CC BY
73
ИЗВЕСТИЯ
ПЕНЗЕНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА имени В. Г. БЕЛИНСКОГО ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ № 27 2012
IZVESTIA
PENZENSKOGO GOSUDARSTVENNOGO PEDAGOGICHESKOGO UNIVERSITETA imeni V. G. BELINSKOGO HUMANITIES
№ 27 2012
УДК 947
июльский ПОЛИТИЧЕСКИЙ кризис 1906 г. в ПОВОЖЬЕ
© Г. В. ГАРБУЗ Пензенский государственный университет, кафедра истории Отечества, государства и права e-mail:[email protected]
Гарбуз Г. В. июльский политический кризис 1906 г. в Поволжье // известия ПГПУ им. В.Г. Белинского. 2012. № 27. С. 551-554. - В статье рассматривается один из важнейших периодов российской революции 1905-1907гг. Представлена развернутая картина событий, последовавших в провинции вслед за роспуском I Государственной думы. Показана специфика революционных выступлений, дан анализ причин подъёма черносотенного движения. В центре внимания находится также охранительная деятельность местной администрации. Представленные материалы позволяют выявить особенности июльского политического кризиса 1906 г. в Поволжье.
Ключевые слова: политический кризис, Государственная дума, революция, черносотенное движение, властные структуры, аграрные выступления.
Garbuz G. V. - July political crisis in 1906 in the Volga region // Izv. Penz. gos. pedagog. univ. im.i V.G. Belinskogo.
2012. № 27. P. 551-554. - This article considers one of the most important periods of the Russian revolution of 1905-1907. The article covers a wide picture of events, which followed the dissolution of the first State Dum. The specific character of revolutionary actions and the analysis of the reasons for monarchy movement are given in the article. It also gives serious consideration to the police activity of the local administration. These materials enable us single out the peculiarities of July political crisis in 1906 in the Volga region.
Keywords: political crisis, State Duma, revolution, monarchy movement, government agencies, agrarian rebellion.
В отечественной историографии революционного движения начала ХХ века немало внимания уделяется июльским событиям 1906 года, явившимся одним из кульминационных моментов первой российской революции [11,14,15.]. С. В. Тютюкин, посвятивший отдельное исследование этим событиям, отмечает: «именно в те дни решался вопрос о перспективах развития революционного движения в России, а значит, и о судьбах страны в ближайший обозримый период» [15.С.4.]. В работах, посвящённых данной проблеме, обычно даётся анализ основных тенденций развития июльского политического кризиса 1906 г. в общероссийском масштабе. Исследование революционных процессов этого периода в Поволжье позволит дополнить общую картину политического кризиса анализом его особенностей в отдельном регионе России.
июльский политический кризис был ожидаем и властью, и оппозицией. Власти всех уровней готовились к серьезным беспорядкам, которые неизбежно должны были последовать после роспуска I Государственной думы. Местная администрация понимала, что своими действиями она отчасти провоцировала новый взрыв революционных выступлений. Если правительство сдержано оценивало перспективы парламентаризма в России, то местные власти активно
спекулировали на идее народного представительства. Провинциальные чиновники были не прочь использовать Государственную думу как способ отвлечь крестьян от активных революционных действий. Ещё в сентябре 1905 г. после манифеста о созыве «Булы-гинской думы» алатырский исправник И. А. Неофитов доносил симбирскому губернатору князю Л. В. Яшви-лю, что, объезжая села, он призывал жителей сохранять спокойствие, поскольку в Государственной думе аграрный вопрос станет первоочередным и решаться будет с участием крестьянских депутатов [6].
Сама Государственная дума, по мнению местных властей, сыграла огромную роль в подготовке нового подъема революционной борьбы. «С одной стороны мы стараемся образумить людей, показать всю призрачность обещаний революционной агитации, всю безнравственность разожженных аграрных аппетитов, а в то же время в Государственной думе эти аппетиты не только поощряются, а наиболее спокойная группа депутатов с серьезным видом носится со своим законопроектом о принудительном отчуждении земли!» [8. С.72-73] - писал самарский вице-губернатор И. Ф. Кошко.
В период «перводумских свобод» почти легально стали действовать оппозиционные партии, особенно
кадеты. Их партийные собрания и митинги беспрепятственно санкционировались администрацией. Такая свобода действий кадетов объяснялась поддержкой их депутатов в Думе, которые оперативно реагировали на любые притеснения своих единомышленников в провинции [4.Л.52.]. Депутаты Государственной думы во время поездок по губерниям открыто вели антиправительственную агитацию среди своих избирателей, пренебрегая попытками администрации их урезонить. некоторые буквально третировали местные власти, пользуясь депутатской неприкосновенностью. на просьбу пензенского губернатора явиться к нему для беседы, депутат Н. Ф. Езерский ответил: «Что касается содержания моих бесед, ради которых вы по-видимому желаете со мной говорить, то я считаю себя, как народный представитель, вправе говорить с народом, не подвергая себя какой-либо административной цензуре» [4.Л.19.]. Мнение депутатов о действиях в случае разгона Думы высказал депутат трудовик от Саратовской губернии Я. Е. Дитц: « Если эти подлецы не желают давать свободу народу мирным путем, то она будет добыта силой»[15. С. 39.].
Правительство использовало относительное затишье революции в период деятельности I Государственной думы для подготовки к новому всплеску революционной борьбы. Был укреплен кадровый состав местного административного аппарата. «Хозяева» поволжских губерний, чья деятельность в предшествующий период показалась правительству недостаточно решительной, лишились своих постов. На места ушедших губернаторов правительство подбирало кандидатов с учетом их личных качеств так, чтобы они могли компенсировать недостатки предшественников. Вместо растерявшегося перед натиском революционных сил самарского губернатора Д. И. Засядко был назначен И. Л. Блок, обладавший, по словам Министра внутренних дел П. Н. Дурново, «выдающимися служебными качествами и исключительной административной опытностью»[13]. На смену симбирскому губернатору Л. В. Яшвилю, пытавшемуся проводить либеральную политику в период подъёма революционного движения, пришел жесткий консерватор К. С. Старынкевич. Спасовавшего перед революционерами пензенского губернатора С. А. Хвостова заменил отличившийся личной храбростью еще в русско-японскую войну С. В. Александровский.
Правительство не ограничилось лишь кадровыми перестановками, из центра в провинцию потоком пошли распоряжения об активизации репрессивной деятельности. Накануне роспуска Думы - 7 июля 1906 г. министр внутренних дел П. А. Столыпин направил губернаторам циркуляр, в котором прямо указывал, что в ближайшие дни повсеместно ожидаются крупные беспорядки, в связи с чем местным властям предписывалось нанести по революционным силам упреждающий удар, особое внимание уделялось аресту лидеров оппозиции, кроме того давались инструкции по противодействию различным формам народного недовольства [15.С. 46.].
Однако остановить превентивными репрессиями новый революционный кризис не удалось. В отечественной историографии этого периода выделяются три основных типа революционных выступлений: восстания военнослужащих, рабочие забастовки, крестьянские выступления. Для аграрных губерний Поволжья наиболее заметным фактором политического кризиса стал новый всплеск крестьянского движения.
Разгон I Государственной думы подорвал и без того небольшой кредит доверия крестьян к правительству. Крестьянские выступления лета 1906 г. существенно отличаются от событий конца 1905 г. Деятельность революционных партий и депутатов I Государственной думы принесла свои плоды. Крестьянское движение становится более политизированным. Выборгское воззвание разошлось в Самарской губернии более, чем в 100 тыс. экземпляров [7.С.126.]. В ответ на роспуск Государственной думы в селе Барышская Слобода крестьяне трех уездов Симбирской губернии
- Алатырского, Ардатовского и Курмышского - создали революционный комитет и принялись за реализацию идей выборгского воззвания [14].
Крестьянские выступления стали более организованными и многочисленными. Благодаря организационной деятельности эсеров в одной Пензенской губернии к осени 1906 г. было 60 крестьянских братств, не меньше их было и в Самарской [9]. Именно крестьянские братства стали основной ударной силой аграрных выступлений. В коллективной монографии «Первая революция в России. Взгляд через столетие» отмечается, что по количеству крестьянских братств Поволжье занимало первое место в России [11]. Впечатляют масштабы крестьянских выступлений. Количество участников крестьянского выступления в селе Каменке Нижне-Ломовского уезда Пензенской губернии достигало 7-8 тысяч человек [3].
Эти особенности крестьянского движения привели к некоторым изменениям в его направленности
- все чаще выступления крестьян были направлены непосредственно против сил правопорядка. В селе Каменке Пензенской губернии толпа освободила из-под военного караула бывшего депутата Государственной думы В. Ф. Врагова. Прибывшие на усмирение беспорядков вице-губернатор Г. А. Лопатин и другие чиновники губернской администрации были буквально осаждены на железнодорожной станции. В селе Иль-мине Городищенского уезда толпа крестьян, стреляя, напала на помощника исправника и казаков, охранявших усадьбу [3]. В Самарской губернии крестьянские боевые дружины в селах Царевщина, Кинель-Черкассы нападали на представителей власти. В конце июля крестьянские отряды предприняли неудачную попытку захватить город Ставрополь [7.С. 127-128.].
В столкновениях с крестьянами силы правопорядка несли потери. В селе Матвеевка Николаевского уезда Самарской губернии в столкновении с крестьянами погиб пристав, в селе Каменке Пензенской губернии погиб нижне-ломовский исправник Петров, в Мокшанском уезде той же губернии земский начальник Сабуров. Были жертвы и среди крестьян. В дерев-
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ►►►►>
не Байраки Бугульминского уезда Самарской губернии, пресекая незаконную порубку помещичьего леса полицейские стражники убили двух и ранили трёх крестьян, в деревне Воронцовке Бузулукского уезда при столкновении с полицейской стражей два крестьянина были убиты и около десяти ранены [15.С. 188.]
Изменение характера крестьянских выступлений ставило местную администрацию в тупик. Старые методы борьбы с аграрным движением уже не срабатывали. Не всегда помогали даже войска. Располагавшие полусотней казаков и ротой солдат пензенские власти смогли подавить волнение в селе Каменке лишь с приходом карательного поезда. В селе Керенке Городищенского уезда той же губернии рота Путивль-ского полка, проведя ночь в осаде, вынуждена была отступить под натиском вооруженных крестьян [2]. Руководители губерний не доверяли правительственным агентам на местах и сами руководили действиями сил правопорядка при подавлении аграрных выступлений. несмотря на то, что губернаторы и вице-губернаторы буквально «не вылезали» из уездов, добиться существенных сдвигов в борьбе с аграрным движением долго не удавалось. «Бьемся как белка в колесе, летим тушить пожар в одном конце губернии, а в десяти других местах в то же время появляется зарево. Получалось какое-то толчение воды в ступе» [8.С.72.] - вспоминал самарский вице-губернатор И. Ф. Кошко.
Крестьянское движение пошло на убыль лишь в ходе общего отступления революции осенью 1906 г. На исходе борьбы сказались жесткие репрессии правительства, обрушившиеся на организаторов крестьянских выступлений. В Самаре были преданы военному суду и приговорены к смертной казни лидеры Кинель-Черкасских крестьян Г. С. Татаринцев, К. Г. Максимов-Терентьев и П. П. Зубков [12]. Власти развернули активное наступление на крестьянские братства. Только в Чембарском уезде Пензенской губернии полиция разгромила 14 таких братств [5]. Начался очередной этап чистки в земских и других общественных организациях. Увольнялись служащие при малейшем подозрении на участие в революционной деятельности. Местные власти развернули наступление и на духовенство. Власти, порой не безосновательно, обвиняли некоторых священников в попытках направить недовольство крестьян против помещиков и администрации, пока оно не обернулось против них самих. В отдельных случаях, чтобы нейтрализовать революционную деятельность представителей духовенства, власти шли на крайние меры, вплоть до ареста.
В историографии июльского кризиса 1906 г. поволжские губернии упоминаются среди очагов революционных выступлений военнослужащих. Однако до масштабов свеаборгских или кронштадтских событий местным локальным выступлениям было далеко. Наиболее значительным было выступление солдат Бу-зулукского полка самарского гарнизона. На решительные действия здесь отважились лишь полтора десятка военнослужащих [15.С.127.].
Значительных революционных выступлений среди рабочих и других слоев городского населения
властям удалось избежать. Тем более заметным в этот период стал рост правоэкстремистских выступлений в некоторых городах. В сельской местности черносотенные идеи распространялись менее интенсивно, чем в городах. основная цель революционного движения в деревне - справедливый «черный» передел помещичьих земель, находила понимание и поддержку у абсолютного большинства крестьян. В сельской местности практически не встречалось еврейское население, что не позволяло надеяться на успех антисемитской пропаганды. Черносотенные идеи были взяты на вооружение некоторыми группами городского населения, стремившимися использовать их в своих интересах. особенно благоприятной для правоэкстремистских выступлений была ситуация в крупных уездных городах - Саранске и Сызрани, где сил правопорядка было меньше, чем в губернских центрах.
Успехи властей в борьбе с правоэкстремистским движением зависели от общей ситуации в губернии. Там, где администрация не могла в полной мере контролировать положение, стихийные черносотенные выступления были ответом на расширение революционного движения. В июле 1906 г. гнев взбудораженной страшным пожаром, уничтожившим почти всю Сызрань, толпы был умело направлен на революционеров. На улицах города озверевшие толпы, несмотря на вялое сопротивление полиции, забивали насмерть лиц, заподозренных в революционных симпатиях [1].
Рост черносотенного движения представлял опасность не только для остальной части населения, но и для самой администрации, поскольку правые экстремисты могли взорвать общественный порядок в самый неподходящий для властей момент. Так в июле 1906 г., когда все силы пензенской администрации были брошены на борьбу с аграрными выступлениями, в губернском центре активизировалось погромное движение. Жесткие заявления губернатора о том, что власти будут защищать всех без различия мирных обывателей и любые беспорядки в самом зародыше будут подавлены военной силой, не смогли остановить прокатившуюся по Пензе волну погромов. Был сожжен ряд домов на Казанской и Лекарской улицах и разгромлена винная лавка. Основную массу погромщиков составляли люмпенизированные слои городского населения, прикрывавшие черносотенной идеологией стремление поживиться за счёт обеспеченной части горожан. Город замер в ожидании ещё больших беспорядков. Нагнетанию панических настроений среди обывателей способствовала либеральная пресса. Газета «Перестрой» писала о готовившемся прибытии в Пензу хоругвеносцев из Саранска, для организации массовых погромов [10]. Лишь активное вмешательство войск, патрулировавших наиболее опасные места города днем и ночью и готовых применить оружие при подавлении беспорядков, помогли остановить погромную волну.
Июльский кризис стал одним из тяжелейших периодов в деятельности местной администрации. По мнению С. В. Тютюкина, в этот момент, решался вопрос «удастся ли народу и революционерам подгото-
вить почву для нового тура борьбы или, наоборот, процесс подавления революции и ее угасание пойдет дальше, и причем ускоренным темпом» [15.С.68.]. Провинциальной администрации удалось переломить общую ситуацию в поволжских губерниях в пользу властей. Большой вклад в борьбу с революционным кризисом внесли руководители губернского аппарата. Активная деятельность самарского губернатора И. Л. Блока позволила значительно уменьшить размах крестьянских выступлений в июле - августе 1906 г. В самой Самаре не было широкомасштабных выступлений. При нем, по словам очевидцев, «торжествующе открытое шествие революции отошло окончательно в область воспоминаний» [8.С.80.]. Генерал - майор К. С. Ста-рынкевич за два с небольшим месяца привел в порядок симбирскую полицию. С одной стороны, он беспощадно увольнял любых замеченных в бездеятельности должностных лиц, с другой, - взял на себя всю ответственность за действия чинов полиции. В результате были прекращены все массовые выступления в городах, осуществлены некоторые репрессивные меры против наиболее видных участников революционного движения, что значительно снизило накал революционной борьбы в губернии. Пензенскому губернатору С. В. Александровскому к осени 1906 г. удалось успокоить доставшуюся ему в наследство губернию, «пылавшую» от крестьянских выступлений. Вновь эффективно заработала, растерявшаяся перед лицом нового революционного подъема, полиция. Это потребовало от начальников губерний титанических усилий. Вот что писал о своем непосредственном начальнике И. Л. Блоке самарский вице-губернатор И. Ф. Кошко: «Вечная опасность, постоянная взвинченность нервов, ни на чем не основанное недоброжелательство со стороны населения - все это его ужасно угнетало. я никогда, кажется, не видел на этом лице улыбки» [8. С.76.].
За свои успехи руководителям поволжских губерний пришлось заплатить самую высокую цену. В это время дальнейшая судьба революции в провинции решалась нараставшим личным противостоянием царской администрации и революционеров. Этим обстоятельством обусловлен невиданный размах революционного террора. С именами поволжских губернаторов персонифицировался механизм подавления леворадикальной оппозиции, представители которой прибегли к террористическим актам. В июле 1906 г. от бомбы революционеров погиб И. Л. Блок, в сентябре 1906 г.
- К. С. Старынкевич, уже на излете революции пули революционера настигли С. В. Александровского.
В тоже время, когда летом 1906 г. из 87 губерний и областей России 82 находились на военном положении или на положении чрезвычайной и усиленной охраны [15.С.203.], отнюдь не самые спокойные Самарская и Симбирская губернии в это число не входили. Возможно, такое решение поволжских губернаторов было продиктовано нежеланием подставлять своих сотрудников как непосредственных исполнителей жестких административных мер, продиктованных чрезвычайным положением, под удар революционных террористов. В то же время самим начальникам гу-
берний нельзя отказать в личной храбрости. убийца самарского губернатора Г. Фролов впоследствии вспоминал: «Ездил он (И. Л. Блок - Г. Г.) открыто, просто, без всяких сопроводителей» [16].
Июльский политический кризис 1906 года в Поволжье, в общем, имел те же тенденции, что и в целом в России. Однако специфика региона наложила свой отпечаток на характер революционных выступлений. Если в общероссийском масштабе наиболее заметны в этот период были выступления военнослужащих и рабочих, то в аграрных поволжских губерниях тон в освободительной борьбе задавало аграрное движение. Крестьянские выступления по размаху были сопоставимы с событиями последнего квартала 1905 г. ярче был выражен антиправительственный характер этого движения, крестьяне проявляли больше упорства в достижении своих целей. В тоже время наблюдается усиление правого экстремизма, что указывает на нарастание нетерпимости к революционерам в консервативных кругах провинциального общества. В сравнении с 1905г. охранительная деятельности местной администрации стала более эффективной. у местных властей не было той растерянности, которая наблюдалась в первый революционный год. В результате Поволжье, как и в других регионах страны власти, сумели остановить новый революционный подъём.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Варенин А., Дедков Б., Пономарев А. Город Сызрань (историко-экономический очерк). Куйбышев, 1968. С. 53-57.
2. Государственный архив Пензенской области (ГАПО). Ф.5. Оп.1. Д.7654. Л. 32.
3. ГАПО.Ф.5. Оп.1. Д.7664. Л 24 об.
4. ГАПО. Ф.5.Оп.1. Д.7969.
5. ГАПО.Ф.6. Оп.3. Д.6. Л.38-40.
6. Государственный архив Ульяновской области (ГАУО). Ф. 76. Оп. 6. Д. 69. Л. 41.
7. История Самарского Поволжья с древнейших времен до наших дней. Вторая половина XIX - начало ХХ века. М., 2000.
8. Кошко И. Ф. Воспоминания губернатора. Новгород-Самара-Пенза. Петроград, 1916.
9. Леонов М. И. Эсеры и крестьянство Поволжья в революции 1905-1907 гг. // Классовая борьба в Поволжье в 1905-1907 гг. Куйбышев, 1985. С. 58-63.
10. Пензенские губернские ведомости. 1906. № 140. 22 июля.
11. Первая революция в России. Взгляд через столетие. М., 2005. С. 555.
12. Попов Ф. Г. Летопись революционных событий в Самарской губернии 1902-1917. Куйбышев, 1969. С. 287.
13. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф.1284. Оп.46. 1902. Д.66.Л.81.
14. Сенчакова Л.Т. Крестьянское движение в революции 1905-1907 гг. М., 1989. С. 135.
15. Тютюкин С. В. Июльский политический кризис 1906 года в России. М., 1991.
16. Фролов Г. Террористический акт над самарским губернатором // Каторга и ссылка. 1924. № 1 (8).
