CC BY
46УДК 7.03
Ю. В. Кравцова
Государственный музейный художественный комплекс «Национальный художественный музей Республики Саха (Якутия)» Якутск, Россия
Феномен «форма-содержание»
ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ЭПИЧЕСКОГО НАСЛЕДИЯ ОЛОНХО
в живописи и графике Якутии
В статье рассматривается творчество художников Якутии, обращающихся к древнему эпосу олонхо. В произведениях живописи и графики представителей разных поколений эпическое наследие проходит через художественное осмысление и приобретает новые модификации. Это способствует актуализации архетипов, этнических ценностей, традиций и обычаев, появлению оригинальных форм, выражающих национальный менталитет через изобразительное искусство.
Ключевые слова: эпос олонхо; художники Якутии; изобразительное искусство; живопись; графика.
Рис. 3.
М. М. Носов. Древний якутский танец. 1946. Холст, масло
Национальный художественный музей РС (Я)
Ключевым мифом народа саха является эпос олонхо, представляющий собой устойчивую систему архетипов. Эпос передавался из уст в уста, тем самым отражая историческую, этническую, социальную и культурную память этноса, постоянно воспроизводя в национальном сознании его особенность и неповторимость. Художник же изобразительными средствами трактует дорефлективную философию своего народа и одновременно выражает собственную индивидуальность, тем самым влияя на изменение этнических представлений о Вселенной. Следовательно, он выполняет роль медиатора между прошлым и настоящим, роль толкователя единого смысла этно-национальной истории в своем времени.
Образы олонхо, оказываясь в новой художественной системе, обретают новую функцию, новую жизнь, а следовательно, и новый смысл. Об этом свидетельствует творчество ведущих художников Якутии разных поколений. Их произведения пронизаны традиционным миросозерцанием, в котором преломляются архаические представления о картине мира, его законах и перспективе развития.
Первым произведением станковой живописи, навеянным образами эпоса олонхо, явилась задуманная в герои-ко-романтическом ключе картина «Витязь с невестой» (1938) Петра Петровича Романова (рис. 1). Его талант окрашен колоритом исконных образных представлений народа об окружающем мире,
он выражал это в своих произведениях часто в форме наивной романтики. Сказочно-эпические герои, оба на разгоряченных конях, показаны на фоне сурового северного пейзажа, обычного для Якутии, но с могучим священным деревом жизни Аал-Луук-Мас. Сюжет здесь использован автором как поэтический мотив для создания яркой и народной по духу картины. Работая над ней, художник стремился к большим обобщенным формам. Надо отметить, что мотив всадника, пересекающего моря, леса и горы в едином динамичном порыве, как в волшебной сказке на пути к тридесятому царству - царству солнечного цвета, характерен для эпического наследия многих народов мира. Под всадником изображается белый конь, восходящий к тотемным помощникам, покровителям героя. Романов заимствует из эпоса позитивное начало - победу добра. В живописном решении произведения художник использует богатый красочный язык народного искусства, явно тяготея к лубку. Любовно перенесенные на холст элементы праздничного убранства коней, одежды ге-
роев с сочетанием открыто звучащих красного, зеленого, черного, жемчужно-серого цветов, придают картине жизнеутверждающее, радостное оптимистическое звучание, особенно яркое в контрасте с приглушёнными тонами пейзажного фона. Синтез подчеркнутого натурализма, порой утрированного, со сказочной ирреальностью придает опред-меченным иллюзиям вероятность и подкупающую искренность.
Мифологическая образность олонхо ярко отражена в творчестве одного из зачинателей изобразительного искусства республики - народного художника Михаила Михайловича Носова. Его графическая серия «Якутия в народном эпосе» (1940-1950 гг.) осталась незавершенной и состоит из семи листов, посвященных героям олонхо и окружающему их миру (рис. 2) Своеобразие его декоративных и сказочных листов, исполненных в смешанной технике акварели и гуаши, заключается в органичном слиянии самого рисунка и обрамляющего фона, в причудливых сплетениях которого угадываются стилизованные орнаментальные и пластические
Рис. 1.
П. П. Романов. Витязь с невестой. 1938. Холст, масло
Национальный художественный музей РС (Я)
формы старинных якутских предметов быта, интерпретированные автором растительные и зооморфные мотивы. Композиции неравноценны, но все они отражают поиск художественного воплощения темы. В наивных иллюстрациях Носова оживает волшебный мир эпоса, побуждающий зрителей погрузиться в поэтику фольклора, вспомнить о том, кем были их предки, каким божествам поклонялись, к каким нравственным идеалам стремились.
В картине «Танец древних якутов» (1946) художник воссоздает картину мира, соответствующую архаическому представлению о мироздании, сохраняя стилистику красочного языка якутского олонхо в соединении с изысканным узорочьем орнамента (рис. 3). На фоне сказочного пейзажа изображены якуты в старинных праздничных одеждах, ведущие хороводный танец вокруг священного дерева Аал-Лук-Мас. Форма хоровода, кругового движения, соединения встречается в хореографии всех народов мира, символически обозначая целостность этноса, мира, космоса. Так вели себя еще древние предки, зажигая огромные костры и в танце воскрешая энергию своего мира. Художник акцентирует единение народа как целостность, защищенность, противопоставление разобщенности, одиночеству, вражде. «Ствол дерева, устремляясь кверху, принимает причудливые очертания и заканчивается на кроне распускающимися бутонами цветка. Среди узорчатой листвы, переходящей в растительный орнамент, резвятся «иччи» - духи-ангелы и гнездятся птички. Как и воспевается в олонхо, цветущее, благоухающее дерево - знак небесной и земной благодати, озаряет людей счастьем, вечным изобилием и неувядаемой красотой» [2, с. 242]. Картина, написанная в 1946 году, отражает позитивное мировосприятие послевоенной поры. Если рассматривать наследие Носова с точки зрения академического реализма, то перед нами художник, уплощающий изобразительную пространственность почти до ощущения обратной перспективы, выстраивающий несоразмерные связи между фигуративными массами, отчего нарушается естественная реальность композицион-
ного пространства. Он отдает предпочтение не реалистической пропорциональности формы, а ее экспрессивности, пластической связи формы с основной композиционной идеей.
По мотивам национального героического эпоса олонхо созданы многие графические серии, обеспечившие широкий успех и международное признание якутской графики 1960-1980-х годов. Именно в области графики проявились черты европейского, мирового искусства, «погруженные» в местную древность, сочетающие архаику с волшебной мифологией мира саха. Обращение к фольклорным образам, приобретающим роль символа, аллегории, иносказания, позволило авторам говорить о вечных темах бытия, о путях человека к духовному совершенству.
Характерны в этом отношении величественные фигуры Нюргуна Стремительного в иллюстрациях В. Р. Васильева, В. С. Карамзина, Э. С. Сивцева. Фантастические сюжеты и образы могучих богатырей выступают как олицетворение глубокой духовной мощи, мужества, достоинства якутского народа. Так, якутский график Валериан Романович Васильев по мотивам якутского героического эпоса в 1969 году создал триптих «Нюргун Боотур Стремительный» (рис. 4). Триптих посвящен одной из любимейших легенд якутского народа о богатыре Среднего, то есть земного, мира Нюргуне Бооту-ре Стремительном. В этом образе народной фантазии типизированы возвышенные представления народа о добром, прекрасном начале жизни, которое в противоборстве с темными силами зла побеждает их с помощью благородства и разума и освещает планету светом правды и гуманизма. Разрабатывая художественный язык цикла ксилографий, художник творчески интерпретировал стилистические особенности изофольклора, в частности русской народной ксилографии. Эти особенности нашли выражение в заполнении плоскости орнаментальными мотивами, декоративной проработке формы короткими параллельными штрихами. Герой серии Нюргун Боотур - богатырь якутского эпоса, восседает на приземистой якутской
лошадке. Одежда, вооружение, убранство коня выполнены в традициях якутского народного искусства. Декоративным заполнением плоскости служит национальный орнамент.
Со второй половины 1980-х годов на выставках начинают экспонироваться монументальные полотна на тему олохно Тимофея Андреевича Степанова. Тридцать крупномасштабных композиций серии «Якутский героический эпос олон-хо» (1979-1997) манифестируют якутскую структуру мироздания и этническое самоопределение. Образы богатырей, сказочной красавицы Туйаарыма-Куо, этнографически красочные изображения трех миров, философское видение Добра и Зла обретают новую реальность в разнообразных сюжетах его картин. Смысловым ядром всех его полотен являются поступки и деяния человека, его жизнь в гармонии с природой и космосом как всеединством жизни. Автор создает законченные компози-
ции, широко используя исторические, этнографические, географические и бытовые атрибуты. Полотно «Средний мир. Ысыах» (1980) ярко рисует картину празднования национального праздника встречи лета - события из реальной жизни (рис. 5). Одновременно художник повествует и о жизни людей Срединного мира, сохраняя при этом образный стиль народного сказания. В цен-
тре представлен ритуал исполнения алгыса - благословения божествам и главные герои олонхо - Нюргун Боотур, Айталы Куо, Урун Уолан, Туйаарыма Куо и их родители. Вокруг них сконцентрированы сложно взаимодействующие между собой сцены, посвященные разнообразным эпизодам праздника: спортивные состязания, музыкальные конкур -сы, обряд кумысопития. В композиционных принципах, трактовке времени и пространства проявлена склонность художника к сказочному повествованию. Интерпретация сказки становится смыс-лообразующим фактором его творчества.
Сегодня обращение к эпическому наследию стало одной из основ в создании образов современности, импульсом, пробуждающим творческое воображение художника. Мифологическая форма дает возможность уйти от натурализма и однозначности. Истинный художник не только воспроизводит миф, но и создает нечто новое, поскольку истинный мастер не имитирует реальность, а участвует в акте созидания мира.
Например, в творчестве Михаила Старостина, работающего в живописи и графике, прослеживается новое прочтение национального, генетической памяти поколений. Он стремится соединить в своем творчестве наивную непосредственность фольклорного типа, с одной стороны, и сложную ассоциативность, философскую притчу - с другой, причудливо переплетая
Рис. 2.
М. М. Носов. Сээр-кээн Сэсэн. Из серии «Якутия в народном эпосе». 1945. Бумага, акварель, тушь
Национальный художественный музей РС (Я)
Рис. 4.
В. Р. Васильев. Нюргун Боотур. Левая часть триптиха «Нюргун Боотур Стремительный». 1969. Бумага, ксилография
Национальный художественный музей РС (Я)
Рис. 5.
Т. А. Степанов. Средний мир. Ысыах. 1980. Из серии «Якутский героический эпос олохо». 1979-1997. Холст, масло
Национальный художественный музей РС (Я)
черты русской и европейской образности с особенностями этнического мировидения якутов, фольклора с его знаково-символи-ческим содержанием. Мир привычной реальности, наполненный напряженным ожиданием грядущих перемен и катаклизмов, часто воспринимается художником как таинственный, мистический.
Эмоционально-динамичную картину языческого экстаза древнего обряда камлания воплощает художник в композиции «Танец шаманов» (1991) (рис. 6), где акцент смещен на живописно-пластическое решение темы. Пространство наполнено необычайной экспрессией. Развернутые на синей плоскости неба парящие фигуры шаманов с бубнами и летящими над ними птицами - духами-помощниками, вибрирующий желтыми, золотисто-охристыми всплесками цвета колорит, создают впечатление ирреаль-
ного, соответствующего шаманской мистери-альности. Для художественного языка характерны обобщенность решения, тенденция к сконденсированным формам выразительности, заключающаяся в отсутствии выраженного объема, второстепенных деталей и предметов.
В поисках пластического эквивалента художественным и эстетическим ценностям своей культуры Туйаара Шапошникова стремится к синтезу национальных традиций и современной стилистики, наиболее последовательно разрабатывает абстрактную традицию в искусстве Якутии. Художник, воплощая собственное образно-пластическое видение мира, помимо оригинальной графики (акварель, пастель, смешанная техника), работает в разных техниках эстампа: литографии, офорте, ксилографии. Создавая новую модель мира, автор обращается
к древним мифам, фольклорным традициям, арсеналу средств и стилистике народного творчества. Это обусловливает метафоричность, богатство подтекста, сложные поэтические ассоциации. Космологические образы мирового древа, небесного коня, оленя и жилища; сквозные образы шамана, сказителя (олонхосута), всадника, женщины претворены в своеобразный метафорический мир, где детские воспоминания органично слились с волшебной мифологией и эпичностью древних сказаний, юмором и лирикой. Шапошникова тяготеет к зрелищным композициям, изображению ритуальных действ с глубинным подтекстом, сочетая рельефность композиции с деформированным рисунком, усиливающим драматургическую канву сюжета («Сказка про Урумэччи-Куо» (1993); «Очаг», «Олень», «Кочевник» (1994); серия цветных литографий «Кин-Киль» (1994); «Дом Омогоя», «Путь Элляя», «Мудрость в заплечных мешках», (1995-2000) и др.).
В композиции «Хозяйка» (2014) внимание художницы сконцентрировано на главном персонаже (рис. 7). Женская фигура изображена крупным планом в центре в поблескивающих серебром украшениях и шуршащем тяжелой тканью наряде, в переливающейся шелковистым мехом шапке -дьабака. Естественно и уютно она чувствует себя в атмосфере тихой гармонии рукотворных вещей: деревянной и кожаной посуды, узорчатых тканей с аппликацией. Худож-
ник, словно подчиняясь волшебству ремесла древних умельцев, передает вещность и материальность старинных предметов, подчёркивая их загадочную привлекательность.
Образ хозяйки, воплощенный художницей, пробуждает чувство покоя, постоянства и прочности бытия.
Живописец Андрей Васильевич Чикачев - один из ярких представителей современного искусства Якутии, вошёл в художественную жизнь республики в 1990-е годы. В своих творческих устремлениях художник обращается к мифологии, к багажу народного творчества, к диалогу, в котором традиционное и современное выступают в сложных и продуктивных взаимосвязях. Художник исповедует гиперреалистическую манеру изображения действительности с четким моделированием формы предметов, но при этом возникает ощущение некоей виртуальности видимого мира, за пределами которого существует иная, до конца неосознаваемая подлинная ткань бытия. Иллюзорно-реалистичные полотна Андрея Чикачева написаны тщательно, подробно, утончённо. В них отсутствуют драматические коллизии, пылкие чувства, а персонажи пребывают в состоянии умиротворенного созерцания. Так и фольклорные богатыри в картинах «Бэрт Бэргэнче» (2007), «Мунду бухаатыыра»
Рис. 7.
Т. Е. Шапошникова. Хозяйка. 2014. Цветная литография
Национальный художественный музей РС (Я)
Рис. 6.
М. Г. Старостин. Танец шаманов. 1991. Холст, масло
Национальный художественный музей РС (Я)
Рис. 8.
А. В. Чикачев. Бэрт Бэргэнче. 2007. Холст, масло
Национальный художественный музей РС (Я)
(2008) в ироничной интерпретации А. В. Чи-качева предстают незадачливыми героями, обычными людьми, над приключениями которых художник приглашает зрителя весело посмеяться (рис. 8)
Итак, образы олонхо вошли в ткань якутской живописи и графики с самого начала становления профессионального искусства. И если эпическая форма олонхо в течение более чем тысячелетия со времени своего зарождения сохранила свой стиль, то в искусстве уже в пределах одного века произошла трансформация эпической традиции: возникли новые модусы передачи действительности и ее оценки. В национальном эпосе художники черпают для воплощения своих устремлений различные векторы: сю-жетно-тематические, стилистические, мировоззренческие, основанные на этническом самоопределении творческого сознания. Многообразное творчество живописцев и графиков затрагивает вечные философские и этические вопросы, которые волнуют человечество независимо от этноса и несут в себе всечеловеческий дух любви и знания к традициям и культуре.
Литература:
1. Габышева А. Л., Неустроева Г. Г. Героический эпос олонхо в изобразительном искусстве Якутии = Heroic Eros Olonkho in the Fine Arts of Yakutia = Олонхо Саха сирин ойуулуур-дьуЪуннуур искус -ствотыгар: альбом-каталог/Нац. художеств. музей Респ. Саха (Якутия); ред.: В. И. Шеметов, Д. В. Кириллин; пер. на якут. яз.: А. Е. Шапошникова, Д. В. Кириллин; на англ. яз. Т. К. Ермолаева; фот.: В. Баев и др. Якутск: «Апрель», 2009. - 254 с.: ил.
2. Иванова-Унарова З. И. Мифотворчество в якутской живописи // Проблемы формирования культурного пространства Якутии на рубеже третьего тысячелетия/М-во образования РФ, Якут. гос. ун-т им. М. К. Аммосова, фак. якут. филологии и культуры; сост. Б. Н. Попов. Якутск: Сахаполиграфиз-дат, 2003. - С. 242.
3. Мелетинский Е. М. Поэтика мифа/АН ССР, Ин-т мировой литературы им. А. М. Горького. М.: Наука, 1976. - 407 с.
Об авторе
Кравцова Юлия Владимировна - кандидат искусствоведения, главный научный сотрудник государственного бюджетного учреждения Государственный музейный художественный комплекс «Национальный художественный музей Республики Саха (Якутия)».
E-mail: [email protected]
AN INTERPRETATION OF THE EPIC HERITAGE OF OLONKHO IN THE PAINTING AND GRAPHICS OF YAKUTIA
Kravtsova Yulia Vladimirovna
Candidate of arts, main scientific researcher of the State Museum of art complex «National art Museum of the Republic of Sakha (Yakutia)», Yakutsk
Abstract: The paper considers the work of Yakutia artists who refer to the ancient epic Olonkho. The epic heritage comes through the artistic interpretation and acquires some new modifications in the paintings and graphics of artists who represent different generations. This fact contributes to the actualization of archetypes, ethnic values, traditions and customs, and also to appearance of some peculiar forms that express the national mentality through the fine arts.
Keywords: epos Olonkho; artists of Yakutia, fine arts; painting; graphics.
