CC BY
64
УДК 327.5
DOI 10.24412/1815-0683-2023-1-122-136
С. К. ПЕСЦОВ*
Индо-Тихоокеанский регион:
эволюция взглядов и подхода Южной Кореи
Рассматривается позиция Южной Кореи в отношении Индо-Тихоокеанского региона. К заметным коррективам во внешней политике страны привела смена лидерства после прошедших в марте 2022 г. президентских выборов. Наиболее очевидными стали перемены в восприятии и отношении руководства Южной Кореи к идее Индо-Тихоокеанского региона от первоначальной отстраненности до ее активного принятия и выработки собственной стратегии ее реализации. Подчеркивается, что происходящее вряд ли можно считать неожиданностью или резким разворотом, обусловленным партийными предпочтениями или личными симпатиями пришедшего к власти лидера. Наблюдаемые перемены являются результатом эволюционного процесса переосмысления места и роли страны в условиях меняющегося глобального и регионального окружения.
Ключевые слова: международные отношения, внешняя политика, Южная Корея, Индо-Тихоокеанский регион, региональное сотрудничество.
ПЕСЦОВ Сергей Константинович -доктор политических наук, главный научный сотрудник Центра глобальных и региональных исследований. [email protected].
PESTSOV S. K. - Doctor of Political Sciences, Chief Research Officer of the Center of Global and Regional Studies.
S.K. PESTSOV
Indo-Pacific Region:
Evolution of South Korea's Views and Approach
The position of South Korea concerning the Indo-Pacific region is considered. The change of leadership after the presidential elections held in March 2022 led to noticeable adjustments in the country's foreign policy. The most obvious changes were in the perception and attitude of the South Korean leadership to the idea of the Indo-Pacific region from the initial detachment to its active adoption and development of its own strategy for implementation. It is emphasized that this can hardly be considered a surprise or a sharp reversal due to party preferences or personal sympathies of new leader.
* Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН. 690001, Владивосток, ул. Пушкинская, 89.
Institute of History, Archeology and Ethnography of the Peoples of the Far East of FEB RAS. 89, Push-kinskaya Str., Vladivostok, 690001.
The observed changes are the result of an evolutionary process of rethinking the place and role of the country in a changing global and regional environment.
Keywords: international relations, foreign policy, South Korea, Indo-Pacific region, regional cooperation.
В марте 2022 г. пост президента Республики Корея (РК) занял бывший генеральный прокурор страны Юн Сук Ёля, представляющий оппозиционную Партию народной власти (People Power Party). В своих многочисленных предвыборных обращениях и первых официальных заявлениях в новой должности он указывал на необходимость изменения внешней политики Южной Кореи и превращение страны в гораздо более активного игрока в Индо-Тихоокеанском регионе (ИТР) [33]. Новый лидер критически оценил политику стратегической двусмысленности своего предшественника, направленную на поддержание сбалансированных отношений между США и Китаем. Она, по его мнению, была «чрезмерно уступчивой» в умиротворении Китая, а согласие Мун Чжэ Ина с политикой «трех "нет"» (никакого дополнительного развертывания системы ПРО THAAD, никакого участия в сети противоракетной обороны США и никакого трехстороннего союза с США и Японией) по сути подрывало суверенитет Южной Кореи [33]. Подход Юн Сук Ёля нацелен на становление Южной Кореи как «глобального опорного государства» ("e^s / global pivotal state), продвигающего свободу, мир и процветание посредством либерально-демократических ценностей и содержательного сотрудничества. Соответственно, необходимо смотреть дальше непосредственной проблемы Северной Кореи, чтобы определить глобальную роль государства, соразмерную его статусу страны с развитой демократией, сосредоточив внимание на ценностях и глобальном сотрудничестве [11]. Акценты сделаны не на военной, а на экономической и технологической мощи, а также необходимости сосредоточения на борьбе с транснациональными угрозами, такими как изменение климата и пандемии, а не с угрозами со стороны великих держав [15]. Южная Корея должна стать более активным игроком в ИТР, а стратегическую неопределенность следует пересмотреть в пользу более явной поддержки США и других партнеров-единомышленников [15; 26; 31; 32].
Вскоре за риторикой последовали практические шаги. В конце мая 2022 г. состоялась первая встреча президента РК Юн Сук Ёля с президентом США Д. Бай-деном, на которой было объявлено о присоединении Южной Кореи к недавно анонсированной Индо-Тихоокеанской экономической структуре (Indo-Pacific Economic Framework - IPEF) [5] и ее участии в работе объединения мировых производителей полупроводников Chip 41. Руководители двух стран также решили
1 Объединение Chip 4 (Chip 4 Alliance), участниками которого стали США, Тайвань, Южная Корея и Япония, официально оформилось после подписания в марте 2022 г. президентом США Акта о чипах и науке (Chips and Science Act) с целью координации экспортной политики и производственных усилий ведущих производителей полупроводников [22].
запустить канал стратегических консультаций под названием «Диалог по экономической безопасности» в рамках президентских офисов для обсуждения сотрудничества в ключевых экономических областях [8]. Сразу после саммита Юн Сук Ёль объявил о начале работы по формированию Южной Кореей собственной стратегии в ИТР, специально для этого была создана целевая группа при Бюро по делам Северной Америки в Министерстве иностранных дел [9]. Общие ее контуры были озвучены президентом РК уже в ноябре 2022 г. в ходе его визита в Камбоджу для участия в серии саммитов с главами государств - членов АСЕАН. Характеризуя видение ИТР Южной Кореей, он подчеркнул важность укрепления, базирующегося на правилах международного порядка, основанного на универсальных ценностях, и недопущения одностороннего изменения статус-кво силой [34]. Официальный текст Стратегии для свободного, мирного и процветающего Индо-Тихоокеанского региона был обнародован в конце декабря 2022 г.
Индо-Тихоокеанский регион: эволюция позиции Южной Кореи. Инициативы Юн Сук Ёля, связанные с ИТР, вряд ли можно считать неожиданными. Точно также они не представляют собой и резкого разворота по сравнению с предшествующим внешнеполитическим курсом. Скорее их следует рассматривать как результат эволюционного процесса переосмысления места и роли страны в условиях меняющегося глобального и регионального окружения, начавшегося при президенте Мун Чжэ Ине и получившего дальнейшее развитие с приходом к власти Юн Сук Ёля.
Действительно, первоначально Южная Корея не выразила сколько-нибудь явной и определенной поддержки Индо-Тихоокеанской концепции, не участвовала в ее обсуждении, сохраняя отстраненную, если не отрицательную, позицию [29]. Как минимум три обстоятельства определили характер этой реакции. Во-первых, неожиданность - южнокорейские правительственные чиновники и ученые пропустили момент начавшихся региональных дебатов об ИТР2. Вторым обстоятельством было то, что одним из главных инициаторов этих дебатов была Япония, отношения с которой переживали не лучшие времена [1; 30]. Третьим усугублявшим настороженность фактором были способ и контекст представления идеи ИТР и ее восприятие в Южной Корее. Несмотря на опровержение нацеленности ИТР на сдерживание Китая, начавшаяся торговая война между США и Китаем, равно как и опасения последнего, не могли не учитываться Сеулом. Помимо угрозы вовлечения в конфликт двух держав, новый региональный концепт рассматривался им как неблагоприятный для текущих и будущих межкорейских отношений. Наконец, заметное влияние на восприятие Южной Кореей идеи ИТР оказала первоначальная настороженная реакция ряда других стран региона [13, р. 30-31].
2 Когда корейские репортеры задали вопрос президенту Мун Чжэ Ину по поводу стратегии Б01Р администрации Д. Трампа он, как сообщается, заявил: «Это было предложение, о котором я никогда раньше не слышал... трудно понять цель стратегии Индо-Тихоокеанского региона» [27, р. 18].
Однако с течением времени Южная Корея начинает менять отношение к концепции ИТР. Впервые официально о принятии Индо-Тихоокеанской стратегии США и готовности Южной Кореи к дальнейшему сотрудничеству в ее рамках было заявлено президентом Мун Чжэ Ином 30 июня 2019 г. на пресс-конференции после саммита двух лидеров. Это было представлено как согласование собственной региональной инициативы РК - Новой южной политики (NSP), прямо не связанной с Индо-Тихоокеанской стратегией США, но содержательно совпадающей с ней по целому ряду параметров3. «В соответствии с принципами регионального сотрудничества открытости, инклюзивности и прозрачности, - как было подчеркнуто президентом РК, - достигнута договоренность о гармоничном сотрудничестве между Новой южной политикой Кореи и Индо-Тихоокеанской стратегией США» [17]. Начиная с ноября 2019 г. стороны начали ежегодно выпускать «Совместный информационный бюллетень по Индо-Тихоокеанской стратегии США и Новой южной политике Республики Корея», в котором отражались все текущие проекты и программы сотрудничества между РК и США [19]. «Их содержание, -как отмечалось в одном из исследований, - недвусмысленно говорит о том, что Сеул активно участвует в Индо-Тихоокеанском сотрудничестве с Вашингтоном на двусторонней основе в удобных для него областях, таких как сотрудничество в области развития энергетики, инфраструктуры, цифровой экономики и т. д.» [28, р. 15].
В марте 2020 г. Южная Корея вместе с Новой Зеландией и Вьетнамом приняла участие в первой встрече Quad Plus. В Совместном заявлении по результатам саммита президентов РК и США в мае 2021 г. лидеры двух стран заявили, что они разделяют общее видение региона, управляемого на основе демократических норм, прав человека и верховенства закона внутри страны и за рубежом [15; 25]. В августе 2020 г. США и РК начали первый Диалог по Индо-Тихоокеанской стратегии и Новой Южной Политике на рабочем уровне [31, р. 3-4]. Еще более явный тренд, связанный с принятием Южной Кореей идеи ИТР, был продемонстрирован двусторонними консультациями между президентом РК Мун Чжэ Ином и президентом США Д. Байденом, проведенными 21 мая 2021 г. на полях Восточноазиатского саммита. Их результатом стало одобрение двух совместных документов, подтверждавших намерения двух стран вместе работать над созданием безопасного, процветающего и динамичного Индо-Тихоокеанского региона, основываясь на принципах открытости, инклюзивности, прозрачности, уважения к международным нормам и центральной роли АСЕАН [23; 24]. «Итоги майского саммита, - констатировали некоторые наблюдатели, - показали, что позиция
3 Новая южная политика (NSP) - флагманская внешнеполитическая инициатива Мун Чжэ Ина - официально была запущена в ноябре 2017 г. В ноябре 2020 г. был анонсирован новый ее вариант - Новая южная политика плюс (NSP Plus). Исходная трехкомпонентная структура первоначальной NSP - «люди, процветание и мир» - была расширена до семи ключевых направлений, включая образование и развитие человеческих ресурсов, нетрадиционные проблемы безопасности, такие как изменение климата и цифровизация [12].
Южной Кореи по Индо-Тихоокеанскому региону меняется от нежелания к присоединению» [20]. Это объяснялось несколькими обстоятельствами. Во-первых, региональный стратегический ландшафт постепенно становился для Южной Кореи все более неблагоприятным. Обеспокоенность стало вызывать поведение Китая, демонстрирующее намерение включить Южную Корею в сферу своего влияния, используя при этом весь арсенал возможных средств [2; 3]. В условиях меняющегося отношения населения Южной Кореи к Китаю сохранять двойственную позицию становилось труднее [14]. Во-вторых, определение сторонниками концепции ИТР, прежде всего США, Корейского полуострова в качестве проблемы, вызывающей серьезную обеспокоенность, способствовало признанию Южной Кореей полезности нового регионального концепта. И, в-третьих, дистанцирование от Четырехстороннего диалога по безопасности (Quad), не только объединившего ведущие региональные державы, но и превращающегося во все более широкую группу, основанную на общих ценностях, стало создавать реальную угрозу изоляции Южной Кореи на Индо-Тихоокеанском театре. Подобного рода ситуация могла обернуться растущими издержками для усилий по денуклеаризации Северной Кореи вследствие утраты интереса США к политике Южной Кореи [14].
Индо-Тихоокеанская стратегия Южной Кореи. В конце декабря 2022 г. был опубликован официальный текст собственной Стратегии для свободного, мирного и процветающего Индо-Тихоокеанского региона Южной Кореи. Данный документ, как указывается в его тексте, призван сформулировать комплексную региональную стратегию Республики Корея, охватывающую сферы экономики и безопасности, с целью повышения предсказуемости ее внешней политики и расширения возможностей для стратегических действий [21, р. 5].
Обоснование. В качестве обоснования важности и необходимости определения Южной Кореей собственной стратегии в отношении ИТР документ содержит несколько основных аргументов. Прежде всего, в нем подчеркивается ее тесная связь как страны с сильной демократией, развитой экономикой и высокими показателями внешней торговли с формирующимся Индо-Тихоокеанским регионом. В 2021 г. доля внешней торговли РК составляла примерно 85 % ее ВВП, при этом примерно 78 % общего объема экспорта и 67 % импорта приходилось на ИТР. В этом регионе находится большинство из 20 ведущих торговых партнеров страны и сюда же направляется 66 % ее прямых иностранных инвестиций. Вместе с тем, как отмечается в документе, растущая геополитическая конкуренция все больше тормозит стремление к сотрудничеству между странами ИТР, «разрывая ткань международного порядка свободной торговли и ограничивая импульс регионального экономического роста». Проблемы усугубляют растущая неопределенность в сфере безопасности, обеспокоенность по поводу отступления от демократии и вызовов универсальным ценностям, таким как свобода, верховенство закона и права человека [21, р. 5-6].
Цель. Республика Корея, которая стремится стать «глобальным опорным государством», намерена активно участвовать в установлении повестки сотрудничества и формировании продуктивных дискуссий в регионе и во всем мире.
Эта позиция определяется не только собственными интересами, но и ожиданиями международного сообщества соответствия роли и вклада страны ее экономическим, социальным и культурным достижениям. В этом смысле Стратегия свободного, мирного и процветающего Индо-Тихоокеанского региона страны призвана стать планом для конструирования ориентированных на будущее партнерских отношений, которые служат общим интересам в ИТР [21, р. 7]. Основной практической целью этих усилий выступает «создание регионального порядка, основанного на правилах, который позволит различным странам сотрудничать и процветать вместе» [21, р. 6]. Когда «региональный порядок, основанный на универсальных ценностях, будет реализован, Индо-Тихоокеанский регион станет регионом, где различные страны сосуществуют и процветают в гармонии» [21, р. 42].
Принципы. Основу общего видения РК свободного, мирного и процветающего Индо-Тихоокеанского региона составляют несколько принципиальных положений. «Свободный» означает региональный порядок, который формируется не силой или принуждением, а правилами и общечеловеческими ценностями, включая свободу, демократию, верховенство закона и права человека. Республика Корея поддерживает этот принцип как либеральная демократия, построенная путем борьбы и жертв [21, р. 8]. «Мирный» предполагает снижение конфликтов и напряженности, предотвращение споров и вооруженных столкновений на основе правил и обеспечения соблюдения принципа мирного урегулирования путем диалога. Это создает возможность для стран региона, представляющих различные политические системы, мирно продвигаться вперед посредством конкуренции и сотрудничества, основанных на правилах [21, р. 9-10]. Наконец, «процветающий» определяет регион как опирающийся на открытый и справедливый экономический порядок, где отдельные лица, предприятия и государства свободно участвуют в экономической деятельности в стабильной среде, а соображения безопасности не довлеют над экономическими вопросами [21, р. 10]. Реализация Индо-Тихоокеанской стратегии связывается с необходимостью расширения и активизации сотрудничества, основанием которого выступают три основополагающих принципа: открытости (работа с каждым партнером, который разделяет общее видение и принципы сотрудничества), взаимном доверии и взаимной выгоды [21, р. 11-12].
Направления деятельности. Практическое продвижение Стратегии свободного, мирного и процветающего Индо-Тихоокеанского региона связывается с девятью основными направлениями: 1 - строительство регионального порядка на основе норм и правил; 2 - сотрудничество в продвижении верховенства права и прав человека; 3 - укрепление усилий по нераспространению и борьбе с терроризмом; 4 - расширение всеобъемлющего партнерства в области безопасности; 5 - создание сети экономической безопасности; 6 - укрепление сотрудничества в важнейших областях науки и технологии, сокращение цифрового разрыва; 7 -развитие регионального сотрудничества в области изменения климата и энергетической безопасности; 8 - расширение партнерского сотрудничества в целях развития; 9 - поддержка взаимопонимания и обменов [21, р. 23-41].
Сеть партнерских отношений. Стратегия также подтверждает готовность Южной Кореи раздвигать географический охват и масштабы сотрудничества. Расширяя свой дипломатический кругозор за пределы Корейского полуострова и Северо-Восточной Азии, она готова «углублять стратегическое сотрудничество с ключевыми регионами Индо-Тихоокеанского региона, включая Юго-Восточную Азию, Южную Азию, Океанию и африканское побережье Индийского океана, и развивать сеть стратегических партнерских отношений с учетом особенностей каждого региона» [21, р. 13]. Чтобы способствовать мирному и процветающему Индо-Тихоокеанскому региону, Сеул также намерен тесно сотрудничать с Европой и Латинской Америкой. Конкретизируя пространственные ориентиры страны в рамках широко определенных границ ИТР, документ определяет и ключевых партнеров в отдельных субрегиональных зонах (см. таблицу).
Стратегия свободного, мирного и процветающего Индо-Тихоокеанского региона, таким образом, представляет план развития Южной Кореей ориентированных на будущее партнерских отношений, которые служат общим интересам [21, р. 7]. В основе этого плана лежат ее настойчивые попытки хеджирования растущего соперничества между великими державами, укрепляя альтернативную сеть региональных средних держав, которые экономически и стратегически оказались в ловушке конкуренции между США и Китаем, посредством создания буфера, позволяющего ослабить соперничество между ними [4, р. 140].
Несмотря на настойчивое стремление к автономии, союз Южной Кореи с США остается краеугольным камнем ее внешней политики. Тесные отношения с США способствуют продвижению интересов Сеула как минимум двумя способами. Во-первых, альянс предоставляет платформу, способствующую усилению голоса РК по более широкому кругу глобальных проблем. Во-вторых, он способствует увеличение силы собственных - военных и экономических - активов Южной Кореи [16, р. 2]. С другой стороны, Китай, в соответствии со Стратегией, также определяется в качестве «ключевого партнера в достижении процветания и мира в Индо-Тихоокеанском регионе», более прочные и зрелые отношения с которым предполагается развивать, руководствуясь международными нормами и правилами на основе взаимности и обоюдном уважении [21, р. 14]. Балансирование возникающих между ними противоречий, с точки зрения Южной Кореи, может обеспечить сеть партнерских отношений с рядом региональных и внерегиональных держав, таких как Япония, Австралия, Индия, страны АСЕАН (Таиланд, Филиппины, Индонезия), Канада и государства ЕС.
Таким образом, выборы 2022 г. и смена лидерства в Южной Корее привели к переменам во внешней политике страны. Наиболее заметные из них связаны с позицией и восприятием Индо-Тихоокеанского региона. Вместе с тем их вряд ли можно назвать неожиданными или случайными. Скорее, они являются результатом постепенного переосмысления места и роли страны в условиях меняющегося глобального и регионального окружения, наблюдавшегося и при президенте Мун Чжэ Ине.
Географические ориентиры, ключевые партнеры и области взаимодействий Стратегии свободного, мирного и процветающего Индо-Тихоокеанского региона
Партнер Форма и направления взаимодействия Примечания
Северная часть Тихого океана
США Альянс, основанный на общих ценностях свободы, демократии, прав человека и верховенства закона, который превращается в глобальный всеобъемлющий стратегический альянс, охватывающий не только безопасность, но и экономику, передовые технологии, киберпространство и цепочки поставок (с. 14) Решение проблем ядерных и ракетных угроз со стороны Северной Кореи, сбоев в цепочках поставок, кибербезопасности, изменения климата, кризиса в области здравоохранения и других возникающих региональных и глобальных проблем, (с. 22) Встреча лидеров четырех Ази-атско-Тихоокеанских партнеров (АР4) на саммите НАТО (июнь 2022 г.) Участие в запуске Индо-Тихо-океанской экономической основы для процветания (1РЕБ)
Япония Долгосрочное партнерство, которое поддерживает общие интересы и ценности (с. 14) Новое партнерство Япония - Республика Корея на XXI в. (1998 г.)
Китай Ключевой партнер в достижении процветания и мира в ИТР. Развитие более прочных и зрелых отношений, основанных на взаимном уважении и взаимности, соблюдении международных норм и правил (с. 14)
Канада Всестороннее стратегическое партнерство с общими ценностями. Расширение сотрудничества в области реагирования на изменение климата, экономической безопасности, устойчивых цепочек поставок и порядка, основанного на правилах (с. 14) Технологическое сотрудничество Всестороннее стратегическое партнерство (2022 г.)
Монголия Стратегическое партнерство. Сотрудничество на взаимовыгодной основе в области минеральных ресурсов и развития (с. 14) Стратегическое партнерство (2021 г.)
Юго-Восточная Азия и АСЕАН
АСЕАН Ключевой партнер в деле построения мира и общего процветания в ИТР. Особое внимание кооперации в области цифровых технологий, изменении климата, окружающей среде и здравоохранении. Сотрудничество по традиционным проблемам безопасности, Инициатива солидарности между Кореей и АСЕАН (КА81) как основа региональной политики РК в отношении АСЕАН
Партнер Форма и направления взаимодействия Примечания
связанным с Корейским полуостровом и Южно-Китайским морем, а также по вопросам экономической и морской безопасности (с. 16) Сотрудничество в рамках механизмов под руководством АСЕАН (АСЕАН+3 и ВАС)
Индонезия Специальное стратегическое партнерство Специальное стратегическое партнерство (Совместное заявление Республики Корея и Республики Индонезия о совместном процветании и мире) 2017 г.
Вьетнам Всеобъемлющее стратегическое партнерство Всеобъемлющее стратегическое партнерство (2022 г.)
Таиланд Стратегическое партнерство Стратегическое партнерство (2021 г.)
Камбоджа, Лаос, Мьянму, Бруней, Малайзия, Филиппины, Сингапур, Тимор-Лешти Прочные двусторонние связи (с. 15)
Южная Азия
Индия Особое стратегическое партнерство с ведущим региональным партнером с общими ценностями. Стратегическая коммуникация и сотрудничество в области обороны, и укрепление основы для расширенного экономического сотрудничества (с. 17) Обновление Соглашения о всеобъемлющем экономическом партнерстве между Республикой Корея и Индией (СЕРА)
Пакистан, Бангладеш, Шри-Ланка, Непал Стремление к надежному и взаимовыгодному экономическому партнерству (с. 17)
Партнер Форма и направления взаимодействия Примечания
ИОРА (Ассоциация бассейна Индийского океана) Создание открытой и инклюзивной региональной архитектуры в Южной Азии с помощью базовых программ сотрудничества (с. 18) РК присоединилась в качестве партнера по диалогу в 2018 г.
СААРК (Ассоциация регионального сотрудничества Южной Азии) РК присоединилась в качестве наблюдателя в 2006 г.
Океания
Австралия Партнер-единомышленник с общими интересами и ценностями. Крупнейший торговый партнер в Океании, с которым сложились взаимодополняющие экономические отношения. Углубление связей, в рамках новой повестки сотрудничества в областях национальной обороны, оборонной промышленности, безопасности, важнейших полезных ископаемых, реагирования на изменение климата и цепочек поставок (с. 18) Технологическое сотрудничество Встреча лидеров четырех Азиатско-Тихоокеанских партнеров (АР4) на саммите НАТО (июнь 2022 г.)
Новая Зеландия Партнер-единомышленник с общими интересами и ценностями. Расширение сотрудничества в экономической сфере как с пятым по величине торговым партнером (с. 18) Соглашение о свободной торговле Корея - Новая Зеландия (2015 г.)
Тихоокеанские островные страны Взаимодействие по проблемам изменения климата (с. 19) Поддержка в рамках программы Partners in the Blue Pacific (PBP) -инициативы партнеров-едино-мышленников по сотрудничеству в приоритетных областях тихоокеанских островов
Африканское побережье Индийского океана
Страны Африки Укрепление взаимовыгодного и ориентированного на будущее сотрудничества со странами восточного побережья Африки, стратегически расположенными как ворота в Африку и на Ближний Восток Проведение в 2024 г. специального саммита Корея - Африка для подъема и углубления связей
Окончание таблицы
Партнер Форма и направления взаимодействия Примечания
Поддержка партнеров в регионе для достижения ЦУР посредством целенаправленного сотрудничества в целях развития и расширения сотрудничества в решении транснациональных проблем, представляющих общий интерес со странами восточного побережья Африки и ее континентальной части. Программы по обмену опытом и знаниями в области экономического и социального развития, разработанные с учетом различных и разнообразных условий каждой страны континента
Комиссия по Индийскому океану (ЮС) Укрепление сети связей с помощью новых партнерских отношений
Европа и Латинская Америка
Европейский союз (ЕС), Франция, Германия, Великобритания Укрепление существенного сотрудничества (ценное дипломатическое партнерство) с ЕС и его государствами-членами, разделяя с ними общие основные ценности свободы, демократии и прав человека Технологическое сотрудничество Соглашение о свободной торговле РК-ЕС (2010 г.)
НАТО Укрепление партнерства на основе общих ценностей демократии и верховенства закона, а также способствовать защите международного порядка, основанного на правилах Программа индивидуального партнерства и сотрудничества (Individual Partnership and Cooperation Programme) (2012 г.)
Тихоокеанский альянс, МЕРКОСУР, СИКА, КАРИКОМ Укрепление многостороннего сотрудничества Начаты переговоры (июнь 2022 г.) по соглашению о свободной торговле РК - ТА Продолжаются переговоры (август 2021 г.) по соглашению о свободной торговле РК - МЕРКОСУР
Источник: [21, р. 13-21].
Как минимум два ключевых фактора изменения внешней политики в Южной Корее обращают на себя внимания: 1 - снижение терпимости к двусмысленности ввиду все более враждебного характера в американо-китайских отношениях, 2 -укрепление традиционно проамериканских настроений среди консервативной элиты страны [7, р. 22]. Для ряда наблюдателей это стало свидетельством окончательного преодоления Сеулом так называемой стратегической дилеммы, разрывающей его между давним союзником в лице США и главным экономическим партнером, Китаем. «...Южнокорейские политики, - считают они, - уже давно ведут себя так, как будто перед их страной стоит "стратегическая не-дилемма". Они понимают, кто союзник Южной Кореи и кто ее партнеры, хотя и не видят стимула открыто критиковать Китай или "отвязываться" от соседа, что нереально» [18, р. 4]. Другие, напротив, полагают, что заявленный новой администрацией «.поворот к "стратегической ясности", вероятно, будет более мягким и избирательным, чем многие ожидают», и двусмысленность в поведении южнокорейских лидеров скорее всего сохранится, особенно «в более деликатных измерениях внешней политики Южной Кореи, включая ядерную позицию и региональную архитектуру безопасности, возглавляемую США» [7, р. 22]. Во-первых, прежние структурные ограничения - экономическая и дипломатическая зависимость от Китая, а также различия в политических взглядах внутри страны - остаются в силе. Во-вторых, руководство страны не может недооценивать масштабы возможных негативных последствий в случае действий Китая в ответ на радикальные перемены ее внешнеполитических ориентиров [7, р. 25].
Соответственно, явное расширение участия Южной Кореи и ее активность в процессах Индо-Тихоокеанского регионального строительства, инициированных членами Quad, и тем более формальное вхождение в эту структуру, о чем все чаще стали говорить в последнее время, не является безусловным. С одной стороны, не только Токио, но и Вашингтон сомневаются в полезности открытого присоединения Южной Кореи к этой группировке, опасаясь, что такой шаг будет слишком провокационным в отношении Китая, и не принесет существенных стратегических дивидендов [5; 10]. С другой - довольно большое число южнокорейских политиков сомневается, что формальное присоединение к Quad принесет Южной Корее какие-либо преимущества, кроме символических [6]. В ближайшем будущем ее роль, скорее всего, будет ограничиваться соглашением «Quad Plus», которое объединяет региональные страны-партнеры в рамках специализированных кластеров по конкретным вопросам, таким как цепочки поставок, технологии, космос, киберпространство или вакцины [6; 18, р. 4]. Это, однако, не исключает как расширения двусторонних и министоронних взаимодействий Южной Кореи с региональными партнерами, разделяющими ее видение Индо-Тихоокеанского региона, так и ее отчетливого дрейфа в сторону Quad в ответ на более напористые шаги со стороны Китая, угрожающие ее стратегической автономии [4].
Список литературы
1. Arlington Celeste L., Andrew Yeo. Japan and South Korea Can't Get Along // Foreign Affairs. July 31, 2019. URL: https://www.foreignaffairs.com/articles/japan/2019-07-31/japan-and-south-korea-cant-get-along (accessed: 14.08.2022).
2. Chan T., Hyeon Choi S. Anti-China Sentiment and South Korea's Presidential Race // The Diplomat. September 21, 2021. URL: https://thediplomat.com/2021/09/anti-china-senti-ment-and-south-koreas-presidential-race/ (accessed: 11.09.2022).
3. Choe Sang-Hun. South Koreans Now Dislike China More Than They Dislike Japan // Asia Pacific. August 20, 2021. URL: https://www.nytimes.com/2021/08/20/world/asia/ korea-china-election-young-voters.html (accessed: 11.09.2022).
4. Chung Kuyoun. South Korea's Perspective on Quad Plus and Evolving Indo-Pacific Security Architecture // Journal of Indo-Pacific Affairs. Special Issue. 2020. Р. 131-145.
5. Heydarian Richard Javad. Pacific NATO: Will South Korea Turn the Quad into a «Quint»? // China-US Focus. August 10, 2022. URL: https://www.chinausfocus.com/peace-security/pacific-nato-will-south-korea-turn-the-quad-into-a-quint (accessed: 08.01.2023).
6. Heydarian Richard Javad. The Quiet Dynamo: The Rise of South Korea as an Indo-Pacific Power // Trends. 7 August 2022. URL: https://trendsresearch.org/insight/the-quiet-dy-namo-the-rise-of-south-korea-as-an-indo-pacific-power/ (accessed: 13.09.2022).
7. Jo Eun A., Jae Chang. Between Rhetoric and Practice: Yoon Suk Yeol's Choice for South Korea and the Indo-Pacific // South Korea's Place in the Indo-Pacific. A research Showcase for Pacific Forum's Korea Foundation Fellows. Ed. by Rob York. Vol. 22. Sr. 3. June 2022. P. 21-26.
8. Jo He-rim. South Korea Aligns with US Indo-Pacific Strategy // Asia News Network. May 23, 2022. URL: https://asianews.network/south-korea-aligns-with-us-indo-pacific-strat-egy/ (accessed: 12.08.2022).
9. Jo He-rim. What Will Korean Version of Indo-Pacific Strategy Look Like? // The Korea Herald. November 10, 2022. URL: https://www.koreaherald.com/view.php?ud=20221110000 669 (accessed: 07.01.2023).
10. Kemp Ted. "Economy Is Security": Biden's Quad Trip Shows That in Asia, Trade and Security Are One Thing // CNBC. May 24, 2022. URL: https://www.cnbc.com/2022/05/24/ quad-meetings-in-asia-economy-and-security-cant-be-separated.html (accessed: 24.12.2022).
11. Kim Saeme. Prospects for an Indo-Pacific South Korea Under the New President // RUSI.16 March 2022. URL: https://rusi.org/explore-our-research/publications/commentary/ prospects-indo-pacific-south-korea-under-new-president (accessed: 07.01.2023).
12. Kim Young (Sarah). How the "Plus" Factor in South Korea's New Southern Policy Plus Can Ensure Sustainability // KEI. September 9, 2021. URL: https://keia.org/the-peninsula/ how-the-plus-factor-in-south-koreas-new-southern-policy-plus-can-ensure-sustainability/ (accessed: 11.09.2022).
13. Lee Jaehyon. Chapter 2. South Korea's New Southern Policy and the US FOIP: Convergence or Competition? // Embracing the Indo-Pacific? South Korea's Progress Towards a Regional Strategy. Gordon Flake, Kyle Springer (eds.). Perth USAsia Centre. November 2020. Р. 27-35.
14. Lee Haneul, Alan Yu, Tobias Harris. Rising Anti-China Sentiment in South Korea Offers Opportunities to Strengthen US-ROK Relations // CAP. August 2022. URL: https:// www.americanprogress.org/article/rising-anti-china-sentiment-in-south-korea-offers-oppor-tunities-to-strengthen-us-rok-relations/ (accessed: 13.09.2022).
15. Lee Peter K. More Than a "Plus One": Korea's Minilateral Imperative // Korea on Point by the Sejong Institute. July 30, 2022. URL: https://koreaonpoint.org/view.php?idx=99 (accessed: 07.01.2023).
16. Ma Sang-yoon. South Korea's Foreign Policy in Changing Times: Reversing Course? // Institute for Security & Development Policy. Issue Brief. May 9, 2022. P. 1-8. URL: https://www.isdp.eu/content/uploads/2022/05/Ma-Sang-yoon-IB-1.pdf (accessed: 23.01.2023).
17. Onto Moon Signs. Trump Indo-Pacific Strategy // Korea JoongAng Daily. July 1, 2019. URL: https://koreajoongangdaily.joins.com/news/article/article.aspx?aid=3064972 (accessed: 11.09.2022).
18. Pardo Ramon Pacheco. South Korea as a "Global Pivotal State": the Role of Partners // Brussels School of Governance. CSDS Policy Brief. 2022. No 7. P. 1-4. URL: https://brussels-school.be/sites/default/files/CSDS%20Policy%20brief_2207_0.pdf (accessed: 17.01.2023).
19. Release of the U.S. Indo-Pacific Strategy-Republic of Korea New Southern Policy Joint Fact Sheet // US Embassy & Consulate in the Republic Korea. November 13, 2020. URL: https://kr.usembassy.gov/111320-release-of-the-u-s-indo-pacific-strategy-republic-of-korea-new-southern-policy-joint-fact-sheet/ (accessed: 11.09.2022).
20. Rinna A. V. Where Does the South Korea-US Alliance Fit in a «Free and Open Indo-Pacific?» // East Asia Forum. March 26, 2021. URL: https://www.eastasiaforum.org/2021/ 03/26/where-does-the-south-korea-us-alliance-fit-in-a-free-and-open-indo-pacific/ (accessed: 11.09.2022).
21. Strategy for a Free, Peaceful, and Prosperous Indo-Pacific Region. The Government of the Republic of Korea // Ministry of Foreign Affairs Republic of Korea. 28.12. 2022. P. 1-42. URL: https://www.mofa.go.kr/eng/brd/m_5676/view.do?seq=322133 (accessed: 08.01.2023).
22. The Chip 4 Alliance Will Struggle to Find Cohesion in 2023 // Economist Intelligence. December 8, 2022. URL: https://country.eiu.com/article.aspx?articleid=1222633905& Country=South+Korea&topic=Politics&subtopic=Forecast&subsubtopic=International+relati ons (accessed: 22.01.2023).
23. The United States of America and The Republic of Korea on Working Together to Promote Cooperation between the Indo-Pacific Strategy and the New Southern Policy. Fact Sheet. Bureau of East Asian and Pacific Affairs. January 20, 2021 // U. S. Department of State. URL: https://www.state.gov/the-united-states-of-america-and-the-republic-of-korea-on-work ing-together-to-promote-cooperation-between-the-indo-pacific-strategy-and-the-new-south-ern-policy/ (accessed: 21.06. 2022).
24. U.S. & ROK Issue a Joint Factsheet on their Regional Cooperation Efforts // U. S. Embassy & Consulate in the Republic of Korea. November 2, 2019. URL: https://kr.usembassy. gov/110219-joint-fact-sheet-by-the-united-states-and-the-republic-of-korea-on-cooperation-between-the-new-southern-policy-and-the-indo-pacific-strategy/ (accessed: 21.06. 2022).
25. US-ROK Leaders' Joint Statement // The White House. Statements and Releases. May 21, 2021. URL: https://www.whitehouse.gov/briefing-room/statements-releases/2021/05/ 21/u-s-rok-leaders-joint-statement/ (accessed: 11.09. 2022).
26. Walters Riley. South Korea Election Offers Opportunity for US Indo-Pacific Strategy // The Hill. 03.09.2022. URL: https://thehill.com/opinion/international/597616-south-ko-rea-election-offers-opportunity-for-us-indo-pacific-strategy/ (accessed: 16.08. 2022).
27. Wilkins Thomas and Jiye Kim. Adoption, Accommodation or Opposition? - Regional Powers Respond to American-Led Indo-Pacific strategy // The Pacific Review. October 1, 2020. URL: https://www.tandfonline.com/doi/abs/10.1080/09512748.2020.1825516?journal-Code=rpre20) (accessed: 07.01.2023).
28. Wongi Choe. "New Southern Policy" Korea's Newfound Ambition in Search of Strategic Autonomy. The French Institute of International Relations (Ifri). AsieVisions 118. January 2021. 21 р. URL: https://www.ifri.org/sites/default/files/atoms/files/choe_new_south-ern_policy_korea_2021.pdf (accessed: 23.01.2023).
29. Yeo Andrew. South Korea and the Free and Open Indo-Pacific Strategy // CSIS. July
20, 2020. URL: https://www.csis.org/analysis/south-korea-and-free-and-open-indo-pacific-strategy (accessed: 13.04.2022).
30. Yeo Andrew, Kei Koga. Japan and South Korea's Alternative Paths in the Indo-Pacific // PacNet 17. March 25, 2021. URL: https://pacforum.org/publication/pacnet-17-japan-and-south-koreas-alternative-paths-in-the-indo-pacific (accessed: 13.04.2022).
31. Yeo Andrew. South Korea's New Southern Policy and the United States Indo-Pacific Strategy: Implications for the U.S.-ROK Alliance. Working Paper Prepared for a Panel Presentation Hosted by the Mansfield Foundation. July 22, 2021. Р. 1-6. URL: https://mans-fieldfdn.org/wp-content/uploads/2021/08/Andrew-Yeo_MMMF_NSP-Indo-Pac_Draft_7-19-
21.pdf (accessed: 11.01.2023).
32. Yoon Says Will "Positively Review Joining" Quad If Invited: Report // The Korea Times. 2022.04.26. URL: https://www.koreatimes.co.kr/www/nation/2022/04/120_328012. html (accessed: 12.08. 2022).
33. Yoon Suk-yeol. South Korea Needs to Step Up: The Country's Next President on His Foreign Policy Vision // Foreign Affairs. February 8, 2022. URL: https://www.foreignaffairs. com/articles/south-korea/2022-02-08/south-korea-needs-step (accessed: 08.01.2023).
34. Yoon Unveils Strategy for Free, Peaceful, Prosperous Indo-Pacific // The Korea Times. 11.11.2022. URL: https://www.koreatimes.co.kr/www/nation/2022/11/120_339676.html (accessed: 17.01.2023).
© Песцов С. К., 2023 © Pestsov S. K., 2023
Для цитирования:
Песцов С. К. Индо-Тихоокеанский регион: эволюция взглядов и подхода Южной Кореи // Таможенная политика России на Дальнем Востоке. 2023. № 1(102). С. 122-136.
