Иммиграционный вопрос как один из факторов кризиса либеральной демократии Текст научной статьи по специальности «Право»

Э. В. Еремян,

кандидат юридических наук, некоммерческая организация «Фонд современной истории»

E. V. Eremyan,

Candidate of Law,

Non-profit organization "Cotemporary History Fund"

DOI:

ИММИГРАЦИОННЫЙ ВОПРОС

КАК ОДИН ИЗ ФАКТОРОВ

КРИЗИСА ЛИБЕРАЛЬНОЙ ДЕМОКРАТИИ

Аннотация: критически рассматривая тенденции последних лет, вполне отчетливо наблюдаемые в Европейском союзе, в большей либо меньшей степени вызванные массовым наплывом беженцев из стран третьего мира, входивших когда-то в колониальные системы отдельных европейских государств, автор приходит к выводу: многое из того, что имеет место в данный исторический период, неразрывно связано с совокупностью проблем, и в общих чертах, и в деталях, обусловленных специфическим характером взаимоотношений, сложившихся между теми, с кем ассоциируется так называемое бремя белого человека, и населением тех «заморских территорий», ^ которые когда-то являлись составным элементом колониальных империй. Иммигра-q. ционный вопрос не только вышел на авансцену европейской истории в качестве одного g из факторов кризиса либеральной демократии, но и заявил о себе в контексте тех

0 процессов, квинтэссенцией которых все более отчетливо и последовательно стано-® вятся стагнация и регресс системообразующих институтов, деградация ценностей

и процедур, ассоциируемых с «западной» моделью народовластия, еще более усугубляя текущую внутриполитическую ситуацию и углубляя кризис.

Ключевые слова: стагнация, регресс, «новое прошлое», ассимилированный Ж европеец.

Р

1 THE IMMIGRATION ISSUE

С AS A FACTOR IN THE CRISIS

I

8 OQ

О

OF LIBERAL DEMOCRACY

Abstract: critically examining the trends of recent years, quite clearly observed in the g European Union, to a greater or lesser extent caused by the massive arrival ofrefugeesfrom C "Third World" countries that were once part of the colonial systems of certain European states, the author comes to the conclusion that much of what is taking place in this historical 260 period is inextricably linked to a set of problems, both in general and in detail, caused

- by the specific nature of the relationship that has developed between the nature of the

^ relationship between those associated with the so-called "white man's burden" and the ^ populations of those "overseas territories" that were once part of colonial empires. The (y immigration issue has not only come to the forefront ofEuropean history as one of the factors of the crisis of liberal democracy, but has also made itself known in the context of those processes, the quintessence of which is becoming increasingly clear and consistent, despite everything, stagnation and regression of system forming institutions, degradation of values and procedures associated with the "Western" model of democracy, further aggravating the current situation and deepening the crisis.

Keywords: stagnation, regression, "new past", assimilated European.

Критически оценивая (с исторической и сравнительно-правовой точки зрения) феномен, известный как «европейская цивилизация», в основе которой de facto лежит симбиоз романо-герман-ских институтов, не только заложивший прочный фундамент процесса государственного строительства на континенте, но и придавший ему необходимое ускорение, мы не можем не констатировать (хотя авторская точка зрения, вне всякого сомнения, будет диссонировать с мнением многочисленных оппонентов), что народовластие в его подлинном значении и «западная» модель демократии в ее либеральной ^ интерпретации представляют собой не что иное, как антонимы, от- |

ражением чего является несоответствие деклараций, провозглашен- J

~ ~ а

ных в учредительных и прочих документах высшей юридической g силы, и их реализации, о каких бы периодах цивилизационного раз- Л вития или государствах ни шла речь [1, с. 300-304, 315-323, 371-381]. s. Если отбросить в сторону демагогию и популизм правящих элит, бли- J жайшего к ним окружения и аффилированных с ними финансовых § и промышленных олигархических группировок, невольно бросается § в глаза вполне очевидный факт, что под дефиницией «демократия», g в буквальном переводе обозначавшей «власть народа» (под которым | понимали строго определенную часть населения соответствующего а города-государства в лице граждан, наделенных правами и обязанно- J стями), введенной в правовую терминологию и разговорную лексику § на стадии буржуазных революций, вряд ли кто-то из тех, с кем в дей- ^ ствительности ассоциировалась власть, носителем и источником по- | следней рассматривал именно народ, даже при наличии у него права | избирать и быть избранным. J

а

Нет никакого смысла говорить о том, что в течение нескольких Л столетий, в зависимости от «возраста» конкретного государства (как § с монархической, так и с республиканской формой правления), для ли- | митирования прав и свобод целого ряда отдельных категорий граждан J и подданных весьма активно использовались цензы, ограничивавшие g возможность участия в управлении и самоуправлении не только представительниц «слабого пола», невзирая на социальный статус и на- 261 личие собственности, но и «colored» групп населения, фактически выведенных за скобки политического процесса, даже в тех случаях, когда . de jure (примером может служить практика, сложившаяся в южных 1 штатах «Града на холме» после принятия и последующей ратификации | XIV и XV поправок к федеральной конституции) их дееспособность ничем не отличалась с электоральной точки зрения от того, чем обладали белые. Более того, сегрегация в форме «равных, но разделенных прав» [2, с. 187-188] как один из видов пресловутого «бремени бело-

го человека» носила - вплоть до второй половины прошлого века -не только латентный, но и официальный характер во многих областях общественных отношений, начиная с образования, государственной и муниципальной службы и заканчивая условиями и оплатой труда. Наряду с «комплексом господина», последствия которого до сих пор проявляют себя как в бывших метрополиях Европейского союза, так и в Соединенных Штатах, есть все основания констатировать наличие «комплекса высокомерия», от которого не хотят или не могут избавиться правящие элиты.

Вне всякого сомнения, обобщения, которые напрашиваются как бы сами собой, не могут не вызывать соответствующих реакций со стороны не только оппонентов, для которых либерализм в его современном прочтении, несмотря ни на что, возведен в статус «божества», но и тех исследователей, чьи взгляды на процесс фундаментальных трансформаций важнейших сфер общественных отношений, наблюем даемых в государствах, позиционирующих себя в качестве «оплота демократии» и «примера для подражания», еще менее оптимистичны, р. в связи с чем компаративизм приобретает характер крайне востребо-§ ванного с научной точки зрения метода сравнительно-правового ана-§ лиза предпосылок, лежащих в основе системно-институционального 2 кризиса «западной» модели политического режима англосаксонского с и романо-германского образца.

Нет необходимости доказывать тот факт, что «иммиграционный

вопрос» прошел в своей эволюции несколько стадий, уходя корнями

^ в колониальный период и специфику управления подконтрольными

§ «заморскими территориями» (как с элементами децентрализации

С в одних случаях, так и их отсутствием в других, что в итоге не могло

^ не отразиться на отношении к представителям отдельных социальных

§ групп «туземного» населения, в частности общинной и племенной 00

верхушке, осуществлявшей строго «дозированную» деятельность С в различных структурах колониальной администрации, со временем эволюционировавшей или в национально ориентированную, или 262 в компрадорскую правящую элиту), о чем в большей либо меньшей ' степени свидетельствует уровень восприятия - в контексте муль-тикультурализма и толерантности - европейским обывателем не® коренной, неавтохтонной составляющей современной политической

ГО

нации, доля которой перманентно возрастает, со всеми вытекающими последствиями для публичной власти и ее важнейших институтов. Диссонанс мировоззрений и менталитета, в том числе религиозного, вполне естественного для ситуаций подобного рода, даже при условии адекватного образования их «носителей» в лице выпускников

престижных высших учебных заведений, готовящих смену властвующим политическим элитам и партийной бюрократии, проявляет себя в самых разных сферах общественных отношений, все чаще опровергая тезис о Европейском союзе как плавильном котле, при помощи которого раньше либо позже будет сформирован качественно новый тип человека - ассимилированный европеец, лишенный культурной неповторимости, этнической идентичности и своеобразия, правил поведения.

В связи с этим не следует забывать, что одной из тенденций, ^

препятствующих достижению требуемого «результата», является |

фашизация общественных отношений, с чем пришлось столкнуться J

в первой трети прошлого века, несмотря на тот факт, что народы, в от- g

о

ношении которых использовались репрессивные, дискриминационные |

механизмы (речь идет о евреях, цыганах и славянах), столетиями s.

со

проживали на территории ряда стран континента, не относились к так J

называемым понаехавшим и имели, как русские, самобытную суве- S

ренную государственность, в отличие от тех же итальянцев и немцев S

(наследников составных элементов романо-германского симбиоза, g

лежащего в основе европейской цивилизации), объединившихся |

во что-то национальное лишь во второй половине XIX в., объявив ff

себя затем «высшей расой». Есть ли гарантия, что это впредь не по- 0

вторится? [1, с. 151-207]. 1

Цивилизация, одним из родовых признаков которой является ^

SS

расизм, в течение продолжительного времени неоднократно под- f тверждавший (примеров более чем достаточно) свою универсальность | и востребованность, не может эволюционировать, и это, по всей веро- J ятности, следует признать как аксиому, вне трансформации дискриминационной парадигмы, базирующейся на «комплексе господина» S и принципе превосходства определенных народов или сообществ | над теми, кто идентифицируется в качестве «второсортных», в про- J тивном случае многочисленные рецидивы и «эксцессы исполнения», g в той либо иной степени отражавшие de facto специфику, особенности, характер и отличительные черты отношений, сложившихся 263 при актуализации «бремени белого человека» и сегрегации в форме «равных, но разделенных прав», будут и впредь иметь место, несмотря .

на популистскую риторику, декларации актов высшей юридической J

ф

силы и демагогию представителей правящих элит. Как ни парадок- | сально (хотя, на наш взгляд, в этом нет ничего парадоксального!), но дискриминация, осуществляемая в отношении кого-то «неполноценного» с этнической, социальной, религиозной, половой, прочих точек зрения, находит, причем в подавляющем большинстве случаев,

идеологическое обоснование в соответствующей доктрине, нередко возводимой в ранг официальной, исходя из которой правящие элиты, ближайшее к ним окружение и аффилированные с ними финансовые и промышленные олигархические группировки сначала формулируют, а затем последовательно реализуют на практике внутреннюю1 и внешнюю2 политику, направленную на достижение заранее обозначенных результатов. На пустом месте или по желанию кого-то, как правило, ничего не возникает (за крайне редкими исключениями), если к этому нет необходимых предпосылок, проявляющих себя по мере того, как в масштабах «базиса» или «надстройки» общественные отношения постепенно выходят из-под контроля системообразующих публичных институтов, объективно утрачивающих свою актуальность и мобильность в глазах не только господствующего класса, но и широких слоев населения, перестающих адекватным образом реагировать на те тенденции, формирование которых отчетливо свидетельствует ^ о появлении в самой ближайшей перспективе со всеми вытекающими

I

I 8 со 5С

последствиями либо экономического, либо политического кризиса, «результаты» которого можно прогнозировать лишь гипотетически. Мифологема о мультикулкгурализме, на протяжении многих десятилетий навязываемая коренному населению бывших колониальных

2 империй, составивших территориальную основу Европейского союза, ^ по существу уже с момента своего появления была нежизнеспособной,

нереалистичной, трудно выполнимой кабинетной идеей, посредством которой в индивидуальное и коллективное сознание пытались вне-^ дрить мысль о том, что между гражданами или подданными и выход-§ цами из бывших колоний и в целом стран третьего мира нет никаких С принципиальных отличий.

3 Ситуация резко обострилась в последние годы, когда наплыв бета

<5 женцев, как легальных, так и нелегальных, превысил все допустимые ® пределы, что в большей либо меньшей степени не могло не отраз-С иться не только на качестве жизни значительного числа европейского населения, ощутившего на себе прямое или косвенное воздействие 264 идеологии мультикультурализма, но и на практике общественных " отношений, особенно в тех областях, где, несмотря ни на что, 3 со временем должны были столкнуться интересы соответствующих ^ сегментов политической нации, в лице адаптировавшихся потомков ^ иммигрантов первой и второй волны, и тех, кто прибыл, чаще всего

1 Речь идет, в частности, о пресловутой доктрине «равных, но разделенных прав», легитимированной, как ни парадоксально, благодаря решению высшей судебной инстанции «Града на холме», вынесенному в конце XIX в. и отмененному на уровне федерации лишь во второй половине XX в.

2 Имеется в виду концепция «бремени белого человека», нашедшая обоснование в одном из литературных произведений известного британского писателя Редъярда Киплинга.

не скрывая и не отрицая этого, исключительно с меркантильными интересами, не предполагая и не стремясь de facto стать составной частью конкретного народа или нации, населяющих континент, преимущественно предпочитая страны, где им будет предоставлен, согласно критериям и правилам, режим наибольшего благоприятствования, не ассоциируя себя с европейцами, не разделяя их ценностей, в перспективе, как правило, надеясь вернуться на историческую родину [3, с. 313-405]. Следствием тенденций подобного рода стал

процесс трансформации стихийно образованных в свое время этни- ^

ческих анклавов, в рамках которых чаще всего концентрировались ||

и вели преимущественно оседлый образ жизни выходцы из бывших J

f

колоний, доминионов и подмандатных территорий, в качественно g

новые «образования», своего рода «государства в государстве» |

с собственной системой социальных и семейных ценностей, этиче- s

со

ских и нравственных представлений, правилами коллективного или J

индивидуального поведения, в подавляющем большинстве случаев S

противоречащими либо диссонирующими со стереотипами, нормами f1

и предписаниями, принятыми на наднациональном и национальном g

уровнях. Как ни странно, но на это долгое время вообще не обраща- |

ли должного внимания, наивно полагая, что ассимиляция и адап- ff

тация пройдут как бы сами собой, без вмешательства со стороны 0

"о

государства и соответствующих институтов, чему, помимо прочего, S

будут способствовать просвещение, идеологизация сознания и со- g

g

циализация, закономерным результатом которых, вероятнее всего, f

должно было стать появление европейцев нового типа, лишенных g

своей идентичности. Справедливости ради нельзя не признать, что J правящим элитам большинства бывших метрополий удалось кое-что

сделать в этом направлении, «возместив» в итоге отдельным наро- S

дам и этносам, входившим в течение многих лет в их колониальную |

систему, некоторую часть «утраченного», тем не менее следует J

учитывать и тот факт, что последнее было возможным лишь до тех g пор, пока на континент не хлынули одна за другой несколько волн

беженцев, в том числе из тех стран, которые никак не подпадали под 265 статус «заморских территорий», ощутивших воздействие «бремени

белого человека», со всеми вытекающими из этого последствиями, .

на ликвидацию которых потребовались значительные материальные J

(D

средства и время. Поэтому одно дело - возвращать «долги» тем, кто | имеет на это хотя бы косвенное право (причем независимо от степени или характера причиненного ущерба), другое - брать на содержание всех тех, кто даже формально не отвечает необходимым критериям, предполагая, что таким образом можно будет и далее продолжать

процесс формирования «субъекта», полностью утратившего индивидуальность и национальные корни.

В связи с этим очень важным обстоятельством, все активнее заявляющим о себе в последние годы, следует рассматривать относительно новую форму расизма - дискриминацию по политическим основаниям, в контексте которой остракизму подвергается все то, что не соответствует мифологемному образу англосаксонской модели либеральной демократии в ее североамериканской и европейской интерпретации, исходя из чего любые попытки противодействия, в том числе легальные, направленные на преодоление тенденций архаизации и деградации общественных отношений, воспринимаются как посягательство на «святая святых» - либерализм постмодернистского типа, приобретающего, причем все более отчетливо и последовательно, не только тоталитарный, но и откровенно нацистский и фашистский характер. Отмеченное, к сожалению, не метафора или фигура речи, а трезвый взгляд на те фундаментальные процессы, имеющие место

8

в Соединенных Штатах и Европейском союзе (начиная с «гендерной повестки», гипертрофированной абсолютизации прав и свобод и за-^ канчивая насаждением квазирелигиозных культов и псевдогумани-§ стических идеологем), одним из возможных негативных последствий

2 которых станет, по всей видимости, ликвидация - при сохранении ^ «бутафорности» традиционных системообразующих институтов

и процедур - всего того, что хотя бы условно, гипотетически сможет составить конкуренцию в борьбе за власть. Правящие элиты дове-^ ли ситуацию, по существу, до такого состояния, в рамках которого § актуализирован процесс «выведения за скобки», включая террор С и подобного рода репрессивные механизмы, представителей тех

3 социальных групп и слоев населения, которые, невзирая ни на что, га

<5 пытаются сохранить демократию в ее, так сказать, классическом, ® «книжном» понимании - в качестве одной из форм политического С режима, где источником и носителем власти провозглашается народ, делегирующий соответствующим органам право управлять делами 266 государства. Сказать, что «народ безмолвствует», нельзя по многим ' причинам: все чаще используя охлократию, о чем свидетельствуют су протестные движения типа «желтых жилетов» или «семья - это мама, ® папа и дети», предпринимаются попытки легитимными способами ^ оказать воздействие на процесс стагнации и регресса социально-политических отношений, однако справедливости ради надо признать, что их эффект в подавляющем большинстве случаев не превышает статистической погрешности и чаще всего не влияет на принимаемые решения.

Складывается впечатление, что правящие элиты вообще не волнуют мнение и насущные проблемы тех, кто олицетворяет собой источник и носитель власти, традиционно ассоциируемый с большинством, в его обычном, электоральном значении, т.к. во главу угла преимущественно, причем подобная тенденция приобретает характер не требующей каких-либо возражений «императивной» нормы, ставятся всевозможные «меньшинства», их социальный статус, права и свободы. О народе в широком смысле слова вспоминают, как правило, лишь на стадии очередной избирательной кампании, когда ^ борьба за голоса выходит на финишную прямую, в рамках которой || демагогия и популизм, не имеющие в основном ничего общего с ин- J тересами граждан или подданных, превышают все разумные пределы, g

~ о

главное - получить вожделенный мандат и полностью отрешиться | от того, о чем было заявлено в период предвыборной агитации. s

го

Одним из механизмов, направленных на дальнейшее расчелове- J

чивание и формирование пресловутого «нового европейца», является S

процесс ревизии общепринятых, как доктринальных, так и обыватель- S

ских, представлений о характере, специфике и особенностях истори- g

ческого развития, квинтэссенцию которого как минимум в течение |

последних пятисот лет de facto составляли общественные отношения, ff

базирующиеся на дискриминации по этническим и расовым призна- 0

^ "о

кам, предусматривавшей жесткую «цветовую иерархию», при доми- S нирующей роли представителей государств, возложивших на себя (как g ни странно, но об этом их никто не просил) «бремя белого человека». f Причем уже не вызывают возражений предложения, инициируемые g правящими элитами и бюрократическим аппаратом, образовательный J уровень которых, несмотря на количество дипломов об окончании самых престижных учебных заведений, не может, помимо прочего, S прямо либо косвенно не отражаться на перманентном снижении | профессионализма и компетентности, цель которых обусловлена J не только текущей политической конъюнктурой (например, обелить g себя в глазах бывших колоний, претендующих на «возмещение причиненного ущерба»), но и проблемами, вызванными деградацией 267 системообразующих институтов, что непосредственно находит отражение в масштабах не только «базиса», но и «надстройки». Ситуация . во многом усугубляется тем обстоятельством, что в подавляющем J большинстве стран на смену национально ориентированным праг- | матикам постепенно пришли апологеты «ценностей» (от перечня которых у всякого нормального человека возникают соответствующие ассоциации), в той либо иной степени унаследовавшие от колониального периода неприязнь и презрение ко всем, так сказать, «расово

£

I

I

is

OQ

5C

чуждым», прежде всего с этнической и религиозной точки зрения, закамуфлировав свои комплексы декларациями о мультикультура-лизме, не выдерживавшими никакой, даже снисходительной, критики со стороны оппонентов1. Фальсификация и переписывание истории, целенаправленное забвение ее уроков призваны, судя по всему, подвести черту под любыми попытками помешать решению вопросов, корни которых лежат в колониальном прошлом тех, кто в течение нескольких веков нес «бремя белого человека», и тех, кто до сих пор ощущает на себе последствия его реализации. Призывы начать все с чистого листа лицемерны a priori, т.к. преследуют в первую очередь цель вывести за скобки не только «эксцессы исполнения», но и упоминание о чем-либо подобном, со всеми вытекающими последствиями, акцентировав внимание обывателя, олицетворяющего общество потребления, и компрадорских правящих элит на второстепенных проблемах, не имеющих, как правило, фундаментального характера

на фоне многочисленных явлений, свидетельствующих о расширении и углублении кризиса либеральной модели демократии. Правящие элиты, по всей видимости, не отдают отчета в том, что процесс государственного строительства обречен на регресс или стагнацию, в том числе в случае игнорирования его закономерностей и тенденций [4, 5 с. 113-148].

Выходя за скобки сравнительно-правового анализа, которому в целом посвящено настоящее исследование, нельзя не констатиро-^ вать того факта, что кризис, отражением чего являются события по-^ следних лет, вступил в завершающую стадию: в Европейском союзе § и Соединенных Штатах запущен механизм саморазрушения, в резуль-С тате которого трансформация «западной» модели демократии будет ^ иметь характер не только беспрецедентный с точки зрения воздействия § на «базис» и «надстройку», но и непредсказуемый - как для правящих ® элит и аффилированных с ними олигархических группировок, так С и для широких слоев населения, не отдающих себе отчета в том, что речь идет не о модернизации утративших актуальность и потенциал 268 идеологем и системообразующих институтов, на протяжении весьма " длительного времени олицетворявших буржуазно-либеральный вектор 3 развития общества и государства, а об их ликвидации и ускоренном ^ переходе к качественно иной системе социально-политических отно-^ шений, базирующейся на тоталитарных формах и методах управле-

В качестве иллюстрации можно привести иммиграционное законодательство ряда государств, в частности Норвегии, представляющее собой современный аналог так называемых Нюрнбергских расовых законов, принятых в Германии в 1935 г., согласно которым были дискриминированы в правах граждане еврейской национальности, итогом чего станет беспрецедентный в истории геноцид по этническому признаку.

ния. Президентские выборы 2020 г. в Соединенных Штатах со всеми вытекающими de jure последствиями, непосредственно связанными с фальсификацией общенациональных итогов голосования, при всей парадоксальности дают основание сделать вывод не столько о полной девальвации «сакральности» электоральных процедур (архаичность которых давно не вызывает каких-то сомнений), сколько об окончательном крахе мифа, согласно которому «источником и носителем власти» декларируется народ в лице американской политической нации. В свою очередь, вынесение в конце мая 2024 г. судом присяжных ^ одного из штатов обвинительного вердикта сорок пятому президенту, | как и возбуждение под сомнительными предлогами в отношении него g

Q1

нескольких уголовных дел, говорит о том, что стереотипы и штампы, g

«« о

характеризующие деполитизированныи статус третьей ветви власти, i

не выдерживают никакой, даже самой снисходительной, критики, s.

опровергая тезис о беспристрастности «служителей Фемиды», изби- J

раемых по партийным квотам, и судопроизводства в целом, служив- П

шего до настоящего времени для народов и стран, освободившихся П

от колониальной зависимости, «примером для подражания». Тем g

самым механизм саморазрушения, хотят того или нет правящие элиты |

и ближайшее к ним окружение, объективно только набирает обороты, ff

все более наглядно иллюстрируя процесс деградации либерального 0

"о

мировоззрения в его англосаксонской и романо-германской интер- п

претации [5, с. 443-483]. |

К чему в итоге приводят соответствующие тенденции, мы наблю- f даем и в Старом, и в Новом Свете, где активизируется и интенсифици- | руется процесс накопления критической массы, способной - причем g в любой момент - выйти из-под контроля тех, с кем в глазах широких i слоев населения ассоциируются публичная власть и системообразу- П ющие институты, которым в прошлом, как правило, не составляло | большого труда адекватным образом решать проблемы, вызванные J или обусловленные реалиями дня, сохраняя баланс, необходимый для g поддержания сложившегося между обществом и государством статус-кво. «Модные болезни», спровоцированные гипертрофированной 269 абсолютизацией прав и свобод всевозможных «меньшинств», поразившие большинство стран «коллективного Запада», лишь усугубляют .

ситуацию, углубляя кризис. J

®

i

Список литературы:

1. Мюллер, Я.-В. Споры о демократии. Политические идеи в Европе ХХ века / Я.-В. Мюллер ; пер. с англ. А. Яковлева. - М. : Изд-во Института Гайдара, 2017. - 400 с.

2. Дело Брауна (Brown v. Board of Education of Topece) 1954 г. // Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран (Новое и Новейшее время) / сост. : Н. А. Крашенинникова. - М. : ЗЕРЦАЛО, 2000. - 496 с.

3. Саррацин, Т. Германия: самоликвидация / Т. Саррацин ; пер. с нем. Т. А. Набатниковой. - М. : АСТ, 2016. - 560 с.

4. Хантингтон, С. Столкновение цивилизаций / С. Хантингтон ; пер. с англ. Т. Велимеева. - М.: АСТ, 2017. - 576 с.

5. Хантингтон, С. Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности / С. Хантингтон ; пер. с англ. К. Королева. - М.: АСТ, 2018. - 544 с.