьян насчитывалось всего 13 душ [10, с. 116]. Из живших в начале века 403 ревизских душ удельных крестьян в городе Бирске только 380 были в 1805 г. переведены в разряд государственных крестьян [11, л. 328 об.]. В после-
дующие десятилетия переходы увеличивались, особенно после 1858 г., когда удельные крестьяне получили равные с государственными крестьянами личные и имущественные права, а плата за выход в купечество была ограничена 40 рублями серебром, в мещанство - 15 рублями серебром с домохозяина и 50% с остальных душ. Как помещичьи, так и удельные крестьяне, покупая землю, купчую должны были совершать на имя своего феодального владельца - Департамента уделов, а не на свое имя (до 1848 г.) [12]. Удельные, так же как и помещичьи крестьяне, были ограничены в вопросах брака [13], семейного раздела, судебных дел и т.д. Так, семейные разделы подвергались тщательной регламентации (разрешение удельных властей, наличие известной рабочей силы в делившейся семье, согласие общества на деление дворов и принятие им ответственности в случае неудачи раздела в хозяйственном отношении и т.д.). Виновных в нарушении специальных правил наказывали. Препятствуя семейным разделам крестьян, удельное ведомство руководствовалось хозяйственной точкой зрения: по его мнению, только неразделенные семьи могли быть экономически крепкими и оплачивать без-доимочно подати и налоги, отбывать натуральные повинности. Хотя до 1808 г. и после 1858 г. удельные крестьяне в уголовных и гражданских делах и были подчинены общим судам империи, но с 1808 по 1858 год все их дела между собою разбирались исключительно удельной администрацией. Следствия по уголовным делам производились земской полицией в присутствии удельного стряпчего, его помощника или специально командированного от конторы чиновника, которые и вели все дела в судах. Сами крестьяне на судебные разбирательства не допускались и не имели права на наем поверенных [9, ч. 1, ст. 420]. Так же, как и помещичьих, провинившихся удельных крестьян могли отправить на поселение в Сибирь, отдать в рекруты [9, ч. 2, ст. 87; 14; 15, л. 1-62], обращать в различные работы за недоимки: например, на пашню, по образцу помещичьих имений, но только не индивидуально, а целыми селениями, подвергнуть телесному наказанию или содержанию в смирительном доме и т.д. [9, ч. 2, ст. 78, 80]. Как и помещичьи, удельные крестьяне ощущали ограничения со стороны начальства в сфере отходничества и торгово-промышленной деятельности.
Но были и существенные отличия в положении удельных и помещичьих крестьян. Удельные
крестьяне состояли в феодальной зависимости не от отдельного, а коллективного владельца в лице императорской фамилии. Этим предопределялось во многом и своеобразие их положения. Хотя личные права крестьян были в значительной степени регламентированы и ограничивались удельной администрацией, размеры этих ограничений все-таки не доходили до того уровня, в котором находились по закону и на практике помещичьи крестьяне. Их не могли продавать, закладывать, перевести на месячину или в дворовые, лишить надельной земли, как помещичьих крепостных. Удельные крестьяне не ощущали на себе барщины в том виде, в каком она существовала в имениях помещиков. Отличались они от помещичьих и другими своими феодальными повинностями. За выкуп зажиточный удельный крестьянин при определенных условиях мог перейти в другое состояние - в мещанство или купечество. Удельное управление, распоряжавшееся личностью крестьян, признавало за ними известные личные и имущественные права, хотя осуществление их и обставлялось стеснительными правилами.
В первой половине XIX века под действием товарно-денежных отношений началось изменение правового положения удельных крестьян. Вопреки различным регламентациям и ограничениям, возрастает значение их торгово-промышленной деятельности, отходничества и т.д. Сама жизнь порождала новые явления, с которыми не возможно было не считаться. Еще в «Учреждении об императорской фамилии» отмечалось о праве крестьян на торговлю. С 1818 г. удельным крестьянам предоставлялось право на учреждение мануфактурных заведений [16]; в 1824 г. было издано специальное положение правительства о развитии крестьянской торговой и промышленной деятельности, по которому удельным селянам дозволялось «производить торговлю и промышленность, купечеству предоставленные», заниматься ремеслами, торговой и промысловой деятельностью, «присвоенными торгующим мещанам и посадским» [17]. Несомненно, что крестьяне большинства удельных селений Южного Урала, исходя из местного положения, изготовляли те или иные предметы потребления, которые имели наибольший спрос на рынке [18, л. 3-113]. Крестьяне продавали хлеб на местных рынках и базарах. Некоторые крестьяне, например села Касево, закупали хлеб и льняное семя специально для продажи по более
ИЗМЕНЕНИЯ В ПРАВОВОМ ПОЛОЖЕНИИ КРЕСТЬЯН УДЕЛЬНОГО ВЕДОМСТВА.
17
высоким ценам [18, л. 68]. Более зажиточные удельные крестьяне занимались торговлей хлебом, отправляя его в значительном количестве в города Самару, Чистополь, Уральск и др. [18, л. 85-88]. Кроме хлеба и продукции животноводства, крестьяне занимались мелочной торговлей лука, картофеля, рыбы, масла, меда, изделий крестьянской промышленности и т.д. [19, л. 106]. Все это сбывалось особенно в больших размерах на базарах таких крупных сел, как Березовка, Ка-сево, Каракулино (Сарапульского удельного имения) [4, л. 133-134; 19, л. 106; 20, л. 129-130; 21, л. 20 об.]. Особенно тесно были связаны с торговлей удельные крестьяне, жившие в городах и близлежащих к Уфе селах и деревнях [18, л. 19-24, 27, 34]. В Касевском приказе1 в некоторых селениях, например в селе Касево и деревне Дунаево, удельные крестьяне имели собственные небольшие кожевенные заводы [20, л. 129-130; 10, с. 116-119]. Обработанные на этих заводах кожи, сшитые различного вида одежда и обувь также поступали на продажу. Удельные крестьяне Южного Урала имели право и возможность заниматься различными неземледельческими видами промыслов: извозом, бурлачеством, отходничеством и т.д., многие из которых трудно поддаются учету. Занятие отходничеством способствовало расширению прав крестьян в области передвижения из одного места в другое. Издаваемые указы правительства о паспортах и билетах объективно способствовали дальнейшему развитию неземледельческих занятий крестьян. Количество выдаваемых удельным крестьянам Оренбургской конторы паспортов и отпускных билетов, несмотря на высокую по тому времени плату за них, из года в год возрастало [22, л. 88; 23, л. 77; 24, л. 97; 25, л. 89].
В целом, признавая права крестьян на различные виды неземледельческих занятий и их право на передвижение из одного места в другое, переходить в другие состояния, удельная администрация вместе с тем отрицательно относилась к отхожим промыслам и некоторым видам торговой деятельности крестьян, видя в них источник обеднения крестьянского населения. Этим объясняется в значительной степени регламентация удельной администрацией личных прав крестьян в сфере неземледельческих занятий, облеченная в форму «попечительства» над ними, поэтому в основу постановлений, регламентирующих
отпуск крестьян на заработки, была положена система паспортного режима и круговой поруки всего общества. Желающий заниматься отходничеством крестьянин должен был получить согласие своего крестьянского общества и приказа. Явившись на место работы, отходник должен был обязательно отметиться в удельных учреждениях данной местности. Нарушивший правила отхода крестьянин лишался этого права в следующий раз, впредь ему не выдавали паспортов.
Таким образом, в течение первой половины XIX века, по мере уяснения неэффективности ограничительных мер, удел постепенно начинает «смягчать» стеснительные меры в отношении местных крестьянских промыслов, торговли, отходничества, в вопросах раздела семей, перехода удельных крестьян в другие состояния, владения недвижимостью и т.д. Появляются новые указы и постановления, объективно способствовавшие дальнейшему развитию торговли, промышленности, неземледельческих занятий крестьян, а следовательно и изменению положения крестьянства. Появляющиеся законы и инструкции во многих случаях уже только фиксировали существующее положение вещей в удельной деревне, отражая, таким образом, новые явления и изменения в правовом положении крестьян.
ЛИТЕРАТУРА
1. Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. ХХХ. № 23020. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. 1408 с.
2. Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. ХХХ! № 24936. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. 941 с.
3. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 515. Оп. 15. Д. 289.
4. РГИА. Ф. 515. Оп. 15. Д. 994.
5. Полное собрание законов Российской империи. Собрание второе. Т. I. № 722. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. 1527 с.
6. Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. ХХУ № 18714. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. 932 с.
1 Приказ - это официальное название органа управления удельными крестьянами. - Прим. авт.
7. Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. XXVI. № 19365. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. 880 с.
8. Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. XXVI. № 19579. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. 880 с.
9. Свод удельных постановлений. СПб.: б.и., 1843. Ч. I—III.
10. История уделов за столетие их существования. 1797-1897. СПб.: Тип. гл. упр. уделов, 1902. Т. III. 201 с.
11. РГИА. Ф. 515. Оп. 5. Д. 154.
12. Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. XXVI. № 19334. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. 880 с.
13. Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. XXVI. № 19451. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. 880 с.
14. Полное собрание законов Российской империи. Собрание второе. Т. VI. Отделение 1. № 4677. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1832. 844 с.
15. Национальный архив Республики Башкортостан. Ф. И-1. Оп. 1. Д. 1631.
16. Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. XXXV. № 27600. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. 672 с.
17. Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. XXXIX. № 30155. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. 639 с.
18. РГИА. Ф. 515. Оп. 10. Д. 4307.
19. РГИА. Ф. 515. Оп. 15. Д. 289.
20. РГИА. Ф. 515. Оп. 10. Д. 658.
21. РГИА. Ф. 515. Оп. 15. Д. 1981.
22. РГИА. Ф. 515. Оп. 15. Д. 282.
23. РГИА. Ф. 515. Оп. 15. Д. 290.
24. РГИА. Ф. 515. Оп. 15. Д. 299.
25. РГИА. Ф. 515. Оп. 15. Д. 410.
REFERENCES
1. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii. So-branie pervoe. T. ХХХ. No. 23020 [A Complete Collection of the Russian Empire's Laws. Collection 1. Vol. XXX. No. 23020]. St. Petersburg: Printing House of the Second Office of Own Office of His Imperial Majesty, 1830. 1,408 p. (in Russ.).
2. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii. Sobranie pervoe. T. XXXI. No. 24936 [A Complete Collection of the Russian Empire's Laws. Collection 1. Vol. XXXI. No. 24936]. St. Petersburg: Printing House of the Second Office of Own Office of His Imperial Majesty, 1830. 941 p. (in Russ.).
3. Rossijskij gosudarstvennyj istoricheskij arkhiv (RGIA). F. 515. Op. 15. D. 289 [The Russian State Historical Archives. Fund 515. Bordereau 15. Individual File 289] (in Russ.).
4. RGIA. F. 515. Op. 15. D. 994 [The Russian State Historical Archives. Fund 515. Bordereau 15. Individual File 994] (in Russ.).
5. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii. Sobranie vtoroe. T. I. No. 722 [A Complete Collection of the Russian Empire's Laws. Collection 2. Vol. I. No. 722]. St. Petersburg: Printing House of the Second Office of Own Office of His Imperial Majesty, 1830. 1,527 p. (in Russ.).
6. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii. Sobranie pervoe. T. XXV. No. 18714 [A Complete Collection of the Russian Empire's Laws. Collection 1. Vol. XXV No. 18714]. St. Petersburg: Printing House of the Second Office of Own Office of His Imperial Majesty, 1830. 932 p. (in Russ.).
7. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii. Sobranie pervoe. T. XXVI. No. 19365 [A Complete Collection of the Russian Empire's Laws. Collection 1. Vol. XXVI. No. 19365]. St. Petersburg: Printing House of the Second Office of Own Office of His Imperial Majesty, 1830. 880 p. (in Russ.).
8. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii. Sobranie pervoe. T. XXVI. No. 19579 [A Complete Collection of the Russian Empire's Laws. Collection 1. Vol. XXVI. No. 19579]. St. Petersburg: Printing House of the Second Office of Own Office of His Imperial Majesty, 1830. 880 p. (in Russ.).
9. Svod udel'nykh postanovlenij. Ch. I-III [A Code of Appanage Specific Decisions. Part 1-3]. St. Petersburg: Sine Nomine, 1843 (in Russ.).
10. Istoriya udelov za stoletie ikh sushchestvovaniya. 1797-1897. T. III [The History of Appanages over the Century of Their Existence. 1797-1897. Vol. 3]. St. Petersburg: Central Board of Appanages Publ., 1902. Vol. 3. 201 p. (in Russ.).
11. RGIA. F. 515. Op. 5. D. 154 [The Russian State Historical Archives. Fund 515. Bordereau 5. Individual File 154] (in Russ.).
12. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii. Sobranie pervoe. T. XXVI. No. 19334 [A Complete Collection of the Russian Empire's Laws. Collection 1. Vol. XXVI. No. 19334]. St. Petersburg: Printing House of the
Second Office of Own Office of His Imperial Majesty, 1830. 880 p. (in Russ.).
13. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii. Sobranie pervoe. T. XXVI. No. 19451 [A Complete Collection of the Russian Empire's Laws. Collection 1. Vol. XXVI. No. 19451]. St. Petersburg: Printing House of the second Office of Own Office of His Imperial Majesty, 1830. 880 p. (in Russ.).
14. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii. Sobranie vtoroe. T. VI. No. 4677 [A Complete Collection of the Russian Empire's Laws. Collection 2. Vol. VI. No. 4677]. St. Petersburg: Printing House of the Second Office of Own Office of His Imperial Majesty, 1832. 844 p. (in Russ.).
15. Natsional'nyj arkhiv Respubliki Bashkortostan. F. H-1. Op. 1. D. 1631 [National Archives of the Republic of Bashkortostan. Fund H-1. Bordereau 1. Individual File 1631] (in Russ.).
16. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii. Sobranie pervoe. T. XXXV. No. 27600 [A Complete Collection of the Russian Empire's Laws. Collection 1. Vol. XXXV No. 27600]. St. Petersburg: Printing House of the Second Office of Own Office of His Imperial Majesty, 1830. 672 p. (in Russ.).
17. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii. Sobranie pervoe. T. XXXIX. No. 30155 [A Complete Collection of the Russian Empire's Laws. Collection 1. Vol.
XXXIX. No. 30155]. St. Petersburg: Printing House of the Second Office of Own Office of His Imperial Majesty, 1830. 639 p. (in Russ.).
18. RGIA. F. 515. 0p.l0. D. 4307 [The Russian State Historical Archives. Fund 515. Bordereau 10. Individual File 4307] (in Russ.).
19. RGIA. F. 515. Op. 15. D. 289 [The Russian State Historical Archives. Fund 515. Bordereau 15. Individual File 289] (in Russ.).
20. RGIA. F. 515. Op. 10. D. 658 [The Russian State Historical Archives. Fund 515. Bordereau 10. Individual File 658] (in Russ.).
21. RGIA. F. 515. Op. 15. D. 1981 [The Russian State Historical Archives. Fund 515. Bordereau 15. Individual File 1981] (in Russ.).
22. RGIA. F. 515. Op. 15. D. 282 [The Russian State Historical Archives. Fund 515. Bordereau 15. Individual File 282] (in Russ.).
23. RGIA. F. 515. Op. 15. D. 290 [The Russian State Historical Archives. Fund 515. Bordereau 15. Individual File 290] (in Russ.).
24. RGIA. F. 515. Op. 15. D. 299 [The Russian State Historical Archives. Fund 515. Bordereau 15. Individual File 299] (in Russ.).
25. RGIA. F. 515. Op. 15. D. 410 [The Russian State Historical Archives. Fund 515. Bordereau 15. Individual File 410] (in Russ.).
БО! 10.24411/2223-0564-2019-10403 М.Н. Фархшатов УДК 94 (470) «1926»: 28
ДИПЛОМАТИЧЕСКАЯ МИССИЯ СОВЕТСКОЙ ДЕЛЕГАЦИИ НА ВСЕМИРНОМ КОНГРЕССЕ МУСУЛЬМАН 1926 Г.1
Аннотация
С 7 июня по 5 июля 1926 г. в Мекке состоялся Первый Всемирный конгресс мусульман. Его инициатор -восходящий лидер арабских стран Ибн Сауд для участия в форуме пригласил и представителей российских
1 Статья написана в рамках реализации проекта «Религиозная практика тюрко-мусульманских народов Российского Востока в ХГХ - начале ХХ в.: от изоляции к интеграции в имперские структуры и модернизации (По материалам повседневной деятельности Оренбургского магометанского духовного собрания)» Программы фундаментальных исследований президиума РАН «Культурно-сложные общества: понимание и управление».
Фархшатов Марсиль Нуруллович, кандидат исторических наук, заведующий отделом истории и истории культуры Башкортостана Ордена Знак Почета Института истории, языка и литературы Уфимского федерального исследовательского центра РАН (Уфа), e-mail: [email protected]
Marsil N. Farkhshatov, Cand.Sc. (History), Head of the Department of History and Cultural History of Bashkortostan, the Order of the Badge of Honour Institute of History, Language and Literature, Ufa Federal Research Center, Russian Academy of Sciences (Ufa), e-mail: [email protected]
© Фархшатов М.Н., 2019
