CC BY
120
ИСТОРИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ СОВРЕМЕННОГО РЕГИОНАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ
КЕРЕФОВ М.А.,
кандидат экономических наук, доцент, Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова, e-mail: [email protected]
В статье рассматриваются проблемы российского регионального развития в пореформенное время. Анализируются трактовки региональной экономики. Основное внимание уделено вопросам асимметрии в обеспеченности основными фондами, сформировавшейся в советский период и нарастающей в пореформенное время.
Ключевые слова: кризис регионального развития; предпосылки регионального кризиса; устойчивость регионального развития; сбалансированность региональной экономики.
Problems of Russian regional development during after-reform time were discussed. Treatments of regional economy are analyzed. The basic attention was given for question of asymmetry of economic security by capital asserts, witch was generated during the Soviet period and was accruing in after-reform time.
Keywords: crisis of regional development; assumptions of regional crisis; sustainability of regional development; regional economy balance.
Коды классификатора JEL: N94.
Современный этап социально-экономического развития Российской Федерации и ее региональных компонентов характеризуется множеством специфических особенностей, большинство из которых обусловлено противоречивой трансформацией плановой народнохозяйственной системы в рыночное хозяйство. Переход большей части прежней государственной собственности в частный сектор в ходе приватизации, становление и возрастающая роль малого бизнеса, финансово-кредитной и банковской систем, формирование институциональной и политической структур по-разному отразились на региональном уровне.
По сути дела, в настоящее время самым острым вопросом последовательно становится проблема российских регионов, которая полностью выявилась именно в условиях наступившего кризиса. Если в последние предкризисные годы за счет растущего потока валюты от сырьевого экспорта региональные бюджеты были основательно поддержаны, то сейчас эти возможности резко сократились.
В предкризисные благополучные годы существенную роль в поддержке регионов играло увеличение бюджетного финансирования регионального развития. Но при значительном ограничении ресурсов федерального бюджета на ближайшие годы возможностей прикрывать нерешенность проблем самодостаточного регионального развития становится все меньше.
Тут следует обратиться к тому, как отмечено в знаковой, на наш взгляд, статье, что в российской экономике накопился ряд весьма серьезных проблем, которые не столько связаны с нынешним кризисом, сколько имеют давнюю историю. А для того чтобы покончить с подобными проблемами, требуется продуманная долгосрочная стратегия государства и общества [1].
С этих позиций, без претензий на полное решение проблемы, хотелось бы продолжить рассмотрение острых вопросов регионалистики в части исторических факторов нарастающей региональной дифференциации.
При этом, в настоящее время известно множество типов экономических кризисных процессов, но практически отсутствует направление, связанное с теоретической разработкой региональных кризисов, что особенно актуально для российской экономики, отличающейся большими пространственными параметрами.
Для экономической науки и практики давно является общепринятым выделение реального и финансового секторов экономики, подъемы и спады в функционировании которых практически не совпадают по времени и степени активности происходящих в них процессов.
© М.А. Керефов, 2010
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 ^ Том 8 № 4 Часть 3
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 ^ Том 8 № 4 Часть 3
По оценкам специалистов ООН среднегодовые темпы роста производства товаров и услуг в реальном секторе экономики во всех развитых и развивающихся странах на рубеже столетий стали самыми низкими за весь период после второй мировой войны. Средние темпы роста оказались на треть меньшими аналогичных за семидесятые годы и вдвое меньше чем в шестидесятые годы.
Многие зарубежные исследователи сходятся во мнении, что столь продолжительное и устойчивое явление невозможно объяснить только стечением обстоятельств или причинами конъюнктурного характера. Здесь налицо закономерности циклического развития реального сектора мировой экономики.
Наиболее распространенной трактовкой циклических колебаний экономической активности среди мирового сообщества ученых является концепция, сочетающая в себе закономерности «малых» (объясняемых преимущественно колебаниями конъюнктурного характера), «средних» (связанных с обновлениями основного производственного капитала) и «больших» (обусловленных переменами в технологических основах производства вообще) деловых циклов.
Повышавшаяся динамика экономического роста мировой экономики до рубежа середины семидесятых годов и понижающаяся динамика с семидесятых годов до настоящего кризиса убедительно показывает закономерное проявление нисходящей фазы большого цикла деловой активности. Эта общая тенденция проявляется в большой амплитуде колебаний по отдельным регионам и странам, что во многом зависит от сочетания протекаемых процессов с малыми и средними циклами. Но нас в данном случае интересует прежде всего глобальная тенденция, объясняемая именно большими циклами.
Начало нового большого цикла ожидалось в первые годы нового столетия. Это утверждение подтверждалось и исследованиями в области тенденций научно-технического прогресса, которому зарубежные ученые уделяют постоянное внимание. По их прогнозным оценкам начало двадцать первого столетия должно было ознаменоваться очередной научно-технической революцией, в основе которой окажутся так называемые нанотехнологии (идущие на смену современной микроэлектронике).
Многочисленные данные Международного валютного фонда, Всемирного банка, секретариата ООН, а также аналитические и экспертные оценки многих зарубежных ученых и специалистов позволяют выделить ряд долгосрочных тенденций в движении финансового капитала на мировом рынке, оформившихся к настоящему времени, которые сохранят свое влияние на потоки передаваемых финансовых ресурсов и в последующие годы.
Во-первых, постепенный отход в мировой практике от участия в предпринимательской деятельности за границей в формах преимущественно долевого участия, совместных предприятий и переход на прямые инвестиции за границей. Доля последних в начале прошлого столетия была всего около 10%, в межвоен-ный период — примерно 25%, а к концу века она превысила 80%. Хотя по отдельным странам и регионам существуют различия в этом процессе, но приоритеты просматриваются весьма отчетливо.
Во-вторых, происходит отраслевая переориентация вывозимых (передаваемых) финансовых ресурсов. В этом процессе выделяются три этапа. Первый (продолжавшийся до второй половины 50-х гг.) характеризовался преобладанием инвестиций в отрасли, связанные с добычей полезных ископаемых. Второй (до второй половины 60-х гг.) выделялся характерным опережающим наращиванием иностранного капитала в обрабатывающую промышленность и торговлю. Третий (продолжающийся в настоящее время) отличается ростом темпов прямых иностранных инвестиций в сферу новейших технологий и обслуживания.
В-третьих, утрата в международном движении финансовых ресурсов ранее характерной односторонности (из промышленно развитых стран в развивающиеся). Теперь движение происходит в разных направлениях, но его интенсивность по этим направлениям резко различается. Усиливается поток капитала из развитых стран в развитые и ослабляется из развитых стран в развивающиеся.
В-четвертых, наблюдается усиленная передача финансовых ресурсов зарубежным странам, так как внутренние инвестиции ограничиваются ожиданиями начала нового технологического переворота (ожидания — один из сильнейших экономических факторов, воздействие которого можно косвенно представить хотя бы по тому, как совсем недавно действовали у нас инфляционные ожидания). В целом получается, казалось бы противоречивая картина, когда в ожидании технологического переворота развитые страны снижают активность внутренних инвестиций, но финансовые ресурсы передают опять-таки в развитые регионы мира. Но это противоречие исчезает, если учесть, что в современных потоках вывозимого капитала уже реально учитываются потенциальные возможности хозяйственных систем обеспечить потребности новой научно-технической революции. И в структуре передаваемых ныне финансовых ресурсов уже просматривается будущая территориальная структура мирового производства нового технологического уровня. (Последнее учитывать особенно важно, чтобы не оказаться на периферии мирового экономического развития).
В-пятых, повышается функциональная роль транснациональных корпораций (ТНК) в общем процессе международного движения передаваемых финансовых ресурсов.
По мнению ведущих специалистов в области международной конкуренции, конкурентоспособность стран на мировой арене определяется прежде всего количеством и стоимостью капитала, который может быть направлен на финансирование промышленности (т.е. основной критерий — инвестиционнопромышленный). С этой точки зрения целесообразно более тесно сотрудничать с транснациональными корпорациями.
С научной и практической точки зрения самым узким моментом в процессе экономического роста является его инвестиционное обеспечение. Устойчивостью этого структурного звена определяется устойчивость всей растущей экономической системы. Кроме того, с точки зрения динамических процессов, дальнейшее развитие национальной экономики страны будет определяться и регламентироваться именно этим структурным компонентом.
Как известно, в вопросах инвестиционной активности эти абсолютные величины являются не столько количественными характеристиками, сколько качественными. Хорошо разработанный научный принцип перехода количественных изменений в качественные наиболее наглядно, практически проявляется в инвестиционной сфере экономического развития.
Для российской экономики нехватка абсолютного количества инвестиций сопровождается такими осложняющими развитие явлениями, как превышение реального износа фондов совокупного количества инвестиций по многим отраслям. Кроме того, этот физический износ усугубляется ускоренным моральным износом. В итоге из-за устаревших оборудования и используемой техники все более устойчивой становится тенденция к росту издержек производства. В результате продукция становится неконкурентоспособной не только по потребительским параметрам и качеству работы, но и по ценам.
По этим же причинам, по всей видимости, медленно преодолевается сырьевая направленность в развитии национальной экономики. В товарной структуре экспорта увеличивается удельный вес сырья и энергоносителей.
Это, в свою очередь, создает предпосылки для более тесной зависимости экономического положения от колебания цен на мировом рынке, последствия которого, например, достаточно ощутимо сказываются в настоящее время.
Таким образом, при относительно активном использовании внутреннего потенциала инвестиций фактор их количественной ограниченности становится решающим. В таких условиях ключевым моментом экономического развития становится процесс привлечения внешних инвестиций.
В этом контексте сущностью кризисов регионального развития является не традиционная цикличность, связанная с абсолютными параметрами сокращения и роста объемов производства (которые часто тоже имеют место), сколько длительное отставание экономической динамики, нарастание разрывов по социально-экономическим показателям. Это приводит к отрицательным совокупным миграционным тенденциям на территории — оттоки труда (прежде всего в его наиболее квалифицированной части), капитала и инвестиций становятся устойчиво преобладающими. На этом фоне развиваются и явления, присущие традиционным экономическим кризисам — высокий уровень процента, блокирующий использование сбережений на инвестиции, перенакопление готовой продукции инвестиционного назначения, увеличение безработицы, понижение средней заработной платы, сокращение спроса на предметы потребления и услуги потребительского назначения, что дополнительно способствует сокращению производства. Все это распространяется и на региональные составляющие.
В рамках данной работы хотелось бы подчеркнуть, что обострения региональных кризисных тенденций вызываются общими экономическими кризисами, но выход из них происходит по другой траектории. Поскольку поиском этих траекторий практически занимались крайне мало, то и действенность российских антикризисных мер, за исключением выделения дополнительных средств регионам, оказывается незначительной.
Причины такого положения дел кроются как в исторических процессах, так и в современном рыночном реформировании.
Если проанализировать период между кризисом конца прошлого столетия и настоящим (т.е., период с 1998 по 2007 годы) по динамике валового регионального продукта и обеспеченности основными фондами в расчете на душу населения, то видно, что разрывы по показателям последовательно нарастали. В том числе и в самые благоприятные годы для российской экономики. Например, по Кабардино-Балкарии производство ВРП на душу населения в 1998 году составляло 43,0% от общероссийского уровня, а в 2007 — 28,4%.
Отличительной чертой российской действительности стала чрезмерная дифференциация различных территорий страны по уровню социально-экономического развития. Так, размеры производства валового регионального продукта в расчете на душу населения стали десятикратно различаться по группам регионов. Примечательно, что если учитывать трех- пятикратное отставание российской экономики по критериям производительности от наиболее развитых стран, то получается, что внутри территориальная разница в производительности по регионам превосходит данный уровень примерно в два раза. Таким образом, внутренняя дифференциация экономического развития существенно оказывается более значительной, чем общее
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 ^ Том 8 № 4 Часть 3
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 ^ Том 8 № 4 Часть 3
отставание от развитых экономических систем. В этом заключается непосредственная угроза целостности и устойчивости национальной экономики России, являющаяся результатом развития внутренних противоречий.
Образование нового Северо-Кавказского федерального округа (СКФО) при таких тенденциях регионального развития еще более усугубило общую картину пространственной российской дифференциации. Прежде всего, в округ вошли наиболее отсталые и депрессивные регионы. Даже наиболее развитый из них имеет основные макроэкономические показатели в два раза ниже общероссийских. Поэтому более выраженной стала и общая дифференциация между федеральными округами Российской Федерации.
Кроме того, надо отметить, что СКФО в настоящее время является единственным округом, где доля валового регионального продукта от общего по России в два с половиной раза меньше, чем доля региона по среднегодовой численности занятых в экономике. При этом, территории, входящие в состав СКФО, значительно уступают в динамике роста ВРП на душу населения даже в экономически благоприятные периоды. В то же время, абсолютные разрывы достаточно адекватны разрывам в обеспеченности основными фондами.
Поэтому, на наш взгляд, при большом количестве факторов, оказывающих влияние на производство ВРП (низкое качество менеджмента, рост коррупционных связей, усиление этноэкономических процессов, чрезмерная концентрация финансовых ресурсов в федеральном центре и мн. др.) важнейшим является уровень обеспеченности основными фондами.
Это подтверждается и рассмотрением показателей валового регионального продукта и основных фондов не только на душу населения, но и в расчетах на одного занятого в региональной экономике. Так, например, по Кабардино-Балкарии производство ВРП на одного занятого составляло в 1998 году 64,9% от общероссийского уровня, а в 2007 — 35,8.
Таким образом, нарастающий разрыв по производству ВРП последовательно снижается по показателям на одного занятого. Следовательно, обеспеченность основными фондами существенно зависит от демографических характеристик населения региона.
При этом, следует иметь в виду, что по статистическим данным факт существенной дифференциации по обеспеченности регионов основными фондами имел место на протяжении семидесятых-восьмидесятых годов прошлого столетия, т.е. в условиях существовавшей тогда советской экономики [2,4]. Таким образом, прежние плановые капиталовложения и пореформенные инвестиции заложили перманентное нарастание кризиса регионального развития России.
Поэтому содержание категории «региональная экономика» должно охватывать параметры и организационно-экономические инструменты обеспечения баланса рыночных спроса и предложения, концентрирующихся на локальной территории. Соответственно, конкретные регионы могут определяться не только по территориально-пространственному принципу размещения производительных сил, но и по основным критериям совокупного спроса и предложения, что оказывает непосредственное воздействие на формы и схемы регионального управления.
С другой стороны, устойчивость региональной экономики с позиций баланса спроса и предложения должна определяться параметрами и динамикой доходов и расходов производителей и населения на данной территории. При этом даже увеличивающиеся доходы могут выступать существенным фактором ослабления устойчивости региональной экономики в том случае, если основная часть доходов трансформируется в расходы в других регионах. Следовательно, потоки доходов становятся реальным фактором укрепления устойчивости региональной экономики только тогда, когда основная часть соответствующих расходов будет концентрироваться на этой же территории. Таким образом, в современных условиях складываются новые экономические отношения, связанные с обеспечением устойчивости и сбалансированности социально-экономического развития регионов, которые представлены в структурах и пространственной концентрации доходов и расходов.
Конечно, следует учитывать, что в основном инвестиционные потоки в настоящее время и на ближайшую перспективу формировались и будут формироваться из федерального бюджета, поскольку устойчиво низким остается уровень инвестирования за счет использования кредитных ресурсов, что в основном связано с неблагоприятной для регионального инвестиционного процесса кредитно-финансовой политикой.
Поэтому основное внимание в рамках государственной экономической политики потребуется сосредоточить на формировании условий для равных стартовых возможностей нового регионального развития, которое следует ориентировать на локально относительно автономные, устойчивые и сбалансированные характеристики совокупного спроса. Но при этом надо будет учитывать, что совокупный спрос имеет в российских условиях весьма значительные пространственные сегменты. То есть, вполне возможным может стать многомерное определение региональных экономических структур по разным макроэкономическим подсистемам. Например, по социальному обеспечению, по создаваемой сети высших и средних специальных учебных заведений, по здравоохранению и т.п.
Соответственно и формирование структуры регионального предпринимательства следует переориентировать под воздействием совокупного спроса населения (прежде структуры создавались в рамках плановой экономики, многие, а может и большинство, параметров которой в принципе не может отвечать требованиям рыночной эффективности). Только при таких ориентирах региональная экономическая система может обеспечить требуемую устойчивость и сбалансированность.
ЛИТЕРАТУРА
1. Абалкин Л.И. Аграрная трагедия России // Вопросы экономики. 2009. № 9.
2. Григорьев Л. «Глобус России»: экономика регионального развития. Стенограмма лекции в рамках проекта «Публичные лекции Полит.ру» // http://www.polit.ru.
3. Нуреев Р.М. Регионалистика: резервы институционального подхода // Экономический вестник Ростовского государственного университета. 2009. № 2.
4. Российский статистический ежегодник. 2002: Стат. сб. М.: Росстат. 2003. С. 82-83, 301-302.
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 ^ Том 8 № 4 Часть 3
