CC BY
0
целостного и систематического метода и сбора мифических историй, разбросанных в разных местах. В двухтомной энциклопедии «Мифы народов мира», выпущенной в 1980-е годы, автор оформил более двухсот статей, посвященных китайской мифологии. В этих работах он предложил концепцию реконструкции древней мифологии и разработал систематизированное изложение китайской мифологической традиции в своей монографии «От мифа к роману: эволюция изображения персонажа в китайской литературе». Продолжая свои исследования в 1990-х годах, он опубликовал работу «Предания о злых духах в фольклоре аборигенов Тайваня», изданную на Тайване в 1998 году.
Осведомленность российских читателей о китайской культуре невысока. Несмотря на популярность изучения китайского языка и включения китайского языка во вступительные экзамены в некоторые российские вузы в 2019 году, образ Китая как «далекой и загадочной восточной страны» все еще доминирует в
Библиографический список
сознании большинства русских людей. Различия между культурами, такие как, например, несоответствие между китайским мифом о том, что «Нюйва создали людей» и верой в то, что «Бог создал людей», привели к тому, что многие россияне неправильно понимают китайскую культуру. Начиная с издания первой монографии по китайским мифам в России, публикации русских переводов мифических текстов и до создания системы исследования китайской мифологической системы, исследования в области китайской мифологии продолжают развиваться и сейчас. Синологи не только стали пионерами в изучении китайских мифов во всем мире, но и продолжают их углубленное изучение с более широкой культурной перспективой. В эпоху новых медиа распространение китайских мифов за рубежом должно отвечать требованиям времени. Должны обновляться стратегии перевода мифических текстов, использоваться социальные медиа, «Интернет+», технологии VR и другие мультимедийные средства.
1. Мак Адамс Д.П. Истории, которыми мы живем: личные мифы и формирование личности. Пекин: Издательство машиностроительной промышленности. 2019. Available at: https:Mdedao.cn/E3ryc2dNSqWrm2ji
2. Мао Д. Китайские мифы. Чэнду: Сычуаньское издательство литературы и искусства. 2022.
3. Голыгина К.И. Китайская классическая литература. Москва: Изучение литератур Востока. 2002.
4. Мамбеталиева С.Ч. Метафорическое познание в китайской мифологии. Вестник Кыргызско-Российского Славянского университета. 2020; Т. 20, № 10: 100.
5. Климович В.В. Эволюция мифа о Нюйва в философской мысли Китая эпох Чжоу и Хань. Проблемы современного востоковедения: материалы I Международной научно-практической конференции. Минск: Белорусский государственный университет, 2021: 173.
6. Климович В.В. Хаос и его воплощения в китайских мифах. Вестник белорусского государственного университета культуры и искусств. 2018; № 2 (30): 56.
7. Георгиевский С.М. Мифические воззрения и мифы китайцев. Санкт-Петербург, 1892: V—VII.
8. Чэнь Ю. История и научная характеристика исследований классической китайской литературы в Советской России. Академик реки Янцзы. 2007; № 2: 36.
9. Рифтин Б.Л. Обзор изучения мифов народов Китая за рубежом - Предисловие к библиографии произведений на иностранных языках по изучению мифов народов Китая. Журнал Чанцзянского университета (издание по общественным наукам). 2006; № 1: 8.
10. Вернер Э. Мифы и легенды Китая. Нью-Йорк: DoverPublications, 1994: 67-68.
11. Голыгина К.И. Китайская классическая литература. Москва: Изучение литератур Востока, 2002.
12. Чжан С. Об исследовании Б.Л. Рифтина о китайской мифологии и классической художественной литературе. Шанхай: Восточно-китайский нормальный университет, 2006.
13. Мифы народов мира: Энциклопедия: в 2 т. Москва: Советская энциклопедия. 1980. References
1. Mak Adams D.P. Istorii, kotorymi my zhivem: lichnye mify i formirovanie lichnosti. Pekin: Izdatel'stvo mashinostroitel'noj promyshlennosti. 2019. Available at: https:Mdedao.cn/ E3ryc2dNSqWrm2ji
2. Mao D. Kitajskie mify. Ch'endu: Sychuan'skoe izdatel'stvo literatury i iskusstva. 2022.
3. Golygina K.I. Kitajskaya klassicheskaya literatura. Moskva: Izuchenie literatur Vostoka. 2002.
4. Mambetalieva S.Ch. Metaforicheskoe poznanie v kitajskoj mifologii. Vestnik Kyrgyzsko-Rossijskogo Slavyanskogo universiteta. 2020; T. 20, № 10: 100.
5. Klimovich V.V. 'Evolyuciya mifa o Nyujva v filosofskoj mysli Kitaya 'epoh Chzhou i Han'. Problemy sovremennogo vostokovedeniya: materialy I Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii. Minsk: Belorusskij gosudarstvennyj universitet, 2021: 173.
6. Klimovich V.V. Haos i ego voploscheniya v kitajskih mifah. Vestnik belorusskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv. 2018; № 2 (30): 56.
7. Georgievskij S.M. Mificheskie vozzreniya i mify kitajcev. Sankt-Peterburg, 1892: V-VII.
8. Ch'en' Yu. Istoriya i nauchnaya harakteristika issledovanij klassicheskoj kitajskoj literatury v Sovetskoj Rossii. Akademikreki Yanczy. 2007; № 2: 36.
9. Riftin B.L. Obzor izucheniya mifov narodov Kitaya za rubezhom - Predislovie k bibliografii proizvedenij na inostrannyh yazykah po izucheniyu mifov narodov Kitaya. Zhurnal Chanczyanskogo universiteta (izdanie po obschestvennym naukam). 2006; № 1: 8.
10. Verner 'E. Mify ilegendy Kitaya. N'yu-Jork: DoverPublications, 1994: 67-68.
11. Golygina K.I. Kitajskaya klassicheskaya literatura. Moskva: Izuchenie literatur Vostoka, 2002.
12. Chzhan S. Ob issledovanii B.L. Riftina o kitajskoj mifologii i klassicheskoj hudozhestvennoj literature. Shanhaj: Vostochno-kitajskij normal'nyj universitet, 2006.
13. Mify narodov mira: Enciklopediya: v 2 t. Moskva: Sovetskaya 'enciklopediya. 1980.
Статья поступила в редакцию 08.04.24
УДК 81-26
Mannapova R.Z., postgraduate, Sterlitamak branch of Ufa University of Science and Technology (Sterlitamak, Russia), E-mail: roza.mannapova@rambler.ru
GRADUAL MEANINGS EXPRESSED BY PRONOUNS IN THE BASHKIR LANGUAGE. The article examines pronouns of the Bashkir language from the point of view of their expression of gradual meanings. The novelty of the research lies in the fact that for the first time in Bashkir linguistics pronouns are analyzed from the point of view of functional grammar, namely from the point of view of the category of graduality. It is stated that the role of pronouns in the expression of gradual meanings is quite large. As the analysis of linguistic facts gleaned from works of fiction and genres of journalism presented on the pages of the republican mass media has shown, the nature of the manifestation of the defined signs is more or less predominantly characteristic of interrogative, indicative, indefinite, determinative and negative pronouns. The strengthening of the expressed feature, for example, is mainly facilitated by the interrogative pronouns nindai, Kaihlai 'what', nisek, кaihlai 'how', shundai 'such' and shulai 'so, so.' Gradation scales can also be represented by pronouns of various categories. This is most noticeable in the field of negative, indefinite and determinative pronouns, as well as within the category of demonstrative pronouns.
Key words: graduality, gradual meaning, quantitative sign, qualitative sign, gradation scale, degree of quality, strengthening of the sign, weakening of the sign, pronoun, categories of pronouns
Р.З. Маннапова, аспирант, Стерлитамакский филиал Уфимского университета науки и технологий, E-mail: roza.mannapova@rambler.ru
ГРАДУАЛЬНЫЕ ЗНАЧЕНИЯ, ВЫРАЖАЕМЫЕ МЕСТОИМЕНИЯМИ В БАШКИРСКОМ ЯЗЫКЕ
В статье рассматриваются местоимения башкирского языка с точки зрения выражения ими градуальных значений. Новизна исследования заключается в том, что впервые в башкирском языкознании местоимения подвергаются анализу с точки зрения функциональной грамматики, а именно - категории граду-альности. Установлено, что роль местоимений в выражении градуальных значений довольно большая. Как показал анализ языковых фактов, почерпнутых из произведений художественной литературы и жанров публицистики, представленных на страницах республиканских средств массовой информации, характер проявления определяемых признаков в большей или меньшей степени в преимущественной мере свойственен вопросительным, указательным, не-
определенным, определительным и отрицательным местоимениям. Усилению выражаемого признака, к примеру, способствуют в основном вопросительные местоимения ниндэй, кайhылай 'какой', нисек, кайhылай 'как', шундай 'такой' и шулай 'так, настолько'. Градационные шкалы же могут быть представлены местоимениями различных разрядов. Наиболее заметно проявляется это в области отрицательных, неопределенных и определительных местоимений, также и внутри разряда указательных местоимений.
Ключевые слова: градуальность, градуальное значение, количественный признак, качественный признак, градационная шкала, степень качества, усиление признака, ослабление признака, местоимение, разряды местоимений
Категория градуальное™ в башкирском языке, как и во всех других, может выражаться разноуровневыми средствами: семантическими, фонетическими, морфологическими, синтаксическими. Как показывают наблюдения, в выражении градуальных значений среди морфологических средств, значительно преобладающих в данном плане, большую роль играют и местоимения.
Следует отметить, что местоимение как часть речи изучена довольно основательно как в отечественном (A.A. Потебня, A.A. Шахматов, А.М. Пешковский, Л.В. Щерба, В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, А.Н. Гвоздев, Н.Ю. Шведов, Е.Ф. Серебренникова, А.М. Щербак), так и в тюркском языкознании (А.Н. Кононов, K.M. Мусаев, Н.К. Дмитриев, Л.З. Заляй, Н.З. Гаджиева, Б.А. Серебренников, М.З. Закиев, Д.Г. Тумашева, Ф.С. Сафиуллина, P.P. Замалетдинов, Дж.Г Киек-баев, А.А. Юлдашев, Т.М. Гарипов, К.З. Ахмеров, М.В. Зайнуллин, З.Г Ураксин, Н.Х. Ишбулатов, М.Х. Ахтямов, К.Г Ишбаев, В.Ш. Псянчин, С.Ф. Каримова и др.).
В башкирской лингвистике местоимение, определяемое как часть речи, заменяющая имена существительные, прилагательные, числительные и наречия [1, с. 153; 2, 2012, с. 343; 3, с. 58], а также глаголы [4, с. 5], рассматривается в плане грамматических, структурно-семантических, словообразовательных особенностей. С точки зрения функциональной грамматики, в частности категории градуальности, подробно изученной в русистике в трудах С.М. Колесниковой [5], данная морфологическая категория в башкирском языкознании не рассматривалась, что обусловливает актуальность данного исследования. В связи с этим целью статьи является определение роли местоимений в выражении градуальных значений в башкирском языке. Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд задач: изучить отечественную и тюркологическую научную литературу по вопросам категориальных признаков местоимений; выявить роль башкирских местоимений в выражении градуальных значений.
Научная новизна статьи заключается в том, что в ней впервые башкирские местоимения и местоименные основы рассматриваются с точки зрения функциональной лингвистики, в плане выражения ими градуальных значений.
Теоретическая значимость работы заключается в научном описании градуальных значений, выражаемых башкирскими местоимениями и местоименными основами. Практическая ценность работы состоит в возможности использования ее положений в разработке курсов по функциональной грамматике для студентов филологических специальностей.
Материалом исследования послужили языковые факты, почерпнутые из произведений художественной литературы башкирских писателей и жанров публицистики, представленных на страницах республиканских средств массовой информации.
Местоимения как часть речи основательно изучены как в отечественном языкознании, так и в тюркологии. У преобладающего числа исследователей в области русистики местоимения трактуются в качестве части речи, указывающей на предметы, признаки и количество, но не называющей их [6, с. 215; 7, с. 227].
Тюркологическая лингвистика также располагает немалым количеством исследований в области грамматической природы местоимений. Данная часть речи в ней определяется в ней с точки зрения способности употребления их вместо имен существительных, прилагательных, числительных, наречий [8, с. 290; 9, с. 194; 10, с. 12; 11, с. 101; 12, с. 62-63, 13, с. 92-93], а также глаголов [14, с. 79]. Встречается, помимо того, указание на основную особенность местоимений - «способность замещать все части речи» [15, с. 117-118]. Несколько иные трактовки приводятся в трудах М.В. Зайнуллина и К.З. Закирьянова: если первый из них определяет местоимения как часть речи, «не обозначающую конкретные предметы, действия предметов, подобно другим частям речи, а актуализирующую вещи, предметы, действия, о которых говорится в процессе речи» [16, с. 67], то исследование второго автора базируется на том, что местоимения русского и башкирского языков являются «лишь указательными словами, не имеющими своего собственного значения» [17, с. 56].
В плане классификации разрядов местоимений как в русистике, так и в тюркологии также встречаются противоречия. Существует в языкознании традиция разделения местоимений по логико-семантическим особенностям, а также по их семантической соотнесенности с другими частями речи и грамматическим особенностям. В тюркологических исследованиях особое значение придается функционально-семантической группировке местоимений. В труде А.Н. Кононова в части турецкого языка наблюдается выделение местоимений по таким шести разрядам, как указание, возвратность, вопрос, отрицание, неопределенность, обобщительность [18, с. 114]. В труде по татарской морфологии Л. Заляя четкое разграничение отсутствует, дается лишь небольшое указание на наличие указательных, личных, притяжательных и вопросительных местоимений [15, с. 117-141]. Остальные исследования различаются между собой лишь тем, что к шести разрядам местоимений (личные, указательные, вопросительные,
определительные, неопределенные и отрицательные) [19, с. 85-92] некоторые авторы добавляют и притяжательные [1, с. 154; 2, с. 343, 3, с. 57; 8, с. 290-293; 11, с. 103-106; 12, с. 62-63, 16, с. 67-81; 20, с. 114-115; 21, с. 100-113; 22, с. 114-131]. Наиболее расширенная классификация присутствует в трудах Б.А. Серебренникова и Н.З. Гаджиевой, а также в исследовании С.Ф. Каримовой, где вместо определительных местоимений рассматриваются возвратные и обобщающие местоимения [4, с. 12; 23, с. 132-146].
Как показывает анализ языкового материала, местоимения, как и многие другие части речи, играют огромную роль в выражении градуальных значений. Значение высокой степени проявления признака с позиции говорящего выражается при помощи вопросительных местоимений-прилагательных и местоимений-наречий ниндай, кайЬылай 'какой', нисек, кайЬылай 'как': 1. Ниндай квн был! Зэк-Ишмэткэ лэ hалдат кайтты! («Юшатыр» гэзите). 'Что за день! В Зяк-Ишметово тоже солдат вернулся!'. 2. Ы¡уыныу... Ниндай йэн ешет-квс, аяуhыg hyg (З. Байгускарова). 'Остывание... Какое ужасное, беспощадное слово'. 3. Ана, ■кайЬылай ирмэк бер болот (З. Байгускарова). 'Вон, одно облако какое забавное'. 4. Ана, тэдрэгэ кара эле, ядгы кояш нисек йылмая! (Л. Хэсэно-ва-Абзалова). 'Посмотри-ка, вон, в окно, как весеннее солнце улыбается!'
Степень проявления признака выражается интенсивнее также при помощи указательных местоимений шундай 'такой и шулай 'так, настолько': 1. Янын-да шундай кесле ир барын тойоу Шэурэгэ рэхэт ине (Х. Ьюйендеков). Шауре приятно было ощущать рядом с собой такого сильного мужчину'. 2. Шундай акыллы ирде был юлга нимэ этэрде? (Н. Гэликэева). Что же толкнуло на этот шаг такого умного мужчину?'. 3. Шулай ауыр икэн ул тэуге хистэрецдэн ваз кисеудэре! (З. Байгускарова). 'Как же тяжело, оказывается, отречься от ранних чувств!' 4. Тендэ ямгыр яугайны. Шулай шэп булган икэн, бадманы атыдган (З. Байгускарова). Ночью дождь был. Оказывается, такой сильный был, мост снес'.
Вопросительные местоимения кай^а 'где, куда', кайман 'откуда' и нисек 'как' выражают усиленное значение безвыходной ситуации, отсуствия возможности в осуществлении какого-либо действия: 1. Сабир был ауылдыкы булмагас, кай^а барhындар (З. Байгускарова). 'Куда же пойдут, раз Сабир не с этой деревни'. 2. Эммэ кай^а инде ул йоко! (З. Байгускарова). 'Но разве уснешь!' 3. Кайман инде 4 йэшендэ генэ агаhын кургэн кыдга уны таныу, етмэhэ 7 йыл-дан hуц (Социаль селтэр^эн). 'Откуда девочке узнать своего брата, которого она видела только в четыре года, причем спустя семь лет'. 4. Нисек барай-ым!? Хусты^ецлелэремде кемгэ калдырайым? (Г Кадаева). 'Как пойду!? Кому я оставлю своих братьев и сестер?'
Вопросительные местоимения кем, кемдар 'кто', ни, нима 'что' в форме единственного и множественного чисел в сочетании с ограничительной частицей гына / гена 'лишь, только' участвуют в выражении невероятного числа определяемых в контексте предметов или лиц: 1. Артынан кемдар гена йеремэне! (Л. Хэсэнова-Абзалова). 'И кто только не ходил за ней!'. 2. Агастан семэрлэп эшлэнгэн hауыт-hаба, кумталар, аллы-гелле баладтар, милли орнамент hа-лынган тадтамал, яулыктар - нима гена етештерелмэй был одтаханала («Башкортостан» гэзитенэн). 'Деревянная резная посуда, коробки, цветные паласы, полотенце с национальным орнаментом, платки - что только не производится в этой мастерской'.
Определительное местоимение у^е в сочетании с вопросительным местоимением ни, а также с глаголом тора выражает высокую оценку тому или иному явлению, понятию: 1. Бетэ кыддар кыдыккан егеттец йэре булыу у^е ни тора! (З. Байгускарова). 'Чего стоит быть возлюбленной парня, которым все девушки интересуются!' 2. Рэхэтлэнеп кар керэуе у^е ни тора?! (К. Усманова). А каково с удовольствием снег чистить?!'
Некоторые разряды местоимений участвуют в образовании градационной шкалы, например, отрицательное местоимение-существительное бер кем да 'никто' - неопределенное местоимение-существительное кемдер 'кто-то', берайЬе 'кто-нибудь' - определительные местоимения-существительные бвтаИе ла, барыЬы ла 'все', Нар кем, Нар нима 'каждый', телаЬа кем, телаЬа нима 'кто угодно, что угодно': 1. Башта шуга тешенер кэрэктер -бер кем да донъяла яцгыд тугел (Р. Мехэмэтов). Наверное, сначала нужно понять, что никто в мире не одинок'. 2. Кемдер был Баймакта, кемдер - Хэй-буллала, кемдер - Хадагстанда («Башкортостан» гэзитенэн). 'Кто-то в этом Баймаке, кто-то - в Хайбуллах, кто-то - в Казахстане'. 3. «БвтаИе ла белэ, бер hин hукыр!» - тип якын туганымдарымдыц береhе килеп эйтеп китте (9. Гиззэтуллина). '«Все знают, одна ты слепая!» - сказал один из моих близких родственников'. 4. БарыЬы ла бедгэ иркенлэп ижад итергэ мемкинлек бирэ (9. Зарипова). 'Все дают нам возможность свободно творить'. 5. Нар кем ауыр вакытта hынала (Р. Низамов). 'Каждый познается в трудную мину-
ту'. 6. Телaha кем тел^> ним» ядмагыд! (Социаль селтэр^эн). 'Кто угодно и что угодно не пишите!'.
Такая же градационная шкала наблюдается среди подобных местоимений-прилагательных бер ниндай уа 'никакой' - ниндайуер 'какой-нибудь, какой-либо' - бета 'весь', hap 'каждый', телaha ниндай 'любой': 1. Удеш ягынан уденсэлекле балаларды укытыуда бер ниндай уа кыйынлыктар юк (Д. Ар-саева). 'В обучении особенных в развитии детей никаких трудностей нет'. 2. Мэктэптэ лэ шулай: ниндайуер фэнде якшы итеп ейрэнеу всвн башта уны яратырга кэрэк (Н. Юлдашбаев). 'Точно так же и в школе: чтобы хорошо изучать какой-то предмет, сначала нужно полюбить его'. 3. Ул, ытырганып, бета тэне менэн калтырай башланы (З. Байгускарова). 'Она вздрогнула и задрожала всем телом'. 4. Артабан упкынга осто, бета донъя дем-кара^гы булды (Л. Хэсэнова-Абзалова). 'Потом она полетела в пропасть, и весь мир погрузился в темноту'.
Указательные местоимения бьш, ошо 'этот', теге, шул, ул 'тот' и производные от них местоимения наречия бында, ошонда 'здесь', тегенда, шунда, унда 'там' также можно расположить на градационной шкале в зависимости от выражаемых ими значений, различие в которых заключается в местоположении предмета или совершения действия: был, ошо указывают на предметы, расположенные перед глазами или находящиеся на близком расстоянии, теге, шул, ул указывают на более удаленные предметы, знакомые до момента данной речевой ситуации говорящего: 1. Э был трактордьщ 100 агасты бер юлы hейрэтергэ квсв етэме ул? (Г. Кыуатова). 'А хватит ли у этого трактора сил сразу на 100 деревьев?'. 2. Ошо шигыр юлдары куцелгэ ятты (Социаль селтэр^эн). По душе пришлись мне строки из этого стихотворения'. 3. Теге хэл йэнэ кабатланды (А. Баймехэмэтов). 'Тот случай опять повторился'. 4. Ошонда яцы ей тедеу куптэнге хыялым, максатым ине (Г Якшыголова). 'Давно мечтал, намеревался
Библиографический список
я дом построить здесь'. 5. Тегенда балаларына артык йэнгэ эуерелгэн атай-эсэлэр, в бында - сабыйдар... (В. Исхаков). 'Там родители, которые стали лишними для своих детей, а здесь - малыши...'. 6. Тегенда кеше фатирында йвшвгвнсе, бында, исмаhам, уд ейебед, ти (Г Кыуатова). 'Чем жить в чужой квартире, здесь, по крайней мере, дом свой'.
На одной градационной шкале можно разместить также и местоимения-наречия былай 'так', ошолайвот так', тегелай 'иначе, по-другому, так', ограничивающие по своему значению признак действия, а также нисек та 'как-нибудь, во что бы то ни стало', телаhа нисек 'хоть как, любым образом', указывающие на возможность выбора способов действия: 1. Был йвhвттвн бед бвхетле, сенки «башыцды тегелай бор, былай эшлв!» тип бойорган режиссердар менвн эшлвргв тура килгвне юк (9. Зарипова). 'В этом смысле мы счастливы, потому что еще не приходилось работать с режиссерами, которые приказывали: «Поверни голову туда, делай так!»'. 2. Нисек та уны тидервкРвгиттвн йолоп, был шакшыныц hадлыгынан тартып ал^ы килде (Л. Хэсэнова-Абзалова). 'Хотелось во что бы то ни стало избавить ее от Рагита и вырвать из болота этого мерзкого типа'.
Парные местоимения тегелай-былай 'туда-сюда', тегенан-бынан 'отовсюду', тегендай-бындай 'такой-сякой' также участвуют в выражении градуальных значений, при их использовании в речи подразумевается не единичное, а множественное число действий: Ни эшлвргв белмвй, тегелай-былай hуrылып йерегвндв бер ир юл ситендв ултырган ак hакаллы картты осраткан (Л. Абдрахманова). 'Бродя по улицам, не зная, что делать, мужчина встретил сидевшего у дороги старика с белой бородой'. Тегенан-бынан hорашып, кайда йвшвгвнен белеп калдым (Г Йэмилева). 'Расспросив там-сям, я узнал, где он живет'. Тегендай-бындайхвбвргв идемкитмвй (Социаль селтэр^эн). 'Не обращаю внимания на всякие вести'.
1. Грамматика современного башкирского литературного языка. Москва: Наука, 1981.
2. Абдуллина ГР, Вэлиева ГД., Ишбаев KF. Башкорт теле. Югары укыу йорттарыньщ филология факультеты студенттары eсeн дэреслек. Эфe: Китап, 2012.
3. Солтанбаева Х.В. Башкорт теле граммати^ы: 3 томда. Морфология. Эфe: Китап, 2018; Т. II:
4. Каримова С.Ф. Структурно-семантические и словообразовательные особенности местоимений в башкирском языке. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Уфа, 2011.
5. Колесникова С.М. Функционально-семантическая категория градуальности в современном русском языке: учебное пособие. Москва: ФЛИНТА, 2016.
6. Розенталь Д.Э., Голуб И.Б., Теленкова М.А. Современный русский язык: учебник. Москва: Рольф; Айрис-пресс, 2000.
7. Лекант П.А., Гольцова Н.Г. Современный русский литературный язык: учебник. Москва: Высшая школа, 1999.
8. Сафиуллина Ф.С., Зэкиев М.З. Хэзерге татар едеби теле. Казан: Мэгариф, 2002.
9. Хе?ерге башкорт теле: Педагогия институтынын башлангас кластары факультеты студенттары eсeн дэреслек. Эфe: Башкортостан китап нэшриэте, 1986.
10. Эхтэмов М.Х. Башкорт теленец грамматикаhы (Практик курс дэрестэре eсeн материалдар). II ^эк. Эфe: БДУ 1979.
11. Терегулова РН., Ахмеров К.З. Сравнительная грамматика русского и башкирского языков. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1953.
12. Азнабаев A.M., Хайруллина РХ. Сопоставительная грамматика русского и башкирского языков. Уфа: Гилем, 2006.
13. Башкорт теле: педагогия училищелары eсeн дэреслек. Эфe: Китап, 1997. 352 бит.
14. Жамалетдинов P.P. Татар hем рус теллеренец чагыштырма грамматикасы. Казан: Казан университеты нэшрияты, 2004.
15. Жэлэй Л. Татар теленец тарихи морфологиясе (очерклар). Казан: Фикер, 2000.
16. Зэйнуллин М.В. Хе?ерге башкорт е?еби теле. Морфология. Эфe: БДУ 2002.
17. Закирьянов К.З. Сопоставительная морфология русского и башкирского языков: Учебное пособие. Уфа: БГУ, 2001.
18. Кононов А.Н. Грамматика современного турецкого литературного языка. Москва; Ленинград: Издательство АН СССР 1956.
19. Вэлиуллина З.М., Зиннэтуллина К.З., Сэгыйтов М.А. Хезерге татар едеби теле морфологиясе. Казан: КДПИ, 1972.
20. Тумашева Д.Г. Морфология современного татарского литературного языка. Казань, 1964.
21. Дмитриев Н.К. Башкорт теленец грамматикаhы. Эфe, 1950.
22. Дмитриев Н.К. Башкорт теленец грамматикаhы. Fилми баçма. Эфe: БДУ, 2008.
23. Серебренников Б.А. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Москва: Наука, 1986.
References
1. Grammatika sovremennogo bashkirskogo literaturnogo yazyka. Moskva: Nauka, 1981.
2. Abdullina G.R., Vэlieva G.D., Ishbaev K.F. Bashxort tele. Yufary uKyu jorttarynyn filologiya fakul'tety studenttary esen dэreslek. 6fe: Kitap, 2012.
3. Soltanbaeva X.V. BashKort tele grammatikahy: 3 tomda. Morfologiya. Э(в: Kitap, 2018; T. II:
4. Karimova S.F. Strukturno-semanticheskie i slovoobrazovatel'nye osobennosti mestámenij v bashkirskom yazyke. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Ufa, 2011.
5. Kolesnikova S.M. Funkcional'no-semanticheskaya kategoriya gradual'nosti v sovremennom russkom yazyke: uchebnoe posobie. Moskva: FLINTA, 2016.
6. Rozental' D.'E., Golub I.B., Telenkova M.A. Sovremennyjrusskijyazyk: uchebnik. Moskva: Rol'f; Ajris-press, 2000.
7. Lekant P.A., Gol'cova N.G. Sovremennyj russkij literaturnyj yazyk: uchebnik. Moskva: Vysshaya shkola, 1999.
8. Safiullina F.S., Zэkiev M.Z. Неzerge tatar еdеbi tele. Kazan: Mэgarif, 2002.
9. Hе?erge bashxort tele: Pedagogiya institutynyn bashlanfys klastary fakul'tety studenttary esen dэreslek. Э(в: Bashkortostan kitap nэshriэte, 1986.
10. ЭМвп^ M.H. Bashxort teleneц grammatikahy (Praktik kurs dэrestэre esen materialdar). II kiçsk. Э(в: BDU, 1979.
11. Teregulova R.N., Ahmerov K.Z. Sravnitel'naya grammatika russkogo i bashkirskogo yazykov. Ufa: Bashkirskoe knizhnoe izdatel'stvo, 1953.
12. Aznabaev A.M., Hajrullina R.H. Sopostavitel'naya grammatika russkogo i bashkirskogo yazykov. Ufa: Gilem, 2006.
13. Bashxort tele: pedagogiya uchilischelary esen dэreslek. f Kitap, 1997. 352 bit.
14. Zhamaletdinov P.P. Tatar hеm rus tellеreneц chagyshtyrma grammatikasy. Kazan: Kazan universitety n'eshriyaty, 2004.
15. Zhtâtej L. Tatar teleneц tarihi morfologiyase (ocherklar). Kazan: Fiker, 2000.
16. Z^nullin M.V. Не?erge bashkort е?еЫ tele. Morfologiya. Э(в: BDU, 2002.
17. Zakir'yanov K.Z. Sopostavitel'naya morfologiya russkogo i bashkirskogo yazykov: Uchebnoe posobie. Ufa: BGU, 2001.
18. Kononov A.N. Grammatika sovremennogo tureckogo literaturnogo yazyka. Moskva; Leningrad: Izdatel'stvo AN SSSR, 1956.
19. Vэliullina Z.M., Zinnэtullina K.Z., Sэgyjtov M.A. Неzerge tatar еdеbi tele morfologiyase. Kazan: KDPI, 1972.
20. Tumasheva D.G. Morfologiya sovremennogo tatarskogo literaturnogo yazyka. Kazan', 1964.
21. Dmitriev N.K. Bashxort teleneц grammatikahy. f 1950.
22. Dmitriev N.K. Bashxort teleneц grammatikahy. Filmi baçma. f BDU, 2008.
23. Serebrennikov B.A. Sravnitel'no-istoricheskaya grammatika tyurkskih yazykov. Moskva: Nauka, 1986.
Статья поступила в редакцию 03.05.24
