CC BY
9
Научная статья УДК 343.2/.7
DOI: 10.47475/2311-696Х-2023-38-3-168-173
С. 168-173
ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ ПРИНУЖДЕНИЯ К ВСТУПЛЕНИЮ В БРАК
Игорь Михайлович Шаповалов
Челябинский государственный университет, Челябинск, Россия Igorsh4povalov@yandex.ru ф https://orcid.org/0000-0002-3107-194X
Аннотация. В статье рассматривается история становления уголовно-правового института России в части законодательной базы противодействия принуждению к вступлению в брак. По итогу проведенного исследования автор пришел к выводу, что на протяжении практически всей истории Российской государственности существовали факты принуждения к вступлению в брак. Ответственность за данное деяние была предусмотрена еще со времен Ярослава Мудрого и продлилась до распада Союза Советских Социалистических Республик, с множеством изменений и корректировок.
Сформулированные выводы направлены на подготовку рекомендаций на усовершенствование законодательства России.
Ключевые слова: принуждение к браку, уголовное уложение, уголовный кодекс, умыкание, обман, церковное право, калым
Для цитирования: Шаповалов И. М. Историко-правовой анализ принуждения к вступлению в брак // Правопорядок: история, теория, практика. 2023. № 3. С. 168-173. DOI: 10.47475/2311-696Х-2023-38-3-168-173
Research article
HISTORICAL AND LEGAL ANALYSIS OF FORCED MARRIAGE
Igor M. Shapovalov
Chelyabinsk State University, Chelyabinsk, Russia Igorsh4povalov@yandex.ru O https://orcid.org/0000-0002-3107-194X
Abstract. The article considers the history of formation of the criminal-legal institute of Russia in the part of legislative base of counteraction to compulsion to entering into marriage. As a result of the conducted research the author came to a conclusion that throughout practically all history of the Russian statehood there were facts of compulsion to marriage. Responsibility for this act has been provided for since the time of Yaroslav Mudryy and lasted until the collapse of the Union of Soviet Socialist Republics, with many changes and adjustments.
The formulated conclusions are aimed at preparing recommendations for the improvement of Russian legislation.
Keywords: forced marriage, criminal code, criminal code, abduction, deception, church law, kalym
For citation: Shapovalov IM. Historical and legal analysis of forced marriage. Pravoporyadok: istoriya, teoriya, praktika [Legal and Order: History, Theory, Practice]. 2023;(3):168-173. DOI: 10.47475/2311-696X-2023-38-3-168-173 (In Russ.)
© И. М. Шаповалов
Введение
Исторически на территории России существовала практика принуждения девушек и женщин к браку как посредством физического, так и психологического насилия.
Точного понятия принуждения к вступлению в брак современными правовыми источниками не дается, при этом под принудительным браком понимается воспрепятствование волеизъявлению по осуществлению гражданского права на согласие на добровольное вступление в брак посредством убеждений, психического и/или физического давления.
Самыми распространенными способами физического принуждения к браку являлись такие деяния, как кража невесты, калым.
Под психологическим принуждением к браку понимается давление на предполагаемую жертву словесными уговорами. Такой вид принуждения был и есть, пожалуй, самым распространенным на протяжении большой части мировой истории. К этому способу традиционно прибегают родственники, партнер и/или общество.
Основная часть
До нашего времени немного дошло источников права, но мы смело можем утверждать, что одним из первых официально принятый нормативно-правовых актов, который предусматривал ответственность за принудительный брак, являлся церковный устав князя Ярослава Мудрого, который был издан в XI веке. В данном документе указывалось, что если кто-либо насильно украдёт девушку с целью вступить с ней в брак, и если пострадавшая окажется боярской дочерью, то за позор ей 5 гривен золота, и митрополиту 5 гривен золота. Если потерпевшая дочерью меньших бояр, то ей гривну золота, и митрополиту гривну золота. Если она окажется добрых людей, то две гривны серебра за позор ей, и митрополиту рубль. С каждого из участвовавших в похищении девушки по 60 гривен кун (примерно 15 гривен серебром) митрополиту, а князь назначит им наказание своей властью, независимо от указанной выше кары [4].
В пятидесятой главе Кормчей книги указывалось, что Градский закон требовал взаимного соглашения на вступление в брак. Соглашение таких лиц было необходимо, если стороны открыто не заявили о своем несогласии на брак [2, с. 82]. При этом, в какой форме необходимо было выразить, законом не предусматривалось.
В 1703 году Указом патриаршего престола Стефана Яворского было предписано в Москве, чтобы жених собственноручно подписывал
свое имя и свидетельствовал о том, что он понимает предполагаемую невесту своей волей и любовью, и не силой заставляет ее вступать в брак.
В 1722 году, духовная власть была наделена правом судить за принуждение к вступлению в брак родителями, а господ, которые принуждали своих холопов к браку судили уже в светском суде.
Через 2 года Петром I Великим был принят указ от 5 (16) января 1724 года, в соответствии с которым были запрещены принудительные браки, и звучало это следующим образом: «Дабы отныне родители детей и всякого звания люди рабов своих и рабынь к брачному сочетанию без самопроизвольного их желания отнюдь не принуждали и не бра-чили». Таким образом, данным указом был осуществлен полный запрет на принуждение к вступлению в брак [10].
При этом на стадии разработки данного Указа, возникли трудности, Сенатом был оспорен пункт, который относился к холопам. Несмотря на это, Петром I не было принято во внимание его мнение, и указ был принят в полном объеме.
К данному указу была приложена форма присяги, согласно которой брачующие-ся должны были свидетельствовать о том, что брак заключается без каких-либо препятствий, то есть жених и невеста вступают в брак по обоюдному согласию [2, с. 87].
Невозможно точно указать, до какого момента действовал Указ Петра I Великого 1724 года, но действие присяги было отменено синодским указом 5 августа 1775 года [2, с. 87].
Согласно вышеуказанному синодскому указу, поручители брачующихся обязаны были удостоверять об отсутствии препятствий к заключению брака, к таким препятствиям относилось и принуждение. Данный факт фиксировался в метрической книге священником [2, с. 88].
Таким образом, данным указом впервые закреплено правило, которое обязывало священника прекратить бракосочетание, если выявляется какое-либо препятствие к заключению брака, особенно это относилось к согласию брачующихся сторон.
Отмененное указом 1775 года значение присяги, было восстановлено синодским указом 17 мая 1802 года, в котором обязал церкви вести отдельные от метрических книг, шнуровые книги для записывания обысков [2, с. 89].
Единая форма такого обыска была установлена св. Синодом в 1837 году (Синодскш закон № 10759 от 30 ноября 1837 г. «О формЪ для брачныхъ обысковъ») [8, с. 947].
В пункте 6 вышеуказанной формы говорилось, что «къ бракосочетанш приступаюсь они (женихь и невьеста) по своему взаимному согласш и желанш, а не по принужденш» [8, с. 948].
Далее законы, которые регулировали брачные и семейные отношения, были закреплены в книге первого тома Х свода законов Российской Империи, под названием «О правах и обязанностях семейственных» [11].
В статье 12 указанного закона устанавливалось, что брак не может быть совершен без взаимного согласия и непринужденного согласия лиц, вступавших в брак, а родителям своих детей, опекунам лиц вверенных их опеке, запрещалось принуждать их вступать в брак против их желания [11, с. 2-3].
В ст. 420 Уголовного уложения 1903 года была закреплена норма, согласно которой уголовному наказанию подвергались родители или опекуны за принуждение лица, не достигшего возраста 21 года посредством злоупотребления властью вышеуказанных лиц, исключительно только в случае, если такой брак состоялся [7, с. 136].
Согласно статье 81 Кодекса законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве от 1918 года, установлено, что брак признается недействительным, если он был заключен без обоюдного согласия брачующихся, или же когда согласие на такой брак было дано в бессознательном состоянии или по принуждению [1, с. 36].
При этом право возбуждения дела о недействительности таких браков, предоставлялось не только лицам, которые вступили в него, но и таким лицам, чьи интересы были нарушены, и представителям власти. Но, несмотря на гражданский запрет принудительных браков, уголовной ответственности за такое деяние на тот момент не было предусмотрено.
Данный законодательный недостаток был исправлен посредством восполнения Уголовного кодекса РСФСР для некоторых республик новой нормой. Так, для Киргизской и Туркестанской республик, для Ойратской автономной области были включены статьи 230 и 231. Ст. 230 подразумевала под собой следующие преступления: «Уплата калыма (выкупа за невесту), вносимого по обычаям женихом, его родичами или свойственниками родителям, родичам или свойственникам невесты скотом, деньгами или другим имуществом и устанавливающего против ее воли обязательство выдать невесту замуж именно за этого жениха». В данной статье предусматривалась еще ответственность частных и должностных лиц,
которые выступали соучастниками данного преступления. Наказания по данной норме предусматривалось в виде лишения свободы или принудительных работ сроком до одного года. При этом принятие калыма каралось таким же наказанием, что и уплата его; кроме этого назначался штраф в размере самого калыма. По статье 231 была предусмотрена ответственность за «принуждение женщин к выходу замуж, вопреки ее воле, в частности, путем уплаты калыма (выкупа за невесту)» [3].
Для Республики Башкортостан была введена ст. 228, которая предусматривала наказание в виде лишения свободы сроком до пяти лет за преступление, которое предусматривало «похищение, достигшей брачной зрелости женщины для вступления с нею в брак против ее воли», и ст. 229, которая предусматривала наказание за принуждение к вступлению в брак со стороны родителей, опекунов или иных родственников против воли жертвы [3].
Для калмыков ст. 228 предусматривала ту же самую диспозицию, что и для Республики Башкортостан, только с дополнением, что данное деяние было совершенно с изнасилованием [3].
Во всех вышеуказанных нормах УК РСФСР ответственность предусматривалось только в случае, если жертва не достигла 21 года.
В постановлениях, которые были разработаны для Ойратской, Карачаево-Черкесской, Адыгейской и Кабардино-Балхарской автономных областей, приводилось различие между женщинами, которые достигли брачной зрелости, при этом санкции тоже были различны. Так, за похищение жертвы женского пола, которая достигла возраста заключения брака, с целью вступления с нею в брак, предусматривалось наказание в виде лишения свободы сроком до пяти лет. Такое же наказание было предусмотрено в случае совершения этого же деяния только родственниками.
За такое деяние, совершенное по отношению к лицам, не достигшим половой зрелости, как девушкам, так и мальчикам, законом была предусмотрена ответственность как за вступление с ними брак, так и за принуждение к браку со стороны родственников, наказание же было предусмотрено такое же, как за растление и изнасилование несовершеннолетних, предусмотренных статьями 166 «Половое сношение с лицами, не достигшими половой зрелости» и 167 «Половое сношение с лицами, не достигшими половой зрелости, сопряженное с растлением или удовлетворением половой страсти в извращенных формах» УК РСФСР 1922 года. В первом случае предусматривалось наказание в виде
лишения свободы сроком не менее трех лет со строгой изоляцией, во втором случае срок лишения свободы составлял не менее пяти лет [15, с. 623-624].
В Уголовном кодексе РСФСР 1926 ст. 196 предусматривалась ответственность за калым, то есть уплата выкупа за невесту, которая была осуществлена женихом или его родственниками родственникам невесты [14, с. 108].
Данная статья предусматривала два деяния:
1. Уплату каких-либо материальных ценностей женихом или его родственниками;
2. Принятие таких ценностей родственниками невесты.
Данное преступление считалось оконченным с момента уплаты хотя бы части вышеуказанных ценностей.
Под калымом законодатель понимал исключительно имущественные блага, уплачиваемые женихом и/или его родственниками родственникам невесты с целью последующего вступления с нею в брак. При этом подарки, которые были преподнесены непосредственно самой невесте, не образовывали данный состав преступления.
Данное деяние совершалось исключительно с прямым умыслом.
Субъектами при уплате калыма выступали: жених, его родители, родственники или свойственники. При принятии калыма — родители, родственники, свойственники и родичи невесты [16, с. 228-229].
Ст. 197 Уголовного кодекса РСФСР 1926 года была предусмотрена уголовная ответственность за «принуждение женщины ко вступлению в брак ли продолжению брачного сожительства, а равно похищение ее для вступления в брак», такое деяние наказывалось лишением свободы сроком до двух лет [14, с. 109]. При этом совершенное данное деяние с применением насильственных действий сексуального характера проходило по совокупности с другими статьями УК РСФСР.
При этом данные деяния были включены в 10 главу УК РСФСР и относились к преступлениям, составляющим пережитки родового быта [14, с. 108].
Постановление пленума Верховного суда СССР от 10.04.1941 года с изменениями внесенными постановлением Пленума Верховного суда СССР от 17.09.1954 года «О судебной практике по делам о преступлениях, составляющих пережитки родового быта» утверждало, что «всякое осуждение за похищение женщины с ее ведома, согласия и желания против воли ее родителей или родственников... противоречит закону. Признать также
недопустимым осуждение за похищение в тех случаях, когда оно совершено в форме обряда с согласия «похищаемой» [9, с. 53].
Статьей 232 Уголовного кодекса РСФСР 1960 года, была предусмотрена уголовная ответственность за уплату и принятие выкупа за невесту.
Данное деяние представляло собой любое материальное вознаграждение ближайшим родственникам невесты. При этом подарки невесте или угощения на свадьбе и иные расходы, сделанные женихом и/или его родственниками не в пользу родителей, родичей и/или свойственников, не образовывало состав преступления [9, с. 52].
Для наличия состава данного преступления не имело значения, был брак заключен на добровольной основе или нет. Оконченным оно признавалось с момента полной или частичной оплаты выкупа. При этом не имело значения, привел ли данный выкуп к браку или нет.
Субъектами данного преступления выступали родители, родичи и/или свойственники невесты и жениха и, конечно же, сам жених.
При этом лица, которые способствовали совершению данного преступления, привлекались к уголовной ответственности в качестве соучастников [6, с. 385-386].
Объектом данного преступления выступало равноправие женщины, ее достоинство и честь, а также добровольность на вступление в брак.
Объективная сторона заключалась:
1) в получении материальных средств за невесту ее родственниками;
2) в уплате вышеуказанных средств родственникам невесты.
Оконченным оно являлось с момента уплаты или получения материальных ценностей.
Субъективная сторона подразумевала прямой умысел так как, по мнению законодателя, лицо, совершившее данное преступление, осознавало, что согласно обычаям либо получает, либо передает материальные ценности, и желает совершить данное деяние [12, с. 56].
Санкция данной нормы предусматривала лишение свободы сроком до одного года с конфискацией в пользу государства переданных материальных ценностей. Что касается передачи таких ценностей, то наказание было в виде исправительных работ сроком до одного года, либо общественное порицание.
Статьей 233 Уголовного кодекса РСФСР 1960 года предусматривалась уголовная ответственность за «принуждение женщины
к вступлению в брак или воспрепятствование вступлению в брак» [13]. По данной норме понимали такие способы принуждения к браку, как применение к женщине физического насилия в виде побоев, ограничения доступа к естественным потребностям и тому подобное, так и психического насилия в виде угроз, оскорблений, унижения и тому подобного. В теории уголовного права указывалось, что похищения девушки (женщины) с целью принуждения ее к вступлению в брак, являлось особым и опасным видом совершения рассматриваемого преступления. Такое деяние могло совершаться посредством увода, увоза и/или удержания с применением насилия и/или обмана.
При этом, если итоговым результатом такого преступления было согласие на заключение брака или продолжение брака, ответственность субъекта за данное деяние не исключалась. Не имело так же значение, к какому именно браку было принуждение, к юридическому или же к религиозному.
Субъектами данного преступления могли выступать родители и/или иные родственники жертвы, в том числе и опекуны, сам жених, его родители и/или родственники, иные лица в виде друзей, служителей различных религиозных культов, и иных лиц в случае похищения лицом, не указанным выше, с целью вступления в брак по договоренности с заинтересованным на то лицом [5, с. 480-481].
Оконченным (принуждение к вступлению в брак) считалось с момента совершения похищения женщины против ее воли и желания, не зависимо от того факта, была ли она доставлена к определенному месту или нет. Последующее согласие жертвы не освобождало субъекта от уголовной ответственности по данной статье [5, с. 480-481].
Объектом преступлений, предусмотренных ст. 232 и 233 Уголовного кодекса РСФСР 1960 г., являлось равноправие женщины, ее честь и достоинство, а также свобода на добровольное вступление в брак [13].
Данное преступление характеризовалось исключительно прямым умыслом, и оно считалось оконченным с момента самого похищения.
Объективная сторона заключалась в совершении следующих действий:
1) принуждение к вступлению в брак;
2) принуждение к продолжению брака;
3) воспрепятствование к заключению брака;
4) похищение с целью принуждение к браку.
Исполнителем могло выступать не только лицо, которое желало вступить в брак с жертвой, но и иные участники данного злодеяния. Родители жертвы, которые дали свое согласие на похищение невесты, выступали в качестве соучастников преступления.
Под субъективной стороной преступления, предусмотренного ст. 233 Уголовного кодекса РСФСР 1960 года, предусматривался прямой умысел, так как субъект сознавал, что принуждает жертву к браку, и желает этого.
Обязательным элементом являлось отсутствие согласия жертвы на ее похищение. Таким образом, не являлись основанием для уголовной ответственности такие случаи, как похищение по инициативе самой девушки, в качестве обряда или миновать выдачу замуж за другого мужчину [5, с. 480-481].
Наказанием за данное деяние предусматривалось в виде лишения свободы сроком до двух лет.
Данные деяния относились к преступлениям, составляющим пережитки местных обычаев (глава 11) [13].
Заключение
Таким образом, на основании вышеизложенного и в целом проведенного истори-ко-правового анализа принуждения к вступлению в брак, можно сделать вывод о том, что на протяжении практически всей истории российской государственности такие деяния, как калым, похищение и принуждение к вступлению в брак являлись преступными, при этом законодателями и церковной властью предпринимались различные попытки противодействия им посредством издания нормативно правовых и иных актов, регулирующих и запрещающих такие правоотношения.
Законодатель СССР такие преступления относил к преступлениям, составляющим пережитки родового быта и местных обычаев.
Следовательно, данные деяния исторически являлись общественно опасными, так как они нарушали и нарушают право на свободу брака, а также естественное право на свободу, неприкосновенность и безопасность.
Список источников
1. 1-й кодексъ законовъ Р.С.Ф.Р. объ актахъ гражданскаго состояшя, брачномъ, семейномъ и опекунскомъ праве. Москва : [Нар. ком. юст.], 1918. 66 с.
2. Павлов А. С. 50-я глава Кормчей книги, какъ историческш и практическш источникъ русскаго брачнаго права. Москва : Унив. тип. (М. Катковъ) на Страстномъ бульвар^, 1887. 452 с.
3. Всероссийский Центральный комитет XII созыва. 2-я сессия : Постановления. Москва : ВЦИК,
4. Устав князя Ярослава Владимировича о церковных судах. XI-XIII вв. // Музей истории российских реформ им. П.А.Столыпина : [сайт]. URL: http://музейреформ.рф/node/13620 (дата обращения: 12.04.2022).
5. Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР / отв. ред. Ю. Д. Северин. 2-е изд., доп. и перераб. Москва : Юридическая литература, 1984. 528 с.
6. Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР 1960 г. Ленинград : Изд-во Ленингр. ун-та, 1962. 459 с.
7. Новое уголовное уложение, выс. утв. 22 марта 1903 г. : с прил. предм. алф. указ. Неофиц. изд. Санкт-Петербург : кн. маг. В. П.Анисимова, 1903. 253 с.
8. Полное собрание законов Российской Империи. Собрание второе. Том XII. Отделение второе. 1837. От № 10632-10854. Санкт-Петербург : Тип. 2 Отд. Собств. Е. И. В. Канцелярии, 1838. 783 с. URL: https:// runivers.ru/bookreader/book9882/ (дата обращения: 23.06.2022).
9. О судебной практике по делам о преступлениях, составляющих пережитки родового быта : Постановление Пленума от 10 апреля 1941 г. № 14/3/у : с изменениями, внесенными постановлением Пленума от 17 сентября 1954 г. // Сборник действующих постановлений Пленума Верховного Суда СССР, 1924-1957 гг. Москва : Госюриздат, 1958. 280 с.
10. Генеалогическая база знаний: персоны, фамилии, хроника : [сайт]. URL: https://baza.vgd. ru/7/55106#:~:text=5%20(16)%20января%201724%20года,товары%2C%20по%20снабжении%20 которыми%20Зап (дата обращения: 23.06.2022).
11. Свод законов Российской империи. Том Х. Часть I. Законы гражданские. Книга первая. О правах и обязанностях семейственных. Санкт-Петербург : Тип. 2 Отд. Собств. Е. И. В. Канцелярии, 1857. 604 с. URL: https://runivers.ru/bookreader/book388202/ (дата обращения: 23.06.2022).
12. Советское уголовное право. Особенная часть : учебник / под ред. П. И. Гришаева, Б. В. Здравомыс-лова. Москва : Юрид. лит., 1988. 608 с.
13. Уголовный кодекс РСФСР // Ведомости ВС РСФСР. 1960. № 40. Ст. 591.
14. Уголовный кодекс Р.С.Ф.С.Р. : от 22 ноября 1926 г. (с изм. на 1 авг. 1941 г.). Москва : Юридическое издательство НКЮ Союза ССР, 1941. 208 с.
15. Уголовный кодекс Р.С.Ф.С.Р. : от 01.06.1922. Москва : Московский губернский суд, 1924. 909 с.
16. Уголовный кодекс РСФСР : комментарий / А. Трайнин, В. Меньшагин, З. Вышинская ; под ред. и с предисл. пред. Верховного суда СССР И. Т. Голякова. 2-е изд. Москва : Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1946. 340 с.
1925. 91 с.
КОНФЛИКТ ИНТЕРЕСОВ
CONFLICT OF INTEREST
There is no conflict of interest.
Конфликт интересов отсутствует.
Дата поступления статьи / Received: 20.06.2023. Дата рецензирования статьи / Revised: 16.08.2023. Дата принятия статьи к публикации / Accepted: 20.09.2023.
