CC BY
12
МАТЕРИАЛЫ КОНФЕРЕНЦИИ
гие В-линейные ОЛЛ, объединившей всех оставшихся пациентов, рассчитанный ПУ составил 0,04%. Однако доля рецидивов при этом ПУ и ПУ=0,1% была практически идентичной. Рассчитанные ПУ эффективно делили пациентов с разными исходами терапии в каждой из вышеуказанных ЦГ подгрупп (р <0,001 для каждого сравнения из трех).
Выводы. При комбинированном использовании данных
МОБ и цитологии на 36-й день лечения по протоколу ALL-MB 2009 позволило выделить пациентов с неблагоприятным прогнозом. Дифференциальный подход к выбору ПУ в зависимости от ЦГ подгруппы на 36-й день лечения по протоколу ALL-MB 2009 позволяет более эффективно делить пациентов с благоприятными и неблагоприятными исходами терапии, чем применение традиционных ПУ
Н.Ю. Цветков, Е.В. Морозова, О.С. Епифановская, Е.В. Бабенко, Е.А. Измайлова, А.И. Шакирова, И.М. Бархатов, М.В. Барабанщикова, К.В. Лепик, Е.А. Бакин, Ю.Ю. Власова, А.Г. Смирнова, И.С. Моисеев
ПРОГНОСТИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ МУТАЦИОННОГО СТАТУСА У ПАЦИЕНТОВ С МИЕЛОДИСПЛАСТИЧЕСКИМ СИНДРОМОМ ВЫСОКОГО РИСКА
«Научно-исследовательский институт детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р.М. Горбачевой»
Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет имени академика. И.П. Павлова» Министерства здравоохранения Российской Федерации, г.Санкт-Петербург Введение. Определение прогноза имеет решающее значение для принятия решения о терапевтической тактике у пациентов с миелодиспластическим синдромом (МДС).
Цель. Оценка возможности использования данных молекулярной генетики для определения подгрупп пациентов с МДС с различным клиническим течением.
Материалы и методы. У 56 пациентов проспективно выполнялось прямое секвенирование по Сэнгеру геномной ДНК костного мозга на момент постановки диагноза. Исследовались гены БР3В1, DNMT3A, FLT3, SRSF2, ТР53, RUNX1, ASXL1. Исследовалось влияние на 2-летние значения общей и безрецидивной выживаемости, кумулятивные частоты рецидива и летальности, связанной с лечением в зависимости от таких факторов, как возраст, пол, тип МДС, группа риска, уровни бластов, тромбоцитов, гемоглобина, нейтрофилов, ферритина в дебюте заболевания, наличие зависимости от гемотрансфузий, терапия ги-пометилирующими препаратами в анамнезе, факт выполнения алло-ТГСК. Работа поддержана грантом Российского научного фонда №17-75-20145-П.
Результаты. Точечные мутации в генах SF3B1, DNMT3A, FLT3, GATA2, SRSF2, ТР53 (п=33) чаще встречались у пациентов старшей возрастной группы: медиана возраста 43 года (21 - 59) у пациентов без мутаций против 53 года (36 - 60) у пациентов с мутациями (р=0,02). Аналогичная картина наблюдалась для мутаций генов TP53 и SF3B1 в отдельности: медиана возраста 46 лет (21 - 59) у пациентов без мутаций TP53 против 57 лет (51 - 60) у пациентов с мутациями TP53 (р=0,02); медиана возраста 45 лет (21 - 60) у пациентов без мутаций SF3B1 против 55,5 лет (47 - 58) у пациентов с мутациями SF3B1 (р=0,04). 2-летняя частота рецидивов у пациентов с мутациями гена
TP53 была значимо выше: 75% (п=4, 95% ДИ: 12,8 - 96,1) против 17,4% (п=29, 95% ДИ: 5 - 36,2) у пациентов без мутаций гена TP53 (р=0,009). Количество мутированных генов значимо влияло на 2-летнюю общую и безрецидивную выживаемость: 75,8% (п=11, 95% ДИ: 50,8 - 98,7, медиана не достигнута) и 65,5% (п=11, 95% ДИ: 23,6 - 88,3, медиана не достигнута), соответственно, для пациентов без мутаций; 60% (п=5, 95% ДИ: 12,6 - 88,2, медиана не достигнута) и 60% (п=5, 95% ДИ: 12,6 - 88,2, медиана не достигнута), соответственно, для пациентов с 1 мутацией; 0% (п=3, медиана 7,5 месяцев) и 0% (п=3, медиана 6,4 месяца), соответственно, для пациентов с 2 мутациями (р=0,0009 и р=0,001, соответственно). Наличие мутаций в гене RUNX1 значимо влияло на 2-летнюю общую и безрецидивную выживаемость: 72,2% (п=16, 95% ДИ: 40,8 - 88,9, медиана не достигнута) и 65,6% (п=16, 95% ДИ: 34,9 - 84,5, медиана не достигнута), соответственно, для пациентов без мутаций гена RUNX1; 0% (п=3, медиана 14,4 месяца) и 0% (п=3, медиана 12,4 месяца), соответственно, для пациентов с мутацией гена RUNX1 (р=0,004 и р=0,009, соответственно). Количество мутированных генов значимо влияло на 2-летнюю частоту рецидивов: 25,4% (п=11, 95% ДИ: 3,2 - 58) для пациентов без мутаций; 20% (п=5, 95% ДИ: 0,8 - 58,2) для пациентов с 1 мутацией; 100% (п=3) для пациентов с 2 мутациями (р=0,001).
Выводы. Описанные предварительные результаты подчеркивают важность использования новых методов для прогноза у пациентов с МДС. Необходимы дальнейшие исследования.
Л.А. Цветкова, О.В. Паина, П.В. Кожокарь, А.С. Фролова, Ж.З. Рахманова, К.А. Екушов, Н.В. Субора, М.Ю. Аверьянова, П.В. Шевелева, М.А. Эстрина, Е.В. Бабенко, А.Д. Кулагин, Е.В. Семенова, Л.С. Зубаровская
ИНФУЗИИ ДОНОРСКИХ ЛИМФОЦИТОВ В ТЕРАПИИ МИНИМАЛЬНОЙ ОСТАТОЧНОЙ БОЛЕЗНИ ПОСЛЕ АЛЛО-ТГСК У ДЕТЕЙ С ОСТРЫМИ ЛЕЙКОЗАМИ
«Научно-исследовательский институт детской онкологии, гематологии и трансплантологии имени Р.М. Горбачевой», Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет имени академика И.П. Павлова» Министерства здравоохранения Российской Федерации, г. Санкт-Петербург
Введение. Аллогенная трансплантация гемопоэтических стволовых клеток (алло-ТГСК)-один из наиболее эффективных методов лечения у пациентов с онкогематологическими заболеваниями. Однако, несмотря на значимые успехи в использовании данного метода терапии, рецидивы заболевания после алло-ТГСК остаются главной причиной летальности пациентов, а дальнейшие лечебные опции крайне ограничены. Для выявления пациентов, имеющих высокий риск посттрансплан-
тационного рецидива, требующих профилактики и превентивной терапии, используют определение минимальной остаточной болезни (МОБ). Одним из способов терапии МОБ после алло-ТГСК является иммуноадоптивная терапия инфузиями донорскими лимфоцитами (ИДЛ), механизм действия которых основан на способности индуцировать реакцию «трансплантат против лейкоза» (ТПЛ).
Цель. Оценка эффективности и безопасности ИДЛ в те-
ВЕСТНИК ГЕМАТОЛОГИИ, том XVII, № 2, 2021
рапии МОБ после алло-ТГСК у педиатрических пациентов с острыми лейкозами.
Материалы и методы. В исследование включены 23 ребенка с медианой возраста 8 лет (1-16 лет) с диагнозами оМл (п=10, 43%) и ОЛЛ (п=13, 57%), которые получили первую алло-ТГСК и инфузии донорских лимфоцитов в связи с появлением МОБ. Гаплоидентичная ТГСК проведена 12 (52%) пациентам, родственная полностью совместимая - 4 (17%) пациентам, неродственная полностью совместимая - 5 (22%), неродственная частично совместимая - 2 пациентам (9%). Медиана срока появления МОБ после алло-ТГСК составила 77 дней (30-736). МОБ молекулярно-генетическим методом была определена у 16 (70%) детей, у пациентов с ОЛЛ встречались t (9;22), t (12;21), MLL (КМТ2А) реарранжировка, t (1;19), клональные реарран-жировки генов иммуноглобулинов. Среди детей с оМл были выявлены: t (8;21), ^ 16, MLL (КМТ2А) реарранжировка. У одного пациента отмечались только изменения кариотипа в виде трисомии 21 пары хромосомы в 10% метафаз. Остальные 6 (26%) пациентов имели МОБ, установленную методом ИФТ. У всех пациентов сохранялась клинико-гематологическая ремиссия заболевания на момент введения ИДЛ. Медиана первой дозы ИДЛ составила 1*106 CD3+/кг (1*104 - 1.6*106 CD3+/кг), суммарной дозы-1.2*106 (1*104 - 1*108 CD3+/кг). Медиана количества введений - 2 (1-6). ИДЛ с эскалацией доз были выполнены 12 пациентам (52%). Медиана дней после алло-ТГСК до введения первой дозы иДл составила 145 дней (45-746). Монотерапию ИДЛ получили 10 пациентов (43%), с гипомети-лирующими агентами - 5 пациентов (22%), с поддерживающей химиотерапией - 4 пациента (17%), комбинацию с ингибиторами тирозинкиназ - 2 пациента (9%), с интерфероном-гамма (реаферон) - 1 ребенок (4%), с блинатумомабом - 1 ребенок
(4%). Для статистического анализа использовались метод Ка-плана-Майера и и-критерий Манна-Уитни.
Результаты. При медиане наблюдения 18 месяцев (2-171) ответ был достигнут у 14 (61%) пациентов: 8/13 пациентов с диагнозом ОЛЛ (62%) и 6/10 пациентов с ОМЛ (60%), р=0.89 в виде достижения МОБ отрицательного статуса и/или цитоге-нетической ремиссии. Общая выживаемость при данной медиане наблюдения составила 65%. Безрецидивная выживаемость - 56,5%. Медиана безрецидивной выживаемости после ИДЛ - 6 месяцев (1-171). Пациенты, достигшие МОБ отрицательного статуса имели достоверно лучшие показатели безрецидивной выживаемости, чем те, которые сохранили позитивный статус МОБ, 78% vs 22%, р=0.03. Индукцию острой РТПХ наблюдали у 3х пациентов (13%), все случаи имели 3-4 степень тяжести. Хроническую РТПХ развили 5 детей (22%), тяжелая форма - у 1 пациента. Наиболее часто встречалась хроническая РТПХ кожи и слизистых. Не было летальных исходов, обусловленных РТПХ. Развитие острой или хронической РТПХ после ИДЛ было ассоциировано с ответом на терапию: 100% против 40% среди пациентов без признаков РТПХ, р=0.023. Безрецидивная выживаемость также была лучше у пациентов с симптомами РТПХ: 75% против 47%, р=0.17. При сравнении БРВ и ОВ пациентов, получивших монотерапию ИДЛ и в терапию ИДЛ в комбинации с другими агентами достоверных различий выявлено не было: 50% vs 61,5%, р=0.2 и 70% vs 61,5, р=0.9, соответственно.
Выводы. Таким образом, ИДЛ могут быть эффективным способом контроля статуса МОБ у детей с острыми лейкозами после алло-ТГСК как в монотерапии, так и в комбинации с другими агентами. Индукция РТПХ после ИДЛ является нечастым осложнением, но ассоциирована с более высоким ответом на проводимую терапию.
ЕЮ. Челышева1, А.Н. Петрова1, О.А. Шухов1, С.А. Смирнихина2, А.В. Быкова1, И.С.Немченко1, А-П. Пошивай3, М.С.Фоминых3, И.С.Мартынкевич3, В.А.Шуваев4, Н.Н.Цыба1, С.М.Куликов1, А.О. Абдуллаев1, А.Б. Судариков1, С.И. Куцев2,
А.Г. Туркина1
ДИНАМИКА ЛЕЙКЕМИЧЕСКОГО КЛОНА ПОСЛЕ ОТМЕНЫ ТЕРАПИИ ИНГИБИТОРАМИ ТИРОЗИНКИНАЗ И ФАКТОРЫ СОХРАНЕНИЯ РЕМИССИИ БЕЗ ЛЕЧЕНИЯ У БОЛЬНЫХ ХРОНИЧЕСКИМ МИЕЛОЛЕЙКОЗОМ С ГЛУБОКИМ
МОЛЕКУЛЯРНЫМ ОТВЕТОМ
1Федеральное государственное бюджетное учреждение «Национальный медицинский исследовательский центр
гематологии» Министерства здравоохранения Российской Федерации, г. Москва 2Федеральное государственное бюджетное научное учреждение медико-генетический научный центр имени академика Н.П. Бочкова, г. Москва
3Федеральное государственное бюджетное учреждение «Российский научно-исследовательский институт гематологии
и трансфузиологии федерального медико-биологического агентства», г. Санкт-Петербург 4Государственное бюджетное учреждение здравоохранения города Москва «Городская клиническая больница им.В.В. Вересаева» Департамента здравоохранения города Москвы, г. Москва
Введение. В рекомендациях по терапии хронического мие-лолейкоза (ХМЛ) появилась новая опция отмены ингибиторов тирозинкиназ (ИТК) и наблюдения в ремиссии без лечения (РБЛ) при стабильном глубоком молекулярном ответе (МО). Актуальным вопросом является изучение факторов сохранения РБЛ после отмены ИТК.
Цель. Охарактеризовать кинетику лейкемического клона после отмены ИТК у больных ХМЛ со стабильным глубоким МО и определить факторы сохранения РБЛ.
Материалы и методы. В анализ включено 183 больных с хронической фазой ХМЛ и глубоким МО, у которых выполнялась отмена ИТК. Причинами отмены ИТК в исторической группе (ИГ) больных (n=74) с глубоким МО (не менее МО4, BCR-ABL1<0,01%) были токсичность терапии у 30 (41%) больных, беременность у 24 (27%), желание пациентов или административные причины у 20 (32%). В проспективную группу (ПГ, n=109) включено 99 участников проспективного исследования RU-SKI и 10 беременных с ХМЛ, соответствующих основным критериям включения протокола RU-SKI: терапия ИТК> 3 лет,
стабильный глубокий МО> 2 лет. После отмены ИТК в ИГ проводился мониторинг уровня BCR-ABL1 каждые 4-6 недель; в ПГ - ежемесячно в первые 6 мес. после отмены ИТК, каждые 2 мес. до 12 мес. и каждые в 3 мес. после 12 мес. При потере БМО (BCR-ABL1>0,1%) возобновляли прием ИТК. У беременных допускалось возобновление терапии при BCR-ABL1 >1% (потеря МО2). Медиана (Ме) срока терапии ИТК до отмены ИТК составила 7 лет (от 6 мес. до 18 лет), Ме наблюдения после отмены ИТК - 33 мес. (от 1 до 136 мес.).
Результаты. У 92 (50%) больных после отмены ИТК произошла потеря БМО. Прием ИТК возобновлен у 100 (55%) больных: у 92 с потерей БМО и у 8 без потери БМО, по решению врача и пациента. Прогрессии ХМЛ после отмены ИТК не отмечалось. Четверо больных умерли от причин, не связанных с ХМЛ (сердечно-сосудистые заболевания, пневмония). Выживаемость без потери БМО во всей когорте больных составила 62% (95% ДИ 55-70%), через 6 мес., 53% (95% ДИ 38-54%) через 12 мес., 49% (95% ДИ 38-54%) через 24 мес. и 46% (95% ДИ 38-54%) через 36 мес., без существенных различий между ИГ и ПГ. У 70 (76%)
