CC BY
310
Виталий ВОРОПАЕВ
ИЗ ИСТОРИИ КОЛОНИЗАЦИИ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА (вопросы историографии)
В историографии процесса колонизации Северного Кавказа существуют многочисленные спорные моменты и разногласия. В статье проводится историографический анализ существующих точек зрения по данному вопросу.
There are a lot of disputable issues and disagreements in the historiography of the process of colonization of North Caucasus. The article contains historiographic analysis of existing points of view on the given topic.
Ключевые слова:
колонизация, колониальная политика, Северный Кавказ, Российская империя, историография; colonization, colonial policy, North Caucasus, Russian empire, historiography.
История колониальной политики Российской империи на Северном Кавказе в XVIII—XIX вв. до сих пор остается одной из наиболее противоречивых страниц. Несмотря на разнообразие методов российского правительства по интеграции народов Северного Кавказа в орбиту своего влияния, столкновение национальных интересов Российской империи и национального самосознания горцев привели к трагическим последствиям
— Кавказской войне.
Можно отметить несколько различных точек зрения на процесс колонизации Северного Кавказа. Во-первых, это точка зрения официальной России, отраженная в отечественной дореволюционной историографии и в публицистике XIX — начала XX вв. Утверждалось, что геополитическая необходимость и историческая судьба обрекли Россию на радикальное решение политической задачи приобретения Кавказа. Россия несла с собой на Северный Кавказ цивилизаторскую миссию и прогресс.
Другая точка зрения принадлежит западной историографии и публицистике. В частности, Англия, будучи озабоченной положением дел в этом стратегически важном регионе, воспринимала Россию не иначе как врага. Горские народы воспринимались как борцы за демократические свободы, их борьба названа «антиколониальной». Эта точка зрения отражала традиционную русофобскую тенденцию не только Англии, но и всего Запада в целом.
С 1920-х гг. российская историография вступает в новую эпоху марксистских методов и идеологии. В результате утверждения «классово-партийного» подхода сдвигается на второй план научно-историческое содержание процесса колонизации Северного Кавказа. Процесс его вхождения в структуру Российской империи трактуется через призму Кавказской войны как результат национально-освободительной борьбы горцев. Однако с начала 40-х гг. произошли заметные изменения в партийно-идеологических подходах к рассмотрению колониально-интеграционных процессов. На первый план вновь вышли обсуждение и осмысление предпосылок и результатов Кавказской войны и роли в ней Шамиля. Личность имама не вписывается в сложившуюся политико-идеологическую картину, подвергается резкой критике.
Начавшаяся с 1985 г. либерализация советского общества и последующий развал СССР в 1991 г. высвободили историческую науку из идеологических догм. В то же время оценка исторического прошлого в результате отмены цензуры и приобретения неограничен-
ВОРОПАЕВ Виталий Викторович — соискатель кафедры истории Российской экономической академии им.
Г.В. Плеханова v.voropaev@list.ru
ных свобод становится удобным способом манипулирования со стороны различных политических сил. В результате произошла сильная политизация данной проблемы, различные национальные силы переписывают историю в собственных интересах.
На сегодняшний день продолжает существовать разобщенность во мнениях по проблеме колонизации Северного Кавказа и его вхождения в состав Российской империи. Современных исследователей данной проблемы можно условно разделить на два лагеря. М.М. Блиев, В.В. Дегоев, Н.С. Киняпина отстаивают точку зрения исторической предопределенности и прогрессивного характера присоединения Кавказа к России. Я.З. Ахмадов, Х.Х. Рамазанов, В.Г. Гаджиев не видят прогрессивности в процессе колонизации Северного Кавказа, делают акцент на колониальной захватнической политике Российской империи.
«В войне счастья нет... — так словами Шамиля начинает свою монографию «Россия и горцы большого Кавказа — на пути к цивилизации»1 М.М. Блиев. Автор предпринимает попытку осмысления отношений Северного Кавказа с Российской империей в ХУШ—ХК вв. на основе данных исторических источников и архивных материалов. Он рассматривает весь процесс колонизации Северного Кавказа как непрерывный — от противостояния горцев России до жестокого насилия, посредством которого Шамиль совершил «кавказскую революцию». По его мнению, единство войны и общественных процессов предопределила продолжительность Кавказской войны. По мнению автора данной статьи, важнейшая мысль М.М. Блиева заключается в рассмотрении процесса отношений России и Северного Кавказа в XVIII—XIX вв. через призму единства социально-культурной и политической (военной) стороны. Социум как единый политический организм, претерпевающий изменения под воздействием сопротивления и антифеодальной борьбы, цивилизируется и пересматривает свое отношение к «колонизации». В литературе также присутствует мнение о добровольном вхождении кавказских народов в состав России и непроизвольной «самоин-теграции» и «самоцивилизации».
1 Блиев М.М. Россия и горцы большого Кавказа— на пути к цивилизации. — М., 2004, с. 3.
Высказанная М.М. Блиевым концепция войны как пика набеговой системы горцев, была впервые опубликована в одном из ведущих исторических журналов страны в 1983 г. Впоследствии она получила свое дальнейшее развитие в совместной монографии двух крупных кавказоведов — М.М. Блиева и В.В. Дегоева «Кавказская война», которая вызвала широкий резонанс среди историков. Мюридизм, по мнению создателей монографии, являлся идеологическим базисом для антирусской экспансии2.
Взгляды В.В. Дегоева также нашли свое отражение в серии его современных публикаций, в первую очередь в работах «Большая игра на Кавказе: история и современность» и «Имам Шамиль: пророк, властитель, воин». «Казалось бы, постсоветская действительность, устранив идеологические помехи, предоставила историкам свободу самореализации. Однако эти беспрецедентные возможности привели к небывалой поляризации взглядов, вызванных невиданными масштабами вторжения политики, идеологии и эмоций в дела науки. Есть вопросы острой идеологической борьбы, в которой прежние противники — марксисты и буржуазные “фальсификаторы” — потеснены новыми, столь же непримиримыми — “русскими патриотами” и “нерусскими националистами”»3, — с такой мыслью и формулировкой сложно не согласиться. В монографии «Имам Шамиль: пророк, властитель, воин» В.В. Дегоев определяет Кавказскую войну не только как отчаянную борьбу неприятельских армий, но как целую историческую эпоху сложного соприкосновения двух цивилизаций. «Это — живая, пульсирующая материя, исполненная гармонии и беспорядка, рождавшая и горцев под стать себе. Самый выдающийся среди них — Шамиль»4.
Монография Н.С. Киняпиной в соавторстве с М.М. Блиевым и В.В. Дегоевым «Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России во второй половине
XVIII — 80-е годы XIX в.» посвящена ис-
2 Муханов В.М. К вопросу о постсоветской историографии Кавказской войны. Современный Кавказ: геополитический выбор: сборник научных статей. — Москва-Пятигорск: ПГЛУ, 2009, с. 30.
3 Дегоев В.В. Большая игра на Кавказе: история и современность. — М., 2001, с. 9.
4 Дегоев В.В. Имам Шамиль: пророк, властитель, воин. - М, 2001, с. 307.
тории политических и дипломатических связей России с народами Кавказа1. Представители данной школы кавказоведов объединены общими взглядами на процесс вхождения Северного Кавказа в состав Российской империи. В трактовке этого процесса имеются как сильные, так и слабые стороны. К сильной стороне можно отнести попытки взвешенного, научного и порой смелого осмысления данной проблемы во взаимосвязи с социально-политической, экономической и этнологической конъюнктурой рассматриваемого региона и периода. К слабой
— остатки влияния идеологической парадигмы советского периода и недооценку последствий вооруженного сопротивления и конфликтов, сопровождающих процесс колонизации Северного Кавказа, и их значимость в истории северокавказских народов и России.
Второе направление исторической мысли в области кавказоведения принадлежит группе ученых, рассматривающих колониальную политику России на Северном Кавказе как захватническую. Борьба горцев против Российской империи трактуется как общенародная, освободительная, антифеодальная и антиколониальная. Х.Х. Рамазанов в статье «Колониальная политика на Северо-Восточном Кавказе» делает акцент на негативных сторонах политики России. «Присоединение Чечено-Ингушетии и Дагестана к России происходило разновременно. И там и здесь царское правительство вводило колониальные порядки. Горцы чем дальше, тем больше ощущали на себе колониальный гнет, проявляющийся в разных фор-мах»2. Автор подвергает резкой критике работы М.М. Блиева за то, что тот отрицает колониальный гнет в горном Кавказе, чтобы обосновать свою версию о набеговом хозяйстве горцев. Действия же царских войск выдаются за вынужденные меры самозащиты и обороны от набегов горцев. Х.Х. Рамазанов считает, что политика царизма на Кавказе имела ярко выраженный колониальный характер, способствова-
1 Киняпина Н.С., Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России (вторая половина XVIII — 80-е годы XIX в.). - М., 1984.
2 Народно-освободительное движение горцев Дагестана и Чечни в 20-50-х годах XIX в. — Махачкала, 1994, с. 30—31.
ла ухудшению положения подавляющего большинства населения и послужила одной из главных причин возникновения движения горцев Северо-Восточного Кавказа.
Раскрывая социально-политические причины, движущие силы и характер движения горцев Северо-Восточного Кавказа, в статье «Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20—50 гг.
XIX в.» В.Г. Гаджиев также пишет об освободительном, антифеодальном и антицар-ском характере многолетней борьбы на Северном Кавказе. «Авторы, представляющие Северо-Восточный Кавказ краем господства родоплеменных отношений, хотят они того или нет, ставят население этих районов в ложное положение. Представляют население этого региона народами, не готовыми и не способными к самостоятельным действиям политического характера. Именно на этой, с позволения сказать, теоретической основе и зиждется версия о грабительских набегах горцев, из которого будто бы и выросло движение горцев Дагестана и Чечни 20— 50 гг. XIX в.»3.
Несомненно, труды В.Г. Гаджиева занимают достойное место в историографии Северного Кавказа. Их сильной стороной является использование документальной и фактологической базы в освещении данного вопроса и более углубленное исследование последствий и тенденций вооруженных столкновений и конфликтов, оставивших неизгладимый след в истории Северного Кавказа. К слабой же можно отнести публичную и порой не аргументированную критику взглядов М.М. Блиева и В.В. Дегоева.
Несогласие вышеупомянутых исследователей в очередной раз подтверждает нерешенность проблемы колонизации Северного Кавказа. Хотелось бы надеяться, что новое поколение исследователей, выросшее и воспитанное в современных научных реалиях, непредвзято отнесется к проблеме вхождения Северного Кавказа в состав Российской империи и создаст всеобъемлющие и фундаментальные работы по этой теме.
3 Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20—50 гг. XIX в. / сост. В.Г. Гаджиев, Х.Х. Рамазанов. — Махачкала, 1959, с. 19.
