Ихтионимическая лексика марийского языка Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 811.511.151 Э. И. Пекшеева

ИХТИОНИМИЧЕСКАЯ ЛЕКСИКА МАРИЙСКОГО ЯЗЫКА

В лексике марийского языка ихтионимическая лексика занимает немаловажное место. Кроме исконных названий, она обогащается лексическими заимствованиями из татарского, чувашского и русского языков. По морфологической структуре в ихтионимах преобладают составные названия, из которых особенно отмечены производные наименования. В сложных ихтионимах по принципу номинации рыб преобладает внешний и морфологический признаки ихтионимов.

Ключевые слова: ихтионимическая лексика, исконные названия, лексические заимствования, морфологическая структура, принцип номинации, морфологический признак, составные и несоставные названия, производные и непроизводные наименования, сложные ихтионимы, финно-угорский пласт.

Ихтионимическая лексика марийского языка отражает одно из древнейших занятий марийцев - рыболовство. В марийском языке содержится более 70 слов, служащих названиями рыб и морских животных [8]. Сердцевину ихтио-нимической лексики составляют исконные названия. Еще в уральском периоде рыба имела важное значение в жизни народа, на что указывает наличие общего названия рыбы в финно-угорских и самодийских языках: *kala, ф. kala, эс. kala, с. quölle, э.м. кал, х. kul, мс. %ül, в. hal, сам.н. х&'е [12. С. 404]. Об этом же свидетельствуют общие названия рыб в финно-угорских языках. Например, венгерский ученый Г. Берецки включает в разряд финно-угорских следующие названия ихтионимической лексики: вишкыле 'малявка', кодама, кадама 'пескарь', кыл-чак 'чехонь', ловал 'лещ', мукто 'пескарь', мен 'налим', нужгол 'щука', нуран 'стерлядь', сукмо 'подуст', тумыгол 'бешенка', шамба 'налим', шийгол 'сом', шеренге 'сорожка' [3]. Сюда можно включить еще несколько названий рыб: тото л., в. таты г. 'линь'.

В процессе исторического развития лексика марийского языка постоянно обогащалась иноязычными словами в результате многовековых политических, экономических и культурных связей марийцев с различными народами, но за-

имствование происходило и без соприкосновения одного народа с другим, а через посредство другого народа, другого языка. Так, многие слова западноевропейского происхождения вошли в марийский язык через посредство русского. Много заимствований в названиях рыб марийского языка отмечается в десятитомном «Словаре марийского языка» [13]: из 101 названия рыб заимствования из русского языка составляют 33; в «Марийско-русском словаре» [11] из 54 названий - 23 заимствования; среди собранных в «Русско-марийском словаре биологических терминов» [1] из 77 названий рыб 25 заимствований и 7 калек. В «Марийско-русском словаре биологических терминов» [2] из 74 названий рыб 9 заимствований и 2 кальки.

Многовековое соседство с тюркскими народами отразилось и в названиях рыб в виде лексических заимствований. Среди них заимствования из татарского языка занимают первое место [7. С. 22]. В основном они вошли только в лексику восточных говоров марийского языка, например: агасак, агачак в. 'жерех', айзагол в. 'голавль', карака, карака сз. 'карась круглый или золотой' л., в. мен, менкол 'налим', талдаш 'густера', чавак 'плотва, сорожка', чортан 'щука' ср.: вбр., блтч., лвлж., мрк. - щуренок. л.срн. с 'ортан тж., блб. - тат. чуртан тж., алт. чортон, кирг. шортан, башк. суртан 'щука (большая старая)' [8. С. 180]. Как видно из приведенных параллелей, в форме и семантике наименований больших расхождений не наблюдается. По мнению Н. И. Исанбаева, чугакол в. прибел. 'стерлядь' татарское заимствование: тат. чога 'стерлядь', башк. сога, чув. сёкё, турк. чоке [8. С. 182].

Значительное место в наименованиях рыб занимают также чувашские заимствования: оланге л., алангы г., аланкы сз. 'окунь', (имеются наименования с аналогичным способом номинации в чув. уланка (ула 'пестрый, пятнистый' + -нка), тат. алабуга (ала 'пегий, пятнистый' + буга 'бык', букв. пятнистый бык), пардаш, пардаш 'язь': чув. партас 'голавль', тат. бартас 'налим', бартач = бартас [18. С. 207], питыр г. уст. 'вьюн' [18. С. 212], ср. чув. пётёре: ыраш пётёри / пётри 'пескарь'; ыраш патри 'название маленькой большеголовой и большебрюхой рыбки'; ыпаш пулли 'название маленькой юркой покрытой слизью рыбы без чешуи' = ырашпатри 'пескарь' [20. С. 629], суго, сугыгол 'стерлядь' ср. чув. шёке, дёке пула / пола (нов. сл.) < мар. сугыгол / удм. чуке < тат. чугэ 'стерлядь' [19. С. 169; 18. С. 280]. Г. В. Лукоянов между чувашскими и марийскими словами ставит знак равенства, отмечая, что "в тюркских языках однокоренного слова не обнаружено" [10. С. 61]. Возможно, что мар. суго финно-угорского происхождения, так как есть параллели в других родственных языках: у. чей: пы чей 'короед', к. чой: пу-чой 'тж' [12. С. 416], кырш, кырыш 'ерш' ср. чув. каратас 'ерш', тат. кыртыш 'ерш' [18. С. 192]; чабак 'чебак, лещ' дупах 'лещ': азерб. чапаг, узб. чаваг, башк. сабак, тат. чабак, казах. ша-бак 'плотва': ср. - перс. чапаг 'лещ' [6. С. 219], что, кроме чувашского языка, налично и в других тюркских языках. Этого мнения придерживается Фасмер. По его мнению, мар. чабак - заимствование из тюркских языков: cabak 'плотва, определенная маленькая рыбка' [16. С. 322]. Следующее название - шла, шлагол, шыла, шылагол, сыла в. прибел 'судак' - ср. чув: шала (пула) 'судак', венг. sуllо 'судак', башк. Ыша 'судак' [6. С. 333; 18. С. 247]. Чувашские заим-

ствования вошли в основном в горное наречие марийского языка, например: шувач г. 'синец'.

Многочисленны заимствования из русского языка, вошедшие в марийский язык относительно в более поздний период. К наименованиям рыб, вошедшим в марийский из русского языка, можно отнести следующие: акула 'акула' < рус. акула 'крупная хищная морская рыба с веретенообразным телом, большим ртом, расположенным на нижней стороне головы' [14. С. 20], вобла 'вобла' < рус. вобла 'морская промысловая рыба' [14. С. 243], жерех 'жерех' < рус. жерех 'пресноводная хищная промысловая рыба сем. карповых' [14. С. 653], камбала 'камбала' < рус. камбала 'промысловая морская рыба с глазами на одной стороне' [14. С. 26], карп 'карп' < рус. карп 'пресноводная костистая рыба, покрытая крупной темно-золотистой чешуей; разновидность сазана' [14. С. 43], кета 'кета' < рус. кета 'морская промысловая рыба сем. лососевых' [14. С. 59], килька 'килька' < рус. килька 'небольшая промысловая рыба сем. сельдевых' [14. С. 61], лосось 'лосось' < рус. лосось 'морская промысловая рыба с мясом розоватого цвета' [14. С. 271], минога 'минога' < рус. минога 'рыбообразное животное с голым змеевидным телом' [14. С. 374], минтай 'минтай' < рус. минтай 'мелководная рыба из сем. тресковых, обитающая в северной части Тихого океана' [15. С. 1026], навага 'навага' < рус. навага 'морская промысловая рыба сем. тресковых' [14. С. 452], сазан 'сазан' < рус. сазан 'речная промысловая рыба сем. карповых' [14. С. 14], скумбрий 'скумбрия' < рус. скумбрия 'небольшая морская промысловая рыба с веретеновидным телом; макрель' [14. С. 174], тарань 'тарань' < рус. тарань 'промысловая рыба сем. карповых, разновидность плотвы' [14. С. 465], треска 'треска' < рус. треска 'промысловая рыба северных морей' [14. С. 556], форель 'форель' < рус. форель 'рыба сем. лососей с красными и черными пятнышками, водящаяся в горных речках, в ручьях и озерах' [14. С. 788], хек 'хек' < рус. хек 'морская рыба сем. тресковых' [14. С. 248], чавыча 'чавыча' < рус. чавыча 'дальневосточная промысловая рыба сем. лососевых' [14. С. 889].

Кроме того, в диалектах и говорах имеют место такие заимствования из русского языка, как пескар (лит. мукто) < рус. пескарь 'мелкая речная рыба сем. карповых' [14. С. 156], вобыл г. 'вобла', юн, юнгол г., вьюн кол, вйун г. (д. сосн.), йунгол г., вйункол сз., йуниколтуж. 'вьюн' < рус. вьюн 'пресноводная, очень подвижная рыба с удлиненным червеобразным телом, покрытым чешуей или без чешуи' жерыкг. 'жерех', карас г. карас'сз. < рус. карась 'пресноводная рыба сем. карповых с красными плавниками' [14. С. 39], подузы г. 'подуза, подуст' < рус. подуст 'рыба из рода чебаков' [5. С. 213], льоша,л'ош д. 'лещ' < рус. лещ 'пресноводная рыба сем. карповых с плоским телом' [14. С. 242], (русское слово адаптировалось по фонетическим законам марийского языка ш < щ, так как звук щ не характерен для исконной фонетической системы), чакон, чокон, чоконь, чакон г., чахонь 'чехонь' < рус. чехонь 'промысловая стайная рыба сем. карповых' [14. С. 924], селедко 'селедка, сельдь' < рус. сельдь (разг. селедка) 'небольшая морская рыба' [14. С. 102], стерляк г. 'стерлядь' < рус. стерлядь 'ценная промысловая рыба сем. осетровых' [14. С. 362], судок г. 'судак' < рус. судак 'ценная промысловая рыба сем. окуневых' [14. С. 410], шоврига л., шоврига г. 'севрюга' < рус. севрюга 'ценная промысловая рыба сем. осетровых' [14. С. 94], шопа 'белоглазка, сопа' < рус. сопа 'озерно-речная рыба сем. карповых;

синец' [15. С. 288], язга диал. 'язь' < рус. язь 'пресноводная рыба сем. карповых' [14. С. 1071], лен' 'линь' < рус. линь 'пресноводная рыба с толстым, сжатым с боков слизистым телом и круглыми плавниками' [14. С. 249], пискун сз. 'вьюн'. В красноу-фимском говоре марийского языка употребляется название йорш < ёрш [9. С. 58].

Несмотря на большое количество заимствований в системе ихтионимической лексики, основную часть ее составляют собственно марийские названия. К их числу можно отнести: ошкол 'белуга', вургеньыкол 'форель', кишкыгол 'вьюн', косоргол л., косаргол г. 'чехонь, вид речной рыбы', лулпыгол 'гольян речной', некрагол 'осетр', нужгол 'щука', одыгол 'судак', кечыгол 'солнечник', шемгол 'линь', шийгол л., шигол г. 'сом', шапкагол 'уклейка', шортньыгол 'золотая рыбка', портшыгол г. 'селдь волжская', удыргол 'пескарь', нурангол 'стерлядь', суангол 'красноперка', сывынгол 'красноперка', тумыгол 'голавль', кувуй 'подкаменщик', куртньывуй 'подкаменщик', парсыншулдыр г. 'красноперка', шемшул-дыр л., шимшылдыр г. 'лещ', йошкаршулдыр л., якшаршылдыр г. 'красноперка', якшарсынза г. 'плотва, сорожка'. пунтурво, 'голец, усач', ошманюго 'пескарь', пинюго 'щиповка обыкновенная', изивишкыле 'верховка'.

При наименовании каждого предмета и явления, как правило, выделяются определенные черты, позволяющие их классифицировать. Из множества признаков выбирается наиболее выразительный, самый характерный, который и ложится в основу наименования. Ихтионимы марийского языка получили названия по нескольким признакам. Основным из них является внешний вид рыбы и ее частей.

1. Основа - цветовой признак:

ошкол 'белуга' < ош, ошо 'белый' + кол 'рыба' - букв. 'белая рыба'; шемгол 'линь' < шем, шеме 'черный' + кол 'рыба' - букв. 'черная рыба'; шийгол л., шигол г. 'сом' < ший л., ши г. 'серебро, серебряный' + кол 'рыба' -букв. 'серебряная рыба';

шапкагол 'уклейка' < шапка 'бледный, блеклый, тусклый' +кол 'рыба' -букв. 'бледная рыба',

йошкароланге 'морской окунь' < йошкар 'красный' + оланге 'окунь' - букв. 'красный окунь';

ошкарака 'карась серебряный' < ош, ошо 'белый' + карака 'карась'; вургеньыкол 'форель' < вургене 'медь' + кол 'рыба' - букв. 'медная рыба'.

2. Основа - морфологический признак рыб:

а) ассоциация с живыми существами внешнего мира:

кишкыгол л., кышкыгол г., кышкыгол сз. 'вьюн' (по сходству со змеёй); кишкынюго 'мелкие рыбы семейства вьюновых' (по сходству со змеёй); колгайык 'летучая рыба' (по сходству с птицей);

пийгол, пинюго 'щиповка обыкновенная', пийоланге, пийгырыш 'ерш'. В татарском языке со словом эт 'собака' образовано множество названий рыбешки-вьюна: эт балыгы, этли балык и др. Слово эт 'собака', выступающее в качестве определителя, показывает несъедобность рыбы, так как ее мясо в пищу не употребляется;

б) ассоциация с предметами и явлениями внешнего мира:

косоргол л., косаргол . г. 'чехонь' < косор, косар 'косарь' + кол 'рыба'; ушвуй 'головастик' <уш 'колотушка, дубина' + вуй 'голова';

охырецкол г. 'снеток' < охырец г. 'огурец', шульымольо 'верховка, овсянка' < шульо 'овес';

в) особенности строения тела рыбы, его частей:

чара нюго 'голец', шуман нюго 'пескарь', име-кол л., имкол г. 'игла-рыба', кувуй 'подкаменщик', куртньывуй 'подкаменщик', парсыншулдыр г. 'красноперка', шемшулдыр л., шимшылдыр г. 'лещ', йошкаршулдыр л., якшаршылдыр г. 'красноперка', якшарсынза г. 'плотва, сорожка', пунтурво 'голец, усач', суангол 'красноперка', сывынгол 'красноперка', сормаривате 'красноперка', суанмарийвате 'красноперка'.

3. Основа - место обитания:

ошмагол 'бычок, ерш' < ошма 'песок' + кол 'рыба'; ошманюго 'пескарь' < ошма 'песок' + нюго 'мелкая рыба, мелюзга'; кунюго 'гольян речной' < ку 'камень' + нюго 'мелкая рыба, мелюзга'; кувал 'гольян речной' < ку 'камень' + вал 'верх, поверхность, верхний'; тенызоланге 'морской окунь' < теныз 'море' + оланге 'окунь'; теныз конек 'морской конек' < теныз 'море' + конек 'конек'.

4. Основа - размер тела рыбы:

изивишкыле 'верховка' < изи 'маленький' + вишкыле 'уклейка' - букв. 'маленькая уклейка';

пычинуж 'щуренок' < пычи + нуж 'щука', нужиге 'щуренок' < нуж 'щука' + иге 'детеныш'.

шульымолъо 'верховка, овсянка' < шульо 'овес' + мольо 'мелкая рыба, мелюзга'. По своей морфологической структуре ихтионимы марийского языка делятся на составные и несоставные. Составные названия, в свою очередь, представлены производными и непроизводными. К непроизводным относятся древние наименования, например: мукто 'пескарь', кодама 'пескарь', тото 'линь'. К числу производных - названия, в образовании которых участвуют различные словообразовательные суффиксы. -нге (-нкы, -нгы):

оланге л., алангы г., аланкы сз. 'окунь' < ола, ала 'пестрый, пятнистый' + словообразовательный суффикс -нге (-нгы, -нкы), шеренге, шаранкы 'плотва, сорожка' от шере 'сладкий' + -нге (-нкы). -ынчо (-ынцы):

мокшынчо л., в. мокшынцы сз. 'налим' от мокш 'печень' + -ынчо (-ынцы). По происхождению суффикс -ынчо (-ынцы) сложный, возник из двух финно-угорских суффиксов: -* п'е, и -* ие с уменьшительным значением [4. С. 17-18]. -ле:

В современном марийском языке суффикс -ле относится к числу мертвых и восстанавливается лишь путем сравнительного анализа [4. С. 22]. Замечен в составе только одного названия ихтионима: вишкыле л., в. 'уклейка'. Сложные ихтионимы образуются при сложении двух основ: 1. Сочетание существительное + существительное:

косоргол л., косаргол . г. 'чехонь' (косор, косар + кол); ошмагол 'бычок, ерш' (ошма + кол); ошманюго 'пескарь' (ошма + нюго); кунюго 'гольян речной' (ку + нюго), кокшаоланге 'ерш' (кокша + оланге) и т.д.

2. Сочетание прилагательное + существительное:

ошкол 'белуга' (ош, ошо + кол), шемгол 'линь' < шем, шеме + кол), шийгол л., шигол г. 'сом' (ший, ши + гол), йошкаршулдыр л., якшаршылдыр г. 'красноперка' (йошкар/якшар + шылдыр), якшарсынза г. 'плотва, сорожка' (якшар + сынза).

Следует отметить, что основную часть ихтионимической лексики марийского языка составляют собственно марийские названия, по морфологической структуре являющиеся в основном сложными наименованиями. По принципу номинации ихтионимической лексики доминируют внешний признак рыб (окраска тела или частей тела), морфологический признак (ассоциация с живыми существами внешнего мира или - ассоциация с предметами и явлениями внешнего мира, особенности строения тела и его частей), место обитания и размер рыбы.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

азерб. - азербайджанский язык; алт. - алтайский язык; башк. - башкирский язык; блт. - балтачевский говор восточного наречия; в. - венгерский язык; вбр. - бирский говор восточного наречия; г. - горное наречие марийского языка; д. сосн. - деревня Соснов-ка; казах. - казахский язык; кирг. - киргизский язык; л. - луговое наречие марийского языка; лит. - литературный язык; лволж., мрк. - волжский и моркинский говоры лугового наречия; лсрн., блб. - сернурский говор лугового наречия; мс. - мансийский язык; мар. - марийский язык; перс. - персидский язык; прибел. - прибельский; рус. - русский язык; с. - саамский язык; сам. - самодийский язык; сз. - северо-западное наречие марийского языка; тат. - татарский язык; туж. - тужинский говор северо-западного наречия марийского языка; турк. - туркменский язык; узб. - узбекский язык; ф. - финский язык; х. - хантыйский язык; чув. - чувашский язык; э.м. - эрзя мокша; эс. - эстонский язык.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. БалдаевХ. Ф. Русско-марийский словарь биологических терминов. Йошкар-Ола: Мар. кн. изд-во, 1983. 103 с.

2. БалдаевХ. Ф. Марийско-русский словарь биологических терминов. Йошкар-Ола: Мар. кн. изд-во, 1992. 136 с.

3. Берецки Г. Финно-угорские элементы в лексике марийского языка: Автореф. дис. к. фил. н. Л., 1957.

4. Галкин И. С. Историческая грамматика марийского языка. Морфология. Ч. 1. Йошкар-Ола, 1966. 168 с.

5. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 3. М.-Л., 1882. 555 с.

6. Егоров В. Г. Этимологический словарь чувашского языка. Чебоксары: Чувашское кн. изд-во, 1964. 335 с.

7. Исанбаев Н. И. Лексико-семантическая классификация татарских заимствований в марийском языке // Вопросы марийского языка. Йошкар-Ола, 1978. С. 3-51.

8. Исанбаев Н. И. Марийско-тюркские языковые контакты. Ч. 2. Йошкар-Ола, 1994.

9. Куклин А. Н. Русские лексические заимствования в Красноуфимском говоре марийского языка // Вопросы марийского языка. Йошкар-Ола. 1978.

10. Лукоянов Г. В. Марийские заимствования в чувашском языке. Чебоксары, 1973. 119 с.

11. Марийско-русский словарь. М., 1956.

12. Основы финно-угорского языкознания. Вопросы происхождения и развития финно-угорских языков. М., 1974.

13. Словарь марийского языка: в 10 т. / МарНИИЯЛИ. Йошкар-Ола, 1991-2005.

14. Словарь русского языка: в 4-х т. / АН СССР Ин-т языкозн.; Под ред. А. П. Ев-геньевой. М.: Русский язык, 1957.

15. Словарь современного русского литературного языка. Т. 6. М.-Л., 1957. 1459 с.

16. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. 4 т. М., 1964.

17. Федотов М. Р. Исторические связи чувашского языка с языками финно-угров Поволжья и Перми. Чебоксары, 1965.

18. Федотов М. Р. Чувашско-марийские языковые взаимосвязи / Под редакцией И. С. Галкина. Саранск, 1990. 336 с.

19. Федотов М. Р. Материалы к этимологическому словарю чувашского языка. Чебоксары, 1992. 179 с.

20. Чувашско-русский словарь. М., 1985. 712 с.

21. Этимологический словарь марийского языка. Т. 1. Йошкар-Ола: Мар. кн. изд-во, 1979. 255 с.

22. Этимологический словарь марийского языка. Т. 2. Йошкар-Ола: Мар. кн. изд-во, 1983. 287 с.

Поступила в редакцию 11.04.2011

E. I. Peksheeva

Ihtionymical lexics (vocabulary) Mari language

In the vocabulary of the Mari language ihtionym lexicon is of great importance. In addition to ancestral names ihtionym vocabulary is enriched by loan words from the Tatar, Chuvash and Russian languages. According to the morphological structure of ihtionyms, composite name is dominated. Among the component names it is necessary to note the name of the derivatives. In complex ihtionyms, on the basis of the nomination of fishes the outer and morphological characteristics of ihtionyms is dominates.

Keywords: ihtionym vocabulary, native title, lexical borrowing, morphological structure, the principle of nomination, morphological traits, compound and non-compound name, derivatives and non-derivative items, complex ihtionyms, Finno-Ugric formation.

Пекшеева Эльвира Ивановна,

младший научный сотрудник отдела языка МарНИИЯЛИ

г. Йошкар-Ола E-mail: [email protected]

Peksheeva Elvira Ivanovna,

junior research associate of the language department Mari research institute of language, literature and history

Yoshkar-Ola E-mail: [email protected]