CC BY
36
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
Протоиерей Владимир Федоров
Христианское единство и задачи православной миссии
Опубликовано: Христианское чтение. 1997. № 14. С. 46-60
© Сканирование и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2013. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
Издательство СПбПДА Санкт-Петербург 2013
ское образование, на завершающем этапе которого студенты Семинарии должны писать дипломные работы, при успешной защите которых -им будет присваиваться степень бакалавра.
Цель Духовной Академии — подготовка преподавателей Духовных учебных заведений и научных церковных работников. Учебный процесс в Академии должен быть ориентирован на подготовку научных специалистов: библеистов, догматистов, церковных историков, канонистов, литургистов и т. д. Это потребует, вероятно, ввести в Академиях отделения или факультеты. Академический курс предполагается разделить на 2 ступени: 1 ступень — 3-летняя и 2 ступень — 2-летняя. При этом выпускники первой ступени должны будут писать и защищать диссертации на соискание степени кандидата богословия, а 2-ой ступени — магистра богословия. Квалификация кандидата богословия позволит ему преподавать в Духовной Семинарии, а магистра богословия — в Академии.
Предполагается также просить Священный Синод образовать аттестационную комиссию при Учебном Комитете, утвердить ряд положений, необходимых для преобразования системы духовных школ, в частности, об условиях и порядке присуждения ученых степеней.
Выработанные на заседании рабочей группы предложения нуждаются в дальнейших обсуждениях, уточнениях, корректировке; после чего они могут быть представлены в Священный Синод для принятия решений, относительно реформы системы духовного образования, которая по решению Архиерейского Собора 1994 г. должна быть осуществлена до 2000 года.
На заседании рабочей группы обсуждались также проекты уставов Духовных Семинарий и Академий, в которые внесены были существенные поправки.
Епископ Верейский Евгений, и. о. Председателя Учебного комитета при Священном Синоде
ХРИСТИАНСКОЕ ЕДИНСТВО И ЗАДАЧИ ПРАВОСЛАВНОЙ МИССИИ
озвестите трубным гласом во всей земле вашей... и освятите лето, пятидесятое лето» 1 — Этой заповедью Господа чрез Моисея сыновьям Израилевым (Лев. 25, 10) начал в 1859 г. свое торжественное слово по случаю пятидесятилетия нашей духовной школы великий русский святитель, подвижник благочестия и духовный писатель святой Феофан Затворник. Прошло почти полтора века, и мы по Божиему про-
1 Св. Феофан Затворник. «О Православии с предостережениями от погре-шеннн против него. (Из слов к Тамбовской и Владимирской паствам, 1859—1869гг.)». Цит по кп , переизданной в 1991 г. Издательским Отделом Московского патриархата, с. 3.
46
изволению добавляя лишь слово «возрождение» произносим почти те же самые слова «пятидесятилетие наших духовных школ».
Когда Совет Академии планировал нашу научно-практическую богословскую юбилейную конференцию, то посчитал вполне естественным выделить сегодня в качестве основной темы — тему православной миссии. Слово, сказанное св. Феофаном на юбилее Санкт-Петербугрской духовной академии в XIX в. озаглавлено было так: «В чем Православие, и как блюсти и поддерживать его». Именно эта тема и является сегодня одной из самых существенных, самых актуальных для миссии, актуальной для тех православных, которые думают о завтрашнем дне Церкви и готовят его.
Такими православными, хочется надеяться, и являются те, кто поставлен ЦеркоЕыо взращивать семена богословского просвещения, те, кого Церковь призвала питать и оберегать молодые всходы — будущих пастырей. Именно эти «садовники, виноградари» лучше всех должны представлять себе внешние условия, в которых придется жить и взаимодействовать со средой крепнущим, но все же еще молодым и пока не очень крепким, не укоренившимся растениям. Тем более, что эти растения будут пересажены в скором времени в самые разные грунты, а грунт этот — сознание людей, паствы — сегодня чрезвычайно быстро меняется.
Эти, казалось бы, пасторальные, а не пастырские размышления вызваны темой моего выступления. Мне поручено рассказать о задачах православной миссии, о понимании христианского единства в перспективе миссии, причем рассказать не столько от своего имени, сколько от имени Отделения миссиологии, экуменизма и новых религиозных движений, которое вот уже три года существует в наших духовных школах и задача которого — подготовить концепцию православной миссии, оценить возможности миссии и перспективы ее, помочь соответствующим структурам Русской Православной Церкви определить стратегию Церкви в деле образования и других видах церковной активности, будь-то диакония или вопросы социальной этики, изучать проблемы взаимодействия Церкви и государства, Церкви и культуры и другие темы.
Известно, что определяет стратегию церковной политики, церковной активности во внешних и внутренних вопросах священноначалие. Основные авторитеты: Поместный сбор, Архиерейских собор, Священный Синод, возглавляемый Святейшим Патриархом. Для подготовки общецерковной позиции существуют соответствующие Синодальные отделы, и потому решения священноначалия основаны на изучении ситуации и оценке реальных возможностей пастырей и мирян. Наше Отделение было создано задолго до появления Синодального миссионерского отдела именно для такого рода исследований, для ориентации будущих пастырей в современной ситуации. Сегодня Отделение участвует в деятельности Сннодалнього миссионерского отдела, примером чему является активное участие в первой Всероссийской конференции епархиальных миссионеров в Белгороде в ноябре нынешнего года. Интересно, что после организации Отделения миссиологии в сентябре 1993 г.
47
Архиерейский собор РПЦ в декабре 1994 г. в своем определении2 «О православной миссии в современном мире» призвал пастырей и чад РПЦ выйти на новое поприще миссионерского служения. Особо подчеркнуто в Определении, что «необходимо та'кже созидать такой синтез целостной христианской культуры, который был бы творческим отображением вечной и неизменной истины Православия в постоянно меняющейся реальности... Важной частью миссионерского служения Церкви должен стать ее вклад в культуру, искусство, науку и иные области народной жизни. В этой же связи надо рассматривать вклад Церкви в решение проблем экономики, экологии, миротворчества, устроения государственной и общественной жизни, а также участия православных христиан в общечеловеческих усилиях, направленных на разрешение этих проблем». Из этих слов ясно, насколько актуально было создание Отделения миссиологии, концепция которого хорошо вписалась в намеченную Собором стратегию.
Любые активные шаги вовне, всякая миссионерская деятельность предполагает знание реальной ситуации, адекватное представление об окружающей духовной, социальной, политической, культурной среде. Классический миссионер, отправляясь в заморские страны, прежде всего изучал язык этой страны. Аналогичным образом, отправляясь сегодня в соседний квартал, также нуждающийся в христианском просвещении, как некогда заморские страны, мы обязаны понимать тех, к кому обращаемся, и не только понимать язык, на котором там люди говорят, язык, на котором они думают, но и ощущать то, что эти люди чувствуют.
В годы прошедших пяти десятилетий (не считая пяти-семи последних лет) духовные школы не могли себе позволить предложить студентам даже общеобразовательные предметы и тем более отважиться на изучение реальной религиозной ситуации в стране или в городе (это было безусловно запрещено). Сейчас мы имеем такое право, но самое главное—мы обязаны это делать. Именно с этого должна начинаться миссия. В уже цитированном Определении Архиерейского собора 1994 г. говорится о необходимости «сбора и анализа полной информации о современном состоянии миссионерского поля, ...о степени религиозного и конфессионального самосознания у нашего народа, о сопоставимости процентного соотношения так называемых «номинальных» и «практикующих» православных» 3 Подобные вопросы на богословских факультетах западных университетов изучаются обычно на кафедре «Практического богословия». У нас такой кафедры нет, и поэтому естественно включить эти темы в направление «миссиология», т. е. в область знания, которая включает в себя изучение всех аспектов миссии, причем не только и не столько ее истории, сколько проблем развития миссии, ее тактики и стратегии, методов и практических шагов в активной христианской жизни, попытки оценки будущего миссии в самом широком смысле п в частных ее аспектах. Все это предусматривает прежде всего
2 АрхиерсПский собор Русской Православной Церкви 29 ноября — 2 декабря 1994 г. Документы, Доклады. Издательство Московской Патриархии, сс. 175—177.
3 Там же, с. 177.
аналитический подход. И, конечно, начинать следует с подготовки соответствующих специалистов. Отрадно, что только что появилась миссионерская семинария, но, насколько мне известно, кроме историков православной миссии, которые благодаря курсу Истории Русской Церкви были всегда, до сих пор еще не подготовлены специалисты по мис-сиологии.
Сознавая, что сегодня основная задача церковных школ—подготовка священнослужителей, мы считаем, что нуждаемся в расширении нашей научно-богословской исследовательской базы за рамки духовных школ. Церковь заинтересована в сотрудничестве с университетами и другими высшими школами не только потому, что в некоторых из них уже изучаются богословские и церковно-историчсские предметы, но и потому, что такие специальности как социология, психология, культурология, различные главы всемирной истории и даже политология крайне необходимы для развития подлинного научно-церковного подхода к миссиологии. Координацией такого рода связей и разработкой многих научно-исследовательских аспектов миссиологии занимается сегодня Православный институт миссиологии при Русском Христианском гуманитарном институте, учрежденном совместно Православной духовной академией, и Институтом русской литературы Академии наук (Пушкинским домом) и Северо-Западным отделением Российской Академии образования. Этому Институту и его деятельности будет посвящено на нашей конференции отдельное выступление. Организация ПИМЭНа — один из плодов деятельности Отделения миссиологии, экуменизма и новых религиозных движений СПбДА.
Другой плод деятельности Отделения — участие в организации и поддержка Русского христианского гуманитарного института, в частности его Богословско-педагогического отделения. Этот Институт в нашем городе первым из высших школ с богословской тематикой получил государственную лицензию и имеет сегодня реальные шансы получить сертификацию своих дипломов на государственном уровне. Именно благодаря такого рода деятельности можно сегодня поддержать проект Межвузовского факультета богословия и церковной истории, инициированный Отделением миссиологии. О Русском христианском гуманитарном институте будет сказано в отдельном докладе.
Еще один результат деятельности Отделения миссиологии — Христианский междисциплинарный центр по изучению новых религиозных движений «Диалог — Невский проспект»4. Формально он организован Отделением в самом начале его истории, т. с. тоже три года назад. Деятельность центра до сих пор в значительной мере покрывалась активностью Православного института миссиологии. Однако само название указывает на идею, согласно которой в деле противостояния наплыву псевдохристианских и антихристианских движений необходимо сотрудничество представителей основных христианских исповеданий, прежде всего православных, католиков и лютеран. Если православный священник утверждает, что мормоны, иеговисты, мунисты — не христиане, то
4 Информацию о нем см. в докладе М. И. Шиптовой.
слышит, как правило, ответ: «для Вас, батюшка, и католики, и лютеране— не христиане». Но если и православный, и католик, и лютеранин вместе утверждают, что признают друг друга христианами, а вышеназванных мормонов, иеговистов и мунистов нет, то такое суждение звучит для отдельных людей и общества в делом значительно более убедительно. Кроме того, опыт работы как католиков, так и лютеран в отношении культов и сект основательный и продолжительный и нам он крайне необходим. Они занимаются этим интенсивно и профессионально, а мы только начинаем. В каждой епархии у них есть освобожденный священник для организации соответствующей деятельности. Убежден, что как раз в этом направлении мы прежде всего нуждаемся в сотрудничестве, а тем, кто не разделяет этой точки зрения, можно даже сказать, что после тщательного изучения проблемы следует признать, что «мы обречены на сотрудничество» 5.
Другой общеизвестный аспект сотрудничества — диакония. Я практически не останавливаюсь на этом аспекте «внутренней миссии» (так прежде диакония и называлась — в Германии, например), поскольку диаконии на нашей конференции посвящен отдельный доклад. То, что всегда было глубоко присуще Православию, но в силу исторических обстоятельств растеряно, сегодня восстанавливается и крепнет. В этом нам очень помогают наши инославные братья. Мы, как православные, всегда ценим искренность и откровенность и потому не скрываем, что Русской Православной Церкви и централизованно и по линии отдельных проектов оказана в последние годы весьма значительная материальная помощь. Мы привыкли ругать некоторых наших братьев и сестер, обвиняя их в неуважении к Православию, в актах прозелитизма, но не всегда открыто благодарим за поистине христианский подвиг. Очень часто экуменические организации материально помогают православным приходам, школам, монастырям, которые иногда скрывают, а иногда не скрывают своего неуважения, а порой и презрения к этим инославным братьям и сестрам. Конечно, это вопрос тонкий — представитель, который получаст средства для всей организации, не выражает своей антиэкумснической позиции, но зато все остальные члены ее не скрывают. Потому, мне кажется, такая помощь — особый подвиг. Я не специалист по вопросам диаконии и не знаю всех реальных инициатив и проектов, но даже известные мне факты заставляют нас выразить глубокую благодарность многим благотворительным организациям. Мне не хотелось бы их ранжировать и потому перечислю те, о которых знаю: «Всемирный Совет Церквей», «Вера во втором мире», «Датская церковная помощь», Католическая епархия Тренто, «Помощь северных стран», Епископальные церкви США, методисты, Национальный совет Церквей Кореи, пресвитериане США, католическая организация «Цер-
5 Любопытно, что руководитель информационно-аналитического центра (со сход-поп проблематики;';, но другим подходом) з Москвс А. Л. Дворктш, размышляя на. эту тему напоминает «предсмертный совет императора Александра III своему наследнику Николаю II— У России нет союзников. Единственные два ее союзника —это се армч-т и флот*. До-клад г л Всероссийском сгездс миссионеров, «Типология сектантства. . .», с. 13. Белгород, 1990. Полиции Сакт-Петербургского центра — принципиально другая.
ГО
ковь в нужде», немецкая диакония «Церкви помогают Церквам», частные фонды и инициативы, например, стипендия для православных миссионеров, организованная г-ном Ладендорфом из Гамбурга, самые различные днаконические организации и, полагаю, множество неведомых мне организаций и общин вложили не только свой труд, свои деньги, но и свою любовь. К сожалению, очень редко приходится читать или слышать в официальных выступлениях о том, что эта помощь имела место. Нередко можно видеть чисто православную, миссионерски направленную, книгу, изданную на средства протестантов или католиков. Слава Богу, что издатели, как правило, указывают на этот факт. А корейские христиане (причем не православные) подарили типографию Троицс-Сергиевой Лавре, и никто от этой типографии, ссылаясь на то, что она «не православная», не отказывался.
Грустно, но приходится признать, что некоторые Православные учебные заведения (а какое из них никогда не получало материальной помощи инославных братьев? я не имею в виду духовные школы Московского Патриархата, хотя некоторые из них порой тоже получают существенную помощь) упорно скрывают, что получают весьма существенную материальную поддержку от западных христиан, причем там на западе их называют открытыми, экуменичными, поскольку средства они берут с готовностью. В самих же заведениях атмосфера весьма далека от открытости и ни студенты, ни преподаватели не знают своих благодетелей.
Хочется отметить, что в нашем городе именно в недрах духовных школ возник и теперь самостоятельно существует Межцерковный диако-нический совет — первая в нашем городе официально государством и Церквами признанная мсжконфесоиональная структура. Уже многие православные инициативы (и, конечно, не только православные) благодарны этому Совету.
Позвольте вернуться к словам св. Феофана Затворника, процитированным вначале, и продолжить цитату: «... И вот не по шумному гласу трубы, а по влечению духа любви и признательности, собрались мы ныне сюда ... не одному сердцу пища — празднество наше. В нем есть и урок нам. В Ветхом Завете... пятидесятое лето было ... временем суда и расправы: разбирали прошедшее и заготовляли течение дел на будущее. Не то же ли должно сделать и нам? Да!... — Обращаясь к прошедшему, обыкновенно спрашивают: что сделано? и, в отношении к учению, какие сделаны новые открытия, новые усовершенствования, новые изменения в направлении и проч.? — Что мы найдем в своем прошедшем?— Не видим ничего особенного. Все одно и то же, как в начале, так и теперь... — Что же это? — Застой? — Да, часто слышится это слово, без разбора обращаемое нам в укор. — Единственный, может быть, укор, которым может хвалиться укоряемый! — Ибо в учениях человеческих то и слава науке, когда она поновляется от времени до времени, и в повторяющихся поновлениях представляет движение к лучшему, совершеннейшему, к своему образцовому размеру и развитию. Там такая изменчивость, может быть, добрый признак, — по крайней мере неизбежный удел. Не то в учении, главным образом препода-
ваемом здесь и нас характеризующем. Как учение Божественное, оно должно всегда пребывать единым и неизменным, как неизменен и вечен Сам Бог. И для нас было бы страшным обличением, если бы в своем прошедшем мы могли указать какие-нибудь изменения в учении, хотя бы под пышным титлом совершенствования и развития; а то, что оно и теперь неизменно таково же, каково оно было пятьдесят лет, не укора, а одобрения достойно...-—Прибавлениями, изменениями, развитием могут хвалиться другие общества христианские, отпадшие от единения с истинною Церковью Божиею» 6.
Последние слова очень известны, их почти всегда цитируют, когда пишут или говорят о Православии. Но всегда ли их правильно понимают, и понимаем ли мы их сегодня в духе самого Святителя? Очевидно, речь идет только о вороучении, поскольку многое изменяется в церковной жизни. Богослужение приняло сегодняшний вид не в апостольский век. И сегодняшнее богослужение значительно отличается от того, что совершалось тысячу лет назад и по элементам, и по музыке. Красочные церковные облачения восходят к Византии, но черный — траурный цвет священнических и монашеских ряс — явление довольно позднее. Спор о троеперстии возник не случайно, поскольку какие-то изменения постоянно входили в жизнь. Но Святитель Феофан Затворник обличая раскольников показывает, что те, кто отстаивал древнее благочестие, по существу защищали во многом изменения столетней давности 7. Св. Феофан говорит о невозможности прибавлений в вероучении, в содержании спасительного благовестил, в содержании нашей веры, он говорит о невозможности изменений этого вероучения. Но он же говорит и о том, что в учениях человеческих, в науке — необходимы поновления. Напомню его слова: «в учениях человеческих то и слава науке, когда она поновляется от времени до времени, и в повторяющихся поновлениях представляет движение к лучшему, совершеннейшему, к своему образцовому размеру и развитию». Что же такое богословские науки? Они суть учения человеческие. Да, они развиваются в рамках церковной системы образования, но они — всего лишь человеческие смиренные попытки описать внутренний религиозный опыт, помочь человеку воспринимать Откровение в чистоте веры и доверия к Церкви, опираясь на огромнейший опыт Предания, т. е. в историческом контексте. Церковь как Богочеловеческий организм имеет тело, земную историю и потому и человеческие, то есть научные попытки донести этот опыт, это Предание до сознания максимально большего числа членов Церкви и в миссионерском служении до сознания тех, кто находится вне ограды Церкви.
И вот в этих науках, в этих способах миссии, в проповеди миру и в диалоге с миром и необходимы те поновления, о которых говорит великий святитель. Какие невероятные изменения произошли в общественно-политической жизни за прошедшие пятьдесят лет: укрепление церковной жизни в послевоенное время после суровых гонений и новая
6 Св. Феофан Затворник, «О Православии.. с. 4.
7 Соч. цит., с. 54—57.
страшная волна гонений на фоне политической либерализации, прекращение гонений, но сохранение жесткого контроля государства, внешняя свобода, но внутреннее сопротивление в различных сферах в последние годы. (Сегодня, пожалуй, главное — преодоление тех болезней, которые унаследованы от периода внешних гонений, например, проблема идеологизации веры). Все эти внешние изменения требовали всегда новых усилий, новых творческих инициатив, новых подвигов и новых мудрых поступков, то есть нового языка, понятного миру. Принципиально новый этап развития человеческой цивилизации, как бы мы к ней ни относились, обязывает нас по-новому оценивать взаимоотношения Церкви и мира. Сегодня стираются политические границы и появляются новые, но мир стал чрезвычайно маленьким и в географическом плане, и в информационном. Прежние правовые критерии и критерии здравого смысла перестают быть убедительными и общепринятыми. Двухтысячелетий опыт православия в тоталитарных структурах обновляется новыми формами социально-политической жизни. Трудно себе представить возвращение монархического строя в России. Но это не означает, что у России нет православного будущего. Сегодня Православие в Западной Европе и в Америке не только существует, но и развивается, обретает новые формы церковного устройства, не всегда совпадающие с организационными структурами древней Церкви. Православие как свидетельство Истины не может быть жестко связано с относительными, чисто человеческими, земными формами социально-политической жизни. Оно призвано всегда и повсюду быть основой для становления нового человека. Мы порой забываем слова Сидящего на престоле из книги Откровения: «Се творю все новое» (21, 5). В этих словах мы слышим не только переход от Ветхого Завета к Новому, но и обновление в покаянии, о котором говорит православная святоотеческая аске-тика. Обновление это касается не только отдельного индивида, но и всего человеческого начала в Богочеловеческом организме Церкви.
Слова, обращенные к ближнему, который, хотя и причинил нам страдания, но покаялся, отличаются от тех, которые говорили мы ему до покаяния. Конечно, слова наши и раньше должны были быть проникнуты смирением, то есть стремлением к миру. Отношение к личности сильно изменившейся тем более не может не породить новых слов и новых поступков с нашей стороны. Отношение к отдельной личности перенесем и на отношение к христианской общине. С точки зрения простой человеческой науки об отношениях друг к другу, построенной на христианском милосердии, будем оценивать и форму нашего общения. Такова чисто человеческая наука, о которой упоминает святой Феофан, но заповеданная нам Самим Господом, Который есть любовь. Поэтому даже слова самого святителя должны мы сегодня читать с поновлением и повторять их руководствуясь заповедью любви. Подобает ли нам сегодня буквально повторять такие, например, слова святого владыки: «протестанты, непостоянные как ветер, и неустойчивые, как волны моря,—с своей ложною и никогда не бывалою свободою совести и убеждений, в последних выводах своих дошедшие до всебожия и безбожия!». Очень часто сегодня (даже преподаватели духовных школ) называют
протестантизм конфессией, что не допустимо. Мы, православные, не можем не видеть огромной разницы в богословском наследии и эккле-зиологическом сознании лютеран, кальвинистов, баптистов и множества так называемых «свободных церквей». Подобное незнание протестантизма приводит к тому, что такие нехристианские общины, как свидетели Иеговы, мормоны и прочие секты квалифицируются зачастую как протестантские (не удивительно, что ошибаются светские религиоведы, социологи религии8). Современный уровень сравнительного богословия обязывает наши человеческие формулировки не просто обновлять, но в корне менять, если они не соответствуют действительности. Мы не имеем права, как это делают некоторые не только богословствуюгцие миряне без образования, но, увы, и некоторые священнослужители, называть еретическими тс Церкви, таинства которых Православная Церковь всегда признавала и признает. Нам не следует, например, переиздавать сегодня антикатолическую обличительную литературу, которая не соответствует реальности, вводит людей в заблуждение и тем позорит нас самих9. Мы не имеем права не знать, что принципиальные изменения в жизни католиков во всем мире благословил, богословски обосновал и утвердил Второй Ватиканский собор, значительно изменивший в лучшую сторону образ Православия в сознании католиков, именно в направлении Православия осуществивший ряд реформ. С нашей стороны весьма опрометчиво утверждать, как это делается в некоторых газетных выступлениях, что Второй Ватиканский собор разрушил церковную жизнь Римо-католической Церкви и привел ее к кризису. Тем самым мы встаем одновременно и на «старообрядческую» позицию в католичестве (как последователи Лефевра, которые в своем антиэкуменизме считают нас схизматиками), и отказываемся от многих принципов русского православного миссионерства.
Все эти размышления усиливаются еще и анализом реальной ситуации. Даже простой образ немногочисленных данных о религиозной ситуации в стране на основе оценки динамики численности наших приходских общин показывает, что далеко не большинство принявших Таинство крещения остаются прихожанами этого прихода, да и вообще какого-либо прихода. Появилась статистика в социологии религии, которую нельзя не учитывать (хотя часто возникают сомнения относительно валидности приведенных данных, насколько они соответствуют действительности). Она заставляет серьезно задуматься. Дополнительно к этому можно заметить, что кажущееся относительно большое количество верующих в ряде храмов усыпляет, поскольку многим пастырям кажется, что на наш век верующих хватит. В то же самое время многих православных беспокоят немногочисленные случаи появления в католических, лютеранских, баптистских общинах взрослых людей, которые теоретически должны были бы быть православными, а некоторые
? Но в парламентском справочнике этого допускать все же не следовало.
0 К сожалению, даже в Свято-Даниловском монастыре рядом с ОВЦС люди покупают сегодня (по крайней мере не так давно) перепечатку Противо-католиче-ского катнхпзпеа 1914 г., которым выглядит сегодня безграмотным, поскольку сегодня не соответствует учению и практике Римо-католическон Церкви.
51
даже и крещены были в Православной Церкви. Но в значительно большей степени, в несравнимо большей степени идет катастрофический рост псевдо-христианских и псевдо-религиозных групп за счет православных и потенциально православных. И совершенно бессмысленно апеллировать сегодня к сектам такими категориями как «каноническая территория». Так можно было и атеистическому режиму предъявлять претензии относительно православной канонической территории в СССР, но мы этого не делали не только «страха ради», но и сознавая нелепость такой логики в подобном диспуте. Также мало применима категория «канонических территорий» и к традиционным для России конфессиям.
Очень часто нашествие различных новых религиозных движений объясняют агрессией Запада. Духовные болезни общества в Западной Европе и Америке известны, и появление сект там легко объяснить. С православной точки зрения, многое можно критиковать в западной духовной практике, но нас должны прежде всего волновать наши болезни. Мы часто обвиняем Америку, Запад в таких «подарках» как секты и культы и забываем о том, что это и «подарки» с Востока и, самое главное», также и «продукты нашей жизнедеятельности». В дореволюционной России (для многих Святой Руси) было множество сект, как например, хлысты, молокане, духоборы (к сожалению, не каждый русский автоматически православный, как иногда мы считаем, и граф Лев Николаевич Толстой тому пример). А в современной России — такие мощные движения, как «Белое братство», последователи Виссариона, или т.н. «Богородичный центр» — это все наши, родные «фирменные блюда». Поэтому перенос ответственности с себя па абстрактный Запад — это и ненаучный, и нехристианский подход. Любопытно и небесполезно отметить, что первые книги, разоблачающие новые религиозные движения, появившиеся на русском языке пришли тоже из Америки. Старая духовная болезнь — оправдываться и скидывать все грехи и ошибки на врагов, на «лукаваго», персонифицированного зачастую каким-либо народом, организацией, другой конфессией и пр. Реальная опасность для Православия — не «прозелитизм» традиционных для России Церквей (конечно, имеет место не всегда приемлемая активность некоторых инославных священнослужителей, «ревность не по разуму», как в России говорят), но значительно более велика опасность для всего христианства, опасность для общества в целом массового ухода от христианства, причем уход в псевдорелигии, как правило, замешанные на коммерческих мотивах лидеров.
Именно в этом месте моего выступления необходимо сделать акцент на нашей потребности в христианском единстве. Угроза секуляризации, суеверия и лжеименного знания настолько актуальна, что вспоминаются слова Спасителя: «царство, разделившееся в самом себе, опустеет» (Мф. 12,25). Есть православные, которые уже в силу своего духовного опыта со скорбью переживают реальность христианского разделения и сознают, что стремление к единству заповедано нам Спасителем. Есть православные, которые ревностно оберегают чистоту православия, не считают должным предпринимать реальные шаги к восста-
новлению единства, но исходя, из задач православной миссии, из задач православного свидетельства, признают необходимость межхристианского сотрудничества. Есть, однако, православные, которые и не чувствуют этой необходимости, и безответственно относятся к будущему Православия. Но главная проблема состоит в том, что их инертность в одном плане, т. е. миссионерское бездействие, оборачивается исключительной активностью в другом направлении—создании атмосферы вражды, подозрительности. Они мешают всем попыткам межконфессионального сотрудничества, создают и пропагандируют мифы и ложные стереотипы относительно взаимоотношения православия и иносла-вия п, но существу, разжигают вражду и, тем самым, разрушают Православие. Кто будет возражать утверждению, что и с нехристианскими группами нужно поступать по-христиански? Но, увы, некоторые православные гордятся тем, что им удалось провести, как они считают, миссионерскую акцию «забрасывания кришнаитов помидорами» 10. Вместо православного свидетельства (кстати, это слово вызывает отпор подобных православных, они считают его протестантским) неверующие и верующие других религий получают православную грубость и поэтому теряют последнее доверие к религиозности православных.
Сегодня у меня нет времени обстоятельно коснуться проблемы экуменизма. Столько неправды говорится о том, что называют сегодня этим словом! Люди (я имею в виду главным образом мирян без богословского образования), никогда не соприкасавшиеся в своей жизни с инославием, не зная традиции РПЦ, ее экуменического опыта, сложившегося задолго до большевиков, утверждают с апломбом и агрессивностью совершенно антицерковные мнения, а некоторые средства массовой информации помогают распространять этот сор. Поэтому авторитет Православия постепенно снижается в массовом сознании. Иногда и некоторые священнослужители, руководствуясь благими намерениями морального оздоровления общества, выступают в единстве с явно антирелигиозными политическими силами. Получается парадокс. Обвинения РПЦ в том, что она участвует в экуменическом движении, обосновываются ссылками на проведение коммунистической идеологии в церковной политике прежних лет, и в то же самое время именно с этими коммунистическими силами происходит братание, вместе ищут «врагов православия». Но это — тема особого разговора. Однако полезно заметить, что основной импульс антиэкуменической пропаганды исходит от так называемой Зарубежной (Карловацкой) Церкви и ее потенциальных сторонников. По существу это служит укреплению раскола и втягиванию в него все новых и новых людей. Выгодно это только тем, кому не нравится сильная Церковь. Поэтому всякий голос, призывающий к ослаблению межхристианских связей, — это голос, ослабляющий христианство. Древняя Церковь — православная и кафолическая одновременно всегда очень строго относилась к расколам. Для РПЦ сегодня, как мне кажется, расколы представляют значительно
!0 Об этой акции можно было прочесть в информации агентства «Метафразис», № , июнь, 1990.
большую опасность потому, что они под внешним православным покровом проводят антицерковную политику, разрушают Церковь, искажают экклезиологическое сознание. Организация расколов, раскольническое сознание — порок близкий тому, что у нас понимается под протестантизмом. С инославием проблема снимается тем, что все же есть понятие иной конфессии, традиции и другие внешние различия. В случае же раскола сектантская психология фундаменталиста-раскольника увлекает неофита пафосом внешней преданности древним заветам и полным непониманием задач православного творчества, поиска живого сегодняшнего ответа на новые проблемы. Можно привести много примеров безграмотного цитирования канонов. Ни одно правило нельзя выдергивать из контекста всего правового опыта Церкви. Это легко поймет юрист, но, увы, не каждый православный, если он не получил соответствующего образования.
В ситуации религиозной свободы принципиально важно сохранить трезвость, объективность и самокритичность. Триумфализм всегда опасен, но тем более опасен, когда системы ценностей в обществе быстро меняются и романтическая симпатия порой быстро сменяется заносчивой антипатией. Мы глубого убеждены, что наша национальная культура имеет православные корни и в целом сохранила в себе христианские ценности, но укоренены ли современные люди в этой культуре, укоренены ли в ней мы сами? Мне кажется, что укоренены не в очень большой степени, вернее сказать, лишь тонкий слой нашего общества имеет глубокие корни в национальной культуре (хотя все мы в той или иной степени погружены в нее — через язык, историю, литературу, искусство и т.п.). Не думаю, что данные статистики относительно религиозности и церковности соответствуют реальной действительности. Конечно же, не 80% и не 50% населения нашей страны верующие, даже если многие из респондентов положительно отвечают на вопрос социологов (не удивительно также, что в некоторых исследованиях количество православных оказывается большим, чем количество верующих).
Верующие в обществе, которых далеко не большинство, не являются и значительной политической силой, которая позволит надеяться на правовые или какие-либо другие привилегии для Церкви. (Правда, по ряду показателей в некоторых регионах избиратели доверяют Церкви больше, чем другим организациям и политическим партиям). Все уже сказанное не пессимизм — это штрихи объективной картины, и мировая статистика говорит нам, что на нашей планете общее число христиан всех конффессий не более 35% населения. Эта реальность не удручает пас, но наоборот побуждает активно действовать, сознавая все трудности и проблемы. Конечно, дело не в количестве верующих, но в нашем качестве. Сила нашей веры не может не сказаться на плодах нашей христианской жизни.
Триумфализм ослабевает и трезвость появляется только при внимательном отношении к действительности. После непродолжительного периода псевдодемократической эйфории («псевдо» в том смысле, что мы еще до подлинной демократии не доросли), после, казалось бы, периода относительного благоприятствования для Церкви как в полити-
ческой жизни, так и с средствах .массовой информации, наступил другой период, принципиально но!зый для нас. Атеизм перестал быть госу-дарственной нормой, но уже и перестал быть робким собратом марксистских идеологических общественных предметов. Марксизм изъят из программ учебных заведений, но курсы атеизма как курсы истории «свободомыслия» продолжают пользоваться доверием государственных ВУЗоз. Объективным преподаванием религии считается безрелигиозное ее преподавание бывшими специалистами по атеизму. Совсем не удивительно, что сегодня можно встретить в газете статью, написанную с явным непониманием Церкви и непризнью к ней. Известный писатель в прессе высказывает не только свою позицию агностика, но и откровенное пренебрежение к религии и религиозным людям. В школе на уроке истории выясняется, что из тридцати учеников лишь двое убеждены в историчности Иисуса Христа. Известная актриса или политический деятель говорят о том, что личный опыт общения с духовенством пресекли их поиски пути к Церкви. Можно на все это не обращать внимания или возложить вину на самих не пришедших в Церковь людей* по все же —это тот фактор, который миссионер не имеет права не учитывать. Первые восторги в связи с провозглашением свободы вероисповедания прошли, и мы обнаружили, что живем в обществе не материалистов, по людей глубого суеверных и подверженных самым экзотическим влияниям. Гадалки и знахари, сайентологи и неведомые гуру, астрологи и рыцари эрцгамических орденов без труда находят себе последователей среди вполне православного по корням населения России. А мы тем временем выясняем, какой из нынешних православных проповедников, пастырей и миссионеров более православный, а какой менее и что такое православная каноническая территория.
Мне не удастся в отведенные для выступления минуты подробно изложить концепцию православной миссии сегодня, разработанную в нашей духовной школе на основании опыта двух ее десятилетий. Но я постараюсь сейчас сформулировать несколько тезисов, которые мне хотелось бы в дальнейшем обсудить в аудитории заинтересованных людей, специалистов, как богословов, пастырей, так и мирян, в присутствии священноначалия и надеюсь, что когда- нибудь такая возможность нашему Отделению представится.
Суть миссионерской деятельности (понимаемой в смысле внутренней миссии, в смысле православного свидетельства) сегодня сводится прежде всего к тому, чтобы нам самим быть достойными нашего имени христиан и оправдывать звание православных, которое не все мы носим по праву. Таким образом, основная задача — укрепить нашу духовную жизнь, которая бы в первую очередь и свидетельствовала Истину нашей веры. Помочь этому можно по следующим направлениям:
1. Расширение системы богословского образования и его реформа;-церковная поддержка, содействие и даже руководство богословским образованием мирян в светских учебных заведениях (университетахх педагогических институтах и других учебных заведениях).
2. Содействовать введению приемлемой для демократического общества системы религиозного образования в государственных учебных заведениях; изучение возможностей межконфессионального (межхристианского) сотрудничества в осуществлении знакомства с религией в средних школах, специальных учебных заведениях и ВУЗах.
3. Уделять особое вниманиве в школьных программах миротворческой проблематике, ее религиозным обоснованиям; изучение международного проекта «Мировая этика», цель которого показать религиозную укорененность различных этических систем; (необходимость этого почувствовали мунисты и попытались именно на этом интересе заинтересовать своим учебником государственные школы).
4. Осознание необходимости междисциплинарного характера миссии, которая является не только проповедью и преподаванием религиозных предметов, но и скоординированных взаимодействием христианской активности мирян в науке и культуре; задача миссии — воцерков-ление культуры.
5. Из предыдущего пункта вытекает необходимость апостольства мирян, которое имело место в России всегда, но сегодня необходимо особо акцентировать внимание на нем.
6. Организация особой атмосферы общины в приходской жизни, использование опыта братств, монашеских общин, а также своего рода €третьих орденов», известных по западной монашеской традиции и в некотором смысле существующих у нас, но без формальной организации
7. Заострение внимания на проблемах взаимоотношения Церкви и национальной культуры; необходимо православное изучение и оценка процессов инкультурации;
8. Православное осмысление понятий, которые вызывают сегодня у значительной части православного народа соблазн в силу неправильного понимания их, «реабилитация» их (даже слово «христианский» требует сегодня объяснения, поскольку очень часто оно воспринимается как синоним баптистской или какой-либо традиции свободной Церкви; необходимо объяснение и таких слов, как прозелитизм, канонические территории, экуменизм, обновление, канонические нормы (правила) и др.).
9. Воспитание православного человека в сознании того, что многообразие традиций в одной Церкви — это православное наследие, и оно не разрушает единство Церкви; необходимо избегать псевдо-схоластиче-ских категорий и осознать, что именно Православие призывает избегать излишней догматизации и нормализации тайны веры. Сакрализация церковно-бытовой нормы или стиля — процесс, который очень часто приводит к клерикализации, но не приводит ко Христу.
10. Открытость Православия к диалогу с другими христианскими традициями и конфессиями; активное православное свидетельство, которому естественно звучать и в инославной аудитории, и в аудиториях неверующих; избавление от комплексов и убежденность в силе Православия, которое только укрепляется в диалоге с инославными.
11. Укрепление и расширение межконфессионального сотрудничества в деле миссии, самым наглядным примером которого может являться совместное противостояние «новым религиозным движениям» (примеры такого сотрудничества могут быть приведены и во всех предыдущих пунктах, например, богословское образование, религиозное образование, диакония и др.).
12. Анализ методологии диалогов и переговоров о христианском единстве и осознание необходимости нового уровня и нового качества таковых диалогов (расширение уровней общения, духовно-аскетический подход к межконфессиональным отношениям, восприятие инославия через личный опыт общения с верующими других традиций).11
Эти тезисы мне остается завершить напоминанием о том, что наш город — город Святого Петра (может быть единственный в Европе из крупных городов, носящий имя апостола) имеет уникальные возможности свидетельствовать Европе и миру силу и обаяние православной открытости, свидетельствовать глубину смиренной православной духовности, свидетельствовать православный непоказной энтузиазм сотрудничества с каждым, вставшим на Путь к Истине и Жизни, свидетельствовать бесконечный православный потенциал преображения мира и культуры, чуткость к промыслу основания нашего города как окна в Европу для России, но и окна в Россию для Европы.
Кто как не наши, Санкт-Петербургские духовные школы — средоточие богословского просвещения церковной науки — призваны стать образцом православного свидетельства. Свидетельство это возможно только в открытом, чутком и доверительном общении с инославием. Оно допустимо и в диалоге с иноверием. Православное свидетельство необходимо сегодня в общении с неверием и бездуховностью, укорененной в приземленных ценностях. Не может быть миссионерской проповеди в общине, отгороженной от остального мира железным занавесом. Миссионеры никогда не стремились укрыться за стенами монастыря, но выходили в мир. Именно миссионерские задачи предлежат нашим духовным школам в грядущем третьем тысячелетии.
Доцент, протоиерей Владимир Федоров
11 Настоящие тезисы имеют дополнение, которое может быть представлено в качестве следующих приложений: «Что такое экуменизм?», «Православная духовность и ее открытость к другим христианским традициям», «Православная миссия в России сегодня».
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная академия Русской Православной Церкви - высшее учебное заведение, осуществляющее подготовку священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области богословия, регентов церковных хоров и иконописцев.
На сайте академии
www.spbda.ru
> сведения о структуре и подразделениях академии;
> информация об учебном процессе и научной работе;
> события из жизни академии;
> сведения для абитуриентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Руководитель проекта - ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор - проректор по научно-богословской работе протоиерей Димитрий Юревич. В подготовке электронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии. Материалы распространяются на компакт-дисках и размещаются на сайте журнала в формате pdf.
На сайте журнала «Христианское чтение»
www.spbpda.ru
> электронный архив номеров в свободном доступе;
> каталоги журнала по годам издания и по авторам;
> требования к рукописям, подаваемым в журнал.
