Идея человека в психологическом творчестве русского мыслителя П.П. Соколова Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

ДИСКУССИОННЫЕ ТЕМЫ

Идея человека в психологическом творчестве русского мыслителя П.П. Соколова

Сизинцев Павел Васильевич,

кандидат богословия, выпускник аспирантуры МПДА E-mail: [email protected]

Статья посвящена анализу человека в психолого-педагогическом творчестве русского мыслителя П.П. Соколова с психолого-антропологическим осмыслением всех элементов его произведений (с учетом привлеченных источников, рассматриваемых тенденций мышления, оценки применяемых им критериев). Он в первых рядах российских психологов стал исследовать разные условия учебы для создания рациональной организации учебной нагрузки на школьников, равномерного распределения времени на труд и отдых, психо-терапевтически обосновывая состав расписаний по школьным занятиям. Автором проведен историко-критический обзор в социально-философских представлениях. Это время в философии человека и психологии характеризовалось повышенным интересом к изучению поведения ребенка, его «Я». П.П. Соколов не поддерживал экспериментальных способов становления психологии, которые видели главной задачей постепенное накопление научно обоснованных фактов, получая их посредством объективных методологий, с помощью экспериментов. Хотя считал, что исследования современных ученых, обязаны всецело сосредотачиваться на решениях практических проблем. С его точки зрения, изначальной установкой в жизнедеятельности надо назвать устремленность к процессу целостного познания свойств и особенностей развития личности. При воспитании личности, мы должны помнить, что личность прежде всего проявляется в связности и устойчивости психических переживаний.

Ключевые слова: Личность, нравственность, философско-критический подход, человек, достоинство, ребенок, нагрузка, школьник, религия, психология, поведение, учеба.

о с

CJ

см о см I—

К числу психологов-педагогов, оказавших влияние на русскую мысль Х1Х-ХХ веков следует отнести П.П. Соколова (1863-1923). Он писал о том, что постоянное упование лишь на идеологию материализма - опасное явление для духовного человека, ведущее к деградации, что и наблюдается в жизни. Следует понять, что гораздо важнее человеку развивать собственную душу и ценить нравственность на примерах соблюдения основных заповедей что должно прививаться ребенку с детства воспитывая окружающих своим примером. Важно прочувствовать, что смысл своей жизни, не в том, чтобы есть и размножаться, но, чтобы развить свои творческие способности и таланты свободно и в совершенстве, закрепив в поведении положительные черты - доброжелательность, внутренний покой, самопожертвование ради блага других и т.п. Необходимо предложить людям истинные знания о Боге и о том, к чему Он призывает их. Лживость, жажда наживы, воровство, жестокость к живым существам - являются следствиями отсутствия истинных духовных знаний и соответствующих им навыков морального поведения. Бог Пресвятой Троицы проявлен не только в гласе с неба Бога Отца в миг крещения богочеловека Иисуса Христа, но и в пришествии Бога Духа Утешителя после Христова Вознесения. В определенной степени с этим духовным христианским положением была согласна и классическая немецкая философия Г.В.Ф. Гегеля и Ф.В. Шеллинга. Она рассматривала исторический процесс человечества как своеобразное диалектическое самораскрытие мирового Духа. Симптоматично, что К.Г. Маркс в подобного Духа напрочь не верил, именуя его «метафизическим призраком», но Г.В.Ф. Гегель и Ф.В. Шеллинг относились к этому «термину» с воистину религиозно-почтительным благоговением. Впрочем, автор широко в XIX веке популярного политического памфлета (1848) «Манифест коммунистической партии» К.Г. Маркс, по словам советского философа М.К. Мамардашвили «во-первых, нуждался в реальном носителе общечеловеческого, в наличном субъекте все-слия-ния и все-проникновения и во-вторых, нашел его в пролетариате и в определенном механизме ми-роустроения», основанного на политической утопии и внеэкономическом принуждении к труду, идеологической демагогии и массовом терроре против собственного населения. В то же время,

Г.В.Ф. Гегель в первую очередь видел мирового Духа как Философа, а Ф.В. Шеллинг считал его Поэтом. И расценивал значение художественного творчества выше, чем научное, указывая, что «художник вкладывает в свои произведения помимо того, что явно входило в его замысел, некую бесконечность, в полноте своего раскрытия недоступную ни для какого конечного рассудка».

Отсюда, «искусству надлежит быть прообразом науки, а наука лишь поспешает за тем, что уже знакомо искусству». В частности, такое художественное произведение, как «роман - есть как бы окончательное прояснение духа». Представляется, что под этими словами вполне мог бы подписаться и писатель Ф.М. Достоевский. Поэтому исключительно важны закрепленные в детстве духовные знания о нравственности, правилах поведения, любви к Богу и ближнему, и надо выучить ребенка жить в соответствии с ними. Особенно велико значение так называемой «фигуры привязанности» для воспитания ребенка, также, как и качество данной личностной взаимосвязи. Роль фигуры, к которой «привязан» ребенок играет или мать, или человек, заботящийся о ребенке. Есть надежная привязанность, - тогда все благополучно, и типы ненадежных привязанностей. Стиль привязанности, воспринятый и усвоенный ребенком в детстве, он часто переносит в свою взрослую жизнедеятельность. Если личные взаимоотношения с взрослыми в детстве были небезопасными, человек или ищет безопасной привязанности позднее, или будучи уже взрослым увлекается алкоголем. Однако в данной ситуации исключительно важно, что, «фигурой привязанности», имеющей жизненное значение для человека может стать Бог иди богочеловек Иисус Христос, православная Церковь, божественные Таинства. На этом мысленно-практическом фоне психология позиционировала себя как наука по изучению человеческой души, а психотерапия - как практическая методология по исцелению душ. Не присутствие в этих научно-практических процессах представлений о Боге, Господе Иисусе Христе, а также отсутствие даже видимости христианской (католической или православной духовности), очевидно неправильно.

Рассматривая данные воспитательные проблемы П.П. Соколов касается их в своем критическом очерке по поводу труда священника П. Светлова «Человек и животное в психическом отношении» [10]. Священник делает священное Предание исходной точкой своих рассуждений и своей итоговой целью. Но он излагает его слишком кратко, поверхностно и, в сущности, не полно [2]. Показывая, что Библия отрицает у животных разум, свободу, личность и бессмертие и описывает у них низшие психические формы поведения, он почти не делает детальный анализ библейских текстов, ограничиваясь ссылками. Указывая на то, что знание фактов не гарантирует от ошибок, ибо необходимо их понимание и способность объяснить, П. Светлов видит именно в объяснении слабую

сторону натуралистов. Им недостает того, что является единственным условием правильного объяснения, - философского развития. Их взгляды в психологии поражают наивностью, понятия этики крайне неразвиты, невежество в религии изумительно. Из этого уровня мышления и истекают их абсурдные теории, приписывающие животным не только умственную жизнь, но даже религиозные представления. Сущность данной проблематики в том, что вопросы психологического соотношения человека и животного (как любая эмпиричность) есть как сфера фактов, так и философской мысли, здравого философского мировоззрения. И чтобы научно решить его, следует быть и натуралистом, и философски образованным психологом, и художественно мыслящим философом одновременно. Ибо «всякий великий поэт, - писал В.Ф. Шеллинг (1803) в «Философии искусства», -призван превратить в нечто целое открывающуюся ему часть мира, и из его материала создать собственную мифологию. Мир этот находится в становлении, и современная поэту эпоха может открыть ему лишь часть этого мира», - добавим, что также, как и религиозному философу или ученому-экспериментатору. Будучи убежден, что научная мысль обязательно должна прийти к библейской точке зрения, священник формулировал ее вследствие его критики натуралистической теории. Он приписывал животным низшие свойства души человека, - ощущение, представление, память, эмоции. Но в этот же время не считал возможным наделить животных разумом, личностью, свободой, бессмертием, нравственностью, познанием духовного мира и способностью к религиозным переживаниям. Все это с точки зрения П.П. Соколова полностью справедливо, но было бы точнее не приписывать животным и ума, как способности к богообщению. В то же время П.П. Соколов принципиально не согласен с нижеследующим выводом священника о том, что «принцип животно-психической жизни или «души» животных по своей природе не может представлять существенного отличия от тела, а значит, что душа животных есть существо не духовное и несамостоятельное.

Но тогда душа животных должна иметь материальную природу и телесные свойства?! Однако, философски развитый человек, должен понимать, что признавать душу животных материальной означает, что:

• отрицать у животных наличие всякой души в принципе, или

• исповедовать материалистическую точку зрения и считаться с ее научными последствиями. Ибо, если душа животного ничем по сути своей

не отличается от тела животного, то почему следует называть ее душой? П.П. Соколов утверждал [3], что это означало возвратиться к учению Р. Декарта о теле, как об автомате, которое, по его собственному признанию автора, противоречило и фактам, и Священному Писанию? Но это влечет за собой и совершенно материалистически рациональный взгляд и на духовную природу са-

сз о со "О

1=1 А

—I

о

сз т; о т О от

З

и о со

мого человека. Ибо, если ощущения, представления, память, ассоциации животных материальны, то, по мнению П.П. Соколова и у человека, процессы которого не отличаются ничем существенным от животных, они должны иметь также материальную сущность. И так как у человека с данными функциями связаны высшие духовные способности, то требуется перенести материалистическое отношение и на них. Это противоречит библейским текстам, а текст свт. Василия Великого: «душа всякого животного есть кровь его» (Левит 17. 11.) понимается в подлиннике не так, что кровь животных тожественна их душе, а в смысле образа места, где находится, «обитает душа» человека.

Далее священник П. Светлов пояснял, что основной мотив, который побудил его к данному абсурдному воззрению, заключался в том, что, допуская душевность животных, он считал, что тогда на этом основании можно приписать животным и бессмертие. Это как раз и доказывает низкий философско-богословский уровень логики его рассуждений. Бессмертие, указывал П.П. Соколов, не означает непосредственно вечное существование, ибо такого рода «схематически-схоластическим бессмертием» обладает любой атом материального мира. Подлинное живое бессмертие есть вечное существование разумно-свободной личности, а вот личностью в чувственном мире обладает только человек. Интересна оценка, которую дал в своем философско-психологическом творчестве русский ученый французскому мыслителю-персоналисту Анри Бергсону. «А. Бергсон идет в разрез со всеми идеями, насыщающими или еще вчера насыщавшими» российскую «умственную атмосферу». Как серьезный философ, проработавший в практической научной школе, он «отрицает верховные права разума и становится в решительную оппозицию к научному мировоззрению, механические принципы которого наложили глубокий отпечаток на современную мысль» [4]. Будучи уникальным психологом, он отвергал методы современной ему экспериментальной психологии, считая погрязшими во лжи ее проблемы, методы, и теорию. Глядя на ряд положительных тезисов, которые стремился доказать А. Бергсон, нетрудно прийти к безусловному выводу, что нет чего-либо, что менее оригинальное и одновременно старомодное, нежели эта защищаемая им философия. Ощущение факта реальности проживаемого человеком времени, понимание коренных различий между низкими душе-телесными процессами и высшим существованием духа, очевидная двоякость души и тела в человеке, постоянное противостояние духовных начал и материальных проявлений, вера и жизненная активность, свобода волевых 5 устремлений и идеи творческого состояния, пре-5 имущество способов интуитивного познания над ^ дискурсивными методами, уникальное положение еЗ человека в мире - это те призраки забытого спиЛ ритуализма, которые воскрешает этот философ.

Он идет очень оригинальным и нешаблонным путем, рассматривая эти проблемы. С истинно французским остроумием погружается он в анализы понятий и фактов, раскрывая зачастую абсолютно неожиданные вещи и перспективу. Когда его мысль не находит себе места в точных понятиях, он с невероятным искусством делает ее убедительно-открытой с помощью аналогий, и образов. И в результате посредством волшебства языка А. Бергсона тени прошедших эпох и мыслителей вновь оживают, а идеи спиритуалистического толка обращаются в формулы редчайшей своеобразности и красоты. Но философ творит это чудо лишь с той целью, чтобы все в итоге убедились, что чудеса на свете еще остались. Воскрешая духовные концепции, мыслитель придает им настолько глубокий смысл, что делает их для многих просто неузнаваемыми. В его философских рассуждениях просматривается вечное значение античного идеализма, изложенное в книге. Помимо оригинальной теории эволюционного развития, она включает не менее своеобычную теорию познания и многоразличные контуры метафизики. Представляется, что сама по себе эволюция потребовалась лишь с целью создать идейный фундамент для предлагаемой метафизики и принципов теории познания. Коренное заблуждение имеющихся теорий эволюции -механических и телеологических заключено в том, что они ищут ключ к истокам жизни в событиях и феноменах безжизненной материи. В то время, как собственно саму жизнь возможно уяснить лишь через многочисленные проявления жизни, и в первую очередь через бытие жизни сознания. Ибо «мир и «Я» относятся друг к другу не как целое к части, и не как две противоположности, исключающие друг друга, но как объект к субъекту, обуславливаемое к условию» [5, 10]. Поэтому, истоком эволюции жизни А. Бергсон полагал принцип душевного порядка, называя его «первоначальный жизненный порыв». Под ним он понимал:

• движение духа и свободы, в определенный момент вторгнувшееся в пассивную материю,

• поток человеческого сознания, как организующий материю к жизни элемент,

• постоянно происходящий во времени процесс созидания и творчества, результаты которого невозможно точно предварительно просчитать. В данном принципе, изложенном в главе I, очевидно просматривается формула «мировой воли к жизни», автором которой следует признать А. Шопенгауэра. «Единый в начале, жизненный порыв рассыпается в процессе эволюции, на бесконечное множество видовых индивидуальных форм; но эти формы располагаются не по прямой восходящей линии, а по расходящимся в стороны направлениям». В мире растений жизнь шла в состоянии неподвижного и бессознательного оцепенения. В среде животных она направилась в сторону движения и деятельности, в ней загорелся луч, освещающий путь, - сознание. Таким образом, сознание стало причиной активной деятельности.

У низших животных сознание вылилось в форму инстинкта, а у высших «оно поставило себе задачей приготовление искусственных орудий из неорганической материи и получило характер разумности» [6]. И эволюция вполне достигла здесь своих целей в человеке.

Таким образом, «растительная оцепенелость, инстинкт и разум» - вот три основные тенденции жизни, нераздельно слитые в ее первоначальном творческом порыве. Данная модель теории эволюции жизни уже сама собою показывает дорогу к решению проблемы познания. Разум возник как способность производства орудий труда, то он от природы приспособлен иметь дело только с материей. В данном рассуждении А. Бергсона влияние антропологических идей Л. Фейербаха и Ф. Энгельса очевидно. Уму понятно все протяженное, неподвижное и раздельное, как и геометрия.

Но он абсолютно неспособен понять чего-либо длящегося, движущегося, непрерывного. И поэтому, рациональный разум не в состоянии уяснить тайну жизни, духа и свободы: когда ум осмысливает творческие процессы жизни, он преобразует их в структурно-механические скрепления мертвых элементов и неподвижных состояний. Напротив, инстинкт, прямо и непосредственно взаимодействующий с функциями живого организма, не размышляет над вещами или событиями, а внутри переживает их: он постигает процессы не механически, а вместе с ними, органически, в чувстве таинственной связи. Подобного рода форму сознательной саморефлексии инстинкт принимает в процессе интуиции. Прозорливая, как пророчество, приятная, в эстетическом чувстве, интуиция, как указано в главе II, в случае ее изучения, дает шанс проникнуть в сферу внутренних переживаний и понять смысл вселенной. Интуиция важна наряду с таким методом как «наблюдение и искусство интерпретации внутреннего мира другого человека, биографический» [1, 502] способ. П.П. Соколов отмечает, что А. Бергсон переходит от биологической эволюции к высшему метафизическому синтезу, напоминающему философию Платона. Разум и материя, по Бергсону, возникли из недр одной и той же жизни, как результат остановки ее творческого движения. Подобно индивидуальному сознанию в свободной жизнедеятельности существующем в интенсивном, непрерывном напряжении, а в покое, разделяющемся на отдельные элементы, переходя в экстенсивное состояние протяженности, так и универсальное сознание - сверх - сознание, якобы, превращается при остановке творческого акта в пространственную материю. Таким образом, для человека «философия, как всякое рациональное осмысление есть позднейшая рационализация пройденного пути» [11, 483] - и собственно человека, и природы. Персонализм как направление философии при этом означает способ самопонимания человеком самого себя в соотнесении антропологии, метафизической философии и умозрительной

психологии с философией сознания через совершенно разную аргументацию и своеобразные картины мира. Геометрический разум и математический порядок материальной природы - это две застывшие формы бесконечной свободы, на миг прервавшей свое творчество и попавшей в цепи суровой необходимости. Возникает «отношение отчуждения, манипуляции, властвования, использования, дистанцирования, монолога» [8, 279]. Отсюда закон разума совпадает с законами природы. Но если в материи творчество сверх - сознания исчезает, оставляя мертвые вещи, то в человеческом разуме оно в итоге выбивается из связывающих его путь автоматизма и продолжается в свободных действиях и интуитивном познании, как свидетельствует по мнению П.П. Соколова глава III труда А. Бергсона. И цель мировой эволюции означает развитие всех навыков, созидание истинно свободного и интуитивно разумного человека. Который способен не только к разуму, но и к вере. То есть к попытке «выскочить из падшего мира в подлинный изначальный мир до грехопадения. Ибо верить, значит дерзать ставить под вопрос любую необходимость» [9, 393]. Так как, абсолютное бытие находится близко от нас и, до известной степени, в форме благодати Божи-ей и в нас самих. Оно имеет не математическую или логическую, а духовно-психологическую природу. И форму образа Божия, само-ощущаясь как состояние человеческой личности, которая живет в человеке и непрерывно длится, ибо она есть процесс непрерывного становления. «Но в то же время, «личность человека - тайна. Ибо в святоотеческом Предании православия «существует понятие сердца, как объединяющего центра личности, раскрывающегося к бездне бессознательного и к бездне Божественной благодати» [7, 556-557]. И если познающий ум разбивает этот живой процесс личностного становления на мертвые формы, за которыми грезится соединяющая их абстрактно - однообразная нить, то это происходит потому, что человек помещает себя вне действительности и мыслит ее искусственными приемами. В восприятии и представлении, терминах языка человек «делает с действительности» отдельные фото и меняя снимки, создает из них, как в кино, искусственное подобие непрерывного движения, что отмечено в главе IV и проанализировано П.П. Соколовым. Этот «кино-механизм эмпирического сознания» составляет суть чувственного и рассудочного познания человека по А. Бергсону.

Литература

1. Ждан А.Н. История психологии: от Античности до наших дней. - М: Академический проект, 2018. - 587 с.

2. Соколов П.П. К вопросу о психологическом отношении человека и животных Рецензия на: Светлов П.Я., свящ. Человек и животное и психическом отношении / Отдельный оттиск из журнала «Вера и разум». Харьков, 1892. //

сз о со -а

А

—I

о

сз т; о m О от

З

ы о со

Богословский вестник 1893. T. 1. № 3. С. 597611 (2-я пагин.).

3. Соколов П.П. Банкротство натуралистического миросозерцания и современный нравственно-религиозный кризис на Западе. // «Вера и Разум». - 1897. № 1-4.

4. Соколов П.П. Рецензия на книгу «Анри Бергсон. Творческая эволюция». М. 1909. // Критическое обозрение. 1909. Выпуск III. - С. 39-46.

5. Фишер К. История новой философии: в 2 т. // Т. 1. - СПб: Издание Д.Е. Жуковского, 1906. -462 с.

6. Бергсон А. Творческая эволюция. - М: Книгоиздательство Сотрудничество, 1909. - 320 с.

7. Лаут Э. прот. Современные православные мыслители: от «Добротолюбия» до нашего времени. - М: Паломник, 2020. - 620 с.

8. Рябов П.В. Экзистенциализм. Возраст зрелости. - М: Панглосс, 2019. - 368 с.

9. Рябов П.В. Экзистенциализм. Период становления. - М: Панглосс, 2019. - 463 с.

10. Светлов П.Я., свящ. «Человек и животное в психическом отношении». - Харьков. Отдельный оттиск из журнала «Вера и разум». 1892.

11. Философский проективный словарь. Новые термины и понятия. - СПб: Алетейя, 2020. -544 с.

THE IDEA OF PERSONALITY IN THE PSYCHOLOGICAL WORK OF THE RUSSIAN THINKER P.P. SOKOLOV

Sizintsev P.V.

Graduate of the graduate school of MPDA

The article is devoted to the analysis of the human being in the psychological and pedagogical work of the Russian thinker P.P. Soco-low with a psychological and anthropological understanding of all the elements of his works (taking into account the sources involved, the considered tendencies of thinking, and the evaluation of the criteria used by him). He was at the forefront of Russian psychologists who began to explore different study conditions to create a rational organization of the educational load on schoolchildren, an even dis-

tribution of time for work and rest, psychoanalytically justifying the composition of school schedules. The author conducted a historical and critical review in social and philosophical views. This time in human philosophy and psychology was characterized by an increased interest in the study of the child's behavior, his "I". P.P. Sokolov did not support experimental methods of the formation of psychology, which saw the main task as the gradual accumulation of scientifically based facts, obtaining them through objective methodologies, through experiments. Although he believed that, the research of modern scientists should focus entirely on solving practical problems. From his point of view, the initial attitude in life activity should be called the aspiration to the process of holistic knowledge of the properties and features of personal development. When educating the personality, we must remember that the personality is primarily manifested in the coherence and stability of mental experiences.

Keywords: Personality, morality, philosophical and critical approach, person, dignity, child, load, student, religion, psychology, behavior, study.

References

1. Zhdan A.N. History of Psychology: from Antiquity to the Present. - M: Academic project, 2018. - 587 p.

2. Sokolov P.P. On the question of the psychological relationship of man and animals Review: Svetlov P. Ya., priest. Man and animal and psychic relation / Separate reprint from the magazine "Faith and Reason". Kharkov, 1892. // Theological Bulletin 1893. T. 1. No. 3. S. 597-611 (2nd pagin.).

3. Sokolov P.P. The bankruptcy of the naturalistic outlook and the modern moral and religious crisis in the West. // "Faith and Reason". - 1897. No. 1-4.

4. Sokolov P.P. Review of the book "Henri Bergson. Creative evolution". M. 1909. // Critical Review. 1909. Issue III. - S. 39-46.

5. Fisher K. History of New Philosophy: in 2 volumes // T. 1. -St. Petersburg: Edition of D. Ye. Zhukovsky, 1906. - 462 p.

6. Bergson A. Creative evolution. - M: Publishing House Collaboration, 1909. - 320 p.

7. Louth E. prot. Contemporary Orthodox thinkers: from "Philanthropy" to our time. - M: Pilgrim, 2020. - 620 p.

8. Ryabov P.V. Existentialism. Age of maturity. - M: Pangloss, 2019. - 368 p.

9. Ryabov P.V. Existentialism. Formation period. - M: Pangloss, 2019. - 463 p.

10. Svetlov P. Ya., priest. "Man and animal psychologically." -Kharkov. Separate reprint from the magazine "Faith and Reason". 1892.

11. Philosophical projective dictionary. New terms and concepts. -SPb: Aleteya, 2020. - 544 p.

о с

u