CC BY
102
ГЛОБАЛИЗАЦИЯ ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПРЕСТУПНОСТИ: СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПРОЦЕССА
А.В. Табаков,
преподаватель кафедры государственно-правовых дисциплин Северо-Западного филиала Российской правовой академии Министерства юстиции РФ (Санкт-Петербург)
В статье исследуется социально-экономическая природа енешнежономическоіі преступности, ее текущее состояние и тенденции изменений в условиях глобализации. Анализируется деструктивное воздействие преступности на деятельность легальных, позитивно ориентированных внешнеэкономических структур. Обосновывается необходимость разработки и практической реализации новой концепции противодействия внешнежономическспі криминальной активности, расширения международного сотрудничества в этой сфере.
Ключевые слова: мировая экономика, глобализация, внешнеэкономическая деятельность, внешнеэкономическая преступность, экономическая безопасность.
ББКУ9(2)0-961-312,0+У50-961-312,0+Х916.8,0
Проблема глобальной преступности уже не первое десятилетие находится в фокусе внимания специалистов разного профиля,—как теоретиков, так и практиков. Однако сохраняющийся дефицит знаний в данной области требует более глубокого исследования этого феномена. В настоящей статье анализируются сквозь призму глобалистики вопросы преступности, связанной с осуществлением внешнеэкономической деятельности (ВЭД). Такой анализ представляет не только научный, но и серьезный практический интерес, обусловленный необходимостью разработки комплекса государственных и социальных мер по эффективному противодействию криминальным проявлениям во внешнеэкономической сфере.
Внешнеэкономическая деятельность включает в себя разнообразные формы, связанные с международным движением товаров, услуг, капиталов, информации, объектов интеллектуальной собственности и т.д. Усиление интеграционных процессов в глобальной экономике приводит к тому, что в сферу международных экономических отношений оказываются вовлечёнными практически все стратегически важные отрасли народного хозяйства с соответствующей инфраструктурой и институтами — промышленность и сельское хозяйство, транспортная система, телекоммуникации, банковские структуры, операторы страхового бизнеса, субъекты военно-технического сотрудничества и многое другое. Как следствие, угрозы, связанные с криминализацией ВЭД, приобретают системный характер и затрагивают вопросы экономической безопасности государства [1].
Отличительной чертой глобализации является формирование экономического пространства, в котором действие национальных административно-правовых рычагов ослаблено и наблюдается явное преобладание глобальных игроков
— транснациональных структур — над официальными регуляторами. Образование глобальных сетевых структур с их непрозрачностью для внешнего контроля усиливает этот перекос. В сочетании с нарастающей плотностью, масштабами и разнообразием международных экономических потоков данное обстоятельство создает достаточно благоприятные условия для внешнеэкономической преступности. Кроме того, в эпоху глобализации границы между внутренней и внешней сферами экономической деятельности, как справедливо отмечает профессор Г.Н. Нурышев, весьма условны [2], что еще более усложняет проблему противодействия организованной экономической преступности.
Международный характер — обязательный признак глобальной преступности, однако не всякая международная преступность может быть квалифицирована как глобальная. Глобализация преступности во внешнеэкономической сфере выражается:
— в значительном расширении криминальной сети, накрывшей практически все регионы, в том числе, в создании соответствующей инфраструктуры на территориях разных государств;
— в типизации и увеличении числа интегрирующихся криминальных субъектов (преступных групп, сообществ, альянсов и
др.), усилении взаимозависимости между ними, укреплении преступных отношений (вплоть до слияния) на транснациональном уровне, рассредоточении их влияния на мировой арене;
— в формировании единого саморегулирующего криминального рынка, на котором особую роль играет финансовый оборот, в том числе связанный с отмыванием грязных денег (легализацией);
— в совершенствовании механизма и интенсификации информационного обмена между преступными структурами;
— в -диффузии- теневого и легального секторов мировой экономики;
— в активной и достаточно свободной миграции в масштабах всей планеты теневого капитала, человеческих, производственных и информационных ресурсов, используемых в преступной деятельности;
— в специализации криминальных элементов (отдельных лиц и групп) по функциональному и территориальному признакам, их международной кооперации.
Транснациональные преступные структуры не ограничивают сферу своих интересов одним направлением экономической активности, а пределы влияния — территорией одного или даже нескольких стран. Они диверсифицируют свою -внешнеэкономическую деятельность- и осваивают всё мировое экономическое пространство, не признавая государственных границ, невзирая на национальные, расовые, языковые и прочие барьеры. Характерными чертами международных преступных сообществ является стандартизация деловых отношений между отдельными преступниками и преступными группами; в криминальном мире складываются общепринятые обычаи делового оборота, одинаково применяемые на обширном пространстве. Также наблюдается сближение различных криминальных субкультур, снижение значимости национальной, этнической, религиозной принадлежности преступников и иных показателей, не имеющих экономического содержания, с одновременным увеличением социального веса их преступного статуса и деловых (криминальных) возможностей (этим внешнеэкономическая преступность отличается от некоторых других видов международной преступности, в которых сохраняется ощутимое влияние этнических диаспор и конфессиональных движений, например, от международного терроризма). Происходит нивелирование отдельных параметров преступной активности во внешнеэкономической сфере: прибыльности, рентабельности, степени риска и пр. В результате возникает -комплементарность- транснациональных преступных структур,— их соответствие друг другу по основным характеристикам, обеспечивающее образование между ними прочных системных отношений, взаимное дополнение в рамках криминального кооперирования.
Не связанные, в отличие от официальных организаций и легального бизнеса, нормами национального и международного права, криминальные структуры оказываются в более выгодном положении, оставаясь относительно свободными в выборе моделей своего противоправного поведения, партнёров
по криминальному бизнесу. Эта свобода ограничивается лишь противодействием правоохранительных органов и международным криминальным рынком как сложной самоорганизующейся системой. Характерно, что преступные организации очень оперативно реагируют на любые изменения таможенного, пограничного, валютного и иных видов государственного контроля, соревнуясь в скорости реакции с законопослушными участниками бизнеса.
Транснациональные организованные преступные структуры, как правило, представляют собой сложные системные образования с внутренней иерархией и распределением ролей, высоким уровнем взаимодействия и управляемости, внутрисе-тевыми обязательствами, системами собственной безопасности и добывания информации, механизмами защиты капиталовложений. Благодаря этому, повышается устойчивость преступных организаций к внутренним и внешним возмущающим воздействиям. В частности, наблюдается кадровая стабильность -ядра> преступных групп при вариативности кадров -оболочки-. При практически неизменном составе членов руководящего звена в течение длительного времени функционирования допускается ротация и смена состава на исполнительском уровне. Особое значение придается внутригрупповой дисциплине и неформальной ответственности.
В интернациональных преступных группах формируется межличностная психофизиологическая и социокультурная совместимость, повышается толерантность к человеческому фактору, не порождающему конфликт интересов и не препятствующему решению общих задач совместной преступной деятельности. Характерно, что данные процессы протекают на фоне возрастания терпимого отношения общества (причем на всех его уровнях, вплоть до властных структур) к различного рода социальной патологии.
Проявлением системности внешнеэкономической преступности выступает её -легализация-, — взаимопроникновение законной и криминальной составляющей мирового рынка. Незаконная экономика, мимикрируя, уподобляется законной. Нередко преступные организации взаимодействуют с легальными экономическими операторами, а ещё чаще одна и та же структура одновременно осуществляет и легальную, и нелегальную внешнеэкономическую деятельность, комбинируя различные
— законные и противоправные — средства и методы решения задач. В то же время большинству законопослушных организаций не чуждо нарушение законов — участие в незаконных экономических операциях, совершение нелегальных сделок, в том числе коррупционных.
Усиливающаяся взаимосвязь законной и противоправной внешнеэкономической деятельности выражается в процессе вливания финансовых, организационных, институциональных, кадровых и информационных ресурсов криминальных структур в сферу легальных экономических отношений. Достаточно активно осуществляется реинвестирование криминальной прибыли в легальный бизнес отчасти из соображений балансирования доходности и риска, а главным образом, с целью -отмывания-доходов, полученных преступным путем.
Между легальной и нелегальной подсистемами осуществляется взаимный обмен способами организации и обеспечения предпринимательской деятельности, унификация бизнес-технологий [3].
Модели законной и криминальной внешнеэкономической деятельности на современном этапе по целому ряду характеристик идентичны, и это принципиальное сходство выступает в качестве предпосылки слияния криминальных элементов с законопослушными участниками ВЭД или, по меньшей мере, их кооперационного взаимодействия, что важно для обеспечения стабильности, безопасности и прибыльности преступного бизнеса [4].
Проявляющаяся на стадии глобализации системность внешнеэкономической преступности выражается также в проникновении криминальных структур, обладающих огромными финансовыми и организационными возможностями, в институты государственной власти, в эффективном использовании коррупционных методов при осуществлении нелегальной внешнеэкономической деятельности. Эти обстоятельства поддерживают высокий уровень коррупциализации внешнеэкономических отношений, так что практически всем крупным незаконным внешнеэкономическим операциям сопутствует
подкуп должностных лиц государственных органов, регулирующих и контролирующих ВЭД, в первую очередь, конечно, таможенных органов [5]. При этом коррупция постоянно мимикрирует и усложняется, появляются новые формы коррупционных связей, что существенно затрудняет противодействие данному антисоциальному явлению.
Изучение внешнеэкономической криминальной среды показывает, что в основе глобализации внешнеэкономической преступности лежит целый комплекс факторов. Согласно В.В. Луневу, преступность связана с различными составляющими глобализации, а её политические, экономические, социальные и другие аспекты могут быть как криминогенными, так и антикри-миногенными. При этом криминогенность глобализации намного превышает её антикриминогенный потенциал [6].
Разделяя данный подход, мы полагаем, что основной детерминантой глобализации внешнеэкономической преступности является более широкая по социальному охвату глобализация международных экономических отношений. Есть основания считать, что криминальная внешнеэкономическая деятельность подчиняется общим экономическим законам и осуществляется в соответствии с ними, одновременно подпадая под действие специфических закономерностей функционирования и развития противоправных, то есть нейтрализуемых и вытесняемых государством и, как правило, порицаемых обществом деяний. Экономическая природа внешнеэкономической преступности сохраняется, несмотря на существование юридического запрета, но этот запрет, сопряжённый с возможностью применения государственных мер уголовно-правовой репрессии, с экономико-управленческой точки зрения — не более чем одна из угроз (для криминала), вполне поддающаяся рисковому анализу и выступающая в качестве объекта осуществляемого преступными элементами риск-менеджмента. Именно в силу единства экономической природы в глобальном мире переплетаются легальная и теневая экономики.
Происходящая в рамках интеграционных процессов либерализация национальных экономических систем объективно способствует глобализации внешнеэкономической деятельности различной правовой -окраски-, — как легальной, так и противоправной, содержащей признаки административных правонарушений, гражданско-правовых деликтов и уголовных посягательств. Для нашей страны данная проблематика сейчас приобретает особую актуальность в связи с интенсификацией международной интеграции на постсоветском пространстве, в частности, с созданием единой таможенной территории и формированием Таможенного союза Российской Федерации, Республики Беларусь и Республики Казахстан. На нынешнем этапе таможенная интеграция постсоветских государств, при всех её положительных моментах, сопряжена с увеличением риска проникновения на российскую территорию контрабандных, контрафактных и иных товаров, наносящих ущерб экономической безопасности нашего государства.
Мощным двигателем глобализации внешнеэкономической преступности стал процесс информатизации криминальной внешнеэкономической деятельности. Речь идёт, прежде всего, об активном использовании в незаконной ВЭД информационных ресурсов и технологических возможностей Интернета, объективно открывающих новые перспективы для развития не только легальной, но и теневой экономики. Виртуальное пространство позволяет не только осуществлять обширные маркетинговые коммуникации, обеспечивая глобальное присутствие, дистанционно вести переговоры, согласовывать условия нелегальных сделок и заключать их, но и даже производить по этим сделкам финансовые расчёты в рамках практически неконтролируемых внебанковских электронных платёжных систем.
Преимущества Интернета, главными среди которых можно назвать анонимность, зашифрованность, оперативность и дистанцированность информационного обмена в сочетании с глобальностью охвата, были быстро оценены криминальными структурами, и в настоящее время -всемирная паутина- эксплуатируется ими с -высоким КПД-. Современные телекоммуникации позволяют обеспечить высокий уровень координации преступных сообществ в глобальных масштабах, одновременно усиливая прозрачность государственных границ [7].
Рассматривая феномен глобализирующейся внешнеэкономической преступности в социально-экономическом аспекте нельзя обойти вниманием вопрос её особой социальной
опасности. Прежде всего, отметим тот парадокс, что внешнеэкономическая преступность не является однозначно и безоговорочнодеструктивной — её воздействие на экономику разнона-правленное. При определённых условиях, например, в случаях излишней жёсткости государственного регулирования, в том числе введения объективно необоснованныхуголовно-правовых запретов, консервативности и неэффективности официальных институтов, чрезмерно тяжёлого налогового бремени и т.п. уход внешнеэкономических операторов в <тень-, несмотря на сокращение налоговых поступлений и иные отрицательные последствия, может способствовать экономическому росту.
Вместе с тем рассматриваемая тенденция трансформации внешнеэкономической преступности действительно несёт в себе существенную угрозу позитивным социальным отношениям, обеспечивающим нормальное функционирование и прогрессивное развитие национальных и международной экономических систем. Среди иных отраслей теневой экономики криминальная внешнеэкономическая деятельность, основанная на международной торговле, занимает ведущее положение по объёму финансовых операций и степени доходности. Возможностью значительно увеличить прибыльность -дела> за счёт преимуществ международного обмена объясняется ярко выраженное стремление криминальных структур выйти на мировой рынок и закрепиться на нём в том или ином сегменте, занять свою нишу в системе международных экономических связей. В настоящее время ситуация, связанная с криминализацией ВЭД, характеризуются высоким — несмотря на противодействие большинства государств —уровнем совершаемых экономических преступлений международного характера, что в известной мере определяет процесс криминализации отдельных стран и целых регионов, их специализацию в системе мирового хозяйства. Как верно заметил П.Ю. Королёв, -сегодня можно говорить о формировании системы международного криминального разделения труда- [8].
В результате эскалации и расширения географии делинквентной внешнеэкономической активности увеличивается, с одной стороны, число субъектов криминального бизнеса и проводимых ими незаконных операций, с другой — количество потерпевших от противоправного поведения, среди которых фигурируют и национально-государственные образования с их экономическими интересами. Как следствие, возрастает материальный ущерб и вред иного характера, наносимый незаконными деяниями в области ВЭД. Активы преступного происхождения переносятся в легальный бизнес и в институты власти, подчиняя их интересам криминала. Криминальная внешнеэкономическая деятельность, являясь по отношению к законопослушным участникам ВЭД наиболее агрессивной формой недобросовестной конкуренции, поражает складывающуюся на общемировом уровне систему социальных связей между участниками международного делового оборота, которая служит основой экономического роста и международного экономического сотрудничества.
Глобализация внешнеэкономической преступности — сильнейший катализатор отмеченных деструктивных процессов. Следует согласиться с Р.Х. Кубовым в том, что глобализация преступности встала в один ряд с такими угрозами, как распространение оружия массового уничтожения, локальные войны, изменение климата [9]. Стало очевидным, что деятельность крупных преступных структур, обладающих огромными финансовыми возможностями и большим социальным -весом-, не только подрывает основы легитимной экономики и вызывает дисфункции её институтов, но и существенно влияет на поли-тэкономические процессы. Сравнительно слабые государства вынуждены делиться своим суверенитетом с транснациональными преступными организациями сначала в экономической, затем в политической сфере. Достаточно сложно просчитать возможные сценарии развития социума, столкнувшегося с глобальной внешнеэкономической преступностью, но верность общего заключения о её высокой общественной опасности не вызывает у большинства исследователей сомнений. Такое заключение подтверждается и результатами многофакторного анализа последствий криминализации ВЭД [10].
Завершая настоящее социально-экономическое исследование теневого сегмента внешнеэкономической сферы, сделаем некоторые обобщения и выводы, а также предложим свои рекомендации. Итак, изучение генезиса и анализ современного
состояния внешнеэкономической преступности позволяют обнаружить тенденцию её глобализации, проявлением которой выступают следующие взаимосвязанные процессы:
• универсализация и стандартизация криминальных отношений в мировой экономике, унификация средств, методов и объектов (продуктов) преступной внешнеэкономической деятельности:
• всемирная интеграция криминальных элементов на основе международной преступной специализации и кооперации, увеличение их взаимозависимости: 4) формирование всемирных саморегулирующихся криминальных рынков финансов, товаров и услуг, повышение значимости на них финансовых инструментов:
• доминирование в теневой экономике крупных транснациональных преступных сообществ, усиление их влияния в легальной экономике, в социальной сфере и политике:
• информатизация криминальной деятельности международного характера (рост информационной оснащённости недобросовестных участников ВЭД и формирование объединяющего их информационного пространства):
• увеличение незаконной предпринимательской активности, в частности, усиление трансграничной миграции теневого капитала, материальных и людских ресурсов, задействованных в преступном бизнесе, диверсификация противоправной ВЭД, экспансия криминально ориентированных структур в экономической среде:
• повышение системности и организованности внешнеэкономической преступности:
• повышение уровня оперативности, адаптивности и -лабильности- (функциональной подвижности) преступных структур:
• активная -легализация- внешнеэкономической преступности (слияние с легальным бизнесом, проникновение во власть).
Глобализация исследуемой области социальных девиаций является исторически и социально обусловленной в контексте более широкой по объёму глобализации мировой экономики. При этом данный процесс символизирует качественно новую фазу развития транснациональной организованной внешнеэкономической преступности, которая становится ощутимой движущей силой в международной политико-экономической системе. На стадии глобализации криминальная внешнеэкономическая деятельность представляет собой большую общественную опасность как деструктивный фактор, проявляющийся в различных социально-экономических деформациях, подрывающий основы международного экономического сотрудничества и угрожающий экономической безопасности субъектов мировой экономической системы на локальном, региональном и мировом уровнях.
-Российская- преступность (слово забрано в кавычки, ибо с учётом криминальной интернационализации здесь неуместно говорить о чистоте этнической составляющей) не стала исключением: исследуемый процесс охватил её в полной мере. Появление этой устойчивой, более того, набирающей силу негативной тенденции предопределяет необходимость научного обоснования и разработки концепции противодействия криминализации внешнеэкономической деятельности в условиях глобальной международной архитектуры. Эффективная борьба с криминальными структурами, которые при осуществлении ВЭД относительно свободно распоряжаются своими ресурсами в пределах всего мирового пространства, возможна только при условии объединения в этой сфере усилий всех заинтересованных международно-правовых субъектов. Деятельность по декриминализации внешнеэкономической сферы также должна быть глобальной, а значит, системной, универсальной и всеобъемлющей. Большим потенциалом обладает, как нам представляется, сотрудничество на субрегиональном уровне.
Время показало, что данная проблема не может быть решена в рамках ограниченных национально-государственных сил, средств и методов. В принципе, мировым сообществом, осознавшим этот факт, уже сделаны важные шаги по созданию универсальной международно-правовой основы противодействия внешнеэкономической преступности. Под эгидой ООН, Совета Европы, Евросоюза, группы восьми ведущих государств мира, других международных организаций разработаны и приняты
международные договоры, соглашения и рекомендации по основным направлениям борьбы с отдельными видами экономической преступности, имеющей транснациональный характер: коррупцией, наркобизнесом, отмыванием «грязных» денег и др.; вступила в силу Конвенция против транснациональной организованной преступности, заложившая юридические основы взаимодействия правоохранительных органов различных государств с целью выявления, пресечения, раскрытия и расследования преступлений, представляющих высокую степень общественной опасности и затрагивающих юрисдикцию и интересы двух и более стран [11]. Постоянно ведётся работа по внедрению между народных стандартов отправления правосудия, деятельности полицейской системы, исполнения наказания и обращения с правонарушителями. Большинство стран оказывает друг другу помощь в расследовании уголовных дел, розыске и экстрадиции опасных преступников.
Однако, развивая сотрудничество в означенной сфере, нужно помнить, что преступные сообщества тоже взаимодействуют натранснациональном уровне, и у них, не связанных, как государства и международные организации, формально-юридическими ограничениями и политическими предубеждениями, больше шансов надостижение консенсуса в скорейшее время. Практика показывает, что почти весь положительный потенциал конвенциальных норм в ходе их реализации утрачивается по причине инертности, неповоротливости межгосударственной машины. Фактически международные договорённости остаются на бумаге. Поэтому, чтобы не плестись в хвосте криминальных
процессов, следует избавляться от «заформализованности» международно-правовых процедур, соблюдение которых связано со значительными временными затратами и организационными издержками, сводящими «на нет» любые, казалось бы действенные начинания. Требуется обеспечить гибкость функционирования субъектов международной правоохранительной системы и оперативность их взаимодействия, в том числе информационного обмена.
Концепция противодействия внешнеэкономической преступности должна быть адаптирована к параметрам глобального мира, то есть предусматривать создание и внедрение таких моделей вытеснения делинквентного поведения из внешнеэкономической сферы, которые отражали бы качественные изменения современной криминальной действительности. Успехи в борьбе с внешнеэкономической преступностью не могут быть достигнуты исключительно репрессивными государственно-властными мерами по подавлению криминальной активности, поскольку подобные меры, как правило, не затрагивают социально-экономический базис глобальной преступности. В сложившейся ситуации важно комплексное, — экономическое, политическое, вое п итател ь н о- п с ихол огич еское, — декриминализиру ющее воз -действие с доминированием общенациональных мер по оздоровлению национальной и мировой экономики, вытеснению (замещению) криминальных проявлений легальными «аналогами»; необходима консолидация антикриминальных сил различных стран мира и формирование механизма их взаимодействия для действенного отпора этому социальному злу.
1. Подробнее о процессе криминализации ВЭД см.: Табаков А.В. Криминализация внешнеэкономической деятельности как угроза экономической безопасности России //Учёные записки Санкт-Петербургского им. В.Б. Бобкова филиала ГОУВПО «Российская таможенная академия». — 2006. — № 2 (26). - СПб.: РИО СПб филиала РТА, 2006. - С. 16-34.
2. См.: Нурышев Г.Н. Геоэкономические и геополитические вызовы России в современном глобальном мире // Инновационное развитие экономики России в XXI веке: Межвузовский сборник научных трудов. — СПб.: Изд-во СПбГУЭФ, 2010. — С. 33.
3. Более подробно по данному вопросу см.: Табаков А.В. Современные бизнес-технологии криминальной внешнеэкономической деятельности // Инновационное развитие экономики России в XXI веке: Межвузовский сборник научных трудов. — СПб., Изд-во СПбГУЭФ, 2010. — С. 190-196.
4. О сходстве признаков легальных и нелегальных экономических организаций см.: Айдинян Р., Гилинский Я. Функциональная теория организации и организованная преступность // Изучение организованной преступности: российско-американский диалог: Сборник статей. — М.: Олимп, 1997.-С. 63.
5. См., в частности: Осокин Р.Р. Коррупция в сфере внешнеэкономической деятельности // Российский следователь. — 2008. — № 23. — С. 32-34.
6. См.: Лунеев В.В. Глобализация, организованная преступность, терроризм. Официальный сайт Института государства и права Российской академии наук (Интернет-ресурс): http://www.igpran.ru
7. См.: Захаров А.А. Федерализм и глобализация //ПОЛИС. — 2002. — № 6 (71). — С. 116-126.
8. См.: Королёв П.Ю. Указ. соч. — С. 197.
9. См.: Кубов Р.Х. Указ. соч.
10. См., например: Табаков А.В. Криминализация внешнеэкономической деятельности... — С. 16-34; Королёв П.Ю. Указ. соч. — С. 192-197.
11. Конвенция против транснациональной организованной преступности принята 15 ноября 2000 г. Резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи ООН; подписана Российской Федерацией 12 декабря 2000 г., ратифицирована 14 апреля 2004 г.
