CC BY
11М. А. Филиппова, Н. Ю. Гвоздецкая,
(Иваново)
ИМЕНА АНТИЧНЫХ И БИБЛЕЙСКИХ НАРОДОВ В ПОЭМЕ «ЕЛЕНА» КАК ФРАГМЕНТ ДРЕВНЕАНГЛИЙСКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРА
На базе лингвостилистического и контекстуального анализа античных и библейских имен, встречающихся в древнеанглийской аллитерационной поэме «Елена», реконструируются представления англосаксов о народах, известных из устно-эпической или книжной традиции раннего средневековья.
Ключевые слова: древнеанглийская аллитерационная поэма «Елена», античные и библейские народы, языковая картина мира, устноэпическая и книжная традиция англосаксов.
Языковая картина мира как совокупность воплощенных в языке обыденных, интуитивных понятий, определяет ментальность любого народа. Ее важную часть составляют имена самих народов, связанные в языковом сознании с исторически сложившимися представлениями. В эпоху христианизации Англии в английском языке закрепляется целый ряд имен, пришедших вместе с латинской книжностью, но испытавших также воздействие устной словесности. Ценным материалом для их изучения является язык древнеанглийской религиозной поэзии, которая была направлена на популяризацию христианского вероучения и потому представляла своеобразный сплав ученого и народного знания о мире, в том числе, об известных англосаксам народах.
Древнеанглийская поэма «Елена» представляет поэтический парафраз одного из вариантов латинских житий св. Кириака, епископа Иерусалимского, по преданию, обращенного в христианскую веру матерью императора Константина Великого после обретения ею Креста Господня. Поэма сочинена исконно германским аллитерационным стихом, в завершающей главе в текст вплетено рунами имя ее предполагаемого автора Кюневульфа1.
© Филиппова М. А., Гвоздецкая Н. Ю., 2013
1 Подробнее об авторе, стиле и художественной образности поэмы см.: Гвоздецкая Н. Ю. Поэма «Елена» как памятник религиозного эпоса англосаксов // CURSOR MUNDI: человек Античности, Средневековья и Возрождения. Вып. 3. Иваново, 2010. С. 181-189.
В поэме присутствует около пяти десятков словоупотреблений, связанных с именами фигур и народов, которые представлены в Библии или трудах античных писателей (из них - более десятка этнонимов1). Подобная выборка обусловлена не только литературными предпочтениями автора «Елены», но, прежде всего, общим кругозором его аудитории - «воображаемой географией» англосаксов, которая находила воплощение в поэтическом языке и тексте.
За двести лет, отделяющих первый набег викингов на монастырь Линдисфарн от времени крещения Англии (597-793 гг.), англосаксы смогли, благодаря проникновению латинской книжности, познакомиться с целым рядом племен и народов за пределами героико-эпических сюжетов, унаследованных из устной традиции эпохи Великого переселения народов. Возможно, однако, что имена некоторых из них еще до появления латинской письменности проникли в поэтическое творчество англосаксов. Так, ономастикон поэмы «Видсид» представляет своеобразный каталог лиц и народов, известных, очевидно, устным импровизаторам древнеанглийской поэзии, к которым причисляет себя ее заглавный герой и рассказчик (имя Видсид значит «широко-странствующий»). Его перечень включает не только готов и гуннов - традиционных для германского эпоса персонажей2, но также народов, обитавших на краю тогдашней «вселенной»: «был у изральев и у эссюрингов, у евриев, у индиев и у египтов; у мойдов я был, у персов и у мюрьингов3, у онгенд-мюрьингов и у амодингов»4.
1 Термин «этнонимы» употребляется в данной работе в широком смысле, как наименования исторических сообществ, объединенных, в том числе, по территориальному и государственному, а не только племенному признаку.
2 Г оты и гунны фигурируют, прежде всего, в цикле песней «Старшей Эдды», посвященных вождю гуннов Аттиле (Атли).
3 Характерно, что имя персов сопрягается в составе поэтической строки с именем племени, к которому причисляет себя сам Видсид (мюрьинги), что показывает, что действие поэмы разворачивается в некоем воображаемом, а не реальном пространстве.
4 Поэма «Видсид» цитируется в русском переводе В. Г. Тихомирова по изданию: Древнеанглийская поэзия. М., 1982. С. 19.
Впрочем, безымянный автор «Видсида» не обнаруживает в отношении этих народов (в отличие от готов и гуннов) никаких знаний: их имена, удобные для построения аллитерационного стиха, лишь повышают престиж поэта, якобы сумевшего добраться до столь отдаленных территорий. Тем интереснее обратиться к поэме «Елена», где подобные реалии библейского и античного мира появляются в более обширном контексте, показывающем знакомство поэта с латинской книжностью. Эта поэма позволяет реконструировать некоторые представления англосаксов о народах евроазиатской ойкумены и ее легендарной истории.
Этнонимы поэмы «Елена» включает наименования, принадлежащие трем разным культурным сферам - миру варварскому, греко-римскому и библейскому. Связанные с ними в тексте антропонимы отсылают к фигурам греко-римской и библейской истории, среди них - император Константин и его мать Елена, римские епископы Сильвестр и Евсевий, Иуда (будущий епископ иерусалимский Кириак) и первомученик Стефан. Упоминаются также библейские провозвестники христианства - Иосиф Прекрасный, Моисей, Исайя, Давид, Соломон, Дева Мария. Особое место занимает имя Христа.
Методом нашего исследования является лингвостилистический и лингвопоэтологический анализ этнонимов в контексте древнеанглийского аллитерационного стиха - краткой и долгой строки, включающих аллитерационные коллокации и «формульные» словосочетания1. И те, и другие рассматриваются как компоненты поэтической речи и, вместе с тем, традиционного поэтического языка, сложившегося в Англии за несколько веков бытования эпической поэзии сначала в устной, а потом и в письменной форме.
Имена варварских народов, осаждавших границы Римской империи с северо-востока, встречаются в эпизоде битвы Кон-
1 Данный термин, введенный Ф. Магуном вслед за М. Пэрри и А. Б. Лордом, подразумевает словосочетания, построенные по единой ритмико-синтаксической модели и связанные с той или иной эпической темой. Эпические «формулы» предполагают устойчивость одних лексических элементов при вариативности других, являясь одновременно наследием устной импровизации и отображением неполного авторского самосознания поэта.
стантина с варварами на Дунае. Этот эпизод, начинающий поэму, подготавливает читателя к обращению императора в новую веру, поводом к чему послужило явление ему на небе Креста Г осподня, по образцу которого он повелел изготовить знамя и победил1.
Имя гуннов - анахронизм, не соответствующий эпохе Константина (гунны появились на границах Европы позже, в 375 г.). Тем не менее, именно оно доминирует над другими названиями племен в структуре поэтического текста. С него начинается описание битвы; оно занимает первое, ведущее место в парных формулах; к нему «подстраивается» в аллитерационных коллокациях имя «славных готов» .
Парная формула является одной из древнейших и наиболее характерных единиц поэтической фразеологии древнегерманского эпоса3; ею и ограничиваются наименования других варварских племен в поэме: Francan ond Hugas (21) «франки и хуги», Нипа ond Нгеба (58) «гунны и хредготы». Однако имя гуннов встречается еще в пяти случаях, каждый раз в составе аллитерационных коллокаций (32, 41, 49, 128, 143), причем четыре из них обнару-
1 Анализ и перевод данного эпизода см.: Елена. Часть 1. Видение Константина / Пер. с древнеанглийского и вступительная статья Н. Ю. Гвоздецкой // Атлантика. Записки по исторической поэтике. Вып. 7. М., 2010. С. 210-219.
2 Ср.: .. .werodsamnodan Huga leode ondHredgotan (19-21) «.войско собрали гуннов люди и хредготы [букв. «славные готы»], двинулись храбрые франки и хуги»; ...siddan elpeodige Huna ond Hreda here sceawedon (57-58) «.когда чужеземные гуннов и хредготов войска показались». Здесь и далее оригинальный текст поэмы цитируется в переводе авторов статьи по изданию: Cynewulf’s Elene / Ed. P. O. E. Gra-don. Revised edition. Exeter, 1996. Арабские цифры обозначают номера поэтических строк, в которых встречается этноним. Имя «хуги» имеет двоякое истолкование: 1) имя неизвестного племени, которое регулярно сопровождает имя франков в героической поэзии (Cynewulf’s Elene / Ed. P. O. E. Gradon. P. 26); 2) другое имя франков (Beowulf with the Finns-burg Fragment / Ed. by C. L. Wrenn and W. F. Bolton. Exeter, 1992. P. 300). В последнем случае парная формула строится на тавтологии, которая, возможно, служит эпической гиперболизации событий.
3 Гуревич Е. А. Парная формула в эддической поэзии. Опыт анализа // Художественный язык средневековья. М., 1982.
S2
живают устойчивую связь гуннов со сферой войны и воинственности1. В лингвистическом отношении примечательно не только созвучие имени гуннов с такими лексемами, как here «военный отряд, поход, грабительский набег», hild «битва», ahy6an «грабить»2, но и то, что аллитерация скрепляет здесь формульные выражения, опять-таки рисующие образ военного похода: hergum to hilde (32) - hergum ahy6an (41) - h$fdon to hilde (49).
Формульные системы (синтаксически связные сочетания слов), как и аллитерационные коллокации (созвучные слова в поэтической строке, не обязательно связанные синтаксически) составляли не только традиционные элементы поэтической речи, но и мощные ресурсы поэтического языка, в котором воплощалось мировосприятие народа. Именно на этом основании можно полагать, что создаваемый в поэме «Елена» образ гуннов, как и других народов и лиц, принадлежит не только авторскому самосознанию Кюневульфа, но также и его аудитории, то есть составляет фрагмент картины мира англосаксов, отложившейся в по-
1 Ср.: ...lungre scynde ofer burgende beadupreata mast hergum to hilde swylce Hunacyning ymbsittendra awer meahte abannan to beadwe (32) «.тотчас поспешило через укрепления величайшее из полчищ отрядами на битву - те, кого гуннов конунг в округе отовсюду смог собрать на бой»; Woldon Romwara rice gepringan hergum ahydan, par werad Huna cyme cud ceasterwarum (41) «Возжелали римлян царство потеснить, набегами пограбить; о приходе гуннов стало известно обитателям крепости»; ...peah hie werod lasse hafdon to hilde ponne Huna cining (49) «.хоть они меньше войска имели для битвы, чем гуннов вождь»;
. lythwon becwom Huna herges ham eft panon (143) «.мало кто вернулся из гуннов войска домой оттуда».
2 По крайней мере, два из этих наименований имеют отрицательные коннотации: ahydan «грабить» и here «грабительский набег». Последнее существительное, хоть и могло употребляться также в значении «войско», в «Англосаксонской хронике» регулярно употреблялось именно для обозначения вражеского войска викингов - свое обозначалось как fyrd. Ср. в «Елене» употребление fyrd с явно положительным усилительным оттенком в хвалебном эпитете франков («своих», германцев) -fyrdhwate «храбрые на войне», или «воинственно-(очень) храбрые» (21). Впрочем, в ряде контекстов here употребляется и по отношению к римскому войску, по-видимому, без какого-либо негативного оттенка.
этическом языке как древнейшей наддиалектной форме существования английского языка.
Труднее выявить подоплеку «военизированного» образа гуннов. Отражает ли он память англосаксов о битве при Ката-лаунских полях (451 г.), от исхода которой зависела судьбы Европы? Или память о господствующем положении гуннов в союзе с остготами, которая нашла отражение в «Старшей Эдде»? Или просто традицию представлять противников достойными схватки, как изображены в «Битве при Брунанбурге» скандинавы и скотты, сражавшиеся против королей Уэссекса? Каким бы ни был ответ на этот вопрос, ясно, что мы имеем дело с неким сложившимся стереотипом восприятия народа, сыгравшего немалую роль в судьбе германцев. И средством сохранения этого стереотипа в общенародной памяти послужили именно устойчивые компоненты поэтического языка - формульные системы и аллитерационные коллокации, без воспроизведения которых не мог обойтись ни один древнеанглийский поэт.
Воспроизведение, однако, не означало механического копирования, а допускало известную степень вариативности, которая обеспечивала приспособление традиционных ресурсов к новым эпическим темам и меняющейся религиозно-культурной обстановке. Победа императора Константина над объединенным войском варваров (во главе с гуннами) совершается в поэме силою Креста Господня, который становится символом новых ценностей, поясняемых в лирической концовке «Елены».
Поэтому другие употребления имени гуннов (128, 143) преодолевают стереотип, сложившийся, возможно, еще в устной традиции. Имя гуннов вступает в аллитерационную коллокацию с наименованием Св. Креста (Нипа leode - halige ^ео «гуннов люди - Святое Древо»), что влечет за собой появление у этнонима иных семантических ассоциаций, реконструировать которые помогает лингвостилистический прием эпической вариации, построенной в данном контексте на принципе синтаксического па-раллелизма1. Имя гуннов встраивается в цепочку контекстуальных
1 Ср.: .. .hadene grungon, feollon fridelease, flugon instawes Huna leode swa pat halige treo araran heht Romwara cyning (128) «...язычники гибли, падали защиты лишенные, бежали прочь гуннов люди, когда Святое Древо воздвигнуть повелел конунг римлян».
синонимов h$6ene - fri6elease «язычники - защиты лишенные», которые бросают на него негативный отсвет. В результате гунны оцениваются как народ, лишенный истинной веры и божественного покровительства, в чем, возможно, играет роль также контекстуальная и звуковая перекличка h$6ene - Huna «язычники -гунны».
В одном примере коллокация Huna herges «войско гуннов» распространяется за счет нейтрального в оценочном плане слова ham «домой»1. Однако более широкий контекст указывает на негативный смысл высказывания; и дело не только в самом его содержании (большинство гуннов погибло), но в его почти буквальном воспроизведении (формульном повторе) при последующем упоминании победы Константина2. Формальное словесное сходство противоположных по смыслу высказываний (гунны вернулись домой ни с чем, Константин - с победой) служит лингвостилистическому приему антитезы, в чем можно увидеть зарождение авторского самосознания в поэзии Кюневульфа. Обозначающий гуннов композит lindwered включает субстантивный эпитет с качественным оттенком («щитовое войско» как «войско, способное себя защитить»), в котором, однако, нельзя не увидеть иронии: липовые щиты (lind) не защитили гуннов, а вот римский полководец (heriga helm букв. «шлем войск», метафорическое обозначение вождя, 148) оказался истинным защитником своей армии.
Правда, применяемые к Константину аллитерационные коллокации heriga - helm - ham (148) и hu6e - hremig (149) включают слова, которые в предыдущих примерах (касающихся гуннов) рассматривались нами как носители негативного смысла (here, hu6). Однако применительно к Константину их негативный смысл нейтрализуется не только на содержательном уровне (победу даровал ему «Конунг Всемогущий», то есть Бог), но и на
1 Ср.: ...heap was gescyrded ladra lindwered, lythwon becwom Huna herges ham eft panon (143) «.отряд был уничтожен, врагов щитовое войско, мало кто вернулся из гуннов войска домой оттуда».
2 Ср.: Gewat pa heriga helm ham eft panon hude hremig - hild was gesceaden - wigge geweordod (148) «Отправился тогда защитник войска домой оттуда, о добыче ликуя, битва была [букв.] решена, храбрость вознаграждена».
уровне лингвостилистическом. Большую роль играет в этом развертывание украшающих эпитетов в эпической вариации, подхватываемое затем аллитерационной коллокацией, которая базируется на однокорневых словах wig и wiga: hu6e hremig - wigge geweor6od - wigena hleo «о добыче ликующий - (букв.) битвой (воинственностью, храбростью) вознагражденный (украшенный) -воинов покровитель». Едва ли можно сомневаться в присутствии здесь осознанной словесной игры, на которую указывает в творчестве Кюневульфа Саманта Захер в статье со знаменательным названием «Кюневульф на грани между книжностью и устностью: Свидетельство игры слов в Елене»1.
Антиподом имени гуннов выступает в поэме имя римлян -Romware «обитатели Рима», под которыми понимается, очевидно, в собирательном смысле все население Римской империи, а в более узком, контекстуальном - войско Константина. Это имя встречается в поэме семь раз, причем преимущественно в эпизоде сражения с варварами (строки 9, 40, 46, 59, 62, 129, 981).
Впервые это имя появляется вместе с введением фигуры Константина2. В оригинале - игра синонимическими наименованиями военного вождя, среди которых и латинское заимствование caser, и типично германские композиты (hildfruma, heretema) указывают, очевидно, не на какое-то конкретное военное звание (например, «цезарь» в отличие от «августа»), а на верховную власть Константина3.
Ассоциация римлян с могучим царством (державой)4 воспроизводится также в строках 40 и 595. Следует отметить, что во
1 Zacher S. Cynewulf at the Interface of Literacy and Orality: the Evidence of the Puns in Elene // Oral Tradition, 17/2 (2002). P. 346-387.
2 Ср.: ..pa was syxte gear Constantines caserdomespat he Romwara in rice weard ahafen hildfruma to hereteman (9) «.шел год шестой Константина правления, с тех пор как он в римском царстве (букв. «воеводстве») был возвышен, воитель, до военачальника».
3 В глоссарии к указанному изданию «Елены» casere толкуется как «emperor», а caserdom как «empire».
4 Rice «царство» от rice «могучий».
5 Ср.: Woldon Romwara rice gepringan hergum ahydan (40) «Возжелали [варвары] римскую державу захватить, отрядами ограбить»; Cyning was afyrhted, egsan geaclad siddan elpeodige Huna ond Hreda here
всех этих примерах формульное словосочетание Romwara rice(s) составляет «костяк» поэтической строки, формируя ее акцентные и аллитерирующие вершины и тем самым выступая на первый план, что никак не связано с его синтаксической функцией. Этот лингвостилистический прием позволяет поэту гиперболизировать размеры «царства римлян», для чего им используются и другие, нарративные приемы. Так, уже в первых строках поэмы одновременно сообщается о рождении Христа «в срединном мире» (в мифоэпической традиции - обозначение обитаемого людьми пространства, всей земли) и о поставлении на царство Константина в «державе римлян».
В ряде примеров имя римлян выступает в устойчивом сочетании с наименованием их правителя (Константина)1. Интересно, что в строке 62 аллитерационная коллокация (Romwara - rices) акцентирует мощь римлян как обладателей большой державы, в то время как глагольный предикат правителя (ne wende «не надеялся») эту мощь отрицает. Следует учесть, однако, что аллитерация способна «перекрывать» собой синтаксические связи в высказывании («звуки перебрасывают мосты между мыслями», по выражению О. А. Смирницкой2), и потому аудитория Кюневульфа, в отличие от его героя, могла надеяться на благополучный исход сражения даже в самые критические его моменты. Тем более, что
sceawedon, dat he on Romwara rices ende ymb pat wateres stad werod samnodon magen unrime (59) (о Константине) «Конунг был напуган, ужасом обуян, когда чужеземные гуннов и готов отряды показались, ибо (так что) он(и) у римского царства границы на берегу той реки войско собрал(и), силу неисчислимую». Комментатор «Елены» отмечает ряд синтаксических трудностей, связанных с истолкованием этого места в памятнике, и предлагает понимать he собирательно, как указание на войско варваров, а форму единственного числа сказуемого считать ошибкой переписчика (Cynewulf’s Elene / Ed. P. O. E. Gradon. P. 28).
1 Ср.: Modsorge wag Romwara cyning, rices ne wende for werodleste (62) «Опечалился конунг римлян, царства не чаял [не надеялся удержать власть] из-за недостатка войск»; ...swa pat halige treo araran heht Romwara cyning headofremmende (129) «.когда Святое Древо воздвигнуть велел конунг римлян, битву свершая».
2 Смирницкая О. А. Поэтическое искусство англосаксов // Смирниц-кая О. А. Избранные статьи по германской филологии. М., 2008. С. 397.
в строке 46 (эпизод, предшествующий сражению) автор прямо намекает на готовность римских воинов к бою1. Это единственный пример, где имя римлян выступает в позиции грамматического субъекта и не только становится активным субъектом действия в рассказе, но и наделяется украшающим эпитетом. К похожим семантическим ассоциациям ведет в данном примере и аллитерационная коллокация, которая сопрягает имя римлян с их синонимическим обозначением rincas under roderum «воители под небесами» в предыдущем высказывании. Данное выражение, стереотипное для героического эпоса2, раздвигает пределы эпического пространства, сообщая миссии римлян в поэме особый смысл (борьбу с язычниками-гуннами), который реализуется далее в строке 1293.
Весьма вероятно, что формульное выражение rincas under roderum должно было вызывать у англосаксонской аудитории фоносемантическую ассоциацию с наименованием Распятия (rod)4. Подобная ассоциация (Крест под небесами) соответствует и христианскому восприятию Креста как орудия спасения, обнимающего собою весь мир, и образу Креста как явленного Константину небесного знамения в самой поэме. Замечательно, однако, что подобная ассоциация имеет в поэме и чисто лингвистические основания - два раза из шести лексема rod действительно вступает в аллитерацию с лексемой rodor5.
1 Ср.: Waron Romware secgas sigerofe sona gegearwod wapnum to wigge peah hie werod lasse hafdon to hilde pone Huna cining (46) «Были римляне мужи победоносные, скоро приготовили оружие к бою, хоть и меньше войска имели для битвы, чем конунг гуннов».
2 Ср. синонимичную фразу в «Беовульфе» с тем же самым смыслом, но другими лексемами: hsled under heofenum (52). «Беовульф» цитируется с указанием номера строки по изданию: Beowulf with the Finnsburg Fragment / Ed. by C. L. Wrenn and W.F. Bolton. Exeter, 1992. Перевод наш.
3 Ср.: ...flugon instapes Huna leode swa pat halige treo araran heht Romwara cyning headofremmende (129) «.бежали прочь гуннов люди, когда Святое Древо воздвигнуть велел конунг римлян, битву свершая».
4 Данное наименование встречается в поэме по меньшей мере шесть раз (согласно данным глоссария - строки 103, 147, 219, 482, 833, 879).
5 Ср.: . pat sige forgeaf Constantino cyning almihtig at pam
dagweorce, domweordunga, rice under roderum purh his rode treo (147)
Аллитерационная коллокация arsran - Romwara «воздвигнуть - римляне» в строке 129 представляет «воздвиженье» Креста Господня не просто как личную заслугу Константина, но как заслугу всего римского народа, предуготованного к принятию новой веры. В эпизоде с варварами речь идет всего лишь об изготовлении знамени в форме Креста, но этот «воздвигаемый в битве стяг» (ср. hebban heorucumbul, 107) служит прообразом воздвиженья истинного Креста Господня, обретенного матерью Константина Еленой в земле иудейской.
По окончании эпизода сражения имя римлян надолго исчезает из повествования, с тем, чтобы вновь появиться в тот момент, когда Елена приказывает отвезти весть об обретении Креста своему сыну1. Здесь мы вновь видим устойчивую колло-кацию rice - Romware, осложненную необходимым по контексту наименованием пути (rad), которое, однако, не нарушает сложившегося образа римлян, ибо подчеркивает обширность их державы. Форма генитива Romwarena заполняет собой обе акцентные вершины краткой строки и получает особый «вес» в поэтическом тексте. Будучи синтаксически удалено от своего определяемого
«.что победу даровал Константину Конунг Всемогущий, за труды того дня, из славных почестей - царство под небесами, через Свое Древо Распятия»; ...pa siddan was of rode ahafen rodera Wealdend (482) «.тогда был со Креста снят (букв. «поднят») Небес Владыка». Отметим, что два раза лексема rod оказывается вне аллитерации, как бы отступая в тень под давлением имени Христа (прямого или переносного), которое, в свою очередь, аллитерирует с именем Константина (Constantinus Cristes rode - 103) или Елены (s^elcyninges rod; Elene ne wolde - 219). И два раза та же лексема вступает в аллитерацию с наименованиями других значимых для понимания смысла Распятия концептов - печали (in pam reonian hofe «в том печальном жилище», то есть под землей, 833) и истины (up ahof rihtes wemend para rode twa «вверх воздвиг возвести-тель истины (Иуда, будущий епископ Кириак) из тех крестов два», 879).
1 Ср.: Da sio cwen bebead ofer eorlmagen aras fysan ricene to rade, sceoldon Romwarena ofer heanne holm hlaford secean ond pam wiggende wilspella mast seolfum gesecgan (981) «тогда приказала царица отряду эрлов, гонцам поспешить немедля в путь, велела римского через бурное море господина найти и тому воителю весть самую желанную самому поведать».
hlaford «господин», которое варьирует ранее встречавшееся в этом формульном выражении наименование вождя cyning, имя римлян, тем не менее, остается центром той же формульной системы («правитель/царство римлян»), которая подчеркивает связь народа с правителем и его властью.
Таким образом, в лингвостилистическом плане духовная победа Елены над иудеями трактуется как победа всех римлян (будущих обитателей христианского царства), так же как с силой римского войска и мощью римского государства связывалась ранее военная победа Константина над варварами. Любопытно, однако, что термин Romware, первый компонент которого происходит от названия Рима (Rom), с «вечным городом» как таковым в поэме все же напрямую не ассоциируется, а служит наименованию обитателей римской империи. Имя Rom встречается лишь один раз, в конце поэмы, в эпизоде приглашения Еленой из Рима епископа Евсевия для рукоположения Иуды (Кириака)1. Рим предстает здесь как центр христианства, равный по значимости «святому граду» Иерусалиму.
Другие античные наименования народов (Crecas «греки» и Troianae «троянцы») отсылают к восточным границам империи. Имя греков появляется в составе топонима Creca land «земля греков» (250, 262), который обозначает эллинизированное восточное побережье Средиземного моря (в поэме Wendelss «море вандалов») - перевалочный пункт, куда прибывает Елена по пути в Иерусалим, в землю иудейскую2. В подобном контексте «земля греков» и «земля иудеев» становятся почти синонимами.
1 Ср. ...siddan Elene heht Eusebium on radgepeaht Rome bisceop gefetian on fultum, fordsnoterne, haleda geradum to pare halgan byrig, pat he gesette on sacerdhad, in Jerusalem, ludas pam folce to bisceope (1051) «.когда повелела Елена Евсевия на совет, Рима епископа, привезти на помощь, весьма премудрого, мужей дружиной в святой град, чтобы он поставил в священный сан в Иерусалиме Иуду тому народу во епископа».
2 Ср.: geliden hafdon on Creca land, ceolas leton at safearode... ofer eastwegas... foron on luste on Creca land, caseres bodan... was seo eadhredige Elene gemyndig, georn on mode pat hio ludeas... land gesohte (250-262) «приплыли на греков землю; корабли оставили у берега моря... по восточным путям. отправились с радостью на греков землю
Обратим, однако, внимание на аллитерационные коллока-ции Сгеса - сео^ и Сгеса - caseres. Первая, скорее, ситуативна -поэт подбирает начинающееся на тот же согласный слово в пределах заданной эпической темы морского путешествия (сео1 «корабль»). Вторая, возможно, укоренена в устной традиции, о чем говорит поэтическая строка «Видсида» «Кесарь правил греками»1. С точки зрения «воображаемой географии» англосаксов, отобразившейся в поэтическом языке, греки подчинялись римской имперской власти.
Имя троянцев появляется в необычном контексте - не как часть греческих преданий о Троянской войне, а как часть ученого знания о древности вообще, которым якобы владели иудеи. Иуда, у которого Елена пытается выведать место распятия Христа, отговаривается незнанием за давностью лет. Елена возражает ему2, приписывая иудеям знание места и времени Троянской войны, а также числа павших воинов, и ссылаясь на письменную передачу предания - «в письменах запечатлели» (оп gewritu setton, 654). Иуда Кюневульфа соглашается с версией книжного знания, буквально воспроизводя последние слова Елены3.
О каких же событиях прошлого не могли не помнить иудеи, что же запечатлели они в своих писаниях? Напрашивается предположение, что под «письменами» или «писаниями» подразумевается Св. Писание Ветхого Завета, история народа иудейского, богатая битвами, которую поэт подменяет историей Троянской войны. Троянцы ассоциировались, прежде всего, с военными
императора посланцы. достославная Елена помнила, что она иудеев. землю искала».
1 Древнеанглийская поэзия. С. 15. Та же коллокация «Кесарь - греки» в строке 76 (Там же. С. 19).
2 Ср.: Hu is pat geworden on pysse werpeode pat ge swa monigfeald on gemynd witon alra tacna gehwylc swa Troiana purh gefeoht fremedon? Pat was fier mycle, open eald gewin ponne peos adele gewyrd (643-647) «Что же сталось с этим народом, что вы так много разного в памяти (держите), знаете каждое из деяний, что троянцы на войне совершали? То было значительно раньше, та неприкрытая старая распря, чем это знаменательное событие .».
3 Ср.: We... pa wiggprace on gewritu setton (656-658) «Мы. ту войну в письменах запечатлели».
подвигами, что подтверждает и аллитерационная коллокация Тгаапж - tacna1.
Итак, троянцы, в представлении англосаксов - знаменитый народ древности, память о нем сохранилась в письменной традиции, которой владели ученейшие люди Средиземноморья, и, прежде всего, иудеи. Возможно, здесь отразились представления об эллинизированных иудеях, пришедшие вместе с христианской книжностью, но еще более вероятно, что Троянская война для поэта - это условный знак всей древней истории, в том числе -священной истории народа иудейского. Вместе с тем, память о троянцах выглядит в поэме как поверхностное, суетное знание, несравнимое со знанием евангельских событий. Вполне возможно, что замена ветхозаветной истории на историю Троянской войны позволила поэту усилить негативную оценку учености иудеев.
Обратимся к миру иудейскому, чьи обитатели именуются Iudeas «иудеи», Ebreas «евреи» и Israhelas «израильтяне». Восемь словоупотреблений с именем иудеев включают две формульные системы: Iudea cyn/land «иудеев род/земля» (209, 268, 836) и geond/mid Iudeas/Iudeum «среди иудеев» (278, 328, 1202). В них иудеи предстают как коллектив, наделенный единством происхождения и территории. Две конструкции с дативом не могут считаться формульными в силу различия синтаксических функций топонима2, однако и эти словоупотребления наделены собирательным смыслом: «отправиться к иудеям» (216) синонимично выражению «искать землю иудеев» (268), а в примере 976 иудеи предстают как носители коллективно переживаемой эмоции. Заметим, что почти все эти словосочетания (кроме, возможно, 976, где возникает антитеза «печаль иудеям - христиан радость») рисуют иудеев скорее как этнополитическое, нежели религиозное сообщество - родовую общину с явно выраженным территориальным признаком, один из отдаленных народов Востока.
1 Tacen определяется в глоссарии к «Елене» как symbol, heroic deed, remarkable event (Cynewulf’s Elene / Ed. P. O. E. Gradon. P. 111).
2 Ср. ...feran... to ludeum (216) «.отправиться. к иудеям»; .ond was ludeum gnornsorga mast... cristenra gefean (976) «.и была иудеям из скорбей-печалей наибольшая. христиан радость».
Более детальную картину семантических ассоциаций имени иудеев дает анализ аллитерационных коллокаций, результаты которого подтверждаются и расширяются на уровне структурносмысловых блоков (эпическая вариация, контекстуальная синонимия) и, далее, на сюжетно-нарративном уровне.
Имя иудеев вступает в аллитерационные коллокации со словами, наделенными следующими значениями: God «Бог» (209, 836), guma «воин, герой» (278, 1202), georn(e) «охотно, усердно» (216, 268), gearwast «совершенно, превосходно (букв. с готовностью)» (328), gnorn «печаль» (976).
Данные контексты делятся на две группы. К первой относятся коллокации, включающие ключевые концепты германского эпического мира - Бог и герой (в центре героико-эпического мировосприятия находятся герои-воители, движимые силой свыше). Созвучие имени иудеев (Iudeas) и имени Бога (God)1 предполагает, что иудеи - это народ богоизбранный, долгое время пользовавшийся покровительством свыше, что неоднократно отмечает в своих речах Елена. Вместе с тем, оба контекста (209, 836) раскрывают вражду иудеев против Бога, которая довела их до распятия Сына Божия2. Подобная игра смыслов повышает художественный эффект повествования и его воздействие на новообращенных христиан-англосаксов: наиболее далекими от Бога могли оказаться как раз те, кто был Ему наиболее близок.
Коллокация имени иудеев со словом guma, типичным наименованием героя-воителя в эпической поэзии, не только придает поэме германский колорит, приближая ее персонажей к англосаксонской аудитории; слово guma несет с собой определенные семантические ассоциации. Как показала О. А. Смирницкая, си-
1 Начальный гласный в имени иудеев мог трактоваться как мягкий щелевой аллофон (вариант) древнеанглийского задненебного согласного.
2 ...leode fortyhte, ludea cyn, pat hie God sylfne ahengon herga fruman (208-210) «.(диавол) людей ввел в заблуждение, иудеев род, так что они самого Бога распяли, воинств Вождя»; ...roda atsomne, greote begraune, swa hio geardagum arleasra sceolu eordan bepeahton, ludea cyn, hie wid Godes bearne nid ahofun (833-837) «.(три) креста вместе, в земле погребенные, как их в давние дни нечестивцев толпа землей покрыла, иудеев род; они против Божия Сына вражду подняли».
нонимические наименования воина-героя в древнеанглийской поэзии различаются тончайшими оттенками, которые передают читателю важную эстетическую информацию1. По наблюдениям Н. Б. Пименовой, значение guma в героическом корпусе включено в понятийный ряд «отмеченности выдающимися качествами»2. Эта коннотация сохраняется и в поэме «Елена». В контексте 278 иудеи характеризуются как мудрецы, сведущие в Законе Божием, а в контексте 2012 это слово применяется к тем из иудеев, кто согласился принять христианскую веру и готов внимать поучениям Елены и епископа Кириака3. В данных аллитерационных коллокациях проявляется личностное начало в народе иудейском, в частности, его личное общение с Богом.
Вторая группа аллитерационных коллокаций более связана с вехами в развитии повествования в поэме. Елена, которая усердно ^еоте) ищет Крест Господень, пытается опереться в своих поисках на совершенное (gearwost - букв. «самое готовое») знание иудеями Священной истории; признавшись в ее главном событии (распятии Христа), иудеи испытывают печаль ^пот) по поводу утраченного могущества4. Впрочем, более широкий кон-
1 Смирницкая О. А. Синонимические системы в «Беовульфе» // Вестн. МГУ. Сер. 9: Филология. 1980. № 5. С. 44-57.
2 Пименова Н. Б. Два древнегерманских «поэтических архаизма» (предметность и стилистичность слова в историко-типологической перспективе) // Слово в перспективе литературной эволюции. М., 2004. С. 411.
3 .heht da bebeodan... pam snoterestum... geond ludeas gumena gehwylcum, medelhegende on gemot cuman (278) «.повелела тогда... тем мудрейшим. среди иудеев, из мужей всякому, заседающему в советах, на собор явиться»; Heht pa tosomne pa heo seleste mid ludeum gumena wiste. (1202) «Повелела тогда всем вместе, кого она лучшими среди иудеев мужами считала.».
4 .pa his modor het feran foldwege folca preate to ludeum, georne secan wigena preate hwar se wuldres beam halig under hrusan hyded ware, adelcyninges rod (216) «.затем своей матери повелел отправиться по земным дорогам c толпою дружин к иудеям, ревностно разыскивать с толпою воинов, где то славное Древо святое под землей сокрыто было, Благородного Конунга Крест»; Was seo eadhredige Elene gemyndig, priste on gepance peodnes willan, georn on mode pat hio ludeas... land gesohte
текст позволяет трактовать и эти коллокации как отмечающие некоторые сущностные признаки иудеев в сознании аудитории Кюневульфа. В трех контекстах акцентируется рвение Елены (физические усилия и духовное стремление) в попытке отыскать Крест Господень (216, 268), а также готовность иудеев (по крайней мере, внешняя) пойти ей в этом навстречу (328). Стремительность внешнего поведения героев проявляется в повторе многозначного существительного ^геа^ связанного с идеей «натиска»1. Елена путешествует, окруженная «толпою» воинов (идея натиска усилена варьированием формулы в контексте 216); иудеи «толпою» (оп ^reate, 328) отыскивают для нее тысячу мудрецов, которые «толпою» спешат предстать перед царицей фт^оп ^а оп ^reate, 328). Значение «множество» символически подразумевает здесь энергичный характер действий. Духовное рвение Елены подчеркивается посредством вариации эпитетов «смелая в мысли -ревностная в душе» фriste оп ge^ance - geom оп mode, 267-268). Благодаря этому аллитерационная коллокация Iudeas/Iudeum -geom/geome - gearwast сообщает имени иудеев некую ауру значительности, представляет их как хранителей тайны Священной истории.
Пять словоупотреблений с наименованиями евреев включают следующие сочетания: ЕЬгеа ^eod (448) «евреев народ»,
(268) «Не забывала блаженная Елена, смелая в мысли, о царя желании, ревнуя (букв. «ревностная») в душе, чтоб ей Иудейскую. землю отыскать»; Hio pa on preate pusendo manna fundon ferhdgleawra pa pe fyrngemynd mid ludeum gearwast cudon; prungon pa on preate... (328) «Они тогда без промедления тысячу человек нашли, сердцем просвещенных, тех, что память о прошлом среди иудеев наготове держали; войти поспешили.»; .ond was ludeum gnornsorga mast, werum wansaligum wyrda ladost - par hie hit for worulde wendan meahton -cristenra gefean (976) «и была иудеям из скорбей-печалей наибольшая, мужам злосчастным из судеб наихудшая - они пред миром того изменить не могли - христиан радость».
1 Ср. переводные эквиваленты в словаре Босворта-Толлера (Bosworth J., Toller T.N. An Anglo-Saxon Dictionary. Oxford, 1898. [New Edition 1996]): a troop, band, crowd, body of people, swarm, press, throng; violence, compulsion, force, etc.
weras Ebrea/ Ebresce (287, 559) «мужи евреев/ еврейские», Ebreisce $ (397) «еврейский закон», on Ebrisc (724) «по-еврейски».
Сочетание Ebrea ^eod «евреев народ», по-видимому, синонимично сочетанию Iudea cyn «иудеев род», но с более выраженным политическим оттенком, чему, действительно, соответствует семантика ^eod (a nation, people) в отличие от cyn (a kindred, tribe, family, generation), которое подразумевает кровно-родственные связи. Этот оттенок подтверждается контекстом целого высказывания, где говорится, что народ евреев не сможет удержать ни власть («царство»), ни военный приоритет («дружины»)1. С другой стороны, сочетание «еврейский закон» имеет религиозный смысл2. Наконец, ссылка на язык придает данному термину этнический смысл3. Итак, если имя иудеев предстает как внешний маркер некоего (в первую очередь, территориального) сообщества, то имя евреев предполагает более разнообразные оттенки смысла.
Вместе с тем, «евреи» в тексте поэмы - не только народ, но и отдельные люди (weras «мужи, герои» - 287, 559). В формульных сочетаниях weras Ebrea/ Ebresce проявляется личностное начало, которое у имени иудеев обнаруживается лишь на уровне аллитерационных коллокаций (коллокации с guma). Н. Б. Пименова отмечает семантическое сходство имен guma и wer4, которое подтверждается и нашим материалом. Так, действительно, в контекстах 287 и 559 евреи трактуются как люди, наделенные выдающимися качествами; их именование словом wer сопровождается мелиоративными эпитетами5.
1 Ср.: Ne mag afre ofer pat Ebrea peod, radpeahtende rice healdan, dugudum wealdan (448-450) «Не сможет более евреев народ, мудрые советники царство удерживать, дружинами править».
2 Ср.: Hwat we Ebreisce a leornedon pa on fyrndagum faderas cudon at Godes earce (397) «Вот, мы закону еврейскому обучились - тому, что в давние дни отцы познали в ковчеге Божием».
3 Ср.: Word stunde ahof elnes oncydig ond on Ebrisc sprac (724) «Слово тотчас вознес, отваги не ведая, и по-еврейски заговорил».
4 Пименова Н. Б. Указ. соч. С. 412.
5 Ср.: Ongan pa leoflic wif weras Ebrea wordum negan: “...ge gearda-gum wyrde waron wuldorcyninge, dryhtne dyre ond dadhwate” (287-292) «Начала любезная жена мужей евреев увещевать словами: “.вы в прежние дни достойными были Конунга славы, Господу дорогими и в
В трех случаях из пяти имя евреев вступает в аллитерационные коллокации: Ebreisce ж (397) «еврейский закон», $fre -Ebrea ^eod (44S) «когда-либо - евреев народ», elnes - Ebrisc «отваги - еврейский» (724). В одном случае аллитерация носит ситуативный характер, акцентируя потерю евреями власти и авторитета (ж&є - в контексте «никогда»). Однако две коллокации (397, 724) подтверждают обозначенные выше семантические оттенки имени - знание евреями Закона Божия и их исключительные качества (в том числе, отважный характер). Однако отвага изменяет им в общении с Еленой и с Богом: «твердокаменные» евреи (stane heardran, 565) опасаются выдать тайну Распятия, а Иуда, принужденный обратиться к Богу с просьбой о помощи, начинает молитву в состоянии elnes oncy6ig (724) «не ведая отваги». Словарь Босворта-Толлера интерпретирует это сочетание как elnes un-cy6ig ‘suffering from weakness or a stranger to strength л. Данный эпитет антонимичен эпитету dжdhwжte «в делах отважные» (292). Подобная антитеза едва ли случайна, ибо в повествовании она маркирует превращение Иуды из иудея в христианина, который не стыдится своей слабости и уповает теперь только на Бога.
В двух случаях из пяти (причем именно в сочетаниях weras Ebrea I Ebresce «мужи евреев I еврейские», 2S7, 559) анализируемое имя не участвует в аллитерации, отступая на задний план перед более «сильным» в метрическом плане существительным wer. Оба примера (2S7, 559) содержат формульный повтор высказываний, построенных на фоносемантическом сопряжении слов weras и wordum, ср. ongan ^a leoflic wif (^a sio cwen ongan) weras Ebrea (Ebresce) wordum negan «начала тут любезная жена (тут царица начала) мужей евреев (еврейских) словами испытывать». Характерно, что повтор не просто передает эпическую тему рече-творчества, но служит зачином речей Елены, что позволяет допустить у имени «евреи» некие композиционные функции, связанные с речевой деятельностью.
делах отважными”»; Pa sio cwen ongan weras Ebresce wordum negan..., hu on worulde ar witgan sungon, gasthalige guman be Godes bearne (55S-562) «Начала та царица мужей еврейских увещевать словами..., как в мире прежде пророки пели, духом святые люди, о Божьем Сыне».
1 Bosworth J., Toller T. N. Op. cit.
Имя евреев имеет более специфическую композиционную функцию по сравнению с именем иудеев. Оно принадлежит не основному сюжету, а наиболее драматическому моменту в споре Елены с ее оппонентами - значимости книжного Писания и устного Предания в постижении истины. Тесная связь имени евреев со словом как носителем мудрости как раз и отображается в формульном зачине речей Елены. При этом следует учесть, что словесное поведение, обозначаемое глаголом negan (n$gan), имеет оттенок домогательства (‘address, accost’). Своими речевыми действиями Елена активно «домогается» истины, полагаясь на силу устного слова, но требует от своих адресатов и знания Писания1. Елена дважды ссылается на Писание (290, 364), понуждая аудиторию сознаться в преступлении; ее адресаты подтверждают свое знание Закона, но настаивают на неведении2. Наконец, на допрос Елене передают Иуду, который признается в обладании истиной.
Парадокс состоит в том, что Иуда, сын «старого законника» (eald $wita - 455), знает истину не «по Писаниям», а из уст своего отца, который перед кончиной открыл ему тайну распятия Сына Божия, полученную им, в свою очередь, от его отца Закхея, якобы родного брата первомученика Стефана. Вначале Иуда решает скрыть тайну3. Назревает конфликт между словом писаным и словом устным: живое слово истины может уничтожить доверие к Писаниям и Закону, на которых основывается авторитет еврейского народа и его власть над миром.
Конфликт разрешается через устное обращение Иуды к Богу - молитву, которую он совершает на еврейском языке4. Жажда живого богообщения превосходит почитание книжной мудрости.
1 Ср.: .ра де Moyses т гессап сидоп (283) «...кто Моисея Закон истолковать (бы) мог», ..wordgeryno оп Godes Ьосит (290) «.тайны слова по Божьим книгам».
2 Ср.: Нм>т м>е Ebreisce т leornedon... м>е рт тЬу^д пуО (397-401) «Вот! Евреев / законы мы изучили., (но) о нарушении закона не знаем».
3 Ср.: ..рylтs ^м>огреп sien frod fymgewritu ond ра fтderlican Іаге АзгШеп (430-432) «.дабы не были нарушены премудрые древние Писания и отеческие законы не оставлены».
4 Ср.: Word stunde ahof ond оп Ebrisc sprтc (724-725) «Слово тотчас вознёс. и по-еврейски заговорил».
Иуда просит Г оспода указать ему место распятия, чтобы обрести Крест Господень. Ссылка на язык имеет глубокий смысл: еврейский представлен как исконный, особо интимный язык обращения к Богу, который обеспечивает непосредственный характер и успех общения. Бог посылает знамение в виде пара, который поднялся над местом захоронения Креста. А Иуда признает Распятого Спасителем мира1. В богословском плане, речь идет о примате Богооткровения над книжным знанием, а в плане художественно-назидательного воздействия - о различении мертвого авторитета и живой веры, Закона и Благодати.
Тесная связь имени евреев с живым и действенным словом -словом, которое может быть услышано Богом, подчеркивает, что еврейский народ трактуется в поэме как носитель Благодати, утерянной из-за следования одной только букве и авторитету Закона. Причем трактуется не отвлеченно-философски, а художественно-лингвистистически, на всех уровнях поэтического языка. Подчеркнем, что приоритет устного Предания над книжным Писанием не означает в поэме отрицания последнего для христиан. Интересно в связи с этим проследить развитие темы устной и письменной речи в передаче истины в речах Елены, обращенных к евреям.
Елена неоднократно указывает на свое знакомство со Св. Писанием2. В ее словах акцентируется письменный характер передачи истины3, но далее отмечаются устные истоки библей-
1 Ср.: Nu ic purh sod hafu seolf gecnawen on heardum hige pat du halend eart middangeardes (807-809) «Теперь я воистину сам познал в грубом сердце, что Ты Спаситель срединного мира».
2 Ср.: lc pat gearolice ongiten habbe purh witgena wordgeryno on Godes bocum (288-290) «Я вполне изучила через знатоков [священные] тайны слова по книгам Божиим».
3 Вместе с тем, интерес представляет существительное wordgeryno «тайны слова», однокорневое с существительным run ‘a whisper, a mis-tery\ но также ‘a rune, a letter’. Многозначность слова run засвидетельствовала переход от устной формы передачи тайного знания к письменной. Этот переход совершился в германском мире еще до христианизации, в эпоху столкновений варваров с римлянами: первые германские рунические надписи относятся к II в. н.э.
ского слова, возвещающего истину Христа1. Вместе с тем, Елена упрекает евреев в пренебрежении к Писанию как форме передачи знания: gewritu herwdon (387) «писания (письмена) презрели». Здесь подразумеваются, разумеется, книги Библии, и внутренняя форма слова gewritu (от writan «писать, чертить») подчеркивает визуальное их восприятие. Таким образом, обе формы передачи истины (устная и письменная) представляются важными в поэме, хотя именно устная форма несет на себе отпечаток живого общения с Богом.
Имя израильтян (Israhelas ‘lsraelites’ от Israhel «Израиль») представлено двумя формульными системами: Israhela folc/$^elu (361, 433), «израильтян народ/род»; weard/cining Israhela (338, 799) «страж/конунг израильтян». Первая акцентирует собирательный смысл этнонима, вторая - наличие лидера (вначале Моисей, затем Христос). Первая система, вступая в синонимические отношения с Iudea cyn и Ebrea ^eod, позволяет увидеть некоторые семантические предпочтения имени Israhelas. Существительное $^elu - полисемантичное слово с широким спектром значений (nobility, pre-eminence, origin, family, race, nature, talents, genius), в собирательном смысле («народ, племя, род») синонимичное folc (a people, tribe, family), а также cyn и ^eod. Однако следует учи-
1 Ср.: Be dam Dauid cyning dryhtleod agol, frod fyrnweota, fader Salomones, ond pat word gecwap (342 - 344) «О Нем (Младенце Христе) царь Давид песнь Господню воспел, мудрый древний пророк, отец Соломона, и сие слово изрек». В данном контексте интересен композит dryhtleod, который может быть истолкован двояко: и как «песнь Господня», поскольку соотносителен по корню с Dryhten «Господь», и как «дружинная песнь» (от dryht «дружина»). Словесное творчество библейских персонажей, возможно, все еще отчасти ассоциировалось для аудитории Кюневульфа с родной эпической поэзией, воспевавшей легендарное германское прошлое. Характерно, что во второй речи Елены знакомство со Св. Писанием имеет также слуховые, а не только зрительные импликации: Hwat, we pat gehyrdon purh halige bec... (364) «Вот, мы слышали из священных книг.». В раннем средневековье чтение вслух преобладало над чтением «про себя», чем приближалось к исполнению сложившихся в устной традиции произведений (Перлов А. М. Чтение // Словарь средневековой культуры / Под ред. А. Я. Гуревича. М., 2003. С. 573-575).
тывать, что слово это производно от ж6є1, ключевого понятия германского родо-племенного сообщества, в котором владение наследственной и неотчуждаемой землей влекло за собой целый комплекс прав и обязанностей свободного человека, как и определенные моральные качества (благородство). Поэтому ж6є1 - это не просто ‘native country ’, но некий фрагмент средневековой ментальности, связанный с правами и обязанностями члена земельной общины (ср. древнеисланд. o6al «одаль»)1.
Три аллитерационные коллокации (со словами ж&є, ж6єШ, ece жlmihtig - 361, 433, 799) акцентируют разные семантические ассоциации, связанные с данным этнонимом.
Смысл коллокации Israhela - ж&є (361) «Израиль - когда-либо [в контексте: «никогда»]» полностью определяется смыслом высказывания, отражая обвинение в неблагодарности, которое выдвигает против своего народа Бог устами пророка Исайи2.
Коллокация Israhela - ж6єШ (433) требует более детального анализа. Взятая сама по себе, эта коллокация утверждает высокий статус народа израильского (характеризует израильтян как общину свободных людей, наделенных высокими моральными качествами, и придает ей германский колорит), однако в контексте работает, напротив, на понижение статуса3. Обращает на себя внимание эпическая вариация Israhela ж6єШ - жстжй eorla (433-435). Композит ж-стжй означает «сила (власть) закона», однако оба его компонента могут нести как положительные, так и отрицатель-
1 Сочетание lsrahela cining (799) «израильтян конунг» также позволяет допустить, что еврейское сообщество представлялось англосаксам организованным по образцу германской родовой общины.
2 Ср.: .me lsrahela afre ne woldon folc oncnawan peah ic feala for him... wundra gefremede (361) «меня израильтян никогда не желал народ признавать, хоть я и много для него. чудес совершил».
3 Ср .: Ne bid lang ofer dat pat lsrahela adelu moten ofer middangeard ma ricsian, acraft eorla gif dis yppe bid (433) «Недолго после того [распятия Христа] сможет израильтян род (букв. «роды») срединным миром править, сила закона эрлов, если это откроется (букв. «выйдет наружу»)». Ср. формульное варьирование данного высказывания в приведенном выше контексте 448, которое также акцентирует потерю авторитета: «не сможет еврейский народ (израильский род) царство удержать (миром управлять)».
ные коннотации. Так, cr$ft - это не только «умение, сила, знание» (skill, power, knowledge), но и «хитрость, уловка» (cunning), ср. выражение deofla cr$ft «уловки дьявола». «Закон» ($) также может передавать в поэме два разных смысла: 1) Божественные установления, та истина, которая имеет силу для всех людей, 2) союз евреев с Богом, который отличает их от всех прочих народов и выражается в ряде формальных предписаний1.
Заметим, что первое ассоциируется с живым (устным) словом пророков, а второе со словом письменным. Представляется, что именно игра разными смыслами одного слова (главы 4-7) позволяет поэту создать впечатление недопонимания Еленой и иудеями друг друга, а также их взаимного упорства. По прибытии в Иерусалим Елена приказывает созвать на совет тех иудеев, кто знает rihte $ (281) «истинный закон». Ей же приводят три тысячи тех, кто мог истолковать Moyses $ (283) «закон Моисея», то есть правила, изложенные в Пятикнижии (автором которого, по преданию, был Моисей). Елена умоляет выделить тех, кто «ваш закон, в родословьях искусные, в душе особо имеет»2. Ясно, что ей нужна истина, а не формальные предписания, хотя она и связывает эту истину с унаследованным от предков знанием. Однако «мудрые в законе мужи» (eorlas $cleowe, 321), суживая круг знатоков (от трех тысяч до тысячи), приводят тех, кто обладает всего-навсего «памятью о прошлом» (fyrngemynd, 327). Елена предлагает им вспомнить «закон пророков» (witgena lare) предвозвестивших рождение Христа (334-335), и упрекает иудеев, что они «заблуждениям последовали против правды Божией»3. Ссылаясь на Священные Писания иудеев (364, 387), она по-прежнему
1 Второй смысл передается также через lar (‘instruction, doctrine’). Когда Елена упрекает иудеев в том, что они «отвергли истину и правду», хотя и «закон ведали, слово пророков» (.widsocon sode ond rihte... a cudon, witgena word, 390-394), в ее словах открывается первый смысл. Когда Иуда отказывается признать распятие Христа, «чтобы не были нарушены премудрые древние Писания и отеческие законы не оставлены» (.pylas toworpen sien frodfyrngewritu odpa faderlican lare forleten, 430 - 432), он подразумевает смысл второй.
2 В оригинале: . pa de eowre a, adelum craftige, on ferhdsefan fyrmest habben (315-316).
3 В оригинале: . ..gedwolan fylgdon ofer riht Godes (371-372).
требует найти ей того, кто лучше знает «истинный (букв. правильный) закон ваш, чтоб ответ из глубины души дать мог»1. Елена говорит о знании запечатленного в душе Закона Божия, в то время как ее оппоненты подразумевают в своем ответе лишь религиозные установления. И лишь когда Иуда открывает им тайну распятия Христа, они предают его в руки царицы со словами: «Он тебе может истину открыть. правильный закон от начала до конца»2, оставляя, впрочем, на его совести окончательное решение (541).
Таким образом, прекращение «власти Закона» (жсгай) в контексте 433-435 должно означать упразднение Ветхого Завета после прихода Завета Нового, воплотившегося в Иисусе Христе. «Законничество» как формальное следование религиозным предписаниям противопоставляется живой вере в Христа-Спасителя, а выражение «род израильтян» (Israhela жбеїи) получает не этническую, а религиозную окраску3.
Наконец, коллокация есе $lmihtig - Israhela сіпі^ (799) подчеркивает метафорический смысл «конунга израильтян», так как эпитеты «вечный всемогущий» могут относиться только к Богу, который предстает здесь как истинный вождь народа израильского, отринутый им «через разрушение диавола» фиЛ deofles spild, 1118). Характерно, что данная коллокация завершает собой молитву Иуды, символизируя его возвращение к тому Богу, которого его предки покинули в момент Распятия. А само имя
1 В оригинале: ...ariht eower pat me andsware purh sidne sefan secgan cunnen (375-376).
2 В оригинале: .he pe mag sod gecydan... ariht from orde od ende ford (588-590).
3 В связи с этим объяснимо и отсутствие аллитерации в том примере, где этническая характеристика отступает на второй план перед религиозными качествами отдельного представителя этноса. В контексте 338 семантически более весомым оказывается слово weard «страж» как образное наименование Моисея, который возобновляет союз израильтян с Богом и предсказывает рождение Младенца Христа. В том же контексте обнаруживается связь имени израильтян с речетворчеством (хотя и менее сильная, чем у имени евреев, вследствие отсутствия аллитерации): be pam Moyses sang ond pat word gecwad, weard lsrahela (338) «Его Моисей воспел и слово изрек, страж израильтян».
израильтян становится символом истинно верующих, сближаясь по смыслу с другим именем - именем христиан. Причисление последнего к этнонимам оправдано тем, что в трудах позднеантичных авторов христиане трактуются как новый Израиль, а также появлением в поэме словосочетания и^епит £э1се (988) «христианскому народу».
Имя христиан появляется к концу поэмы, в эпизодах, связанных с обретением/воздвижением Креста, обретением святых гвоздей и восстановлением христианской общины в Иерусалиме. Словосочетания «христиан радость», «христианский народ», «христиан царица» и «христиан обычаи»1 маркирует смысл этих событий - праздничное ликование о Кресте; изменившуюся роль Елены, которая из повелительницы римлян превращается в царицу всего христианского мира; смену образа жизни иудеев, приобщившихся христианской вере. Данные выражения составляют формульную систему, поскольку построены по единой синтаксической модели и связаны с важной темой, завершающей поэму -победой христианства.
Во всех случаях имя христиан вступает в аллитерационные коллокации, центрированные вокруг фигур царицы Елены, императора Константина и епископа Кириака: и^епга - cwen (979), и^епит - ст^е (988), и^епга - cwen - Супасш (1068), и^епит - Супасш (1210). Следует отметить также прием антитезы («иудеям скорбь - христиан радость») и эпической вариации («владыки наставлениям - христиан обычаям»)2. В последнем случае контекстуальная синонимия отмечает неразрывную связь слова и дела в церковной жизни, а эпитет Кириака Ьоса g1eaw «книгами мудрый» восстанавливает значение «писаного закона» в Церкви.
Таким образом, обращение к вербальным структурам текста и единицам древнеанглийского поэтического языка позволяет вскрыть сеть представлений, которыми были окружены в поэтическом сознании англосаксов имена народов, известных из тра-
1 В оригинале: cristenra gefean (979), cristenum folce (988), cristenra cwen (1068), cristenum peawum (1210).
2 В оригинале: ludeum gnornsorga mast - cristenra gefean (979), latteowes larum - cristenum peawum (1210).
диции (устной или книжной), а через это реконструировать их место в древнеанглийской языковой картине мира и «воображаемой» географии англосаксов.
THE NAMES OF THE ANCIENT AND BIBLICAL PEOPLES AS A FRAGMENT OF THE OLD ENGLISH LANGUAGE WORLDVIEW
M. A. Filippova, N. Yr. Gvozdetskaya
Some notions of the peoples known to the Anglo-Saxons from the oral epic or the learned tradition of the early Middle Ages are reconstructed on the basis of linguostylistic and contextual analysis of the Ancient and Biblical names occurring in the Old English alliterative poem ‘Elene ’.
Key words: Old English alliterative poem ‘Elene’, the Ancient and Biblical peoples, language worldview (Weltbild), the oral epic and the learned tradition of the Anglo-Saxons.
