CC BY
114УДК 769.1(571.56) Г. Г. Неустроева
Национальный художественный музей Республики Саха (Якутия) Якутск, Россия
ГРАФИКА ЯКУТИИ
1960-1980-Х ГОДОВ
В статье рассматриваются тенденции развития графики Якутии 1960-1980-х гг., основные закономерности, связанные с углублением содержания произведений, совершенствованием графической формы и профессиональным мастерством художников, творчество ведущих графиков.
Ключевые слова: графика Якутии 1960-1980-х гг.; пути развития; основные тенденции, жанры; ведущие мастера
В. Д. Иванов. Утро.
Из триптиха
«Весна». 1974.
Бумага, цветная
литография
Национальный художественный музей Республики Саха (Якутия)
Период 1960-1980-х годов в истории изобразительного искусства Якутии можно определить как этап становления и интенсивного развития национальной школы графики. Пристальное внимание к классическому мировому наследию, освоение школы русских и советских мастеров, интерес к богатейшим пластам национальной культуры, фольклорным мотивам во многом определили круг тенденций и проблем якутской графики этого времени. Обращаясь к истокам устного и материального народного творчества, художники создают основы для выражения национального своеобразия, тем самым закладывая фундамент якутской школы графики [1]. Их произведения тяготеют к условности, эпичности образов, смысловой неоднозначности, пространственной и временной нерасчлененности. Они открывают для себя богатый арсенал технических приемов древней обработки дерева, бересты, металла, кости, активно разрабаты-
вают художественные приемы при работе в материале.
В начале 1960-х годов начинают творческий путь выпускники художественных вузов Москвы, Ленинграда Л. М. Неофитов, Э. С. Сивцев, А. П. Мунхалов, В. Р. Васильев, М. Е. Филиппов, выпускники Якутского художественного училища Е. М. Шапошников, В. С. Карамзин, О. М. Ковалевский. В это время предпочтение отдается тематическому эстампу, темам, связанным с историей, культурой родного края, фольклором. В духе монументальной экспрессии авторы создают крупные характеры, способные противостоять суровым условиям бытия. Особой популярностью пользуется линогравюра, острая, выразительная пластика которой близка эстетике сурового стиля. В произведениях преобладает крупный формат, лаконичный, обобщенный язык, четкий контур, энергичная линия, резкая светотень.
Ядро «якутской графической школы» составили Э. С. Сивцев, А. П. Мунхалов, В. С. Карамзин, В. Р. Васильев: «Художники очень разные, каждый из которых является яркой индивидуальностью, вносит свое видение мира, свою окраску различных событий и явлений жизни» [2]. Именно они определили направление, характер, темп развития станковой графики Якутии 1960 -середины 1970-х годов, ее успехи и выход на всесоюзную и международную арену [5].
С именем Эллея Семеновича Сивцева (1928-1994) связан целый этап в развитии изобразительного искусства Якутии: он был зачинателем станкового эстампа, его творчество оказало значительное влияние на формирование традиций графического искусства Республики Саха. Выходец из глубинки, художник хорошо знал быт и обычаи якутской деревни, фольклор и материальную культуру своего народа, понимал толк в старых рукотворных вещах, имел великолепную, бережно собранную коллекцию изделий из дерева и бересты, металла и шитья. В нем жила крестьянская тяга к земле, основательность. Возможно, поэтому многие собственные переживания и мысли о жизни график сумел сделать моментом эстетически острого ощущения, опытом искусства.
Сивцев - автор большого художественного наследия: эстампов, рисунков, книжной иллюстрации, где скрещиваются, переплетаются, обогащаясь новым содержанием, узелки памяти как символ начала человеческого бытия, темы родного края, его истории и людей. В 1966 году он создает эпически монументальный цикл «За власть Советов в Якутии». Параллельно с этим в творчестве мастера развивается декоративное направление, связанное с обращением к фольклорным образам (серия линогравюр «Якутские женщины», 1968; серия офортов «Якутские национальные игры», 1969).
Э. Сивцев был подлинно народным художником по существу своего творчества, по мироощущению, интуитивному постижению внутренних взаимосвязей человека и природы, генетической близости к корням -
земле и миру олонхо. Не случайно в его графике особое место занимают произведения о духовной культуре, хранителях древней традиции народа саха («Сказители», 1966; иллюстрации к изданию якутского героического эпоса «Нюргун Боотур Стремительный», 1973, выполненные совместно с В. Карамзиным, И. Корякиным; портреты известных олонхосутов П. Ядрихинского, 1966; В. Попова, 1965; серии литографий «Гость», 1978; «Шаманы», 1988).
Заложенная в национальной менталь-ности потребность в цельности, искренности определила особенности творчества Э. Сивцева, работавшего в основном в жанро-во-повествовательной гравюре. Он является
Э. С. Сивцев. Счастье. Из серии «Сказители». 1966. Бумага, линогравюра
Национальный художественный музей Республики Саха (Якутия)
мастером сложных композиций, обладающим неиссякаемым, редким даром рассказчика, богатым воображением, цепкой зрительной памятью. Его искусство отличает стремление к широкому обобщению и бытовая достоверность, неторопливая по-вествовательность и особый дар графического психологизма. Извлекая свои сюжеты из житейского потока, художник заострял характерное, отбрасывал лишнее, и обыденный мотив то возвышался до подлинного трагизма, то начинал искриться юмором и сердечным теплом (серии литографий «Труженики Якутии», 1976; «Зима», 1980; «В родном краю», 1983; «Великая Отечественная война», 1986-1987; «Шаманы», 1994).
Особую линию в изобразительном искусстве республики составляет графика Афанасия Петровича Мунхалова (1935-2014) - замечательного мастера, который вывел в 1960-е годы графику Якутии на международную арену. Искатель и аналитик, он проложил свой неповторимый путь в эстампе. Произведениям Мунхалова присуща масштабность замысла, обращение к самым сложным темам, умение найти для них емкие образные решения. Его творчество программно сочетает современное и вечное, личное и общезначимое. Это размышление о Добре и Зле, о позиции человека в современном мире. Для графики Мунхалова, направленной к смысловой многоплановости,
А. П. Мунхалов. Тихий разговор. Из серии
«Мой Север». 1965.
Бумага,
линогравюра
Национальный художественный музей Республики Саха (Якутия)
характерны принципы символико-ассоци-ативного и метафорического мышления. Его специфическая манера основана на конструктивности и одновременно декоративности композиций, умении рационально и эмоционально выразить некое коллективное народное начало, устойчивое ощущение народной «почвы» и традиций. В ранних эстампах оживают события истории Якутии, динамичные ритмы современности, тема войны и мира (диптих «Добро и зло», 1966; серия линогравюр «Гражданская война в Якутии», 1967-1968; «Америка во Вьетнаме», 1967; линогравюры «Торжество лета», 1967; «Думы якута», 1968; «Счастье», 1969; «Пробуждение», 1969).
Признанной визитной карточкой якутского искусства стала серия «Мой Север», созданная в 1965 году. Крупные пятна, четкие силуэты, собранный энергичный штрих, лаконичный безошибочный рисунок - таковы выразительные особенности этих работ, где четко обозначилась склонность автора к символике, метафорам. В листах реализовано свое отношение к пространству: это активная среда, лишенная примет конкретного времени и места, интерпретированная автором в общефилософском контексте.
Гравюрам А. Мунхалова 1970-1980-х годов свойственно чувство полноты и цельности бытия. Обобщенные аскетичные формы сменяются более сложным рисунком, среда пульсирует, автор особое внимание уделяет классической уравновешенности композиции, ее ритмичной выразительности, светоносной вязи штрихов, наполняющих образы элегией, поэзией. Часто основу композиций составляет круг солнца, выражающий идею единства человека и природы, бесконечности и совершенства (серии линогравюр «Думы о времени», 1978; «Дела земные», 1986-1987; «Мечта о полете», 1988; серия литографий «Победа и мир», 1979; линогравюры «Гроза над алаасом», 1977; «Держись, сынок», 1987).
Сюжеты цветных литографий «Кюндэли» (1980) своими корнями уходят в ранние детские впечатления, озаренные романтикой и ностальгией. Серия названа в память о «ма-
лой родине», откуда в годы Великой Отечественной войны были насильно переселены на Север односельчане, в том числе семья Мунхаловых. Автор воспроизводит «остановленный миг детства» - сладостный свежий воздух лета, купание, озноб пронзительной утренней рани, мальчишеские беззаботные развлечения. Основу композиций листов «Свежее утро», «Девочки», «Мальчишки», «Пламя вечности», «Счастье земли» составляет круг солнца, олицетворяющий идею единства человека и природы, бесконечности и совершенства.
Высокая художественная культура, редкий, трудный дар - видеть и слышать время, умение изобразить его в лирических и трагических состояниях - делают графику Афанасия Мунхалова значительным явлением искусства России[3].
Другое направление в развитии якутской школы графики связано с мифопоэтической, фольклорной традицией народного искусства, что характеризует творчество Владимира Семеновича Карамзина (1930-2013), который интуитивно проникает в силовые линии, мудрость и гармонию национальной традиционной культуры. Работы художника, основанные на фольклоре, обычаях, празднествах народа саха, отличаются неповторимой свободой и чистотой внутреннего духовного зрения. В них есть эмоциональная достоверность, приближающая духовный мир человека из глубины веков. Естественным стремлением к объемному изобразительному слову, искренностью отличаются произведения, где воссоздано художественными средствами народное мировосприятие окружающей действительности, эстетических понятий красоты, добра.
Графической манере Карамзина свойственны обобщенность форм, смещение пропорций, условное решение деталей, плоскостность изображения и декоративная красочность (серии линогравюр «Якутские народные песни», 1967; «Сельский пейзаж», 1968; «Чорон с кумысом», 1972; «Летняя пора», 1986 (цв.); «Легенда о Манчары», 1986
(смешанная техника); «Земляки», 1988 (цв.); серии офортов «Якутский героический эпос», 1969; «Сенокос», 1970; серии литографий «Праздник лета», 1976; «Якутские вечера», 1978).
Неистощима фантазия художника, смело преобразующего натуру, выявляющего народные основы жизни. Об этом свидетельствуют произведения, обращенные к теме празднеств - стихии полнокровной и жизнеутверждающей сферы бытия (серия офортов «Праздник ысыах», 1968; литографии «Праздник лета», 1976; цветные линогравюры «Земляки», 1987 и т.д.).
В серии «Праздник ысыах» (1968) художник кадр за кадром показывает главные моменты долгожданного радостного дня. Мелодичная игра на хомусе, азартный танец осуохай, динамичное состязание богатырей, величавая торжественность ритуала кумысопития передают древний, земляной дух, витальную энергетику национального праздника.
В середине 1970-х годов расширяется круг творческого внимания Владимира Карамзина, усложняются пластические приемы, обозначается тяготение к объемности в сериях «Праздник лета» (1976), «Якутские вечера» (1978). В литографиях «Праздник лета» он
В. С. Карамзин. Окуохай. Из серии «Праздник ысыах». 1968. Бумага, травленый штрих
Национальный художественный музей Республики Саха (Якутия)
вновь возвращается к теме ысыаха, но в ней появляется то, чего не было раньше - много-слойность древнего праздника с его памятью о глубинных пластах народной психологии, поэзия обычаев и обрядов, жанровые и бытовые моменты.
В поисках новых выразительных средств в 1980-е годы график вводит цвет в линогравюры. Изображая праздничное тюсюлгэ и парад женихов и невест в нарядных национальных одеждах в серии «Земляки», Карамзин избирает цвет, выдержанный в теплых тонах, лаконичную форму, условно повторяющийся типаж, плоскостное изображение, очищает композиции от сюжетности. За внешним простодушным обаянием и наивной непосредственностью сценки смотрин художник утверждает мудрые и простые общечеловеческие ценности - любовь и жизнь...
Художником широкого творческого диапазона выступил Валериан Романович Васильев (1938-1970). За кор откую жизнь и восемь лет в искусстве (всего восемь. ) художник успел высказаться в книжной графике, плакате, дизайне, но особенно широко и щедро трудился в области графики, радикально обновив искусство гравюры, книжной иллюстрации, создав произведения искусства, вошедшие в сокровищницу отечественной
В. Р. Васильев. Пропавший без вести. 1970. Бумага, литография Национальный художественный музей Республики Саха (Якутия)
культуры. Его работы во многом определили вектор движения якутской графики вперед, ее участие на престижных союзных и международных выставках. В творчестве Валериана Васильева органично сочетается тончайшая лиричность с глубиной аналитика и широтой философа. Он - художник-новатор, искатель новых путей. В русле сурового стиля выполнен цикл линогравюр «Старое и новое» (1965-1966), посвященный исторической судьбе якутского народа. Острая характерность изобразительных приемов становится пластической метафорой серии «Старые якутские мастера» (1967), отражающей раздумья о национальных культурных корнях, о преемственности современного искусства и традиционного творчества. Триптих «Нюргун Боотур Стремительный» (1969) создан по мотивам якутского героического эпоса. В противовес сюжетной стороне график акцентирует образность и высокую духовность олонхо, воплощающие идею Добра и Зла, усиливает условность художественного решения. Изысканным узорочьем орнаментики, олицетворяющим пульсацию жизни необъятного и непостижимого Космоса, динамичную полнокровность бытия, наделен заключительный лист «Счастье». Сцена предстояния жениха и невесты среди расцветающей земли, цветок в руке девушки - все исполнено гармонии и красоты, любви и мира. Литографии 1970 года - «Поэт» (П. А. Ойунский), «Пропавший без вести», «Скорбь», «У огня», «Моя дочь» - объединяют философская, эмоциональная и духовная насыщенность, личностный характер интерпретации образов. В них графический язык основан на широком использовании троп-ных начал, поэтики народного мировосприятия и современных пластических форм. Эти работы определили направления новых исканий графиков Якутии - пути перехода от монументальных форм к станковым, от сурового стиля к камерному, несущему в себе личностное начало, стремление к глубокому осмыслению духовных процессов окружающей жизни, обращение к «тихой графике». Отметим, что В. Васильев увлекался самыми
различными материалами, работал в разных техниках эстампа, оригинальной графики, и это способствовало техническому обогащению национального искусства.
Духовное изящество, безупречное мастерство, подлинный артистизм, бесконечная изобретательность, отличающие произведения художника Валериана Васильева, определяют непреходящую магию его искусства и позволяют отнести его имя к тем, кто своим творчеством создает, созидает историю якутского изобразительного искусства ХХ века.
Социальные изменения в обществе в 1970-1980-х годах способствуют освоению средств художественной выразительности, расширяющих возможности эмоционального воздействия искусства. В эти годы в художественную жизнь республики вступают графики молодого поколения: В. Д. Иванов, С. С. Парников, М. А. Рахлеева, Ю. И. Вотяков, А. Л. Соргоева, Н. Н. Курилов.
Они активно работают как в тематическом эстампе (офорт, литография, ксилография), станковом рисунке (гуашь, тушь, карандаш), так и книжной иллюстрации, плакате. В их произведениях преобладает поэтическое, лирико-эпическое, экспрессивное отношение к жизненным мотивам, осмысление и интерпретация национального наследия постепенно утрачивает свое самоценное значение и выступает скорее стимулом для развития художественной идеи. Возрождается интерес к рисунку, приходит осознание цвета как выразительного средства, в печатной графике предпочтение отдается литографии, офорту в творчестве М. А. Рахлеевой, С. С. Парникова, Ю. И. Вотякова, В. Д. Иванова. Расширяется, сплетается круг используемых традиций: аборигенное искусство Севера, искусство Востока, экспрессионизм (Н. Н. Курилов, С. С. Парников, Ю. И. Вотяков), и в этом особенность развития графики Якутии этих лет. Меняются и жанровые приоритеты[1]: развивается пейзаж и его разновидности (индустриальный, городской), натюрморт, портрет, происходит сдвиг в системе жанров, их концептуальное
и стилистическое обогащение. Одним из путей анализа реальности становится бытовой жанр, куда проникает пейзаж, портрет.
Лирическое направление в станковой графике республики представлено творчеством В. Д. Иванова, М. А. Рахлеевой.
Художник театра Владимир Давыдович Иванов (1936-1982) активно работал в области станковой и книжной графики, плаката и дизайна. Его излюбленной техникой была автолитография, которую ценил за свободу авторского исполнения. Он создавал портреты, натюрморты, сюжетные композиции, но значимое место занимали пейзажи.
Одним из программных произведений автора является цикл «Времена года», состоящий из триптихов «Весна» (1974), «Лето» (1976), «Осень» (1979), незавершенным остался триптих «Зима». В литографиях «Времена года» природа многолика и изменчива, в ней слышен свой эмоциональный камертон, которому подвластны строгие оркестровые звучания и тихое, нежное, трогательное соло. Листы цикла решены в разном ключе: им свойственны зрелищность, вплетение жанровых и фольклорных мотивов, тяга к использованию метафор, символов, возвышенное лирико-романтическое настроение. Иванов сумел донести до зрителя эстетическую ценность огромного северного неба, широких долин, окаймленных на горизонте сопками, журавлиного клика в поднебесье, летящих пушинок одуванчиков, тепло родной земли, овеянной свежестью вольного ветра.
В цикле реализовано национальное чувство пространства, его мощного земного притяжения. В них отражаются интуитивное стремление человека «арктической цивилизации» к гармонии, его близость к природе и извечный идеализм. За эмоциональной сдержанностью интерпретаций времен года стоят традиции национальной психологии, этика отношений, не позволяющая выплеска и диктующая сокрытие глубинных переживаний. За условностью форм и цветового решения - скрытый этнокультурный подтекст. За поэтичностью - глубина проникновения
в связь человека с природой. Художник трактует действительность не через событийную ткань сюжета, а сквозь призму своего эмоционального внутреннего мира. Главной в цикле «Времена года» оказывается не природа сама по себе, но особый мир, в котором все слито воедино: люди, кони, птицы, небо, солнце... Композиционный и образный строй триптихов - классическая ясность центральной части, парность, симметричность боковых конструкций вторят мелодической ритмике народной якутской поэзии. Развёрнутая зрелищность, репрезентативность, спокойная уравновешенность сообщают циклу временную устойчивость. Свои акценты в образную интонацию произведений вносят фольклорные мотивы, универсальные образы-символы (древо, конь, птицы, коновязь, чорон).
Художественная модель мира в триптихе «Весна» (1974) строится на ключевых мифологических символах, отождествляемых с идеей пробуждения природных сил и продолжения рода. В центральной части («Утро») смысловой осью, мифологемой матери-земли является девушка в якутском национальном наряде с чороном в руках, стоящая возле Древа Аал Луук мас. Фронтальное, статичное изображение женской фигуры, ее замкнутость создают впечатление хрупкой незащищенности, подчеркнутой тонкой вертикалью ствола древа, соединяющего Срединный и Верхний Миры, где, как в зазеркалье, отражаются плавные рельефы гор и долин срединной земли. Следует отметить, семантика дерева в традиционной культуре народа тесно связано с такими понятиями, как древо жизни, могущество природных сил. Художник активно вводит в композицию вещный мир этноса - ритуальный чорон, коновязь - предметы, воплощающие духовное богатство народа. Ритмика круглящихся линий земли, идеальный круг кроны Древа, где обитают птицы, повторяющийся в жесте сомкнутых рук девушки, символизируют мечту народа о гармонии, уюте мироздания. В боковых частях («Тишина», «Весна») стерхи, пролетающие
над Срединным Миром, табун лошадей выступают посредниками между землей и небом, носителями космического динамизма. Триптих «Весна», отличающийся картинностью, изобилием мифологических образов и мотивов, причудливым соединением разно-пространственных элементов, отмечен приподнято-романтическим звучанием, элегически-созерцательными нотами.
В целом цикл «Времена года», соединяющий воедино мифологические символы, жизненные реалии, романтические грёзы, побуждает прикоснуться к мировидению народа саха и размышлять о коловращении времени в жизни человека и природы.
Творчество Марии Афанасьевны Рахлее-вой (род. 1945) - единое целостное явление, определившее лирическое направление в графике Республики Саха. Извечные темы искусства - человек и природа, материнство и семья, родная земля - в произведениях художника пронизаны поэтическим мироощущением. Ее искусство возвышенно и образно повествует осчастье, красоте, добре, воспринимается как новелла высокого лирического строя, где бытие дано как дар, а повседневность адекватна поэзии. В суете и хаосе летящего времени график всегда умеет находить цельность, интересность каждодневной быстротечной жизни, ее тайную мифологему («Эвенки реки Токко», 1985). В целом, произведения Рахлеевой отличает конструктивность пластического мышления, ясность и мелодичность ритмики композиций, трепетность вибрирующего, скользящего света, почти монохромная изысканность колорита (серии литографий «Родной край», 1974; «Мотивы Севера», 1975; «Лето», 1976; серия цветных литографий «На родной Земле», 1980; «Земля и люди», 1982; цветные литографии «Добрая эбээ Харытыай», 1981; «И снова лето после студеной зимы», 1982; «Летние дни», 1989; темперы «Друзья», 1982; серия «Переславльские мотивы», 1987; серия «Красноярская зима», 1990 (карандаш) и др.).
Орнаментально-декоративная стилизация характерна для творчества Сэксэя Сэмэ-
на Парникова (1935-2000), начавшего свой путь в искусстве с плаката. Именно с именем Парникова связано становление плаката в регионе, обновление арсенала изобразительных средств, использование оригинальных символов и знаков. На смену натурализму приходит условность, лаконичность, пло-скостно-графическая манера исполнения, смысловая емкость текста, тонкое понимание роли цвета («Да здравствует мир!», 1971; «Берегите природу!», 1973; «Москва олимпийская», 1980; «Защитим зеленого друга!», 1983; «Нюргун Боотур», 1983; «Ханидуо уо-нна Халерхаа», 1985 и др.). Его многие плакаты отмечены премиями и дипломами различных конкурсов и выставок.
В станковой графике, к которой художник обратился в 1970-е годы, Парников выработал свой неповторимый язык, опирающийся на художественное мировосприятие народа, воплощенное в наиболее архаичных формах - орнаментике, сюжетных рисунках на бересте, резной кости - и традициях искусства Востока. Знаковая простота и ясность, доведенные почти до формулы, использование орнаментального ритма, плоскостная трактовка пространства, подчеркнутые контуры изображения, гармоничный мягкий колорит, тяготение к небольшому формату - особен-
М. А. Рахлеев. Долина р.Токко. Из серии
«Эвенки р.Токко». 1985. Картон, темпера
Национальный художественный музей Республики Саха (Якутия)
ность графического стиля Парникова (литография «У коновязи», 1971; цв. литографии «Алгыс», 1975; «Удаган», «Стадо», 1981; цв. литографии «Богатырь Нижнего мира», «Богатырь Среднего мира», 1984; серия «Якутские сказки», 1984; «Бравый парень», «Песня коня», «Кумыс», 1991; «Саха ата (Якутская лошадь)», «Сенокосчики», «Удаган», 1992; темпера «Чороны и лошади», 1992).
Программной в творчестве Парнико-ва является литография «Радуга» (1981), которая воспринимается как модель гармоничного мироустройства, код вечного стремления человека к соразмерности и красо-те[6]. Не случайно художник использует принцип параллелизма из якутского фольклора (песен, олонхо, сказок), что дает ритмическую организацию композиции. Многоцветная дуга-радуга, во чреве которой семеро ведут древний танец осуохай, окружена деревьями чэчир - символа-
С. С. Парников. Радуга. 1981. Бумага, цветная литография
Национальный художественный музей Республики Саха (Якутия)
ми плодородия земли, птицами и солнцем -знаками животворящего начала. Образный строй гравюры персонифицируется универсальной системой мироздания, Вселенной.
Ю. И. Вотяков. Шаман. 1976. Бумага, офорт, смешанная техника
Национальный художественный музей Республики Саха (Якутия)
Юрий Иннокентьевич Вотяков (19441980) прожил неполных тридцать шесть лет, но успел создать собственный художественный мир - интеллектуальный, парадоксальный, не всегда поддающийся расшифровке, отмеченный большой графической культурой. Он - один из самых субъективных авторов, сумевших сказать через творчество о неоднозначности, многослойности мира и жизни. Страстное желание добраться до
сути явлений определяет его искания в области рисунка и гравюры. Образно-пластический строй его произведений тяготеет к усложненной ассоциативности, обладает мощным зарядом пластической энергии.
Особое место в творчестве Вотякова занимают фольклорно-эпические мотивы разных стран и народов, обращенные к человеку, его памяти, нравственной основе («Спокойное озеро», 1976; иллюстрации к «Ирландским сагам», якутскому эпосу «Нюргун Боотур Стремительный», 1977). Живой интерес художника вызывает образ якутского шамана с его неразгаданной тайной сокровенных связей с Космосом, природой, людьми. Он много раз обращается к нему («Перед камланием», «Удаган», «Шаман»), но более всего графика привлекает, будоражит таинство камлания как глубинный духовный пласт шаманских мистерий. В офорте «Шаман» (1976) изображен камлающий шаман о трех ликах в разных состояниях духа. Круговое движение, сложное вибрирующее пространство, ломаная ритмика птиц-помощников
- знаков колдовской силы - создают полифонический образ, утверждающий нечто духовно целостное и человечески значимое. Добро и зло, жизнь и смерть, бездуховность
- главные темы рисунков и гравюр последних лет, где график изображал не столько объективную реальность, сколько предельно напряженное, сконцентрированное душевное переживание и состояние, возникающие в ответ на события в мире.
Тревожное, болезненное мироощущение отличает работы 1977-1979 гг., в которых звучат вселенские беды и страсти, воедино сливаются мир реальный и фантастический, порождая гротесковые образы, яростную экспрессию («Борцы», 1976; «Анатомия доктора Эстиса», 1977; цикл «Метаморфозы», серия «Ночные видения», 1979). Поиски гармонии и истины, смятение и растерянность сопровождают персонажей серии «Встречи» (1978). Драматичен цикл «Метаморфозы», где разгул агрессии порождает равнодушных к людским страданиям мутантов, самовозрождающихся и неистребимых, готовых
на любые разрушения. В цикле «Ночные видения» события переносятся в жуткий полуфантастический мир видений и смутных грез. Листы кишат странными существами, которые убегают, держа отрезанные головы, или улетают в никуда, словно стремясь вырваться из условной плоскости. Изысканный линейный рисунок «Встреч» сменяется в «Метаморфозах» и «Ночных видениях» энергичными сгущениями штрихов, изломанностью линий, деформирован-ностью пространства, что характерно для экспрессионизма. Они придают изображениям динамику, беспокойство, переходящие в высокий трагизм и сострадание, в мучительную тоску по красоте и свету. В произведениях Юрия Вотякова живет обнаженная экспрессия, подлинное сопереживание и неистребимая вера в то, что человек способен измениться к лучшему, сгореть и возродиться, выйти из гибельного круга.
Свое понимание духовной культуры народов Арктики, ментальности «оленных» людей в искусство Якутии внес первый профессиональный юкагирский художник, поэт, прозаик, журналист Николай Николаевич Курилов (род. 1949). Он работает в гравюре и аппликации, оригинальной графике и живописи, пишет поэтические произведения и фантастические рассказы, книги для детей, является автором более 10 книг на русском, юкагирском, якутском языках, составителем первого юкагирского букваря (вместе с братом Г. Н. Куриловым - Улуро Адо), ведет исследование об этногенезе, языке, истории и культуре юкагиров.
Главным стержнем жизни и творчества Курилова является многоликая, изменчивая Тундра - его Дом, его боль и надежда, любовь и печаль. Не случайно в гравюрах и акварели художника белый лист бумаги неизменно оборачивается бесконечным пространством тундры и так постоянны сюжеты его произведений: олени, собаки, яранга и человек, неразрывно слитые с окружающей природой. Тот же синонимический ряд переходит в рисунки, выполненные шариковой ручкой, и аппликации, составляющие оригиналь-
ный раздел творчества мастера. Все, о чем рассказывают его произведения, глубоко им пережито, соотнесено с судьбой сородичей. Отсюда глубоко личная, сердечная, поэтическая нота, которая составляет одну из самых характерных черт его искусства.
К технике аппликации Николай Николаевич обратился, оттолкнувшись от традиций народного творчества северных народов, юкагирских пиктограмм. Курилов перенес «память предков» на профессиональную почву, уклад жизни «оленных» людей соединил с мышлением современного художника, безукоризненным чувством композиции и
цвета, виртуозным мастерством. В его работах есть простота мудрости, простота совершенства. В листах из обыденных сюжетов складывается картина жизни оленеводов, согретая теплом человеческих отношений: близость и нежность матери к детям, их молчаливая привязанность друг к другу, внутренняя спаянность людей, включенных в коловорот самой природы - самого вечного и постоянного. Так воссоздается философское понимание бытия как неразрывности и бесконечности жизни.
С самого начала в его графике большую роль играет мотив природного пространства, художник часто использует обратную перспективу, которая дает возможность со-
Н. Н. Курилов. Стойбище. На новом месте. 1980. Бумага, аппликация
Национальный художественный музей Республики Саха (Якутия)
хранить картинную плоскость, раскрыть топографию местности. Чувство масштаба и чувство пространственности - родовые, сохраняющие коллективный опыт поколений. Аппликации 1980-1990-х гг. чаще многофигурны, динамичны, их отличает стремительность ритмов, остановленный миг сложных движений, изящная декоративность («Солнце заходит», 1979; «Поздняя осень», 1985; «Амдур, амдур. Об оленях быстроногих мы поем», 1985; «Порыв ветра»; «Лунная ночь», 1987). Аппликации 2000-х годов созданы в обобщенной, виртуозной манере, близкой к абстракции («Солнышко», «Уставший», «Шаман-хранитель танцует», 2007; «Отдых с собакой», 2008), а новые листы, сотворенные в цвете, чаще тяготеют к максимальной простоте.
Несомненно, то, что создает Курилов в изобразительном искусстве, литературе, науке, с полным основанием можно отнести к творениям высокого человеческого духа. Он подвижник, несущий огромную ношу - ответственность за судьбу юкагиров, одного из самых малочисленных народов Севера, за сохранение и защиту национальной культуры, образа жизни, родного языка, природы, окружающей среды.
В заключение отметим, что прежде всего благодаря мастерству таких мастеров, как А. Мунхалов, В. Васильев, Э. Сивцев, В. Карамзин, В. Иванов, М. Рахлеева, Ю. Вотяков, С. Парников, Н. Курилов станковая графика Якутии 1960-1980-х гг. стала многосоставным, динамично развивающимся явлением, «обрела творческую зрелость, профессиональную культуру и национальное своеобразие, что позволило занять заметное место в многонациональном искусстве России» [5, с. 127].
вой графики (1950-1960-е гг.) // Творчество художников Советской Якутии : сб. науч. тр. / АН СССР, Сибир. отделение, Якут. ин-т яз., лит. и истории ; [отв. ред. А. Н. Осипов]. - Якутск : Книжное изд-во, 1990. - С. 22-47.
3. Национальный художественный музей Республики Саха (Якутия) : изобразительное искусство Якутии = Саха Республикатын Национальнай ху-дожественнай музейа: саха ойуулуур-дьуЬуннуур искусствовата = The National arts museum of the Sakha Republic (Yakutia) : [альбом-каталог / Нац. худ. музей РС (Я) ; науч. ред. И.А. Потапов ; авт.-сост.: А.Л. Габышева (вступ. ст. и нар. и декор.-при-клад. искусство), Г.А. Сафронова (живопись), Г.Г. Неустроева (графика), Л.Л. Подпругина (скульптура) ; пер. на якут., англ. яз.: А. Шапошникова, С. Маркова). - Якутск : Сахаполиграфиздат, 2002. - 364 с.: ил.
4. Потапов, И.А. Якутская графика : альбом / И.А. Потапов. - Якутск : Якутское кн. изд-во, 1967. - 47 с., ил.
5. Потапов, И. А. Творческие проблемы художников Якутии (1945 - середина 1970-х годов) / И.А. Потапов. - Якутск : ЯНЦ СО РАН, 1992. - 172 с., илл.
6. Тимофеева, В. В. Якутская графика: мотивы и образы в контексте традиционного мировоззрения народа саха // Диалог: музей и общество : материалы II Междунар. науч.-практ. конф. под эгидой ЮНЕСКО, посвящ. 75-летию Нац. худож. музея РС(Я), 2 окт. 2003 г. / [науч. ред. Г. Г. Неустроева]. -Якутск, 2004. - С .146-253.
Об авторе
Неустроева Галина Гаврильевна - главный научный сотрудник Национального художественного музея Республики Саха (Якутия), заслуженный работник культуры Российской Федерации и Республика Саха (Якутия)
E-mail: [email protected]
GRAPHIC ART OF YAKUTIA IN THE 1960s-1980s
Galina Gavrilevna Neustroeva Main Researcher, National Art Museum of the Republic of Sakha (Yakutia), Honored Worker of Culture of the Russian Federation and the Republic of Sakha (Yakutia)
Abstract: The paper discusses the tendencies in the development of the graphic art in Yakutia in the 1960s-1980s, main patterns related to the deepening of the content of works, improvements of the graphic form and professional skills of artists, the work of leading graphic artists.
Keywords: graphic art of Yakutia; ways of development; main trends; leading masters
Литература
1. Графика Якутии : [альбом] / Национальный художественный Музей Республики Саха (Якутия) ; [авт.-сост. Г. Г. Неустроева]. - Якутск : Бичик, 2005. - 40 с.: 56 отд. л. - (Музей и художник).
2. Иванов, В. Х. Пути развития якутской станко-
