CC BY
19ИСТОКИ СВОЕОБРАЗИЯ, ГРАНИ ИБРОХИМОВ Муродали Файзалиевич,
САМОБЫТНОСТИ И ОТТЕНКИ д.и.н., профессор Государственного института
ПРЕЕМСТВЕННОСТИ ТРАДИЦИЙ В изобразительного искусства и дизайна
ТАДЖИКСКОМ НАРОДНОМ КОСТЮМЕ Таджикистана, (Таджикистан, Душанбе)
САРЧАШМАХОИ ВИЖАГЙ, ИБРОХИМОВ Муродали Файзалиевич,
НИШОНАХОИАСОЛАТВА АЛОМАТХОИ д.и.т., профессори Донишкадаи давлатии
ИДОМАИ АНЪАНАХО ДАР санъати тасвирй ва дизайни Тоцикистон,
ЛИБОСИ МИЛЛИИ ТОЦИКОН (Тоцикистон, Душанбе)
THE ORIGINS AND FA CETS Of IDENTITY IBROHIMOV Murodali Fayzalievich AND SHADES OF THE CONTINUITY OF Doctor of history, Professor of the state Institute of TRADITION IN THE TAJIK FOLK COSTUME fine arts and design of Tajikistan, (Tajikistan,
Dushanbe), E-MAIL: murodali@list.ru
Ключевые слова: таджики, народный костюм, генезис традиций, преемственность культуры, грани своеобразия, отделка одежды.
В статье рассматриваются некоторые отличительные черты народного костюма таджиков, выявляются истоки отдельных когда-то исчезнувших и через столетия возродившихся традиций в национальной культуре ношения одежды. Показано, что в отношении исторического и традиционного костюма историко-культурное прошлое таджикского народа характеризуется яркими гранями самобытности.
Калидвожацо: тоцикон, либоси миллй, тавлиди анъана^о, идомаи фарщнгй, нишона^ои вижагй, зинати либос.
Дар мацола масоили вобаста ба баъзе аломат^ои тафрицавй дар либоси миллии тоцикон мавриди баррасй царор гирифта, сарчашмацои баъзе анъанацои замоне аз байн рафтаю баъди садсола^о э^ёгардида тахщиц карда мешаванд. Маводи овардашуда нишон медщад, ки барои таъриху фарщнги халци тоцик дар либоси миллии таърихию анъанавй як цатор аломатцои тобони асолату вижагй хос будааст.
Key words: Tajiks, folk costume, the Genesis of traditions, the continuity of culture, faces, identity, finish clothing.
The article describes some of the distinctive features in folk costume Tajiks, identifies the origins of the individual which became extinct and after centuries revived the tradition in the national culture of wearing. These materials show that the historical and cultural past of the Tajik people is characterized by bright facets of identity in relation to the historical and traditional costume.
Феномен народного костюма, секрет его устойчивости к самосохранению заключается в том, что он является символом самовыделения этноса, и внутри него, конкретной личности. Основу костюмного комплекса составляет, очевидно, одежда. Как весьма выразительно подметил известный русский культуролог и этнограф П. Г. Богатырев, «одежда, в которой отчетливо выражена региональная или национальная функция, одновременно считается самой красивой (эстетическая функция), самой удобной (практическая функция) и т.д.» [3, 300].
Наиболее значимыми факторами сложения облика и состава народной одежды являются влияние природно-климатических условий региона проживания этого народа и его национальная культура. Совместное воздействие этих двух факторов обусловило естественную гармоничность народной одежды и, в более широком понимании, народного костюма, придало ему практичность и отчетливые грани своеобразия.
Синтез разных культур, протекавший столетиями, зачастую насильственно, а нередко и путем естественного заимствования традиций, становился причиной утраты отдельных знаковых элементов своеобразия этнического костюма, стирания в нем ряда признаков, препятствовавших обезличиванию. Влияние данного фактора на изменение этнических костюмов в ходе длительного процесса эволюционного развития народов было достаточно существенным. Несмотря на это, любой этнический костюм до сих пор сохраняет целый набор отличительных свойств, даже в сравнении с костюмом другого народа, веками развивавшегося на этой же территории. Это - одно
из проявлений культурной ценности народного костюма, который по праву служит одним из важнейших показателей национальной идентичности.
Сказанное весьма ярко проявляется в таджикском народном костюме. Благодаря генетическому развитию и преемственности по отношению с предшествующими эпохами, в нем сохранились многие своеобразные детали в их различных формах и видах. Каждая из этих деталей имеет свою историю появления и распространения. Исследователи уделяют большое внимание разработке вопроса о том, как и когда ношение того или иного элемента этнического костюма вошло в обычай, традицию. Затронем в этом аспекте вопрос о генезисе и сложении некоторых традиций, обеспечивших народному костюму таджиков важные черты этнического своеобразия.
Ношение чалмы. В средневековом, особенно мужском, костюме таджиков важное место занимала чалма. Ее носили многие горцы, в еще в большей степени она была распространена у равнинных таджиков. В городах чалму применяли в качестве головного убора не только мужчины, но и женщины среднего и пожилого возраста [12, 302]. Появление этого предмета в костюмном комплексе жителей Средней Азии исследователи увязывают с культурой одежды кочевников. В этом контексте одни указывают на время насильственного распространения культуры мусульманской одежды (с VIII в.), другие утверждают, что это произошло в XIII столетии, когда в регион проникли монголы. Немало заметок о чалме содержат письменные источники времен Саманидов, поэтому мнение о том, что жители Средней Азии заимствовали традицию ее ношения у монголов, - неверно. Вместе с тем, на этой территории чалму или, во всяком случае, чалмообразный головной убор, носили и до прихода арабов. Согдийская терракота эпохи великих Кушан предоставляет нам немало примеров изображения женщин в чалмообразных головных уборах. На артефактах головной убор имеет вид большого тюрбана из скрученной жгутом полосы ткани, который охватывает голову от щек и образует на темени банты и петли самой различной формы [11, 13-18].
Следовательно, истоки появления в таджикском национальном мужском и женском нарядах тюрбанов и чалм нельзя увязать с внедрением арабской или монгольской культуры костюма. Нужно принять во внимание, что в Согде такой головной убор применялся еще за семь веков до нашествия арабов и за двенадцать столетий до монгольского завоевания региона.
В этом контексте заслуживает внимания момент, связанный с происхождением слова «шапка» - русского названия головного убора известного вида. Исследователи русской материальной культуры генезис этого термина связывают с близким по звучанию французским словом, означающим «крышку». При этом утверждается, что французы заимствовали этот термин у немцев, а те, в свою очередь, с латинского языка. Вместе с тем, хотим обратить внимание на следующий момент, связанный с традицией ношения чалмы. Летом таджики под чалму надевали маленькую облегающую затылок мягкую шапочку - аракчин («собиратель пота»), зимой - шабпушак («надеваемый на ночь») - шапочку сферической формы, подбитую мехом или на вате. Мы считаем, что русское слово «шапка» вполне могло возникнуть от термина «шабпушак», служившего таджикским названием указанного вида мужского головного убора зимнего назначения.
Юбка в гардеробе таджичек. Археологическая наука опровергает распространенное мнение о том, что исторически в одежде таджичек юбки впервые появились в XX в., естественно, под влиянием русской культуры костюма. Есть подтвержденные факты, что драпированная женская юбка применялась предками таджикского народа по крайней мере 2000 лет тому назад, еще в античный период. Примером служит женская одежда северных районов Кушанского государства. Женские персонажи в скульптуре Халчаяна (Сурхандарьинская область, III в.) облачены в платье с горизонтальным или треугольным разрезом ворота и длинную, до земли, юбку с богатой драпировкой. Более того, в Средней Азии женщины начали носить юбки, возможно, еще раньше -уже в эллинистический период. Изображение поясной одежды такого вида, причем с поперечными складками, встречается на одном из предметов из знаменитого Амударьинского клада. Правда, там она представлена в мужском костюме [6, 38-39].
Юбка занимала важное место в женском гардеробе жителей Согда и Тохаристана и в эпоху раннего средневековья. Примером служит костюм VI - VIII вв., представленный на барельефе женской фигуры из Большого тронного зала дворца в Бунджикате. Ее бедра охватывает юбка из ткани, орнаментированной рисунком «в горошек» [5, 60-61]. Выясняется, что фактором, прервавшим традицию ношения предками таджиков женской юбки, стало завоевание этих регионов арабами и распространение мусульманской культуры одежды.
В этом контексте заслуживают также внимания предметы одежды XI в. из горного поселения Базардара на Памире. Набедренную одежду местных женщин составляли юбки в сборку из некрашеной хлопчатобумажной ткани. Как показывают базардаринские находки, в высокогорьях,
где влияние арабских порядков было менее ощутимым, таджички продолжали пользоваться такой поясной одеждой еще как минимум три столетия после нашествия арабов.
В конце хотим обратить внимание, что в приведенных здесь примерах по истории применения женской юбки речь идет о поясной одежде, подол которой располагался на уровне щиколоток. Не исключено, что используемые в древности и средневековье (до XI в.) юбки надевали поверх штанов. Кстати, такая традиция была широко распространена в центральных и южных районах Таджикистана среди школьниц и студенток в советский период. Отдельные случаи проявления этой традиции встречаются и в наши дни.
Шапочка с накосником. До революции 1920 года у таджичек наиболее распространенным видом женского головного убора была шапочка кулута / шабкулох / паспакол. Она состояла из собственно шапочки круглой формы с плоским дном и высоким бортом, и накосника дум с полой внутренностью. Накосник прикреплялся к шапочке сзади, ее образовывали два слоя ткани, связанные по краям. Через образованную таким образом трубку пропускали косы. Кулуту шили из бархата или других дорогих шелков, оформляли вышивкой или золотым шитьем. Если ее делали из разных тканей, более нарядная материя использовалась в видимой налобной части. Начиная с 12 лет, кулутапушак носили под платком, до этого возраста можно было обходиться без платка [8, 275].
Женские костюмные комплексы, принадлежавшие бактрийской верхушке и восстановленные по данным могильника Тиллятепе (на севере Афганистана, I в. до н. э.), включают головной убор, состоящий из диадемы, накосника и легкого прозрачного платка. Это открытие В. И. Сарианиди означает, что шапочка с накосником как предмет головного убора, широко представленный в прошлом в традиционном костюме равнинных и горных таджичек, имеет как минимум 2000-летнюю историю.
Заметим, что в советский период в головном уборе таджичек шапочка с накосником постепенно уступала место женской тюбетейке и в конце концов вышла из употребления.
Декоративный нагрудник. Реконструкция женских костюмов тиллятепинского образца показала, что платья знатных особ кушанского общества оснащались богато украшенным, стягивающим грудь, нагрудником. Он представлял собой украшенную бляшками ленту шириной около 10 сантиметров, которая крепилась за спиной парными дисковидными застёжками. В своих основных чертах (облик, декор и т.п.) это одеяние близко с традиционной женской одеждой Припамирья, прежде всего Дарваза.
Сказанное означает, что истоки традиции оформления дарвазцами праздничного женского платья куртаи шоинак накладным украшенным нагрудником обнаруживаются в кушанскую эпоху. Принцип декорирования этих платьев уже тогда применялся в оформлении бактрийских платьев [13, 48-56; 84-91].
Дарвазские платья шили из белой ткани с рельефными полосками - куртачи, в которой чередовались в определённом порядке одиночные и дублированные продольные нити. На них нашивали нагрудник шоинак - фигурно вырезанный кусок карбоса, орнаментированный вышивкой. Размер вытянутого по вертикали прямоугольного куска карбоса - примерно 30 х 45 см. Внизу шоинак заканчивается треугольником или половиной шестигранника. На платье делали полукруглый вырез для шеи, соответственно которому делалась и форма верхней части нагрудника [14, 155].
Проводя исторические параллели, справедливости ради нужно отметить, что сведениями по оформлению кушанских нагрудников вышивкой и использованию ткани с рельефной полосатостью в пошиве платьев с декоративным нагрудником наука не располагает.
Вышитое платье. В бактрийской одежде кушанского периода широко используется вышитый орнамент. Остатки хлопчатобумажной ткани II - III вв. с вышитым узором в виде многочисленных мелких фрагментов обнаружены в могильнике «Иттифок» на территории Фархорского района Таджикистана. Материя орнаментирована повторяющимися «древами жизни» в сочетании с облаками и птицами, изображенными по обеим сторонам растений. Вышивка произведена латунной проволокой и пурпурным шелком [10, 75-78]. Эта находка в какой-то мере проливает свет на истоки сложения традиций декора знаменитых кулябских чаканов.
На распространение в конце эпохи среднеазиатской античности вышивального дела и в других районах проживания предков таджиков указывает находка двух вышитых фрагментов шерстяных тканей III - IV вв. из Карабулакского могильника в Юго-Западной Фергане [1, 43-82]. Выясняется, что традицию изготовления вышитых национальных платьев - чакан таджикские мастерицы унаследовали у своих древних предков. В Кулябе и окружающих его районах эта традиция зародилась по крайней мере 1600 лет тому назад.
Оформление платья. Трансформацию одежды, представленную в росписях Пенджикента и Балалыктепе, легко проследить на женских традиционных платьях жителей Припамирья [15, 50-52]. Ее характерные признаки - сужающийся рукав, наличие манжеты, выполнение отделочных нашивок, например, из вышитых тесемок шероз / джияк / зех. Это означает, что форма и приемы оформления традиционных женских платьев горных таджичек берут свое начало как минимум с эпохи раннего средневековья. Традиции за счет длины образовать на рукавах складки, делать конец рукава облегающим запястье, а также оформления краев одежды и ее отдельных частей вышитой тесемкой существовали 1500 лет тому назад в Тохаристане и Согде. Эти традиции последовательно развивались и передавались друг другу усилиями примерно 20 поколений таджикских горцев, благодаря чему они сохранились до наших дней.
Также обратим внимание, что согласно артефактам из Базардары, для украшения одежды XI в. использовалась нашивная тесьма, с вышивкой и без нее [4, 141]. Эта находка непосредственно связана с истоками зарождения данной традиции оформления нарядных платьев уже на Памире, которая исчисляется, как минимум, тысячелетием.
Вязание джурабов. В поселении средневековых рудокопов Базардара археологами обнаружен фрагмент вязаного рукоделия из очень тонких ниток. Это верхняя часть детского носочка или конец рукава одежды. Вязание выполнено из разноцветных нитей путем выведения геометрического узора. Примечательно, что по тонкости вязки этот образец не уступает трикотажным полотнам, полученным на современных вязальных машинах. Заметим, что среди найденных здесь предметов фигурирует много хорошо заточенных острых деревянных спиц. Их можно идентифицировать в качестве вязального инструмента, если учесть, что традиционно памирские вязальщицы пользовались деревянными спицами [4, 141].
Данные аргументы - веский довод в пользу мнения о том, что на Памире вязанием рукавиц, носков и чулок джураб занимались еще 1000 лет тому назад, причем качество вязки того времени не уступает современной машинной.
Декорация и демонстрация платьев. Равнинные таджички, как правило, носили два-три платья вместе. Назначение каждого из них учитывалось еще на стадии пошива. Их кроили с таким расчетом, чтобы после надевания через горловины и рукава обнаруживалось наличие всех платьев. В результате каждое из них, в том числе нижнее, вносило свою лепту в общее декоративное решение костюма.
Стремление декорировать и демонстрировать наличие каждого предмета своей одежды -одно из главных особенностей таджикского женского костюма. Другие народы, проживающие бок о бок с таджикским населением, этой традиции не придерживались. В частности, бухарские еврейки, в отличие от местных таджичек, детали своего нижнего платья никогда не выставляли напоказ. Для них в предмете одежды первостепенное значение имело его практичность [7, 296-297]. Таджички же в каждом элементе своего костюма стремились использовать, как его удобство с точки зрения потребительского назначения, так и декоративность.
Декорация женской поясной одежды. У таджичек, в отличие от соседних народов, было принято штаны украшать, чтобы и они, подобно нижней рубахе, обогащали декор костюма. Для этого концы штанин обшивали красивыми тесемками - вышитыми, с тканым узором или плетеными. Их подшивали к нижнему краю штанин так, чтобы на внутренней стороне образовались кисточки из концов нитей [8, 135]. Длину платьев выбирали так, чтобы они не прикрывали узорчатых тесемок на штанинах. Этим и отличалась манера ношения поясной одежды таджичками и, например, бухарскими еврейками, которые заправляли штанины в чулки, ичиги или сапоги, скрывая их от постороннего взгляда [7, 296-297].
Шерстяные платья. Традиционные женские платья на Памире шили из шерстяной домотканины и называли гилеминкурта, по названию используемой материи. В Средней Азии пошив женских платьев из шерстяной ткани был характерен только для таджиков Памира [2, 145]. Очевидно, такие платья шили из наиболее тонких тканей, если честь, что зачастую их носили без нижней одежды.
Платья со складками у подмышки. В конце XIX - начале XX в. в гардеробе таджичек Памира появились платья миёнчин со складками у подмышки. Для этого боковые клинья вверху делали более широкими, чем обычно. При зашивании их к стану образовывались складки, которые сшивали несколькими строчками. В результате платье получалось узким в верхней части и широкой у подола.
Заметим, что в Средней Азии платья со складками у подмышки шили только таджики Западного Памира, причем во всех районах этого высокогорного края. До 1940-х годов эти платья носили только молодые женщины, после (до 1960-х годов) ими стали пользоваться и пожилые женщины [2, 150].
Приведенные факты, имеющие отношение к женской одежде Горного Бадахшана, могут быть расценены как очевидные примеры проявлений оригинальности в исторической национальной одежде.
Таким образом, можно говорить о том, что в истории сложения и развития народного костюма таджиков обнаруживается ряд интересных наблюдений, которые подчеркивают разные грани его своеобразия и местные корни формирования и преемственности костюмных традиций.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Баруздин Ю. Д. Кара-Булакский могильник /Ю. Д. Баруздин //Известия Академии наук КиргССР. -
Т. 3. - Вып. 3. Серия общественных наук (История). - Фрунзе, 1961. - С. 43-82.
2. Бахтоваршоева Л. Платья традиционного покроя таджичек Памира / Л. Бахтоваршоева // Памироведение: Сб. статей. - Душанбе: Дониш, 1984. - Вып. 1. - С. 145-152.
3. Богатырев П. Г. Функции национального костюма в Моравской Словакии / Богатырев П. Г. // Вопросы теории народного искусства. - М., 1971. - С. 297-366.
4. Бубнова М. А. Древние рудознатцы Памира / М. А. Бубнова. - Душанбе: Дониш, 1993. - 176 с.
5. Воронина В. Л. Открытие Уструшаны / В. Л. Воронина, Н. Н. Негматов // Сквозь века. Серия: К истокам культуры народов СССР. - Вып. 2. - М.: Знание, 1986. - С. 61-98.
6. Горелик М. В. К этнической идентификации персонажей, изображенных на предметах Амударьинского клада / М. В. Горелик // Художественные памятники и проблемы культуры Востока. - Л.: Гос. Эрмитаж. 1985. - С. 36-46.
7. Емельяненко Т. Г. К особенностям традиционного костюма бухарских евреев: женские платья / Т. Г. Емельяненко // Антропологический форум. - № 14. - 2011. - С. 290-314.
8. Крестовский В. В. В гостях у эмира Бухарского /В. В. Крестовский. - СПб., 1887. - 431 с.
9. Люшкевич Ф. Д. Одежда таджикского населения Бухарского оазиса в первой половине ХХ в. / Ф. Д. Люшкевич // Сборник Музея антропологии и этнографии. - Ленинград, 1978. - Т. 34. Материальная культура и хозяйство народов Кавказа, Средней Азии и Казахстана. - С. 123-144.
10. Майтдинова Г. М. Реставрация, реконструкция и исследование древних тканей / Г. М. Майтдинова, А. К. Елкина // Археологические работы в Таджикистане. - Душанбе: Дониш, 1994. -Вып. XXV. - С. 74-83.
11. Мешкерис В. А. Женские чалмообразные головные уборы на кушанских статуэтках из Согда /В. А. Мешкерис // Костюм народов Средней Азии: Историко-этнографические очерки. - М.: Наука, 1979. - С. 13-18.
12. Народы Средней Азии и Казахстана. - Т. 1. - М.: Изд-во АН СССР, 1962. - 768 с.
13. Сарианиди В. И. Храм и некрополь Тиллятепе /В. И. Сарианиди. - М.: Наука, 1989. - 240 с.
14. Широкова З. А. Одежда / З. А. Широкова // Таджики Каратегина и Дарваза. - Душанбе, 1976. -Вып. 3. - С. 116-202.
15. Широкова З. А. Традиционная и современная одежда женщин Горного Таджикистана / З. А. Широкова. - Душанбе: Дониш, 1976. - 206 с.
