CC BY
68БогословиЕ
Иеромонах Лаврентий (Собко)
Христологический и пневматологический аспекты историософской концепции Иоахима Флорского
Иоахим Флорский (Калабрийский), Джоаккино да Фьоре (|оасЫши8 Б1огеп818, ОюассЫпо Ла Бюге) (около 1132-1202), итальянский мыслитель. Аскет, монах Цистерцианского ордена, около 1177 г. избран аббатом, около 1191 г. основал монастырь Сан-Джованни ин Фьоре как центр нового, Флорского ордена, откуда и получил своё прозвище. Создатель оригинальной историософской модели. Хилиаст. Был известен в качестве своеобразного пророка. Под этим титулом упоминается в «Божественной комедии» у Данте. Подробно описал разделения человеческой эпохи на три периода: Отца, Сына, Св. Духа. Использовал экзегетику и математику для точного предсказания современных ему событий. Влияние Иоахима Флорского на этногенез европейской культуры бесспорно, творчество его, однако, представляется не до конца исследованным. Яркими представителями
русского «иоахимизма», если можно их так назвать, были в различной степени Ф. М. Достоевский, Д. С. Мережковский, Вл. С. Соловьев, Н. А. Бердяев и П. М. Бицилли. Отчасти интерес к Иоахиму был вызван и интересом к нему в немецкой философии (например, у Гегеля и Шеллинга). Вышеназванные философы, как у нас, так и в Германии, являлись, скорее, выразителями всеобщего интереса к данной теме, хотя и усиливали его, конечно, своими работами. В это время были переведены основные труды Иоахима Флорского (К сожалению, только в Германии. Вероятно, перевод на русский не требовался в силу общей иноязычной грамотности дореволюционной интеллигенции). Появились многочисленные исследования по данной тематике. Впоследствии элементы «иоахимизма» были использованы в коммунистической идеологии и идеологии Третьего рейха (Общее для двух идеологий понятие — «вождь и учитель». Тысячелетнее царство Христово и — «тысячелетний рейх» в Германии и «новая эра» в СССР. Общество лаиков-мирян или бюргеров-пролетариев, которое должно привести к «всеобщему благоденствию»). Идеи Иохима Флорского эксплуатируются и сейчас. Новоизбранный Папа Бенедикт XVI считается специалистом по Иоахиму Флорскому и является автором статьи о нем в «Lexikons für Theologie und Kirche». Иоахим Флорский, якобы, упоминался во время предвыборной кампании президента США Барака Обамы.
Тринитарное богословие Иоахима Флорского является одним из спорных вопросов в исследовании его творчества. С одной стороны, его трактат «De unitate» был осужден на Латеранском соборе, на котором в полемику с Иоахимом вступил известный средневековый богослов Петр Ломбардский. С другой стороны, собор отдельно подчеркнул, что ни в коей мере не сомневается в ортодоксии самого аббата. Иоахим Флорский до самой смерти был одним из почитаемых иерархов Католической Церкви и даже личным другом папы. В любом случае, историософия Иоахима Флорского и его тринитарное богословие непосредственно связаны и не могут быть рассматриваемы по отдельности.
Некоторые исследователи (как, например, Antonio Crocco1) считают богословие Иоахима Флорского полностью традиционным и даже приближающимся к тринитарному богословию греческих отцов. При этом они отмечают, однако, что, несмотря на то, что Иоахиму удалось изобразить Троицу как совокупность «трех неслитных, но и нераздельных Лиц», ему не удалось достаточно четко соединить триипостас-ность Бога с Его единством, что и послужило причиной осуждения
аббата на Латеранском соборе^ Тогда как другие (например, Stephan Otto), напротив, критикуют используемые Иоахимом аналогии и, в том
3
числе, его христологию.
Причина подобных разногласий — историософская концепция флорского аббата. Он делит историю на три ftatus'a. Дословный перевод этого термина — «состояние», но его нередко понимают как эпоху, или эон, или же как царство (видимо, из-за схожей этимологии. Ср., например, название «Третий рейх»: царство, империя). Четкое сопоставление этих «статусов» с Отцом, Сыном и Святым Духом и дало повод считать Иоахима в какой-то степени тритеистом. Аббат полагал, что эпоха Ветхого Завета была эпохой Отца и синагогальной Церкви, эпоха Нового Завета — эпохой Сына, Папской Церкви и письменного Евангелия (Буквы). Третья же эпоха — Святого Духа — должна стать временем новой духовной Церкви, эпохой прямого богообщения и «вечного (неписанного) Евангелия (Евангелие Духа)». Третий ftatus должен был постепенно упразднить иерархию, и даже сами таинства.
Крупнейшие исследователи иоахимизма Marjorie Reeves4 и Beatrice Hirsch-Reich5 в своих работах, посвященных Liber figurarum, указывают, что Иоахим делил пространство истории не только на три ftatus'a, но и на два tempus'a (время). Первое — от Адама до Христа, второе — от Христа и до окончания земной истории. Чтобы разрешить кажущееся противоречие между первой и второй схемами, профессор Reeves предложила считать первую трехчастную схему «мистической», тогда как вторая может быть названа «институциональной». Таким образом, трехчастное деление подразумевает новое духовное или интеллектуальное измерение жизни, а двухчастное — образование новых социальных институтов.
Сам Иоахим обозначал эти две схемы терминами «prima definition» и «secunda definition». «Prima definition» он соотносил с библейской альфой (А), символизирующей через свою «треугольность» единосущ-ность Троицы. «Secunda definition» связана с образом омеги, в которой средняя часть, «палочка», есть третий элемент, исходящий одновременно из двух крайних: «Prima diffinitio designatur in A quod eft elementum triangulatum. Secunda designatur in ы in quo virgula de medio duarum procedit. Utrumque ergo sciri oportuit quia utrumque plenarie pertinent ad catholicam fidem»6. Чтобы подчеркнуть важность данного замечания,
7
переписчики выделяли его во многих манускриптах в отдельную главу .
Концепции «prima deffinitio» посвящена большая часть первой книги «Liber de Concordia». Во второй части книги Иоахим подводит читателя к сущности «secunda deffinition». «Nunc autem locus eft ut agamus de myfterio quod continetur in « secundum quod duo sunt teftamenta ex quibus unus intelledus ^iritualis procedit. Oportet autem nos iterum incipere ab Adam et ab Ozia, rege Iuda, quatinus ex duobus parietibus una tela texatur»8. Затем аббат рассуждает на тему «семи печатей» из Откровения Иоанна Богослова и снова возвращается к «secunda deffinitio» в четвертой книге при обсуждении «concordia generalis» (полного согласования всех трех эпох)9. Подобное смешение двух концепций предпринято Иоахимом Флорским намеренно, и именно оно, по мнению многих исследователей, является ключом к философии истории флорентийского аббата. Особенно важно то, что эти идеи изложены в книгах «Liber de Concordia», которые сам автор считал введением в экзегезу Нового и Ветхого Завета.
В своих трудах Иоахим практически не обращается к собственной полемике с Петром Ломбардским в рамках Латеранского собора, да и сам документ, рассказывающий об этом, считается утеряннымш, поэтому восстановить сущность триадологических споров по этому источнику представляется затруднительным. Автор «Согласования» уделяет, однако, в своих трудах много внимания другому спору, а именно спору о «filioque» с греческими отцами и соответствующему добавлению в Никео-Цареградский Символ веры. Здесь он настойчиво защищает концепцию об исхождении Святого Духа как от Отца, так и от Сына (которая, как думается, и находит отражение в историософской концепции «secunda deffinition»). Обвинения в тритеизме и осуждение на соборе 1215 года настолько отвлекают исследователей иоахимизма от других проблем, что все богословие аббата и по сей день рассматривается исключительно в рамках «prima deffinition», то есть исключительно как концепция трех эпох (или заветов). Сам автор, однако, подчеркивает значение «filioque» для понимания особенностей своего «Согласования» в следующем отрывке: «Quia uero unus eft Pater a quo procedunt Filius et Spiritus San&us, unus Spiritus qui a Patre simul procedit et Filio, duo qui procedunt ab uno Patre, rede primus ftatus ascribitur Patri, secundus soli Filio, tertius communis Filio et Spiritui Sandx>»n. При исследовании этого отрывка западные ученые столкнулись с текстологической проблемой. Дело в том, что в таком виде он встречается лишь в одной рукописи из Ватиканской библиотеки (Vat. Lat. 3S21), относящейся к XV веку.
В остальных рукописях имеет место другое объяснение: «Quia uero unus eft Pater a quo procedunt Filius et Spiritus Sanctus, unus Spiritus qui a Patre simul procedit et Filio, duo qui procedunt ab uno Patre, recte primus ftatus ascribitur, tertius Spiritui Sancto, secundus autem communiter Filio et Spiritui Sancto».
«Recte primus ftatus ascribitur Patri» vs «soli Patri». «Secundus soli Filio» vs «secundus autem communiter Filio et Spiritui Sancto». «Tertius communis Filio et Spiritui Sancto» vs «tertius Spiritui Sancto». Приведенные разночтения явно показывают намеренное искажение идей Иоахима Флорского. Его мысль заключалась, несомненно, в том, что первый и третий ftatus должны принадлежать Отцу и Духу, а второй — Сыну
и Духу.
В третьем ftatuse Святой Дух должен явиться в своей славе: «Igitur primus ftatus attribuendus eft Patri, secundus Filio et Spiritui Sancto, quamuis clariora sint in eo quia sic oportuit opera attributa Filio, tertius Spiritui Sancto, pro eo enim quod in tertio ftatu oftensurus erat Spiritus Sanctus gloriam suam».
Во «Введении в Апокалипсис» Иоахим также подчеркивает эту мысль: «Diximus enim pertinere secundum ftatum secundum ea que significat ad Filium et Spiritum Sanctum, licet magis proprie ad Filium qui et aperte operatus eft in eo, ftatum uero tertium proprie ad Spiritum Sanctum»12. То же самое читаем и в Толковании на Четвероевангелие: «Inde eft ut cum aliquid typice volumus exponere in scripturis, primo occurrat nobis quasi processio Spiritus Sancti a Patre, secundum quam similitudo Patris tenenda eft in primo ftatu seculi, similitudo Spiritus Sancti in secundo, deinde quasi processio Spiritus Sancti a Filio, secundum quam similitudo Filii tenenda eft in secundo ftatu, similitudo Spiritus Sancti in tertio»!3. В «Десятиструнной Псалтири» Иоахим дополняет картину, включая в нее учителей Церкви, владеющих тайнами мистики, и орден созерцателей:: «Pro eo enim quod Spiritus Sanctus procedit a Patre oportuit secundum ftatum habere contemplatores sicut et doctores. Quid sicut ordo doctorum proprietate myfterii pertinet ad Chriftum, ita ordo contemplantium ad Spiritum Sanctum»!4.
В «Согласовании» Иоахим разъясняет через «filioque» введенные ранее термины трех орденов. Орден женатых — соответственно, первый ftatus и время Отца — начинается от Адама. Орден клириков (священства) — второй ftatus и Сын — от Иосии. А вот третий орден монахов-созерцателей — соответственно, орден Святого Духа
и третьего ftatus'a, — имеет двойное начало: пророк Елисей и св. Бенедикт. В псевдоиоахимитской литературе Бенедикт уже действует совместно с Франциском Ассизским, но в любом случае — третий ftatus имеет два основания.
Развивая тему, Иоахим придает своей схеме антропологическое и христологическое (об этом будет сказано ниже) прочтение: «Ita enim extimanda eft apud deum uniuersa multitudo credentium ac si unus homo qui conftat ex carne et sanguine et spiraculo uite...»^. Орден клириков становится посредником между орденом женатых и орденом монахов: «...Sicut enim sanguis medius eft inter carnem et animam, ita ordo clericorum medius eft inter coniugatos et monachos». Цель ордена женатых — рождение сыновей Божиих, то есть возвещающих Его учение: «Habet ergo coniugatorum ordo imaginem Patris, quia sicut Pater, ideo Pater eft quia habet Filium, ita ordo coniugatorum nonnisi ad procreandos filios inftitutus eft a deo». Цель ордена клириков — проповедь, ибо Сын есть Слово: «Habet et clericorum ordo imaginem Filii qui eft verbum Patris quia ad hoc conftitutus eft et ipse ut loquatur et doceat populum uiam Domini et oftendat ei continue legittima dei sui». Цель ордена монахов — реализовать любовь, которая есть полнота Божества: «Habet et monachorum ordo imaginem Spiritus Sancti qui eft amor dei, quia non posset ordo ipse despicere mundum et ea que sunt mundi nisi provocatus amore dei et tractus ab eodem Spiritu qui expulsit Dominum in desertum, unde et spiritualis dictus eft quia non secundum carnem ambulat sed secundum spiritum»16. Если понимать все три ftatus'a только как конкретные исторические эпохи, современные Ветхому, Новому и предполагаемому Третьему Заветам, становятся непонятными аналогии Иоахима, ведь все три прообраза предполагаемых эпох находятся во временном периоде Ветхого Завета, то есть изначально присущи ему. Каждый из ftatus'ов включает в себя все три ордена, представляющих собой различные грани богообщения. Отношения между орденами есть не что иное, как актуализация «общения» Лиц Пресвятой Троицы на пространстве истории.
С точки зрения Иоахима, историческая действительность превосходно подтверждает католическое мнение о «filioque». Двойное исхождение Духа от Отца и от Сына возможно, по его мнению, так как если бы Дух Святой исходил только от Отца, то у ордена духовенства и ордена монахов должно было быть одно и то же «initiatio». Если бы Дух исходил только от Сына, то «initiatio» монахов должно было быть
от одного только Бенедикта. И только двойное исхождение соответствует двойному «initiatio».
Второй ftatus приписывается и Сыну и Духу Святому одновременно (communiter). Цель ftatus'a Сына — проповедь Слова путем воплощения и создания ордена клириков. Влияние Святого Духа Иоахим видит сначала в зачатии Девой Марией Христа, затем — в Его крещении, затем — в крещении других апостолами и, наконец, в Пятидесятнице. Но эти чада Святого Духа были, по его мнению, еще детьми «малыми сими» и не были подготовлены к восприятию «spiritualis intellectus» — духовного разума. Поэтому основная роль в этот период отводилась видимому Христу, который уничижил Себя, став человеком, и Его ордену — духовенству, которое продолжило Его служение после Его воскресения и вознесения. Итак, в первую эпоху выделяется избранный народ, который готовится породить сынов Божиих, во вторую — они просвещаются через Слово для того, чтобы в третью принять в себя духовный разум. Если понимать эту схему исключительно в историческом контексте, то к началу третьей эпохи в мире (или, по крайней мере, в Церкви) должны были бы остаться исключительно монахи.
Это, однако, не совсем то, что Иоахим предполагал для третьего ftatus'a. Как было отмечено выше, он считал, что Бог рассматривал эти три ордена как прообраз одного (бого)человека, созданного из плоти, крови и дыхания жизни. Он, перефразируя апостола Павла, считал, что эти три ордена должны развиться, пока они не станут «образом и подобием Троицы так, чтобы, наконец, всем объединиться в единстве веры, в зрелую мужественность полноты Тела Христова»17.
Цель «prima definition», согласно Иоахиму, — создать полноценное Тело Христово, реализовать «pleroma»i8. Эта цель реализуется только в конечном третьем ftatus'e. И, в то же время, третий ftatus — время полноты Христовой (plenitudo Chrifti)^. Хотя Иоахим приписывает этот третий ftatus одному только Духу Святому, в нем, несомненно, присутствует и христологический аспект. Цитата из Послания к Ефесянам (Ефес. 4: 13) соединяется в книге «Согласования» со словами Христа: «В доме отца моего обители многие суть» (Ин. 14: 2). Этих обителей насчитывается в «Liber de Concordia» ровно семь. За аналогию Иоахим берет уже семь дней творения, которые обозначают у него не только семь периодов третьего эона, но и семь обителей дома Божия. Эти семь обителей находятся как бы на некой горе. Те из них, которые находятся
выше других, имеют дары нижестоящих и могут, как бы с высоты своего положения, видеть и предсказывать пути нижестоящих. Пять обителей в этой схеме предназначены созерцателям, шестая обитель — для лаиков, седьмая — для прелатов. Пять обителей созерцателей устроены так, чтобы четыре не имели никакого контакта с миром. В первой обители — пожилые монахи, у которых, в то время как они могут быть совершенными, есть телесная немощь, и она нуждается во внимании. Во второй обители — молодые монахи, что не могут прочесть Священное Писание или не имеют способности к размышлению, но являются хорошими, терпеливыми, послушными служителями Божиими, старательными в служении и верными даже до смерти. В третьей обители — те монахи, которые не способны к физическим подвигам, но имеют пристрастие к чтению творений отцов и Священного Писания и упражняются в целомудрии. В четвертой обители — монахи-отшельники и девы, что бегут от прельщений телесного мира и желают только небесных вещей. В пятой обители — те монахи, которые являются пылкими в братской любви и заботятся более о других, чем о себе. Эти монахи могут выбрать два образа жизни: пребывать в обители среди братьев или жить во внешнем мире по уставу св. Бенедикта (или похожему уставу), ради служения ближним. В шестой обители — женатые — те, кто истинно любит Бога и не отпал от Церкви и всё еще жаждет спасения. Они не увлекаются вожделением, но живут с женами только ради «благородных потомков». В седьмой обители, установленной над всеми другими, — священники-прелаты, которые превышают других в святости, мудрости и учении.
Вокруг каждого такого прелата — группа совершенных учеников, пе-
20
редающих от сердца к сердцу то, что они получили от своего учителя . Как видим, в этой схеме, помимо собственно монахов, присутствуют и клирики-прелаты, и миряне-лаики, то есть в историософскую схему третьего периода включены все три ордена, которые, как и члены Тела Христова, в иоахимовской метафоре находятся в постоянном симбиозе. Таким образом, через новую схему Иоахим еще раз подчеркивает «plenitudo Chrifti».
Иоахим в состоянии приписать третий ftatus Святому Духу и в то же самое время предложить его как актуализацию мистического Тела Христова именно потому, что для Иоахима третий ftatus — историческое выражение исхождения Святого Духа «и от Сына». «Prima diffinitio», как мы помним, символизируется альфой послания, несколько
притупленная вершина которой символизирует Отца, в то время как левая линия представляет рождение Сына, а правая — исхождение Святого Духа. Таким образом, «два посланы от одного», в то время как «каждый остается непосланным». Схема «и от Сына», как видно, отсутствует в этом символе, но в то же время, как было только что показано, она необходима для реализации третьего ftatus'a.
Еще одна схема, через которую Иоахим пытается доказать «filioque», — истолкование тетраграмматона, таинственного имени Бога из Ветхого Завета: «In hac diffinitione sacri nominis qua dicimus IE Patrem, EUFilium, UE Spiritum Sanctum oftenditur quod tres sunt persone deitatis et quod ipse persone indivisibiles sunt et insecessibiles a seipsis et quod Filius sit a Patre solo quod Greci confitentur nobiscum et quod Spiritus procedat a Filio, quod Greci negant»2\
Можно заметить, что аббат расшифровывает тетраграмматон как IEVE. Вне зависимости от того, согласимся ли мы с этим прочтением или предпочтем оригинальную форму из еврейской Библии, очевидно, что и в том и другом случае расшифровка графически содержит два похожих элемента: E у Иоахима или буква «ха» в еврейском тексте. Это двойное повторение, по мнению автора «Согласования», еще раз подтверждает двойственность исхождения. Данное примечание сопровождается в «Liber figurarum» рисунком «альфы». Первые два
элемента тетраграмматона находятся, соответственно, на ее вершине,
с. 22 а вторые два — у подножия боковых сторон .
«Prima diffinitio», таким образом, объединяет в себе символ, в котором «два посланы от одного», и в то же время «два посылают одного». Первый ftatus принадлежит Отцу. Во втором ftatus'e Отец посылает Сына и Духa Святого, обоих видимым образом. В третьем ftatus'e Святой Дух продолжает исходить не только от Отца, но исходит теперь и от Сына, образуя через это «plenitudo Chrifti» как окончательную цель данного ftatus'a. Комбинаторика и симбиотические отношения между мирянами, духовенством и монахами являют собой pleromy — единство разнообразного.
«Secunda diffinitio», символически изображаемая «омегой», делит историю на два tempus'a, первое из которых начинается от Адама и достигает своей зрелости (fructificatio) с Иаковом. «Initiatio» второго tempus'a начинается с Иосии, завершающего первое tempus. «Fructificatio» второго tempus'a начинается с Христа, и это (tempus) продолжается
непосредственно до конца истории. На первый взгляд, эти два «времени» полностью соответствуют первому и второму ftatusy «prima diffinitio», продолжающемуся по аналогии до сорок второго поколения после боговоплощения23. Но, с другой стороны, второе «время» не имеет видимого конца, подобно второму ftatusy «prima diffinitio».
Как было показано выше, в трех ftatus'ax Иоахим пытался хрис-тологически и экклезиологически решить проблему взаимоотношений трех орденов. Так же и в двух «временах» «secunda diffinitio» Иоахим видит аналогичные взаимоотношения между двумя народами — евреями и язычниками. Он прослеживает происхождение «populus Iudaicus» от Адама, который внес тление в ветхий Израиль, до Иакова, который получил милость от Господа. Язычников же он производит от Ромула и Рема, которых он помещает в то же самое поколение, что и Иосию. Язычники обретают милость — лишь начиная со времени Христа.
Одним из ключевых элементов в схеме «secunda diffinitio» является понятие «spirituales viri» — духовных мужей, которые принадлежат к обоим народам. К «духовным мужам» первого «еврейского» tempus'a принадлежат Илия, Елисей и другие пророки. К «spirituales viri» языческого tempus'a — как ни странно, бенедиктинцы и некоторые греческие монахи. Таким образом, мы видим, что термин «tempus», несмотря на свою этимологию, переходит из чисто временной плоскости в антропологическое измерение.
В экзегетическом плане Иоахим соотносит первое «tempus» с Божественным Откровением Ветхого Завета, а второе, соответственно, — с Откровением Нового. Первый Завет был дан Израилю, второй — Церкви, но там и там полноту Откровения воспринимали лишь «spirituales viri»24.
В «prima diffinitio» цель истории — «plenitudo Chrifti», полнота мистического Тела Христа, но это будет достигнуто только в третьем ftatuse, который является исторической актуализацией исхождения Святого Духа «и от Сына». В «secunda diffinitio» «spirituales viri» и «spiritualis intellectus» проистекают из двух источников и являются, поэтому, целью этих двух «времен». Иоахим подчеркивал различный характер двух «diffinitiones», он утверждал, что в «prima» целью были добрые дела Бога (то есть любовь как полнота Божественная), а в «secunda» целью будет справедливый суд Божий (то есть справедливость как причина искупления). Два «времени» второй схемы в соответствии
25
с этим положением разделены на шесть «судов» , которые завершатся появлением «некоего великого тирана, которому многие будут верить»2® Время после прихода этого тирана-антихриста будет «днями отдыха», временем покоя, что продлится до конца истории. Иоахим ожидает, что полная реализация «^irituales viri» и «^iritualis intellectus» будет достигнута только в эту заключительную эру покоя и созерцания.
Иоахим Флорский приводит в «Liber figurarum» рисунок и комментарий и для второй историософской схемы: «In hac diffinitione sacri nominis qua dicimus. I. Patrem. E. Spiritum Sanctum . U. Filium. E. Spiritum Sanctum oftenditur quod Spiritus Sanctus procedat a Patre et quod idem ipse Spiritus procedat a Filio et quod ipse unus Spiritus cooperatus sit Patri qui operatus eft ^ecialiter in ueteri teftamento et in novo cooperatus sit Filio qui dicit: Pater meus usque modo operatur et ego operor»27. Как видно, для ее описания используется все тот же тетраграмматон, но его элементы расположены теперь уже вокруг буквы «омега».
Появление «^irituales viri», начиная с Илии, в tempus'e Ветхого Завета и бенедиктинских монахов в период Нового Завета, так же, как параллельное развитие «^iritualis intellectus», является историческим проявлением двойного исхождения Святого Духа. Стремление двух сторон омеги к средней черточке (virgula) истолковывается здесь как стремление истории к тому состоянию, в котором «^irituales viri» и «^iritualis intellectus» будут преобладающими.
По мнению аббата, миссия Духа состоит в этом tempus'e в том, чтобы выполнить обещание Христа, данное Им: «Но Я истину говорю вам: лучше для вас, чтобы Я пошел; ибо, если Я не пойду, Утешитель не придет к вам; а если пойду, то пошлю Его к вам. И Он, придя, обличит мир о грехе и о правде и о суде: о грехе, что не веруют в Меня; о правде, что Я иду к Отцу Моему, и уже не увидите Меня; о суде же, что князь мира сего осужден. Еще многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить. Когда же придет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину, ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит, и будущее возвестит вам. Он прославит Меня, потому что от Моего возьмет и возвестит вам. Все, что имеет Отец, есть Мое; потому Я сказал, что от Моего возьмет и возвестит вам» (Ин. i6: 7-15).
На первый взгляд, схемы обеих «diffinitiones» совершенно различны, но вместо того чтобы не соглашаться друг с другом, предполагая собой альтернативные пути исторического развития, они дополняют друг
друга. Поэтому любая из «diffinitio», взятая вне контекста другой, — всего лишь фрагмент, который не может дать полной картины.
Обе «diffinitiones» описывают историю в терминах тринитарного богословия, в фокус которого помещена концепция «filioque». В своей трактовке исторических соответствий исхождению Святого Духа от Отца обе схемы практически идентичны. Первое tempus в этом смысле совпадает с первым ftatusом, второе — со вторым. Хотя «дни покоя» второго tempus'a и не полностью соотносятся с понятием третьего ftatus'a, обе «diffinitiones» подчеркивают исхождение Святого Духа «и от Сына», актуализация полноты воплощения Которого в историческом контексте относится к неопределенному пока будущему. Первая схема уделяет больше внимания общим положениям тринитарного богословия, вторая делает акцент на так называемом «общении свойств» Лиц Пресвятой Троицы.
В рамках тринитарного богословия рождение Сына Отцом и исхождение Духа от Отца вечно. В историософской концепции Иоахима, однако, эта феноменология носит временной характер и действует лишь до исторического момента исхождения Святого Духа «и от Сына». Таким образом, историческая реализация Троицы несколько отлична от ее богословской концепции. На историческом уровне обе схемы дополняют друг друга и являются просто разными способами, чтобы рассмотреть один и тот же процесс.
«Prima diffinitio» содержит в себе три ордена. Миряне порождают клириков, монашество происходит от клириков и от мирян. Три ftatusa представляют собой развивающиеся отношения между этими тремя орденами, которые достигнут высшей точки в будущем, когда будет достигнута полнота мистического Тела Христова.
«Secunda diffinitio» оперирует понятиями двух времен (tempus), которые соотносятся с двумя «народами» или двумя социальными группами язычников и «нового Израиля». Эти две группы не имеют четких границ и апеллируют, скорее, ко внутреннему устроению человека, соотнося себя с людьми двух Заветов — Ветхого и Нового (и тот, и другой содержат в себе «spirituales viri» и полный «spiritualis intelledus», соответственно). Таким образом, ни ftatus, ни tempus не могут быть поняты только лишь как некий блок времени, полностью изолированный от других и заключающий в себе полноту воплощения Божественного плана в исторической действительности. Иоахим Флорский воспринимал
историю как ряд сложных, взаимопроникающих отношений между тремя орденами и двумя народами, между Ветхим и Новым Заветами. История, по его мнению, была сложным процессом, в пределах которого ряд ключевых элементов развивается от начала до полной реализации своих целей.
Примечания и библиографические ссылки При цитировании трудов Иоахима Флорского в статье и примечаниях использованы следующие источники и сокращения (общепринятые):
Exp. — Expositio in Apocalypsim. Venice, 1527; reprinted Frankfurt a. M., 1964.
L. C. — Liber de concordia noui ac veteris te^ament. Venice, 1519; reprinted Frankfurt a. M., 1964.
L. F. — Liber figurarum. II libro delle figure di Gioacchino da Fiore / Edited by L. Tondelli. M., 1964.
L. I. — Liber introductorius in Apocalypsim. Venice, 1527; reprinted Frankfurt a. M., 1964.
Ps. — Psalterium decem chordarum. Venice, 1527; reprinted Frankfurt a. M., 1964.
T. E. — Tractatus super quatuor evangelia / Edited by E. Buonaiuti. Fonti per la &oria d'ltalia. Rome, 1930.
1. Crocco A. Gioacchino da Fiore. Napoli, i960.
2. Speculum. V. 55, No. 3. (Jul., 1980). P. 469-483.
3. Die Funktion des Bildbegriffes in der Theologie des 12. Jahrhunderts, Beitrage zur Geschichte der Philosophic und Theologie des Mittelalters 40, Heft 1. Miin^er, We&f., 1963. P. 292-309.
4. Reeves M. The Influence of Prophecy in the Later Middle Ages. Oxford, 1969. P. i6-29.
5. Hirsch-Reich B. The Figurae of Joachim of Fiore. Oxford, 1972. P. 1-19.
6. L. C. Book 2. Tract. i, chap. 9, fol. lOrb.
7. Reeves M. The Influence of Prophecy in the Later Middle Ages. P. 16-29.
8. L. C. Book 2. Tract. 2, chap. 9, fol. 23rb-va.
9. Ibid.
10. Несколько разрозненных страниц разных рукописей интерпретируются исследователями как отрывки De Unitate, но их всё же недостаточно для полноценного анализа.
11. L. C. Book 2. Tract. 1, chap. 8, fol. 9vb.
12. Exp. Pt. 1, fol. 93rb.
13. T. E. P. 23.
14. Ps. fol. 253va.
15. L. C. Book 2. Tract. 1, chap. 5, fol. 8va-vb.
16. Ibid. Chap. 8, fol. 9va.
17. Ibid. Chap. 8, fol. 9va. и Ефес. 4: 13.
18. Joseph A. Grau. Morality and the Human Future in the Thought of Teilhard de Chardin. Rutherford, N.J., 1976. P. 309.
19. Benz E. Evolution and Chri^ian Hope, trans, by Heinz G. Frank. New York, 1968. P. 132.
20. L. C. Book 5. Part 1, chap. 22, fol. 68r-72r.
21. L. F. Tav. XI a and XI b.
22. Посмотреть на тетраграмматон и другие интересные рисунки и схемы из «Liber figurarum» можно на сайте Международного центра иоахимит-ских исследований (http://www.centro&udigioachimiti.it).
23. L. C. Book 2. Tract 1, chap. 7, fol. 9ra-rb; Book 2. Tract. 1, chap. 9, fol. iorb.
24. Ibid. Chap. 7, fol. 9ra-rb; L. I. chap. 6, fols. 6rb-9ra; Exp. Part 1 (on Apoc. 1.8), fol. 37ra-vb.
25. Вспомним здесь вошедшее в наш обиход слово «кризис», которое в переводе с греческого как раз и значит «суд».
26. L. C. Book 2. Tract. 2, chap. 9-10, fols. 23Л-25Л.
27. L. F. Tav. XI a and XI b.
