CC BY
227
Наконец, итогом исследования является определённый результат - как в виде конкретной работы, так и в виде определённого рода выводов, в ней содержащихся. Решение оценивается в первую очередь научной средой с точки зрения системы критериев: соответствует ли оно нормам того или иного когнитивного результата; вносит ли полученный ответ что-то новое в историческую картину, адекватен ли он проблеме; является ли решение в достаточной мере доказательным и обоснованным; не повторяет ли оно, случайно или намеренно, уже имеющиеся выводы других исследователей, то есть не является ли всего-навсего плодом малых знаний автора, обычной компиляцией или вовсе плагиатом. На последнем этапе прослеживаются ценности как научного «этоса», так и научного «методоса». Здесь уже встаёт во весь рост проблематика ценности как явления, не только регулирующего логическую и информационную структуру исторического познания, но и ценности (в том числе достоверного исторического познания как ценности) как личного переживания и как социального феномена, описывающего и предписывающего взаимодействие людей в той или иной социальной группе - в данном случае в группе специалистов-историков.
Итак, эпистемологическая рефлексия темы ценностей в историческом мышлении (шире - в научном мышлении вообще) по необходимости представляет собой сложный и многосторонний процесс, вызванный сложным строением как самого современного исторического исследования, так и тех проблем, с которыми оно соприкасается: проблемы научного мышления, нормативной структуры исторического знания, соотношения научных и общественно значимых ценностей. Однако подобное движение «с разных сторон» к проблеме мышления позволяет рассматривать его различные аспекты, в том числе ценностный, не просто как некий выделенный элемент, а как одну из составляющих целостного, живого процесса мышления, не сводимого к одной схеме, пусть даже самой удобной.
Примечания
1. Барг М. А. Становление историзма. М., 1987.
2. Гулыга А. В. Эстетика истории. М., 1974.
3. Каравашкин А. В., Юрганов А. Л. Опыт исторической феноменологии. Трудный путь к очевидности. М., 2003.
4. Карамзин Н. М. История государства Российского (Предисловие) // http: www.traditionallib.narod.ru/ delo/karamzin/karamz01_00.html
5. Коллингвуд Р. Дж. Идея истории: автобиография. М., 1980.
6. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре // http:// www.philosophy.ru/ library/ rickert/ k_n.html
7. Ракитов А. И. Историческое познание: Системно-гносеологический подход. М., 1982.
8. Юлов В. Ф. Мышление в контексте сознания. М., 2005.
УДК 159.956
И. Ю. Бешкарева
ИДЕИ ИНТУИТИВИЗМА В РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ
Статья посвящена проблеме интуиции в русской философии, в частности в творчестве Н. О. Лосского и С. Л. Франка. Их произведения об интуиции в русской философии имеют огромное значение и выводят ее на европейский уровень. С. Л. Франк был не просто продолжателем идей Н. О. Лосского, он внес свой неоценимый вклад проблему интуиции, рассмотрев интуитивизм в ином ключе.
The article is devoted to the problem of intuition in Russian Philosophy, specifically in the writings of N. O. Losskiy and S. L. Frank. Their works about intuition in Russian Philosophy have great significance and lead out Russian Philosophy on European Level. S. L. Frank not only developed the ideas of N. O. Losskiy, but made an invaluable contribution to the problem of intuition, having considered the intuitivism in another clue.
Ключевые слова: русская философия, интуиция, интуитивизм, С. Л. Франк, Н. О. Лосский, проблема интуиции, живое знание.
Keywords: rissian philosophy, intuition, the intuitivism, S. L. Frank, N. O. Losskiy, the problem of intuition, alive knowledge.
В русской философии к проблеме интуиции существовали различные подходы как в описании самого феномена интуиции, так и в изучении его особенностей.
Основоположником русского интуитивизма безошибочно можно считать Н. О. Лосского, так как он уже в 1905 г. написал свой основной труд «Обоснование интуитивизма», где изложил последовательно свою концепцию понимания интуиции. Оценивая значение этой работы уже позднее, С. Л. Франк в статье «Сущность и ведущие мотивы русской философии» (1925 г.) писал: «...Лишь с работы Николая Лосского "Обоснование интуитивизма" (1905) возникает специфическая русская научно-систематическая философская школа, которая, может быть, позднее превратится в своеобразный эталон для русской научно-философской традиции» [1].
Однако существует мнение, что Лосский лишь наметил основные вехи интуитивизма, а наиболее подробно их проработал и изучил именно С. Л. Франк. Но это не значит, что С. Л. Франк был просто продолжателем учения об интуиции Н. О. Лосского. Он был знаком с этим учением, но внес много собственных идей и высказывал свое несогласие с идеями автора и критиковал их.
БЕШКАРЕВА Ирина Юрьевна - аспирант кафедры философии и социологии ВятГГУ © Бешкарева И. Ю., 2009
У Н. О. Лосского и С. Л. Франка изначально разные определения интуиции. По Франку, интуиция - это кратковременное, «внезапное просветление», трудно поддающееся сознательному управлению и невыразимое в вербально-символичес-кой форме, за исключением, быть может, художественно-изобразительных средств искусства. В обыденной жизни, а также научной деятельности человек преимущественно пользуется услугами «отвлеченно-логического» познания, которое пытается, руководствуясь «воспоминанием об исчезнувшей интуиции, по очереди, член за членом, воссоздать в последовательном движении ее многообразие», причем такого рода понятийное мышление неадекватно и схематично.
С. Л. Франк различал два рода интуиции: созерцательную (знание-мысль) и живую (знание-жизнь). Первая, лежащая в основе логического мышления, несовершенна, неполна и даже «ложна», поскольку приобщает человека лишь к одной, «вневременной форме» абсолютного бытия. В живой интуиции, соответствующей начальному этапу процесса познания, сохраняется невыразимое «качество целостности или жизненности, присущее самому предмету» [2].
Н. О. Лосский толковал понятие интуиции гораздо пространнее. Он ставил задачу устранить противоположность рационального и иррационального путем полной интуитивизации процесса познания. При этом он различал три вида интуиции, способных давать истину об определенных, лежащих в пределах их компетенции объектах: чувственную - о телесно-психических состояниях субъекта; интеллектуальную - об идеальных основах, принципах и законах бытия; мистическую - о «металогических» сферах бытия, Боге [3]. При этом любое полученное на основе интуиции единично-дискретное или даже абстрактно-формальное суждение и понятие не становится от того неадекватным или ложным. Верная, отвлеченно-логическая мысль - законное дитя интуиции.
В интуитивизме истина отождествлялась с бытием и достигалась единственно в том случае, если знание складывалось «только из элементов самого объекта». Основными свойствами истины Лосский считал ее общеобязательность, абсолютность, тождество и вечность, т. е. полную независимость «от познающего индивидуума» и «времени». Он разрабатывал также учение о «психологическом» критерии истины, который заключался в особом чувстве «объективности» и «принудительности», исходящих от предмета и его связей, и служил подтверждением того, что окрашенные этим чувством элементы знания вполне объективны по своей природе. Противоположное чувство «субъективности» означало, что субъект уклонился в сторону самодеятельного синтеза истины. «Верховным» же критерием истины в интуитивизме выступала «налич-
ность познаваемого предмета в знании, само свидетельство его о себе» [4].
В книге «Предмет знания» С. Л. Франк, как и Н. О. Лосский в своем «Обосновании интуитивизма», стремился разработать концепцию интуитивизма и сделать то, что, по его словам, упущено у Лосского, а именно: определить онтологические условия возможности интуиции. Франк полагал, что интуиция возможна в силу того, что во «всеединстве» уже коренится индивидуальное бытие, поэтому каждый объект еще до того, как познается, уже находится в непосредственном контакте с познающим, так как «мы слиты с ним не через посредство сознания, а в самом нашем бытии». Абстрактное логическое познание возможно лишь тогда, когда оно основывается на другом, металогическом познании, т. е. на основе «интуиции целостного бытия», которое представляет собой абсолютное единство или всеединство. Все живые существа образуют сферу металогического, которое познается не посредством созерцательной интуиции, а посредством живого познания, происходящего тогда, когда наше Я «не только созерцает объект (т. е. обладает им сверхвременно), но им живет». Еще Лосский указывал, что «невозможно разработать систематическое философское мировоззрение, в особенности религиозного характера, без теории познания» [5]. Поэтому для понимания всей философской концепции Франка важно понять его теорию интуитивизма в сравнении ее с теорией Лосского.
Отдавая должное Лосскому в построении ин-туитивистской теории познания, Франк подчеркивает, что она имеет один существенный недостаток. Он пишет, что «хотя она и гарантирует реальное понимание предмета через познающее сознание, но это происходит, собственно, только на момент самого восприятия. Понятия бытия как такового, в его полной трансцендентности, т. е. в его независимости от всякого познания, вследствие этого объясняется недостаточно. Вообще нереально постигнуть смысл этого понятия, коль скоро мы за единственную отправную точку принимаем сознание» [6].
Франк пишет, что исходной точкой в нашем рассуждении должно стать само бытие. Вот как он сам излагает свою теорию интуитивизма: «Тот факт, что нечто вообще существует и, таким образом, существует бытие, как таковое, намного более очевиден, нежели тот, что мы обладаем сознанием. На вопрос критической философии, существует ли бытие вне нас или только внутри нас, в нашем сознании, необходимо ответить, что и то и другое одновременно подтверждается тем, что мы внутри бытия. Все познание, все сознание, все понятия - это уже вторичная, произвольная форма освоения бытия, которая претворяет бытие в идеальную форму; первичным, совершенно очевидным
является, так сказать, бытие в бытии, непосредственное проявление и «самораскрытие» бытия как такового, которым мы онтологически обладаем как непосредственным переживанием. Достаточно освободиться от обычного субъективизма, от представления, что человеческая психика, наше внутреннее бытие есть совершенно своеобразное, закрытое в себе самом и противостоящее действительному бытию субъективное образование, чтобы понять, что мы в нашем бытии и через него непосредственно связаны с бытием как таковым, существуем в нем и обладаем им совершенно непосредственно - не через познающее сознание, а через первичное переживание.
Если бы внешний мир и вообще область объективного состояли из отдельных и совершенно чуждых нам вещей, то мы бы никогда не были уверены, что нечто действительно есть, а не только является нам в моменты познания. Но так как каждый отдельный предмет мыслим только в рамках и на основе единого всеохватыващего бытия, бытия как такового, т. е. того бытия, которое охватывает и пронизывает и нас самих, то мы обладаем в нем (в этом сознании бытия как такового, которое предшествует каждому акту познания и обосновывает его смысл) абсолютной гарантией объективности нашего знания» [6].
С. Л. Франк полагает, что интуитивное знание позволяет иметь дело с самим предметом; «предмет есть как бы крепость, которую мы должны одолеть и в которую должны войти; одоление ее есть познание, прочное, окончательное обладание ею есть знание; но покорять можно лишь то, что оказывает сопротивление, и обладать можно лишь тем, что, по своему собственному бытию, мыслится существующим независимо от обладания; покоренная крепость есть все же крепость, а не ветряная мельница Дон Кихота» [2]. «Живая интуиция» - это и есть «единство знания и жизни».
Предмет доступен знанию потому, что и объект познания, и его субъект находятся в едином бытии, во всеединстве. Сама возможность интуиции существует только потому, что и индивидуальное бытие человека, и объект его познания еще до всякого познавательного процесса пребывают во «всеединстве» и слиты друг с другом в самом бытии. «Высшей ступенью интуиции может быть лишь знание-жизнь, где субъект вообще уже не противостоит объекту, а знает объект в силу того, что слит с ним в самом своем бытии, или где бытие и знание действительно есть одно и то же» [2]. Франк, таким образом, подобно Лосскому, разрабатывал «онтологическую теорию познания», т. е. такую теоретико-познавательную концепцию, которая обосновывает реальность бытия, притом бытия реально-идеального. Поэтому они оба могут быть отнесены к философскому направлению идеал-реализма, обосновываемому интуитивизмом.
Однако саму структуру идеально-реального бытия Лосский и Франк понимают по-разному. У Лосского это субстанциональные деятели как конкретно-идеальные сущности. У Франка же это абсолютное бытие, всеобъемлющее единство, или всеединство. «Абсолютное всеединство» включает в себя, «с одной стороны, идеальное или вневременное бытие и, с другой стороны, бытие реальное или конкретно-временное». По другой формулировке: «...сущее делится лишь на временной поток реальности и вневременное бытие идеального». Однако Франк не разъединяет реальное и идеальное, временное и вечное, но усматривает связь между ними, ибо «само время и всякое временное бытие возможно не иначе, как на почве самой вечности», а «всякая погруженность в миг настоящего есть вместе с тем потенциальное бытие в вечности» [2].
Другой пункт в разногласиях Н. О. Лосского и С. Л. Франка заключается в том, что Лосский считал, что не стоит все знание делить на два вида -знание-мысль и знание-жизнь, как это делал Франк, так как «само логическое знание, правильно развитое, может быть мыслящим видением самой подлинной жизни» [7]. Лосский задается вопросом: «В чем же разница между этими двумя видами знания?» Франк же признает, что и в том и в другом случае мы имеем часть на основе целого. «Живое знание, - говорит Франк, - есть обладание частью лишь на почве целого» [2]. Но и отвлеченное знание всегда есть «частичное знание целого» [2]. Франк говорит, что «часть целого, поскольку она мыслится в самом целом, то есть как неотъемлемый момент последнего и в неразрывной связи с ним, соучаствует в качестве целого» [2], а это качество есть жизненность, целостность.
Правильно развитое отвлеченное знание состоит в том, что мы, хотя и подчеркиваем вниманием какую-либо сторону предмета, все же не отрываем ее от живого целого, а продолжаем созерцать это целое так, что жизненность части не утрачивается.
С. Л Франк указывает, что знание-мысль есть только созерцание объекта, противостоящего субъекту, а знание-жизнь есть обладание объектом. Но Н. О. Лосский возражает ему и говорит, что это различие содержания и обладания действительно могло бы существовать, но только в том случае, «если бы знание-жизнь осуществлялось путем такого слияния Я с предметом, при котором уже не было бы субъекта и объекта, но тогда не было бы ни сознания, ни даже самосознания» [7]. Такое состояние нельзя назвать знанием, и даже подумать о нем можно только как о неосуществимой для ума задаче, вроде того, как нарушение закона противоречия понятно лишь как задача.
С. Л. Франк не всегда проводит разграничение между созерцанием и обладанием, как это видно,
например, из его слов, что интуиция есть «созерцательное обладание самим предметом» [2]. Утверждая, что правильное логическое знание, достигнутое на почве интуиции, обладает всеми теми достоинствами, которые С. Л. Франк приписывает знанию-жизни, Н. О. Лосский говорит, что характерный недостаток человеческого и вообще всякого ограниченного знания состоит в том, что оно усматривает в различном виде только некоторые стороны предмета, а все остальное созерцает в не-различённом виде. Только «безграничный разум, по мнению Н. О. Лосского, способен сразу все сопоставить со всем и, например, созерцать сплошность (а также индивидуальное бытие) так, чтобы она в самой своей всесторонней различности оставалось сплошностью» [7]. Благодаря такому пониманию логического знания, разновидность интуитивизма, отстаиваемая Н. О. Лосским, дает органическое сочетание эмпиризма с рационализмом, вернее, это даже не сочетание, а полное слияние эмпиризма и рационализма.
С. Л. Франк, отыскивая условия возможности интуиции, то есть созерцания предмета в подлиннике, развивает иное учение, чем то, которое разрабатывает Н. О. Лосский. Согласно учению Франка, всякое определенное бытие укоренено в Абсолютном, которое он понимает как Всеединство, и именно как «единство единства и множества», вне которого нет ничего. Исходя из слитости всего бытия в Абсолютном как Всеединстве, Франк следующим образом решает загадку направленности сознания на бытие, независимое от него: предмет до всякого нашего знания о нем близок нам «совершенно непосредственно, в качестве самоочевидного и неустранимого бытия вообще, которое мы ближайшим образом не "знаем", а есмы, т. е. с которым мы слиты не через посредство сознания, а в самом нашем бытии» [2]. Раньше всякого нашего сознания и знания он уже «имеется у нас и при нас».
Метафизические учения о строении мира и отношении мира к Абсолютному (к Богу), развиваемые Н. О. Лосским в книге «Мир как органическое целое», значительно отличаются от учений С. Л. Франка. Сверхмировое начало, полагает Лос-ский, не есть Всеединство: Оно не содержит в себе мировую множественность, сотворенную им, вслед-
ствие совершенной своей несоизмеримости с миром и неоднородности с ним. Оно нисколько не ограничивается и не умаляется относительным вне-бытием мира. Однако, как бы ни были велики различия между учениями Франка и Лосского, оба они признают органическое единство мира, интимную внутреннюю связь между частями его как условие возможности интуиции. У других представителей русской философии, В. С. Соловьева, у С. и Е. Трубецких, учение об интуиции также связано с органическим мировоззрением. То же самое мы находим у философов прежних веков: у Шеллинга, например, природа, как предмет интеллектуальной интуиции, есть органическое целое; точно так же у Гегеля мир, как предмет интуиции, есть органическое целое.
Таким образом, интуитивизм С. Л. Франка берет свое начало от интуитивистских идей Н. О. Лосско-го, но содержательное наполнение понятия интуиции и характер его обоснования различны.
Идеи русского интуитивизма также развивали философы Болдырев, Левицкий, Кожевников. По мнению Н. О. Лосского, учение А. Лосева во многих отношениях представляет собой разновидность интуитивизма. В 1926 г. в Москве вышел философский сборник «Пути реализма». Его авторы Б. Н. Бабынин, философы Ф. Бережков, А. И. Ог-нёв и П. С. Попов разрабатывали теорию «интуитивного реализма». В послевоенной Словакии под прямым влиянием Н. О. Лосского возникла интуитивно-реалистическая школа (П. Гула, Й. Ди-ешка, М. Хладны-Ганош).
Примечания
1. Франк С. Л. Сущность и ведущие мотивы русской философии // Философские науки. 1990. № 5. С. 84.
2. Франк С. Л. Предмет знания. Душа человека. СПб.: Наука, 1995. С. 274.
3. Лосский Н. О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. М.: Республика, 1995. С. 160.
4. Лосский Н. О. Учение о перевоплощении. Интуитивизм. М.: Прогресс, 1992. С. 145.
5. Лосский Н. О. Обоснование интуитивизма. М.: Правда, 1991. С. 57
6. Франк С. Л. Духовные основы общества. М.: Республика, 1992. С. 481
7. Лосский Н. О. Обзор книг. С. Л. Франк. Предмет знания // Вопросы философии и психологии. 1916. Кн. 132-133. С. 155-17.
