CC BY
32
УДК 811.512,141'37
Kulanchin A.Yu., teacher, Bashkir State Pedagogical University n.a. M.Akmullah (Ufa, Russia), E-mail: aitugan.islamdin@mail.ru
HISTORICAL DEVELOPMENT OF BORROWED PRONOUNS IN THE BASHKIR LANGUAGE. The article considers the historical development of borrowed pronouns of the Bashkir language. The article explains the features of the following pronouns: нимэ "what", кем "who", келле, кeллehe "all". The author substantiates the idea that there are most borrowings among definite and indefinite pronouns. The author connects this idea with the fact that these categories of pronouns were formed in the later period of the formation of the Bashkir language. Special attention is paid to the origin of pronouns borrowed from Arabic. The author describes in detail the parallel functioning of the borrowed pronouns келле, эллэ, бэгзе in the Arabic and Bashkir languages. The question of the etymology of the pronoun эллэ remains debatable. Also in the article, the author explores the names of the pronouns Zamir and Ismu Zamir, which were found in the early 20s of the 20th century and are Arabisms. The above analysis in scientific work gives sufficient reason to assert that all borrowings among the Bashkir pronouns have Arabic and Persian roots.
Key words: pronouns, etymological aspect, Bashkir language, Turkic linguistics, formant.
А.Ю. Куланчин, преп., Башкирский государственный педагогический университет имени М. Акмуллы, г. Уфа, E-mail aitugan.islamdin@mail.ru
ИСТОРИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ЗАИМСТВОВАННЫХ МЕСТОИМЕНИЙ В БАШКИРСКОМ ЯЗЫКЕ
В статье рассматривается историческое развитие заимствованных местоимений башкирского языка. Выяснены особенности следующих местоимений: нимэ - "что", кем - "кто", келле, кeллehe - "все". Обосновывается идея о том, что больше всего заимствований среди определительных и неопределенных местоимений. Эту идею автор связывает с тем, что данные разряды местоимений образовались в более поздний период становления башкирского языка. Особое внимание уделяется происхождению местоимений, заимствованных из арабского языка. Автором подробно описывается параллель функционирования заимствованных местоимений келле, эллэ, бэгзе в арабском и башкирском языках. Дисскусионным остается вопрос этимологии местоимения эллэ. Также в статье автор исследует названия местоимений замир и исму замир, которые встречались в начале 20-х годов XX века и являются арабизмами. Приведенный анализ в научной работе дает достаточные основания утверждать, что все заимствования среди местоимений башкирского языка имеют арабские и персидские корни.
Ключевые слова: местоимения, этимологический аспект, башкирский язык, тюркское языкознание, формант.
Местоимения в языкознании являются одной из самых древних частей речи. По мнению В.В. Колесова, "местоимение и наречие относятся к самым древним словам человеческого языка. Они имели чисто указательные функции, еще без всякого собственно лексического значения. Их назначение было указывать на «вещь», а не выражать «идею». Различие между ними заключалось в том, что местоимение заменяло имя, а наречие - глагол. Современные разговорные формулы Ты где? - Вам туда! передают неопределенно общий смысл таких слов в прошлом" [1, с. 360]. Так как местоимения считаются одной из древних частей речи, нужно полагать, что среди них мало заимствований. Действительно, основная часть местоимений башкирского литературного языка имеет древнеалтайскую основу. Как известно, башкирский язык, наряду со всеми тюркскими языками, входит в алтайскую семью языков. В праязыке, от которого появились тюркские, монгольские и тунгусо-маньчжурские языки, местоимения были короткими: би - "я", си - "ты", у - "он", шу - "тот". Нужно пологать, что тун-гусо-маньчуржские языки сохранили формы, которые были присущи праязыку. В первую очередь это наблюдается в оформлении местоимений: эвенк., эвен. би - "я", эвенк. ни - "кто". Древние короткие формы стали основой для образования местоименных слов в тюркских языках, в том числе в башкирском. Это означает, что большинство местоимений имеют алтайские или тюркские корни. При этом нужно отметить, что в современном башкирском языке зафиксированы местоимения, которые произошли не от древнеалтайских основ, т.е. они являются заимствованными. Местоименные слова, которые не имеют тюркских корней, на наш взгляд, все заимствованы из арабского и персидского языков. Арабские и персидские заимствования характерны не только для местоимений, но и для всей лексики башкирского языка. Как отмечает А.Н. Бахтиярова, «башкирский язык в своем историческом развитии взаимодействовал со многими языками. Это взаимодействие и взаимовлияние было обусловлено территориальной близостью, экономической и культурной связью башкирского народа с другими народами. В современном башкирском языке имеются заимствования из русского, арабского, персидского, венгерского, монгольского, китайского и других языков. По данным Г Г Кагарманова, в современном башкирском языке функционируют 23% русских, 12 % арабских и 2 % персидских заимствований» [2, с. 115].
Заимствования в башкирском языке можно наблюдать среди слов, которые образовались в более поздний период становления башкирского языка, например, более поздним пластом можно считать союзы. Как утверждает А.К. Казем-бек, раньше в тюркских языках редко встречались союзы. Действительно, по мнению А.М. Азнабаева, в некоторых древних башкирских кубаирах полностью отсутствуют союзы [3, с. 78]. Такого же мнения придерживается и Х.В. Султан-баева, отмечая, что "союзы в тюркских языках - явление достаточно позднее, поскольку сам строй тюркских языков не требует их использования в структуре высказывания. Почти все они представляют собой заимствования из персидского и арабского языков. Как показывают наблюдения тюркологов, союзы отсутствуют в древнетюркских текстах и начинают появляться в тех тюркских языках, которые вошли в орбиту арабо-персидской культуры, в частности в связи с принятием ислама [4, с. 126].
Как часть речи, местоимение в тюркских языках имеет ряд названий: алмаш (башкирский), алмашлык (татарский), замир (турецкий), солума (алтайский), ат орну (хакасский, тувинский). Нужно отметить, что первые башкирские и татарские
языковеды, такие как К. Насыри, также использовали термин замир для обозначения местоимения и, как отмечает Л. Заляй, в начале 20 годов XX века данную часть речи называли замир или исму замир. Слово замир является заимствованным из арабского языка и в самом арабском языке также используется для обозначения местоимений. В арабском языке под местоимением понимаются только личные местоимения русского и башкирского языков. Слово замир изначально имеет форму дамир, и при заимствовании произошел переход д на з, что характерно и для всей заимстованной лексики башкирского языка: араб. дарар - баш. зарар, араб. бвгду - баш. бэгзе, араб. агда - баш. агза, араб. имда - баш. имза. Слово дамир в арабском языке наряду с указанием на местоимение имеет еще и значение "ум, тайная мысль, помысл". На наш взгляд, слово изначально использовалось с семантикой "ум, тайная мысль, помысл", а позднее стало обозначать местоимение, так как местоимения (а в арабском языке только личные местоимения) скрывают лицо или предмет в речи, называя их я, ты, он, мы, вы, они.
Среди личных, указательных и вопросительных местоимений мы не обнаруживаем заимствований, и, на наш взгляд, все они имеют тюркское происхождение. При этом нужно отметить, что среди ученых-лингвистов существовала гипотеза о происхождении некоторых личных местоимений от отдельных слов из других языков. Например, В. Шотт возводил местоимение кем - «кто» к монгольскому самостоятельному слову кумун - «человек» [5, с. 159]. Существует мнение о наличии арабских заимстований среди вопросительных местоимений. Ф.П Исхаков считает, что местоимение нимэ - "что" является сложным словом, образованным из двух корней: нэ// не// ни и мэ//ме//ма<ммн (чувашская разновидность местоимения, означающего «что»)». При этом Ф.П Исхаков возводит чувашское ммн к арабской вопросительной частице мэн - "кто" [6, с. 183]. На наш взгляд, первой частью местоимения нимэ действительно является основа ни, от которого появились и другие вопросительные частицы типа нисек - "как", нисэ -"сколько", ниндэй - "какой", а что касается второй части - ма, мы считаем, что это также является тюркским элементом. Если же все-таки предположить наличие арабского элемента в местоимении нимэ - "что", то в отличие от Ф.П Исхакова мы склонились бы к версии о происхождении второго элемента местоимения от вопросительной частицы арабсого языка мэ - "что", так как частица мэн, о которой говорит Ф.П Исхаков, в арабском языке используется только по отношению к людям и, соответственно, переводится "кто". Как нам известно, в тюркских языках местоимение кем - "кто" употребляется только по отношению к людям, а местоимение нимэ - "что" - по отношению ко всем остальным, как и в арабском языке, что дает право предположить о невозможности присутствия частицы мэн - "кто" в составе местоимения нимэ - "что". При этом мы считаем, что представляется маловероятным наличие арабизма в составе местоимения нимэ, так как, как уже отметили выше, с помощью прибавления к основе разныхэлементов появилось множество вопросительных местоимений: нисек - "как", нисэ - "сколько", ниндэй - "какой". Нам кажется, все добавочные элементы, в том числе мэ, являются исконно тюркскими и образовались под влиянием плеоназма.
По мнению А.Ф. Юсупова, персидские элементы нашли отражение в тюркских личных местоимениях: «Персидские слитные местоимения I лица -ам/-эм, присоединяясь к тюркским личным местоимениям, употребляются в функции личного местоимения «я», то есть бэн - мэн (я) + эм (я). Например: ва анда мэдэдкъарец бэнэм «и там я твой помощник». Как видно из вышеприведенных
примеров, при присоединении персидских слитных местоимений к тюркским личным местоимениям они употребляются в функции аффиксов сказуемости» [6, с. 183]. При этом мы не исключаем, что личные местоимения в персидском и тюркском языках могут иметь единое происхождение, так как в обоих языках местоимения идентичны: персид. мэн - "я", у - "он", а^а - "они"; башкирс. мин - "я", турецк. у - "он", башкирск. диалект анлар - "они".
Из разрядов местоимений, сформировавшихся позже, можно считать определительные местоимения. Татарский языковед Ф.М. Хисамова считает, что «в историческом плане есть основания полагать, что определительные местоимения сформировались в более поздний период, так как все единицы, кроме уз -«сам», взяты из других разрядов местоимений (бары, барлык, бвтен - "все") или наполовину заимствованы фэр, hэрбер, hэркем - "каждый")» [7, с. 151].
Определительные местоимения по своей семантике указывают на единичные, индивидульные, а также обобщенные предметы и явления и в соответствии с этим подразделяются на две группы: hэр, hэр бер - "каждый", hэр кем - "всякий", у? (уз) - "свой"; бары^ы, бар-са (^ы), hэммэ (^е), бетен^е - "весь, "все". Местоимение hэммэ - "все", по мнению авторов "Исторической грамматики башкирского языка", заимствовано из арабского языка [5, с. 164]. В современном арабском языке слово hэммэ отсутсвует, что говорит о маловероятности его арабского происхождения. При этом нужно отметить, что слово, которое имеет звук ^ действительно должно быть заимствовано из арабского или персидского языка. Как нам известно, в современном татарском языке звук h присутствут только в арабизмах и персизмах, и в отличие от башкирского языка переход исконно тюркского с на h не наблюдается. Использование местоимения hэммэ в современном татарском языке указывает на его арабское или персидское происхождение. На наш взгляд, слово hэммэ ближе к персидскому языку, откуда были заимстованы местоимение hэр - "каждый" и союз hэм - "и".
Местоимение йэм^е - "все" имеет арабские корни и образовано от глагола жэмэгэ - "собирать". Нужно отметить, что в башкирском языке от арабского глагола жэмэгэ образовалось достаточное количество слов: йэмэгэт, йэмгиэт - "общество", ижтимаги - "общественный" и т.д. При заимствовании с арабского языка наблюдаем переход начального ж на звук й: жэмге - йэмге. Переход звука ж на й характерно для всех арабских заимствований: Жэмил - Йэмил, жэhил -яhил, жэрэхэт - йэрэхэт, жэннэт - йэннэт и т.д. Заимствованное слово йэмге приобрело в башкирском языке также притяжательный аффикс ^е. Как утверждают авторы "Исторической грамматики башкирского языка", в староузбекском языке функционировало такое определительное местоимение, как йэмсе - "все" [5, с. 165]. На наш взгляд, эта форма восходит к арабскому глаголу жэмэгэ -"собирать".
Местоимение келле - "все", как и местоимение йэмrеhе - "все", заимствовано в башкирский язык из арабского языка. Слово же куллу в самом арабском языке перед именем единственного числа в неопределенной форме означает "каждый, всякий, любой": куллу шэхсин - "каждый человек", куллу талибэтин -"каждая студетка", куллу китэбин - "каждая книга". Когда слово куллу используется перед именем существительным единственного числа в определенной форме с артиклем эл. оно означает "весь": куллу эл-мэдрэсэти - "вся школа", куллу эл-бэйти - "весь дом". Слово куллу перед именем множественного числа в определенной форме или со слитными местоимениями множественного числа означает "все": куллу эл-кутуби - "все книги", куллу эн-нэси - "все люди". Во время перехода слова на башкирский язык из фонетических изменений можно выделить переход звука у на башкирский е: куллу - келле. Местоимение кел-леhе образовался на основе келле при помощи прибавления к нему аффикса притяжательности -Ье. В башкирском языке местоимение келле - "весь" больше встречается в произведениях авторов XIX века:
Хыдмак утеп, тш уткэн hуц, килде я?,
Хыйкыулашып килде осоп ейрэк-ка?.
Ян-януар йэшел улэнгэ сыгып,
Келле гэлэм шатланышып булды мэж;
Ер?ец едте бэрхэт кеуек йылтырар,
Куктэ - монар, ер?эн быу?ар боркорар. (М. Акмулла).
Данное местоимение встречается и в современном башкирском языке: hап-hары кук кенэ бары Аралар?ы тора ялгап. Мин яратам hине, йэнем! Э калганы...
Келле ялган. (Т. Искандария).
Это местоимение в башкирском языке иногда используется в паре со словом баш - "голова" и переводится как "полностью":
Башлы-келле тамам батканым бар, Тын да ала алмай ятканым бар,
Библиографический список
У?-у?емдэ "терэп атканым" бар,
Кеше hыуыгынан катканым бар! (Ф. Абдуллина).
Наряду с формой келле - "каждый" парралельно используются местоимения с компонентом hэр: hэр кем - "всякий", hэр бер - "каждый". Первый компонент этих местоимений hэр заимствован из персидского языка. Слово hэр и в персидском языке также имеет значение "каждый": hэр мэрд дуст мэн эст -"каждый человек мне друг", hэр руз хушбахт - "каждый день - счастье".
Неопределенные местоимения указывают на неопределенность предметов и их признаков, на неопределенность времени, места, причины, связанных с действием и состоянием. Одни неопределенные местоимения в башкирском языке, как и в других тюркских языках, образуется путем присоединения частицы эллэ и числительного бер, которое выступает в роли неопределенного артикля к вопросительным местоимениям, другие - путем прибавления аффикса -дыр, -дер к тем же местоимениям [5, с. 169]. По нашему мнению, неопределенные местоимения также можно отнести к словам, сформированным в более поздний период, так как среди них есть заимствованное слово эллэ, вторым компонентом которого является вопросительное местоимение: эллэ кем, эллэ нимэ, эллэ ни, эллэ ни-сек, эллэ ниндэй, эллэ касан, эллэ кай?а, эллэ ницэ, эллэ кай?ан, эллэ купме, кайhы. Касательно этимологии слова эллэ Н.К. Дмитриев пишет: "Происхождение слова эллэ недостаточно ясно; можеть быть, оно восходит к арабскому иллэ. Его не надо путать со словом эле "еще не" при глагольных формах, например: эле бармаган - он еще не ходил" [8, с. 105]. Действительно, слово эллэ по строению и звучанию близко к арабскому языку, но, на наш взгляд, это слово нельзя отнести к арабскому слову иллэ - "кроме". Дело в том, что иллэ в арабском языке выполняет функцию частицы исключения: Джээ куллу туллэб иллэ Зэйд. - "Пришли все студенты, кроме Зейда". Данное слово в таком же звучании используется в башкирском языке, при этом к нему прибавляется дополнительное слово мэгэр:
Мин кы?арып бадып торам,
Холак янганын тоям,
Ояттан ку? йэш коям.
Э бит уйнарга алгайным,
Урларга уйламаным.
Иллэ мэгэр тэртип бо??ом,
Бо?олдо шул иманым.
Хэ?ер нисек куренермен
Йэн дудымдыц ку?енэ?! (Г Ситдикова).
Мы же, в свою очередь, слово эллэ возводим к арабским частицам э и лэ, при совместном произношении которых они переводятся как - "не так ли". При отдельном использовании слово эллэ в башкирском языке можно перевести по-разному. Например, в следующем предложении слово эллэ выполняет роль вопросительной частицы в альтернативном предложении: «Эллэ калдыр?ылар-мы?» - тип hораганын белмэй ?в калды (М. Гафури).
В башкирском языке к арабским заимствованным местоимениям можно включить и слово бэгзе - "некоторый": Элек кyршеhенэ сэлэм бирмэгэн бэгзе берэу, хэ?ер инеп шуныц сэйен бер эсеп сыгыр есен генэ лэ бит йе? hыуын тугэ (Т. Гарипова). Бэгзе бер газеталар?ыц дуртенсе битендэ «Харлугастар» хакында бадылган игландан башка hис бер hy? ку?гатылманы (М. Гафу-ри)."Бэлэкэс Рэйхана" тип аркамдан hейеп тэ куя бэгзе инэй?эр. Хэуемемде кужгыткан ошо вакига, бэгзе башка хэлдэр ?э мицэ мэглум. (Г Якупова). В некоторых случаях слово бэгзе принимает аффикс множественного числа -лэр: Гар-мунды бала сагында тэу тапкыр hы?гырткан бэгзелэр уны гумер буйы кулынан тешермэй, уйнаган кей?эренэн куцел кэнэгэтлеге лэ ала, эйлэнэ-тирэлэге кешелэр?ец дэ кэйефен таба (газета "Башкортостан"). Ысын булhа, бэгзелэр тейерем генэ сумма аласак (Г. Якупова).
Слово бэгду в самом арабском языке имеет значение "некоторый" и является существительным, поэтому может склоняться по падежам. Данное слово используется в изафетном сочетании или со слитными местоимениями: бэгду эт-туллэби лэ йэскунунэ фи эс-сэкэн - "некоторые студенты не живут в общежитии", раэйту бэгдэ эл-кутуби би эл-луугэти эл-гэрэбиййэти - "я увидел некоторые книги на арабском языке".
Таким образом, заимствования среди местоимений башкирского языка встречаются редко, так как местоимения считаются одной из древних частей речи. При этом нужно отметить, что заимствования больше характерны для определительных и неопределенных местоимений, так как эти разряды сформировались в более поздний период становления башкирского языка. Все заимствования в области местоимений имеют арабское и персидское происхождение, что в целом характерно и для всей лексики башкирского языка. При этом остается дискуссионным вопрос о происхождении некоторых заимствованных местоимений (эллэ, hэммэ).
1. Колесов В.В. Историческая грамматика русского языка. Санкт-Петербург: СПбГУ, 2010.
2. Бахтиярова А.Н. Об арабских заимствованиях в башкирском языке. Вестник башкирского университета. 2007; Т. 12, № 3: 115 - 117.
3. А?набаев Э.М. Башкорт теленецтарихи грамматикаhы. Эфе: БашДПУ, 2002.
4. Султанбаева Х.В. К вопросу о происхождении служебных частей речи в тюркских языках. Вестник Челябинского государственного университета. 2008; № 12: 125 - 128.
5. Азнабаев А.М., Псянчин В.Ш. Историческая грамматика башкирского языка. Уфа: Издательство Башкирского университета, 1983.
6. Юсупов А.Ф. Закономерности функционирования арабских и персидских грамматических элементов в языке татарской поэзии XIX века. Вестник Челябинского государственного университета. 2018; № 4: 182 - 187.
7. Хисамова Ф.М. Татар теле морфологиясе. Казан: Мэгариф, 2006.
8. Дмитриев Н.К. Грамматика башкирского языка. Москва: Наука, 2008.
References
1. Kolesov V.V. Istoricheskaya grammatika russkogoyazyka. Sankt-Peterburg: SPbGU, 2010.
2. Bahtiyarova A.N. Ob arabskih zaimstvovaniyah v bashkirskom yazyke. Vestnikbashkirskogo universiteta. 2007; T. 12, № 3: 115 - 117.
3. A?nabaev 6.M. Bashrrnt telenet tarihigrammatikahy. 0fe: BashDPU, 2002.
4. Sultanbaeva H.V. K voprosu o proishozhdenii sluzhebnyh chastej rechi v tyurkskih yazykah. Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. 2008; № 12: 125 - 128.
5. Aznabaev A.M., Psyanchin V.Sh. Istoricheskaya grammatika bashkirskogo yazyka. Ufa: Izdatel'stvo Bashkirskogo universiteta, 1983.
6. Yusupov A.F. Zakonomernosti funkcionirovaniya arabskih i persidskih grammaticheskih 'elementov v yazyke tatarskoj po'ezii XIX veka. Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. 2018; № 4: 182 - 187.
7. Hisamova F.M. Tatar tele morfologiyase. Kazan: Mэgarif, 2006.
8. Dmitriev N.K. Grammatika bashkirskogo yazyka. Moskva: Nauka, 2008.
Статья поступила в редакцию 07.04.20
УДК 81
Khristoforova N.I., Cand. of Sciences (Philology), lecturer of I-11"Institution №10"Foreign Languages" Department, Moscow Aviation Institute
(National Research University) (Moscow, Russia), E-mail: n_khristoforova@mail.ru
ACTUALIZATION OF THE INTERPERSONAL CATEGORY IN AN ELECTRONIC POPULAR SCIENCE TEXT WITH A NON- VERBAL COMPONENT. When creating a popular science text, means of establishing contact between the author and the reader take a special place. These tools indicate the interaction of the author and the reader, their hidden monologue. The category of interpersonality or interpersonal relations between the author and the reader is aimed at simplifying the reader's perception of new information and at the same time promoting this perception. The article deals with the means that facilitate the establishment of contact between the author of a popular science text and the reader, including non-verbal ones. The author and the reader of the scientific-popular text need to answer questions on reciprocal unity, imitation of the dialogue of the author and the reader throughout the text. Often such unity is a question that is answered by the entire subsequent text. The research is based on German-language texts from electronic versions of the journals "Bild der Wissenschaft", "Spiegel", "GEO", "Focus".
Key words: interpersonality, popular scientific text, non-verbal component.
Н.И. Христофорова, канд. филол. наук, доц., ФГБОУ ВО «Московский авиационный институт (национальный исследовательский университет)»,
г. Москва, E-mail: n_khristoforova@mail.ru
АКТУАЛИЗАЦИЯ КАТЕГОРИИ ИНТЕРПЕРСОНАЛЬНОСТИ В ЭЛЕКТРОННОМ НАУЧНО-ПОПУЛЯРНОМ ТЕКСТЕ С НЕВЕРБАЛЬНЫМ КОМПОНЕНТОМ
При создании научно-популярного текста особое место занимают средства установления контакта между автором и читателем. Эти средства указывают на взаимодействие автора и читателя, их скрытый монолог Категория интерперсональности или межличностных отношений автора и читателя нацелена на упрощение восприятия читателем новой информации и одновременное облегчение этого восприятия. В статье рассматриваются средства, способствующие установлению контакта автор научно-популярного текста - читатель, в том числе и невербальные. Одним из вербальных средств установления контакта между автором и читателем научно-популярного текста являются вопросно-ответные единства, имитация диалога автора и читателя на протяжении всего текста. Нередко такое единство представляет собой вопрос, ответом на который является весь последующий текст. Исследование выполнено на материале текстов из электронных вариантов журналов «Bild der Wissenschaft», «Spiegel», «GEO», «Focus».
Ключевые слова: интерперсональность, электронный научно-популярный текст, невербальный компонент.
Плавными критериями создания научно-популярного текста являются точность предоставляемой информации и одновременно простота и доступность изложения этой сложной научно-технической информации. Такая доступность достигается благодаря набору специальных средств, и важное место среди них принадлежит средствам установления контакта автора и читателя. Средства эти применяются в тексте в моменты взаимодействия личностей автора текста с его читателем. Причём они, с одной стороны, подготавливают читателя-неспециалиста к восприятию сложной информации, а с другой стороны, облегчают для него это восприятие. Отметим, что автор текста не знает о читателе почти ничего, кроме того, что тот может интересоваться научно-технической информацией, и число читателей неограниченно. Таким образом, автору текста остаётся ориентироваться на приблизительный образ читателя, во многом похожий на себя самого. «Данные факторы являются своего рода конвенциями, на которые полагаются автор и читатель в ходе установления интерперсонального контакта на уровне порождения и восприятия ...повествования». [1].
Категория интерперсональности является результатом взаимодействия таких категорий, как персональность, модальность, обращённость. Она включает в свой состав лексические, морфологические, синтаксические, а также множество других полифункциональных средств со своими особенностями реализации, предназначенными для выражения межличностных отношений.
Благодаря категории интерперсональности мы имеем возможность получить информацию о внутреннем мире автора, его картине мира, интересах, ценностных ориентациях, а также о способности автора и читателя к «общению» и взаимодействию.
В электронном научно-популярном тексте категория интерперсональности реализуется с помощью следующих средств:
1)вербальных: вопросно-ответных комплексов, по сути, имитаций диалога автора и читателя; личных местоимений - средства создания иллюзии «совместного размышления, обсуждения», вовлечения читателя в общение;
2) невербальных: фотографий авторов текста; фотографий исследователей; видеоматериалов.
Научно-популярные тексты предназначены для «высокой» степени контакта - они являются имитацией диалога автора и читателя: автор видит в читателе собеседника, который активно воспринимает и осмысливает научную информацию. Читатель научно-популярного текста не может быть наделён конкретными чертами - для автора он слишком многолик. При этом особое место в научно-популярном тексте отводится авторским обращениям как средствам установления контакта.
В электронных научно-популярных текстах присутствуют следующие виды авторских обращений:
1) авторские обращения-объяснения, основанные на личном опыте читателя. Например, текст «200 Kubikkilometer unter dem Meer» [4] об обнаружении резервуара с питьевой водой под дном моря предваряет авторское обращение, приуроченное к 22 марта (Всемирному дню воды). Автор пишет о сложной ситуации в мире в связи с эпидемией коронавируса, но подчёркивает, что есть и хорошая новость-открытие:
Liebe Leserin, lieber Leser, in der Wissenschaft gibt es, wie überall in der Welt, derzeit eigentlich nur ein Thema. Es fällt schwer, nicht ständig darüber nachzudenken, was das Corona-Virus noch alles anrichten kann - und vor allem: wie lange. Wird es noch rechtzeitig gelingen, die Pandemie zu bremsen? Wann gibt es endlich ein Medikament, das gegen Covid-19 hilft, und lässt sich die Suche nach einen Impfstoff irgendwie beschleunigen? All diese und andere Fragen versuchen wir im SPIEGEL zu beantworten, aber hier soll es nun, trotz allem, um etwas anderes gehen: eine gute Nachricht aus der Welt der Wissenschaft, anlässlich des Weltwassertags am 22. März.
Авторское обращение сопровождается фотографией автора, что можно рассматривать как ещё одно средство установки контакта, на этот раз визуального.
