Интериоризованный дискурс как стилистическое средство Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 82:81-26; 82:81'38

Pogrebnyak Yu.V. INTERIOR DISCOURSE AS A STYLISTIC MEANS. An interior discourse presents a model of the inner speech of a character, created by an author of a literary work. In this article the interior discourse is considered as a stylistic device.

Key words: interior discourse, stylistic device, work of fiction, character, sense interaction.

Ю.В. Погребняк, д-р филол. наук, проф. каф. русского языка как иностранного Волгоградского гос. социально-педагогического университета, г. Волгоград, E-mail: pyuma@yandex.ru

ИНТЕРИОРИЗОВАННЫЙ ДИСКУРС КАК СТИЛИСТИЧЕСКОЕ СРЕДСТВО

Интериоризованный дискурс представляет собой модель внутренней речи героя, создаваемую автором художественного произведения. В предлагаемой статье интериоризованный дискурс рассматривается как стилистическое средство.

Ключевые слова: интериоризованный дискурс, стилистическое средство, художественное произведение, персонаж, взаимодействие смыслов.

Под интериоризованным дискурсом мы понимаем отражение автором художественного произведения невербализованных персонажем мыслей и чувств. Автор выражает эти мысли и чувства от лица самого персонажа.

В научной литературе подвергались анализу некоторые особенности рассматриваемого нами типа дискурса [1-4], однако комплексного исследования этого явления проведено не было. Интериоризованный дискурс используется очень часто в современной художественной литературе, и изучение его специфики крайне необходимо.

Интериоризованный дискурс является средством непрямой характеристики героя произведения, которое призвано реализовать авторский замысел, не давая читателю готовых оценок личности того или иного персонажа, а предоставляя возможность читателю самому делать выводы и давать оценки.

Наиболее четко особенности интериоризованного дискурса как стилистического средства проявляются в характере его взаимодействия с экстериоризованным (т. е. вербализованным) дискурсом персонажа (персонажей) и автора произведения.

Можно выделить три типа взаимодействия смыслов интериоризованного дискурса и внешнего диалога персонажа.

1. Внешний диалог и интериоризованный дискурс связаны друг с другом по смыслу:

а) внешний диалог и интериоризованный дискурс взаимодополняют друг друга.

Например, в приведенном ниже отрывке бедный молодой человек Стивен, когда речь заходит о деньгах в диалоге с мистером Дизи, вспоминает и мысленно перечисляет свои долги -Маллигану девять фунтов, три пары носков, пару обуви, галстуки. Каррэну десять гиней. Макканну гинею. Фреду Райену два шиллинга. Темплу за два обеда. Расселу гинею, Казинсу десять шиллингов, Бобу Рейнольдсу полгинеи, Ке- леру три гинеи, миссис Маккернан за комнату, пять недель. Малая моя толика бессильна.

И в результате внутренней мыслительной работы в голове Стивена зреет очередная реплика диалога - В данный момент нет, - ответил Стивен.

Стивен не может гордиться тем, что никому не должен.

He tapped his savingsbox against his thumbnail.

- I will tell you, he said solemnly, what is his proudest boast. I paid my way.

Good man, good man.

- I paid my way. I never borrowed a shilling in my life. Can you feel that? I owe nothing. Can you?

интериоризованный дискурс - For the moment, no, Stephen answered [5].

Он постукал своей копилкой о ноготь большого пальца.

- Я вам скажу, - объявил он торжественно, - чем он больше всего хвастает и гордится: «Я никому не должен».

Надо же, какой молодец.

- «Я никому не должен. Я за всю жизнь не занял ни у кого ни шиллинга». Вам понятно такое чувство? «У меня нет долгов». Понятно?

Маллигану девять фунтов, три пары носков, пару обуви, галстуки. Каррэну десять гиней. Макканну гинею. Фреду Райену два шиллинга. Темплу за два обеда. Расселу гинею, Казин-

су десять шиллингов, Бобу Рейнольдсу полгинеи, Ке- леру три гинеи, миссис Маккернан за комнату, пять недель. Малая моя толика бессильна.

- В данный момент нет, - ответил Стивен [6, с. 34].

б) внешний диалог и интериоризованный дискурс контрастируют друг с другом; Сюда можно отнести те случаи, когда тема интериоризованного дискурса и внешнего диалога персонажей совпадает, но их смысловая оценка различна. Попросту говоря, персонажи, или персонаж высказывает суждения, оценочно противоположные его истинному мнению. Это также очень сильно характеризует героя произведения.

Приведенный ниже отрывок представляет собой спор собравшихся разводиться мужа и жены. Жена привыкла делать все, как она хочет, не принимая возражений мужа. В этот раз она пригласила экстрасенса, чтобы «очистить» их квартиру. Мужу, профессору Астраханцеву, человеку неконфликтному, эта идея не нравится, но он не озвучивает те высказывания - возражения, которые зреют в его голове («Нужно было просто любить меня», «Наверняка какая-нибудь шарлатанка. С кучей тараканов в голове. Поклонница Стивена Кинга, окончившая ускоренные курсы НЛП»), дабы не провоцировать свою жену на конфликт.

- Ты просто злишься. Несколько лет я искренне пыталась спасти наш брак. Не знаю, что нужно было сделать, чтобы ты стал нормальным мужем!

«Нужно было просто любить меня», - подумал Астрахан-цев, а вслух сказал:

- Давай не будем кричать, хорошо? А то твоему специалисту придется разгребать тут целую кучу всего. - Он знал, что если его жена приняла решение, изменить ничего не удастся. Придется идти на компромисс. - Значит, он приедет завтра, верно?

- Да. И это не он, а она, - ответила Амалия, облизав губы. Гнев ее быстро угас, как всегда бывает с поддельными страстями. - Ее зовут Люда. Она подруга моей подруги из Питера.

«Наверняка какая-нибудь шарлатанка, - решил Астрахан-цев. - С кучей тараканов в голове. Поклонница Стивена Кинга, окончившая ускоренные курсы НЛП» [7, с. 111].

2. Внешний диалог и интериоризованный дискурс не связаны друг с другом по смыслу. Однако какая-то ассоциативная связь может присутствовать.

В приведенном ниже отрывке главный герой романа Валера, будучи влюбленным в свою начальницу - владелицу ночного клуба Арину, желая знать все о ее личной жизни, очень сильно озадачен временным исчезновением этой женщины. Он очень жаждет получит хоть какую-то информацию о местонахождении своей начальницы у ее ближайшего помощника Виктора, он даже уже обращается к нему по имени (- Вить... - позвал он спину Рындина.), но вовремя понимает, что не имеет права задавать такие вопросы, являясь всего лишь одним из работников ночного клуба. Вместо желаемого, уже внутренне сформированного вопроса «А где Арина, скажи?», который однако может показаться странным Виктору, Валера быстро придумывает вполне безобидный вопрос — Вить, а ты был уже в симуляторе боя?-и озвучивает его. В этом случае интериоризованнеый дискурс

и внешний диалог персонажей идут как бы параллельно, не соприкасаясь по смыслу. Однако все смысловое пространство художественного произведения является связующим механизмом для них, способствуя реализации замысла автора. Не связывая по смыслу интериоризованный дискурс персонажа Валеры и его внешний диалог с Виктором, автор показывает, насколько главный персонаж любит владелицу ночного клуба, насколько чувствует себя ниже ее во всех аспектах, боясь вызвать хоть какие-то подозрения о своих чувствах к ней у других.

- Вить... - позвал он спину Рындина.

«А где Арина, скажи?» - хотел спросить Валера. Хотел. «А тебе зачем?» - резонно поинтересовался бы Витя. И действительно, зачем она нужна охраннику? Арина Леонидовна ведь даже зарплату сама не выдает.

- Чего? - Витя развернулся и был уже возле Валеры.

Вить, а ты был уже в симуляторе боя? - спросил вдруг

Валера. - Или тебе спортзала хватает тряхнуть адреналином?

Валера говорил - и смотрел, смотрел, изучал. Вообще все это время - эти самые январь и начало февраля - Витя был молчалив и спокоен. Как всегда. Ну, может, чуть более молчалив, еще сильнее спокоен. В общем, держался супер. А Валере очень хотелось знать, как переживают тоску такие великие мужчины. Или нет тоски - и переживать нечего? И ни на каком Арина Леонидовна не на курорте с Быковым... [8, с. 110].

Причем, смысловые отношения очень сложны. Между выделенными нами крайними состояниями связанности и не связанности по смыслу интериоризованного дискурса и внешнего диалога героев имеется большое количество промежуточных состояний, где степень ассоциативно-смысловой связи представлена в различной степени: от буквально прямой связи (что говорит, то и думает) до полного отсутствия видимой связи (говорит совершенно не то, что думает). Однако, в последнем случае проходит большая цепочка ассоциаций, которые порой сложно проследить.

В пределах первой выделенной нами группы смысловых связей между интериоризованным дискурсом и внешним диалогом героев, то есть в том случае, когда такая связь прослеживается достаточно четко, также можно выделить ряд промежуточных состояний по степени смысловой контрастивности инте-риоризованного дискурса и внешнего диалога.

Также можно выделить два типа смыслового взаимодействия слов автора и интериоризованного дискурса персонажа:

1. Слова автора и интериоризованный дискурс связаны друг с другом по смыслу и взаимодополняют друг друга.

В приведенном ниже отрывке из рассказа С. Хилл «Попеть и потанцевать» описывается жизнь немолодой женщины Эсми после смерти ее матери. Женщина была эмоционально очень зависима от своей матери, и после своей смерти, мать постоянно присутствует в сознании главной героини. Узнав, что по завещанию ей переходит £6, 000, Эсми строит планы на будущее, что выражено в ее интериоризованном дискурсе - she would buy a car and learn to drive, buy a washing machine and a television set, she would have a holiday abroad and get properly fitting underwear and eat out in a restaurant now and again, she would. - она купит машину и научится водить, купит стиральную машину и телевизор, поедет отдыхать за границу и подберет подходящее нижнее белье и будет ходить в ресторан сейчас и потом, она будет., который внезапно обрывается и начинается другой интериоризованный дискурс Эсми, которая думает уже как ее мать - But she was over fifty, she should be putting money on one side herself now, saving for her own old age. Но ей больше пятидесяти, теперь ей одной придется откладывать деньги на старость.

Таким образом, автор, противопоставляя два типа интерио-ризованного дискурса героини - ее собственный интериоризованный дискурс и ее же интериоризованный дискурс, окрашенный влиянием матери, показывает, как в сознании героини борются два начала - ее собственное «Я», стремящееся жить самостоятельной жизнью и «Я», привыкшее постоянно прислушиваться к мнению своей матери.

And now here was £6, 000. For a moment or two it had gone to her head, she had been quite giddy with plans, she would buy a car and learn to drive, buy a washing machine and a television set, she would have a holiday abroad and get properly fitting underwear and eat out in a restaurant now and again, she would.

But she was over fifty, she should be putting money on one side herself now, saving for her own old age, and besides, even the idea of spending made her feel guilty, as though her mother could hear, now, what was going on inside her head, just as, in life, she had known her thoughts from the expression on her face [9, с. 196 - 197].

И вот у нее было £6, 000. Секунду или две, как она это осознала, у нее закружилась голова от планов, она купит машину и научится водить, купит стиральную машину и телевизор, поедет отдыхать за границу и подберет подходящее нижнее белье и будет ходить в ресторан сейчас и потом, она будет...

Но ей больше пятидесяти, теперь ей одной придется откладывать деньги на старость, и, кроме того, даже сама идея траты денег заставила ее почувствовать себя виноватой, как будто ее мать могла слышать, теперь, что происходит в ее голове, точно так же, как при жизни она знала ее мысли по выражению лица (Перевод наш - Ю.В. Погребняк).

В то же время в представленном выше отрывке слова автора прямо связаны по смыслу с интериоризованным дискурсом героини. Автор четко указывает, где интериоризованный дискурс самой Эсми - For a moment or two it had gone to her head, she had been quite giddy with plans, - Секунду или две, как она это осознала, у нее закружилась голова от планов, а где интерио-ризованный дискурс той же Эсми, но находящейся под влиянием своей матери - даже сама идея траты денег заставила ее почувствовать себя виноватой, как будто ее мать могла слышать, теперь, что происходит в ее голове, точно так же, как при жизни она знала ее мысли по выражению лица.

В данном контексте автор не считает нужным заставлять читателя разгадывать, когда Эсми находится под влиянием своей умершей матери, а когда она думает самостоятельно, очевидно, делая акцент на самом интериоризованном дискурсе героини, в котором контрастно противопоставлена борьба двух личностей - Эсми, думающей самостоятельно и Эсми, думающей как ее мать. Весь рассказ построен на контрасте этих двух типов интериоризованного дискурса. В конце рассказа Эсми освобождается от влияния своей матери. В этом рассказе ин-териоризованный дискурс является ведущим стилистическим приемом.

Интересно отметить, что случаи, когда интериоризованный дискурс и слова автора контрастируют друг с другом отсутствуют, по всей вероятности, потому что такое их взаимодействие полностью нарушало бы основы построения художественной композиции.

2. Слова автора и интериоризованный дискурс не связаны друг с другом по смыслу.

В приведенном ниже отрывке главный герой рассказа Г. Бейтса «Как тщетно обольщаются мужчины», молодой парень Франклин, вступает в любовную связь с миссис Пэлгрейв во время пляжного отдыха. Одновременно он влюбляется в юную няню детей миссис Пэлгрейв Хайди и приглашает ее на ужин в то время, когда миссис Пэлгрейв ненадолго уезжает по своим делам. Вернувшись, миссис Пэлгрейв узнает об отношениях молодых людей и отправляет Хайди на ее Родину в Германию. Франклин сильно переживает, что навсегда потерял Хайди, к которой у него возникли чувства.

Слова автора о том, как Франклин поздоровался с мистером и миссис Пэлгрейв и о том, как он шел вдоль пляжа, которые предшествуют внутреннему монологу Франклина, на первый взгляд не связаны с интериоризованным дискурсом Франклина. Однако читатель, ознакомившись с содержанием рассказа, выстраивает ассоциативную цепочку смысловых связей между интериоризованным дискурсом персонажа и словами автора - Франклин и миссис Пэлгрейв ненавидят друг друга после этого инцидента, поэтому они сухо здороваются ради приличия.

В отрывке «Несколькими минутами позже он шагал вдоль пляжа, скрываясь от палящего солнечного света в тени сосен и опять попадая под жгучее солнце» читатель может усмотреть ассоциацию с сильными чувствами, которые, подобно палящим лучам солнца, волнами накрывали молодого человека. Хотя такие ассоциации можно назвать индивидуальными.

И в других словах автора «Его беззвучный голос был сух от отчаяния. Белая полоска песка перед ним была такая же скучная и безжизненная, как соляные залежи, которые он видел в лучах заката» представлено уже более прямое указание на эмоциональное состояние Франклина. Его душа иссыхает без

любви, жаждет встречи с Хайди, но не может найти ее, так как молодой человек не знает адреса этой девушки.

В этом отрывке можно видеть взаимное усиление влияния интериоризованного дискурса и слов автора. Франклин повторяет про себя имя любимой девушки. Слова автора о встрече молодого человека с миссис Пэлгрейв используются для усиления выражения отчаяния Франклина. Описание автором иссушенного солнцем пляжа также наводит читателя на мысль о любви Франклина, которая была жестоко выжжена миссис Пэлгрейв.

Таким образом происходит усиление эмоционального накала этого эпизода.

Franklin, as Mr. And Mrs. Palgrave passed him, stiffened himself to say "Good afternoon" but in the moment of passing she turned with equal stiffness and stared at the sea.

A few minutes later he was striding along the beach, out of the hot bristling sunlight into the shadow of the pines and then out into the heat of the sun again.

"Heidi," he kept saying to himself. "Heidi," His echoless voice was arid with despair. The white stretch of sand in front of him was as flat and lifeless as the salt flats he had seen in the evening sun. "Heidi - Heidi - Oh! God, Heidi, where can I find you?" [9, с. 78].

Франклин, когда мистер и миссис Пэлгрейв прошли мимо него, напрягся, чтобы сказать «Добрый день», и, когда они поровнялись, она также напряженно ответила и стала пристально смотреть на море.

Несколькими минутами позже он шагал вдоль пляжа, скрываясь от палящего солнечного света в тени сосен и опять попадая под жгучее солнце.

Библиографический список

"Хайди", повторял он про себя. "Хайди", Его беззвучный голос был сух от отчаяния. Белая полоска песка перед ним была такая же скучная и безжизненная, как соляные залежи, которые он видел в лучах заката. "Хайди - Хайди" - О! Боже, Хайди, где же я могу найти тебя?" (Перевод наш - Ю.В. По-гребняк).

Между крайними состояниями связанности и не связанности по смыслу интериоризованного дискурса и слов автора имеется большое количество промежуточных состояний, где степень ассоциативно-смысловой связи представлена в различной степени: от буквально прямой связи (автор прямо указывает на мыслительные процессы, происходящие в голове героя) до полного отсутствия видимой связи (автор говорит о темах, на первый взгляд абсолютно не связанных с интериоризованным дискурсом персонажа). Однако, в последнем случае, так же, как и в рассмотренных выше случаях взаимодействия интериоризованного дискурса и внешнего диалога персонажа, проходит большая цепочка ассоциаций, которые порой сложно проследить.

Можно построить смысловое поле взаимодействия слов автора, речи персонажей и интериоризованного дискурса персонажей в тексте художественного произведения. При анализе интериоризованного дискурса следует учитывать смысловое пространство художественного произведения в целом. Взаимодействие смысловых пространств художественного текста в целом и интериоризованного дискурса в пределах этого текста дает важную информацию для понимания замысла автора в художественном произведении.

1. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества. - М., 1986.

2. Лотман, Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек. Текст - Семиосфера - История. - М., 1996.

3. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность. - М., 1987.

4. Шаховский, В.И. Лингвистическая теория эмоций: монография. - Волгоград, 2008.

5. Joyce, J. Ulysses [Э/р]. - Р/д: http://www.james-joyce.ru/ulysses/ulysses-text-eng.htm

6. Джойс, Дж. Улисс / пер. с англ. В. Хинкиса, С. Хоружего. - СПб., 2006.

7. Куликова, Г. Нежный фрукт: роман. - М., 2010.

8. Нестерина, Е. Разноцветные педали. - М., 2008.

9. Современная английская новелла / сост. сборника, авторского предисловия и критико-биографических справок о писателях А. Нико-люкин; автор комментария Л. Головчинская и И. Токмаков. - М., 1963.

Bibliography

1. Bakhtin, M.M. Ehstetika slovesnogo tvorchestva. - M., 1986.

2. Lotman, Yu.M. Vnutri mihslyathikh mirov. Chelovek. Tekst - Semiosfera - Istoriya. - M., 1996.

3. Karaulov, Yu.N. Russkiyj yazihk i yazihkovaya lichnostj. - M., 1987.

4. Shakhovskiyj, V.I. Lingvisticheskaya teoriya ehmociyj: monografiya. - Volgograd, 2008.

5. Joyce, J. Ulysses [Eh/r]. - R/d: http://www.james-joyce.ru/ulysses/ulysses-text-eng.htm

6. Dzhoyjs, Dzh. Uliss / per. s angl. V. Khinkisa, S. Khoruzhego. - SPb., 2006.

7. Kulikova, G. Nezhnihyj frukt: roman. - M., 2010.

8. Nesterina, E. Raznocvetnihe pedali. - M., 2008.

9. Sovremennaya angliyjskaya novella / sost. sbornika, avtorskogo predisloviya i kritiko-biograficheskikh spravok o pisatelyakh A. Nikolyukin; avtor kommentariya L. Golovchinskaya i I. Tokmakov. - M., 1963.

Статья поступила в редакцию 26.03.14

УДК 821.161.1

Rasulova R.M. THE WORD ORDER IN A SENTENCE IN THE DARGIN LANGUAGE. This article analyses the issue of the word order in a sentence in Dargin. The word order does not only have syntactic functions. The researcher identifies structural and morphological features of a predicative basis in sentences.

Key words: syntax, Dargin language, sentence, phrase, predicative basis of a sentence.

Р.М. Расулова, канд. филол. наук, доц. каф. романо-германских и восточных языков, Дагестанский гос. педагогический университет, г. Махачкала, E-mail: uzlipat066@mail.ru

ПОРЯДОК СЛОВ В ПРЕДЛОЖЕНИИ ДАРГИНСКОГО ЯЗЫКА

В данной статье анализируются вопросы порядка слов в даргинском предложении, т.к. порядок слов выполняет не только синтаксические функции. Это дало возможность определить структурные и морфологические признаки предикативной основы предло-жения.

Ключевые слова: синтаксическая конструкция, даргинский язык, предложение, словосочетание, предикативная основа предложения.

Актуальность темы исследования обусловлено тем, что даргинский язык, как и родственные ему дагестанские языки, в синтаксическом плане исследован недостаточно. Порядок слов

в даргинском предложении в принципе является свободным. В литературном даргинском языке выработался стабильный порядок: подлежащее, объект и сказуемое. Изменение их последова-