CC BY
77
УДК 343.9 ББК 67.51
М.М. Миненок
ГУМАНИТАРНАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ -УГРОЗА ГОСУДАРСТВЕННОМУ СУВЕРЕНИТЕТУ
Аннотация: Опираясь на криминологическую теорию, в частности «воронку Шестакова», мы можем говорить о том, что гуманитарные интервенции относятся к преступлениям внешнего государственного уровня и планетарного олигархического уровня.
Ключевые слова: политическая криминология; гуманитарные интервенции; агрессия; США. M.M. Minenok
HUMANITARIAN INTERVENTION AS A THREAT TO STATE SOVEREIGNTY
Summary: Relying on the criminological theory, in particular the «Shestakov's funnel», we can say that humanitarian intervention refers to crimes of the external state level and the planetary oligarchic level.
Key words: political criminology; humanitarian intervention; aggression; the USA.
До настоящего времени определение «гуманитарная интервенция» в международных нормативных актах не закреплено. Отдельные авторы рассматривают её, как «военное вторжение на суверенную территорию другого государства (обычно, против его воли), имеющее целью защиту людей в бедственных гуманитарных ситуациях, поскольку пострадавшее государство не может или не желает обеспечить защиту этих людей» [1, с. 193].
Однако необходимо отметить тот факт, что гуманитарные интервенции противоречат нормам международного права. Да и что гуманного в действиях вмешивающихся государств, если в результате таковых гибнут люди, разрушаются дома, возникают гуманитарные катастрофы. Л.Н. Тарасова указывает: «интервенции не легитимны, не оправданы. Жизнь показывает, что политические мотивы в межгосударственных взаимоотношениях всегда довлеют над гуманными» [6, с. 105].
Как подмечают немецкие исследователи, «множество недавних насильственных посягательств на государственный суверенитет подаётся общественности как «гуманитарные интервенции» или в качестве так называемой «обязанности защищать» («Responsibility to Protect»). Эти вмешательства обозначаются часто также как «справедливые войны». Поводами для вмешательств служат тяжкие
нарушения прав человека в различных государствах. Как правило, интервенции должны одновременно привести к изменению системы («regime change»). Примерами военных интервенций последних 20 лет являются интервенции против Югославии, Ирака, Афганистана, Ливии» [2, с. 46].
Заметим, что в вышеперечисленных случаях интервенций их активным участником были США. М.М. Миненок пишет: «военные способы вмешательства в дела России малопригодны. Однако остаются иные методы, например, санкционная политика. Авторитет государства напрямую связан с работой его исполнительных и иных органов. Они должны быть уважаемы гражданами. От этого зависит крепость страны» [5, с. 50]. Руководителям нашего государства, особенно в современных условиях, нужно помнить об этом криминологическом факторе, усиливающим государственный суверенитет.
Оценки гуманитарных интервенций различны. Отдельные учёные считают, что вмешательство одного государства во внутренние дела другого допустимо при наличии определённых условий. Другие им возражают: поскольку гуманитарная интервенция связана с использованием насилия, вне зависимости от согласия на таковое властей страны, подвергшейся гуманитарной интервенции, то это опасно для государства, фактически подвер-
4 (47)2017
64
1. КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ ОТРАСЛИ
гающегося агрессии, и потому интервенция неприемлема.
С. Хофман выделяет три основных подхода к определению целей гуманитарного вмешательства:
1. «Минималистский». Ограничивает интервенцию только гуманитарными задачами: обеспечение доставки продовольствия, медикаментов.
2. Создание «безопасного окружения»: от организации зон безопасности до непосредственного воздействия на противную сторону для «принуждения к миру».
3. Совмещение политического решения проблем с активным применением силы (принуждение сторон к принятию мирного плана действий, устранение ряда военно-политических фигур, препятствующих достижению мира) [6, с. 101].
Проводимая в 1999 году военная операция стран НАТО против Югославии подавалась мировой общественности как гуманитарная интервенция. Агрессия осуществлялась под предлогом необходимости противодействия геноциду албанского населения в провинции Косово. Результатами операции стало разрушение экономики Югославии, уничтожение большого числа промышленных объектов, гидроэлектростанций, нефтехранилищ, иных объектов инфраструктуры, в том числе жилых домов в этой стране. Данной «гуманитарной интервенции» нет никакого оправдания.
Другая ситуация, в которой сила одержала верх над правом, сложилась в 2003 г. в Ираке. Как известно, страны НАТО при участии США, ссылаясь на необходимость проведения гуманитарной интервенции в целях избавления иракского народа от диктаторского режима Саддама Хусейна и ликвидации имеющегося у него оружия массового поражения, осуществили вооружённое вторжение в Ирак. Как оказалось впоследствии, никакого оружия массового поражения в этой стране не было, но интервенция стала причиной гибели тысяч людей.
После войн в Югославии и Ираке США решили, что «гуманитарная интервенция» нужна и Ливийской Арабской Республике. А.П. Данилов отмечает, «революционные события в Ливии развивались крайне быстро: от стадии недовольства народа правительством
до вооружённого мятежа в высших эшелонах государственной власти прошло всего 5 дней. Столь стремительное раскручивание конфликта свидетельствует о неестественности его природы, так как значительные социальные изменения для своего самостоятельного (не организованного надгосударственной властью) созревания требуют длительных временных рамок. В Ливии глобальной олигархической властью была организована провокация гражданской войны - одного из антинародных преступлений» [4, с. 17].
Глубокий критический анализ гуманитарных интервенций привёл Л.Н. Тарасову к выводам об их неправомерности, неоправданности. По её мнению, политические мотивы в межгосударственных отношениях всегда преобладают над гуманными побуждениями [6, с. 99].
Опираясь на криминологическую теорию, в частности «воронку Шестакова», мы можем говорить о том, что гуманитарные интервенции относятся к преступлениям внешнего государственного уровня (агрессивные войны, геноцид, военные преступления) и планетарного олигархического уровня (глобальный контроль над сырьевыми ресурсами, банковской системой, информационными сетями, СМИ, государственной властью) [7, с. 13].
Возникает вопрос: «Что же делать властям страны, подвергшейся «гуманитарной интервенции»»? Здесь возможны две линии поведения: 1) покориться агрессору, 2) оказать сопротивление. Покорность не всегда приемлема, т.к. ей противостоит чувство собственного достоинства, гордости граждан страны, подвергшейся агрессии. При оказании сопротивления можно обратиться за помощью к сильной державе.
Отдельная проблема - ответственность лиц, осуществляющих так называемую гуманитарную интервенцию. Мы согласны с Й. Арнольдом в том, что необходимо использовать все возможности для привлечения к ответственности не только нарушителей прав граждан в стране, ставшей объектом вторжения, но также и тех, кто нарушил права человека, пытаясь с помощью военного насилия извне достичь смены политической системы [3, с. 32].
РИМИНОАОГИЯ
ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА
ПРИСТАТЕЙНЫЙ СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Nohlen (Hrsg.). Kleines Lexikon der Politik. München, 2002.
2. Арнольд Й., Хазе К. К актуальности труда Канта «К вечному миру» ввиду запрета на вмешательство в государственный и народный суверенитет // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2017. № 3 (46). С. 45-51.
3. Арнольд Й. Смена политических систем, переходное уголовное право и так называемые гуманитарные вмешательства // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2012. № 4 (27). С. 23-33.
4. Данилов А.П. Криминологический анализ агрессии против Ливии // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2011. № 4 (23). С. 16-21.
5. Миненок М.Г. Криминологически значимые факторы, влияющие на суверенитет государства // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2017. № 4 (47). С. 49-53.
6. Тарасова Л.Н. К дискуссии о правомерности гуманитарной интервенции // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5, Юриспруд. 2011. № 1 (14). С. 99-105.
7. Шестаков Д.А. Планетарная олигархическая преступная деятельность: девятый уровень преступности // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2012. № 2 (25). С. 12-22.
REFERENCES
1. Nohlen (Hrsg.). Kleines Lexikon der Politik. München, 2002.
2. Arnold J., Hase K. K aktual'nosti truda Kanta «K vechnomu miru» vvidu zapreta na vmeshatel'stvo v gosudarstvenniy i narodniy suverenitet. [To the relevance of Kant's work «To Eternal Peace» in view of prohibition on interference in state and people's sovereignty]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2017, no. 3 (46), pp. 45-51.
3. Arnold J. Smena politicheskikh sistem, perehodnoe ugolovnoe pravo i tak nazyvaemye gumanitarnye vmeshatel'stva. [Change of political system, transitional criminal law and so-called humanitarian interventions]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2012, no. 4 (27), pp. 23-33.
4. Danilov A.P. Kriminologicheskiy analiz agressii protiv Livii. [Criminological analysis of aggression against Lybia]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2011, no. 4 (23), pp. 16-21.
5. Minenok M.G. Kriminologicheski znachimye faktory, vliyayushchie na suverenitet gosudarstva. [Criminologically significant factors affecting the sovereignty of the state]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2017, no. 4 (47), pp. 49-53.
6. Tarasova L.N. K diskussii o pravomernosti gumanitarnoy interventsii. [To the discussion about the legitimacy of humanitarian intervention]. Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. - Bulletin of Volgograd State University. Seriya 5, Yurisprud. 2011, no. 1 (14), pp. 99-105.
7. Shestakov D.A. Planetarnaya oligarkhicheskaya prestupnaya deyatel'nost': devyatiy uroven' prestupnosti. [Global oligarchic criminal activity: ninth level of crime]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2012, no. 2 (25), pp. 12-22.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Михаил Михайлович Миненок - кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и криминологии Балтийского Федерального университета имени Иммануила Канта (Калининград, Россия); e-mail: minenokm@gmail.com
INFORMATION ABOUT AUTHOR
Mikhail Mikhaylovich Minenok - PhD in Laws, associate professor of the department of criminal law and criminology of the Baltic Federal University named after Immanuel Kant (Kaliningrad, Russia); e-mail: minenokm@gmail.com
4 (47)2017
