Летопись Санкт-Петербургского международного криминологического клуба. Год 2017 Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 343.9 ББК 67.51

Д.А. Шестаков, С.У. Дикаев, А.П. Данилов

ЛЕТОПИСЬ

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО МЕЖДУНАРОДНОГО КРИМИНОЛОГИЧЕСКОГО КЛУБА. ГОД 2017

Аннотация: В 2017 году Санкт-Петербургский международный криминологический клуб провёл четыре научные беседы, в том числе две международные: «Криминологические проблемы уголовного наказания в виде лишения свободы: коррекция целеполагания, принципов и реализации», «От криминологического законодательства к праву противодействия преступности (проблемы криминологии закона)», «Преступность сфер науки и образования», «Нарушение государственного суверенитета как криминологическая и уголовно-правовая проблема».

Ключевые слова: Санкт-Петербургский международный криминологический клуб; криминология закона; криминология сфер науки и образования; политическая криминология.

D.A. Shestakov, S.U. Dikaev, A.P. Danilov

THE CHRONICLE OF THE ST.-PETERSBURG INTERNATIONAL CRIMINOLOGY CLUB. THE YEAR 2017

Summary: In 2017, the St. Petersburg International Criminology Club held four scientific seminars, including two international: «Criminological problems of criminal punishment in the form of imprisonment: correction of goals, principles and implementation», «From criminological legislation to the right to counteract crime (the problems of criminology of law)», «Crime of the spheres of science and education», «Violation of the state sovereignty as a criminological and criminal law problem».

Key words: St. Petersburg International Criminology Club; criminology of law; criminology of the spheres of science and education; political criminology.

17 марта 2017 года беседа «Криминологические проблемы уголовного наказания в виде лишения свободы: коррекция целеполагания, принципов и реализации».

С докладом «Криминологические проблемы уголовного наказания в виде лишения свободы: коррекция целеполагания, принципов и реализации» выступил Л.Б. Смирнов - д.ю.н., профессор, профессор кафедры уголовного права Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена (Санкт-Петербург, Россия).

Беседу вёл заместитель президента Клуба А.П. Данилов. На беседу собрались криминологи из Барнаула (Россия), Москвы (Россия), Нижнего Новгорода (Россия), Санкт-Петербурга (Россия).

РИМИНОАОГИЯ

ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА

85 студентов вузов (РГПУ им. А.И. Герцена: М.В. Лихобабина, М.А. Пахомова, В. Ярпина; Северо-Западный институт управления РАНХиГС: С.П. Аббасов, Е.Г. Акимов, Э. Арипшева, Е. Баженкова, Ю.М. Белов, Д.С. Бердтикова, К.Н. Болдырева, А.В. Ва-лова, Н.М. Виноградова, А. Воробьёва, Я.Н. Гаврилиди, В.П. Гаглоева, Х.В. Гилья-дов, А. Глухова, К.А. Демьянчук, К.В. Дриц,

A.Ю. Захарченко, К.В. Каговицына, А.С. Ка-форина, Д.М. Кипова, Я.С. Клименков,

B. Колесникова, Н. Костышева, А.В. Кри-ворученко, А.Е. Криворучко, К.А. Крылов, М.Н. Кургуз, А.С. Литвинов, А.Н. Ляшенко, Л. Магомедова, Я.В. Маркина, Р.Ш. Махдиева, В.П. Машинский, Ю.Д. Мачулко, Т.К. Мехтиев, ИВ. Наумов, ЕВ. Нечаева, А.В. Никитчен-

ко, С.В. Пирогов, А.А. Попова, В. Потаев, П.И. Потанина, Т.М. Прозорова, Н.Э. Пучка, В.О. Радиковский, Л.А. Родичина, А.С. Рудюк, С. Сабода, М.С. Сергеева, А.А. Синильникова, В.А. Соселия, Е.А. Стад-никова, Р.К. Танцирев, А. Томилко, А.В. Третьякова, В.Э. Трофимова, Е.В. Трухио, К. Федосеева, А.С. Челядина, В.В. Шиляев,

A.А. Шукаев, Ю. Щвец, ИИ. Яковлев, Н.С. Яцилин; Санкт-Петербургский государственный экономический университет:

B.Н. Бойцов, А.А. Григорьева, Е.К. Кулаков, В.В. Марелишвили, М. Миклашевич, Я.Е. Самохин, Д.А. Тасоев, А.А. Татарникова, Д.М. Ченурдаев; Санкт-Петербургский университет МВД России: Б. Баходур, С.З. Му-зафаров; БФУ им. И. Канта: Д.В. Евсюкова; Санкт-Петербургский государственный морской технический университет: Н.А. Исмаи-лова, С.А. Исмаилова, М.А. Олонен, Е.Г. Пир-ко, Е.И. Салазкин, Р.В. Сурмаева);

2 аспиранта (РГПУ им. А.И. Герцена: Ю.А. Витченко, С.В. Игнатенко);

5 адъюнктов (Санкт-Петербургский университет МВД России: А.В. Андреев, М.А. Дворжицкая; Е.Н. Курилова, Ю.С. Рубцова, М.А. Яковлева);

3 преподавателя (Санкт-Петербургский университет МВД России: Н.В. Громадская, Г.А. Удодов; Санкт-Петербургский государственный морской технический университет: Е.И. Пономаренко);

11 кандидатов юридических наук (РГПУ им. А.И. Герцена: А.П. Данилов, А.В. Ко-марницкий; Балтийский гуманитарный институт: В.С. Харламов; Северо-Западный институт управления РАНХиГС: Т.Н. Дронова, НИ. Пишикина; СПбГУ: Г.В. Зазулин; Санкт-Петербургский институт повышения квалификации работников ФСИН России: В.В. Тулегенов; О.В. Лукичёв; Нижегородская правовая академия: С.А. Попова; Санкт-Петербургский государственный экономический университет: Н.А. Крайнова; Санкт-Петербургский университет МВД России: Н.И. Кузнецова);

7 докторов юридических наук (РГПУ им. А.И. Герцена: Л.Б. Смирнов; Санкт-Петербургский университет МВД России: Л.В. Гот-чина, С.У. Дикаев; Нижегородская правовая академия: Г.Н. Горшенков; Алтайский государственный университет: А.П. Детков), среди которых 2 заслуженных деятеля науки

РФ (МГУ им. М.В. Ломоносова: В.И. Сели-вёрстов; РГПУ им. А.И. Герцена: Д.А. Шестаков).

В обсуждении доклада участвовали: Г.Н. Горшенков, А.А. Григорьева, А.П. Детков, С.У. Дикаев, А.В. Комарницкий, Н.А. Край-нова, С.А. Попова, В.И. Селивёрстов, В.С. Харламов, Д.А. Шестаков.

Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия). Будущее уголовно-правового противодействия преступности: идеал и реальность.

В преддверии обещающего быть неоднозначным обсуждения вопросов уголовного наказания напомню некоторые из моих суждений.

Историческая тенденция к очеловечиванию противодействия преступности. На протяжении истории уголовный закон постепенно освобождается от цели возмездия и от чрезвычайно суровых средств воздействия на нарушителя уголовного закона. В его основе медленно, не всегда последовательно, но неотвратимо занимает место концепция цивилизованного взаимоотношения общества с преступностью, опирающаяся на принципы возмещения вреда и удержания от новых преступлений [46, с. 47; 56, с. 152].

Потребность очеловечить реакцию российской государственной власти на преступность. Будет ли в России осознано, сколь велико значение очеловечивания самой государственной реакции на преступления и осуществления стратегии социальной поддержки недостаточно хорошо устроенных людей [46, с. 181]?

Неприемлемость двунаправленной модели уголовного законодательства. Важно развернуть криминологический разбор тех изменений уголовного законодательства, которые на территории бывшего Советского Союза штампуются по западному образцу. Под сомнение не в последнюю очередь должна быть поставлена сама двунаправленная («двухвекторная») модель реформ. Она, как известно, состоит в ужесточении ответственности за наиболее злостные преступления на фоне смягчения её за преступления, не столь опасные, за проступки. Двунаправленность противоречит объективной, в конечном итоге, неотвратимой тенденции спада уголовно-правовой репрессии [63, с. 24].

Религиозно-нравственное сознание и желательный отказ уголовного права от возмездия. Развитие института уголовного наказания должно следовать за нравственно-религиозным развитием: к отходу от идеи кары в земной жизни. Законодательно установленная цель «восстановления социальной справедливости», основанная на приверженности возмездию, должна быть изъята из уголовного закона [46, с. 159-164].

Синдром Понтия Пилата. Никак не приветствуется мной следование законодателя за так называемым карательным азартом обычно значительной части населения. Уступку общественной жестокости я называю «синдром Понтия Пилата» [60; 61].

Необходимый принцип минимизации репрессии. В число принципов следует включить минимизацию уголовной репрессии [45, с. 267].

Принцип «гуманизма». Содержание установленного законом «принципа гуманизма» (ст. 7 УК РФ), особенно при сопоставлении его с целями наказания и принципом справедливости, к нашему глубокому сожалению, приводит к двум заключениям. Во-первых, в известном смысле законодатель стал на позицию сторонников сохранения за наказанием цели («функции») возмездия. Во-вторых, он осуществил это не ясно и открыто, как следует формулировать любое положение закона, а тщательно завуалировав свою позицию и прикрываясь высоким словом «гуманизм» (человечность).

В УК предусмотрена человечность не в собственном смысле слова, а какая-то особенная, ограниченная: «Уголовное законодательство Российской Федерации обеспечивает безопасность человека», - чем подчеркнуто, что гуманизм направлен не столько на осуждённого, сколько на прочих членов общества. Законодатель размывает понятие гуманизма уголовного права, не желает признать, что человечное отношение именно к преступнику является показателем уровня развития уголовно-правовой политики. Далее в ст. 7 указано, что целями наказания не могут быть причинение физических страданий и унижение человеческого достоинства, из чего, между прочим, вытекает, что в качестве цели наказания могут выступать моральные страдания.

Порочный круг замкнулся. Государство желает помучить попавшегося преступни-

ка, правда, в соответствии с веяниями нового времени помучить лишь морально [45, с. 265-268].

Функции («цели») уголовной ответственности. Уголовно-правовым мерам противодействия преступности в условиях сегодняшнего и завтрашнего дня должны быть присущи следующие функции: 1) удержание лица, совершившего преступление, от возобновления подобного (функция защиты человека), 2) реституция (восстановление положения потерпевшего), 3) ресоциализация виновного. Законодательное закрепление подобных функций могло бы соответствующим образом направить дальнейшее развитие уголовного права в целом. Такая формулировка функций уголовного закона (целей уголовной ответственности и, в частности, наказания) неоднократно обнародовалась мной как в публичных выступлениях, так и в печати [54, с. 13; 53, с. 27; 59, с. 28].

Идеал и реальность. Мои пожелания по усовершенствованию уголовно-правовой реакции на преступления относятся по большей мере к сфере идеального. В обозримом будущем они едва ли будут восприняты не только законодателем, но и научным сообществом. Дело тут и в том, что мной было названо синдромом Понтия Пилата, и в нежелании понять подчас непростые причины, приводящие миллионы людей к совершению преступлений, да и в сохраняющемся у значительной части даже учёных-преступностиведов пристрастии к идее возмездия [39]. В конечном счёте, причина состоит в недостаточном нравственном развитии общества, развитии, которое протекает, как известно, очень медленно.

Л.Б. Смирнов (Санкт-Петербург, Россия). Криминологические проблемы уголовного наказания в виде лишения свободы: коррекция целеполагания, принципов и реализации.

Такие цели наказательной и уголовно-исполнительной политики как восстановление социальной справедливости, предупреждение преступлений и исправление преступников нуждаются в коррекции. В основе общей превенции постпенитенциарных преступлений лежит страх перед наказанием (карой), в том числе, в виде лишения свободы. Чтобы иметь значение действенного фактора, способного удержать от совершения преступления, страх должен быть категорией, оказывающей влия-

ние на сознание человека. Полагаем, что в местах лишения свободы следует создавать строгий режим и аскетичные условия содержания заключённых, заставляющие их морально переживать, но восприниматься осуждёнными как справедливая кара и искупление вины.

Цель предупреждения преступлений в наибольшей степени может достигаться в результате применения наказания в виде лишения свободы на срок от 5 лет. Наиболее опасных преступников следует осуждать на срок от 10 лет и более. Содержать таких преступников следует в исправительно-трудовых учреждениях, которые необходимо разместить в глубинных районах страны, вдали от населённых пунктов.

В российском обществе регулярно высказывается идея создания частных тюрем, основанных на платных условиях содержания, которая, однако, вступает в противоречие с принципом справедливости и равенства осуждённых перед законом. Видимо, за ней стоят лоббисты, предполагающие осуществить «распил» государственных (народных) денежных средств.

Либеральные общества отошли от традиционных способов исправления осуждённых. Исправительное воздействие подменено формированием психологии потребительства. Вокруг тюрем сформировалась внушительная тюремная индустрия. Сотни компаний, в том числе транснациональных, включены в бизнес по обслуживанию тюрем. Такой бизнес защищён от кризисных проблем, часто возникающих в механизмах рыночной экономики. Его интересует и беспокоит только одно обстоятельство: чтобы государство выделяло необходимые ему средства. Содержать большее количество осуждённых в тюрьмах европейские страны не смогут, так как ограничены в финансовых ресурсах. Этим же фактором можно объяснить доминирование кратких сроков лишения свободы.

Переустройство российского общества на либеральных началах сильно изменило нашу пенитенциарную систему. Основная часть осуждённых при поступлении в учреждения уголовно-исполнительной системы не имеет трудовых навыков, либо их утратила. Значительное число осуждённых не имеет общего образования, что не характерно для последних десятилетий советской пенитенциарной системы. Большинство осуждённых в резуль-

тате либерализации и глобализации экономики выведено из производственно-экономической деятельности.

Если советская система создала принципиально новые прогрессивные исправительные учреждения, то современная уголовно-исполнительная система ничего продуктивного предложить не может. Исправительная колония утратила свой исправительный потенциал. В том виде, в каком она есть, колония не способна достигать целей, ставящихся перед таким наказанием как лишение свободы. Современная колония переродилась, стала опасной для осуждённых и общества, способствует воспроизводству преступности: разлагающе действует на человека, порождает жестокие формы насилия и унижения личности, способствует коррупции.

Ряд внешних и внутренних факторов увеличили угрозу нормальному функционированию исправительных учреждений. Есть угрозы со стороны находящихся на свободе криминальных «авторитетов», угрозы «внутри учреждения», исходящие от лидеров группировок осуждённых.

В местах лишения свободы исчезли коллективные формы воспитательного воздействия. Коллективность, общинность - отличительные качества русского народа. Советские исправительные учреждения учитывали эту духовную особенность. Сегодня вокруг осуждённого выстраивается система его обслуживания, тем самым развивается индивидуализм и эгоизм.

Получившая в последнее время распространение теория кризиса наказания может восприниматься лишь в контексте кризиса постмодернизма и глобализма. Идеология постмодернизма характеризуется значительным отрицанием нравственных ценностей, свойственных ушедшей эпохе социальной справедливости и приоритета общественных интересов над частными. Ныне господствуют отношения, основанные на подавлении конкурента, культивируется потребительское мировоззрение, порождающее бездуховность, эгоизм и равнодушие.

В сложившейся ситуации возникает вопрос: «Формирование каких ценностей должно входить в содержание исправления осуждённого?». Если ценностей рынка и глобализма, то это приведёт к коллапсу общества и государства. Однако принятие даже самой

нравственной системы ценностей возможно на основе реализации в обществе принципа социальной справедливости. Только в справедливом обществе можно успешно воспитывать население и достигать цели исправления преступников. Необходимо сформулировать российскую национальную идеологию, близкую народному естеству и, прежде всего, представлениям о справедливости.

Основными средствами исправительного воздействия на осуждённых должны стать общественно-полезный труд и политико-воспитательная работа. В места лишения свободы необходимо вернуть высокопроизводительный труд, интегрированный в государственный сектор экономики. Россия ещё может создать эффективную пенитенциарную (исправительную) систему, схожую по основным характеристикам с советской исправительно-трудовой системой.

Г.Н. Горшенков (Нижний Новгород, Россия). Наказание как объект общетеоретической криминологии.

Наказание - элемент объекта учения о криминале, или общетеоретической науке дисциплин антикриминального цикла (криминологии в широком смысле). Слово «криминал», в частности, означает: «преступление», «обвинение», «обвиняемый», «преступник»; «вина», «вред»; «предмет разбирательства», «уголовное судопроизводство» и др.

Целесообразность наказания бесспорна, наказание имманентно присуще преступлению, вытекает из его противоправности и представляет собой уникальную интеграцию криминологических явлений и процессов, выступающую как свойство приводить к определённому результату, или цели - в широком (как идеальной модели института) и узком (как предметно-целенаправленном, специальном) значении.

Дальнейшее развитие научной и политической мысли о наказании привело к тому, что объектом раздумий стала выступать не столько цель наказания, сколько средство, его исключающее.

Следует согласиться с тезисом докладчика о создании такого режима и условий содержания заключённых, которые заставляли бы их морально переживать происходящее и в то же время воспринимать наказание как справедливую кару и искупление вины. При

таком характере и результате «наказательной и уголовно-исполнительной политики вопрос о целях наказания теряет первозначимость. Представляется, что предлагаемая докладчиком коррекция целей в том и состоит, чтобы перевести предвосхищаемый в сознании политика результат (который заключается в целях наказания при специальном предупреждении) в более глубинные механизмы института наказания, или его функции - общего и специального предупреждения, восстановления социальной справедливости, исправление преступника.

Милюков С.Ф. (Санкт-Петербург, Россия). Уголовное наказание не исчерпало своего потенциала.

Последние десятилетия западные [23], а вслед за ними и некоторые российские криминологи, пишут о так называемом кризисе наказания. При этом речь идёт, преимущественно, о таком наиболее известном его воплощении, как лишение свободы. Я.И. Гилин-ский подчёркивает: «Тюрьма служит школой криминальной профессионализации, а не местом исправления» [5, с. 523].

Думается, что говорить о кризисе именно наказания, как инструмента карательной политики, не приходится. Дело в том, что существенные пороки наказания, калечащие душу и тело осуждённого, присущи этому виду государственного принуждения изначально. О них хорошо было известно и в древности, и в Средние века и, тем более, в XIX веке, когда начались глубокие научные изыскания в сфере генезиса преступного поведения и реакции общества и государства на него.

Почему же и в XXI веке ни одно государство земного шара не отказалось от наказания? Да потому, что ни один политик, государственный деятель или самый проницательный учёный не смог предложить полноценную замену таковому. Попытка большевиков построить бесклассовое общество, которому не нужно государство с его непременными атрибутами в виде полиции, судов и тюрем, потерпела крах.

Наказание же, при всех его «побочных» эффектах, способно обеспечить контроль над преступностью на приемлемом для государства уровне (исключая, разве что, периоды революционных потрясений и сопровождающих их гражданских войн). Как верно отмечается

в литературе, «несмотря на возросший интерес... к исследованию... «восстановительного правосудия», уголовная репрессия остаётся основным и порой единственным вариантом разрешения уголовно-правового конфликта в рамках правосудия» [18, с. 13].

В.И. Селивёрстов (Москва, Россия). Коррекция целеполагания уголовного наказания в виде лишения свободы: миф или реальность.

В последнее время в теории уголовного и уголовно-исполнительного права, а также в криминологии идёт обсуждение целевой направленности такого социально-правового феномена, как уголовное наказание в виде лишения свободы. Особый интерес вызывает одна из целей - исправление осуждённых. При этом всю палитру мнений по данному вопросу можно объединить в три группы.

Первая группа - учёные, придерживающиеся традиционной точки зрения о необходимости постановки перед уголовным наказанием, включая и лишение свободы, цели исправления осуждённого (ст. 43 УК РФ). Представители этой группы выступают и за сохранение цели исправления осуждённых в уголовно-исполнительном законодательстве (ст. 1 УИК РФ).

Во вторую группу входят представители российской науки, считающие по различным основаниям, что цель уголовного наказания в виде исправления осуждённых является излишней. Как правило, они полагают достаточной постановку цели предупреждения преступлений, а исправление осуждённых может рассматриваться в качестве одного из средств достижения этой цели [27, с. 129-134].

Третья группа включает в себя учёных и правозащитников, которые не отрицают целевой направленности наказания на развитие личности осуждённого, но считают наиболее терминологически правильным называть такую цель ресоциализацией осуждённого или реинтеграцией его в общество.

Несколько отличную позицию в отношении цели реституции потерпевшего и схожую применительно к цели ресоциализа-ции осуждённых занимает Д.А. Шестаков, считающий, что уголовно-правовым мерам противодействия преступности в условиях сегодняшнего и завтрашнего дня должны быть присущи следующие функции: 1) удержание лица, совершившего преступление, от

возобновления подобного (функция защиты человека), 2) реституция (восстановление положения потерпевшего), 3) ресоциализация виновного [53, с. 27].

В.С. Харламов (Санкт-Петербург, Россия).

Считаю необходимым в рамках рассматриваемой тематики выделить следующие положения, разрабатываемые невско-волжской криминологической школой.

1. Эволюция уголовного наказания, если отследить этот институт в длительном временном сравнении на протяжении веков, имеет тенденцию к гуманизации (очеловечиванию) противодействия преступности.

2. В России созрела потребность не ужесточения, а, напротив, снижения репрессии, «очеловечить» реакцию государственной власти на криминал.

Небольшое пояснение. В царской России уголовное наказание преследовало цель предупреждения преступлений путём запугивания. Казни совершались публично при большом стечении народа. По Указу Петра I от 1718 года, действовавшему в ХУШ веке в Российской империи, повелевалось «для большего страха по знатным дорогам, где проезд бывает, поставить виселицы», на которых вешать преступников. За убийство младенца петровский закон предусматривал мучительное наказание в виде колесования. Широко распространены были также членовредительские наказания за разбой, воровство, богохульство и т.д. в форме отрубания руки, пальцев, отрезания языка, обрезания ушей, носа.

Впрочем, при отсутствии общегосударственной регистрации преступников, обрезание ушей, носа, языка, отрубание пальцев, выжигание раскалённым железом знаков на лбу или на плече служило для опознания уже однажды осуждённых и определения рецидива. Характерно, что в законодательстве при правлении Петра I получила распространение карательная практика в отношении невиновных в форме децимаций, когда наказывался каждый десятый из числа лиц, не причастных к преступлению, но находившихся в родственных отношениях с правонарушителем, чаще всего жён и детей.

На протяжении истории уголовный закон постепенно освобождается от цели возмездия, устрашения и от чрезвычайно суровых средств воздействия на нарушителя уголовно-

го закона. В его основе медленно, не всегда последовательно, но неотвратимо занимает место концепция, опирающаяся на принципы возмещения вреда и удержания от новых преступлений [46, с. 147].

Историческая общемировая тенденция такова, что происходит смягчение уголовной ответственности и отказ от идеи возмездия, устрашения. Эта тенденция пробивает себе дорогу, несмотря на временные отклонения от неё уголовной политики.

Выходят за рамки рассматриваемой тенденции современные нововведения в уголовном российском законодательстве, связанные с не всегда оправданным ограничением по условно-досрочному освобождению от отбывания наказания (ст. 79 УК РФ) и с ужесточением наказания за отдельные виды преступлений строже, чем, например, за убийство. Так, ч. 1 ст. 105 УК РФ предусматривает лишение свободы на срок от шести до пятнадцати лет за убийство. В то же время за насильственные действия сексуального характера в отношении малолетнего по ч. 4 ст. 132 УК РФ предусмотрено лишение свободы на срок от двенадцати до двадцати лет.

Целесообразно законодательство и государственную политику ориентировать не на усиление репрессии, а на усиление социальной поддержки населения и снижение межличностной конфликтности [46, с. 181].

С.А. Попова (Нижний Новгород, Россия). Наказание в виде лишения свободы: вчера, сегодня, завтра.

Доклад Л.Б. Смирнова на тему «Криминологические проблемы уголовного наказания в виде лишения свободы: коррекция целепо-лагания, принципов и реализации» вызвал большой интерес, потому что лишение свободы остаётся самым распространённым видом наказания, которое может быть назначено за совершение преступлений, разных по категориям и характеру.

В современной юридической литературе достаточно много публикаций о негативной роли наказания в виде лишения свободы, которое обусловливает рецидивные преступления [21, с. 90-91]. Высказываются идеи о формальном поверхностном подходе к классификации осуждённых, отбывающих лишение свободы, выражающимся в совместном проживании психологически несовместимых

лиц, что усугубляет отклонения, которые имеются у некоторых осуждённых, тем самым осложняется их пребывание в местах лишения свободы. Все эти негативные моменты ведут к созданию негативной и асоциальной неформальной среды [35; 25]. Эти и многие другие мысли перекликаются с основными положениями доклада Л.Б. Смирнова.

Можно согласиться с Леонидом Борисовичем, что в основе «предупреждения лежит страх перед наказанием (карой), в том числе, в виде лишения свободы, который способен удержать от совершения преступления, страх, оказывающий влияние на сознание человека». Также импонируют мысли Л.Б. Смирнова о том, что «исправительная колония утратила свой исправительный потенциал; исчезли коллективные формы воспитательного воздействия; исправительное воздействие подменено формированием психологии потребительства... Основными средствами исправительного воздействия на осуждённых должны стать общественно-полезный труд и политико-воспитательная работа. Необходимо вернуть высокопроизводительный труд, интегрированный в государственный сектор экономики и т.д.».

Несмотря на усилия государства, общества по изменению складывающейся ситуации в области исполнения наказания в виде лишения свободы, а именно, поиска и внедрения в практику альтернативных ему видов уголовных наказаний, лишение свободы на сегодняшний день остаётся самым назначаемым и исполняемым видом уголовного наказания. Необходимо повышать эффективность наказания в виде лишения свободы путём совершенствования уголовного законодательства, а также уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного. Это необходимо для устранения сложностей при назначении наказания в виде лишения свободы, особенно в части определения судом сроков лишения свободы.

Д.М. Гаджиев (Махачкала, Россия). О некоторых проблемах пенитенциарной системы Республики Дагестан.

В полной мере разделяю мнение Л.Б. Смирнова о том, что «в местах лишения свободы должны создаваться аскетичные условий содержания заключённых, которые заставляли бы их морально переживать соде-

янное, но воспринимались бы ими как справедливая кара за совершённые преступления».

Рассматривая в историческом аспекте региональную пенитенциарную систему, следует отметить, что в Дагестане до 1917 г. не существовало мест отбывания уголовных наказаний в виде лишения свободы. Арестованные до вынесения приговора содержались в имевшихся учреждениях предварительного заключения: в Темир-Хан-Шуре, Порт-Пе-тровске, Дербенте и Кизляре. После вынесения приговора они этапировались водным путём в Астрахань и далее в Сибирь. Арестанты из Дагестана этапировались в отдалённые уголки страны, чтобы исключить возможность общения с земляками, снизить побего-вые настроения и оторвать преступников от привычной среды.

В дореволюционном Дагестане большую роль в поддержании общественного порядка в соответствии с нормами ислама и шариата играло духовенство. «В мечетях тайно составлялись списки лиц, совершающих правонарушения, которые передавались старосте села. Он проводил с нарушителями разъяснительную работу. На еженедельных пятничных молитвах при большом стечении верующих после намаза объявлялось о различных происшествиях, утерянных и найденных вещах. При мечети на первом этаже находилось под охраной тёмное, наглухо закрываемое помещение с ямой, куда водворялись несовершеннолетние, совершившие недостойные горца деяния (воровство, оскорбление старших и др.). На период их пребывания там они лишались пищи и воды».1

В начале 1950-х годов в Дагестане завершается формирование уголовно-исполнительной системы (далее по тексту - УИС) в составе органов и учреждений МВД ДАССР. До известной бериевской «золотой амнистии» численность лиц, содержавшихся в заключении в учреждениях НКВД в Дагестане, доходила до 7000 человек.

Н.А. Крайнова (Санкт-Петербург, Россия). Цели уголовного наказания как инструмент современной уголовной политики.

Наказание в виде лишения свободы во все времена являлось весьма действенным

1 Интервью М. Магомедова, 1913 года рождения, из селения Апши Буйнакского района Республики Дагестан.

средством предупреждения рецидивных преступлений. Сама процедура привлечения к уголовной ответственности, неотвратимость наказания, его адекватность содеянному обладают достаточно мощным предупредительным потенциалом.

XXI век привнёс в нашу жизнь много нового. Общество сталкивается с различными трудностями. Таковые в экономической сфере, так называемые экономические кризисы, с неизбежностью порождают социальные и иные проблемы, которые необходимо преодолевать. Очевидно, на наш взгляд, что в современных условиях для преодоления деструктивных явлений уже нельзя эффективно пользоваться теми инструментами, которые использовались в прошлом веке. Нужен поиск новых успешных методик и способов борьбы с негативными явлениями. Сказанное в полной мере можно отнести и к вопросам противодействия преступности, в частности, к реализации уголовного наказания.

В ст. 43 УК РФ закреплены цели наказания: восстановление социальной справедливости, исправление осуждённого, предупреждение совершения преступлений. Реалии XXI века диктуют необходимость осмысления данных целей, выработки новых подходов к их реализации. Однако вряд ли обоснованными являются предположения, что в настоящее время вся система уголовного наказания находится в состоянии кризиса.

Вопрос о том, насколько достижимыми являются цели уголовного наказания, является, пожалуй, уже риторическим. Ни одна система реализации уголовного наказания, даже самая успешная, не в состоянии привести к 100-процентному отсутствию рецидива преступлений. В этой связи, исследуя вопрос о целеполагании в теории уголовного наказания, следует иметь ввиду, что цели наказания должны быть сформулированы как некий набор идеальных ценностей, которые служат ориентиром в деле противодействия преступности.

Совершенно справедливым представляется мнение Л.Б. Смирнова относительно функций современной исправительной колонии: «... она утратила свой исправительный потенциал. В том виде, в каком она есть, не способна достигать целей, ставящихся перед таким наказанием как лишение свободы. Современная колония переродилась, стала

опасной для осуждённых и общества, способствует воспроизводству преступности: разлагающе действует на человека, порождает жестокие формы насилия и унижения личности, способствует коррупции».

В.В. Меркурьев (Москва, Россия), А.В. Звонов (Москва, Россия). Концепция развития системы уголовных наказаний в России.

Современная система уголовных наказаний структурно-функционально несовершенна. В результате этого назначаются лишь такие наказания как лишение свободы на определённый срок, штраф, обязательные работы, исправительные работы и ограничение свободы. Эффективность большинства из данных наказаний является весьма сомнительной. При этом правоприменитель также отдаёт предпочтение условному осуждению, уступающему по объёму применения лишь лишению свободы.

Оценивая виды наказаний, предусмотренные ст. 44 УК РФ, следует отметить их несоответствие современным требованиям. По нашему мнению, учёту должен подлежать не только уголовно-правовой критерий, как результат толкования ч. 1 ст. 43 УК РФ, но также криминологический и уголовно-исполнительный. Последний включает в себя: срок наказания, в течение которого осуждённый находится под контролем специализированного органа; наличие средств обеспечения режима уголовного наказания, что выражается в хорошо разработанном комплексе обязанностей осуждённых и мер ответственности за их нарушение; объективную, а не мнимую эффективность наказания; реализуемость наказания, а не постановка «ширмы» его исполнения.

Криминологический критерий заключается в соблюдении требований гуманности, запрета жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения при исполнении наказания.

Результаты анализа современных критериев, отражающих меру уголовно-правового характера в статусе уголовного наказания, позволили охарактеризовать ряд мер уголовно-правового воздействия, как несоответствующие закреплённому положению. Например, такое наказание, содержащее в своей основе морально-психологическое воздействие, как лишение специального, воинского или

почётного звания, классного чина и государственных наград, является устаревшим, не соответствует современным требованиям, предъявляемым к уголовным наказаниям, по причине противоречивости современным ценностям.

Режим таких наказаний как лишение права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью, лишение специального, воинского или почётного звания, классного чина и государственных наград, ограничение по военной службе не проработан в достаточной степени. Это негативно сказывается на их эффективности.

Суды крайне редко назначают в качестве основного наказания лишение права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью. Немногочис-лены случаи назначения таких наказаний как лишение специального, воинского или почётного звания, классного чина и государственных наград, ограничение по военной службе, принудительные работы, содержание в дисциплинарной воинской части, пожизненное лишение свободы. Неприменяемыми наказаниями являются арест и смертная казнь, что, как справедливо отмечает, Л.Б. Смирнов, разрушает единство и взаимосвязь элементов системы наказаний [29, с. 100].

М.С. Дикаева (Санкт-Петербург, Россия). К вопросу о целях наказания и средствах их достижения.

В ч. 1 ст. 9 УИК РФ исправление осуждённых определяется как формирование у них уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития и стимулирование правопослушного поведения.

Ставя под сомнение возможность изменения сознания, морального исправления осуждённых, особенно тех, кто отбывает наказание в виде лишения свободы, заметим, что осуждённые, поступающие в пенитенциарные учреждения, в массе своей это лица с уже сформировавшимся характером, определённым мировоззрением и жизненными установками.

Проведение работы по моральному совершенствованию личности в условиях пенитенциарного учреждения представляется крайне затруднительным. Более того, тяжёлые условия отбывания наказания скорее оказывают

негативное и стрессовое воздействие на осуждённых, нежели положительное.

Ю.И. Дук (Елец, Россия). Проблемырефор-мирования уголовно-исполнительной системы РФ.

Мы имеем огромную сеть исправительных колоний, разбросанных по территории России. Вполне естественно, что при одинаковых условиях проживания заключённых внутри исправительного учреждения, его территориальное расположение существенно влияет на условия отбывания наказания, исходя из природно-климатической зоны, в которой находится исправительное учреждение. Отбывание наказания в исправительных учреждениях, расположенных в северных районах страны, сложнее, нежели в расположенных на юге.

На наш взгляд, наиболее справедливым является принцип, предусматривающий отбывание наказания в зависимости не от места вынесения приговора суда, а от тяжести совершённого деяния и наличия рецидива. Чем выше общественная опасность совершённого преступления, тем тяжелее должны быть условия отбывания наказания, чтобы осуждённый осознавал не только психологически степень опасности совершённого деяния, но и физически прочувствовал всю тяжесть содеянного.

Да, необходимо создание нормальных жи-лищно-бытовых условий для лиц, отбывающих наказание, но эти условия не должны быть выше общероссийских. Если в стране огромное число людей проживают в ветхом жилье, а осуждённые - в камерах с евроремонтом, это ненормальная ситуация с точки зрения справедливости. После отбывания наказания в местах лишения свободы человек должен чётко осознать, что данное место не является зоной вынужденного отдыха. Оно должно стать местом упорного труда, независимо от статуса осуждённого, тем более статуса в преступном мире.

Следует отметить заслуженную критику закреплённых в УК РФ целей уголовного наказания. Д.А. Шестаков полагает, что «уголовно-правовым мерам противодействия преступности в условиях сегодняшнего и завтрашнего дня должны быть присущи следующие функции: 1) удержание лица, совершившего преступление, от возобновления подобного (функция защиты человека), 2) ре-

ституция (восстановление положения потерпевшего), 3) ресоциализация виновного. Законодательное закрепление подобных функций могло бы соответствующим образом направить дальнейшее развитие уголовного права в целом [54, с. 13].

С.В. Игнатенко (Санкт-Петербург, Россия). Наказание заключается в лишении свободы.

Вопросы целесообразности и эффективности тюремного заключения являются на протяжении многих лет предметом бурных теоретических дискуссий учёных. Противники лишения свободы высказывают доводы о неэффективности данного наказания, негативном влиянии тюрьмы на психику человека. В противовес их позиции стоит отметить действенность изоляции преступника от общества в плане реализации частной превенции в течение срока заключения.

Исходя из вышесказанного, можно с уверенностью утверждать, что тема доклада Л.Б. Смирнова крайне актуальна, затрагивает комплекс важных вопросов исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы.

Современная система исполнения наказания в виде лишения свободы должна обеспечивать аскетичные и строгие условия содержания осуждённых лиц в полном соответствии с принципами уголовно-исполнительного права, в частности, с принципом дифференциации исполнения наказания. Данные условия должны определяться, исходя из общественной опасности совершённого деяния, опасности личности преступника, с обязательным учётом наличия прежних судимостей с назначением наказания в виде лишения свободы. Последнее положение важно для достижения целей недопущения совместного содержания лиц, впервые осуждённых, и неоднократно судимых [30, с. 40].

При осуждении преступника следует помнить, что по истечении срока лишения свободы он вновь окажется на свободе. От того, как на него повлияло заключение (исправило или укрепило и усилило его криминальные качества) зависит, начнёт ли вчерашний преступник законопослушную жизнь или вновь встанет на прежний незаконный путь.

19 мая 2017 года Санкт-Петербургский международный криминологический клуб совместно с Комитетом по законодатель-

ству и судебно-правовой реформе Мажи-лиса Парламента Республики Казахстан, Правовым советом при партии «Нур Отан», Прокуратурой Костанайской области, Общественным фондом «Центр инновационного развития юридической науки и практики» провёл международную беседу «От криминологического законодательства к праву противодействия преступности (проблемы криминологии закона)».

С основными докладами выступили: Д.А. Шестаков - д.ю.н., профессор, заслуженный деятель науки РФ, президент Санкт-Петербургского международного криминологического клуба (Санкт-Петербург, Россия). «От криминологического законодательства к праву противодействия преступности» и Р.Т. Нуртаев - д.ю.н., профессор (Астана, Республика Казахстан). «Актуальные проблемы построения уголовной политики стран Евразийского экономического союза с учётом криминальных реалий».

Беседу вели: прокурор Костанайской области, государственный советник юстиции 3-го класса М.Ж. Кайбжанов, д.ю.н., профессор Костанайского филиала Челябинского государственного университета А.Е. Мизанбаев, к.ю.н., заместитель директора Костанайско-го филиала Челябинского государственного университета А.Б. Бекмагамбетов, к.ю.н., заместитель президента Санкт-Петербургского международного криминологического клуба А.П. Данилов.

На беседу собрались криминологи из Астаны (Республика Казахстан), Гамбурга (ФРГ), Екатеринбурга (Россия), Индианы (США), Костаная (Республика Казахстан), Оренбурга (Россия), Санкт-Петербурга (Россия).

В обсуждении докладов участвовали: Н.Р. Ах-метзакиров, А.Б. Бекмагамбетов, Б.Б. Гали-ев, Э. Гондолф, А.П. Данилов, О.А. Зигмунт, И.Я. Козаченко, А.Е. Мизанбаев, Г.П. Новосёлов, И.А. Петин, ВС. Попов, Ю.В. Радостае-ва, Е.А. Саламатов, Д.Н. Сергеев, К. Сессар, Ю.И. Симонова, И.В. Слепцов, А.А. Смагулов, А.И. Терских, В.М. Шакун, Б.К. Шнарбаев.

Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия). От криминологического законодательства к праву противодействия преступности.

Семантическая концепция преступности - предпосылка становления криминологии закона. Под преступностью следует пони-

мать свойство человека, основных социальных подсистем (семьи, экономики, политики, средств распространения сведений, других сфер вплоть до законодательной сферы), общества отдельной страны, глобального общества воспроизводить множество опасных для окружающих людей деяний, проявляющееся во взаимосвязи преступлений и их причин, поддающееся количественной интерпретации и предопределяющее введение уголовно-правовых запретов. Это, как я его называю, семантическое определение преступности сложилось у меня уже к началу восьмидесятых годов минувшего столетия. С годами оно несколько совершенствовалось, но по сути своей не изменилось. Семантическая концепция, как представляется, подводит теоретическую основу под появившиеся в последней трети минувшего - начале нынешнего веков отрасли преступностиведения, исследующие преступность соответствующих общественных сфер, под семейную, экономическую, политическую криминологию, криминологию СМИ и, наконец, под криминологию закона. Концепция позволяет методологически увязать между собой эти отрасли.

Криминология закона - финальная отрасль школы преступности социальных подсистем. Криминология закона - отрасль криминологии, изучающая взаимосвязь преступности и законодательства. Она нацелена на исследование явления законодательной преступности и разработку научных основ законодательства о противодействии преступности.

Нет, не будь в моём распоряжении семантической концепции, не пришло бы мне в голову в своё время поставить парадоксальный вопрос о преступности законодательной сферы. Конечно, эта преступности-ведческая отрасль занималась и занимается научной разработкой криминогенности законов, их преступностиведческой экспертизы, учением о криминологическом законодательстве, но вот понятие преступного закона, как и модель единого законодательства о противодействии преступности, полагаю, представляет собой нечто, над которым следует совместно подумать, поскольку здесь открываются некоторые возможности для усовершенствования регламентации противодействия преступности. Упомянутое учение о криминологическом законодательстве в широком и узком смыс-

ле слова занимает в криминологии закона видное место.

Что такое криминологическое законодательство? Криминологическое законодательство, в узком смысле слова, регламентирует не карательную сторону предупреждения преступлений: организационные вопросы противодействия преступности в целом и отдельным её составляющим, криминолого-со-циальные, криминолого-воспитательные, кри-минолого-психологические и другие вопросы. Криминологические нормы в настоящее время рассеяны по различным отраслям законодательства, отдельные из них содержатся в уголовном, уголовно-процессуальном и уголовно-исполнительном кодексах, например, положения закона о примирении лица, совершившего преступление, с потерпевшим или направленные на профилактику преступлений требования, предъявляемые к условно осуждённому либо отбывающему уголовное наказание [45, с. 147; 42, с. 11-23].

В России система криминологической профилактики была законодательно оформлена ещё в 1832 г. в виде Устава о предупреждении преступлений [37, с. 56]. В советское и постсоветское время она неоднократно менялась: разрушалась, воссоздавалась. Один из основателей невско-волжской школы преступно-стиведения Г.Н. Горшенков связывает будущее криминологического законодательства преимущественно с предупреждением преступлений [7, с. 117].

Вопрос о криминологическом законодательстве (законодательство о противодействия преступности) как о научной проблеме был поднят в середине 90-х годов прошлого века. Автор настоящих строк поставил его в 1996 году [4, с. 122], неоднократно возвращался к нему в последующем, предложив, в частности его состав:

1) нормы, регламентирующие стратегию противодействия преступности (Миланский план действий, принятый VII Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, одобренный резолюцией ГА ООН 40/32 от 29.11.1985; Закон Санкт-Петербурга «О профилактике правонарушений в Санкт-Петербурге» от 16.05.2007 и др.); Федеральный закон «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации» от 23 июня 2016 года № 182-ФЗ. Ни в

федеральном, ни в региональных российских законах о профилактике, увы, не воплощены многие предложения, которые были высказаны преступностиведами, в частности, В В. Лунеевым [24];

2) нормы, регламентирующие криминологическую экспертизу (Федеральный закон РФ от 17.07.2009 № 172-ФЗ «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов»);

3) нормы, регламентирующие противодействие конкретным видам преступлений (Федеральные законы РФ № 273-ФЗ от 25.12.2008 «О противодействии коррупции», № 35-ФЗ от 06.03.2006 «О противодействии терроризму», № 120-ФЗ от 24.06.1999 «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» и др.);

4) виктимологическое законодательство (Европейская Конвенция по возмещению ущерба жертвам насильственных преступлений (ETS № 116), Страсбург, 24.11.1983 (РФ не участвует); Федеральный закон РФ № 119-ФЗ от 20.08.2004 «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства». Имеются вик-тимологические нормы и в Федеральном законе РФ № 35-ФЗ от 06.03.2006 «О противодействии терроризму».

Особо стоит вопрос о нормах так называемого права безопасности фЛегЪейзгесЫ;), направленных, в частности, на пресечение преступлений, а также на защиту свидетелей преступления (например, Правила применения меры безопасности в виде переселения защищаемого лица на другое место жительства в отношении потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства. Они утверждены 21 сентября 2012 г. постановлением Правительства Российской Федерации, № 953) [64].

Критика Федерального закона «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации» от 23 июня 2016 года № 182-ФЗ. В 2011 году, когда данный закон был только ещё законопроектом, автор настоящих слов давал по нему заключение. Мной было отмечено, что законопроект, внесённый Правительством России на рассмотрение Государственной Думы, обращён не к преступности в целом, а лишь к видимому (обыденному) её уровню. Остальные восемь её уровней, включая внутренний олигархиче-

ский, оставлены без внимания [50]. Законодатель счёл нужным не заметить это моё замечание.

Как не было в законопроекте ничего о путях реституции захваченного «олигархами» имущества, так нет и в принятом законе. А ведь разумные, научно обоснованные решения этого наболевшего вопроса предложены, в том числе такие, которые находятся за пределами уголовного права. Так, например, М.Г. Делягин предлагает национализировать без каких бы то ни было выплат и компенсаций предприятия, управление которыми выведено в оффшорные зоны. Он же выступил за компенсационный налог с владельцев крупных приватизированных предприятий, за то, чтобы он взимался в размере разницы между стоимостью продажи и реальной ценой на момент проведения приватизации с учётом полученной с этой разницы прибыли и выплаченных дивидендов. Взимать компенсационный налог предлагается пакетами акций этих предприятий по рыночной стоимости [14].

Мне, конечно, могут возразить: в олигархическом государстве, коим на сей день является Россия, наивно рассчитывать на то, что хозяева общества, разбогатевшие на обворовывания народа, примутся вдруг тот же самый народ от самих себя защищать. Это всё равно, как овцам обращаться за правдой к волкам. Но, будучи специалистом по вопросам преступности, я не могу не говорить о её сути и её корнях.

Законопроект в своё время осуждался мной и за то, что в нём не было ничего сказано о виктимологическом мониторинге как о средстве контроля за официальной уголовной статистикой.2 На мой взгляд, необходимо законодательно установить систематические,

2 Автор настоящих строк высказал критические замечания к этому законопроекту в своём докладе «Углубление криминологической теории и основы противодействия преступности» на всероссийской научно-практической совместной конференции «Система профилактики преступности: современное состояние, проблемы и перспективы развития», проведённой в 2011 г. Университетом МВД России и Комитетом по вопросам законности, правопорядка и безопасности Правительства Санкт-Петербурга. Но материалы конференции по имеющемуся в Университете МВД обыкновению вместо того, чтобы быть опубликованными, куда-то исчезли.

проводимые за счёт государства опросы населения об известных ему преступлениях. Так можно было бы составить представление о том, сколько преступлений остаются незарегистрированными. Законодатель сделал полшага навстречу моему пожеланию. В тексте закона появилась статья 32 «Мониторинг в сфере профилактики правонарушений», совершенно неопределённая. В ней «установлено», что мониторинг в сфере профилактики правонарушений проводится субъектами профилактики в пределах их компетенции. А порядок проведения мониторинга устанавливается Правительством Российской Федерации. И только. Иными словами, контрольные опросы населения о распространённости преступлений так и не установлены.

Целеполагание уголовной ответственности. Исследуется криминологией закона и взаимосвязь преступности с уголовным законодательством. Уголовно-правовым мерам противодействия преступности в условиях сегодняшнего и завтрашнего дня, на мой взгляд, должны быть присущи следующие «цели», а точнее функции: 1) удержание лица, совершившего преступление, от возобновления подобного (функция защиты человека), 2) восстановление положения потерпевшего (реституция), 3) восстановление положения виновного в обществе (ресоциализация). Законодательное закрепление подобных функций могло бы соответствующим образом направить дальнейшее развитие уголовного права в целом. Такая формулировка функций уголовного закона (целей уголовной ответственности и, в частности, наказания) неоднократно обнародовалась мной как в публичных выступлениях, так и в печати [54, с. 13; 59, с. 28].

Сама по себе кара никого не исправляет, человек может стать приемлемым членом общества, лишь получив в нём определённое устраивающее его самого и окружающих место. Вместе с тем в мире наблюдаются негативные, не правовые веяния в противодействии преступности. Я имею в виду, прежде всего, пренебрежение закономерной исторической тенденцией к смягчению репрессии. И это пренебрежение, это зло разносится по всему свету - удлиняются сроки наказания в виде лишения свободы, ужесточаются условия отбывания этого наказания. Ожесточение видно и в Концепции развития уголовно-исполнительной системы РФ до 2020 г., утверж-

дённой Распоряжением Правительства РФ от 14 октября 2010 г. № 1772-р. Концепция, помимо прочего, предусматривает расширение оснований перевода осуждённых на тюремный режим, тюрьма выдвигается вперёд среди уголовно-наказательных учреждений.

Право противодействия преступности (ППП) и модель единого законодательства о противодействии преступности (ЕЗПП). Напомню уже высказанную раз в Костанае одну из моих фантазий. В устройстве единого законодательства о противодействии преступности мне видятся новые кодексы: «О предупреждении преступлений и мерах безопасности» - евразийская идея; «Об уголовной ответственности и восстановлении положения в обществе молодёжи» - хорошая евро-американская идея [51, с. 111; 44, с. 50]. Общие же положения и принципы следует определить в отдельном правовом акте, а именно в «Основах ЕЗПП». В Основах надо отразить взаимопроникновение установлений новых кодексов с прежними: уголовным, уголовно-процессуальным, уголовно-исполнительным.

Сомневающийся скажет: «А нельзя ли как-нибудь без Основ? Это, - мол, - зодческое нагромождение». Что тут возразишь? Всё, конечно, возможно: какими-то общими местами, перегрузив, дополнить Конституцию; какие-то положения более ясно определить в УК, УПК, УИК; какие-то повторить в других кодексах законодательства о преступности. Но при этом пострадает стройность здания закона, а сложность и «неправильность» его строения влечёт за собой обычно ошибки, нарушения, злоупотребления...

Так что же говорит в пользу Основ законодательства о противодействии преступности?

Как было сказано, в вышеназванных подотраслях ЕЗПП есть, будет нечто общее, нуждающееся в согласовании. Общее из подотраслей должно выноситься «за скобки». Необходимо выработать принципы, цели и задачи ЕЗПП, обеспечивающие его единство. Основы должны определить направление совершенствования этого пласта законодательства, не позволяя его подотраслям разойтись далеко в стороны.

Основы позволят по значимости выстроить лестницу правовых приёмов: некарательное предупреждение; восстановление положения в обществе того, кто через совершённое

им преступление выбился из общественной колеи; наказание; обеспечение безопасности при чрезвычайных обстоятельствах. Таким образом возникает предпосылка для преодоления первенства уголовно-правовых мер в деле противодействия преступности.

Из буквы и духа Основ должна вытекать неприемлемость идущего с Запада призыва к «двунаправленности» мер против преступности. Суть этого призыва такова: тех, кто поопаснее, кто потрясает устои, запереть надолго, лучше всего навсегда, с другими же преступниками пускай разбирается не государство, а сам народ.

Основы должны очертить пределы дозволенного собственно государству - не только в назначении уголовного наказания, но и во всех прочих разновидностях противодействия преступности. От Основ ожидается и выставление заслона принятию преступных законов.

От функций («целей») уголовной ответственности к принципам ЕЗПП. Думается, пришла пора перейти от постановки вопроса о принципах ЕЗПП [52] к их формулированию. Наверное, следует установить следующие принципы:

- взаимоувязка и взаимодополнение подотраслей (5 кодексов) ЕЗПП;

- минимизация репрессии;

- предпочтение не связанному с наказанием предупреждению преступлений;

- восстановление в обществе положения потерпевшего;

- восстановление в обществе положения лица, совершившего преступление;

- удержание лица от преступления.

Идея ППП в преломлении отраслевого

преступностиведения. Семейная криминология. До и во многом в противовес навязанной с Запада феминистской концепции законодательства против (мужского) насилия в семье в России теоретически разработана правовая основа криминологической коррекции семейных отношений [57, с. 271-292].

Давно предлагается регламентировать в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве применение медиации, проведение криминологической экспертизы личности и криминогенной ситуации, а также введение специальности юриста-криминолога [59]. Обоснована неприемлемость для России запрета на посещение места жительства поссорившимся супругом. В России выдача

«охранных распоряжений», осуществляемая сегодня в ряде стран, была бы не целесообразна, помимо прочего, в связи с нерешенностью жилищной проблемы. Высказано отрицательное отношение к введению составов внутрисемейных преступлений. Такие составы были бы излишни постольку, поскольку они дублировали бы составы преступлений против личности. Подвержен критике имевший место феминистский прорыв в регламентацию ответственности за побои [26]. Было предложено ввести превентивный административный арест за насилие в семье как альтернативу уголовной ответственности [41].

Первый российский законопроект о предупреждении насилия в семье существенно отличается от продиктованных с Запада последующих законопроектов, посвящённых тому же вопросу. По существу это была концептуальная модель закона, исходящая из недопущения противопоставления интересов мужчин и женщин. В нём определено понятие насильственного преступления в семье. Очерчена государственная система предупреждения насилия в семье, названы права и обязанности социальных работников. Регламентирована административная ответственность за насилие в семье в качестве альтернативы уголовному наказанию. Урегулированы особенности принудительного жилищного обмена, условного осуждения, осуществления семейной психотерапии как мер предупреждения насилия в семье. В законопроекте содержится положение об информационном обеспечении противодействия насильственным преступлениям в семье. Именно в этом законопроекте поставлен вопрос о статистическом учёте потерпевших по признаку родственной связи с виновным и о создании профилактического учёта криминогенных семей. Там же имеется положение о семейных судах.

В последние годы появились содержательные исследования на пересечении семейной криминологии и криминологии Закона [32; 33].

Политическая криминология. Внесены предложения по развитию уголовно-правовых норм, международных и внутренних [62, с. 398-400]. В их числе общие положения о самообороне государства: нужно более подробно регламентировать в части условий совершения оборонительных действий на территории суверенного государства, повинного в совершении преступления [12].

Теоретически разработаны желательные составы преступлений, в их числе: «Организация и осуществление массовых репрессий»; «Использование непроверенных или фальсифицированных данных для развязывания войны», «Создание условий для преступления агрессии, в том числе посредством принятия неправомерных (включая преступные) нормативных актов», «Вмешательство во внутреннюю политику суверенного государства», «Финансирование избирательной кампании иностранным спонсором, а также принятие и использование зарубежного финансирования в целях предвыборной кампании», «Обучение методам организации массового неповиновения, в том числе обучение лидеров неповиновения», «Политические провокации». Провокация политических (например, убийство представителей какого-либо государства, выдаваемое за действия тех или иных политических сил) и межнациональных конфликтов (инсценировка актов ксенофобии и др.), «Провокация применения силы при проведении массовых протестных мероприятий».

Поставлен вопрос о новых субъектах преступлений. Предложено установить ответственность членов полномочных государственных и международных органов, лишив их в необходимых случаях соответствующих иммунитетов. В этом отношении мы солидарны с С.У. Дикаевым [15, с. 21]. Надо расширить круг субъектов преступления агрессии, специально указав среди них нижеследующие: члены полномочных государственных органов власти, включая представительную власть, а также представителей государств в международных организациях; инициаторы глобальных преступлений, в том числе оказывающие влияние на национальную государственную власть (надгосударственные силы).

В политической криминологии разработана проблема ответственности за преступления, совершённые с использованием частных военных компаний. Предложено установить в отношение ЧВК как юридических лиц, в случае совершения с их использованием преступлений, ответственности в виде конфискации имущества, а также обеспечения этой меры предварительным арестом имущества и приостановлением операций (замораживанием) с денежными средствами. Ввести состав преступления в международные уголовно-правовые соглашения, назвав его, например,

«преступная деятельность частных военных компаний». Это могло бы быть реализовано в виде дополнения к «Международной конвенции о борьбе с вербовкой, использованием, финансированием и обучением наёмников» либо в виде специальной конвенции об организованной преступной деятельности ЧВК. При этом странам-участницам конвенции должно быть рекомендовано установление соответствующих мер уголовной ответственности физических и юридических лиц.

Криминология сферы несовершеннолетних. В 1996 году предложено создать семейную юстицию в России, основу которой должны составить семейные суды. При этом подчеркивалось, что следует объединить усилия по созданию семейных и ювенальных судов и добиваться организации подлинно семейной юстиции, охватывающей правонарушения несовершеннолетних и в отношении несовершеннолетних, все внутрисемейные преступления, независимо от возраста виновных и потерпевших, а также гражданско-правовые споры, затрагивающие интересы семьи и несовершеннолетних [41]. В последствии в связи с развитием криминологией закона идеи ЕЗПП начат разговор о Кодексе уголовной ответственности и восстановления положения молодёжи в обществе [51, с. 111].

Стратегия и тактика. Итак, на пути от смыслового (семантического) понятия преступности через возникновение преступно-стиведческих отраслей и, в конечном счёте, к модели единого законодательства о противодействии преступности важна узловая остановка, на которой следует обсудить принципы противодействия преступности.

Закономерно в 2011 году возникший в русле криминологии закона призыв начать работу над кодексом о предупреждении преступлений и мерах безопасности наконец-то подхвачен и теперь на слуху. Жаль, конечно, что этот призыв сейчас многими, рассуждающими о нём, случается, отрывается от более общего положения о грядущем праве противодействия преступности. Ну да что поделаешь? Ну да так бывает. Уголовная политика, как отмечает Г.Н. Горшенков, складывается бессистемно путём проб и ошибок [9, с. 251].

Впрочем, разговор о «криминологическом кодексе», хоть и значительно обуженный, всё равно полезен.

Р.Т. Нуртаев (Астана, Республика Казахстан).

Считаю справедливым высказать следующие оценочные выводы:

1) построение семантической концепции преступностиведения открывает новые научные просторы для плодотворной теоретической разработки глубинных неизведанных пластов криминологической науки;

2) дифференцированное рассмотрение отдельных самостоятельных направлений отраслевой криминологии позволяет конкретизировать комплекс научных и практических рекомендаций, разрабатываемых криминологической наукой для повышения эффективности противостояния государством и обществом преступности в проведении уголовной политики в стране;

3) предложения, содержащие обоснования перспективности и целесообразности организации надлежащей работы компетентных государственных органов по осуществлению вик-тимологического мониторинга, активизации противодействия преступной деятельности частных военных компаний, заслуживают особого внимания, поскольку соответствуют насущным реалиям современности, сложившимся в области противостояния преступности.

В.С. Харламов (Санкт-Петербург, Россия). Моделирование кодификации кримино-фамилистического законодательства.

Феномен криминального насилия в семье исследуется криминофамилистикой - отраслью криминологии, изучающей криминогенные факторы семейной сферы и обусловленное ими преступное поведение, а также социальное воздействие на них в целях противодействия преступности [57, с. 94]. Важной предпосылкой для построения кримино-фамилистического законодательства является разработанная Д.А. Шестаковым в 70-х годах минувшего века лаконичная многоуровневая теоретическая модель «Механизм антисоциального действия криминогенной семьи» [38, с. 66].

Систему нормативных актов, образующих в совокупности юридическую базу для реагирования на семейную преступность, целесообразно консолидировать в криминофамили-стическое законодательство. В зависимости от критериев криминофамилистическое законодательство можно разделить на восемь групп

нормативных актов, регламентирующих: 1) криминофамилистическую политику; 2) обеспечение безопасности семьи и домочадцев; 3) деятельность, связанную с применением уголовной репрессии; 4) ресоциализацию отбывших наказание домочадцев; 5) виктимо-логическую профилактику; 6) медиативные технологии в семейной сфере; 7) социальную поддержку семьи; 8) деятельность субъектов противодействия семейной преступности.

А.П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия). Преступное законодательство: на пересечении криминологичеких отраслей.

Кто должен решать, что является преступным? На стадии подготовки проекта уголовно-правовой нормы желательно соотносить её с криминологической моделью «Шар терпимости» [11]. Это поможет законодателю дать правильную криминологическую оценку различным социальным явлениям и, в соответствии с полученным выводом, принять правильное преступностиведческое решение: о криминализации какого-либо деяния либо о ненужности таковой.

Для криминологической оценки угроз, уменьшению вредоносного влияния которых будет способствовать криминализация определённых деяний, необходим специальный орган. Например, научно-консультативный центр при Верховном суде РФ. Подобный орган уже создан в Белоруссии - научно-консультативный Совет при Генеральной прокуратуре Республики Беларусь.

В круг обязанностей Центра должно входить рассмотрение предложений граждан, иных лиц, в том числе Общественной палаты РФ, по внесению в УК РФ дополнений в части запрещения того или иного деяния путём установления за его совершение уголовной ответственности.

Центру необходимо иметь следующие права: самостоятельно выступать с кримина-лизационной законодательной инициативой; определять преступную сущность деяния; давать обоснованное заключение об установлении за него ответственности; определять расположение новой нормы в соответствии со структурой УК РФ и, в целом, с органической целостностью единого законодательства о противодействии преступности; проводить криминологическую экспертизу законопроектов и действующих нормативно-правовых

актов на предмет их криминогенности и преступности.

Отрицательное заключение Центра должно влечь возвращение законопроекта субъекту, выдвинувшему его. Если субъект не откажется от законопроекта, он обязан аргументировать своё несогласие с полученным заключением. Направляя законопроект в законодательный орган, субъект обязан приложить к нему заключение Центра и свою справку об учёте замечания.

Пересечение преступностиведческих отраслей. Закон принимает государственный орган, что есть сфера политическая. Изучая преступный закон, мы используем две криминологические отрасли: криминологию закона, рассматривающую сущность преступного закона, и политическую криминологию, осмысливающую преступность сферы политики, воспроизводящей, в том числе, такие преступления, как принятие преступных законов.

Криминализация деяний в законодательной и исполнительной сферах, направленных на принятие закона, иного нормативного акта преступного по существу, могла бы быть выражена следующей диспозицией состава преступления. «Использование должностным лицом своих служебных полномочий для принятия нормативного акта, заведомо для виновного влекущее существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства».

Субъект преступления - лица, инициирующие принятие акта, члены законодательного органа, отдавшие свои голоса за его принятие или воздержавшиеся при голосовании.

Становление права противодействия преступности через развитие преступностивед-ческих отраслей. Криминогенность сферы СМИ очень высока. Учитывая, что массовая информация стала средством совершения, утаивания многих преступлений, целесообразно принять на международном уровне норму, устанавливающую ответственность СМИ и их глав за массовое распространение заведомо ложных сведений, имеющих важное международное значение и способствующих разжиганию межнациональных, межрелигиозных, межконфессиональных или военных конфликтов.

Заключение. Хотелось бы, чтобы единое законодательство о противодействии преступ-

ности было в ближайшее время принято на евразийских просторах, а не получилось так, как это у нас часто бывает: выскажем предложение и на этом остановимся. Потом же ко-

пируем на Западе практическую реализацию собственной идеи, причём с имеющимися существенными недостатками.

Данные опроса участников беседы «От криминологического законодательства к праву противодействия преступности (проблемы криминологии закона)»

от 19 мая 2017 года

Вопрос 1. Требуется ли единое законодательство о противодействии преступности (ЕЗПП)?

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 57 62,0 62,6 62,6

Только Кодекс предупреждения преступлений и мер безопасности 15 16,3 16,5 79,1

Лишь Закон о предупреждении преступлений 8 8,7 8,8 87,9

Нет 6 6,5 6,6 94,5

Трудно сказать 5 5,4 5,5 100,0

Итого 91 98,9 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 1 1,1

Итого 92 100,0

Вопрос 2. Нужны ли новые кодексы?

2.1. Нужен ли Кодекс предупреждения преступлений и мер безопасности?

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 48 52,2 57,8 57,8

Нет 26 28,3 31,3 89,2

Трудно сказать 9 9,8 10,8 100,0

Итого 83 90,2 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 9 9,8

Итого 92 100,0

2.2. Нужен ли Кодекс об уголовной ответственности и ресоциализации молодёжи?

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 32 34,8 44,4 44,4

Нет 25 27,2 34,7 79,2

Трудно сказать 15 16,3 20,8 100,0

Итого 72 78,3 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 20 21,7

Итого 92 100,0

Вопрос 3. Одобряете ли Вы установление следующих принципов ЕЗПП? 3.1. Взаимоувязка и взаимодополнение подотраслей (кодексов) ЕЗПП

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 48 52,2 60,8 60,8

Нет 10 10,9 12,7 73,4

Трудно сказать 21 22,8 26,6 100,0

Итого 79 85,9 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 13 14,1

Итого 92 100,0

3.2. Минимизация репрессии

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 27 29,3 42,2 42,2

Нет 20 21,7 31,3 73,4

Трудно сказать 17 18,5 26,6 100,0

Итого 64 69,6 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 28 30,4

Итого 92 100,0

3.3. Предпочтение не связанному с наказанием предупреждению преступлений

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 33 35,9 51,6 51,6

Нет 15 16,3 23,4 75,0

Трудно сказать 16 17,4 25,0 100,0

Итого 64 69,6 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 28 30,4

Итого 92 100,0

3.4. Восстановление в обществе положения потерпевшего

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 41 44,6 59,4 59,4

Нет 14 15,2 20,3 79,7

Трудно сказать 14 15,2 20,3 100,0

Итого 69 75,0 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 23 25,0

Итого 92 100,0

РИМИНОАОГИЯ

ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА

3.5. Восстановление в обществе положения лица, совершившего преступление

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 36 39,1 55,4 55,4

Нет 13 14,1 20,0 75,4

Трудно сказать 16 17,4 24,6 100,0

Итого 65 70,7 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 27 29,3

Итого 92 100,0

3.6. Удержание от совершения преступления

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 38 41,3 73,1 73,1

Нет 9 9,8 17,3 90,4

Трудно сказать 5 5,4 9,6 100,0

Итого 52 56,5 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 40 43,5

Итого 92 100,0

Вопрос 4. Охватывает ли Федеральный закон «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации» от 23 июня 2016 года № 182-ФЗ основные причины воспроизводства преступности?

4.1. Факторы неблагоприятного развития личности

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Вполне 33 35,9 41,3 41,3

Не вполне 17 18,5 21,3 62,5

Трудно сказать 30 32,6 37,5 100,0

Итого 80 87,0 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 12 13,0

Итого 92 100,0

4.2. Ситуативные факторы

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Вполне 19 20,7 31,7 31,7

Не вполне 19 20,7 31,7 63,3

Трудно сказать 22 23,9 36,7 100,0

Итого 60 65,2 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 32 34,8

Итого 92 100,0

4.3. Социальные противоречия, лежащие в основе воспроизводства преступности

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Вполне 21 22,8 31,8 31,8

Не вполне 17 18,5 25,8 57,6

Трудно сказать 28 30,4 42,4 100,0

Итого 66 71,7 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 26 28,3

Итого 92 100,0

Вопрос 5. Продуктивна ли семантическая концепция преступности для развития общей криминологической теории?

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 41 44,6 60,3 60,3

Нет 12 13,0 17,6 77,9

Трудно сказать 15 16,3 22,1 100,0

Итого 68 73,9 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 24 26,1

Итого 92 100,0

Вопрос 6. Продуктивна ли семантическая концепция преступности для становления криминологии закона?

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 31 33,7 46,3 46,3

Нет 12 13,0 17,9 64,2

Трудно сказать 24 26,1 35,8 100,0

Итого 67 72,8 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 25 27,2

Итого 92 100,0

Вопрос 7. Продуктивна ли семантическая концепция преступности для выдвижения модели единого законодательства о противодействии преступности?

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 32 34,8 45,1 45,1

Нет 9 9,8 12,7 57,7

Трудно сказать 30 32,6 42,3 100,0

Итого 71 77,2 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 21 22,8

Итого 92 100,0

РИМИНОАОГИЯ

ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА

Вопрос 8. Нужны ли связанные с семейной проблематикой нововведения в уголовный закон? 8.1. Специальные составы «семейного насилия», аналогичные имеющимся составам против

личности

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 55 59,8 67,1 67,1

Нет 16 17,4 19,5 86,6

Трудно сказать 11 12,0 13,4 100,0

Итого 82 89,1 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 10 10,9

Итого 92 100,0

8.2. Прохождение курса улаживания конфликта как альтернатива уголовной ответственности

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 43 46,7 62,3 62,3

Нет 10 10,9 14,5 76,8

Трудно сказать 16 17,4 23,1 100,0

Итого 69 75,0 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 23 25,0

Итого 92 100,0

Вопрос 9. Нужны ли связанные с политической проблематикой следующие составы преступления?

9.1. Принятие нормативного акта, заведомо для виновного влекущее существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 45 48,9 60,8 60,8

Нет 16 17,4 21,6 82,4

Трудно сказать 13 14,1 17,6 100,0

Итого 74 80,4 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 18 19,6

Итого 92 100,0

9.2. Массовое распространение заведомо ложных сведений, имеющих важное международное значение и способствующих разжиганию межнациональных, межрелигиозных, межконфессиональных или военных конфликтов

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 45 48,9 57,7 57,7

Нет 23 25,0 29,5 87,2

Трудно сказать 10 10,9 12,8 100,0

Итого 78 84,8 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 14 15,2

Итого 92 100,0

9.3. Вмешательство во внутреннюю политику суверенного государства

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 36 39,1 52,9 52,9

Нет 17 18,5 25,0 77,9

Трудно сказать 15 16,3 22,1 100,0

Итого 68 73,9 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 24 26,1

Итого 92 100,0

Вопрос 10. Нужны ли связанные с экономической проблематикой следующие нововведения в закон?

10.1. Компенсационный налог, направленный на изъятие незаконного обогащения, в частности, при приватизации

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 42 45,7 54,5 54,5

Нет 17 18,5 22,1 76,6

Трудно сказать 18 19,6 23,4 100,0

Итого 77 83,7 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 15 16,3

Итого 92 100,0

10.2. Восстановление уголовно-правового института конфискация без доказательства преступного происхождения имущества

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 28 30,4 36,8 36,8

Нет 31 33,7 40,8 77,6

Трудно сказать 17 18,5 22,4 100,0

Итого 76 82,6 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 16 17,4

Итого 92 100,0

РИМИНОАОГИЯ

ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА

10.3. Обращение юридического лица в государственную собственность без его ликвидации

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 22 23,9 32,8 32,8

Нет 24 26,1 35,8 68,7

Трудно сказать 21 22,8 31,3 100,0

Итого 67 72,8 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 25 27,2

Итого 92 100,0

Вопрос 11. Требуется ли наличие в системе органов государственной власти научно-консультативного Совета по выявлению криминогенности и преступности законопроектов и действующих нормативно-правовых актов?

11.1. Криминогенность законопроектов

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 53 57,6 68,8 68,8

Нет 11 12,0 14,3 83,1

Трудно сказать 13 14,1 16,9 100,0

Итого 77 83,7 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 15 16,3

Итого 92 100,0

11.2. Преступность законопроектов

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 37 40,2 61,7 61,7

Нет 10 10,9 16,7 78,3

Трудно сказать 13 14,1 21,7 100,0

Итого 60 65,2 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 32 34,8

Итого 92 100,0

11.3. Криминогенность нормативно-правовых актов

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 39 42,4 60,9 60,9

Нет 12 13,0 18,8 79,7

Трудно сказать 13 14,1 20,3 100,0

Итого 64 69,6 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 28 30,4

Итого 92 100,0

11.4. Преступность нормативно-правовых актов

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Да 39 42,4 62,9 62,9

Нет 9 9,8 14,5 77,4

Трудно сказать 14 15,2 22,6 100,0

Итого 62 67,4 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 30 32,6

Итого 92 100,0

Пол опрашиваемых

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Мужчина 58 63,0 65,9 65,9

Женщина 30 32,6 34,1 100,0

Итого 88 95,7 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 4 4,3

Итого 92 100,0

Возраст опрашиваемых

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные от 18 до 30 61 66,3 69,3 69,3

от 31 до 40 14 15,2 15,9 85,2

от 41 до 50 8 8,7 9,1 94,3

51 и более 5 5,4 5,6 100,0

Итого 88 95,7 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 4 4,3

Итого 92 100,0

Образование опрашиваемых

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Неполное среднее 5 5,4 5,7 5,7

Среднее общее 20 21,7 22,7 28,4

Среднее профессиональное 7 7,6 8,0 36,4

Высшее профессиональное 56 60,9 63,6 100,0

Итого 88 95,7 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 4 4,3

Итого 92 100,0

Наличие учёной степени у опрашиваемых

Частота Процент Валидный процент Кумулятивный процент

Валидные Не имею 68 73,9 81,0 81,0

Кандидат наук 11 12,0 13,1 94,0

Доктор наук 5 5,4 6,0 100,0

Итого 84 91,3 100,0

Пропущенные Системные пропущенные 8 8,7

Итого 92 100,0

29 сентября 2017 года беседа «Преступность сфер науки и образования».

С докладом «Криминология в XXI веке -свет погасшей звезды?» выступил С.М. Ин-шаков - д.ю.н., профессор, заслуженный юрист РФ, профессор кафедры национальной безопасности Московского государственного лингвистического университета (Москва, Россия).

Беседу вёл заместитель президента Клуба А.П. Данилов. На беседу собрались криминологи из Москвы (Россия), Санкт-Петербурга (Россия).

59 студентов вузов (РГПУ им. А.И. Герцена: А.Ю. Зайцева, Д.А. Мухин - 1-й курс, Е. Александрова, М. Володина, М.Г. Гончаров, У.В. Докукина, К. Жданова, О.С. Завьялова, И.Г. Земцов, В.С. Игнатьев, Ю. Исайченко, Л.А. Исмаилзаде, П.И. Карасёв, З. Крушова, В.В. Крылов, А.А. Ковешнико-ва, П.А. Малыгин, Т.А. Мамонова, А.А. Ма-мыщлина, А.Г. Марков, А.Д. Миронова, С.С. Митрохин, К.С. Нургатина, Д.Д.Понецкая, М. Просвитлюк, Е.А. Скобелева, М.С. Смирнова, А.А. Срещикова, А. Тарарыкова, А. Фомина, А.В. Фролова, С.Ю. Черных -все 2-й курс, А.А. Андреева, М.В. Бегуно-ва, Р.С. Власов, В.А. Дубинская, Д.В. Зуева, Л.В. Крутова, В.В. Кулешина, М.В. Лихоба-бина, Д.Г. Магомедова, О.В. Митрахович, Е.А. Налицкая, В.Ю. Парицкий, А.А. Спицо-ва, К.А. Филиппова, Е.Н. Шипа - все 3-й курс, Исмайбеков Р.Н., Д.Е. Самойлов, П.А. Са-мородская - все 4-й курс, Д.Д. Искандарова, К.И. Кислёв; Северо-Западный институт управления РАНХиГС: А.А. Александров, М.Е. Кузнецова - все 4-й курс; Санкт-Петербургский государственный экономический университет: А.А. Григорьева; БФУ им. И. Канта: Д.В. Евсюкова - 3-й курс; Санкт-Петербургский государственный морской технический университет: О.Л. Захарова, А.В. Иванова, М.М.Б. Полонкоева - все 4-й курс);

5 гостей (старший юрисконсульт ФКУ «ГСЦП МВД России» И.А. Носкова, советник ректора РГГМУ А.В. Зорин, юрист А.В. Шантруков, писатель Н.В. Кофырин, М.С. Мирошниченко);

1 аспирант (РГПУ им. А.И. Герцена: М.А. Па-хомова);

2 адъюнкта (Санкт-Петербургский университет МВД России: А.А. Кирьяпов, Ю.С. Рубцова);

3 преподавателя (РГПУ им. А.И. Герцена: И.В. Морозова; Санкт-Петербургский государственный морской технический университет: С.В. Игнатенко, Е.И. Пономаренко);

9 кандидатов юридических наук (РГПУ им. А.И. Герцена: А.П. Данилов, М.С. Ди-каева; Балтийский гуманитарный институт: В.С. Харламов; Северо-Западный институт управления РАНХиГС: Н.И. Пишикина; СПбГУ: Г.В. Зазулин; Санкт-Петербургский институт повышения квалификации работников ФСИН России В.В. Тулегенов; О.В. Луки-чёв; Санкт-Петербургский государственный экономический университет: Н.А. Крайнова; Санкт-Петербургский университет МВД России: А.В. Никуленко);

5 докторов юридических наук (РГПУ им.

A.И. Герцена: Я.И. Глинский; Санкт-Петербургский университет МВД России: Л.В. Готчина, С У. Дикаев; Московский государственный лингвистический университет:

B.А. Казакова), среди которых 1 заслуженный деятель науки РФ (РГПУ им. А.И. Герцена: Д.А. Шестаков).

В обсуждении доклада участвовали: Я.И. Гилинский, А.П. Данилов, Г.В. Зазулин,

C.У. Дикаев, В.А. Казакова, В.С. Харламов, Д.А. Шестаков.

С.М. Иншаков (Москва, Россия). Криминология вXXI веке - свет погасшей звезды?

В основу анализа перспектив криминологии в XXI веке положена следующая классификация научной деятельности:

A. Научные направления (отрасли науки), патронируемые государством:

- патронат 1-й категории;

- патронат 2-й категории;

- патронат 3-й категории.

Б. Вузовская наука.

B. Свободная научная мысль - интеллектуальная деятельность, мотивированная индивидуальными познавательными потребностями.

Государственный патронат 1-й и 2-й категорий обеспечивает научному направлению высокий статус, достаточное обеспечение (организационное, информационное, кадровое, материальное). Причём, патронат 1-й категории предполагает жёсткую государственную ориентацию отрасли науки на решение определённого круга сверхактуальных соци-альнозначимых задач.

Патронат 2-й категории допускает самостоятельную ориентацию учёных в плане выбора обоснованной актуальной проблематики (что не исключает и госзаказа).

Патронат 1-й категории предполагает:

- создание системы взаимодействующих НИИ;

- деление научной отрасли не только на фундаментальную и прикладную части, но и на теоретическую и экспериментальную.

Патронат 2-й категории обычно ограничивается созданием одного или нескольких НИИ, научных центров в вузах. Деление науки на фундаментальную и прикладную части выражено слабо, а дифференциация на теоретическую и экспериментальную может вообще отсутствовать.

Патронат 3-й категории предполагает государственное обеспечение прикладных исследований. При этом фундаментальные функции выполняет вузовская наука.

Государственный патронат - способ интенсификации научной деятельности посредством материального обеспечения и организации исследовательской работы, а также путём привлечения наиболее талантливых интеллектуалов к решению актуальных проблем страны в относительно сжатые сроки.

Вузовская наука выполняет ряд функций: обеспечивает подготовку специалистов (в том числе и будущих учёных); служит своеобразным кадровым и интеллектуальным резервом для патронируемой государством отрасли науки (в отдельных случаях составляет ей конкуренцию); обеспечивает возможность интеллектуального развития и свободного интеллектуального творчества, что выполняет функции фундаментального осмысления проблем по отношению к некоторым прикладным наукам.

Если государство не уделяет достаточного внимания развитию того или иного научного направления, оно переходит вначале на положение изгоя. Затем обретает статус «погасшей звезды». Финальная стадия - свободное интеллектуальное творчество, черпающее ресурсы из других видов деятельности. В двух последних фазах наука может находиться достаточно долго, после чего она либо возрождается, либо исчезает.

В отдельных случаях определённое научное направление, утратив государственную поддержку в одной стране, может активно

развиваться в других странах (там, где науке обеспечиваются нормальные условия).

В странах с развитым гражданским обществом недостаточное государственное патронирование нередко компенсируется общественным патронированием. Причём общественное патронирование криминологии в некотором отношении может быть более продуктивным, поскольку государственное патронирование предполагает прямой или негласный запрет на исследование определённой проблематики (например, анализ элитарной преступности, исследование криминогенных патологий политической системы и др.).

Отечественная криминология никогда не обретала государственного патроната 1-й категории. Функционирование во всех остальных диапазонах она проходила. В 30-е годы прошлого века она обрела статус науки, в развитии которой была нажата кнопка «пауза». Криминологическая мысль обрела очень скромное временное прибежище в науке уголовного права, а также в интеллектуальном творчестве чиновников, которые на уровне обыденного сознания нередко формулировали и реализовывали криминологические идеи.

В 60-е годы ХХ века криминология была возрождена и обрела государственный патронат 2-й категории. В конце 1980-х её статус был несколько понижен (до 3-й категории). 1990-е годы ознаменовались утратой и этого статуса. Вузовская наука стала её прибежищем. Особенностью вузовской науки является то, что она неспособна полноценно развиваться в отрыве от решения проблем социальной практики, в отрыве от прикладной науки. Показателем этой неблагоприятной тенденции стал вал достаточно слабых диссертаций по криминологии, защищённых в этот период.

Количество продуктивных криминологических исследований, число социальнозна-чимых научных достижений (не говоря уже о научных открытиях) стремится к нулю.

Сегодня мы переживаем период вытеснения криминологии из вузовской науки. Впереди следующие возможные варианты развития:

- изменение государственной политики и обретение криминологией государственного патроната;

- обретение криминологией общественного патроната на фоне развития гражданского общества;

- независимое криминологическое интеллектуальное творчество.

Не исключено, что криминологические функции будут выполнять стремительно развивающиеся сегодня науки, создающие нано-, био-, информационные, когнитивные технологии. Радары на дорогах великолепно демонстрируют, как технократы могут продуктивно решать не только проблемы регулировки движения, но и коррупции. Несомненно, впереди у них большое будущее.

Есть ли будущее у криминологии? Это столь же сложная проблема, как и вопрос «Есть ли будущее у человечества?».

Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия). Разрушение науки и образования как толчок для преступностиведческой теории.

Нападение на европейское, в том числе российское, образование. Винить США в целенаправленном ослаблении российской науки и образования, равно как в развязывании агрессивных войн, организации «цветных революций», свержении глав суверенных государств и их казнях, было бы слишком поверхностным объяснением названных бед. Ведь США - это, прежде всего, большой народ, большинству которого нет дела до того, что творит его власть далеко за пределами страны. За государственной же властью стоят там отнюдь не американцы, страна-то вовсе не демократическая. При чём здесь простые люди? Балом правит, как теперь уже многим понятно, ГОВ (глобально олигархическая власть), стремящаяся к упрочению однополярной глобализации.

Ухудшение положения криминологии: страх и лень. Положение преступностиведе-ния ухудшается, впрочем, во всём мире. Тому повсеместно способствует отсутствие государственной поддержки. В Западной Европе, в которой учебники написаны несравненно глубже, чем в Америке, положение криминологии в системе юридического образования, тем не менее, весьма шатко. Так, в Швейцарии обсуждается вопрос о свёртывании её преподавания в связи с финансовыми трудностями. В ФРГ кафедры криминологии сохранились только в Гамбургском и Грейфсвальдском университетах. Лишь названными кафедрами осуществляется дополнительное после высшего криминологическое образование. В странах Американского континента преступ-

ностиведение преподаётся и вовсе за пределами юриспруденции, а именно как составная часть социологии или психологии.

В Клубе наука делается не ради денег и даже с осознанием того, что научные достижения едва ли принесут какую-то «выгоду». Его живучесть может вызвать, по меньшей мере, удивление в нынешние-то времена поклонения золотому тельцу и преобладания в обществе простейших материальных устремлений над духовными.

Я и сам порой удивляюсь глубине и откровенности звучащего здесь разговора, тому, что к нам «не зарастает тропа». Надолго ли нас хватит и дойдёт ли мерцание нашего Клуба до достаточного числа способных откликнуться и сделать дальнейшие шаги вперёд преступ-ностиведов - время покажет.

Г.Н. Горшенков (Нижний Новгород, Россия). Криминология в XXI веке - звезда с увеличенной светимостью.

Откликаясь на пессимистическую метафору профессора С.М. Иншакова метафорой оптимистической, я не столько стараюсь возразить докладчику, так как понимаю, что в метафоре «свет погасшей звезды» «заложен» психологический приём, который преследует позитивно провоцирующую цель. А она сформулирована в докладе в виде вопроса: «Есть ли будущее у криминологии?».

Другое дело, каким представляется это будущее для криминологии: как науки угасающей или развивающейся? Докладчик размышляет над пессимистическим вариантом. Скажу точнее, критически анализирует ситуацию, делая акцент не столько на «энергоноситель» науки - потенциал учёных, сколько на судьбоносные (в смысле вредоносные) для криминологии обстоятельства.

Криминология не та наука, которая, указывая «обществу (и, разумеется, государству -авт.) на его социальные язвы и просчёты в социальном управлении, так как преступность порождают не достижения человечества и не положительные моменты» [16, с. 24], вызывает неописуемую радость у коррумпированных чиновников. Как едко заметил в своё время К. Вебер: «Любил ли когда-нибудь хоть один деспот науку? Разве может вор любить ночные фонари?» [3].

Сегодня мы имеем такие организации, в которых интегрированы совместные усилия

представителей всех отраслей науки антикриминального цикла. Это, прежде всего, Российская криминологическая ассоциация, Санкт-Петербургский международный криминологический клуб, Союз криминалистов и криминологов и др.

Остаётся привести их комбинированный труд в такое движение, которое могло бы произвести тот синергический эффект, в котором и можно будет видеть звезду с увеличенной светимостью.

С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия). О цикличности развития отечественной криминологии или «до новой смуты!»

Отечественная криминология, как наука о преступности, развивается циклично. Из истории криминологии мы знаем, что импульс в своём развитии она получила от работы А.Н. Радищева «О законоположении» (1801 г.). Последующие исследования Ш.Т. Эрмана, П.Н. Ткачёва, позднее М.В. Ду-ховского, И.Я. Фойницкого, Н.Д. Сергиевского и других были сопряжены с общим развитием образования, которое также стало доступно разночинцам, что расширило круг лиц с высшим образованием за счёт значительного притока провинциальной молодёжи.

Трудно установить корреляцию между развитием образования, революционным движением и криминологической мыслью в России, но представляется, что определённые закономерности и зависимости улавливаются. Получившие развитие криминологические идеи о причинах преступности, которые виделись в «...дурном политическом устройстве, дурном экономическом состоянии общества, ... дурном состоянии общественной нравственности.» [17, с. 5-6], не могли не породить недовольства и смуту, и не только среди провинциальной молодёжи. Кроме того, сами причины преступности говорили о необходимых мерах их устранения, являвшихся по своей сути мерами политическими, требующими изменения устройства государства.

Знания о преступности востребованы в преддверии смуты, в годы нестабильности и не требуются в периоды временной и относительной стабильности. В настоящее время криминология переживает период упадка, что говорит об устойчивости власти, больше не нуждающейся в результатах криминологических исследований. Но долго ли будет сохра-

няться стабильность власти в России? Когда нам стоит ожидать спрос на криминологические исследования, и, соответственно, оживления криминологии?

В.Н. Фадеев (Москва, Россия). О криминологии будущего.

В литературе не первый раз и не случайно поднимается вопрос: «Есть ли будущее у современной криминологии?». Этим же вопросом задаётся С.М. Иншаков, озаглавливая свой доклад «Криминология в XXI веке - свет погасшей звезды?».

При первом приближении попытка обрисовать контуры криминологии будущего может строиться двояким образом. Либо - это чистое предположение, которое делается на основе представлений о развитии жизни общества, и тогда оно обходится гуманитарной сферой практики и знаний. Либо - это попытка спрогнозировать, как человеческое мышление может использовать в криминальных целях достижения науки и новые технологии, определяющие будущее жизни общества реально, а не предположительно, и уже имеют место в естествознании и его приложениях.

Криминология остро нуждается в методах предвидения и осознания истины, а также непосредственного воздействия на злой умысел на корню. Она в концептуальном и теоретическом плане соприкасается с когнитивизмом, как с направлением исследования механизмов познания и осознания, коммутируюющими, с одной стороны, с современной (неклассической) физикой, с другой - с философией сознания, метафизикой и даже эзотерикой в формате разведывательно-боевой экстрасенсорики [19].

Недалеки интересы криминологии и от информационных процессов в биологических системах, притом, в самом общем смысле этих понятий, включая и систему «человек-среда», поскольку большая часть представлений, которыми оперирует криминология в отношении к личности преступника и к корням преступности в сознании и в мире в целом, пока не имеют естественно-научной трактовки и определённого физического смысла.

Я.И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия). Есть ли будущее у криминологии?

1. Пока есть «преступность» и «преступления» будет криминология.

2. Наблюдается кризис мировой криминологии, как результат «неожиданной» смены цивилизаций, перехода к обществу постмодерна, что влечет принципиальные изменения динамики, структуры преступности и её понимания как социального конструкта [6].

3. Если кризис характерен для мировой криминологии, то российская криминология находится в состоянии глубокого кризиса (отсутствие соответствующих академических структур; проблемы вузовской «науки»; отставание от мировой криминологии; отсутствие финансирования эмпирических исследований, включая компаративистские; отсутствие финансирования поездок российских криминологов на международные конференции и конгрессы; неполнота публикуемых статистических данных; традиционное отсутствие математических знаний и знания иностранных языков у большинства отечественных криминологов; непривлекательность российской «науки» для молодых исследователей и т.п.).

4. Для восстановления современного научного статуса российской криминологии необходимо: отказаться от изоляционистской позиции государства; восстановить статус Академии наук, образовав в её составе криминологическую структуру; изменить бюрократическую практику Минобрнауки или ликвидировать это вредоносное для образования и науки учреждение; обеспечить финансирование российских, межгосударственных эмпирических исследований преступности и иных видов девиант-ности; обеспечить финансирование участия российских криминологов в международных эмпирических исследованиях, конференциях, конгрессах; привлекать зарубежных коллег к отечественным исследованиям, участию в российских конференциях и конгрессах; изучать преступность в комплексе с другими девиант-ными проявлениями; обратиться к исследованию преступности и иных социальных девиаций с учётом особенностей современного мира постмодерна - его глобализации, массовой миграции, виртуализации, фрагментаризации, консьюмеризации, шизофренизации сознания, «ускорения времени» и др.

Что в современных условиях есть утопия...

Л.Б. Смирнов (Санкт-Петербург, Россия). Криминология российской цивилизации.

Российская криминология испытывает определённые трудности, связанные с импле-ментацией ценностей западной цивилизации. Настоящий кризис наблюдается в криминологии западной цивилизации и у самой цивилизации. Будучи порождением капитализма, криминология западного типа исчезнет, как и сам капитализм на его высшей и последней стадии - глобализме.

В истории российской цивилизации был один непродолжительный период, когда криминология была на службе государства - это советский период. Однако советская криминология в свой поздний период в значительной мере увлеклась криминологическими идеями западной цивилизации, попав в их плен.

Из криминологии капитализма-глобализма криминология должна переформатироваться в криминологию российской цивилизации, основанную на её системе координат. Основы криминологии российской цивилизации есть, они разработаны трудами криминологов не-вско-волжской криминологической школы.

Защита российской цивилизации должна стать стержневой линией развития российской криминологии. Заслуживает переосмысления, большего исследования и изучения опыт России по противодействию преступности с учётом объективных особенностей развития российской цивилизации на различных этапах её существования. Данные исследования необходимо осуществлять не с целью исключительной разрушительной критики этого опыта, как это зачастую делают, а для извлечения положительных моментов и непредвзятого анализа допущенных ошибок, изучения эффективности результатов воздействия на преступность.

Нужно выявить детерминанты, существующие и потенциальные криминогенные угрозы для российской цивилизации, лиц, их создающих и реализующих, разработать и предложить действенную систему предупреждения. Наибольшую опасность для российской цивилизации представляет гло-балистская политика олигархических кланов Запада. Особое место в российской криминологии следует уделить исследованию и изучению политической и антигосударственной преступности, наносящей значительный вред российской цивилизации.

С.Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия). Солнце криминологии чиновничьей дланью не прикроешь!

Да простят меня читатели за столь пафос-ный заголовок. К этому меня подвигли будущие участники беседы - основной докладчик С.М. Иншаков и Г.Н. Горшенков - мой давний соратник ещё по Горьковской высшей школе МВД СССР.

Сравнение отечественной криминологии с погасшей звездой, свет от которой ещё долго будет доходить до человеческих глаз, хотя и романтичное, но весьма грустное. Больший оптимизм внушает второе сравнение: опять же со звездой увеличенной светимости (знакомые с астрономией знают, что увеличение светимости звезды может привести к её последующему взрыву и рождению Сверхновой).

Нам же импонирует сравнение криминологии с палящим Солнцем, с его жёстким свечением, обнаруживающим глубокие язвы общества и государства, кичащегося своей просвещённостью, цивилизованностью и толерантностью к инакомыслящим.

Наша криминология сразу подпала под прицел стального ока государева. Вспомним оценку Екатериной II автора своего рода первой криминологической монографии («Путешествие из Петербурга в Москву»), как «бунтовщика похуже Пугачёва». В последующем большинство криминологов высказывали левые, порой радикальные взгляды. Поэтому на первых порах Советская власть поощряла (или, как выражается докладчик, патронировала) криминологические исследования, создавала институты и кабинеты по изучению причин преступности и личности преступных деятелей.

Сейчас криминология вытеснена на периферию научного знания о преступности и, соответственно, педагогического процесса. За что? Да за всё то же: срывание всех и всяческих масок, обнажение тех же социальных язв, вызывающих сопротивление одиночек, которые нередко сплачиваются в группы и создают устойчивые структуры.

А.П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия). Преступное управление обществом с помощью образования как предмет криминологии науки и образования.

С.М. Иншаков предполагает, что «криминологические функции в скором времени бу-

дут выполнять стремительно развивающиеся сегодня науки, создающие нано-, био-, информационные, когнитивные технологии» [20]. Но смогут ли они выявить в самих себе свойство воспроизводить преступления?

Думается, что для решения этой, да и многих других криминологических проблем полезной станет отдельная криминологическая отрасль, изучающая преступность сфер науки и образования. Какие здесь видятся предметные направления, кроме уже обозначенных С.Ф. Милюковым. Их много, например, сословное образование; внедрение в образование преступных идеологий. Таковые используются для преступного управления нашим обществом.

В настоящее время на развитии всего человечества крайне негативно сказывается проблема глобальной информационно-идеологической преступной деятельности. Она заключается в установлении ГОВ через мировые СМИ контроля над общественным мнением, управление им, в том числе посредством сообщения искажённой и/или ложной информации, разложении через литературу, музыку, образование и кинематограф нравственности, национальных культур, развитии у населения различных страхов для достижения своих корыстных целей и облегчения совершения преступлений, например, актов агрессии.

Одна из восточных мудростей гласит: «Хочешь победить врага - воспитай его детей». Этого правила чётко придерживаются при ведении глобальной информационно-идеологической преступной деятельности, используя возможности института образования. Его целенаправленно разрушают во всех странах, внедряют в него преступные идеологии, в том числе разрушающие духовные начала (религиозный экстремизм, развращение, потребительство).

П.А. Кабанов (Набережные Челны, Россия). Основные тенденции развития современной российской криминологии и некоторые перспективные научные направления её дальнейшего развития: взгляд провинциального оптимиста.

Специалистам, длительное время формирующим и развивающим современную российскую криминологическую науку, трудно не согласиться с основными положениями доклада авторитетного российского криминолога, доктора юридических наук, профессора, заслу-

женного юриста Российской Федерации С.М. Иншакова, исследования и публикации которого широко известны в России и за рубежом.

Действительно, значение для государства и общества криминологической науки изменчиво, ситуативно и требует постоянного мониторинга. Оценка С.М. Иншаковым развития и состояния современной российской криминологии верна, объективна, но слишком пессимистична. Это позволяет нам высказать свое, более оптимистичное видение этого вопроса.

Научные исследования в сфере противодействия преступности формируются, как правило, по двум направлениям, вызванным потребностями правоприменительной, в том числе и правотворческой деятельности и потребностями научно-исследовательских коллективов или отдельных специалистов в разработке и/или создании новых криминологических теорий.

В отдельных случаях основные направления развития научных, в том числе и криминологических исследований, закрепляются ведомственными нормативными актами. При этом постоянно обновляется перечень перспективных направлений, а специалисты, критически относясь к имеющимся научным наработкам, предлагают новые направления в виде отдельных криминологических отраслей или частных криминологических теорий.

Такие научно обоснованные криминологические направления находят понимание и поддержку в Санкт-Петербургском международном криминологическом клубе, где и зародилась современная российская отраслевая криминология.

Основные тенденции развития современной российской криминологической науки характеризуются целым рядом взаимосвязанных и взаимообусловленных признаков.

Наблюдается расширение научных связей отечественных криминологов с зарубежными коллегами. Происходит расширение криминологических знаний за счет формирования и использования новых источников криминологической информации, в результате чего криминологические исследования становятся востребованными в смежных науках и сферах жизнедеятельности и обогащают их. Развитие отраслей и частных криминологических теорий позволяет им переходить в другие отрасли знаний, насыщая и дополняя их необходимой криминологической информацией.

6 октября 2017 года Санкт-Петербургский международный криминологический клуб совместно с Балтийским федеральным университетом имени Иммануила Канта провёл в г. Калининграде международную беседу «Нарушение государственного суверенитета как криминологическая и уголовно-правовая проблема».

С основными докладами выступили Д.А. Шестаков - заслуженный деятель науки РФ, д.ю.н., профессор, соучредитель, президент Санкт-Петербургского международного криминологического клуба (Санкт-Петербург, Россия): «Преступное вмешательство в государственный суверенитет и правовые рычаги противодействия ему (Ключевые положения по промежуточным итогам разработки вопроса в невско-волжской преступностиведческой школе)» и Й. Арнольд - доктор права, профессор, руководитель исследовательской группы Института зарубежного и международного уголовного права им. Макса Планка (Фрайбург, Германия), содокладчик - К. Хазе - докторант (Фрайбург, Германия): «К вопросу об актуальности трактата И. Канта «К вечному миру», где обращается наше внимание на принцип невмешательства в государственный и национальный суверенитет».

Беседу вели: заместитель президента Санкт-Петербургского международного криминологического клуба, к.ю.н. А.П. Данилов, директор Юридического института БФУ им. И. Канта, к.ю.н., профессор О.А. Заячковский, заслуженный деятель науки РФ, д.ю.н., профессор, соучредитель, президент Санкт-Петербургского международного криминологического клуба Д.А. Шестаков.

На беседу собрались криминологи из Калининграда (Россия), Санкт-Петербурга (Россия) и Фрайбурга (Германия). В обсуждении доклада участвовали: А.П. Данилов, С.У. Дикаев, М.Г. Миненок, И.Л. Ландау, С.В. Лон-ская.

Д.А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия). Преступное вмешательство в государственный суверенитет и правовые рычаги противодействия ему (Ключевые положения по промежуточным итогам разработки вопроса в невско-волжской преступностиведче-ской школе).

Предыстория разработки вопроса в клубе и школе. Ядро Санкт-Петербургского между-

народного криминологического клуба сегодня образует небольшой круг криминологов, сплотившихся в научную школу преступных подсистем (невско-волжская преступности-ведческая школа). Путь к теме вмешательства в суверенитет для школы, насколько я себе представляю, сложился из ниженазванных этапов: концепция преступных подсистем, возникновение соответствующих данной концепции преступностиведческих отраслей - политической криминологии и криминологии закона. Проделанный путь вывел нас уже в 2006 году на осмысление тех грубых нарушений норм международного, в частности международного уголовного права, которые, начиная с агрессивной войны против Югославии, столь участились в мире [48].

Основные направления вмешательств -криминализированное и (пока) не криминализированное зло. Назову эти направления.

1. Управление «пятой колонной», т.е. той частью оппозиции в суверенных государствах, которая работает на ослабление государственной власти, разложение экономики и постановку экономики этих стран в кабальную зависимость от западной экономики, прежде всего от экономики США, работает на воцарение хаоса в подвергаемых вмешательству странах.

2. Вмешательство в выборы в органы власти, поддержка на выборах настроенных на разрушение сложившегося в странах порядка сил [10].

3. Вмешательство в деятельность дипломатической службы.

4. Осуществление государственных переворотов, обычно под видом борьбы против «жёстких» политических режимов за свободу и демократию.

5. Учинение расправы, в частности при помощи органов международной юстиции, над неугодными глобальной олигархической власти главами государств.

6. Развязывание и ведение агрессивных войн, в том числе с использованием подложных данных, применяемых в качестве предлога для войны, нередко в соучастии с международными политическими институтами (Советом Безопасности ООН, Европарламен-том и др.). В военных вмешательствах в суверенитет всё большую роль играют наёмные частные военные компании.

Вмешательство в свете преступности-ведческой теории. В соответствии с учением

о многослойном (девятиуровневом) строении преступности вмешательство в суверенитет относится к нижеперечисленным уровням: организованные терроризм и экстремизм (5-й уровень), внутренний олигархический (7-й уровень), внешнегосударственный (8-й уровень), планетарный олигархический (9-й уровень). На поверхности событий дело выглядит так, будто злом на планете правят собственно Соединённые Штаты Америки. В действительности же за всеми направлениями вмешательства стоит не какая-либо страна, ведь страна - это, прежде всего, люди с различными взглядами, значительная часть которых далека от политики. Балом правит глобальная олигархическая власть (ГОВ).

Цель ГОВ - экономическое и политическое господство во всём мире. Это группа материально сверхбогатых людей, прежде всего финансистов, тесно связанных между собой, и обладающая рычагами мирового управления в интересах собственного капитала. Управление ГОВ осуществляет посредством властей США и других государств; международных политических учреждений; всемирных финансовых инструментов; «независимых» СМИ, через которые по единому шаблону распространяется массовая дезинформация, направленная, в частности, на дискредитацию подвергнутых гонению государств (в наши дни, прежде всего, на дискредитацию России) в глазах мирового общественного мнения; неправительственных организаций, которыми координируется деятельность оппозиции в разных странах, и т.д.

Решающие направления противодействия вмешательству. Конечно, в сопротивлении глобальной олигархической власти, в обороне от неё, в противодействии её преступной деятельности решающее значение обретает укрепление экономики страны, поддержание её обороноспособности, выравнивание имущественного положения граждан, возвышение их национального самосознания (по А.П. Данилову - родолюбия) [13].

Законодательные и правовые меры имеют при этом отнюдь не первостепенное значение. Однако без них, без их совершенствования успешного противодействия не построишь.

Желательное развитие международного права. Самооборона государства. Институт необходимой обороны (самообороны) в международном уголовном праве нужно более

подробно регламентировать в части условий совершения оборонительных действий на территории суверенного государства, повинного в совершении преступления [40; 36]. Данный правовой институт, будучи привнесённым в Конституцию РФ, должен охватить защиту государством находящихся за границей соотечественников (права человека), в т.ч. людей, имеющих основание для получения российского гражданства [49].

Международное судоустройство. Учредить новый международный суд (подобие конституционных судов), задачей которого стало бы сопоставление нормативных актов и иных решений государственных властей и международных соглашений и решений международных организаций утвердившимся нормам и принципам международного уголовного права [40; 36].

Ответственность частных военных компаний. В развитие уже имеющей место нормы об уголовной ответственности за наёмничество требуется учредить также усиленную ответственность за ряд преступлений, если они совершены с использованием частных военных компаний.

В отношении частных военных компаний как юридических лиц установить для случаев совершения с их использованием преступлений ответственность в виде конфискации имущества, а также обеспечения этой меры предварительным арестом имущества и приостановлением операций (замораживанием) с денежными средствами.

Ввести состав преступления в международные уголовно-правовые соглашения, назвав его, например, «преступная деятельность частных военных компаний». Это могло бы быть реализовано в виде дополнения к «Международной конвенции о борьбе с вербовкой, использованием, финансированием и обучением наёмников» либо в виде специальной конвенции об организованной преступной деятельности ЧВК. При этом странам-участницам конвенции должно быть рекомендовано установление соответствующих мер уголовной ответственности физических и юридических лиц [43].

Необходимые изменения Конституции Российской Федерации. Возвышение роли национального законодательства. Часть 4 статьи 15 Конституции РФ («Общепризнанные принципы и нормы международного права и меж-

дународные договоры Российской Федерации являются составной частью её правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора») дополнить словами: «если они (правила международного договора) не противоречат Конституции РФ. В противном случае действует Конституция РФ».

В часть 3 статьи 46 Конституции РФ добавить: «Если решение межгосударственного органа по защите прав и свобод человека в отношении гражданина России противоречит Конституции РФ, то действуют положения, установленные Конституцией».

Укрепление самосознания граждан России. Исключить положение части 2 статьи 13 Конституции Российской Федерации, согласно которому «никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». В этой части записать: «Уважение к России, её истории, стремление к достойному её экономическому и политическому положению в мировом сообществе, равно как признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина составляют основу государственной идеологии России».

Статью 43 Конституции России дополнить частью 6: «Усвоение гражданами России её государственной идеологии обеспечивается всей системой воспитания и образования: учреждениями дошкольного, общего и среднего образования, а также родителями и лицами, их заменяющими». Кроме того, я бы дополнил эту статью ещё частью 7: «Учреждениями всех уровней образования, а также родителями и лицами, их заменяющими, обеспечивается воспитание подрастающего поколения с приоритетом формирования духовно-нравственной, патриотической составляющей его сознания».

Правовая основа противостояния внутри-российскому уровню олигархической преступности. Статью 13 Конституции РФ дополнить частью шестой: «Граждане РФ имеют право на критику неравенства и иной общественной несправедливости».

Из уголовно-правовых предложений, в том числе для развития международного уголовного права. Субъекты военной агрессии. Расширить круг субъектов преступления агрессии, специально указав среди них

нижеследующие: члены полномочных государственных органов власти, включая представительную власть, а также представителей государств в международных организациях; инициаторы глобальных преступлений, в том числе оказывающие влияние на национальную государственную власть (надгосудар-ственные силы) [15; 55].

Требующиеся новые составы преступлений. Использование непроверенных или фальсифицированных данных для развязывания войны [40].

Создание условий для преступления агрессии, в том числе посредством принятия неправомерных (включая преступные) нормативных актов [62, с. 399].

Финансирование избирательной кампании иностранным спонсором, а также принятие и использование зарубежного финансирования в целях предвыборной кампании. (Соответственно дополнить статью 1411 УК РФ частью третьей).

Обучение методам организации массового неповиновения, в том числе обучение лидеров неповиновения. (Ввести соответствующую статью в УК РФ).

Провокация политических (например, убийство представителей какого-либо государства, выдаваемое за действия тех или иных политических сил) и межнациональных конфликтов (инсценировка актов ксенофобии и др.) [62, с. 399].

Провокация применения силы при проведении массовых протестных мероприятий.

Дезинформация, которая может способствовать совершению вооружённого мятежа, а также преступлений против мира и безопасности человечества.

Противодействие вмешательству ГОВ - многосторонняя преступностиведческая проблема. Я коснулся лишь правовой стороны противодействия вмешательству. Между тем в клубе и соответственно на страницах нашего журнала «Криминология: вчера, сегодня, завтра» уже более десяти лет обсуждаются также другие аспекты противодействия, прежде всего экономические и информационные [8] меры.

Мы полагаем, что широкий круг вопросов о коренном девятом уровне преступности -преступной деятельности глобальной олигархической власти - чрезвычайно злободневен. И будем рады дальнейшему подключению к

данному направлению деятельности клуба всё новых специалистов из разных отраслей знания.

Немного мечтаний: постепенное всемирное устранение причин преступных вторжений в суверенитет. Известно, что в обязанности преступностиведа входит разработка мер против глубинных причин осмысляемого им преступного явления. Выдать такие пожелания применительно к причинам преступных вмешательств - дело сложное. Однако такая задача действительно стоит перед экономической и политической отраслями преступ-ностиведения. Большинство из предложений, высказываемых на этот счёт в нашем Клубе, на сегодня могут показаться неосуществимыми мечтаниями.

Но они указывают верную, хотя и дальнюю дорогу. Некоторые отрезки дороги, по которой, наверное, следует двигаться человечеству, вырисовываются как возвышение духовности в противовес идеологии потребления, отказ от доллара США в международных и прочих расчётах [34], смена экономической модели [22], превознёсшей роль ростовщического капитала, перераспределение богатств в мире в сторону уменьшения пропасти между бедностью и богатством.

Й. Арнольд (Фрайбург, Германия), К. Хазе (Фрайбург, Германия). К вопросу об актуальности трактата И. Канта «К вечному миру», где обращается наше внимание на принцип невмешательства в государственный и национальный суверенитет.

Центральное место в докладе занимают следующие вопросы: «Способно ли человечество достичь такой идеальной цели по Канту как вечный мир? Само определение «вечный» указывает на полную невозможность достичь такого состояния? Стало ли человечество в XXI веке сознательнее относиться к свободе действовать должным образом, или этот идеал всё ещё недостижим?».

«Состояние мира» на современном этапе характеризуется многочисленными насильственными вмешательствами в государственную и национальную независимость. Этим самым провоцируются многочисленные нарушения 5 статьи 1 раздела трактата Канта о мире, который содержит принцип невмешательства. Таким образом, ни в коем случае речь не может идти о мире как постоянном

состоянии. В соответствии с актуальным состоянием дел видится эта идея Канта в ближайшем будущем как недостижимая.

Поэтому вновь возникают вопросы: «Считает ли себя человечество, в соответствии с идеей Канта, свободным и достойным, нежели те люди, которые наказывают сами себя (в этническом смысле оказываются недостойными)? Или исключают сами себя из мирового сообщества как некоторые обладающие властью, а также политики, которые ответственны за начало воин?».

Что значит трактат о мире во времена процесса глобализации? В своих идеях Кант исходил из того, что человечество, то есть люди, обладающие здравым смыслом, должны сами хотеть достичь такой цели как вечный мир. Возможно ли достичь данного состояния с помощью международного уголовного права, что является сегодня основополагающей всемирной концепцией? В трактате о мире Кант не указывает, каким образом он собирается применить внутригосударственное уголовное право на международном уровне. Означает ли это, что Кант строго различал те же самые данные для людей и те же самые данные для государств? Какой смысл, а точнее говоря, какие параллели можно провести между независимостью личности и суверенитетом государства?

Так как не все люди обладают здравым смыслом в соответствии с европейской политикой просвещения, то достижение цели «вечного мира» останется только неосуществимой идеей, не только благодаря кантовским антагонистическим «естественным состояниям», но и по причине различных человеческо-куль-турных, общественных процессов развития, в том числе и государств с различными строями. Но это означает только, что необходимо вновь и вновь пытаться приблизиться к данному идеалу «вечного мира», и тогда возможно будет аргументировано поспорить с Кантом, настаивая на принципе запрета на вмешательство как предпосылке существования мира. Устав Организации Объединённых Наций является реализованным базисом для этой цели на сегодняшний день.

С.У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия). Внешняя поддержка экстремизма и сепаратизма как способы вмешательства в суверенитет государства.

Прежде чем говорить о вмешательстве в государственный суверенитет, о формах и способах такого вмешательства, надо определиться с самим понятием «суверенитет». Специалисты в области конституционного права отмечают, что суверенитет - это общепризнанное свойство государства, определить которое очень непросто [31, с. 167]. И это при том, что сам термин «суверенитет» был введён в оборот ещё в XVI веке французским политиком, философом, экономистом, юристом, членом парламента Парижа и профессором права в Тулузе Жаном Боденом. Он считается основателем науки о политике из-за разработанной им теории «государственного суверенитета».

Разъясняя конституционно-правовой смысл суверенитета России, заложенный в статьях 3-5, 67 и 79 Конституции Российской Федерации, Конституционный Суд России в одном из своих постановлений определил его как «верховенство, независимость и самостоятельность государственной власти, полноту законодательной, исполнительной и судебной власти государства на его территории и независимость в международном общении, представляет собой необходимый качественный признак Российской Федерации как государства, характеризующий её конституционно-правовой статус» [28].

Процессы глобализации и мировой интеграции, усиление сотрудничества государств вывело часть государственного суверенитета на надгосударственный уровень. Поэтому суверенитет, как абсолютная власть монарха ли, президента ли, верховного правителя ли, в современных условиях практически невозможна, поскольку каждое государство, так или иначе, связано обязательствами, возникающими в связи с признанием и подписанием международных и межгосударственных соглашений.

Будучи связанными международным правом, государствам остаётся совершать тайные операции по подрыву изнутри политических основ государства путём всесторонней поддержки экстремизма и сепаратизма. Раз носителем суверенитета является народ, то с ним и надо работать, указывая ему на конкретные

приоритеты, обучая и стимулируя должным образом определённых лиц или группы для организации массового недовольства властью.

М.Г. Миненок (Калининград, Россия). Криминологически значимые факторы, влияющие на суверенитет государства.

В энциклопедической литературе суверенитет определяется как независимость государства от других государств во внешних отношениях и верховенство во внутренних делах.

На сегодняшний день сложилась определённая нормативная база, укрепляющая государственный суверенитет. Это ряд известных Указов Президента Российской Федерации, а также Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2015 года № 21-П, в котором отмечено, что «в случае если Конституционный Суд Российской Федерации придёт к выводу, что постановление Европейского Суда по правам человека, поскольку оно основано на Конвенции о защите прав человека и основных свобод в истолковании, противоречащем Конституции Российской Федерации, не может быть исполнено, такое постановление в этой части не подлежит исполнению».

Совет Федерации в июне 2017 года принял решение о создании комиссии по защите государственного суверенитета и предотвращению вмешательства во внутренние дела России.

Военные способы вмешательства в отношении России малопригодны. Однако остаются иные методы, например, санкционная политика. Авторитет государства, его суверенитет реализуется государственными органами. Они должны пользоваться уважением у граждан. Какие органы вызывают сегодня доверие у россиян? Это особенно важно в нынешних условиях дефицита нравственности, человеческого участия, сочувствия, заботы.

В настоящее время власть всё больше отдаляется от народа. Суверенитетом может обладать только такая власть, которая имеет авторитет, заслуженный, исходящий из оценок простого населения. Он проявляется в помощи людям, принятии своевременных решений, скромном образе жизни. Высокооплачиваемые чиновники не должны кичиться, выставлять напоказ свою высокую материальную обеспеченность.

В.С. Харламов (Санкт-Петербург, Россия). Противодействие вмешательству ГОВ в государственный суверенитет.

В целях противодействия преступному вмешательству в государственный суверенитет следует в кратчайшие сроки сформировать и задействовать следующие международные структуры:

I. Интернациональную службу коммуникационной безопасности при новом международном уголовном суде. В числе её целей можно выделить следующие:

1) создание оперативного механизма реагирования на любую внутригосударственную интервенцию, осуществлённую посредством

а) нарушения тайны переписки, телефонных переговоров, иных коммуникаций с использованием технических средств (прежде всего, когда жертвами оказываются лидеры государства и другие видные государственные деятели);

б) вирусных кибератак на государственные и значимые финансовые структуры, а также сообщений ложных сведений об акте терроризма из-за рубежа;

2) сбор и предоставление доказательств в новый международный уголовный суд о криминальной деятельности виновных.

II. Интернациональный союз экспертов для представления заключений в новый международный уголовный суд о резонансных фактах нарушения международного уголовного права. В числе первоначальных задач указанного союза можно назвать оценку действий США и коалиции:

1) В Сирии в период 2012-2017 гг.;

2) В Югославии в 1999 г.;

3) В Афганистане в период 2000-2017 гг.;

4) В Ираке в период 2003-2017 гг.

А.П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия). Вмешательство в государственный суверенитет как звено глобальной политической преступной деятельности.

Для понимания действительных причин вмешательства в жизнь независимых государств необходимо обратиться к предложенному Д.А. Шестаковым термину «ГОВ». О ней он говорит в своём докладе, выявляя корни проблемы вмешательства в государственный суверенитет.

ГОВ ведёт разноплановую преступную деятельность: экономическую, политическую,

информационно-идеологическую, противоэ-кологическую и др. ГОВ - не теория заговора, не конспирологическая теория, а многочисленные печальные факты нашей жизни.

Глобальная политическая преступная деятельность (ГППД) - вид преступной деятельности ГОВ. Конечной задачей ГППД является построение ГОВ тоталитарного глобального псевдогосударства, возглавляемого её представителями (мировым правительством). Для этого первоначально она установила контроль над всеми суверенными государствами. Теперь же подготавливает соответствующее общественное мнение: население всех стран должно якобы самостоятельно прийти к осознанию того, что миром следует управлять глобальной власти. Ей, мол, и с экологическими проблемами, и с другими всемирными вызовами будет справиться легче. То, что именно она является источником всех мировых проблем, населению узнать не дают, ГОВ о таком «забвении» бережно заботится.

Способы установления контроля над государствами. ГОВ внимательно следит за тем, чтобы ключевые должности во всех государствах занимали её ставленники. Так, в 2017 году семейством Ротшильдов - известной династией банкиров - на пост Президента Франции был приведён Э. Макрон.

Однако ненасильственным путём утвердить своего кандидата у руля государства ГОВ удаётся далеко не всегда. Поэтому-то так часто в современной жизни мы видим различные виды давления на страны. Среди них и преступные вмешательства в избирательный и иные политические и социальные процессы. Подобные способы воздействия могут сопровождаться провокациями массовых беспорядков, вооружённых конфликтов, революций, развязыванием войн.

Суть глобального государства. Реализуемая ГОВ концепция построения тоталитарного глобального государства предусматривает проведение преступной политики, направленной на:

- сокращение численности населения Земли за счёт сведения к минимуму рождаемости, способствования повышенной смертности (естественные болезни и управляемая медицина, войны);

- стирание национального самосознания и культур народов, их обезличивание и созда-

ние безнациональной человеческой единицы (гражданин мира).

Те несколько сот тысяч людей, что по замыслу ГОВ останутся на планете через тройку десятков лет, будут её обслуживающим персоналом, в основном, обеспечивающим работу роботов, на которых мировая элита делает основную ставку.

Техника заменит человека почти на 100 %. Именно на неё возложат все трудовые обязанности. Олигархам надоело платить работникам заработную плату, выплачивать пособия, обеспечивать надлежащие условия труда. В глобальном государстве воробогачам эти расходы, лишние рты и хлопоты не нужны. Само человечество, по представлению ГОВ, - это всего лишь несколько десятков богатейших семей.

М.М. Миненок (Калининград, Россия). Гуманитарная интервенция - угроза государственному суверенитету.

До настоящего времени определение «гуманитарная интервенция» в международных нормативных актах не закреплено. Отдельные авторы рассматривают её, как «военное вторжение на суверенную территорию другого государства (обычно, против его воли), имеющее целью защиту людей в бедственных гуманитарных ситуациях, поскольку пострадавшее государство не может или не желает обеспечить защиту этих людей» [1, с. 193].

Однако необходимо отметить тот факт, что гуманитарные интервенции противоречат нормам международного права. Да и что гуманного в действиях вмешивающихся государств, если в результате таковых гибнут люди, разрушаются дома, возникают гуманитарные катастрофы.

Как подмечают немецкие исследователи, «множество недавних насильственных посягательств на государственный суверенитет подаётся общественности как «гуманитарные интервенции» или в качестве так называемой «обязанности защищать» («Responsibility to Protect»). Эти вмешательства обозначаются часто также как «справедливые войны». Поводами для вмешательств служат тяжкие нарушения прав человека в различных государствах. Как правило, интервенции должны одновременно привести к изменению системы («regime change»). Примерами военных интервенций последних 20 лет являются ин-

тервенции против Югославии, Ирака, Афганистана, Ливии» [2, с. 46].

Оценки гуманитарных интервенций различны. Отдельные учёные считают, что вмешательство одного государства во внутренние дела другого допустимо при наличии определённых условий. Другие им возражают: по-

скольку гуманитарная интервенция связана с использованием насилия, вне зависимости от согласия на таковое властей страны, подвергшейся гуманитарной интервенции, то это опасно для государства, фактически подвергающегося агрессии, и потому интервенция неприемлема.

ПРИСТАТЕЙНЫЙ СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Nohlen (Hrsg.). Kleines Lexikon der Politik. München, 2002.

2. Арнольд Й., Хазе К. К актуальности труда Канта «К вечному миру» ввиду запрета на вмешательство в государственный и народный суверенитет // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2017. № 3 (46). С. 45-51.

3. Афоризмы. URL: https://quotesbook.info/quotes/comment/14417 (дата обращения: 15.08.2017).

4. Бурлаков В.Н., Гилинский Я.И., Шестаков Д.А. Преподавание криминологии в современных условиях. Отчёт о криминологическом семинаре // Вестник СПбГУ 1996. Сер. 6, вып. 3.

5. Гилинский Я.И. Девиантология: социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других «отклонений». 3-е изд., испр. и доп. СПб., 2013.

6. Гилинский Я.И. Некоторые тенденции мировой криминологии // Российский ежегодник уголовного права. 2012. № 6.

7. Горшенков Г.Н. Криминология как «расширенная наука» о преступности: время становления и развития. Нижний Новгород: Нижегородская правовая академия, 2015.

8. Горшенков Г.Н. Криминология массовых коммуникаций: Научно-учебное издание. Н. Новгород: Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского, 2003.

9. Горшенков Г.Н. Проблемы криминологии: курс лекций. Нижний Новгород: Нижегородская правовая академия, 2016.

10. Данилов А.П. Иностранное вмешательство в выборы президента суверенной Республики Беларусь в декабре 2010 года // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2012. № 1 (24). С. 70-75.

11. Данилов А.П. Преступностиведческое положение о терпимости (криминологическая теория толерантности) // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2015. № 4 (39). С. 27-30.

12. Данилов А.П. Противодействие внешнегосударственному и надгосударственному уровням преступности в свете событий в Южной Осетии // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2009. № 2 (17). С. 98-103.

13. Данилов А.П. Родолюбие и мы // Крымские юридические чтения: материалы международной научно-практической конференции 11 мая 2012 г. / Национальный университет «Одесская юридическая академия». Экономико-правовой факультет в г. Симферополь. Симферополь: КРП «Издательство «Кры-мучпедгиз», 2012. На украинском и русском языках. С. 28-33.

14. Делягин М. Манифест. URL: http://forum-msk.org/material/economic/9581606.html (дата обращения: 31.12.2017).

15. Дикаев С.У. Юридическая оценка иностранного вмешательства в избирательный процесс суверенного государства // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2012. № 3 (26). С. 18-23.

16. Долгова А.И. Учения о преступности и криминология // Криминология: Учебник для вузов / Под общ. ред. А.И. Долговой. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2005.

17. Духовской М.В. Задачи науки уголовного права // Временник Демидовского юридического лицея. Ярославль, 1873. № 10.

18. Жестеров В.П. Уголовная репрессия в постиндустриальном обществе / Под. ред. Г.Ю. Лесникова. М., 2016.

19. Интеллектуальный клуб «Команда 10003». URL: https://samopoznanie.ru/msk/organizers/ intellektualnyy_klub_komanda_10003/ (дата обращения: 06.06.2017).

20. Иншаков С.М. Криминология в XXI веке // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2017. № 3 (46). С. 36-44.

21. Каданёва Е.А. Негативные последствия уголовного наказания в виде лишения свободы на определённый срок, обусловливающие рецидивную преступность // Чёрные дыры в российском законодательстве. 2010. № 2.

22. Колесников В.В. Криминогенность современных моделей экономики - ключевой фактор детерминации мирового финансово-экономического кризиса // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2010. № 1 (18). С. 163-191.

23. Кристи Н. Пределы наказания М., 1985.

24. Лунеев В.В. Проект Закона «О предупреждении преступности» // Государство и право. 1996. № 11.

25. Минязева Т.Ф. Классификация осуждённых к лишению свободы // Российский следователь. 2014. № 23. С. 39-43.

26. О феминоатаке на ст. 156 УК РФ. URL: http://criminologyclub.ru/home/5-video/240~156-.html (дата обращения: 31.12.2017).

27. Орлов В.Н. Уголовное наказание: понятие, цели, система, объекты и субъекты. Монография. М., МГЮА им. О.Е. Кутафина, 2011.

28. Постановление Конституционного Суда РФ от 07.06.2000 № 10-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Конституции Республики Алтай и Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации»» // Российская газета. - 2000. - 21 июня.

29. Смирнов Л.Б. Проблемы и перспективы уголовно-исполнительной системы России // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2003. № 3 (248).

30. Смирнов Л.Б. Уголовно-исполнительное право: учебник для бакалавров. СПб.: ИВЭСЭП, 2014.

31. Страшун Б.А. Суверенитет государства в современном национальном, международном и наднациональном праве // Lex russica. 2016. № 7. С. 167-176.

32. Харламов В.С. МВД по Республике Коми в борьбе с криминальными проявлениями в семейно-бытовой сфере. СПб., Сыктывкар: Филиал ФКГУ ВНИИ МВД России по Северо-Западному федеральному округу, 2013.

33. ЧураковА.В. Законодательство о противодействии семейному насилию: предпосылки, теория, разработка в России, Грузии, Кыргыстане, Украине. СПб., 2014.

34. Чураков А.В. Отказ от доллара США как средство противодействия мировой олигархической преступности // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2014. № 1 (18). С. 97-100.

35. Шайхисламова О.Р. Классификация осуждённых к лишению свободы // Уголовно-исполнительное право. Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Экономика. Управление. Право. 2007. Т. 7. № 2. С. 53-55.

36. Шестаков Д.А. Агрессия против суверенной Ливии, набросок формул обвинения // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2011. № 4 (23). С. 10-15.

37. Шестаков Д.А. Введение в криминологию закона. СПб: Юридический центр Пресс, 2011.

38. ШестаковД.А. Введение в криминологию семейных отношений. Л.: Санкт-Петербургский государственный университет, 1980.

39. Шестаков Д.А. Вера и кара. В связи с книгой И.М. Рагимова «О нравственности наказания» // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2015. № 3 (38). С. 13-20.

40. Шестаков Д.А. Журналу «Криминология: вчера, сегодня, завтра» - пять лет. Интервью Г.А. Янковской // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2006. № 1 (10). С. 11-15.

41. Шестаков Д.А. Законодательная регламентация предупреждения насилия в семье // Сriminologial Situation and Security in Society. First International Social Deviant Behavior Symposium of the Black Sea Countries. Chinau, 9-11 Nowember. 1995. P. 128-130.

42. Шестаков Д.А. Контроль преступности и криминологическое законодательство // Организованная преступность, уголовно-правовые и криминологические проблемы. Отв. ред. М.Г. Миненок. Калининград, 1999.

43. Шестаков Д.А. Криминологический аспект деятельности частных военных компаний // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2006. № 1 (10). С. 226-229.

44. Шестаков Д.А. Криминологическое законодательство и право противодействия преступности // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2013. № 1 (28). С. 47-50.

45. Шестаков Д.А. Криминология. Новые подходы к преступлению и преступности. Криминогенные законы и криминологическое законодательство. Противодействие преступности в изменившемся мире. Учебник. 2-е издание, переработанное и дополненное. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2006.

46. Шестаков Д.А. Криминология. Преступность как свойство общества. Краткий курс. СПб.: Санкт-Петербургский государственный университет, Издательство «Лань», 2001.

47. Шестаков Д.А. О понятии преступности и криминологии закона // Общественные науки и современность. 2008. № 6.

48. Шестаков Д.А. Обусловленность качества профилактической деятельности милиции // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2006. № 2 (11). С. 9-16.

49. Шестаков Д.А. От преступностиведческой теории причинности к изменению Конституции (на примерах России и Казахстана) // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2017. № 3 (46). С. 15-20.

50. Шестаков Д.А. Планетарная олигархическая преступная деятельность: девятый уровень преступности // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2012. № 2 (25). С. 12-22.

51. Шестаков Д.А. Постлиберальная парадигма и право противодействия преступности // Правотворческие и правоприменительные парадигмы реконструкции уголовного законодательства: национальный и международный опыт моделирования. Коллективная монография // Ответствен. ред. д.ю.н. А.Е. Мизан-баев. Костанай, 2012.

52. Шестаков Д.А. Предупреждение преступлений и меры безопасности в праве противодействия преступности // Библиотека уголовного права и криминологии. 2014. № 1 (5). С. 110-120.

53. Шестаков Д.А. Преступность и правосознание в свете российской критической криминологии // Региональные особенности состояния правопорядка, уровня правосознания и защищённости населения. Волгоград, Московский институт потребительской кооперации. Волгоградский филиал. Юридический факультет. 2003.

54. ШестаковД.А. Преступность среди социальных подсистем. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России; Юридический центр Пресс, 2003.

55. Шестаков Д.А. Противодействие глобальному злу как предмет общей криминологической теории // XX международный балтийский криминологический семинар. Санкт-Петербург 29 июня-1 июля 2007. Информация. Краткая программа. Тезисы докладов. СПб., 2007.

56. Шестаков Д.А. Российская уголовно-правовая политика под углом зрения исторической тенденции к смягчению репрессии // Правоведение. 1998. № 4.

57. Шестаков Д.А. Семейная криминология (криминофамилистика). 2-е издание. СПб.: «Юридический центр Пресс», 2003.

58. ШестаковД.А. Семейная криминология. Семья - конфликт - преступление. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1996.

59. Шестаков Д.А. Семейные суды - перспектива правосудия в отношении несовершеннолетних // Предупреждение преступности. Казахстанская криминологическая ассоциация. Юридический журнал. 2004. № 1 (7). С. 28-30.

60. Шестаков Д.А. Синдром Понтия Пилата в реформе уголовного законодательства // Актуальные вопросы реформы уголовного законодательства. Тарту, 1989. С. 66-70;

61. Шестаков Д.А. Суждения о преступности и вокруг неё / Предисл. Э. Гондольфа. СПб.: «Юридический центр Пресс», 2015.

62. ШестаковД.А. Теория преступности и основы отраслевой криминологии: Избранное. СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2015.

63. Шестаков Д.А. Чего я жду от криминологии уже завтра? // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2013. № 4 (31). С. 21-25.

64. Щедрин Н.В. Введение в правовую теорию мер безопасности: Монография. Красноярск: Изд-во Краснояр. гос. ун-та, 1999.

REFERENCES

1. Nohlen (Hrsg.). Kleines Lexikon der Politik. München, 2002.

2. Arnold J., Hase K. K aktualnosti truda Kanta «K vechnomu mim» vvidu zapreta na vmeshatelstvo v gosudarstvenniy i narodniy suverenitet. [To the relevance of Kant's work «To Eternal Peace» in view of prohibition on interference in state and people's sovereignty]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2017, no. 3 (46), pp. 45-51.

3. Aforizmy. [Aphorisms]. URL: https://quotesbook.info/quotes/comment/14417 (date of submission: 15.08.2017).

4. Burlakov V.N., Gilinskiy Y.I., ShestakovD.A. Prepodavanie kriminologii v sovremennykh usloviyakh. Otchet o kriminologicheskom seminare. [Teaching criminology in modern conditions. Report on the criminological seminar]. Vestnik SPbGU- Bulletin of St. Petersburg State University. 1996, ser. 6, vol. 3.

5. Gilinskiy Y.I. Deviantologiya: sotsiologiya prestupnosti, narkotizma, prostitutsii, samoubiystv i drugikh «otkloneniy». [Deviantology: sociology of crime, narcotism, prostitution, suicide and other «deviations»]. 3-e izd., ispr. i dop. SPb., 2013.

6. Gilinskiy Y.I. Nekotorye tendentsii mirovoy kriminologii. [Some trends of world criminology]. Rossiyskiy ezhegodnik ugolovnogo prava - Russian Yearbook of Criminal Law. 2012, no. 6.

7. Gorshenkov G.N. Kriminologiya kak «rasshirennaya nauka» o prestupnosti: vremya stanovleniya i razvitiya. [Criminology as an «extended science» about crime: time for formation and development]. Nizhniy Novgorod: Nizhegorodskaya pravovaya akademiya, 2015.

8. Gorshenkov G.N. Kriminologiya massovykh kommunikatsiy: Nauchno-uchebnoe izdanie. [Criminology of mass communications]. N. Novgorod: Nizhegorodskiy gosudarsvenniy universitet im. N.I. Lobachevskogo, 2003.

9. Gorshenkov G.N. Problemy kriminologii: kurs lektsiy. [Problems of criminology: a course of lectures]. Nizhniy Novgorod: Nizhegorodskaya pravovaya akademiya, 2016.

10. Danilov A.P. Inostrannoe vmeshatelstvo v vybory prezidenta suverennoy Respubliki Belarus v dekabre 2010 goda. [Foreign interference in the presidential elections of the sovereign Republic of Belarus in December 2010]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2012, no. 1(24), pp. 70-75.

11. Danilov A.P. Prestupnostivedcheskoe polozhenie o terpimosti (kriminologicheskaya teoriya tolerantnosti). [Criminological theory of tolerance]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2015, no. 4 (39), pp. 27-30.

12. Danilov A.P. Protivodeystvie vneshnegosudarstvennomu i nadgosudarstvennomu urovnyam prestupnosti v svete sobytiy v Yuzhnoy Osetii. [The counteraction to foreign-national and above-national crime levels in the light of events in South Osetia]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2009, no. 2 (17), pp. 98-103.

13. Danilov A.P. Rodolyubieimy. [Rodolyubie and we]. Krymskie yuridicheskie chteniya: materialy mezhdunarodnoy nauchno-prakticheskoy konferentsii 11 maya 2012 g. Natsionalniy universitet «Odesskaya yuridicheskaya akademiya». Ekonomiko-pravovoy fakultet v g. Simferopol. Simferopol: KRP «Izdatelstvo «Krymuchpedgiz», 2012. Na ukrainskom i russkom yazykah. pp. 28-33.

14. DelyaginM. Manifest. [Manifest]. URL: http://forum-msk.org/material/economic/9581606.html (date of submission: 31.12.2017).

15. Dikaev S.U. Yuridicheskaya otsenka inostrannogo vmeshatelstva v izbiratelniy protsess suverennogo gosudarstva. [Legal view on foreign interference in the electoral process of a sovereign state]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2012, no. 3 (26), pp. 18-23.

16. Dolgova A.I. Ucheniya o prestupnosti i kriminologiya. Kriminologiya: Uchebnik dlya vuzov. [The doctrine of crime and criminology. Criminology: A Textbook for high schools]. Pod obshch. red. A.I. Dolgovoy. 3-e izd., pererab. i dop. M.: Norma, 2005.

17. DukhovskoyM.V. Zadachi nauki ugolovnogo prava. [The tasks of the science of criminal law]. Vremennik Demidovskogo yuridicheskogo litseya - Journal of the Demidov Legal Lyceum. Yaroslavl, 1873, no. 10.

18. Zhesterov V.P. Ugolovnaya repressiya v postindustrialnom obshchestve. [Criminal repression in a postindustrial society]. Pod. red. G.Y. Lesnikova. M., 2016.

19. Intellektualniy klub «Komanda 10003». [Intellectual club «Team 10003»]. URL: https://samopoznanie. ru/msk/organizers/intellektualnyy_klub_komanda_10003/ (date of submission: 06.06.2017).

20. Inshakov S.M. Kriminologiya v XXI veke. [Criminology in the XXI century]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2017, no. 3 (46), pp. 36-44.

21. Kadaneva E.A. Negativnye posledstviya ugolovnogo nakazaniya v vide lisheniya svobody na opredelenniy srok, obuslavlivayushchie retsidivnuyu prestupnost. [Negative consequences of criminal punishment in the form of imprisonment for a certain period, causing a recidivism]. Chernye dyry v rossiyskom zakonodatelstve - Black Holes in Russian Legislation. 2010, no. 2.

22. Kolesnikov V.V. Kriminogennost sovremennykh modeley ekonomiki - klyuchevoy faktor determinatsii mirovogo finansovo-ekonomicheskogo krizisa. [Criminogenity of the modern economy models as the key factor for the determination of the world financial economic crisis]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra -Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2010, no. 1 (18), pp. 163-191.

23. Kristi N. Predely nakazaniya. [Limits of punishment]. M., 1985.

24. Luneev V.V. Proekt Zakona «O preduprezhdenii prestupnosti». [Draft Law «On Crime Prevention»]. Gosudarstvo i pravo - State and Law. 1996, no. 11.

25. Minyazeva T.F. Klassifikatsiya osuzhdennykh k lisheniyu svobody. [Classification of convicts sentenced to imprisonment]. Rossiyskiy sledovatel - Russian Investigator. 2014, no. 23, pp. 39-43.

26. O feminoatake na st. 156 UK RF. [On feminist's attack on the Article156 of the Criminal Code of the Russian Federation]. URL: http://criminologyclub.ru/home/5-video/240--156-.html (date of submission: 31.12.2017).

27. Orlov V.N. Ugolovnoe nakazanie: ponyatie, tseli, sistema, obyekty i subyekty. Monografiya. [Criminal punishment: concept, goals, system, objects and subjects. Monograph]. M., MGYUA im. O.E. Kutafina, 2011.

28. Postanovlenie Konstitutsionnogo Suda RF ot 07.06.2000 № 10-P «Po delu o proverke konstitutsionnosti otdelnykh polozheniy Konstitutsii Respubliki Altay i Federalnogo zakona „Ob obshchikh printsipakh organizatsii zakonodatelnykh (predstavitelnykh) i ispolnitelnykh organov gosudarstvennoy vlasti subyektov Rossiyskoy Federatsii"». [Decision of the Constitutional Court of the Russian Federation No. 10-P of 07.06.2000 «On the case on verification of the constitutionality of certain provisions of the Constitution of the Republic of Altai and the Federal Law „On general principles for the organization of legislative (representative) and executive bodies of state power of the subjects of the Russian Federation"»]. Rossiyskaya gazeta. 2000, June 21.

29. Smirnov L.B. Problemy i perspektivy ugolovno-ispolnitelnoy sistemy Rossii. [Problems and prospects of the criminal executive system of Russia]. Izvestiya vysshikh uchebnykh zavedeniy. Pravovedenie - Bulletin of Institutions of Higher Education. Jurisprudence. 2003, no. 3 (248).

30. Smirnov L.B. Ugolovno-ispolnitelnoe pravo: uchebnik dlya bakalavrov. [Criminal executive law: a textbook for bachelors]. SPb.: IVESEP, 2014.

31. Strashun B.A. Suverenitet gosudarstva v sovremennom natsionalnom, mezhdunarodnom i nadnatsionalnom prave. [Sovereignty of the state in modern national, international and supranational law]. Lexrussica. 2016, no.7, pp. 167-176.

32. Kharlamov V.S. MVD po Respublike Komi v borbe s kriminalnymi proyavleniyami v semeyno-bytovoy sfere. [Ministry of Internal Affairs of the Republic of Komi in counteraction to domestic crime]. SPb., Syktyvkar: Filial FKGU VNII MVD Rossii po Severo-Zapadnomu federalnomu okrugu, 2013.

33. ChurakovA.V. Zakonodatelstvo o protivodeystvii semeynomu nasiliyu: predposylki, teoriya, razrabotka v Rossii, Gruzii, Kyrgyzstane, Ukraine. [Legislation on counteraction to domestic violence: background, theory, development in Russia, Georgia, Kyrgyzstan, Ukraine]. SPb., 2014.

34. Churakov A.V Otkaz ot dollara SSHA kak sredstvo protivodeystviya mirovoy oligarkhicheskoy prestupnosti. [Rejection of the dollar as a method of fight against world's oligarchic crime]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2014, no. 1 (18), pp. 97-100.

35. Shaykhislamova O.R. Klassifikatsiya osuzhdennykh k lisheniyu svobody. [Classification of convicts sentenced to imprisonment]. Ugolovno-ispolnitelnoe pravo.Izvestiya Saratovskogo universiteta - Criminal Executive Law. Bulletin of the Saratov University. Novaya seriya. Seriya: Ekonomika. Upravlenie. Pravo. 2007. Vol. 7, no. 2, pp. 53-55.

36. Shestakov D.A. Agressiya protiv suverennoy Livii, nabrosok formul obvineniya. [Aggression against sovereign Libya, outline of charges]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2011, no. 4 (23), pp. 10-15.

37. Shestakov D.A. Vvedenie v kriminologiyu zakona. [Introduction to criminology of law]. SPb.: Yuridicheskiy tsentr Press, 2011.

38. Shestakov D.A. Vvedenie v kriminologiyu semeynykh otnosheniy. [Introduction to criminology of family relations]. L.: Sankt-Peterburgskiy gosudarstvenniy universitet, 1980.

39. Shestakov D.A. Vera i kara. V svyazi s knigoy I.M. Ragimova «O nravstvennosti nakazaniya». [Faith and punishment. In relation to the book by I.M. Ragimov «On morality of punishment»]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2015, no. 3 (38), pp. 13-20.

40. Shestakov D.A. Zhurnalu «Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra» - pyat let. Intervyu G.A. Yankovskoy. [The journal «Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow» - five years. Interview by G.A. Yankovskaya]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2006, no. 1 (10), pp. 11-15.

41. Shestakov D.A. Zakonodatelnaya reglamentatsiya preduprezhdeniya nasiliya v semye. [Legislative regulation of the prevention of domestic violence]. Criminologial Situation and Security in Society. First International Social Deviant Behavior Symposium of the Black Sea Countries. Chinau, 9-11 November, 1995, pp. 128-130.

42. Shestakov D.A. Kontrol prestupnosti i kriminologicheskoe zakonodatelstvo. [Crime control and criminological legislation]. Organizovannaya prestupnost, ugolovno-pravovye i kriminologicheskie problemy -Organized Crime, Criminal Law and Criminological Problems. Otv. red. M.G. Minenok. Kaliningrad, 1999.

43. Shestakov D.A. Kriminologicheskiy aspekt deyatelnosti chastnykh voennykh kompaniy. [The criminological aspect of the activities of private military companies]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra -Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2006, no. 1 (10), pp. 226-229.

44. Shestakov D.A. Kriminologicheskoe zakonodatelstvo i pravo protivodeystviya prestupnosti. [Criminological legislation and right of crime counteraction]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2013, no. 1 (28), pp. 47-50.

45. Shestakov D.A. Kriminologiya: novye podkhody k prestupleniyu i prestupnosti. Kriminogennye zakony i kriminologicheskoe zakonodatelstvo. Protivodeystvie prestupnosti v izmenivshemsya mire. Uchebnik. [Criminology: new approaches to crime. Criminogenic laws and criminological legislation. Counteracting crime

in a changed world]. 2-e izdanie, pererabotannoe i dopolnennoe. SPb.: Sankt-Peterburgskiy universitet MVD Rossii, Izd-vo R. Aslanova «Yuridicheskiy tsentr Press», 2006.

46. Shestakov D.A. Kriminologiya: prestupnost kak svoystvo obshchestva. Kratkiy kurs. [Criminology: crime as a social trait]. SPb.: Sankt-Peterburgskiy gosudarstvenniy universitet, Izdatelstvo «Lan», 2001.

47. Shestakov D.A. O ponyatii prestupnosti i kriminologii zakona. [On the concept of crime and the criminology of law]. Obshchestvennye nauki i sovremennost - Social Sciences and Modernity. 2008, no. 6.

48. Shestakov D.A. Obuslovlennost kachestva profilakticheskoy deyatelnosti militsii. [Conditionality of quality in militia prevention activities]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2006, no. 2 (11), pp. 9-16.

49. Shestakov D.A. Ot prestupnostivedcheskoy teorii prichinnosti k izmeneniyu Konstitutsii (na primerakh Rossii i KazMakhstana). [From the criminological theory of causality to the change of the constitution (on the example of Russia and Kazakhstan)]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2017, no. 3 (46), pp. 15-20.

50. Shestakov D.A. Planetarnaya oligarkhicheskaya prestupnaya deyatelnost: devyatiy uroven prestupnosti. [Global oligarchic criminal activity: ninth level of crime]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2012, no. 2 (25), pp. 12-22.

51. Shestakov D.A. Postliberalnaya paradigma i pravo protivodeystviya prestupnosti. [The post-liberal paradigm and the right to counteract crime]. Pravotvorcheskie i pravoprimenitelnye paradigmy rekonstruktsii ugolovnogo zakonodatelstva: natsionalniy i mezhdunarodniy opyt modelirovaniya. Kollektivnaya monografiya. Otvetstven.red. d.yu.n. A.E. Mizanbaev. Kostanay, 2012.

52. Shestakov D.A. Preduprezhdenie prestupleniy i meiy bezopasnosti v prave protivodeystviya prestupnosti. [Crime prevention and security measures in the lawof couteracting crime]. Biblioteka ugolovnogo prava i kriminologii - Library of Criminal Law and Criminology. 2014, no. 1 (5), pp. 110-120.

53. Shestakov D.A. Prestupnost i pravosoznanie v svete rossiyskoy kriticheskoy kriminologii. [Crime and sense of justice in the light of Russian critical criminology]. Regionalnye osobennosti sostoyaniya pravoporyadka, urovnya pravosoznaniya i zashchishchennosti naseleniya. Volgograd, Moskovskiy institut potrebitelskoy kooperatsii. Volgogradskiyfilial. Yuridicheskiyfakultet. 2003.

54. Shestakov D.A. Prestupnost sredi sotsialnykh podsistem. [Crime among social subsystems]. SPb.: Sankt-Peterburgskiy universitet MVD Rossii; Yuridicheskiy tsentr Press. 2003.

55. Shestakov D.A. Protivodeystvie globalnomu zlu kak predmet obshchey kriminologicheskoy teorii. [Counteracting global evil as a subject of general criminological theory]. XX mezhdunarodniy baltiyskiy kriminologicheskiy seminar. Sankt-Peterburg 29 iyunya - 1 iyulya 2007. Informatsiya. Kratkaya programma. Tezisy dokladov.SPb., 2007.

56. Shestakov D.A. Rossiyskaya ugolovno-pravovaya politika pod uglom zreniya istoricheskoy tendentsii k smyagcheniyu repressii. [Russian criminal law policy from the perspective of historical trend of mitigating the repression]. Pravovedenie - Jurisprudence. 1998, no. 4.

57. Shestakov D.A. Semeynaya kriminologiya (kriminofamilistika). [Family criminology: (kriminofami-listics)]. 2-e izd. SPb.: «Yuridicheskiy tsentr Press». 2003.

58. Shestakov D.A. Semeynaya kriminologiya. Semya - konflikt - prestuplenie. [Family Criminology. Family - conflict - crime]. SPb.: Izd-vo SPbGU, 1996.

59. Shestakov D.A. Semeynyye sudy - perspektiva pravosudiya v otnoshenii nesovershennoletnikh. [Family courts - the prospect of juvenile justice]. Preduprezhdenie prestupnosti. Kazakhstanskaya kriminologicheskaya assotsiatsiya. Yuridicheskiy zhurnal - Prevention of Crime. Kazakhstan Criminological Association. Legal Journal. 2004, no. 1 (7), pp. 28-30.

60. Shestakov D.A. Sindrom Pontiya Pilata v reforme ugolovnogo zakonodatelstva. [Syndrome of Pontius Pilate in the reform of criminal legislation]. Aktualnye voprosy reformy ugolovnogo zakonodatelstva - Actual Issues of the Reform of Criminal Legislation. Tartu, 1989, pp. 66-70.

61. Shestakov D.A. Suzhdeniya o prestupnosti i vokrug nee. [Judgments about and around crime]. Predisl. E. Gondolfa. SPb.: «Yuridicheskiy tsentr Press», 2015.

62. Shestakov D.A. Teoriya prestupnosti i osnovy otraslevoy kriminologii: Izbrannoe. [Theory of crime and the basics of branch criminology: selected]. SPb.: Izdatelstvo «Yuridicheskiy tsentr Press », 2015.

63. Shestakov D.A. Chego ya zhdu ot kriminologii uzhe zavtra? [What I expect from criminology tomorrow?]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2013, no. 4 (31), pp. 21-25.

64. Shchedrin N.V. Vvedenie v pravovuyu teoriyu mer bezopasnosti: Monografiya. [Introduction to the legal theory of security measures: Monograph]. Krasnoyarsk: Izd-vo Krasnoyar. gos. un-ta, 1999.

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ

Дмитрий Анатольевич Шестаков - доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации, соучредитель, президент Санкт-Петербургского международного криминологического клуба, заведующий криминологической лабораторией Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена (Санкт-Петербург, Россия); e-mail: shestadi@mail.ru

Салман Умарович Дикаев - доктор юридических наук, профессор, начальник кафедры уголовного процесса Санкт-Петербургского университета МВД России, соучредитель Санкт-Петербургского международного криминологического клуба (Санкт-Петербург, Россия); e-mail: dikaev@mail.ru

Андрей Петрович Данилов - кандидат юридических наук, заместитель президента Санкт-Петербургского международного криминологического клуба (Санкт-Петербург, Россия); e-mail: danilov-a1@ mail.ru

INFORMATION ABOUT AUTHORS

Dmitriy Anatolievich Shestakov - Doctor of Laws, professor; honoured scientist of the Russian Federation, co-founder, president of Saint-Petersburg International Criminology Club, head of the Laboratory of criminological at Herzen State Pedagogical University (Saint-Petersburg, Russia); e-mail: shestadi@mail.ru

Salman Umarovich Dikaev - Doctor of Laws, professor, head of the department of criminal procedure at Saint-Petersburg University of Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, co-founder of the Saint-Petersburg International Criminology Club (Saint-Petersburg, Russia); e-mail: dikaev@mail.ru

Andrey Petrovich Danilov - PhD in Law, deputy president of the Saint-Petersburg International Criminology Club (Saint-Petersburg, Russia); e-mail: danilov-a1@mail.ru

РИМИНОАОГИЯ

ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА