CC BY
36
определенной информации зависит от коммуникативных целей автора и факт наличия аналогичных явлений свидетельствует о взаимодействии и взаимосвязи двух языков.
ЛИТЕРАТУРА 1. Поспелов Н.С. Сложное синтаксическое целое и основные особенности его структуры // Доклады и сообщения Ин-та русского языка АН СССР. 1948. Вып. 2. С. 41-50.
2. Гаврилова Г.Ф. Переходные конструкции в синтаксисе сложного предложения. Ростов н/Д: Изд-во РГПИ, 1985. 84 с.
3. Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика. 4-е изд. М.: Изд-во ЛКИ, 2007. 232 с.
4. Малычева Н.В. Текст и сложное синтаксическое целое: системно-функциональный анализ. Ростов н/Д: АПСН СКНЦ ВШ, 2003. 180 с.
25 октября 2009 г.
ББК 81
ИНТЕНСИВНОСТЬ АТРИБУТИВНОГО ПРИЗНАКА КАК ЛИНГВОПРАГМАТИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ (на материале испанского языка)
Н.В. Карповекая
Несмотря на самые разнообразные мнения, существующие относительно того, какие же характеристики языковых явлений относятся собственно к прагматическим, представители всех течений и направлений сходятся в признании субъективного фактора в качестве определяющего для прагматических исследований. Еще Ш. Балли полагал, что в зависимости от индивидуального характера коммуникантов и ситуации общения один и тот же знак может вызывать в представлении человека ассоциацию, предпочтительную перед прочими. Однако при этом ученый указывал на тот факт, что в языке мы встречаемся и со скрытыми ассоциациями, которые, не исключая других, неизбежно возникают одновременно с представлением знака, независимо от всякой ситуации и от всякого контекста [1].
Развивая концепцию Ш. Балли, можно сказать о том, что в языке существуют такие знаки, которые, так или иначе, уже связаны с определенным коллективно-субъективным восприятием, выработанным у людей в течение всей их жизни. С одной стороны, они отражают историю языка, народа, страны и всего мира, т.е. за ними уже закреплено соответствующее тому или иному социуму коллективное бессознательное [2] и историческое бессознательное восприятие [3]. С другой стороны, эти языковые единицы
прямо связаны с адресантом, передают его вкусы и интересы, особенности восприятия мира. Таким образом, в сознании каждого из участников коммуникации существует своя собственная шкала проявленности качества / оценки / модальности и т.п. (ср.: "личное бессознательное" и "Эго" у К. Юнга).
Многие исследователи называют подобные знаки языковыми прагмемами. Языковые прагмемы неоднородны и, по нашему мнению, представляют собой средства выражения особых лингвопрагматических категорий, по своей природе предназначенных для воздействия на адресата и отражающих субъективное отношение коммуникантов к явлениям и событиям. Указанные категории, как правило, вызывают определенные трудности при перенесении в иную языковую среду, т.е. в процессе перевода, что происходит не только в силу субъективной природы, но и из-за градуируемости значения составляющих их единиц. К таким лингвопрагматическим категориям, на наш взгляд, относится и категория интенсивности атрибутивного признака.
В современном языкознании понятие "интенсивность" принадлежит к числу широко используемых, однако его содержание определяется весьма разноречиво. Впрочем, большинство исследователей придерживается мнения, что интенсивность есть выражение усилительности, представляющей собой один
Карповская Наталья Валерьевна - кандидат филологических наук, доцент кафедры романо-германской филологии Южного федерального университета, 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 150/2, e-mail: nat0208@donpac.ru, nkarpovskaya@sfedu.ru, т. 8(863)2697611.
Karpovskaya Natalia - Ph. D. of philology, associate professor of the Romance and Germanic Philology Department in the Southern Federal University, 150/2 Pushkinskaya Street, Rostov-on-Don, 344006, e-mail: nat0208@donpac.ru, nkarpov-skaya@sfedu.ru, ph. +7(863)2697611.
из видов количественной характеристики признака. Называя объективную количественную определенность того или иного признака, интенсивность отражает разную (большую или меньшую) проявленность признака. В этом сущность категории интенсивности как общегносеологической категории. Между тем существует и второе предназначение категории интенсивности, которое заключается в отражении субъективного отношения говорящего к действительности. Категория служит средством языковой оценки отправителем речи тех или иных характерных и характерологических признаков.
В бесконечном многообразии мира все виды и формы материи отличаются качественной и количественной определенностью, которые в онтологии существуют в неразрывном единстве. Качество определяет существенные свойства явлений объективного мира, отличающие их от других явлений. С тем или иным качеством связывается самое бытие предмета как такового, но всякое качество неизбежно основывается на количестве, так как качественные различия, в конечном счете, связаны с наличием или отсутствием определенных составных элементов. Неслучайно, когда речь идет об экспрессивности, неизбежно возникает вопрос о том, где, в каких случаях и какие именно языковые манифестации оказываются более или, напротив, менее экспрессивными, чем другие. Так, носителями испанского языка слово "hermosísimo" (красивейший, очень красивый), безусловно, оценивается как заведомо экспрессивное по сравнению с "hermoso" (красивый, прекрасный). Это же слово, употребленное в качестве самостоятельного высказывания, которое в записи, выражающей и подчеркивающей характер произнесения, выглядит как "Hermosí-i-simo", также, вне всякого сомнения, является экспрессивным. Однако, сравнивая формы "hermosísimo" и "Hermosí-i-simo", видим, что количество экспрессивности в них различается: второй вариант более экспрессивен, нежели первый. Налицо различная сила, различная интенсивность экспрессии.
Трудно не согласиться с мнением И.И. Туранского о том, что понятие "интенсивность" необходимо трактовать как означающее количество, степень, меру экспрессивности [4]. Следовательно, категория интенсивности, обозначая приближенную количественную оценку качества, есть частное
проявление категории количества, а именно той ее стороны, которая характеризуется как неопределенное количество, при этом ее нужно отделять от параметрических величин типа: "глубокий", "тяжелый". Интенсивность, по убеждению многих лингвистов, является признаком признака (признаком второй ступени), тогда как квантификаторы и параметр иче-ские величины есть признаки первой ступени и могут выступать как непосредственные признаки вещей. Средства выражения категории интенсивности связаны с субъективным выбором говорящим средств интенсификации высказывания и выполняют функцию не просто воздействия, но усиленного воздействия на адресата. Им, как правило, сопутствуют такие показатели, как эмоциональность и оценочность, придающие речи ту или иную окраску субъективного отношения. Особенно ярко это проявляется в испанском языке, для которого характерны особая выразительность и энергетическая насыщенность.
Необходимость выбора говорящим языковых средств для отражения субъективного восприятия действительности и наиболее эффективного воздействия на реципиента определяется коммуникативной ситуацией. Нередко мотивом употребления тех или иных способов интенсификации являются эмоции, так как эмоциональная сфера личности - это ее отношение к миру, к объектам естественных и культурных потребностей, состояние ее сознания. Важно подчеркнуть, что интенсивность, представляющая собой ономасиологическую категорию, указывает на степень проявленности признака и реализуется, прежде всего, в единицах языка (ср.: un pelmazo, el más hermoso, muy bien, etc), в отличие, например, от категории эмфазы, связанной с актуальным членением предложения и релевантной только для акта коммуникации.
Онтологически категория интенсивности близка категории оценки, которая относится к числу собственно человеческих категорий. Оценочный подход изучается логикой оценок - разделом формальной логики, относящимся к модальной логике. Если дескриптивный подход говорит о том, какой является или не является действительность, то оценочное рассмотрение говорит о том, что человек считает ценным, или плохим, или безразличным. Логика оценок используется в ходе рассуждений, предваряющих выработку предписаний, которыми регламентируется
деятельность человека в обществе. Однако позиции логики и естественного человеческого языка не всегда совпадают. Неслучайно лингвисты, изучающие аксиологические оценки в языке, пытаются выйти за пределы круга моральных оценок, единственно интересующих логику. Так, Н.Д. Арутюнова пишет о целом спектре оценочных значений, хотя все эти значения еще остаются связанными только с идеей добра и зла [5]. Интересно, что оценочно, в терминах "малого" - "многого", может выражаться и квантификация, количественное выражение качественных признаков. В этом случае мы имеем дело с оценочным выражением идеи количества.
По мнению Ч. Стивенсона, оценка предназначена для воздействия на адресата и отражает прагматический аспект знаковой ситуации, при этом воздействие оценки ограничено психологическим состоянием адресата. Концепция Ч. Стивенсона известна в аксиологии как теория эмотивности, поскольку основана на понимании значения слова как одного из членов отношения "стимул - реакция" [6]. Что касается другого представителя школы лингвистического анализа, Р. Хэара, то он уже прямо определял оценочное значение в терминах коммуникативной установки, связывающей высказывание с действием. Оценка, по Р. Хэару, выражает рекомендацию, предписание и не может быть определена в терминах других слов, лишенных этой функции. Связь оценки с прескрипцией отмечалась и раньше. Однако, на взгляд Н.Д. Арутюновой, Р. Хэар увидел не только общность оценки и прескрипции, но и их различие. Ценностные суждения имеют общий характер: они отсылают к некоторому стандарту (правилу, нормативу), применимому не только к данному, но и к другим случаям [7].
Значения оценочного характера воплощаются в языке, прежде всего в знаках предикативного типа. Их применение к описанию действительности характеризует не только факты и отношения между ними, но и говорящего, его подход. Неизбежность определенного субъективизма в таком подходе, прагматические установки и поиск все новых выразительных средств для их реализации обусловливают градуальность языковых средств оценки, многочисленные коннотации и богатую синонимию, дающие говорящему возможность выбора. Все это позволяет говорить о значительной общности категорий
оценки и интенсивности по характеру их контекстуального варьирования. Языковые оценки ориентированы на нормы, стоящие за общенародным языком, и связаны с ним обыденным неспециализированным сознанием. Данные нормы существенно отличаются от норм в логике и "могут быть связаны с самыми различными объективными и субъективными соображениями вплоть до чисто эмоциональных оснований" [8, с. 32].
Большинство современных лингвистов считают категорию оценки прагматической категорией, понимая ее как положительное или отрицательное отношение субъекта оценки к ее объекту. Следовательно, как в интенсивности, так и в оценке немало субъективизма. Кроме того, если мы представим категорию оценки и категорию интенсивности в композиционном плане, то они будут представлять собой трехчастные структуры с центральным членом, характеризующим понятие нормы. Однако в случае с категорией оценки два противочлена этой "шкалы" будут указывать на положительное (отрицательное), т.е. эмоционально-оценочное отношение коммуниканта к предмету оценки, а в случае с категорией интенсивности на большую (меньшую) проявленность признака, степень качества (меньше нормы /субординарное/ - норма /ординарное/ - больше нормы /суперординарное/). Таким образом, интенсивность, охватывая всю шкалу градации признака, показывает, насколько экспрессивное возвышается над предметно-логическим содержанием текста.
При этом необходимо указать на то, что, по мнению многих исследователей, часто бывает трудно разобраться в том, что относится к логическому восприятию, а что к области чувств, например: страшный - ужасный. Зависимость значения от психологических и логических факторов показана в работе Э. Сепира о градуировании [9]. Изучение градуированных (скалярных) значений, начатое Сепиром, было продолжено, с одной стороны, многочисленными работами, посвященными интенсификации значения и интенсификаторам (например, исследование Д. Болинджер [10]), а с другой - психолингвистическими опытами по измерению значения. Это связано с тем, что наличие экспрессивности - объективно (она есть или ее нет), а ее степень, т. е. интенсивность, очень часто определяется субъективно (ср. хороший концерт < замечательный концерт, но прекрасный
концерт < ? > замечательный концерт). Однако следует отметить, что в условиях совместной встречаемости высказываний возрастание / уменьшение по степени интенсивности чаще всего не вызывает сомнений: Он одарен > Он талантлив > Он гений.
В некоторых работах, исследующих категорию интенсивности, говорится о шкале интенсивности, которая существует как в сознании говорящего, так и в сознании слушающего. Как было указано ранее, эта шкала строится относительно некоторой величины и имеет два полюса - плюс и минус. Ординарное на такой шкале есть коллективно-субъективное представление о нейтральном, исходном, обычном. Отклонение от ординарного, принимаемого за точку отсчета, вверх или вниз по шкале воспринимается как необычное.
Наибольший вклад в разработку данного вопроса внес И.И. Туранский. Он не только предложил подробную схему этой шкалы, но и ввел понятие "кванта интенсивности", который является, по его мнению, минимальной единицей измерения интенсивности, сигнализирующей новый смысл. Введение понятия "квант интенсивности" как единицы интенсивности позволяет объективизировать ситуацию, при которой гиперкорректный находится на одну ступеньку выше прилагательного корректный на шкале интенсивности, а определение ги-пер-кор-рект-ный (с разбиванием на слоги, отражаемым на письме дефисами) находится двумя ступеньками выше на той же шкале интенсивности: в первом случае используется один способ усиления -алломорф-интенсификатор (префикс гипер-), во втором случае таких способов два - тот же алломорф-интенсификатор гипер- и графо-интенсификатор (дефис). Точкой отсчета, показателем позиций ординарного в обоих случаях служит прилагательное корректный.
Любая форма, любое языковое средство как "шаг", сигнализирующий движение вверх или вниз по шкале интенсивности, как шаг-переход со ступеньки на ступеньку, по мнению И.И. Туранского, есть квант интенсивности [4, с. 16]. Необходимо уточнить, что им сравниваются, сопоставляются, подсчиты-ваются целые, неделимые "кванты". Как мы видим, предлагается вполне строгое решение не всей проблемы и не проблемы капризов индивидуального восприятия, но той ее части, которая может быть формализована. Конеч-
но, нужно помнить, что в реальном тексте между "милашка" и "настоящая красавица" точно такой же один шаг интенсивности, как и между "милашка" и "красавица", где, как мы видим, скачок является меньшим. Однако с позиции исследователя очевидно, что между "милашка" и "настоящая красавица" может существовать ряд промежуточных ступеней: милашка > красотка > красавица > настоящая красавица.
Таким образом, между каждым из вариантов - один шаг (или один квант). Каждый раз этот шаг выражен формально. Так, "красотка" - слово с иным корнем, чем "милашка", и обладает большей концентриро-ванностью признака, а по сравнению со словом "красавица" "красотка" обладает отрицательными стилистическими коннотациями (за счет добавления дерогативного суффикса). В последнем примере добавляется усилительный эпитет (настоящая). Далее возможны и другие средства усиления: увеличение силы голоса при произнесении, нарочитое растягивание гласных и т.д. Все они будут добавлять к степени интенсивности высказывания еще один "квант".
Введение понятия "квант интенсивности" позволяет формализовать процедуру измерения интенсивности. Но если в каждом из сопоставляемых высказываний употреблен только один интенсификатор, как полагает И.И. Туранский, положительного ответа на вопрос: Какое из двух высказываний сильнее по степени интенсивности? - быть не может. Положительный ответ, на его взгляд, может быть получен лишь тогда, когда интенсифи-каторы "нанизываются" один на другой, со-положены и сочетаются применительно к той или иной единице текста [4, с. 18]. Однако результаты проведенного нами исследования со всей очевидностью доказывают тот факт, что при определении степени интенсивости атрибутивного признака в подобной ситуации необходимо учитывать: 1) ту степень проявленности признака, на которую указывает используемый маркер интенсивности, и его прагматический потенциал; 2) частотность функционирования данного средства интенсификации.
Сравним несколько вариантов усиления признака amable: (1) bastante amable, (2) muy amable, (3) amabilísimo. В каждом из этих вариантов содержится только один неделимый квант интенсивности, но степень
проявленности признака, на которую указывает кванторное слово "bastante", явно меньше той, что содержится во 2-ом и 3-ем вариантах. Кроме того, абсолютная форма превосходной степени на -ísimo менее частотна, а значит, менее стереотипна и, следовательно, воспринимается как более интенсифицированная, чем кванторное слово "muy". Как мы видим, самая высокая степень интенсивности признака наблюдается в последнем (3) варианте.
По нашему мнению, для определения степени интенсивности атрибутивного признака необходимо не только подсчитывать неделимые кванты (т.е. количество маркеров интенсивности), но и учитывать функционально-прагматический и семантический аспекты используемых средств интенсификации. Принципиально важно акцентировать внимание на том, что каждое из них выполняет свою функциональную нагрузку, характеризуется специфическим коннотативным значением, которое оно вносит в процессе интенсификации признака, и обладает своим прагматическим потенциалом. Указанные показатели могут не совпадать в различных языках и замена одного средства усиления другим в процессе перевода чаще всего приводит к изменению степени проявленности признака, меры его экспрессивности и уровню воздействия на реципиента. В своей совокупности сам факт экспрессивности и ее количественная характеристика (т.е. интенсивность) создают перлокутивный эффект. Мы понимаем языковую единицу и ощущаем ее интенсивную окраску только благодаря тому, что бессознательно сопоставляем ее с другими: более узкими или более широкими по значению, более абстрактными или более конкретными, более или менее способными воздействовать на чувства. Единство этой системы обеспечивается тем, что составляющие ее "звенья" соответствуют привычным категориям человеческой мысли.
Анализ фактологического материала, в качестве которого послужили произведения испанской художественной литературы XIX-XX вв., показывает, что категория интенсивности атрибутивного признака в испанском языке - многоликий феномен, который проявляется на всех уровнях языка, от фонемы до предложения. Грамматическое при этом взаимодействует с лексическим. В дополнение к лексико-грамматическим средствам интенсификации подключаются супрасегментные
средства усиления высказывания, отражаемые на письме графически. Например: ¡Qué sofocón! (Delibes). Интенсификация квали-фикативной характеристики в данном случае происходит с помощью интонационных, синтаксических и лексико-грамматических средств (восклицательное предложение, предикативный формант qué, увеличительный суффикс -ón).
В следующем примере усиление проявленности признака и выражение субъективного отношения происходит за счет препозиции прилагательного "pobre" (синтаксис) и аналитической сравнительной степени, входящей в состав усилительного фразеологизма (лексика): Es un pobre muchacho, más bueno que el pan. (Galdós).
Для интенсификации качества в другом случае используется только лексическо-грамматическое средство: уменьшительно-ласкательный суффикс -ito: El era rubito, gordito, culoncito. (Aldecoa).
¿Y hay que estarse quieta, quieta? (Baroja). Синтаксическим способом усиления прагматического эффекта данного высказывания является повтор. Интенсификация признака может достигаться с помощью комбинации синтаксического способа (восклицательное предложение) и морфологической формы (употребление абсолютной превосходной степени): ¡Dichosísimo tiempo, sí...! (Alarcón).
Результаты нашего исследования свидетельствуют о том, что средства и способы выражения категории интенсивности объединены общим семантическим значением степени проявленности признака и функцией отражения субъективного восприятия действительности. Ср.: Un Don Juan admirable. ¡El más admirable tal vez ...! (Valle-Inclán). Экспрессивная маркированность прилагательного, обладающего неординарной степенью признака (лексика), обращение к превосходной степени (морфемика), повтор (синтаксис), парцелляция (синтаксис), использование восклицательного предложения (синтаксис), многоточие (интонационное средство) - все служит здесь показателем степени проявленности квалифи-кативной характеристики.
Yo pobrecito de mí, yo Bachiller, yo ba-tueco (...), yo hablador. (Larra). Что касается данного высказывания, то для интенсификации степени выраженности признака здесь используются: 1) эмфатическая конструкция с субстантивированным прилагательным и
предлогом "de", местоименный плеоназм и повтор (синтаксис), 2) диалектизм "batueco" (неоплодотворенное яйцо), употребленный в переносном значении и существительное "hablador" (болтун), содержащее в своем значении сему интенсивности (лексика).
Реальная речевая практика предлагает богатый иллюстративный материал комбинированного использования средств интенсификации разных языковых уровней. В системе испанских частей речи носителями значений категории интенсивности, прежде всего, будут прилагательные и наречия, а полевое ядро будет составлять разряд качественных прилагательных, обладающих способностью передавать градуальные характеристики с помощью степеней сравнения. К области лексических и лексико-грамматических средств интенсификации признака относятся аффиксация и степени сравнения, синонимические ряды и наречия-интенсификторы, квантор-ные слова, интенсификаты и усилительные фразеологизмы. Среди них по частоте употребления в разговорной речи выделяются интенсификаты, квантификаторы и уменьшительные суффиксы субъективной оценки, которые могут использоваться комбинированно, создавая эффект двойного уменьшения, например: chiquitín, chiquitillo (ср.: мальчо-ночек). Среди синтаксических способов выражения интенсивности необходимо выделить такие, как повтор, восклицательные предложения, препозицию прилагательных, а также парцелляцию (Pues tú estás igual que antes. Más vieja), эмфатические и сравнительные конструкции.
Периферийный слой категории интенсивности охватывает переходные явления в зонах соприкосновения с другими полями, в частности, как было сказано ранее, коли-чественности и оценочности. Оценочное выражение идеи количества всегда прагматично и всегда тяготеет к экспрессивному, хотя последняя может проявляться в разной степени. Оценка неопределенного количества выражается через человека и его реакцию, нередко весьма эмоциональную: "оцениваемое количество не указывается непосредственно, а имплицируется как причина соответствующей
реакции" [8, с. 34], ср.: как сельди в бочке, (исп.) como sardina en la lata и т.п.
Согласно результатам проведенного нами анализа категория интенсивности атрибутивного признака, будучи лингвопрагмати-ческой категорией, по сути своей предназначена для того, чтобы отражать субъективное отношение адресанта к действительности и воздействовать на адресата. Средства выражения данной категории в испанском языке представляют благодатный материал как для обоснования прагматической концепции значения, так и для изучения их прагматического потенциала. Следует отметить, что в условиях коммуникации составляющие категории интенсивности нередко реализуют свой прагматический потенциал и переходят в разряд речевых прагмем. В силу высокого уровня их субъективности увеличиваются те трудности, которые возникают при переводе данных языковых единиц, что определяет актуальность и перспективность проведения дальнейшего исследования представленной категории в плане детерминации переводческих решений.
ЛИТЕРАТУРА
1. Балли Ш. Французская стилистика. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1961. 394 с. С. 39.
2. Юнг К. Г. Либидо, его метаморфозы и символы. СПб.: Восточно-Европейский институт психоанализа, 1994. 416 с.
3. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. М.: Прогресс, 1977. 488 с.
4. Туранский И.И. Содержание и выражение интенсивности в английском языке: Автореф. дис. ... д-ра филол. наук. Л., 1991. 41 с.
5. Арутюнова Н.Д. Аксиология в механизмах жизни и языка // Проблемы структурной лингвистики. М.: Наука, 1984. 284 с. С. 5-23.
6. Стивенсон Ч. Некоторые прагматические аспекты значения // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. Вып. 16. 500 с. С. 129-154.
7. Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики // Там же. С. 3-42.
8. Акуленко В.В., Швачко С.А., Букреева Е.И. и др. Категория количества в современных европейских языках. Киев: Наук. думка, 1990. 283 с.
9. Сепир Э. Градуирование. Семантическое исследование // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. С. 43-78.
10. Bolinger D. Degree Words. The Hague-Paris, 1972. 324 p. P. 1-60.
6 ноября 2009 г.
