CC BY
185
29. Философия. Наука, культура. Вып. 3: сборник статей слушателей, соискателей кафедры философии ИППК МГУ. М.: Изд-во МГУ, 2005. 180 с.
30. Хюбнер К. Истина мифа: пер. с нем. М.: Республика, 1996. 448 с.
31. Элиаде М. Священное и мирское. М.: Изд-во МГУ, 1994. 144 с.
32. Энциклопедия афоризмов (Мысль в слове). М.: АСТ, 1999. 720 с.
ФИЛОСОФИЯ
УДК-004-008
ИНФОРМАТИЗАЦИЯ КАК ФАКТОР РАЗВИТИЯ КУЛЬТУРЫ Анисимов Анатолий Степанович, доктор философских наук, профессор кафедры философии и культурологии,
ФГБОУ ВПО «Российский государственный университет туризма и сервиса»,
г. Москва
Агеева Марина Александровна, кандидат философских наук, ст. преподаватель,
Институт повышения квалификации Департамента социальной защиты населения,
г. Москва
Статья посвящена анализу влияния информации на развитие современной духовной культуры. Показаны как положительные, так и отрицательные последствия информатизации в процессе формирования мировоззрения, состояние политики, права, искусства, религии других сфер современной культуры.
Ключевые слова: информатизация, культура, мировоззрение, свобода,
дегуманизация, глобализация.
The article is devoted to analyzing the impact of information on the development of contemporary spiritual culture. The authors show both positive and negative consequences of informatisation in the process of forming people’s world outlook, state of policy, law, arts, religion and other spheres of contemporary culture.
Keywords: informatisation, culture, world outlook, freedom, dehumanisation,
globalisation.
В статье рассматриваются некоторые аспекты влияния процессов информатизации на культурную сферу. Но, прежде всего, опираясь на богатую философскую традицию [1], необходимо определить, как понимается культура в данной работе. В настоящей статье это понятие используется в узком смысле, под культурой, прежде всего, понимается духовная культура, и речь идет, прежде всего, о том влиянии, которое оказывает
информатизация общества на социальное сознание, его мировоззрение; о том, как эти процессы трансформируют искусство, науку, религию, право и другие сферы, называемые здесь для краткости просто культурой.
Влияние информатизации на формирование культуры постоянно возрастает. Доступность огромного количества разнообразной информации преображает и видоизменяет все процессы в культуре. Культурные феномены становятся более разнообразными, и число их многократно возрастает. Резко увеличивается количество культурной продукции, учреждений культуры, появляется множество новых видов культурной деятельности, основанных на использовании новых технологий. Культурное творчество оказывается доступным гораздо большему числу людей, чем ранее. Человеческая жизнь в настоящее время гораздо более насыщена феноменами культуры, чем прежде. Но ограничивается ли трансформация культуры только количественным ростом?
И, в первую очередь, необходимо отметить, что количественный рост далеко не всегда сопровождается ростом или хотя бы сохранением прежде качества или содержания. Если взять, к примеру, книгоиздательскую сферу, то легко заметить, что увеличивающиеся тиражи произведений классической литературы теряются в гораздо быстрее растущих тиражах массовой литературы. Проблема эта имеет и другую сторону. Раньше специалисту в любой сфере деятельности было гораздо проще следить за специальной литературой, чем сейчас. Когда одних только специализированных научных журналов в мире насчитывается десятки тысяч, чрезвычайно трудно быть в курсе всего, что происходит даже в одной узкоспециализированной научной области.
Общее падение качественного уровня продуцируемых культурных артефактов связано с большей доступностью «культурных технологий». Например, при помощи современного компьютера гораздо проще писать книги. Проще подобрать необходимые цитаты, есть программы проверки орфографии и пунктуации, легче найти редактора, который за небольшую плату поможет устранить явные огрехи в тексте. То же самое касается и музыкального творчества, различных видов изобразительного искусства, а также дизайна. Не обязательно быть профессионалом в чем-то, чтобы создавать культурную продукцию, пусть и весьма посредственную, но зато легко тиражируемую.
На качество культурной продукции оказывают влияние и процессы глобализации. Столкновение и смешение элементов различных стилей в современной массовой культуре стимулируют создание нового и в некоторой степени облегчают культурное творчество. Достаточно взять произведение одной культурной традиции, перевести на язык образов и
терминов другой традиции - и готово новое «произведения искусства». Его вторичность, эклектизм или нелепость можно скрыть заявлениями о «новом прочтении» старого произведения. Даже простое смешение стилей привлекает внимание и вызывает споры, что может способствовать коммерческому успеху автора. Появилось множество «творцов», популярность и успех которых связаны с так называемой «раскруткой» классических художественных произведений.
Вообще рост числа культурных ценностей сопровождается падением их значимости. Прежде культурные достижения ощутимо влияли на общественное сознание и мировоззрение людей, а, следовательно, на их жизнь. Теперь же сознание людей насыщено большим количеством не согласующихся друг с другом идей и ценностей [4, 6], так что ни одна из них не может достаточно сильно изменить жизнь человека в каком-то одном направлении. Человеку сейчас очень тяжело даже просто приводить в соответствие разнообразные идеи и культурные ценности, что вызывает духовную пассивность, пессимизм и цинизм, которые ещё больше разъедают культуру.
При этом происходят достаточно интересные процессы: при росте возможностей происходит отдаление людей от культуры. Чтобы быть образованным и культурным человеком в наше время, требуется гораздо больше усилий, чем прежде. Для того чтобы овладеть культурными ценностями определённой традиции, необходимо преодолеть достаточно сильное сопротивление культурных форм иных традиций, а также постоянно сдерживать эклектическое давление культурной информации, а это отнимает много сил. Важно и то, что современному человеку труднее воспринимать классические произведения в силу усвоенной с детства привычки к облегчённой культурной продукции: к лёгкой ритмичной музыке, к лёгкой развлекательной литературе, к языку ярких и кричащих примитивных образов, к массовой кинопродукции, которая с помощью определённых приёмов приковывает рассеивающееся внимание зрителя, держа его в напряжении. Вообще избыток информации вызывает ряд изменений в структуре человеческого сознания, затрудняющих восприятие более сложного и символического языка, характерного для произведений классики.
Все эти негативные последствия информатизации культуры сводятся к двум важным процессам: 1) сужению поля свободы человека и 2) дегуманизации и
обезличивании культуры. Рассмотрим их более подробно.
Сужение поля человеческой свободы. При увеличении количества и плотности потоков информации, растёт влияние на отдельного человека не только информации, получаемой на индивидуальном уровне, но и наблюдается информационное давление со
стороны различных общественных групп, в особенности средств массовой информации. Причём СМИ передают информацию, источником корой являются не только общественные и политические организации, но и коммерческие компании. Поскольку информация является здесь не только сведениями, но (даже в большей степени) и управляющим сигналом, то человек не в состоянии не то чтобы реализовать (многие сигналы являются либо взаимно несовместимыми, либо взаимоисключающими), но даже адекватно оценить их (число сигналов слишком велико). Здесь приобретает важнейшее значение проблема защиты от информации. Способов защиты существует достаточно много, можно указать лишь наиболее типичные.
Пассивная защита (глухая оборона) на психофизиологическом уровне. В сущности, это снижение порога чувствительности. Человек просто не воспринимает значительную долю поступающей информации. Основными факторами здесь являются снижение внимательности и сосредоточенности, ослабление памяти. Внимание становится рассеянным, привлечь его и удержать становится сложнее. Важную роль здесь играют механизмы привыкания. Какой-либо образ, используемый для привлечения внимания, спустя некоторое время становится привычным и уже не вызывает прежней реакции. Возникает необходимость заменить его другим, более ярким образом. Но и этот образ через некоторое время перестаёт действовать. И так далее. Поскольку наиболее устойчивыми являются физиологические рефлексы, то мы видим в современной культуре тенденцию к использованию образов, опирающихся на всё более простые и физиологичные реакции человека. Образы насилия становятся более кричащими и извращёнными, эротические образы - более откровенными и примитивными.
Скептицизм, ирония, игра. Поскольку всё труднее становится выделить смысловое содержание образных рядов, оценить достоверность предлагаемых сведений, информация начинает приниматься как условно достоверная, а содержательность образов как условно ценная и значимая.
Возникает игровая ситуация, когда человек принимает сообщение за истинное, но допускает, что оно может оказаться ложным, а то и вовсе бессодержательным. Происходит то, что можно назвать (используя термин, предложенный Л.Т. Ретюнских [3]) игроизацией - проникновением элементов игры в другие (изначально неигровые) области культуры.
Вырабатываются такие методы действия, которые лишь в малой степени зависят от истинности или ложности оснований, а также затрудняют определение меры ответственности субъектов за принятые решения. Человек начинает оценивать различные
ценности (в том числе нравственные и религиозные) полусерьёзно. С одной стороны, человека трудно убедить в достоверности лжи, но, с другой стороны, ещё труднее заставить его всерьёз отнестись к нравственным нормам или научной аргументации.
Фрагментарность сознания. В сознании современного человека с лёгкостью уживаются противоположные идеи и ценности. В жизнь его бесконфликтно входят элементы несовместимых культурных традиций. Благодаря тому, что идеи эти не получают развития, а различным ценностям человек не уделяет много места в своей жизни, он может найти время для любого занятия или действия.
Всё это в значительной степени защищает человека от сильного информационного давления, но имеет и некоторые отрицательные последствия.
Например, принятие решения без рассмотрения последствий и, главное, без готовности принять последующие изменения создаёт сложную ситуацию, в которой человек конфликтует с собственным выбором. При этом утрата способности различать главное и второстепенное является причиной принятия решения ввиду не главных, а второстепенных его особенностей. Как пример: молодой человек не хочет идти в армию и поступает в вуз. Решение поступить в вуз принято в силу вторичного момента - это даёт отсрочку. При этом главное - необходимость и возможность учиться - остаётся в стороне. Эта необходимость не осознана и, как следствие, не принята молодым человеком. Результат: он поступил в вуз (это его собственное решение), но учиться он не хочет (не принимает последствий собственного выбора).
Всё это и вызывает необходимость говорить о сужении поля свободы, а не просто о негативных аспектах информатизации культуры. Рост информационного давления вынуждает современного человека постоянно находиться в психологическом и интеллектуальном состоянии защиты. Чем больше сил уходит на защиту, тем меньше сил остаётся для творчества. Ценности классической культуры не так агрессивны, как ценности массовой, поэтому им гораздо труднее пробиться к сознанию человека, что сильно обедняет духовную жизнь общества и резко сужает спектр возможных решений человека. И, наконец, фрагментарность сознания, эклектика во взглядах, моральных нормах, приводят к непоследовательности человека, к метаниям, к необходимости постоянно пытаться скорректировать уже сделанный выбор или устранить некоторые его последствия. Это ситуация не окончательности выбора, принципиальной незавершённости действия по свободе личности наносит самый ощутимый удар.
Трудно игнорировать также и то, что рост духовной пассивности, фрагментарности сознания, утрата способности к сосредоточению и ослабление рациональных
способностей сознания являются не только инструментами защиты человеческой психики от нарастающего информационного давления, но и способствуют манипулируемости человека. В условиях затруднённого восприятия подлинно культурных ценностей увеличивается распространённость всевозможных штампов и стереотипов сознания. При общем подъёме интереса к религии суеверия, предрассудки и оккультные идеи распространяются гораздо быстрее, чем идеи, выражающие подлинно глубокий гуманистический смысл мировых религий. При падении качества образования особенно широко распространяются околонаучные и псевдонаучные идеи и верования, активно насаждаемые жёлтой прессой (об инопланетянах, клонировании, зомби, телекинезе и других «скрытых способностях» человека). В такой ситуации за некоторыми достаточно громкими всплесками активности по отдельным псевдопроблемам отчётливо различаются «руки фокусника», если можно так выразиться. Внимательно присмотревшись к динамике общественного сознания за последние 15-20 лет, можно заметить применение средств манипулирования массовым сознанием. Эти методы и особенности их применения ещё далеки от совершенства и от того, чтобы определять общественное сознание или направлять его развитие, однако необходимо констатировать, что соответствующие технологии опираются на указанные процессы изменения общественного сознания (фрагментарность, ослабление рациональности, эклектика моральных и культурных норм), что также оказывает негативное влияние на свободу.
Ещё один важный момент связан с тем, что с ростом возможностей, обусловленных увеличивающимся объёмом информации, растёт и число ограничений, как это ни парадоксально. Каждое новое открытие (или идея), открывая новые возможности, связанные с его реализацией, закрывает массу других возможностей. Одни варианты отсеиваются как малоэффективные, другие - как слишком дорогие, третьи - как неосуществимые в рамках принятого метода. Ведь каждое решение есть выбор одной альтернативы из многих, следовательно, отказ от других путей развития, способов осуществления наших целей. Нередка ситуация, когда поиск решения какой-либо проблемы ведётся различными группами специалистов в рамках различных подходов. И когда становится известно, что одна из групп задачу решила, другие сворачивают свои исследования, хотя, может быть, найденное решение было не совсем совершенным. Современная глобалистическая культура тяготеет к единообразию, как более эффективному, с точки зрения затраты сил и средств. Однако стабильность развития обеспечивается его многолинейностью. Это подтверждается и развитием человечества: сужением возможного развития достигается подъём цивилизации, но это приводит к
однобокости и односторонности развития, а в будущем к упадку и гибели. Сейчас человечество вплотную подошло к ситуации, в которой имеется реальная возможность создания универсальной культуры. Однако ограничение возможностей развития (сейчас единственный вариант - научно-технический рационализм на базе капиталистической экономики), которое позволит достичь невиданного прежде подъёма, неизбежно приведёт к замыканию этой универсальной культуры в себе и к её последующей стагнации вследствие исчерпания возможностей развития.
В информатизированной культуре у человека остаётся всё меньше свободы, так как его поведение начинает определяться принципами развития информационных систем, что открывает широчайшие возможности для управления человеком. Но самое интересное здесь не то, что человеческим обществом может легко управлять небольшая труппа людей (это не ново), а то, что все общественные группы и всё общество в целом управляются абстрактными моделями самоорганизующихся информационных систем и даже без прямого участия человека. И здесь мы вплотную подходим к следующему пункту.
Дегуманизация культуры. Понятие дегуманизации можно раскрыть, в первую очередь, как обезличивание, проявляющееся в большей или меньшей степени во всех областях культуры.
В науке о дегуманизации можно говорить в рамках старого спора об ответственности учёного, не решённого до сих пор. Множество научных разработок как нашего времени, так и недавнего прошлого, соответствующих различным военнополитическим программам, совершенно не соответствуют образу целостного человека и классическим идеалам гуманизма. Таковы, например, не только все разработки, связанные с созданием оружия массового поражения, но и многие космические программы, ориентированные на безграничную экспансию человека в космос, генная инженерия и эксперименты по клонированию, связанные с грубым вмешательством с самые глубокие тайны живой природы, грозящие значительно более серьёзными последствиями, чем даже глобальное потепление или ядерная катастрофа.
В технической деятельности также важна проблема ответственности, которая обсуждается и в наше время. Снижение уровня образования, падение уровня нравственности создают крайне неблагоприятную ситуацию в отношении национальной и международной безопасное и повышают риск техногенных катастроф. Внутренние факторы опасности ранее несколько недооценивались, опасность, в основном, представлялась исходящей извне (от действия природной стихии, международной преступности и терроризма, военной угрозы, граждан с девиантным поведением и т.п.), на
что уже указывалось в литературе [2]. В то же время нельзя не учитывать внутреннего риска самого технологического развития, обусловленного, во-первых, его направленностью к подчинению и эксплуатации природы, а, во-вторых, ориентацией на производство, а не на проектирование, эффективное управление и культурную ассимиляцию достижений науки и техники. Нельзя не учитывать также культурносоциальных особенностей развития. В этом смысле кризисные изменения в культуре и социальной сфере неизбежно влекут за собой рост опасностей техногенного характера, вызванных вышеописанными трансформациями общественного сознания, проявляющимися на всех уровнях от сокращения финансирования научных разработок и кризиса промышленности, до снижения уровня образованности и ответственности технических работников на местах.
Дегуманизация искусства связана, в первую очередь, с процессами разрушения классического эстетического идеала, достигшими своего апогея в начале ХХ! века. Эстетическая деятельность выходит за пределы искусства в соответствии с новой эстетической программой, согласно которой искусство должно стать частью жизни, чтобы преобразовать ее изнутри, а не извне. Такое погружение эстетики в пучину жизненной стихии привело к смещению центра тяжести с эстетики прекрасного к эстетике безобразного. Цельная прежде сфера искусства распалась на множество «арт-практик» всевозможных видов, иные из которых к искусству в его классическом понимании не имеют никакого отношения. Вместо воссоздания цельного идеала человека как образа высшей гармонии, многочисленные направления искусства занимаются фиксацией бесконечных моментов и аспектов жизненной стихии, в которой тонет и растворяется цельность человеческого образа, распадаясь на множество своих частых появлений.
В религиозной сфере неуклонно снижается влияние монотеистических религий, и также неуклонно растет влияние языческих, неоязыческих и оккультных формаций. Причем не только расширяется сфера влияния традиционных религиозных направлений, сект и оккультных организаций, но и стремительно растет их количество: появляются новые организации и течения оккультно-мистического характера, многие из которых прикрываются авторитетом науки, выдавая себя за новые «научные» направления, «экологические» и «медицинские» организации. Некоторые из таких формаций имеют явно деструктивный характер, преследуют экстремистские цели.
Сфера права и политики тоже неизбежно дегуманизируется, проявления чего можно видеть, например, во все более откровенном использовании характерной и широко известной политики «двойных стандартов», что производит особо шокирующее
впечатление в сфере международного права. На фоне преобладания силовой политики и усиления военных союзов (типа НАТО) снижается влияние международных организаций.
Идеалы гуманизма, как известно, требуют уважения к чужим ценностям, чужой свободе и признания человеческого достоинства и прав всех людей и народов, независимо от их расы, территории проживания, типа экономики и формы государственного устройства, что зафиксировано в уставах различных международных организаций (той же ООН). Однако процессы дегуманизации приводят к тому, что некоторые народы, на словах признавая идеалы равенства, по известной шутке, начинают считать себя «равнее других» и присваивают себе право вмешиваться в жизнь других государств, диктовать им условия и нарушать нормы международного права о неприкосновенности границ и территории и др., не чувствуя своей ответственности и не опасаясь при этом справедливого возмездия.
В социальной сфере дегуманизация связана с кризисом семьи и нарушением механизмов воспроизводства. Широкое распространение противозачаточных средств, рост числа абортов создают значительную угрозу физическому выживанию населения. В современной России, например, распадается около половины всех заключаемых браков. Во многих странах существует отрицательный прирост населения. Большие проблемы создаёт и поляризация общества, углубление противоречий между богатыми и бедными, между жителями относительно обеспеченных крупных городов и бедствующих окраин, между коренными жителями регионов и многочисленными «беженцами» и «гастарбайтерами».
Можно сказать, что культурное пространство виртуализируется, то есть культурные ценности теряют свою действенность и значимость, девальвируются, хотя в целом не ставятся под сомнение. Никто всерьёз, например, не станет высказывать сомнений в высокой ценности человеческой жизни. Однако на практике ценность жизни другого человека определяется его национальностью, религией, социальной обеспеченностью и пр., что и говорит о крайне серьёзном положении в культурной сфере. Почему необходимо говорить здесь именно о виртуализации культурного пространства, а не просто об информации культурных ценностей и т.п.? Потому что виртуализацией культуры можно назвать процесс утраты культурными ценностями действенности и целостности, способности напрямую определять жизнь человека и его деятельность, при кажущемся росте культуры. Виртуализация культуры это ее превращение в «как бы» культуру. Традиционная культура почти всегда носит элитарный характер, для того чтобы в полной мере приобщиться к ней, необходимо затратить большое количество сил и
времени, необходимо изменить свою жизнь и преобразиться духовно. Культурные достижения в этом случае не тиражируются в массовом порядке. Они сохраняют «сакральность», своего рода неприкосновенность и достаточно резко отличаются от мира бытовых вещей. В современной же информатизированной культуре широко растиражированные культурные ценности теряют значение именно культурных ценностей и превращаются в элемент обихода. Они не требуют какого-либо серьезного изменения жизни, не накладывают никакой ответственности. Они есть, но в то же время не играют никакой особенной роли. Культурная деятельность превращается в суетливое продуцирование псевдоценностей, в коммерческое тиражирование обезличенных произведений искусства (типа Джоконды на футболках), в циничное осмеивание (под маской переосмысления и переоценки) высших принципов гуманизма и пародирование (под наименованием «нового прочтения») произведений прежней культуры. Мир информатизированной культуры - это самый настоящий виртуальный мир, мир симулякров, мир бесконечных отражений без первообраза, мир условных ориентиров, мир творцов без творений, мир, в котором все более проблематичным становится подлинное творчество, уделом которого остается существование на задворках культуры.
Эти процессы симуляции подлинной культурной деятельности и общественных отношений можно назвать виртуализацией культуры. Поскольку большинство жизненных ценностей заменяется их абстрагированными и стереотипизированными моделями, это делает их недостижимыми и ставит жизнь и деятельность человека в зависимость лишь от физически ощутимых материальных благ. Всё другое мало влияет на поведение человека и его деятельность.
Литература
1. Соколов Э.В. Культура и общество. Л., 2006.
2. Ойзерман VI. Т. Pan М.В.. Слепцов В.Г. К методологии обеспечения
безопасности ядерных технологий. В кн.: Высокие технологии и современная
цивилизация. 2008.
3. Ретюнских Л.Т. Философия игры. М., 2002. С. 13.
4. Дробницкий О.Г. Ценность. Философская энциклопедия. Т. 5. М., 1970.
5. Коршунов А.М. Диалектика субъекта и объекта в познании. М., 1982.
6. Нарский И.С. Диалектическое противоречие и логика познания. М., 1969.
