CC BY
14
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
Н.Н. Глубоковский
Греческий язык Библии, особенно в Новом Завете, по современному состоянию науки
Опубликовано:
Христианское чтение. 1902. № 7. С. 3-36.
@ Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
2009
Треческій языкъ і)и5ліи,особенно бъ фобомъ Завѣтѣ, по я состоянію
Важность вопроса и его положеніе въ современной наукѣ. — Рефератъ проф. А. Тумба о греческомъ библейскомъ языкѣ,—преимущественно Новаго Завѣта.—Отчетъ (проф. А. Дейсмана) о новѣйшихъ трудахъ
въ этой области.
ЩЮЛѢ и даже больше еврейскаго — греческій языкъ былъ |§І важнѣйшимъ средствомъ сообщенія міру высокихъ истинъ божественнаго откровенія, а потому онъ же долженъ $ ' служить и первѣйшимъ способомъ Для усвоенія спаси-I тельнаго содержанія Олова Божія. Отсюда понятна величая важность всесторонняго серьезнаго изученія этого предмета, который всегда привлекалъ къ себѣ научное вниманіе. Однако нужно замѣтить, что оригинальная продуктивность въ этой области значительно стала изсякать и по временамъ ограничивалась простымъ повтореніемъ стараго, но къ концу минувшаго вѣка наступило дѣятельное оживленіе. Этому не мало способствовало обогащеніе многочисленными языковыми памятниками изъ періода возникновенія писаній греческой Библіи. Новый матеріалъ, естественно, вызывалъ
на сравненіе съ наличнымъ и тѣмъ самымъ возбуждавъ особый интересъ къ греческимъ библейскимъ документамъ. Не менѣе необходимо, что при этомъ должны были обновиться и господствующіе взгляды. Въ этомъ отношеніи произошелъ даже своего рода переворотъ въ принципіальныхъ воззрѣніяхъ. Первая особенность новѣйшаго теченія та, что теперь перестали разсматривать греческую Библію изолированно, какъ законченное цѣлое В^ббычнаго порядка и по своей языковой формѣ, котбрая Отрѣшалась отъ историческихъ условій въ жизни греческаго; языка. Вопреки сему нынѣ констатируется тѣсная связь, и во свѣтѣ ея ведется все изслѣдованіе. Этимъ опредѣляется вторая отличительная черта, что библейская рѣчь сближается съ обиходно-разговорною и разобщается отъ искусственно-литературной, при чемъ библейскіе памятники оказываются не строго литературными, въ техническомъ смыслѣ. По новости здѣсь возобладали и нѣкоторыя увлеченія 1). Существеннѣе другихъ стремленіе къ отнятію всякой особности у библейскаго языка въ качествѣ одной ивъ естественныхъ стадій въ общемъ развитіи. Но неоспоримость второго положенія не оправдываетъ преувеличеній въ первомъ. Тутъ несомнѣнно, что въ библейскомъ усвоеніи во мво-гомъ измѣнилось самое значеніе распространенной терминологіи, за которою иногда закрѣплялись спеціальные оттѣнки. Кромѣ догматическихъ понятій—для иллюстраціи довольно будетъ упомянуть слово „талантъ“, которое повсюду употребляется съ евангельскимъ содержаніемъ, неизвѣстнымъ для эллинизма. Наряду съ этимъ пріобрѣталъ типическій характеръ и строй всей рѣчи, заключающей немало оригинальнаго. Если прибавить экстраординарность предмета, то особеннность библейскаго языка будетъ обезпеченною удовлетворительно. Впрочемъ, не менѣе несомнѣнны и преимущества новаго метода. Это ясно уже потому, что онъ оперерируетъ съ фактическими данными надъ библейскимъ языкомъ, который раскрывается отчетливѣе и по филологическимъ свойствамъ и по идейнымъ элементамъ. На этой почвѣ достигнуты значительные успѣхи, и намъ полезно познакомиться съ самыми
*) Встрѣчаются, конечно, и теперь, работы прежняго образца; таковъ, напр., элементарный трудъ А. Т. Robertson'а, New Testament Greek Syllabus for Junior Greek Class, Louisville, Ky., Dearing, 1900, ГѴ+99 стр.
послѣдними результатами по этому вопросу 2 3 * * * *). Для общаго освѣдомленія весьма пригоденъ рефератъ на 46-мъ „собраніи нѣмецкихъ филологовъ и учителей“ о „положеніи библейскаго греческаго языка въ языковой исторіи“ профессора (марбургскаго) Альберта Тумба 8), авторитетнаго учѳ-
2) Для предшествующаго см. нашъ отчетъ (аа А. Д ѳ й с м а н у) въ статьѣ «Современное состояніе и дальнѣйшія задачи изученія греческой Библіи въ филологическомъ отношеніи» въ «Храст. Чтеніи» 1898 г., №9, стр. 365—400.
3) Die sprachgeehichtliche Stellung des Biblischen Griechisch: Vor-trag von Prof. Albert Thumb въ «Theologische Rundschau» V, 3
(März 1902), S. 85 — 99. Считаемъ полезнымъ нарочито упомянуть объ этомъ журналѣ, который выходитъ съ 1898 года. При нынѣшнемъ непо-
мѣрномъ разрастаніи книжности являются безусловною необходимостію библіографическія пособія, помогающія разумному выбору ивъ всей книжвой массы дѣйствительно полезнаго или пригоднаго и достаточно
освѣдомляющія съ главнѣйшими результатами. Но въ свою очередь и библіографія черезчуръ распространилась и раздробилась, такъ что, слѣдя за ней, пожалуй, не будешь имѣть времени для ознакомленія съ самыми сочиненіями. На устраненіе этихъ трудностей и разсчитано «Theologische Rundschau». Здѣсь не разсматривается каждая книга въ отдѣльности;—обозрѣніе дается для цѣлой группы новѣйшихъ трудовъ,
располагаемыхъ систематически — по извѣстнымъ рубрикамъ, каковы, напр., слѣдующія: Ветхій Завѣтъ—исторія Израиля, исторія «израильской религіи», экзатевхъ, агіографы. текстъ, канонъ и языкъ, пророки, библейское богословіе, Новый Завѣтъ—Жизнь Іисуса Христа, Книга Дѣяній и апостольскій вѣкъ, Павловы посланія, текстъ, языкъ, синоптики; церковная исторія—древвяя (съ патрологіей), средняя и новая; систематическое богословіе—этика, апологетика, догматика, философія религіозная; церковное право съ. церковнымъ устройствомъ и практическое богословіе—пасторологія и практическая экзегетика, литература проповѣд-нически-назидательвая, собств. гомилетика, внѣшняя и внутренняя миссія, катехѳтика, религіозное образованіе; соціальная литература; церковная археологія, литургика и пр. Важнѣйшія сочиненія обсуждаются особо («Введеніе» Дана въ Н. 3. 1 о г. Вейсомъ, Этика Германа Рольф-с о м ъ, Комментарій Гункѳля на Быт. Стѳйѳрнагѳлемъ, Сущность христіанства Гарнака Буссетомъ, «Притчи» Юлихера I о г. В е й-с о мъ), иногда спеціально освѣщаются нѣкоторые частные вопросы (хотя бы о книгѣ Іисуса сына Сирахова Кэнигомъ, объ Иса. XL—LX
К'орнилѳыъ); весьма не рѣдки руководящія статьи по поводу выясняющихся въ наукѣ пунктовъ, и мы назовемъ немногія: къ вопросу о древней церковной исторіи Прэйшѳна (1900 г.); новѣйшія изслѣдованія о «Сынѣ человѣческомъ» Бальдѳнш пергѳра (1900 г.), новѣйшія изслѣдованія въ области религіозной литературы позднѣйшаго іудейства Бу с сета (1900, 1901 п 1902 г.), историческій и догматическій методъ въ богословіи Рей шло (1901 г.), христіанство и современная
наго, писавшаго спеціально о многихъ соприкосновенныхъ матеріяхъ (Handbuch der neugriechischen Volkssprache: Grammatik, Text, Glossar, 1895 r.; Untersuchungen über den Spiritus asper im Griechischen, 1889 r.; Die griechische Sprache im Zeitalter des Hellenismus: Beiträge zur Geschichte und Beur-^ teilung der Kotvrj, 1901 r.,—всѣ въ Strassburg4k у K. J. Trüb-ner’a). Вотъ эта рѣчь въ русскомъ пересказѣ.
Кто воспиталъ свой вкусъ въ греческомъ языкѣ только на классическихъ образцахъ эллинизма, тотъ переживаетъ чувства сильнаго контраста, когда онъ раскрываетъ Новый Завѣтъ и начинаетъ читать любыя мѣста. Конечно, тутъ много сходнаго и съ классическимъ языкомъ, но вмѣстѣ съ этимъ встрѣчаются формы, которыя кажутся ошибочными — урт]уо-ргТтг; oTTjxsxs, efyooav, dtasxptöhjv,—либо конструкціи еще болѣе необычныя—тсаѵта öaa üsXtjts ba Tuotwatv оі avftpwTcot хтХ. И если эти образованія мѣрять лишь масштабомъ классическаго строенія, то возбуждается чутъ не отвращеніе къ языку, гдѣ столь грубо нарушаются правила грамматики. При этомъ невольно срывается извѣстное сужденіе* высказанное нѣкогда съ негодованіемъ однимъ филологомъ насчетъ „неудачнаго“ отпрыска отъ древнегреческаго, т. е. о новогреческомъ, а именно: развѣ можно считать его языкомъ, разъ въ немъ допускается сочетаніе атго съ винительнымъ падежомъ!?
Однако, при Библіи рѣчь идетъ о священныхъ книгахъ Христіанства, и потому наука не можетъ такъ легко освободиться отъ изученія и серьезнаго обсужденія этого языка, какъ это имѣетъ мѣсто по отношенію къ новогреческому, хотя послѣдній заслуживалъ бы нѣкотораго вниманія уже просто въ достоинствѣ сына своей величавой матери. Ёогословъ
философія Пфѳннингсдорфер а (1902 г.) и т. д. Этотъ способъ вѣрнѣе и легче знакомитъ съ общимъ научнымъ положеніемъ вопроса и освѣдомляетъ съ частностями въ цѣлокупности, почему мысль не теряется и не разбрасывается въ мелочахъ. Беѣ отдѣлы выпускаются за подписью компетентныхъ именъ, а редакція паходится въ рукахъ гёттингенскаго проф. D. W. В о us set’а при участіи W. Е ѳ і t m ü 11 е г’а. Журналъ издается фирмою (въ Tübingen nnd Leipzig) J. С. B. Mohr’a (Paul Siebeck) и выходитъ ежемѣсячными книжками; цѣна за годъ около 8 р. 60 к.—80 к.
долженъ задаваться вопросомъ, к&къ нужно смотрѣть на своеобразный языковой типъ Новаго Завѣта и, разумѣется, по соотношенію съ классическимъ греческимъ, который самъ собою всегда выдвигается на первый планъ. При отвѣтѣ на этотъ вопросъ догматическія соображенія играли немаловажную роль: исходя изъ того предположенія, что божественное вдохновеніе Св. Писанія простирается и на словесную форму, неизбѣжно допускали, что въ нѣкоторомъ смыслѣ этотъ языкъ обладаетъ характеромъ совершенства. Утвержденіе касательно классическихъ свойствъ греческаго языка, понятно, но могло продержаться долго, за-то нашли другой выходъ въ идеѣ особенной природы новозавѣтно-греческаго языка, при чемъ онъ— въ качествѣ, своего рода, чуда—ускользалъ отъ „свѣтской“ науки. До какой степени эта идея переплеталась съ догматическими вопросами,—видно по характеристическому изреченію догматиста Роте, который еще въ 1893 г. встрѣтилъ одобреніе со стороны богослова — составителя библейскаго словаря [проф. Г. Кремера]. „Дѣйствительно,—выражался Роте,—вполнѣ можно говорить о языкѣ Св. Духа. Въ Библіи намъ до послѣдней очевидности обнаруживается, какъ изъ языка того народа, который служилъ сферою приложенія для дѣйствующаго въ откровеніи Духа божественнаго, каждый разъ вырабатывается совершенно особое религіозное нарѣчіе, гдѣ преобразуются по соотвѣтственному новому типу наличные языковые элементы столько же, сколько и господствующія понятія“ 4).
Выдавали ли этотъ языкъ за „библейско-греческій“ или за особый родъ такъ называемаго „іудейско-греческаго“ или называли „греческимъ іудео-христіанскимъ“,—вездѣ результатъ былъ одинаковый, что библейскій языкъ удерживалъ совершенно особенное исключительное положеніе въ исторіи греческаго языка. Даже соотношеніе съ изученіемъ LXX-ти и съ египетскими папирусами могло произвести измѣненіе для этого тезиса лишь въ томъ смыслѣ, что стали говорить о своеобразной формѣ александрійскаго греческаго языка.
Но если мы избавимъ библейскій языкъ отъ такого изолированнаго разсмотрѣнія и приведемъ его въ общую связь со всею исторіей греческаго языка, будемъ изучать его, какъ отдѣльный, только «с л у чайно болѣе выдающійся, членъ ве-
ликаго естественнаго развитія языка,—лишь послѣ этого ясно опредѣлится положеніе библейскаго греческаго языка.
Поелику же отъ рѣшевія этой задачи зависитъ многое другое, чѣмъ занимаются богословы, то для филологіи было бы великимъ пріобрѣтеніемъ, коль скоро .такимъ способомъ къ изученію позднѣйшей исторіи греческаго языка привзошли бы и изъ круга другихъ дисциплинъ рабочія силы, въ которыхъ такъ жизненно нуждается эта давно забытая область.
Наглядное представленіе, о природѣ библейскаго языка получится тогда, когда мы совсѣмъ отрѣшимся отъ письменнаго образа взятаго языка и сосредоточимся только на его звуковомъ образѣ, чтобы сравнивать съ исходнымъ и конечнымъ пунктами, между которыми хронологически лежитъ Новый Завѣтъ. Звуковая форма живого, т. е. новогреческаго, языка намъ извѣстна непосредственно; объ ней же для аттическаго около 400 г. до р. Хр. и для греческаго на поворотѣ перваго и втор^о вѣковъ нашего лѣтосчисленія мы можемъ заключать съ порядочною увѣренностію, при чемъ для Библіи (согласно ея характеру, еще подлежащему изслѣдованію) въ правѣ брать въ основаніе не произношеніе высокообразованныхъ греческихъ круговъ, но произношеніе низшихъ слоевъ въ эллинистическихъ городахъ Сиріи и Египта.
|xsxdt xoöxo xaxeßir] sic Ка<рарѵаоирі айхо? хаі 7] р/г]Х7)р осйхоб хаі оі metä tüto каіёЬё es Кар'агпайт autos Jcai he meter autü kai hoi aoeXcpoi хаі оі р.а0тг|хаі айхоо хаі sxsT Ijxsivav 06 тгоХАас 7jp.spas. adelp'di kai hoi met'etai autü kai eke ётепап й polläs hemäräs.
Такъ говорилъ Аѳинянинъ около 400, г. до р. Хр.
metä tüto каЬёѵё is кар'агпайт кё е тёіег аиЫ кё ü adelp'u кё й matetä autü, кё екі ётіпап и poläs e.märäs.
Таково общее произношеніе народа около 100 г. по
р. Хр., освобожденное отъ специфическихъ провинціализмовъ, которые тогда легко было услышать, напр., изъ устъ египетско-греческаго носильщика. Теперь таж» фраза гласитъ въ (освобожденномъ отъ провинціализмовъ) новогреческомъ произношеніи:
ГРВЧЕОКІЙ ЯЗЫКЪ БИБЛІЙ ЦО СОВРЕМЕННОМУ СОСТОЯНІЮ НАУКИ. 9
#
metä tuto ЬаЫщ is hafarnaum aftos Te'e i mitir aftü Ice i adhelfi Ice i mathitä aftu, Ice elci ётіпап и poläs ітёгаз 5).
Здѣсь ухо каждаго ясно схватываетъ, что греческій языкъ библейскаго времени настолько тѣсно приближается къ новогреческому. что мы должны оцѣнивать его не въ качествѣ конечнаго пункта прежняго развитія или не за вырожденіе греческо-классическаго, но—скорѣе—какъ начальный пунктъ новой языковой фазы. Отсюда само собою является естественное заключеніе, что матерь новогреческаго вполнѣ родственна и библейско-греческому, а потому—согласно основоположительнымъ изслѣдованіямъ Гатцидакиса6) и подтвержденіямъ въ дальнѣйшихъ работахъ—общимъ исходнымъ пунктомъ новогреческаго и его діалектовъ у насъ оказывается та языковая форма, которую обозначаютъ подъ именемъ Коіѵт] или общепринятаго эллинистическаго языка.
Обходнымъ путемъ—чрезъ новогреческій — мы посредствомъ самыхъ простыхъ, полученныхъ изъ одной только звуковой системы, заключеній можемъ прямо установить положеніе библейскаго греческаго языка. Этой цѣпью заключеній мы воспользовались затѣмъ, дабы вывести отсюда методическое требованіе, что знаніе и изученіе новогреческаго совершенно обязательны для изслѣдованія и обсужденія той почвы, на которой выросъ новозавѣтный греческій языкъ. По счастію, это воззрѣніе за послѣдніе годы все болѣе и болѣе пробивало себѣ путь, и многіе изслѣдователи, —напр., Швейцеръ въ своей книгѣ о пергамскихъ надписяхъ, Карлъ Дитерихъ въ изысканіяхъ по исторіи греческаго языка, равно и я самъ—старались раскрыть, какую пользу новогреческій можетъ оказать для проясненія эллинистическаго мірового языка, а—значитъ—и библейскаго. Я вынуж-
5) Для уразумѣнія вашей передачи греческаго произношенія нужно замѣтить, что е обозначаетъ «закрытое е», th и dTi англійское «твердое», собств. «мягкое» th, что—далѣе—рг не слѣдуетъ смѣшивать съ f, но должно выговарить какъ р+Д (соотвѣтственно f — t -f- h). Наконецъ, обязательно подчеркнуть, что во второмъ и третьемъ періодѣ языка уничтожилось древнее различеніе качества акцентовъ и количества слоговъ.
6) бг. N. Hatzidakis, Einleitung in die neugriechische Grammatik, Leipzig 1892 (въ «Bibliothek der indogermanischen Grammatiken» II Bd. V)# Cp. въ «Христ. Чтеніи» 1898 г., № 9, стр. 380,а*. 398.
денъ воздержаться здѣсь отъ иллюстрированія этого положенія частными примѣрами, но вѣрую, что мы, работавшіе въ этомъ смыслѣ, убѣдили и въ томъ, что для успѣшнаго использованія этого средства изслѣдованія недостаточно проштудировать греческій учебникъ и что не должно щадить никакого труда для изученія исторіи новогреческаго языка и новогреческихъ діалектовъ.
Какъ вульгарная латынь изъ источниковъ познается лишь несовершенно и о формѣ ея живого употребленія приходится часто заключать съ помощію романскихъ языковъ, такъ и новогреческій долженъ служить къ тому, чтобы прояснять и дополнять тексты вульгарно-греческаго и чрезъ это способствовать реконструкціи господствовавшаго нѣкогда Коіѵтр Необходимо, прямо признать, что тексты, изъ которыхъ мы почерпаемъ свѣдѣнія о Kotvr(, даютъ только недостаточный образъ употреблявшагося въ рѣчи языка и нуждаются въ восполненіи, обильно доставляемомъ и чрезъ письменные источники. Между этими источниками, безспорно, важнѣе всего папирусы; нынѣ, когда изученіе ихъ разрослось въ особую важную вѣтвь классической филологіи, уже нѣтъ необходимости указывать на многостороннюю важность этихъ памятниковъ, значеніе которыхъ раскрыто съ досточною авторитетностію предъ собраніемъ филологовъ 7). Притекающій къ намъ матеріалъ столь богатъ, что хватитъ работы цѣлымъ генераціямъ ученыхъ, и когда эта работа по отношенію къ языковой стсропѣ будетъ исполнена, именно послѣ этого и долженъ быть поставленъ вопросъ: съ какою точностію и въ какомъ объемѣ языкъ папирусовъ воспроизводитъ живую рѣчь своего времени? Къ сожалѣнію, изъ Малой Азіи и греческаго отечества у насъ пѣтъ источниковъ, которые передавали бы ежедневную рѣчь точнымъ образомъ, какъ папирусы, ибо надписи, по самой природѣ своей назначавшіяся не для мгновенія, не могутъ быть вполнѣ сравниваемы съ ними. Тѣмъ не менѣе
т) Разумѣется рефератъ извѣстнѣйшаго паи пролога, издающаго нынѣ спеціальный журналъ по этой отрасли, U. W11 с k ѳ n’a, Der heutige Stand der Papyrneforschung, помѣщенный въ «Neue Jahrh. f. d, klaßa Altertum» VII, S. 677—691. О научномъ значеніи т. д, египетскихъ папирусовъ была сказана 12-го мая 1802 г. интересная рѣчь па годичномъ, актѣ Императорскаго археологическаго Института, въ Спб., проф. 1'р, Ф. Церетели: см. «Церковный Вѣстникъ» 1902 г. №20 (за 16-е мая), стоаб. 687*
и онѣ хорошо служатъ къ разъяснѳнф фактическихъ формъ повседневнаго языка,— только нужно ихъ допытывать интенсивнѣе и экстенсивнѣе, чтобы добыть формы, какія въ пол- * нотѣ доставляетъ, можетъ быть, единственный папирусъ и на узкомъ пространствѣ. Здѣсь счастливымъ восполненіемъ и является новогреческій языкъ, показывая, чтб нѣкогда принадлежало обиходному эллинистическому языку изъ тѣхъ фонетическихъ, флексивныхъ, синтаксическихъ новообразованій, которыя представляются папирусами во множествѣ, надписями болѣе скудно. Вмѣстѣ съ этимъ чрезъ это 1 пріобрѣтается, что рисующееся по египетскимъ папирусамъ и надписямъ Малой Азіи вслѣдствіе своей особи сти въ качествѣ несомнѣнныхъ провинціализмовъ—все это порой мы можемъ начитать даже варварскимъ или негреческимъ, поелику въ новогреческомъ развитіи языка отсутствуетъ либо встрѣчается въ какомъ-нибудь діалектическомъ закоулкѣ. Достаточенъ одинъ примѣръ:—этимъ путемъ мы знаемъ, что замѣна [въ звукахъ] Media, Tenuis и Aspirata, каковая обычно попадается всякому читающему папирусы, должна указывать на эллинизованвыхъ варваровъ Египта, Сиріи и Малой Азіи и, слѣдовательно, не относится къ общимъ признакамъ для Kotvrj.
Но въ чемъ же сущность и своеобразіе у Kotvr;, т. е. у (греческаго) разговорнаго языка взаимныхъ сношеній за эллинистическое время? Здѣсь я долженъ удовольствоваться нѣкоторыми тезисами и отказаться отъ ихъ обоснованія, которое пространно изложено въ моей книгѣ: „Греческій языкъ въ вѣкъ эллинизма“.
Eocvfj, хронологически укладывающійся въ границахъ между Александромъ в. и Константиномъ или Юстиніаномъ, есть языкъ аттическій, преобразованный въ общепринятый языкъ міровыхъ сношеній. Уже во времена аттическаго морского союза языкъ Аѳинъ — еще прежде полученія гегемоніи въ литературѣ—распространился за предѣлы своей родины вслѣдствіе торговли и мощи, бывшихъ въ обладаніи у главы этого великаго союза. Аттическій купецъ, аттическій солдатъ и аттическій' колонистъ разносили свою родную рѣчь; приливъ грековъ въ Пирей и Аѳины давалъ іонійцу, эолянину и дорійцу множество случаевъ ознакомиться съ аттическимъ разговорнымъ языкомъ, между тѣмъ духовное руководство, какого
Аѳины достигли одновременно сіь политическимъ, быстро доставило побѣду аттическому литературному Я8ыку. Отсюда понятно, что македонцы пользовались аттическимъ языкомъ, лишь только они начинали вступать въ греческій міръ. Александромъ в. языкъ Аѳинъ былъ перенесенъ въ міръ восточный: — тогда эллинская культура пріобрѣла обширныя области и носитель этой культуры, побѣдоносный аттическій языкъ, сдѣлался міровымъ языкомъ эллинивма. Такое усиленное расширеніе, съ перенесеніемъ извѣстнаго нарѣчія на представителей другого нарѣчія или даже чуждыхъ языковъ, не могло оставаться безъ воздѣйствія и на него самого. Древніе діалекты своей родины вели долгую, но тщетную борьбу: общимъ языкомъ сношеній,, имѣвшимъ прочную опору въ массѣ новопріобрѣтеннаго эллинизованнаго населенія болѣе обширной Греціи, всѣ они были поглощены точно такъ же* какъ и мѣстные языки Малой Азіи—фригійскій, ликійскій и т. д. Но поразительно, что и эти древніе діалекты и варварскіе языки такъ мало оставили слѣдовъ въ Когѵт?], поелику большая часть того, что принималось, напр., изъ дорическихъ формъ и египетскихъ идіотиэмовъ, въ мѣстномъ ограниченіи,—■ все это въ теченіе позднѣйшей исторіи греческаго языка— значитъ, съ перваго вѣка нашего лѣтосчисленія—опять было отброшено, а большинство такого, что ново и посему кажется чужероднымъ, есть продуктъ внутренняго естественнаго развитія. Только іоническій діалектъ удержалъ нѣсколько болѣе сильное вліяніе, особенно по отношенію къ запасу словъ, аттическій же утратилъ нѣкоторыя особенности (напр., тт), отдѣлявшія его и отъ іоническаго и отъ дорическаго.
Эти фактическія данныя вполнѣ соотвѣтствуютъ историческимъ отношеніямъ, при которыхъ распространялся аттическій діалектъ, а равно и условіямъ, которыя обязательно допустить при возникновеніи общепринятаго языка. Поэтому я вынужденъ навсегда считать ошибочною старинную и нынѣ опять возобновляемую гипотезу, будто Kotvif] образовался изъ пестраго смѣшенія діалектовъ*, эта гипотеза не гармонируетъ съ историческими условіями и — при безпристрастномъ разсмотрѣніи фактовъ—не можетъ находить подтвержденія даже, въ языковой формѣ. Впрочемъ, кажется, уже великое множество изслѣдователей согласны со мною въ этомъ пунктѣ.
Кеиѵг], который я имѣлъ предъ глазами при своемъ изложеніи, это не литературный языкъ, а разговорный и изъраз-
говорнаго типа вышедшій яѳыкъ взаимныхъ сношеній» Именно такой предполагается и новогреческимъ. Мнѣ думается, что неизлишнѳ подчеркнуть это особевно, ибо въ этомъ отношеніи я самъ подвергся недоразумѣніямъ. Литературный же языкъ аттическій для генезиса разговорнаго Koivyj имѣетъ только второстепенное значеніе и прежде всего объясняетъ многообразныя формы эллинистическаго и позднѣйшаго писатель-тельства.
Со временъ Поливія пробовали освѣжать традиціонный литературный языкъ изъ источника ходячаго языка, и это длится до сего дня, когда греки стараются выработать новый, болѣе приходный для жизни, письменный языкъ. За весь этотъ періодъ греческая литература по формальной своей сторонѣ движется между полюсами старины и дѣйствительной жизни, не приближаясь совершенно ни туда, ни сюда. Различныя формы эллинистическаго литературнаго языка вплоть до дѣтскаго стиля вульгарныхъ папирусовъ, въ концѣ концовъ ничто иное, какъ продолжающіеся компромиссы между разговорнымъ языкомъ и болѣе древнимъ литературнымъ преданіемъ, между жизнію и школой. Однако даже аттикисты, которые хотѣли повернуть литературный языкъ къ классически^ аттическому, при всемъ своемъ стараніи были не въ состояніи совсѣмъ передѣлать свой языковой вкусъ и писать чисто аттически. И какъ мало аттикистъ могъ писать чистымъ аттическимъ языкомъ, столь же мало папирусы передаютъ чистый вульгарно-греческій, но только приближаются къ нему.
Памятникомъ литературы Коіѵт] является и Новый Завѣтъ, гдѣ по сравненіи со всею греческою литературой имѣется первая и—-вмѣстѣ—величественная попытка сдѣлать живой языкъ сврего времени литературно - способнымъ. Что эта языковая форма и въ сознаніи древнихъ представлялась революціей, „абсолютною новостію“, это показываютъ выраженія презрѣнія и отвращенія, какъ образованные люди характеризовали этотъ греческій языковой типъ въ качествѣ варварскаго языка матросовъ. И при всемъ томъ, возникновеніе новозавѣтныхъ писаній падало именно на время атти-кизма или напряженнѣйшей языковой реакціи.
Но чѣмъ болѣе чрезъ надписи, папирусы и—не меньше того-—чрезъ; познаніе новогреческаго мы бываемъ , въ состо-
яиіи изучать этотъ ябыкъ въ связи со всѣмъ комплексомъ Кбіѵт], тѣмъ болѣе мы видимъ, что въ Новомъ Завѣтѣ не находится ни „ специфической44 языковой формы, ни варварскаго іудейско-греческаго, а естественная фаза въ развитіи эллинистическаго языка. Здѣсь особенная заслуга гейдельбергскаго богослова Адольфа Дейсмана, что онъ разсѣялъ химеру насчетъ специфическаго библейско-греческаго языка, показавъ постояннымъ привлеченіемъ папирусовъ и надписей на многочисленныхъ частностяхъ, что такъ называемыя „христіанскія“ или „іудейско-греческія“ слова или мнимые семитизмы были общимъ достояніемъ Коіѵт). Мы еще не въ состояніи (— а во всѣхъ пунктахъ это, пожалуй, будетъ невозможно и вообще —) сопричислить къ Ко ivy) всѣ явленія новозавѣтнаго греческаго языка, ибо находимся лишь при началѣ этихъ изслѣдованій. Но тотъ фактъ, что уже при первомъ напорѣ оказалась брешь въ старыхъ гипотетическихъ построеніяхъ, позволяетъ намъ надѣяться, что наука скоро обратитъ въ развалины все это зданіе.
Въ частности: что касается мнимыхъ семитизмовъ или гебраизмовъ Библіи, то обычно приводившіяся для сего подтвержденія столь ошибочны или, по крайней мѣрѣ, столь сомнительны, что изъ нихъ никоимъ образомъ нельзя аргументировать въ пользу семитической окраски библейскаго греческаго языка.. Я вовсе не думаю отрицать возможность сѳми-тизмовъ: —при извѣстныхъ особыхъ условіяхъ они даже вѣроятны, напр. въ греческомъ языкѣ буквалистическихъ переводовъ LXX-ти. Однако разслѣдованія насчетъ этихъ семитизмовъ должны вестись иначе, чѣмъ доселѣ, чтобы отъ нихъ можно было ожидать успѣха. Отъ необходимости подобныхъ строго-методическихъ изысканій не въ правѣ уклоняться прежде всего богословы, если только имъ желательно обосновывать проблеммы новозавѣтной литературной исторіи на прочномъ языковомъ базисѣ. Вопросъ о томъ, сводить ли отдѣльныя Евангелія или части ихъ къ арамейской первоосновѣ, есть главная проблемма евангельской критики. Въ пользу такихъ первоисточниковъ богословы ссылаются на мнимо гебраисти-ческую окраску языка и съ особеннымъ удареніемъ выдвигаютъ на видъ монотонную манеру продолженія разсказа чрезъ '/.cd въ качествѣ доказательства наличности въ этомъ языкѣ семитическаго духа. Но здѣсь яснѣе всего и обнаруживается несовершенство употреблявшихся доселѣ методовъ: сравнивали
строеніе предложеній библейско-греческаго языка съ таковыми же въ высокоразвитой аттической литературѣ—съ одной стороны—и въ еврейской письменности — съ другой—и изъ противности, собственно изъ сходства, заключали, что библейское построеніе предложеній есть „гебраистическоеи. Однако тутъ сравнивались вещи, не подлежащія сравненію, опускали изъ вниманія строеніе въ народномъ языкѣ, какъ объ немъ молено догадываться съ полною ясностію по новогреческому, и чрезъ это приходили къ заключеніямъ фальшивымъ и въ высшей степени сомнительнымъ, съ которыми не согласуются не только филологическія, но даже богословскія и литературно-историческія гипотезы. И тѣмъ не менѣе подъ господствомъ такихъ ложныхъ методовъ стоитъ не одно литературное изслѣдованіе Новаго Завѣта; это и для другихъ писателей Kotvrj приводило къ подобнымъ же неправильностямъ пониманія. Напр., изъ іонійскихъ и поэтическихъ словъ, какія встрѣчаются у Поливія и Іосифа, дѣлается прямо дѣтскій выводъ, что эти писатели усвоили данныя слова чрезъ усердное чтеніе Иппократа и Геродота, между тѣмъ по источникамъ Koivyj и по новогреческому можно аргументировать, что эти слова принадлежатъ живому языку и—слѣдовательно—именно изъ него были знакомы упомянутымъ писателямъ. Поэтому нужно остерегаться заключеній къ поэтическому ко^риту стиля просто по наличности поэтическихъ словъ: иначе и у иного папируса, содержащаго, напр., счетъ за вина, можно приписать такому поставщику склонность къ поэтической дикціи. При обсужденіи библейскаго греческаго языка бываютъ подобныя же ошибки, если, напр., вліяніе Иппократа или Іосифа стараются доказать по совпаденіямъ въ вокабулярѣ [запасѣ словъ], не взвѣшивая того, какъ далеко эти согласія условливались одинаковою языковою средой. Такъ и всегда изолированное разсмотрѣніе библейскаго языка препятствуетъ правильному прозрѣнію. И, напр., сколько бы ни была несомнѣнною солидарность между LXX-ю и Новымъ Завѣтомъ касательно круга идей и языковой формы,—при всемъ томъ 150 словъ, которыя во всей греческой литературѣ принадлежатъ исключительно имъ однимъ, ничего не доказываютъ въ пользу ихъ тѣсной литературной связи, доколѣ не привлечены папирусы и надписи, — не доказываютъ и того, что языкъ Новаго Завѣта нужно считать за вырожденіе александрійско-греческаго.
Само по себѣ было бы мыслимо, что библейскій греческій
Я8ыкъ представляетъ опредѣленный діалектъ въ Koivyj или,-выражаясь осторожно,—носитъ извѣстную мѣстную окраску, ибо позволительно ожидать а priori и можно утверждать фактическую вѣроятность, что Kocvyj расчленялся на мѣстныя развѣтвленія, что въ Египтѣ онъ звучалъ такъ, въ Малой Азіи иначе и въ Пелопоннесѣ особо. Но только нельзя прямо отправляться отъ понятія александрійскаго греческаго языка: что древними сообщалось подъ этою рубрикой, есть большею частію Koivyj вообще; лишь египетско-греческій выдѣляется отъ остального, хотя признаки, которые указывалъ для него рано почившій Бурешъ, только частію являются спеціально египетскими.
Какъ же относится библейскій греческій языкъ къ этимъ мѣстнымъ видоизмѣненіямъ въ Koevyj?
Языкъ Новаго Завѣта, разсматриваемый въ его совокупности, невозможно характеризовать въ качествѣ опредѣленнаго „діалекта“ въ Koivyj. Це прочь бы склониться къ присвоенію для Библіи особенно наименованія палестинско-греческаго, но извѣстное о немъ доселѣ изъ прямыхъ и непрямыхъ источниковъ,—прежде всего изъ греческихъ заимствованныхъ словъ раввинской письменности,—недостаточно для типической отчетливости понятія палестинско-греческаго языка. Тоже и по отношенію къ дальнѣйшему понятію „іудейско-греческаго“, какъ раскрылъ особенно Дейсманъ; а LXX не имѣютъ чего-либо общаго съ іудейско-греческой формой. Все, приводившееся въ этомъ смыслѣ, оказалось эфемернымъ: даже та форма, которая до послѣдняго времени выставлялась признакомъ іудейско-греческаго, и именно spaova«) съ au (вмѣсто speovdoo) можетъ быть иллюстривана примѣрами изъ оксиринх-скихъ папирусовъ и потому не есть ни іудейско-греческая, ни александрійская, а — самое ббльшеѳ — это знакъ египетскогреческаго языка. Но съ этимъ spauvato исчезаютъ послѣдній остатокъ и самая сильная опора въ пользу существованія іудейско-греческаго діалекта. Можетъ быть доказано даже и то, что библейско-греческій языкъ не согласуется съ тѣмъ, что мы „знаемъ о греческомъ нарѣчіи палестинскихъ іудеевъ.
эужно было бы ожидать спеціально арамейскихъ
tjiiH с^ми^ически^ примѣненій языкового греческаго содер-іанія'ймёШо ‘ въ Семасіологическомъ преобразованіи, какое
получали въ раввинскомъ употребленіи заимствованныя греческія слова; но на самомъ дѣлѣ въ большинствѣ случаевъ значеніе такихъ словъ не согласно съ библейскимъ: напр., XstToopyta обозначаетъ въ раввинской литературѣ „услугу“, въ библейской—„богослуженіе“, и потому писатели Новаго Завѣта слѣдуютъ греческому, а не еврейскому или арамейскому теченію въ языкѣ.
Лишь въ одномъ отношеніи можно говорить объ оттѣнкѣ нарѣчія въ языкѣ Новаго Завѣта. Это касается рукописнаго преданія насчетъ звуковой и флексивной формы, въ чемъ совсѣмъ нѣтъ единства: каждая рукопись обнаруживаетъ вліяніе языковой формы своего писца, времени и также мѣстности, гдѣ она возникла, а нѣкоторыя звуковыя особенности помогаютъ болѣе точному опредѣленію области происхожденія данныхъ рукописей, указывая для нихъ Египетъ, Сирію и Малую Азію. Однако изъ существованія подобныхъ частностей вовсе не слѣдуетъ, что библейско-греческій языкъ есть діалектъ или даже жаргонъ въ Kotvyj. Скорѣе, онъ представляетъ народный явыкъ эллинизма, впервые поднявшійся на степень литературы, а для древняго міра и его литературы это означало почти столь же великую революцію, какъ и содержаніе съ новыми идеями, которыя въ этомъ языкѣ возвѣщались. Конечно, подобно тому, какъ въ своемъ дальнѣйшемъ догматическомъ образованіи эти новыя идеи скоро стали сочетаваться съ идейнымъ содержаніемъ эллинской философіи, такъ же и языкъ первохристіанства вскорѣ обнаруживаетъ попятное движеніе: чѣмъ болѣе успѣховъ дѣлало христіанство, утверждаясь въ кругахъ образованныхъ людей, тѣмъ больше и та языковая форма, какою пользовались великіе учители Церкви и проповѣдники, приближалась къ литературнымъ формамъ свѣтской греческой словесности и въ концѣ концовъ всецѣло пошла по этому пути. Только разсчитанная на простой народъ литература легендъ и т. п. слѣдовала примѣру Свящ. Писанія.
Значитъ, этотъ досточестный памятникъ новой религіи не смогъ повліять* на письменность послѣдующихъ временъ въ томъ направленіи, какое самымъ настоятельнымъ образомъ было бы желательно для освѣженія развиті изъ умиравшаго древа латыни разростались вѣтви новыхъ литературныхъ языковъ, въ стокѣ достигали побѣды усилія аттикистовъ
юпвидаЛогею
окоченѣла въ литературѣ, и (—къ великому вреду для средне—и ново-греческой литературы—) грекамъ доселѣ не удалось замѣнить этотъ окоченѣвшій письменный явыкъ новою языковою формой, общепригодной и болѣе приспособленной къ историческому развитію.
Въ предыдущемъ я попылся установить то положеніе, какое языкъ Новаго Завѣта занимаетъ въ связи всего языкового развитія Греціи. Здѣсь я удовольствовался тѣмъ, что, оставивъ въ сторонѣ всѣ наглядныя детали, я только въ главныхъ чертахъ обрисовалъ положеніе библейскаго греческаго языка съ исторически-языковой точки зрѣнія. Я съ тѣмъ бблыпимъ правомъ могъ ограничиться этимъ бѣглымъ абрисомъ, что въ другомъ мѣстѣ 7) пространнѣе раскрыто, какими свѣдѣніями, по моему мнѣнію, мы располагаемъ по данному вопросу. Конечно, эта освѣдомленность наша еще далеко не полная; настойчивое изысканіе въ этой области КоW] только—что началось: касательно мѣста и времени, ученія о звукахъ и флексіяхъ, насчетъ синтаксиса, стилистики и запаса словъ богатые источники для Koivif] еще должны быть изслѣдованы, пока окажется возможнымъ вполнѣ уразумѣть эту фазу греческаго языка, культурно-исторически столь важную и мощную. Въ разрѣшеніи проблеммъ, которыя вызываются этимъ періодомъ (въ жизни греческаго) языка, естественнымъ образомъ наука классическихъ древностей участвуетъ въ первой линіи; но такъ какъ языкъ Новаго Завѣта принадлежитъ къ кругу того же самаго развитія, то здѣсь и богословы заинтересованы почти въ равной степени. Даже больше:—въ виду того положенія, которое Библія занимаетъ въ религіозной жизни европейскаго культурнаго міра, можно еще сказать, что результаты, какіе обнаруживаетъ изслѣдованіе эллинистическаго мірового языка по соотношенію съ библейско-греческимъ, затрогиваютъ каждаго образованнаго человѣка вообще.
7) Разумѣются въ вышеназванномъ (стрн. 6) изслѣдованіи лектора Die grt|chj,ache Sprache im Zeitalter des Hellenismus главы ІѴ-я и Ѵ-я: «вліяніе негреческихъ народовъ на развитіе эллинистическаго языка» -'ІО&Чг-йЩ)» ч«дЦлектическія различія въ KoivVj: положеніе языка библейско-греческаго» (стр. 162—201).
Таковъ путь, по которому нынѣ идетъ наука въ изслѣдованіи греческаго языка библейскаго и—въ частности—новозавѣтнаго. Работы въ этомъ направленіи начались не столь давно, но постепенно подвигаются впередъ, обогащая новыми пріобрѣтеніями. Не безполезно будетъ познакомиться съ послѣдними публикаціями въ этой области. Воспользуемся для сего недавнимъ отчетомъ компетентнаго по этому вопросу профессора Адольфа Дейсмана 8), но напередъ должны назвать его собственный трудъ. Это—„Библейскія изысканія“ въ англійскомъ переводѣ А л. Грива (Bible Studies: Contributions chiefly from Papyri and Inscriptions to the History of the Language, the Literature, and the Religion of Hellenis tic Judaism and Primitive Christianity by Prof. Dr. Adolf Deissmann. With an Illustration in the Text. Authorised Translation incorporating Dr. Deissmann’s Most Recent Changes and Additions by Alexander Grieve, M. A., D. Phil. Edinburgh 1901 у T. & T. Clark). Здѣсь воспроизводятся два извѣстныя нѣмецкія изданія автора (Bibelstudien. Beiträge, zumeist aus den Papyri und Inschriften, zur Geschichte der Sprache, des Schrifttums und der Religion des hellenistischen Judentumsund Urchristentuns, Marburg 1895: N. G. Elwert’sche Verlagsbuchhandlung; Neue Bibelstudien. Sprachgeschichtliche Beiträge, zumeist aus den Papyri und Inschriften, zur Erklärung des Neuen Testaments. Mit einer Abbildung im Text. Ibid. 1897), и потому англійское не является оригинальнымъ ни по фактическому содержанію, ни по принципіальнымъ воззрѣніямъ. Тѣмъ не менѣе англійская книга имѣетъ свою достаточную цѣнность. Въ двухъ нѣмецкихъ выпускахъ авторъ закрѣплялъ результаты, какъ они послѣдовательно складывались и формировались у него съ постепеннымъ изученіемъ соотвѣтствующихъ данныхъ. Естественно, что позднѣйшее то дополняло, то
8) Отчетъ этотъ помѣщенъ опять же въ «Theologische Rundschau» V (1902), 2, S. 58—69, какъ въ этомъ журналѣ было напечатано и первое подобное обозрѣвіѳ проф. Дейсмана: см. I (1898), S. 463—472. Главнѣйшіе изъ разсматриваемыхъ трудовъ извѣстны намъ непосредственно, и мы только руководствуемся авторитетными рецензентскими замѣчаніями, заимствуя изъ нихъ лишь самое существенное. На англійскомъ языкѣ аналогичные обзоры даются въ «The Expository Times» (см. vol. ХП [1900—1901], р. 341 sq. 455 sq. 557 sq.) Rev. Я.А. A.Kennedy,' авторомъ сочиненія Sources of New Testament Greek; or, The Influence of *the New Testament, Edinburgh 1895 у T. & T. Clark).
измѣняло и иначе освѣщало въ частностяхъ прежнихъ наблюденій и соображеній. Въ англійской передачѣ все это обобщено и приведено къ единству, какъ въ ней не мало дополнительныхъ прибавокъ (р. VIII: „in the English edition not a few additional changes have been made“), которыя особенно дороги, ибо заимствуются изъ самоновѣйшихъ открытій и отличаются свѣжестію. Разумѣется, этимъ исчерпано далеко не все, и г. Дейсманнъ обѣщаетъ (1. сіі) дальнѣйшія „Изысканія“, столь желательныя въ научныхъ интересахъ.
Греческая Библія В. и Н. 3. изучается нынѣ въ связи съ общимъ историческимъ движеніемъ, почему прежде всего необходима точная освѣдомленность насчетъ послѣдняго, дабы видѣть взятый предметъ въ надлежащей исторической перспективѣ. Тутъ хорошимъ пособіемъ можетъ служить трактатъ того же проф. Дейсмана (Art. „Hellenistisches Griechisch14 mit besonderer Berücksichtigung der griechischen Bibel въ „Real-encyklopädie für protestantische Theologie und Kirche41, 3-teAufl. herausg. von Prof. D. Albert Hauek, VII-ter Band, S. 627 — 639: Leipzig, Hinrichs’sche Buchhandlung, 1901). Это есть цѣлое изслѣдованіе съ хорошею библіографіей 9), и намъ достаточно отмѣтить, что въ немъ обсуждаются слѣдующіе пункты:
1) неправильное опредѣленіе понятія „эллинистическаго греческаго языка44, 2) опредѣленіе правильное (и согласное съ представленнымъ выше взглядомъ г. Тумба), 3) наименованіе, 4) общій характеръ и возникновеніе эллинистическаго греческаго языка, 5) есть ли въ немъ дифференціаціи? 6) греческая Библія, какъ памятникъ эллинистическаго греческаго языка: а) принципіальныя указанія, Ь) ученіе о звукахъ и флексіяхъ, с) вокабуляръ [запасъ словъ], d) синтаксисъ (съ обращеніемъ особаго вниманія на семитизмы), е) это разговорный (обиходный) или литературный языкъ?
°) Тутъ упоминается (S. 628) и диссертація покойнаго проф. И. И. Корсунскаго, Переводъ LXX (Тр.-Сергіева Лавра 1898), но, конечно, только для украшенія. Въ этомъ отношеніи иногда проглядываетъ у нѣмцевъ мода на цитацію русскихъ книгъ, и нельзя не удивляться, что въ третьемъ изданіи перваго тома Geschichte des jüdischen Volkes im. Zeitalter Jesu Christi (Leipzig 1901) проф. Emil Schürer русскими литаврами пропечаталъ (S. 23) работу г. Булатова о древне-еврейскихъ монетахъ, хотя замѣчаетъ, что нѣтъ «тутъ ничего новаго», и «авторъ не знаетъ даже труда Маддена»... Этотъ единственный примѣръ изъ русской библіологіи, пожалуй, и совсѣмъ курьезенъ въ сочиненіи столь серьезномъ...
Во всемъ существенномъ г. Дейсманъ совпадаетъ съ проф. А л ь б. Т у м б о м ъ, который въ названной ранѣе (стрн. 6) книгѣ своей о „греческомъ языкѣ въ вѣкъ эллинизма“ разсматриваетъ библейскіе тексты при ретроспективномъ соображеніи съ новогреческимъ, освобождаетъ изысканія отъ изолированнаго традиціоннаго метода и считаетъ Библію памятникомъ общераспространеннаго и общепринятаго языка въ мірѣ, соприкосновенномъ со Средиземномъ моремъ. По мнѣнію г. Дейс-мана, ни одивъ богословъ не можетъ игнорировать этого труда, который, дѣйствительно, весьма важенъ для греческой библейской филологіи 1в).
Нѣсколько разнится отъ него г. Еречмеръ (Р. Kretschmer, Die Entstehung der Koine въ „Sitzungsberichte der Kais. Akademie der Wissenschaften in Wien“: phil.-hist, Klasse, Bd. CXLIII, 10) насчетъ происхожденія Koivyj: онъ съ особенною силой выдвигаетъ, что устное Kocvy] не есть ни чисто аттическое, ни испорченно аттическое, ни іоническое, но характерное смѣшеніе различныхъ діалектовъ, между тѣмъ г. Тумбъ наряду съ аттическою первоосновой допускаетъ преимущественно лишь іоническое вліяніе, а прочимъ діалектамъ, какъ и негреческимъ языкамъ, усвояетъ только незначительное вліяніе на возникновеніе Коѵщ. Вопреки сему г. Кречмеръ оттѣняетъ беотійскіе, эолійскіе, сѣверо-западно-греческіе, дорійскіе, іонійскіе и „разные неаттическіе“ и аттическіе элементы въ Коіѵг).
Къ этой области относится и обширная работа г. Карла Дитериха (Karl Dieterich, Untersuchungen zur Geschichte der griechischen Sprache von der hellenistischen Zeit bis zum 10. Jahrhundert nach Chr. [Mit einer Karte] = „By-zantin. Archiv“ I: Leipzig, Teubner, 1898, стр. XXIV-j- 326; цѣна 10 марокъ = около 51/, руб.), даровитѣйшаго ученика проф. Крумбахера. Авторъ, по его буквальнымъ словамъ, „съ точки зрѣнія новогреческаго разсматриваетъ всѣ явленія въ KotvYj, достопримѣчательныя въ фонетическомъ и морфологическомъ отношеніяхъ, особенно на основаніи надписей и ново-открытыхъ папирусовъ, и соотвѣтственно этому старается 10
10) Болѣе подробный отзывъ проф. Дейсмана объ этой книгѣ см. въ «Theologische Literaturzeitung» 1901, Sp. 684—686. Ср. и Hamilton Ford Allen въ «The American Journal of Theology» V, 4 (October, 1901), p. 777—778.
установить происхожденіе различныхъ явленій) а чрезъ указаніе возможно бблыпаго количества проблеммъ (напр., о Kocvrj и теперешнихъ малоа8ійскихъ нарѣчіяхъ) стремится побудить къ обширному сотрудническому касательно этой, пограничной между двумя мірами, области, еще столь пренебрегаемой и однако служащей столь многообразнымъ интересамъ“. Подобно предшествующимъ, и этотъ трудъ богатъ мелкими замѣчаніями къ LXX-ти и Н. 3. По наблюденію,
В. Шмида (въ рецензіи въ журналѣ „Wochenschrift für klassische Philologie“ XVI [1899], Sp. 505 ff, 540ff.), изъ него открывается, что—во всѣхъ областяхъ культурнаго эллинистическаго господства—Ког/г; оказывается въ поразительной степени замкнутымъ, откуда.проф. Дейснанъ выводитъ такой методологическій принципъ: мы имѣемъ право форму языка, значеніе словъ у малоазійца Павла разъяснять греческимъ текстомъ изъ Египта, или особенность египетской надписи въ греческомъ языкѣ освѣщать изъ Евангелія Матѳея.
Разобранныя сочиненія сосредоточиваются на живомъ теченіи нелитературнаго, разговорнаго всемірно-греческаго языка. Монументальный трудъ объ „Аттицизмѣ“ Вильгельма Шмида (Wilhelm Schmid, Der Atheismus in seinen Hauptvertretern von Dionisius von Ilalicarnass bis. auf den zweiten Philostratus: 5 Bde: XIX + 432; 316; 350; 734; IV + 234; Stuttgart, Kohlhammer, 1887 —1897; цѣна 39, ao марокъ, t. e. до 20 руб.), занимающаго теперь каѳедру въ Тюбингенѣ по смерти своего учителя Ервина Родэ, касается литературныхъ современниковъ LXX-ти и Апостоловъ. Со
ІІ-го до р. Хр. мы видимъ въ греческомъ мірѣ реакцію, которая ближайшимъ образомъ была вызвана съ философской стороны, а позднѣе научно обоснована грамматиками и риторами; для прогрессивнаго вогобладанія народнаго и разговорнаго языка съ тысячами преобразованій и новообразованій она желала положить твердую преграду, взявъ аттическій въ качествѣ классическаго. Когда писались отдѣльныя часта Н. 3,, это движеніе, именуемое аттицизмомъ, имѣло сильное вліяніе на людей литературы, и прозаическія книги все болѣе и болѣе возвращались къ формамъ языка и стиля древне-аттическихъ классиковъ. Наравнѣ со всякою искусственною романтикой, аттицизмъ подпадалъ тому осужденію» что „новаго вина въ ветхіе мѣхи не вливаютъ“. Аттикисты упорно старались реабилитировать „доброе староеи, но гре-
ческіЙ міръ, хотя бы и не вѣдая, владѣлъ уже въ Евангеліяхъ и въ оставшихся листахъ отъ Апостола Павла и другихъ эллинистическихъ грековъ такими текстами, которые говорили людямъ императорской эпохи совсѣмъ иначе, чѣмъ тысячекратно корректные литераторы,—которые свой языкъ свободно почерпали изъ свѣжаго источника живой греческой рѣчи. Это былъ истинно миссіонерскій языкъ, не слишкомъ трудный для несовершенныхъ и не слишкомъ низьменный для высокихъ откровенійt посредникомъ коихъ онъ служилъ. Между Новымъ Завѣтомъ или, во всякомъ случаѣ, между большинствомъ его текстовъ и представленными у ГІІмида литераторами, разсматриваемыми въ цѣломъ, въ исторически-языновомъ отношеніи лежитъ глубокая пропасть. При всемъ томъ анализируемый трудъ, будучи основоположительнымъ для своей сферы, далеко неизлишенъ и для языкового изслѣдованія греческой Библіи. Прежде всего, путемъ рѣзваго контраста для насъ рисуется отчетливѣе истинный характеръ такъ называемаго библейско-греческаго языка. Не менѣе дороги и солидныя частныя изысканія сравнительнаго характера, въ изобиліи разсѣянныя но книгѣ. Шмидъ всюду привлекаетъ памятники современнаго ходячаго языка, особенно также LXX-ти и Н. 3., — то для сравненія, то для обнаруженія того вліянія, которое разговорный языкъ, естественно, оказывалъ на фанатиковъ языка искусственнаго. Посему томъ съ удобнымъ указателемъ, которымъ заключается первые четыре выпуска, есть прекрасное пособіе также и для грамматиковъ и для лексикографовъ греческой Библіи.
Ближе и прямѣе съ языкомъ Новаго Завѣта знакомить (статьею „Language of the New Testament“ въ А Dictionary of the Bible, ed. by James Hastings ІП, Edinburgh у T. & T. Clark, 1900, p. 36a—435) Rev. Prof. Dr. Joseph Henry Thayer (7-го ноября 1828 r.—f 26-го ноября 1901 г.: см. у Prof. С. J. Н. Ropes въ „The American Journal of Theology“ VI [1902J, 2, p. 285 — 293), достаточно авторитетный по этимъ вопросамъ и извѣстный между прочимъ англійскою обработкой латинскаго Гриммовскаго словаря къ Новому Завѣту (А Greek-English Lexicon of the New Testament; corrected edition: New York 1893 у Harper & brother, равно у T. & Г. Clark, Edinburgh; cp. въ „Христ. Чтеніи“ 1898 г., А® 9, стр. 396, 7х). Этотъ очеркъ еще не вошелъ въ отчетъ г. Дѳйсмана, но заслуживаетъ полнаго вниманія и справедливо
выдвигался критикою (см., напр., Rev. Н. А. А. Kennedy въ „The Critical Review of Theological and Philosophical Literature“, ed. by Principal S. D. F. Salmond X, 6 [November, 1900], p. 497—498), которая только сомнѣвается въ совершенной пригодности эпитета „ эллинистически-гр е -чѳскійи для новозавѣтнаго языка, находя, что—съ извѣстными модификаціями—послѣдній принадлежитъ къ разговорной рѣчи своего времени. По Thayer’y же, этотъ языкъ до значительной степени занимаетъ „ среднее положеніе между вульгаризмами народа и книжнымъ стилемъ литераторовъ этого періодаи. Очень полезны списки новыхъ словъ и словъ съ новыми значеніями. Очерчиваются и особенности со стороны формы, по каковой части за недавніе годы сдѣлано столь много (въ изданіе Кюнеровой Ausführliche Grammatik проф. Fr. BlassWb и въ вышеназванной книгѣ К. Дитериха). Въ интересномъ обобщеніи синтаксическихъ особенностей спеціально упоминается о тенденціи щ къ возобладанію надъ сферою об, частію изъ стремленія къ избѣжанію hiatus, откуда объясняются многія аномаліи въ позднѣйшемъ языкѣ, какъ F. Kalke г обильно иллюстрировалъ это (въ лейпцигскихъ „Studien zur class. JJhilologie“ III, 2, S. 219 — 320) примѣрами изъ Поливія и Діодора сицилійскаго. Отмѣчаются арамейскій и еврейскій элементы въ новозавѣтномъ языкѣ, а таже—съ осторожностію—и вліяніе латинскаго на синтаксисъ. Но „дутею“ всего, по Тhayer’у, является религіозный элементъ. Жизненность новозавѣтнаго языка „коренится въ духѣ, который его животворитъ“. Здѣсь даются характеристическіе случаи вліянія христіанства на измѣненіе значенія общепринятыхъ словъ. Сжатый очеркъ насчетъ стиля и вокабуляра различныхъ новозавѣтныхъ писателей сопровождается драгоцѣннымъ предостереженіемъ противъ „преувеличенія неважныхъ варіацій во фразеологіи до степени аргументовъ въ пользу разности авторовъ или существеннаго различія мыслей“. Статья заканчивается формулировкой лингвистическихъ про-блеммъ, которыя еще ждутъ своего разрѣшенія по связи съ соприкосновенными экзегетическими задачами.
Перейдемъ теперь къ частнымъ работамъ, обозрѣваемымъ у проф. Дей см ан а.
Для грамматическихъ особенностей священныхъ текстовъ не безполезны двѣ „программы“ Майзера (К. Mayser, Graminatik der griechischen Papyri aus der PtoJemäerzeit. I.
Programmbeilage des Heilbronner Gymnasiums 1898. II. Pro-grammbeilage des Karlsgymnas. Stuttgart 1900), ивъ коихъ первая обсуждаетъ вокализмъ [о гласныхъ], вторая консонантизмъ [о согласныхъ] дохристіанскихъ папирусовъ. Послѣднимъ же посвящена и диссертація Фэдькѳрта (F. Volkert, Papyrorum graecamm syntaxis specimen, Bonn 1900, 39 стр.), который собственно разсматриваетъ употребленіе винит. падежа и даетъ два экскурса о конечныхъ—ѵ и —Цѣнныя дополненія по этимъ пунктамъ сообщаются г. Крэнертомъ (W. Crönert въ „Archiv für Papyrusforschung“ I, S. 210—215) въ рецензіи о брошюрахъ Майзера.
Двѣ работы (Grammatical Notes from the Papyri въ „Classical Review“ XV, February 1901, p. 31 —-38; Notes from the Papyri въ „The Expositor“, April 1901, p. 271—282) Мультона (Rev. James Hope Moulton) младшаго (сына англійскаго издателя Винеровской грамматики Rev. W. Е. Moulton’a, вмѣстѣ съ Rev. А. S. Geden’oMb выпустившаго А Concordance to the Greek [New] Testament, Edinburgh 1897 у T. & T. Clark; см. „Христ, Чтеніе** 1898 г , JV? 9, стр. 39і,69) представляютъ уже прямое примѣненіе папируснаго матеріала къ библейско-экзегетическимъ цѣлямъ и вносятъ много хорошаго, особеннаго для лекси-кальной стороны, при чемъ разсматриваются и документы, которые не могли попасть въ аппаратъ „Студій** проф. Дейс-мана и).
Вильг. Шульце (Guil. Schulze, Graeca Latina. Einladung zur akad. Preisverkündigung. Göttingen 1901,25 стр.) сообщаетъ изъ своей сокровищницы много дорогихъ мелочей касательно drd, 7rpd, '/.спа, xaftsic, dva обо обо, гНрш8до4;, Хріатіаѵбд, Аооха?, pivw, ттосгш и другихъ Biblica.
Къ памятникамъ позднѣйшаго языка относятся и многочисленныя греческія слова въ іудейской литературѣ, а отсюда понятна важность труда проф. Шляттера (Prof. D. А. Schlatter, Verkanntes Griechisch) въ редактируемомъ имъ и извѣстнымъ лексикографомъ проф. Г. Кремеромъ нерегу-
п) Однако во многомъ пр$мо подтверждаются именно наблюденія г- Дѳйсмана, напр., относительно того, что въ оригинальномъ греческомъ языкѣ (а не въ переводахъ съ «иностраннаго») еѵ не употребляется инструментально: ср. «The Expository Times» XTII, 5 (February 1902), р. 194.
лярномъ повременномъ изданіи „Beiträge zur Förderung christlicher Theologie“ IY, 4 [1900, Gütersloh у C. Bertelsmann],
S. 49—84), который не мало разъясняетъ въ соотвѣствую-щихъ терминахъ, имѣющихъ интересъ и для библіологіи, справедливо отвергая апріорныя теоріи насчетъ способа произношенія (и начертанія) греческихъ словъ семитами.
Посчастливилось предлогу died, о которомъ снова и спеціально пишетъ Е. В rose въ примѣненіи къ 1 Кор. XI, 23 (Die Präposition faго 1 Kor. XI, 23 въ „Theologische Studien und Kritiken“, S. 351—360), привлекая еще тсяра, ото lx. Результатъ таковъ: принимаемое и „позитивною теологіейu (за немногими изъятіями) воззрѣніе, будто Павлово выраженіе &с6 то5 Коріоо говоритъ о. воспріятіи „отъ Господа“ по преданію, а не чрезъ особое откровеніе,—это воззрѣніе не натурально, хотя бы и наперекоръ библейско-теологическимъ предубѣжденіямъ. Авторъ защищаетъ, что—подобно 2 Кор. XII— Апостолъ и 8дѣсь свидѣтельствуетъ о прямомъ и непосредственномъ откровеніи отъ Христа объ установленіи таинства евхаристіи. Проф. Дѳйсманъ хотѣлъ бы, чтобы не опускалось изъ вниманія и употребленіе dird внѣ Новаго Завѣта, но вполнѣ соглашается, что нельзя подводить св. Павла всецѣло подъ интеллектуалистическую мѣрку современной разсудочности, къ какой обычно подгоняется великій благовѣстникъ. При всемъ томъ совершенно законно пожеланіе, чтобы изъ-за предлога dbrd не возникло догматическихъ раздоровъ.
Болѣе широкія перспективы открываетъ книга г. К. Дика (Karl Dick, Der schriftstellerische Plural bei Paulus, Halle a. S. 1900 у Max Niemeyer, IY+170 стр.; первыя 56 страницъ были изданы ibid. 1899 у Ehrhardt Karras для лицен-ціатской диссертаціи). Въ ней разсматривается и разрѣшается вопросъ, есть ли форма множ, числа личныхъ мѣстоименій-— особенно перваго лица („мы)—только простой литературный пріемъ или она отсылаетъ къ дѣйствительному множеству лицъ? Заключенія изысканій слѣдующія: нельзя а priori утверждать, что всякое rj|Astc etc. у св. Павла указываетъ на множественность; названіе другихъ лицъ въ надписаніяхъ (вступленіяхъ) посланій не говоритъ (— вопреки, напр., Цану— ) объ ихъ соучастіи въ написаніи; несостоятеленъ тезисъ (Laurent’а), яко бы Аностолъ формою множ, числа обозначаетъ въ себѣ
носителя апостольскаго достоинства, а единств. числомъ титулуетъ себя въ качествѣ частнаго человѣка; фактическая множественность допустима только тамъ, гдѣ этого рѣшительно требуетъ непосредственная связь; вообще, литературное plur. у св. Павла содержитъ столько оттѣнковъ, что не поддается механической регуляціи.
Для наглядной иллюстраціи значенія этихъ частностей воспользуемся примѣромъ изъ новаго журнала, который—по заглавію—преимущественно долженъ посвящаться разработкѣ Новаго Завѣта, но пока служитъ этому немного и довольно тенденціозно |8), хотя, конечно, касается разныхъ пунктовъ * 5
12) Таково наше личное убѣжденіе на основаніи непосредственнаго знакомства. Журналъ основанъ въ 1900 г., издается въ Гиссенѣ J. Кі-cker’sche Verlagsbuchhandlung (Alfred Töpelmann) по четыре книжки въ годъ (1900 г. 362 страницы, 1901 г. 360 стр.; цѣна 10 марокъ, около
5 р. 50 к.) и редактируется ученикомъ и сотрудникомъ извѣстнаго берлинскаго профессора Адольфа Гарнака Dr. Erwin Prе u s chе п’омъ. Онъ носитъ названіе «Zeitschrift für die neutestamentliche Wissenschaft und die Kunde des Urchristentums». Своею вводною статьей (Idee oder Methode?) редакторъ только доказалъ, что,—будучи хорошимъ и широко освѣдомленнымъ работникомъ по вопросамъ фактическаго характера,—
онъ не очень силенъ въ принципіальныхъ теоретическихъ обобщеніяхъ,
наговоривъ такихъ тумманностѳй, въ которыхъ можно было понять совсѣмъ немного. Наблюденія убѣдили пока особенно въ одномъ, что Preuschen съ крайностію примѣняетъ (раньше его утрированный проф. Густавомъ Крюгеромъ: см. «Христ. Чтеніе» 1898 г., JSs 9, стр. 369) взглядъ своего учителя, что новозавѣтныя писанія принадлежатъ къ памятникамъ современной имъ литературы. Собственно, это воззрѣніе обязываютъ лишь въ тому, чтобы первыя изучались въ связи съ послѣднею и освѣщались исторически. Данный принципъ вполнѣ раціоналенъ и оправдываетъ расширеніе рамокъ журнала на эпохи дохристіанскія и на послѣапостольскія времена, съ обозрѣніемъ всѣхъ соприкосновенныхъ документовъ. Но совсѣмъ иное дѣло, если Новый Завѣтъ замѣтно приспособляется къ обычному тогдашнему литературному уровню и прямо комментируется въ качествѣ зауряднаго литературнаго явленія, а въ эту именно сторону весьма значительно склоняется новый спеціальный богословскій органъ... Прибавимъ, что онъ получаетъ характеръ международный, ибо въ немъ участвуютъ ученые шведскіе (D. S. А. Fries in Stockholm: Jesu Vorstellungen von der Auferstehung der Toten 1901,
4, S. 291 — 307; Was meint Paulus mit ’Арафів in Gal. I, 17?. 1901, 2,
5. 150—151. G. Kl ein ibid. Miscelieu: Predigt des Johannes; Hjllel; Hosanna in der Höhe; „Kinder“ und „Werke“ Mt 11, 19. Lc 7, 35 1901,4, S. 343— 847), норвежскіе (Axel Andersen, Das Abendmahl in den zwei ersten Jahrhunderten nach Chr. 1902, 2, S- 115—141), и 8) англійскіе (А. N. Jannarie [грекъ], Scottand, St. John's Gospel and the Logos
ивъ этой области: Preuschen о аиѵаоо[ло; Еф. III, 6 (1,1, S. 85—86), Wrede о (хетсЬоіа (I, 1, S. 66—'69), Neste о понятіи „новый завѣтъ“ и tamfatoc (I, 3, S. 249—252) и мн. др., равно трактатъ знаменитаго Theod. Momm-sen’a (давшаго въ III, 2, 5, 156—'159 замѣтку насчетъ Папія къ Евсев. h. е. III, 39) о „правовыхъ отношеніяхъ у Апостола Павла“ (II, 2, S. 81—96), хотя тутъ имѣется меньше, чѣмъ могло обѣщать это славное имя, и не во всемъ съ отчетливою ясностію * 13). Но мы разумѣемъ ближайшимъ образомъ статью „Момсена теологіи“ проф. Гарнака о посланіи къ Евреямъ (I, 1, S. 16—41: Probabilia über die Adresse und Verfasser des Hebräerbriefes), для котораго допускается, что оно было 1) написано—скорѣе всего—ІІрискиллой при участіи ея мужа Акилы и 2) адресовано къ еврейской общинѣ въ городѣ Римѣ. Оба эти тезиса встрѣтили сочувствіе: второй, высказывавшійся раньше неоднократно и съ разными варіаціями, встрѣтилъ со* чувствіе со стороны новѣйшаго изслѣдователи упомянутаго посланія (Edinburgh 1899: The Theology of the Epistle to the Hebrews by) the Rev. George Milligan (cm. „The Expositor“ 1901, XII, p. 437—448: The Roman Destination of the Epistle to the Hcbrows). Первое предположеніе, не смотря на его пикантную странность, тоже не осталось безъ вліянія, и въ Англіи, гдѣ вскорѣ былъ переданъ трактатъ берлинскаго
1901,1, S. 13—25; Fred. С. Conybeare, Oxford, The Eusebian form of the Text Matth. 28, 19 1901, 4, 8. 275 — 288), голландскіе (J. A. Cramer in s’Gravenhage, Holland, Die Logosstellen in Justins Apologien britisch xmtersncht 1901, 4, S. 300—838).
13) Напр., проф. W. М. Ііашау свидѣтельствуетъ (въ статьѣ Corroboration: the Census Lists of Qnirinins and Augustus, and the Family and Bank of St. Paul), какъ ему только письменныя сношенія съ Мои-псепомъ выяснили, что замѣ за а ія послѣдняго (11, 2, В, 82—83 Атп.) тоже должны обозначать, чего освобождаемый рабъ въ греческомъ народѣ не пріобрѣталъ прямо гражданства, хотя бы таковымъ обладалъ его господинъ: см. «The Expositor» 1901, XI, р. 385,і. Неизлишне сказать, что это серьезный журналъ научнаго характера, хотя съ обычною англійскою упрощенностію въ интересахъ общедоступности. Направленіе его положительное и онъ весьма богатъ экзегетическимъ матеріаломъ для Ветхаго и Новаго Завѣта, но дается мѣсто и статьямъ по другимъ богословскимъ и церковно-историческимъ вопросамъ. Издается подъ редакціею W. Robertson N і с о I І’я въ Лондонѣ (фирмою Hod-der and Stoughton) ежемѣсячными книжками; дѣва 12 шиллинговъ, до 6*/а р. за годъ.
профессора (The Authorship of the Epistle to the Hebrews by A. Harnack, translated by L, D. Lazarus въ „Lutheran Church Review“ 1900, p. 448 — 471), даже появился (въ томѣ издаваемой подъ редакціею Prof. W.F. Adenle у „The Century Bible“) трудъ (Hebrews by Prof. A. C. Peake, London у Jack), всецѣло построенный на идеѣ, что посланіе къ Евреямъ написано ПрискиллоЙ 14). Самъ Гарнакъ не рѣдко апеллируетъ къ филологическимъ оправданіямъ и санкціонируетъ филологическую провѣрку. По XIII, 24 dairdCov-stt upas оі äizo тт)? ’IiaXfas заключается (S. 19), что „авторъ находился внѣ Италіи, получатели посланія—въ самой Италіи“. Здѣсь и подчеркивается у проф. Дейсмана, что, судя по позднѣйшему греческому употребленію предлога dtird 15), эта фраза вполнѣ можетъ относиться къ привѣтствію отъ братьевъ, пребывающихъ в ъ Италіи. Въ вопросѣ объ авторствѣ Гарнакъ не мало пользуется въ своихъ интересахъ именно формою plural., но тугъ всякіе категорическіе выводы колеблются изысканіями г. Дика, а затѣмъ г. Дейсманъ удачно подчеркиваетъ Евр. XI, 32 гтпХеі'феі р,е yap St^oupev о ѵ 6 урбѵос („не достанетъ -бо ми повѣствуютъ/ время“), гдѣ личное мѣстоимѣніе согласуется съ причастіемъ masculini generis, а это заставляетъ предполагать въ писавшемъ христіанинѣ мужчину.
По обоимъ пунктамъ г. Дейсманъ нашелъ достаточную поддержку въ новѣйшей литературѣ о посланіи къ Евреямъ, которое въ послѣднее время привлекаетъ къ себѣ пристальное вниманіе въ разныхъ отношеніяхъ. Такъ, насчетъ происхожденія отъ (Акилы и) Прискиллы высказались отрица-
и) См. «The Expository Тігаѳвэ XIII, 7 (April 1902), р. 322а. Эю тоже экзегетическій журналъ, но для болѣе мелкихъ сообщеній, которыми—наряду съ богатствомъ—обезпечивается и разнообразіе. Экзегетическій матеріалъ всегда бываетъ обиленъ, хотя и нѣсколько дробенъ, но немало всякихъ свѣдѣній и по другимъ соприкосновеннымъ вопросамъ. Прекрасно поставлена библіографическая отчетность, и своевременно даются сжатые рефераты о содержаніи всѣхъ важнѣйшихъ произведеній европейской литературы, какъ и участвуетъ много не англійскихъ сотрудниковъ. Выходитъ ежемѣсячными тетрадями (въ Едипбургѣ у Т. & Т. Clark’a) полъ редакціею James Hast ings’a, завѣдующаго изданіемъ новѣйшаго библейскаго словаря (А Dictionary оі the Bible); цѣна до 3-хъ руб. за годъ.
15) Для сего ср. еще замѣтку того же Дейсмана въ журналѣ «Hermes» XXXIII (1898), S. 344.
тѳльно и Rer. Principal S. D. F. Salmon d І6) и Rev. Prol. Vernon Bartlet 17), обработавшій для „The Century Biblew книгу Дѣяній апостольскихъ 18). Второй возражаетъ, еще и противъ предназначенія посланія къ римской общинѣ, но больше всего старается закрѣпить авторскія нрава на этотъ документъ за Варнавой, а извѣстное подъ его именемъ посланіе считаетъ подложнымъ 19 *). Касательно писателя въ тожественному результату (хотя и не столь рѣшительно) склоняется проф. Friedrich Blass, несогласный съ преданіями и теоріями въ пользу Луки. *°). Но—помимо этого и главнѣе всего—статья галльскаго филолога важна наблюденіями касательно ритмически) строенія посланія къЕвреямъ21 *), какъ исходящая отъ ученаго, который, между прочимъ, является авторитетнѣйшимъ спеціалистомъ и относительно греческаго ритма. Наоборотъ, притязанія евангелиста Луки принимаетъ подъ свою защиту Alexander R. Е а g а г 2а), утверждающій, что языкъ Н. 3. вовсе не patois; засимъ авторъ пытается доказать наличность эллинистическихъ элементовъ въ посланіи къ Евреямъ, ибо. въ немъ яко бы обнаруживается вліяніе стоицизма и александринизма въ слабой степени, Аристотеля въ сильной и Платона въ весьма высокой 23).
По предыдущему достаточно ясно значеніе для экзегетики даже мелкихъ филологическихъ деталей. Это же вытекаетъ и изъ
Je) См. «The Critical Review» ХП, 3 (May, 1902), р. 273. Этотъ журналъ, редактируемый названнымъ заслуженнымъ и авторитетнымъ шотландскимъ ученымъ (въ Абердинѣ), представляетъ серьезнѣйшій критическій органъ по богословію, философіи и соприкосновеннымъ отраслямъ знанія. Въ немъ участвуютъ солидныя ученыя сипы Англіи и Америки. Даются обзоры журналовъ и библіографическіе указатели. Выходитъ (нынѣ у Williams and Korgate въ Ловдонѣ) шестью книжками въ годъ— по 60 son. за каждую или около 4 р. 50 коп. (8 s. 6 d.) за всѣ.
17) См. «The Expositor» 1902, VI, р. 410.
18) См. «The Critical Review» XII, 3, р. 273. ;
1Э) Barnabas and his Genuine Epistle въ «The Expositor» 1902, VI,
d. 409-427.
ao) «Studien und Kritiken» 1902, Ш, S. 461. (459—) 460.
21) Die rhythmische Komposition des Hebräerbriefee въ «Studien und Kritiken» i 902, III, S. 420—461.
S2) «Hermathena» XXVII, p. 267.
**) The Hellenistic Element in the Epistle to the Hebrews въ «Her-znathena»: a Series of Papers on Literature, Science, and Philosophy, by Members of Trinity College, Dublin. Vol. XI (1901), Ro. XXVII. p. 263—287.
статейки J. Н. R о р е s’a о третьемъ Евангелистѣ (An Observation on the Style of Luke въ „Harvard Studies in Classic cal Philology“ XII, p. 299 — 305), у котораго нроглядываетсъ любовь къ стилистическимъ варіаціямъ, чѣмъ обосновывается крайне важное предостереженіе, чтобы не искали непремѣнно различные фрагменты и источники вездѣ, гдѣ встрѣчаются подобныя варіаціи: это наблюденіе особенно драгоцѣнно въ наше время почти психопатическаго увлеченія литературнокритическими операціями надъ новозавѣтными писаніями.
Небезполезнымъ пособіемъ при изученіи греческаго Новаго Завѣта можетъ быть и „Синонимика“ Гейне (Gerhard Heine, Synonymik des Neutestamentlichen Griechisch, Leipzig — R. 1898 у E. Haberland, XXIV T 222 стр.*), хотя авторъ больше систематизируетъ соотвѣтствующія данныя, не входя въ спеціальное ихъ изслѣдованіе.
Очень солиднымъ трудомъ для новозавѣтнаго экзегѳзиса и, вообще, для исторіи греческаго языка мы владѣемъ въ сочиненіи г. Рейнгольда (Heinricus Reinhoid, De grae-citate patrum apostolicorum librorumque apocryphorum Novi Testamenti quaestiones grammaticae въ Dissertationes philolo-gicae Haleuses vol. XIV, pars 1, Halis Saxonum 1898 у Max Niemoyer, 115 стр., цѣна 2,80 марокъ=около 1 p. 50 к.); здѣсь Собранъ богатый матеріалъ грамматическихъ особенностей изъ мужей апостольскихъ и новозавѣтныхъ апокрифовъ, т. е. изъ памятниковъ близкихъ къ Новому Завѣту, который, естественно, освѣщается ими въ соприкосновенныхъ пунктахъ.
Прямѣе затрогиваетъ и спеціальнѣе разсматриваетъ забытый нынѣ вопросъ о „риторикѣ“ св. Павла проф. Іо г. Вейсъ въ обширномъ трактатѣ а4) юбилейнаго сборника, посвященнаго его отцу берлинскому профессору Бернарду Вейсу (Johannes Weis's, Beiträge zur Paulinischen Rhoto-rik въ Theologische Studien, Herrn Wirkl. Oberkonsistorialrath Professor D. Bernhard Woiss zu seinem 70. Geburtstage dargebracht, S. 165—247, и въ отдѣльныхъ оттискахъ Göttingen 1897 у Vandenboe'ek und Ruprecht). Авторъ открываетъ 24
24) См. о немъ еще А. Deisstnann въ «Theologische Litoraturzeitung» 1900, 3. Sp. 74—76f Weber въ (Theologischer Bitteratur-Bericht» nptf «Der Beweis des Glaubens» 1S§9, 6, tS, .206 — 207; J. 3. Thayer въ «The American Journal of Theology» IV (1900), 1, p. 169—171.
у Апостола довольно выработанные пріемы риторической техники и въ атомъ случаѣ нѣсколько отдѣляется отъ новѣйшаго теченія, гдѣ преобладаетъ тенденція къ признанію, что апостольскія посланія были частными письмами, не имѣвшими характера литературныхъ произведеній (ср. „Христ. Чтеніе“ 1898 г., Дг 9/ стр. 399,8а). Въ частности и г. Дѳйсманъ думаетъ, что для объясненія риторическихъ особенностей нѣтъ надобности допускать систематическое изученіе греко-риторическаго искусства, и (яко бы) достаточно предположенія, что космополитъ Павелъ былъ интересующимся слушателемъ подобныхъ діатрибъ въ своемъ родномъ городѣ и въ другихъ культурныхъ центрахъ, при чемъ успѣху способствовали формальное вліяніе LXX-ти и драматическая діалектика еврейскихъ школъ. Поэтому проф. Дѳйсманъ скорѣе соглашается принять лишь „риторику сердца“ для раскрытія многаго, что высматриваетъ риторическимъ. При всемъ томъ и этотъ референтъ принимаетъ, что г. Вейсу удалось и доказать присутствія у св. Павла риторическихъ элементовъ и освѣтить ихъ тѳхпичѳски-риторическими правилами.
Въ связи съ таковыми обозрѣваетъ новозавѣтный языкъ и грейфсвальдскій профессоръ филологъ Норденъ въ своемъ огромномъ трудѣ объ антической искусственной прогѣ съ ѴІ-го в. до р. Хр. (Eduard Norden, Die antike Kuifstprosa vom VI. Jahrhundert v. Chr. bis in die Zeit der Renaissance. 2 Bde, Leipzig 1898 у B. G. Teubner, 969 стр., цѣна 28 марокъ—около 14*/а руб.), но приходитъ къ инымъ выводамъ. Къ нашему спеціальному предмету относится начало второго тома, который — послѣ общаго вступленія о „греческо-христіанской литературѣ“—открывается заманчивымъ трактатомъ о „принципіальныхъ противоположностяхъ между эллинскою и христіанскою литературой“. Однако результатъ получается нѣсколько неожиданный: христіанской литературѣ не достаетъ свободы, жизнерадостности, національной и соціальной исключительности и красоты формъ древней античной литературы. Но въ свою очередь и въ эллинской литературѣ — особенно позднѣйшаго времени — были низшія и побочныя теченія, которыми до извѣстной степени сглаживаются отмѣченныя противоположности; такъ, античный индивидуализмъ, жизнерадостность, національная и соціальная исключительность, красота формъ встрѣчали порицателей и нарушителей и въ язычествѣ, преимущественно у стоиковъ.
Этимъ создавались предуготовительныя условія для будущаго компромисса между эллинизмомъ и христіанствомъ. Во всѣхъ этихъ рагсужденіяхъ контрасты значительно преувеличиваются, и авторъ какъ будто совсѣмъ забылъ, что христіанство избрало себѣ въ удѣлъ Ветхій Завѣтъ, а это былъ (вѣрнѣе, былъ обращенъ въ) классическій памятникъ національной исключительности, хотя ему вовсе не чужды формалистическая красота, жизнерадостность ;и другія свойства, мнимо почитаемыя только эллинскими. Особо разбираетъ г. Норденъ и „литературу первохристіанства44, вводя ее въ кругъ искусственной прозы. И если по этому пункту еще Овербекъ высказывался, что первохрисгіанство не обладало литературою въ собственномъ смыслѣ, то данное сужденіе, допускающее вполнѣ пріемлемыя толкованія [напр., о нелитературныхъ мотивахъ происхожденія новозавѣтныхъ писаній], уже усиливается у проф. Дейсмана, который большею частію не сходится съ Норденомъ. По мнѣнію нѣмецкаго референта, ни Евангелія, ни Павловы посланія не принадлежатъ къ сферѣ античной искусственной прозы, куда ихъ относить столь же неудобно, какъ и трактовать въ исторіи литургіи о Геѳсиманской молитвѣ или въ исторіи діалога о бесѣдѣ Христа съ богатымъ юношей. Въ частностяхъ у столь компетентнаго филолога, разумѣется, дано нѣсколько удачныхъ наблюденій и замѣчаній. Особенно это справедливо для писаній св. Луки, о которомъ авторъ совпадаетъ въ существенномъ съ результатами работы д-ра философіи Theodor Vogel’a, получившаго за первое изданіе и степень „доктора теологіи44 отъ лейпцигскаго университета (Zur Charakteristik des Lukas nach Sprache und Stil; eine Laienstudie: Leipzig, Dürr’sche Buchhandlnng, 1897, 49 стрн.; въ качествѣ „eine philologische Laienstudie“ zweite vornehmlich für jüngere Theologen völlig umgearbeitete Auflage ibid. 1899, 70 стр., цѣна около 60 коп.; см. у проф. С. F. G. Неіпгісі въ „Theologische Literaturzeitung“ 1898, 9, Sp. 236 — 238; 1900, 25, Sp. 677 — 679). При всемъ томъ именно въ этомъ пунктѣ нагляднѣе всего обнаруживаеься, что искусственно-литературный масштабъ при крайнемъ его примѣненіи нарушаетъ подлинныя очертанія соизмѣряемаго предмета. Естественно, что у г. Нордѳна оказались фальшивыя заключенія, пристрастныя по своему суровому тону. Здѣсь Дейсманъ умолчалъ или пропустилъ, что по этому вопросу заявилъ энергическій
протестъ знаменитый галльскій филологъ проф. Friedrich Blass, спеціально занявшійся писаніями св. Луки и обогатившій богословскую литературу многими работами касательно другихъ новозавѣтныхъ памятниковъ. Этотъ авторитетъ внесъ важныя поправки и самъ весьма способствовалъ огражденію литературной репутаціи третьяго евангелиста (см. статью Philologische Mitarbeit ага Neuen Testamente въ журналѣ „Neue Kirchliche Zeitschrift“ IX [1898], 7, S. 513—527).
Нѣчто аналогичное постигло и сужденія г. Нордена объ Апостолѣ Павлѣ, для котораго со страстною рѣшительностію защищается тезисъ о неэллинскомъ колоритѣ его стиля и, хотя констатируется большое количество такого, что „давно извѣстно въ присяжной греческой искусственной прозѣи, но у него лишь въ качествѣ „придатка44. Конечно, г. ДеЙсманъ считаетъ эти воззрѣнія ошибочными, видя здѣсь отмщеніе за методическую ложность причисленія Павловыхъ писаній къ искусственной греческой прозѣ. Для г. Нордена все „эллинское14 покрывается только искусственно - эллипскимъ, а г. Дейсманъ думаетъ, что при вопросѣ о неэллинскомъ впечатлѣніи отъ Павловыхъ посланій по формальной сторонѣ нужно сравнивать не съ одною искусственною эллинскою прозой, но сопоставлять и съ нелитературными, неискусствѳнными текстами эллинизма; о томъ, что „хорошо44 ногречески у св. Павла, слѣдуетъ совѣтоваться не съ учителемъ-аттикистомъ и не съ риторомъ, а съ источниками живого греческаго языка изъ эпохи Павловой. Съ этой точки зрѣнія Павловы посланія оказываются обычными греческими памятниками императорскаго періода, гдѣ не пригодны Lexica аттжистовъ. И если искусство хорошо, то вѣдь природа еще лучше; потому и у св. Павла было именно лучшее въ болѣе натуральномъ и понятномъ греческомъ языкѣ, чѣмъ употреблявшійся многими игъ реакціонеровъ по этой части, которые не постигали, что для языка платоновскаго необходимъ и вѣкъ Платона. При всемъ томъ и самъ г. Норденъ—касательно Рим. YIII и 1 Кор. XIII—констатируетъ (стр. 509 сл.) формальныя достоинства греческаго языка Павлова.
Посему съ достаточный! правомъ можно говорить о формальномъ эллинизмѣ Апостола Павла. По вѣрному замѣчанію г. Дейсмана, это былъ совсѣмъ не счастливый день для Нордена, когда по этому предмету онъ выразилъ (стр. 493 сл.)
„громкій протестъu противъ Гейнрици, ибо онъ почти во всѣхъ пунктахъ былъ необоснованъ и—чтб еще прискорбнѣе—' несправедливъ. Въ этомъ смыслѣ выступилъ со своими возраженіями и самъ ироф. Гейнрици (С. F. Georg Неіп-гісі, Zum Hellenismus des Paulus въ приложеніи [S. 436 — 458] при книгѣ: Der zweite Brief an die Korinther въ 8-мъ изданіи YI-й части Kritisch-exegetischer Kommentar über das Neue Testament begründet \ronH. A. W. Meyer, Göttingen 1900 у Vandenhoeck und .Ruprecht), который, удачно опровергая своего оппонента, даетъ немало цѣннаго и въ положительномъ отношеніи. Въ трактатѣ высказывается и тотъ принципъ, что христіанско-греческій языкъ долженъ быть понимаемъ по связи съ обычно принятымъ греческимъ языкомъ императорскаго періода, но само собою разумѣется, что нельзя отрицать и элементовъ литературнаго языка,—напр.,— у Апостола Павла. Вездѣ обязательно руководствоваться тою истиной, что языки разговорный и литературный и при нормальномъ порядкѣ — быва,ютъ въ тѣсномъ соотношеніи — не должны быть расторгаемы.
Въ заключеніе обзора необходимо упомянуть о самой послѣдней новости въ обсуждаемой области. Разумѣемъ девятое изданіе (у Andreas Perttes in Gotha; цѣна 24 марки, т. е. около 12 руб.) извѣстнаго „библейско-богословскаго словаря новозавѣтнаго греческаго' я зыкаu грейфсвальдскаго ироф. Hermann Crem er’а, который въ этомъ трудѣ раскрываетъ „языкообразующую нощь христіанства“, какая библейской терминологіи отличительнаго характера. Лексиконъ именно должна съ отчетливостію сказываться въ собственно является расширеннымъ вслѣдствіе донолненій и исправленій, для коихъ привлечена вся позднѣйшая соотвѣтствующая литература, а для облегченія прибавлены 1) алфавитный перечень словъ, 2) уазатели сравненныхъ синонимовъ, 3) еврейскихъ словъ и 4) подробнѣе разсмотрѣнныхъ мѣстъ Новаго Завѣта при 5) предметномъ index’k
Въ такомъ видѣ іпредставляется теперь изученіе библейскаго греческаго языка и — въ частности — новозавѣтнаго. На этомъ пути достигнуто уже достаточно цѣнныхъ результатовъ, важныхъ для богословія, но можно и желательно надѣяться,
что развитіе будетъ продолжаться съ неослабнымъ успѣхомъ. Думаемъ, что этому будутъ способствовать и вновь предпринятыя критическія изданія греческаго текста ЪХХ-ти 25) и Новаго Завѣта 26) (въ Берлинѣ: см. „Церк. Вѣсти.u 1902 г., А1 15 за 11-ѳ апрѣля, столб. 469 — 461), когда явится болѣе отчетливымъ самый объектъ столь плодотворныхъ богословскофилологическихъ изысканій.
н. н. Г.
Спб. 1902, IV, н—21:
Пасха и Антипасха.
VI, 9: воскресеніе.
г!) Это изданіе, предпринимаемое кэмбриджскимъ университетомъ, будетъ основано на новомъ самостоятельномъ изученіи важнѣйшихъ рукописей, при чемъ для курсивныхъ манускриптовъ Октатѳвха (Пятокнижія и книгъ Іисуса Навина, Судей и Руѳь) избраны для спеціальнаго изслѣдованія 30. Изданіе разсчитано на пять томовъ, и первый ожидается въ началѣ слѣдующаго года. Все это извѣстно намъ по частнымъ свѣдѣніямъ, а подробныя разъясненія со стороны редакторовъ (съ образцами текста) будутъ даны въ «The Journal of Theological Studies» за іюль 1902 (HI, II) и въ оттискахъ отсюда.
*6) До поводу заявленія редактора объ отношеніи его труда въ прежнимъ но вопросу о возстановленіи новозавѣтнаго оригинала сдѣлалъ возраженія лейпцигскій профессоръ (и сотрудникъ С. Tisch ѳ'п-dorfa) Caspar Bene Gregory въ только-что появившейся второмъ томѣ своего колоссальнаго сочиненіи Textkritik des Neuen Testamentes: Die Uebersetzungeu.—Die Schriftsteller.—Geschichte der Kritik (Leipzig 1902), S. 992—993. На это Ц. v. Soden заявилъ обидчивый протестъ (Zur Abwehr!) въ «Zeitschrift für die neutestamentliche .Wissenschaft» Ш (1902), 2, и его поддержалъ редакгоръ послѣдняго Erw. Preuschm (S. 175—176), меякду тѣмъ какъ требовалось только разъясненіе нѣкоторыхъ выраженій предварительнаго извѣщенія, разосланнаго издательскою фирмой...
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
