CC BY
244
22.
23.
24.
25.
26.
27.
28.
29.
30.
31
32.
33.
34.
35.
36.
37.
38.
39.
40.
41
Нестеров А.Г. Государства Шейбанидов и Тайбугидов в Западной Сибири в XIV-XVII вв.: археология и история: Автореф. дис. канд. ист. наук. - М., 1988. - С.13.
Усманов М.А. Татарские исторические источники XVII-XVIII вв. - Казань: Издательство Казанского университета, 1972. - С.33-97.
Нестеров А.Г. Формирование государственности у тюркских народов Урала и Западной Сибири в XIV -XVI вв. // Дешт-и Кипчак и Золотая Орда в становлении культуры евразийских народов: Материалы международной научно-практической конференции. - М.: ИСАА при МГУ, 2003. - С.111-114.
Пищулина К.А. Средневековые государства в XIV—XV вв. //История Казахстана с древнейших времен до наших дней (очерк). - Алматы: №yip, 1993. - С. 105-115.
Гаев А. Г. Гэнеалогия и хронология Джучидов. К выяснению родословия нумизматически зафиксированных правителей улуса Джучи //Древности Поволжья и других регионов. - Вып. IV. Нумизматический сборник. Т.З. -Нижний Новгород, 2002. - С.30-31.
Трепавлов В.В. История Ногайской Орды. - М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2002. - С.95-100, 127.
Трепавлов В.В. Большая Орда - Тахт эли. Очерк истории. Тула: Гриф и К, 2010. - С.62.
Алексеев А.К. Политическая история Тукай-Тимуридов. По материалам персидского исторического сочинения Бахр ал-асрар. - СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2006. - С.68, 84.
Зайцев И. В. Астраханское ханство. - М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2004. - С.36-37.
Исхаков Д.М. Этнополитические и демографические процессы в XV-XX вв. // Татары / Отв.ред. Р.К Уразмано-ва, С.В.Чешко. - М.: Наука, 2001. - С.119-121.
Исхаков Д.М. Введение в историю Сибирского ханства. -Казань: Институт истории им. Ш.Марджани, 2006. -С.56-57, 130.
Маслюженко Д.Н.Этнополитическая история лесостепного Притоболья в средние века. - Курган: Изд-во Курганского гос. ун-та, 2008. - С.75-79.
Маслюженко Д.Н. Ханы Махмуд-Ходжа и Хаджи-Мухаммад, или «улус Шибана» в первой четверти XV века // Вопросы истории и археологии средневековых кочевников и Золотой Орды: Сборник научных статей памяти В.П.Костюкова. - Астрахань: Издательский дом «Астраханский университет», 2011. - С.88-101.
Сабитов Ж.М. Тарихи Абулхаир-хани как источник по истории ханства Абулхаир-хана // Вопросы истории и археологии Западного Казахстана. - 2009. - № 2. - С. 166180.
Сабитов Ж.М. Хызр-хан: хронология правления //Научный Вестник Столицы. - 2011. - №4-6. - С. 109-112.
Измайлов И.Л. Агония империи // История татар с древнейших времен. T.III. Улус Джучи (Золотая Орда) XIII- середина XV в. - Казань: Институт истории им. Ш.Марджани, 2009. - С.724
Парунин А.В. Участвовал ли Махмуд-Ходжа-хан в походе на Галич в 1428-1429 гг.?//Зыряновские чтения: Материалы IX Всероссийской научно-практической конференции. - Курган: Изд-во Курганского гос.ун-та, 2011. - С.113-115.
Парунин А.В. Клан баргут/буркут в политической истории чингизидских государств XIII-XVI вв. // http://siberian-khanate.narod2.ru/publications/new9/(дата обращения 1.11.2011)
Мустакимов И.А. Сведения «Таварих-и гузида - Нусрат-наме» о впадениях некоторых джучидов // Тюркологический сборник. 2009-2010. Тюркские народы Евразии в древности и средневековье. - М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2011. - С.228-248.
Кипчак-хан. Тарих-и Кипчаки // Материалы по истории Казахских ханств XV-XVIII веков (извлечения из персидских и тюркских сочинений) / Сост. С.К. Ибрагимов и др. -Алма-Ата: Изд-во «Наука» КазССР, 1969. - С.390.
Б.В. Архипов, В.В. Мен щи ко в
Курганский государственный университет
УДК 930.1
ИСТОРИЧЕСКОЕ КИНО КАК ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ ИСТОРИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ
Аннотация
В статье делается попытка определения «исторического кино», его классификации с точки зрения влияния на формирование исторического сознания, а также факторов этого влияния.
Ключевые слова: историческое кино, историческое сознание, репрезентации истории.
B.V. Arkhipov, V.V.Menshchikov Kurgan State University
HISTORICAL CINEMA AS THE FACTOR OF HISTORICAL CONSCIOUSNESS FORMATION
Annotation
The definition attempt to define «historical cinema», its classification from the point of view of influencing on historical consciousness formation formation is carried out. Also factors of this influence are defined.
Keywords: historical cinema, historical consciousness, representations history.
Определимся с категорией исторического сознания, рассмотрев два подхода к ее определению.
В 1982 году в свет вышла книга доктора философских наук А.И. Ракитова, посвященная вопросам исторического познания. В ее первой главе дается определение исторического познания сточки зрения марксистской философии: «Соотнесение стабильного и изменчивого, длительного и кратковременного во всех социально значимых феноменах превращается в историческую форму общественного сознания... все многообразие стихийно сложившихся или созданных наукой форм, в которых общество осознает (воспроизводит и оценивает) свое прошлое, точнее, в которых общество воспроизводит свое движение во времени» [1].
Представитель философии экзистенциализма Ясперс отмечает следующие черты исторического познания: всесторонность, точность исследовательских методов, отсут-
ствие целостного понимания истории, преодоление чисто эстетического отношения к истории, нерасторжимость истории и настоящего. При этом он замечает: «Смысл нашей собственной жизни определяется тем, как мы определяем свое место в рамках целого, как мы обретаем в нем основы истории и ее цель» [2].
При определенных различиях рассмотрения этого феномена, общим и в том, и в другом определении является то, что лишь историческое сознание способно придать осмысленность нашему существованию, разъяснить нам происходящее и дать определенную основу нашим прогнозам на будущее. При этом отмечается, что формы этого сознания складываются не только под воздействием науки, но и стихийно. То есть осознание нами исторического процесса или, точнее говоря, истории (которая в сознании не-историка может процессом и не быть) происходит, в том числе, и через формирование определенных исторических представлений.
Современность характеризуется активным участием широких масс в формировании исторических представлений. Как отмечают И.М. Савельева и А.В. Полетаев, «выяснилось, что, несмотря на существование всеохватывающей системы школьного образования, которая по идее должна служить инструментом трансляции научных знаний в общество, массовые представления о прошлом сильно отличаются от профессиональных» [3, 7]. Казалось бы, это обстоятельство противоречит постмодернистскому тезису «о власти историографических дискурсов, которые утверждают "нужные" представления в качестве официальной "памяти общества"» [4, 54]. Однако осмысление и последствия этого оказались вполне «постмодернистскими». Как утверждают те же И.М. Савельева и А.В. Полетаев, «тезис о «монополизации исторической памяти» активизировал, в частности, стремление «непосвященных» к стиранию граней между профессиональным и массовым историческим знанием, стимулировал попытки «уравнять в правах» на конструирование прошлого профессиональных историков, дилетантов и даже - широкие массы (трудящихся)» [3,54]. Об этом же пишет и А. Мегилл: «...обучение детей истории своей страны, издание популярных книг по истории своей страны, проведение комеморатив-ных предприятий и выпуск исторически-ориентированных художественных произведений и фильмов - создают эффект, выгодный группе», причем «все эти репрезентации прошлого эпистемологически сомнительны» [4,60]. Тем не менее, американский историк справедливо отмечает, что «в разных контекстах прошлое репрезентировано разными способами и с разными целями. При этом профессиональная историография, т.е. историография, пополняющая историческую дисциплину новыми знаниями, составляет только небольшую часть общих репрезентаций прошлого. Кроме нее существуют социальная память, эстетические репрезентации (например, кинофильмы) и популярная историография» [4,53].
Среди указанных репрезентаций остановимся более подробно на кинофильмах.
ХХ век вошел в историю как век визуальной культуры. Медиа во всех своих видах начали играть все большую роль в жизни общества. Вторая половина ХХ века ознаменовалась все большим распространением такого аудиовизуального средства массовой коммуникации, как телевидение. Вообще прошлое столетие показало с одной стороны важность массовой коммуникации в повседневной жизни общества, а с другой стороны ее влияние на общественное сознание. Не случайно распространение двух наиболее значимых в этот период СМК (средств массовой коммуникации) связано со становящимися или уже сложившимися тоталитарными режимами.
Первое из них - радио - первоначально получило действительно массовое распространение в СССР в 1920-х годах. Второе - телевидение - в середине 1930-х годов в фашистской Германии [5].
В современном мире большая часть получаемой нами информации обо всех мировых событиях, а также и состоянии дел в собственной стране приходит к нам через СМК. Благодаря особенностям человеческого восприятия наибольшее влияние на публику оказывает именно аудиовизуальная информация, влияющая одновременно на зрение и слух. В результате такого комплексного воздействия человеку сложнее критически воспринимать поступающую информацию и анализировать ее.
При рассмотрении воздействия аудиовизуальных медиа на человека следует отметить и еще два аспекта. Во-первых, современный человек подвержен воздействию экрана в значительно меньшей степени, чем человек прошлого. Не взирая на расширение потенциала средств воздействия - звук, цвет, а с выходом «Аватара» еще и объем - мы перестали воспринимать кино как некое чудо, привыкли к экрану рассматривая его по большей части как зрелище. Сейчас никто в зрительном зале не бросится бежать, увидев прибывающий поезд. Во-вторых, такое привыкание отнюдь не означает, что воздействие на умы и чувства зрителей прекратилось. Для достижения максимального эффекта экранные медиа прибегают к новым способам воздействия. В частности, можно обратить внимание на широко используемый прием временного сокращения кадра, «клиповость», затрудняющую осмысленное восприятие целостности, ведущую к некритическому восприятию увиденного и услышанного и достигающую, таким образом, максимального влияния на зрителя путем привлечения непроизвольного внимания.
Следующим фактором влияния является обращение к документальным кадрам, а в последние годы и к стилизациям под них. В данном случае их можно рассматривать как вырванные из контекста цитаты в устной речи или печатных средствах массовой коммуникации. Хорошим примером в этом случае будет «призыв» А.С. Пушкина «Души прекрасные порывы». В кинофильмах мы можем увидеть подобные «цитаты» в виде отдельно подобранных сцен из реальной кинохроники, либо, в художественных фильмах, для придания им определенной достоверности, - постановочные съемки, стилизованные с помощью современных цифровых технологий под старину.
Еще одним фактором, призванным повысить доверие зрителя к происходящему на экране, является мнение экспертов. Этот прием используется, например, при создании документальных фильмов. При этом мнение эксперта может быть как безальтернативным (эксперт прав потому, что он эксперт), так и противопоставляться неким утверждениям, без возможности что-то возразить у сторонников другой точки зрения. В данном случае создается видимость дискуссии, а зритель даже получает «право» выбора, однако аргументы одной из сторон заранее являются более убедительными. В качестве примера можно привести широко распространившиеся в последние годы фильмы, посвященные «теории заговора».
Особое место кинематографа среди аудиовизуальных средств массовой коммуникации определяется еще и тем фактом, что кино делает коллектив, который изначально ориентирован на получение максимального эффекта воздействия, к воздействию фактологическому добавляется воздействие эмоциональное, художественное. Художественный образ с момента своего появления был призван донести до своего реципиента определенный художником взгляд, настроение, отношение. В кинематографе это выражается, пожалуй, наиболее полно.
При этом кинематограф зачастую в ряде своих проявлений, жанров, не является в чистом виде произведением искусства. Он во многих случаях ориентирован не на специально подготовленную аудиторию, элиту, а предназначен для действительно массового зрителя. Практика и советского кино, и Голливуда показывает, что возможно целенаправленной воздействие на умы и сердца самой широкой публики. При этом мы не имеем в виду весь широчайший ассортимент кинопродукции, вышедшей на экраны с 1895 года, после изобретения кино братьями Люмьер. Мы подразумеваем, прежде всего, фильмы, так или иначе отражающие историческую тематику.
Вопрос, что есть историческое кино, достаточно спорный. Нет и единой точки зрения в определении кино учебного, научного и документального. Например, БСЭ определяет учебное кино как один из видов научного кино использующийся в качестве вспомогательного средства в учебном процессе [6], а в словаряхяндекс дается несколько иное определение - фильмы, специально созданные в качестве средств обучения, а также научно-популярные, технико-пропагандистские, хро н и ко-д оку ментальные фильмы, используемые в учебно-воспитательном процессе [7]. Во втором случае данное определение является более широким. Рискнем предложить свою классификацию. За основу при этом мы берем разделение фильмов по жанрам, а также степени условности (игровые и неигровые).
Художественные фильмы, с одной стороны, являются лишь неким взглядом, видением автором тех или иных событий, эпохи, т.е. произведением искусства, с другой -служат источником представлений о прошлом для широкой аудитории не-историков. Эти произведения мы делим на две подгруппы. Исторические фильмы посвящены реальным историческим событиям, в которых могут действовать реальные или выдуманные автором герои. Задачей автора в этом случае является максимально достоверное воспроизведение события или, точнее, его возможной версии. Конечно, будучи произведением искусства, фильм предполагает определенную, иногда достаточно значительную долю художественной условности. В качестве примера можно вспомнить «Броненосец Потемкин» и «Александр Невский» Сергея Эйзенштейна или «Освобождение» Юрия Озерова. К «антуражным» мы относим те произведения, сюжет которых не имеет или практически не имеет отношения к реальным историческим событиям и персонажам, однако действие происходит «на фоне» истории, в обрамлении исторического антуража. Не будучи историческими, эти фильмы, тем не менее, создают у зрителя определенные представления, видение, зачастую замещающие собственно историю. В качестве примера можно вспомнить «Д'Артаньян и три мушкетера» Георгия Юнгвальд-Хильке-вича, сериалы по произведениям А. Дюма, «Гардемарины, вперед!» Светланы Дружининой.
Документалистику мы также условно делим на подгруппы. При этом следует отметить, что в большинстве случаев документальное кино, в отличие от художественного, рассматривается как неигровое, даже если оно включает в себя фрагменты художественных фильмов или, применительно к истории, исторические реконструкции с игрой актеров. Как нам кажется, исходя из роли кино как фактора формирования исторических представлений, следует все же отмечать наличие в документальных фильмах актерской игры. К первой группе относится кинохроника, то есть не монтированные съемки событий. В этом случае перед нами предстает наиболее объективная картина реальности, хотя и она является взглядом, пусть даже только оператора. Кактолько отснятый материал подвергается монтажной обработке, мы имеем дело с интерпретацией фактов. При этом включение в фильм хроникальных моментов усиливает его эмоциональное воздействие, но не добавляет историчности. Кроме того, в очень многих случаях наблюдается явное несоответствие хроникальных кадров и комментариев. При этом сама хроника выпадает из контекста и утрачивает свою историческую значимость. В качестве примера можно брать практически любой документальный фильм о войне, хроникальные боевые эпизоды в подавляющем большинстве случаев надерганы абсолютно бессистемно из съемок с разных участков фронта и разных лет.
Научно-популярные фильмы призваны, соответственно, популяризировать научные достижения, знакомить с ними широкую общественность. В случае с историей, как нам представляется, эта категория фильмов очень тесно примыкает к документальным и разделение их представляется крайне проблематичным. Много примеров такого рода представляют в частности, такие каналы, как ВВС, Discovery, National Geographie. Из современных российских компаний, производящих документальные и популярные фильмы на историческую тематику, можно назвать, в первую очередь, студию «Крылья России».
Учебное кино в настоящее время в нашей стране становится практически забытым жанром. В данном случае под термином «учебное кино» мы понимаем фильмы, созданные непосредственно с целью применения их в учебном процессе, ориентированные на тот или иной возраст учащихся. Фактически мы имеем дело либо с использованием учителем фрагментов имеющихся художественных и документальных фильмов, либо с фильмами, создаваемыми самими учителями и школьниками. При этом развитие и распространение компьютерной и видеотехники делает такую задачу технически осуществимой.
Таким образом, мы определим историческое кино как совокупность художественных и документальных фильмов, отражающих историческую тематику, а также использующих исторический антураж с целью создания образа какой-либо исторической эпохи.
В целом историческое кино оказывает влияние на формирование исторического сознания самого широкого круга зрителей. Данное влияние обеспечивается синтетической природой киноискусства, его значительным эмоциональным воздействием. Зритель получает готовый образ относительно объективного или полностью придуманного варианта прошлого, воздействующий либо на чувства, либо на разум, а зачастую на то и другое. Таким образом, при рассмотрении проблемы формирования исторического сознания мы должны учитывать и воздействие на этот процесс экрана, а, следовательно, и определенным образом регулировать это воздействие, в частности, путем изучения его методов в процессе школьного исторического образования.
художественные документальные
исторические антураж-ные кинохроника монтажные научно-популярные учебные
игровые * * * *
неигровые * * * *
Список литературы
1. Ракитов А.И. Историческое познание: системно-гносеоло-
гический подход. - М.: Политиздат, 1982. - С. 52.
2. Ясперс К. Смысл и назначение истории. - М.: Политиз-
дат,1991. - С.271-275.
3. Савельева И.М., Полетаев A.B. Социальные представления
о прошлом, или Знают ли американцы историю. - М., 2008.
4. Мегилл А. Некоторые соображения о проблеме истинност-
ной оценки репрезентации прошлого// Эпистемология & философия науки. -Т. XV. - № 1. - М., 2008.
5. Телевидение. Википедия/http://ru.wikipedia.org/wiki
6. Большая советская энциклопедия, электронная версия.
Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 2002.
7. Учебное кино. Яндекс словари /http://siovari.yandex.ru.
С. А. Дружкова
Курганский государственный университет УДК 94 "1569-1572" + 94(47).043 + 94(48).03
ПОСОЛЬСТВО ПАВЛА ЮСТЕНА В КОНТЕКСТЕ РУССКО-ШВЕДСКИХ ОТНОШЕНИЙ В XVI В.
Аннотация
Данная статья посвящена описанию пребывания в России посольства Павла Юстена в 1569-1572 гг. Автор анализирует главные причины специфического обращения со шведскими дипломатами и делает вывод о том, что оно стало следствием крайне сложных русско-шведских отношений в XVI в.
Ключевые слова: шведское посольство, «дело Екатерины Ягеллонок», дипломатический этикет.
S.A. Druzhkova Kurgan State University
THE EMBASSY OF PAVEL USTEN IN THE CONTEXT OF RUSSO - SWEDISH RELATIONS IN THE 16th CENTURY
Annotation
This article is devoted to the description of the Pavel Listen embassy's work in Russia (1569-1572). The author analyses the main reasons of specific treatment accorded to Swedish diplomats and concludes it to be a cause of extremely difficult Russo - Swedish relations in the 16th century.
Key words: embassy of Sweden, «Case of Ekaterina Yagellonok», diplomatic etiquette.
Введение
На протяжении XVI в. русско-шведские отношения оставались очень сложными. Зачастую противоречия между государями негативно сказывались на судьбах посольств, обмен которыми был более или менее регулярным. Примером тому может служить посольство Павла Юстена 1569-1572 гг.
Несмотря на то, что историография внешнеполитических сношений Московского государства в XVI в. весьма обширна, «Известия о посольстве в Россию» Павла Юстена до сих пор оставались вне поле зрения российских ученых. Стоит отметить лишь две статьи: С.Н. Богатырёв «Павел Юстен: протестантский епископ и королевский дипломат» и Г.М. Коваленко «Посольство П. Юстена в контексте спора о "посольском обычае"» [1,2].
В данной работе исследуется посольство П. Юстена в контексте русско-шведских дипломатических отношений в XVI в.
1. События, предшествовавшие посольству Павла Юстена
Главной целью шведского посольства было разрешение глубокого политического и династического конфликта между Москвой и Стокгольмом, истоки которого восходят к условиям русско-шведского «Договора о дружбе, союзе, взаимопомощи и окончательном мире», заключенного в 1567 г. между царем Иваном IV и представителями короля Эрика XIV. В условиях войны с Польшей Иван IV искал разные пути воздействия на своего главного противника, польского короля Сигизмунда II Ягеллона. Шведский король Эрик XIV стремился укрепить свои позиции в конфликте между Швецией и Данией. При таких обстоятельствах в 1567 г. Россия и Швеция заключили договор, что само по себе было вполне естественно, если бы не первый пункт этого соглашения, невыполнение которого автоматически аннулировало весь договор. Речь идет об известном «деле Екатерины Ягеллонок», сестре польского короля Сигизмунда II. Еще в 1560 г. во время переговоров между Россией и Польшей царь Иван IV высказал идею о своей женитьбе на Екатерине, и эти брачные планы сначала были поддержаны Сигизмундом. Однако, в конце концов дипломатические переговоры зашли в тупик, и вместе с ними прекратились разговоры о браке русского царя и польской королевны. Позже Екатерина была выдана замуж за брата Эрика, Юхана, герцога Финляндского. Эрик считал Юхана своим политическим соперником и приказал бросить его в тюрьму. Екатерина же превратилась в разменную монету в политической игре Стокгольма и Москвы. Согласно договору 1567 г., союз между двумя странами мог быть заключен только в том случае, если Эрик передаст Екатерину русскому царю. С ее помощью Иван IV надеялся склонить польского короля Сигизмунда к миру, хотя не совсем ясно, как эти планы должны были реализоваться на практике. Кроме того, через брак с сестрой польского короля царь в перспективе мог претендовать на занятие польского престола.
С учетом всех вышеуказанных обстоятельств русская сторона проявила в «деле Екатерины Ягеллонок» исключительную настойчивость. В 1567 г. в Стокгольм отправилось посольство боярина И.М. Воронцова с целью привезти Екатерину в Москву. Прибытие русского посольства в столицу Швеции поставило короля Эрика перед неразрешимой дилеммой. Отказ от передачи Екатерины означал бы полный разрыв с Московией, в то время как выполнение всех условий договора вызвало бы волну возмущения по всему королевству. Эрик так и не смог найти выхода из сложившейся ситуации.
В сентябре 1568 года в Стокгольме произошел государственный переворот, в результате которого к власти
