CC BY
16
По результатам дискуссии студенты составляют итоговую презентацию в виде методических разработок, развернутых планов уроков с использованием современных педагогических технологий.
В процессе организации данной формы группового взаимодействия на занятии:
а) студенты активно и интенсивно общаются друг с другом, обмениваются учебной информацией, расширяя за счёт этого свои знания, совершенствуют умения и навыки;
б) между участниками складываются благоприятные взаимодействия и формируются характерные для коллектива взаимоотношения, служащие условием и средством повышения эффективности обучения;
в) условием успеха каждого являются успехи остальных.
В условиях интерактивного взаимодействия студентов обеспечивается совместная учебная деятельность обучающихся в решении поставленной методической проблемной задачи, и данный процесс носит управляемый характер со стороны преподавателя. В частности, управление интерактивной деятельностью студентов на занятиях обеспечивается благодаря организации их совместной деятельности в следующих формах:
1) решение проблемной методической задачи в парных формах работы с опорой на предлагаемые преподавателем инструктивные учебные материалы с последующим обсуждением полученных результатов всей группой;
2) решение методической задачи в малых группах (три-четыре человека). Преподаватель формулирует задание для каждой микрогруппы таким образом, чтобы результаты работы каждой из них дополняли друг друга и помогали принять общее решение по исследуемой методической проблеме в ходе дискуссии;
3) решение методической задачи всем коллективом учебной группы и принятие единого решения по исследуемой проблеме
при участии (высказывании) каждого студента группы, в том числе и преподавателя.
4) конкурс среди команд, отстаивающих свою позицию в решении поставленных перед ними проблемных методических задач.
Интерактивные формы семинарских занятий по методике преподавания иностранного языка в сравнении с традиционными формами занятий способствуют изменению формы взаимодействия между преподавателем и студентами, в частности, активность педагога уступает место активности обучающихся. При этом преподаватель нацелен на создание условий, обеспечивающих проявление креативности, инициативы для решения проблемных задач у студентов [3, с. 29].
Более того, использование интерактивных методов способствует развитию критического мышления, самостоятельности, ответственности, сотрудничества. Интерактивные технологии позволяют преподавателю создавать учебно-познавательную высокоэффективную среду, которая способна реализовать широкий спектр дидактических задач [4, с. 12].
Наши наблюдения свидетельствуют о том, что в условиях интерактивного взаимодействия, при которых решение проблемных задач обеспечивается в сотрудничестве, активизируется мыслительная деятельность обучаемых, осуществляется овладение учебным материалом на качественно новом уровне.
Из вышеизложенного следует, что на рассматриваемых нами интерактивных формах занятиях оценивается способность и готовность студентов к педагогическому взаимодействию по проблемам методики преподавания иностранного языка, что является весьма важным для формирования у них профессионально-значимых компетенций.
Библиографический список
1. Федеральный государственный образовательный стандарт по направлению подготовки 44.04.01 Педагогическое образование (уровень магистратуры). Утверждён приказом Министерства образования и науки Российской Федерации от 21 ноября 2014 г. №1505.
2. Куклина С.С. Коллективная учебная деятельность в группе на завершающих этапах овладения иноязычным общением. ИЯШ. 2012; 6: 38 - 41.
3. Гальскова Н.Д. Современная методика обучения иностранным языкам: пособие для учителя. 2-е издание, переработанное и дополненное. Москва: АРКТИ, 2003.
4. Демченко А.И., Алипулатова Н.С. Проектная деятельность в обучении иностранному языку. Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Махачкала, 2013: 2.
References
1. Federal'nyj gosudarstvennyj obrazovatel'nyj standart po napravleniyu podgotovki 44.04.01 Pedagogicheskoe obrazovanie (uroven' magistratury). Utverzhden prikazom Ministerstva obrazovaniya i nauki Rossijskoj Federacii ot 21 noyabrya 2014 g. №1505.
2. Kuklina S.S. Kollektivnaya uchebnaya deyatel'nost' v gruppe na zavershayuschih 'etapah ovladeniya inoyazychnym obscheniem. lYaSh. 2012; 6: 38 - 41.
3. Gal'skova N.D. Sovremennaya metodika obucheniya inostrannym yazykam: posobie dlya uchitelya. 2-e izdanie, pererabotannoe i dopolnennoe. Moskva: ARKTI, 2003.
4. Demchenko A.I., Alipulatova N.S. Proektnaya deyatel'nost' v obuchenii inostrannomu yazyku. Izvestiya Dagestanskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. Mahachkala, 2013: 2.
Статья поступила в редакцию 29.01.16
УДК 378
Ovsyannikov S.Yu., adjunct, Military University of Ministry of Defense of Russian Federation (Moscow, Russia), Е-mail: sergei. [email protected]
HISTORICAL AND PEDAGOGICAL ANALYSIS OF REALIZATION OF POTENTIAL OF THE MILITARY SUBCULTURE EDUCATION INTERNAL TROOPS. The article discusses problems of understanding a military subculture, and in particular the implementation of its constructive potential in education of servicemen of internal troops of the Russian Ministry of Home Affairs. The author attempts to conduct historical and pedagogical analysis of the use of the constructive potential military subculture during the period of existence of the army and the armed forces. The article discusses specific examples of origin and development of the glorious military traditions and rituals of subculture phenomena, many of which are not accepted by the military command. The author concludes that one of the main tasks of the command of military units and divisions consists in the education of soldiers - to distinguish between constructive and destructive sides of military subculture, to see trends in the development of subcultural processes in military teams. The author tells that the society must not allow predicting and creating an educational environment, in which the destructive elements of the military subculture will be unacceptable and condemn among military personnel, constructive will be encouraged by the command.
Key words: military subculture, military, military slang, rituals, customs, tradition, attributes, slang.
С.Ю. Овсянников, адъюнкт Военного университета Министерства обороны Российской Федерации, г. Москва,
E-mail: [email protected]
ИСТОРИКО-ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ РЕАЛИЗАЦИИ ПОТЕНЦИАЛА ВОЕННОЙ СУБКУЛЬТУРЫ В ВОСПИТАНИИ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ ВНУТРЕННИХ ВОЙСК
В данной статье рассматривается проблематика понимания военной субкультуры, в частности - реализация её конструктивного потенциала в воспитании военнослужащих внутренних войск МВД России. С этой целью автором сделана попытка провести историко-педагогический анализ реализации конструктивного потенциала военной субкультуры на всем временном промежутке существования армии и вооруженных объединений. Автор делает вывод, что одна из основных задач командования воинских частей и подразделений в воспитании военнослужащих состоит том, чтобы уметь различать конструктивную и деструктивную стороны военной субкультуры, видеть тенденции развития субкультурных процессов в воинском коллективе, умело их прогнозировать и создавать такую воспитательную среду, в которой деструктивные элементы военной субкультуры станут неприемлемы и осуждаемы, а конструктивные будут всячески поощряться со стороны командования и станут перерастать в боевые традиции и ритуалы.
Ключевые слова: военная субкультура, военнослужащие, военный сленг, ритуалы, обычаи, традиция, атрибутика, сленг.
Военная субкультура один из наидревнейших феноменов человеческого общества. Можно с уверенностью сказать, что она возникла развивалась параллельно с общей культурой человечества, так как является ее малой частью, что следует из самого значения этого слова. Исходя из семантического анализа слова субкультура, можно увидеть, что оно состоит из двух составных частей sub 'под' и cultura 'культура', из чего можно сделать вывод что субкультура - это часть культуры общества. Воинские субкультурные элементы возникали исторически стихийно. Как правило, это происходило из-за необходимости развития воинских формирований в соответствии с требованиями продиктованными характером войн и боевых действий [1]. В современной армии командиры всех степеней с негативом относятся к любым отклонениям от норм и правил поведения военнослужащих, установленных в Общевоинских Уставах ВС РФ, не говоря про военную субкульуру, сама философия которой подразумевает свободомыслие.
Исходя из вышеизложенного, необходимо провести краткий исторический анализ возникновения и развития военной субкультуры с целью установления её конструктивного потенциала, на примере некоторых военных традициях и ритуалах. Основой многих традиций и ритуалов современной армии являются частные случаи употребления каких-либо воинских субкультурных феноменов в воинских коллективах, а также негласные правила существования и взаимодействия между военнослужащими, происходившие в прошлом [2].
Большинство воинских обычаев дошло до нашего времени с момента зарождения регулярных армий и воинских объединений. Так, например, возникновение обычая отдание воинского приветствия возник во времена зарождения рыцарства приблизительно в XII в. В раннем средневековье четко выраженного обряда воинского приветствия не существовало. Знаки уважения демонстрировались общепринятыми на тот период действиями: поклонами, снятием головных уборов. В средние века у рыцарей, когда они не имели намерений вступить в бой, возник обычай при встрече «в чистом поле» поднимать забрала своих железных шлемов. Шлемы с забралами вскоре исчезли, но обычай подносить руку к головному убору сохранился как знак дружелюбия, уважения [3]. Этот обычай позже был закреплён в уставах как обязательный акт воинской вежливости при встрече военнослужащих.
Также много общего между ритуалом инициации посвящения в рыцари и современными воинскими ритуалами. Наиболее известный ритуал во внутренних войсках МВД России - это сдача квалификационных испытаний на право ношения крапо-вого берета. Основателями новой традиции являются командир роты «Витязь», герой России, С. Лысюк, и его заместитель по специальной подготовке В. Путилов. К мысли учредить в своём подразделении испытания на право ношения крапового берета его подтолкнула книга «Команда «Альфа», написанная Микло-ша Сабо, в которой подробно описывался процесс отбора, комплектования и обучения «Зелёных беретов». Следует отметить, что первоначально квалификационные испытания проводились нелегально, под видом комплексных контрольных занятий. Ношение крапового берета избранными не находило понимания у командования, по мнению которого знак отличия должны были
Библиографический список
носить все военнослужащие независимо от уровня их подготовки. Ситуация изменилась в 1993 году, когда командующий внутренними войсками А.С. Куликов утвердил положение «О квалификационных испытаниях военнослужащих на право ношения Крапового берета», после чего краповый берет официально стал символом доблести, чести и героизма военнослужащих специального назначения.
Большое количество примеров проявления военной субкультуры можно взять из истории Великой Отечественной войны. Одним из выдающихся примеров, который известен во всем мире и по настоящее время - это снайперское движение, которое зародилось в 1941 году на Ораниенбаумском плацдарме. В октябре 1941 г. боец 527 стрелкового полка 48 СД В.А. Волков за две недели истребил 12 гитлеровцев. 16 октября 1941 г. он обратился с призывом к воинам дивизии: «Каждый из нас должен быть истребителем фашистов». Его призыв быстро подхватили по всем войскам. Вскоре появились снайперские винтовки и книжки личных счетов, а 21 мая 1942 года в числе нагрудных знаков официально утвердили знак «Снайпер». Первоначально это были обычные военнослужащие, умеющие метко стрелять, за каждого уничтоженного фашиста они делали насечки на прикладе оружия. За особо меткую стрельбу среди военнослужащих таким стрелкам присваивали негласное звание «знатный снайпер». Также следует отметить особое отношение военнослужащих в годы Великой Отечественной войны к своей технике и оружию. О том, что бойцы Красной Армии к ней относились с особенным уважением, говорят такие факты, что самолетам, кораблям и наземной боевой технике, в особенности танкам, давали имена и прозвища. Как правило, боевую технику называли именами великих полководцев и политических деятелей (Александр Суворов, Крузенштерн, Федор Ушаков, Фрунзе, Дзержинский, Шаумян), либо давали прозвища, в которых чувствовалась угроза и ненависть к врагу («Месть за брата», «Мститель», «Забияка», «Стремительный», «От Леночки за папу!»). На боевой технике военнослужащие часто писали патриотические призывы: «За Родину», «За Сталина», «За Ленинград». Первоначально эта негласная традиция называть боевую технику именами и наносить рисунки не приветствовалась, но в последующие годы она сохранилась и дошла до нашего времени. В частности, эта традиция существовала в Афганской и Чеченской войнах. Эти факты для продолжения воинских традиций необходимо широко освещать в процессе профессиональной подготовки будущих офицеров [4; 5].
Приведённые выше примеры субкультурных феноменов ярко свидетельствуют о том, что воинская субкультура имеет большой конструктивный потенциал [6; 7]. Одна из основных задач командования воинских частей и подразделений в воспитании военнослужащих состоит в том, чтобы уметь различать конструктивную и деструктивную стороны военной субкультуры, видеть тенденции развития субкультурных процессов в воинском коллективе, умело их прогнозировать и создавать такую воспитательную среду, в которой деструктивные элементы военной субкультуры станут неприемлемы и осуждаемы среди военнослужащих, а конструктивные будут всячески поощряться со стороны командования и станут перерастать в боевые традиции и ритуалы.
1. Алехин И.А., Гужва Е.Г. Гуманизм и товарищество - духовный потенциал военной интеллигенции России нового времени. Мир образования - образование в мире. 2015; 3: 36 - 41.
2. Гребенюк С.В. Комплексный подход к организации служебно-боевой деятельности военнослужащих внутренних войск МВД России. Мир образования - образование в мире. 2015; 1: 248 - 254.
3. Калягин В.Н., Федак Е.И. Педагогическое обеспечение безопасности военной службы в частях внутренних войск МВД России. Мир образования - образование в мире. 2014; 4: 201 - 207.
4. Ленев Ю.А., Шишков А.И. Самосовершенствование профессиональной компетентности военных специалистов. Мир образования -образование в мире. 2015; 1: 165 - 169.
5. Слепов В.Я. Первый бой лейтенанта: психологический аспект (воспоминания ветерана). Мир образования - образование в мире. 2015; 1: 3 - 6.
6. Алехин И.А., Караяни А.Г., Гожиков В.Я. Инновационные ресурсы формирования компетенций курсантов военных вузов: психолого-дидактический контекст. Мир образования - образование в мире. 2015; 2: 179 - 188.
7. Федак Е.И. Офицер как субъект индивидуальной воспитательной беседы. Мир образования - образование в мире. 2014; 1: 233 - 238.
References
1. Alehin I.A., Guzhva E.G. Gumanizm i tovarischestvo - duhovnyj potencial voennoj intelligencii Rossii novogo vremeni. Mir obrazovaniya -obrazovanie vmire. 2015; 3: 36 - 41.
2. Grebenyuk S.V. Kompleksnyj podhod k organizacii sluzhebno-boevoj deyatel'nosti voennosluzhaschih vnutrennih vojsk MVD Rossii. Mir obrazovaniya - obrazovanie vmire. 2015; 1: 248 - 254.
3. Kalyagin V.N., Fedak E.I. Pedagogicheskoe obespechenie bezopasnosti voennoj sluzhby v chastyah vnutrennih vojsk MVD Rossii. Mir obrazovaniya - obrazovanie vmire. 2014; 4: 201 - 207.
4. Lenev Yu.A., Shishkov A.I. Samosovershenstvovanie professional'noj kompetentnosti voennyh specialistov. Mir obrazovaniya - obrazovanie v mire. 2015; 1: 165 - 169.
5. Slepov V.Ya. Pervyj boj lejtenanta: psihologicheskij aspekt (vospominaniya veterana). Mir obrazovaniya - obrazovanie v mire. 2015; 1: 3 - 6.
6. Alehin I.A., Karayani A.G., Gozhikov V.Ya. Innovacionnye resursy formirovaniya kompetencij kursantov voennyh vuzov: psihologo-didakticheskij kontekst. Mir obrazovaniya - obrazovanie v mire. 2015; 2: 179 - 188.
7. Fedak E.I. Oficer kak sub'ekt individual'noj vospitatel'noj besedy. Mir obrazovaniya - obrazovanie vmire. 2014; 1: 233 - 238.
Статья поступила в редакцию 25.01.16
УДК 37
Oleynikov S.V., adjunct, Military University of Ministry of Defense of Russian Federation (Moscow, Russia),
E-mail: [email protected]
OBSERVING SKILLS IN PROFESSIONAL ACTIVITIES OF AN OFFICER. In the article special attention is paid to a place, role, and features of pedagogical observation in the military education of an officer. In the definition of pedagogical observation of an officer is noted that it is a professionally important quality that allows a soldier to see features of his inner world, his feelings and mood, to understand individual psychological characteristics, identify cause-and-effect relationships, and interpret the actions and behavior of subordinate personnel, to predict the development of pedagogical situations. The author concludes that military training of officers should be targeted at the development of their pedagogical observation.
Key words: pedagogical observation, professional-important quality, military-pedagogical activity.
С.В. Олейников, адъюнкт Военного университета Министерства обороны Российской Федерации, г. Москва,
E-mail: [email protected]
ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ НАБЛЮДАТЕЛЬНОСТЬ В ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОФИЦЕРА
В статье особое внимание уделено месту, роли и особенностям педагогической наблюдательности в военно-педагогической деятельности офицера. Дано определение педагогической наблюдательности офицера, под которой понимается профессионально-важное качество, позволяющее по малозаметным, но существенным внешним признакам военнослужащего видеть особенности его внутреннего мира, его переживания и настроения, разбираться в индивидуально-психологические особенностях, выявлять причинно-следственные связи, и правильно интерпретировать поступки и поведение подчиненного личного состава, прогнозировать дальнейшее развитие педагогических ситуаций. Автор делает вывод: от того, насколько эффективно строится военно-педагогический процесс с офицерами в отношении развития у них педагогической наблюдательности, во многом зависит итоговая результативность их военно-педагогической деятельности с личным составом.
Ключевые слова: педагогическая наблюдательность, профессионально-важные качества, военно-педагогическая деятельность.
Изменившаяся внешнеполитическая ситуация последних лет, новые приоритеты в сфере национальной безопасности, свидетельствуют, что без современной армии государство не может развиваться эффективно и чувствовать себя независимым, самостоятельным и суверенным. Благополучие страны зависит от большого количества факторов, но, безусловно, одним из важнейших является её высокопрофессиональные Вооружённые силы. Стало очевидно, что частью государственной политики является развитие системы военного образования, основным направлением которой является повышение качества подготовки офицерских кадров [1]. Если в системе военного образования офицеров готовит высококвалифицированный профессорско-преподавательский состав, то в войсках в роли преподавателей, руководителей занятий выступают офицеры в большей части, не имеющие педагогического опыта и образования.
Одной из важных задач, стоящих перед офицером является профессиональная подготовка военнослужащих, их умелое обучение и воспитание. Это требование обуславливает акту-
альность вопроса формирования и развития военно-профессиональных качеств офицера как военного педагога, способного не только вооружить военнослужащих необходимыми для защиты страны знаниями, умениями, навыками, но и сформировать качества воина-гражданина, воина-патриота, воина-специалиста, способного выполнить боевые задачи по защите своего Отечества.
Механизм формирования и развития необходимых морально-деловых качеств военнослужащих в военно-педагогическом процессе во многом скрыт для своевременной коррекции и эффективного контроля. Негативный результат обучения и воспитания становится известен, когда военнослужащий не в состоянии выполнить поставленную ему боевую задачу, а времени на исправление ошибок уже нет. Для того чтобы эффективно и успешно выполнять поставленные задачи по обучению и воспитанию военнослужащих, офицер-педагог должен обладать определенными профессионально-важными качествами. К их числу относят: педагогическое мышление, педагогическое воображение, педагогическая требовательность, педагогический такт и др. [2].
