Научная статья на тему 'Художественная реализация мифологической оппозиции «Песье волчье» в эмигрантской прозе третьей волны'

Художественная реализация мифологической оппозиции «Песье волчье» в эмигрантской прозе третьей волны Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
186
80
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ВЛАДИМОВ / АКСЕНОВ / МАКСИМОВ / ЗАРУБЕЖЬЕ / МИФОЛОГИЯ

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Старцева И. Л.

Рассматривается функционирование мифологической оппозиции «песье волчье» в смысловом поле несвободы / свободы в эмигрантской прозе третьей волны (на примере романов «Прощание из ниоткуда» В. Максимова, «Остров Крым» В. Аксенова и повести «Верный Руслан» Г. Владимова).

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Poetic realization of mythological opposition "dog's wolf's" in the emmigrant prose of the third wave

This article presents the functioning opposition «dog's wolf's» in the semantic field «non-freedom-freedom» in the emigrant prose of the third wave. The following texts are under consideration: «Farewell from nowhere», a novel by V. Maksimov; «The Crimean island», a novel by V. Aksenov, and «Faithful Ruslan», a novelette by G. Vladimov.

Текст научной работы на тему «Художественная реализация мифологической оппозиции «Песье волчье» в эмигрантской прозе третьей волны»

86

В. В. Малащенко — ст. преп., РГУ им. И. Канта, [email protected]. УДК 821.0(470+571)"19"

И. Л. Старцева

ХУДОЖЕСТВЕННАЯ РЕАЛИЗАЦИЯ МИФОЛОГИЧЕСКОЙ ОППОЗИЦИИ «ПЕСЬЕ - ВОЛЧЬЕ»

В ЭМИГРАНТСКОЙ ПРОЗЕ ТРЕТЬЕЙ ВОЛНЫ

Рассматривается функционирование мифологической оппозиции «песье — волчье» в смысловом поле несвободы/ свободы в эмигрантской прозе третьей волны (на примере романов «Прощание из ниоткуда» В. Максимова, «Остров Крым» В. Аксенова и повести «Верный Руслан» Г. Владимова).

This article presents the functioning opposition «dog's - wolf's» in the semantic field «non-freedom-freedom» in the emigrant prose of the third wave. The following texts are under consideration: «Farewell from nowhere», a novel by V. Maksimov; «The Crimean island», a novel by V. Aksenov, and «Faithful Ruslan», a novelette by G. Vladimov.

Исследователи отмечают, что «двуединый» «мифологический образ», распадающийся на две «ипостаси» — волка и собаки, восходит к героическому дискурсу и прежде всего связан с освоением племенным сообществом новых территорий, принадлежащих другим родовым кланам [1, с. 285]. «С точки зрения "нормального человеческого" пространства любой человек, вышедший за пределы окраинной хозяйственной зоны» обретает, по мнению В. Михайлина, «звериный волчий статус» [1, с. 281]. И наоборот, собачья ипостась реализуется в первом элементе из обозначенных «пространственно-магических дихотомий»: «внутри — снаружи», «человеческое — нечеловеческое», «свое — чужое», «деревня — лес»,

«прирученное — дикое», характеризуясь связанностью, скованностью — наличием цепи, ошейника (в отличие от несвязанности — нескованности волка), агрессией «в магически понимаемом пространстве», направленной «изнутри вовне» (тогда как «у волка — извне вовнутрь») [1, с. 285].

Эмигрантская проза третьей волны вывела «песье — волчье» за пределы героического дискурса, переместив данные мифологические ипостаси в смысловое поле несвободы/ свободы.

Россия в произведениях писателей предстает как окончательно освоенная территория, окруженная чужими землями. В «родном», «своем» хронотопе практически невозможно проявление-обретение волчьей ипостаси. Вожди страны презентируются в произведениях В. Максимова и Г. Владимова как вожаки «собачьей стаи» («Только теперь у нас заместо хозяина большой ученый сидит... Сел и погоняет страну овчарками» [2, т. 4, с. 153] — «Два неживых человечка, цвета алюминиевой миски, зачем-то забрались на тумбы и вот что изображают: один, без шапки, вытянул руку вперед и раскрыл рот, как будто бросил палку и сейчас скомандует «апорт!», другой же, в фуражке, никуда не показывает, а заложил руку за борт мундира — всем видом давая понять, что апорт следует принести ему» [3, с. 228]). По ло-

Вестник РГУ им. И. Канта. 2008. Вып. 8. Филологические науки. С. 86 — 88.

гике художественных законов большинство описанных в произведениях советских людей сопровождают собачьи характеристики.

Проявления волчьего начала в советском хронотопе или очень редки, или являются временными переходами в данную ипостась. В «Прощании из ниоткуда» как волчий презентирован мир людей, преступивших закон. Пахан Серый (знаменательна кличка персонажа) имеет, хотя и искаженное воровским кодексом, представление о чести, справедливости, свободе. По мифологическим «установкам» для обретения «волчьего» статуса Влад Самсонов должен оказаться в «дикой» зоне, и он после ухода из дома длительное время «бегает» с Серым, усваивая законы волчьей стаи. Однако герой, ощутивший себя созданным по подобию Божьему, избавляется от звериного инстинкта. Волчье начинает переплавляться в душе Влада Самсонова: отбрасывается хищническая составляющая и усиливаются другие — жажда свободы и обращение к творчеству.

Образ автобиографического героя романа «Прощание из ниоткуда» В. Максимова, на первый взгляд, противоречив. С одной стороны, представителями советской власти Влад Самсонов оценивается как обладатель волчьей ипостаси. Так, редактор журнала «Октябрь» Кочетов выносит вердикт персонажу: «Говорил мне Сема Бабаевский: волк ты, волком и останешься, сколько тебя ни корми» [2, т. 5, с. 142]. Юрий Домбровский, наоборот, констатирует совершенно противоположное: «Вспомни, рассказывал ты мне в прошлый раз жизнь свою горемычную, а ведь выжил, выжил ведь, хотя не волчья в тебе порода, значит, не зубами выжил?» [2, т. 5, с. 87]. В приведенном высказывании герой включается в другой мифологический контекст. «.. .Волк нечист по определению, он — "кровавый", он — воплощение хтонического начала, связанного со снятием запрета убивать человека» [1, с. 290].

На избирательность проявления волчьего в автобиографическом герое указывают и стихотворные строки О. Мандельштама, которые Владу Самсонову читает Ю. Домбровский: «Мне на плечи кидается век-волкодав, но не волк я по крови своей.» [2, т. 4, с. 272]. Эта цитата повторится в «Прощании из ниоткуда», фокусируя скрытую связь между творчеством и волчьей ипостасью. Мифологическое взаимодействие между поэтическим, художественным словом и четвероногим хищником определяется магическим бесплодием волка, «лаем»-перебранкой с противником, боевыми песнями на ранней стадии сражения. Данная схема последовательно выдерживается в романе «Прощание из ниоткуда» в первом столкновении Влада Самсонова с представителями власти. Герой сталкивается с сильным врагом — «партийным боссом, ведавшим пропагандой» (явный символический подтекст — преодоление преграды на пути к истинному творчеству) [2, т. 4, с. 404]. После того как «партийный босс» процедил распоряжение: «. Возвращайся в колхоз и работай, мы не препятствуем, здесь тебе делать больше нечего», в автобиографическом герое просыпается «озарение» и «вдохновение», предшествующие «боевому бешенству» [2, т. 4, с. 404; 1, с. 292]. «В одно мгновение все, что глубоко таилось в нем — нелепая гибель отца и голод, побеги и побои, пересылки и лагеря — собралось в фокус этого корявого, в мелкой ряби лица, — пишет автор. — Нет, я скажу тебе все, будь ты проклят!» [2, т. 4, с. 404]. Из глубины души Влада Самсонова поднимаются воспоминания о прошлом, все то, из чего и будет в дальнейшем «прорастать» его истинное творчество. Последовавший за этим «прием психологического подавления противника» «перебранкой» «как основным активным магиче-

88

ским действием на первой стадии сражения» знаменует начало битвы за право стать настоящим писателем, которую открывает поединком с партийным боссом Влад Самсонов («—Мразь, — напрягаясь, словно перед прыжком в пропасть, внятно отчеканил Влад, и повторил: — Мразь. — Что-о! — Ты — мразь») [1, с. 292; 2, т. 4, с. 405]. Из победной схватки с чиновником и рождается творческая индивидуальность Влада Самосонова.

В повести «Верный Руслан» Г. Владимова отношения «пес — человек» уходят в глубокую древность: «В этом смысле Руслан был вполне обычным псом, законным сыном той первородной Собаки, которую этот страх перед темнотою и ненависть к луне пригнали к пещерному костру Человека и вынудили заменить свободу верностью» [3, с. 240]. Постепенно люди верность заменяют Службой, что означает для собаки окончательную утрату свободы. В Руслане встреча в лесу с волками «заронила» «мысль»: «...Он мог бы стать таким же вольным зверем.» [3, с. 311]. Однако караульная собака, как отмечает автор, была «отравлена» «сладчайшим ядом» — «согласием с миром людей», «и никакое блаженство охоты уже не заменило б ему другого блаженства: повиновенья любимому, счастья от самой малой его похвалы» [3, с. 311].

В романе «Остров Крым» В. Аксенова один из немногих героев, потенциально претендующих на истинный волчий статус, — Андрей Лучников. Однако этот персонаж чаще находится в промежуточном состоянии «между волком и собакой». Андрей Лучников, проживающий на острове Крым, обрел западное понимание-мироощущение свободы. Поездка героя в СССР, где он один путешествует по стране, есть попытка обретения своей истинной волчьей ипостаси в «дикой зоне». Однако странствие по глубинке России приводит Андрея Лучникова к противоположному результату. Он обретает ощущение воли по-советски, которое формируется в амбивалентную доминанту сознания, соединяющую зависимость от внешнего рабства и стремление к внутреннему освобождению. Образ Андрея Лучникова в финале романа окончательно утрачивает героический волчий статус, переходя в христианский дискурс в заключительной сцене на кладбище.

Проанализированные произведения писателей-эмигрантов моделируют два типа художественной трансформации мифологической оппозиции «песье — волчье». В дилогии «Прощание из ниоткуда» мифологическая волчья ипостась накладывается на личность автобиографического героя, что приводит к обретению персонажем подлинной свободы. В произведениях Г. Владимова, В. Аксенова превалирует песья ипостась, символизируя утрату свободы.

Ключевые слова: Владимов, Аксенов, Максимов, зарубежье, мифология.

Список литературы

1. Михайлин В. Между волком и собакой: героический дискурс в раннесредневековой и советской культурных традициях // Новое литературное обозрение. 2001. № 1 (47).

2. Максимов В. Собрание соч.: В 9 т. М., 1991—1993.

3. Владимов Г. Сочинения: Верный Руслан. Повести. Рассказы. Комедии. М., 2004.

4. Аксенов В. Остров Крым. М., 2003.

Об авторе

И. Л. Старцева — канд. пед. наук, Брянский государственный университет им. акад. И. Г. Петровского, [email protected].

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.