CC BY
39содействие внешнеэкономической деятельности и обеспечение экономической безопасности в формате международной экономической интеграции
ASSISTANCE OF FOREIGN ECONOMIC ACTIVITY AND ENSURING ECONOMIC SECURITY IN THE FORMAT OF INTERNATIONAL ECONOMIC INTEGRATION
УДК 338.14 + 339.54 + 339.97
ТАБАКОВ Александр Владимирович
доцент кафедры физического воспитания Санкт-Петербургского государственного института кино и телевидения, кандидат юридических наук, tabakov@mail.ru
TABAKOV, Alexander Vladimirovich
Associate Professor of the Department of Physical Education, Saint-Petersburg State Institute of Film and Television, Candidate of Juridical Sciences, tabakov@mail.ru
Аннотация.
В статье рассматривается проблема соблюдения баланса частных интересов бизнес-сообщества, связанных с уменьшением административных барьеров во внешнеэкономической сфере и соответствующим повышением внешнеэкономической активности, и публичных интересов, связанных с обеспечением экономической безопасности государства. Вносятся предложения по достижению такого баланса в условиях международной экономической интеграции, в которой участвует Россия.
Ключевые слова: внешнеэкономическая деятельность; экономическая безопасность; международная экономическая интеграция.
Abstract.
The paper is devoted to the problem of balancing the private interests of the business community reductive administrative barriers in external economic sphere and corresponding increase in external economic activity, and public interests related to ensuring the economic security of the state. The proposals upon reaching of such a balance under the conditions of international economic integration, which Russia participates in, are offered.
Key words: external economic activity; economic security; international economic integration.
Внешнеэкономическая деятельность (ВЭД) представляет собой разноплановую сферу хозяйственной активности: она включает в себя внешнеторговую деятельность, связанную с совершением сделок в области международного обмена товарами, услугами, информацией и интеллектуальной собственностью, международную инвестиционную деятельность, международные валютно-кредитные отношения, международную производственную и научно-техническую кооперацию, международную гуманитарную и техническую помощь, взаимодействие с международными экономическими организациями и региональными объединениями и иные виды экономической деятельности, имеющие международный характер. Диалектика взаимодействия и противодействия экономик различных государств и межгосударственных образований - процессов, закономерно активизирующихся в условиях экономической глобализации, - предопределяет особое значение ВЭД на современном этапе. Это значение заключается в том, что она является основным способом интеграции в международную экономическую систему, моделью деловой активности, объединяющей экономических операторов всех стран, находящих свой экономический интерес (свою выгоду) в международном разделении труда -международной специализации и кооперации. Вследствие диверсификации внешнеэкономической деятельности и приобретения ею системного, межотраслевого характера в сферу международных экономических отношений оказались вовлеченными практически все стратегически важные отрасли народного хозяйства с соответствующей инфраструктурой и институтами - промышленность и сельское хозяйство, транспортная система, телекоммуникации, банковское и страховое дело и пр. Расширение внешнеэкономических связей стало одним из наиболее значимых факторов социально-экономического развития стран и регионов.
Понимание того, что в результате системных изменений, происходящих в мировой экономике, ВЭД стала важнейшей составляющей экономической жизни России, опре-
деляющей место страны на международной арене, конкурентоспособность и устойчивость ее национальной экономики и в известной мере ее геополитический статус, обусловило модернизацию внешнеэкономической политики. Соответственно, изменились приоритеты в системе государственного регулирования внешнеэкономической сферы. Содействие ВЭД становится одной из основных задач государственных органов, в полномочия которых входит регулирование данной деятельности. Прежде всего, конечно, имеются в виду таможенные органы Российской Федерации.
Такая функция таможенных органов, как создание условий, способствующих ускорению товарооборота через таможенную границу Российской Федерации, была введена уже в Таможенных кодексах Российской Федерации 1993 и 2003 годов, ныне утративших силу (пункт 10 статьи 10 ТК РФ от 18 июня 1993 года № 5221-1 и пункт 1 статьи 403 ТК РФ от 28 мая 2003 года № 61-ФЗ). Задача максимального содействия внешнеторговой деятельности была впервые прямо закреплена в Концепции развития таможенных органов Российской Федерации, утвержденной распоряжением Правительства РФ от 14 декабря 2005 года № 2225-р. В Таможенном кодексе Таможенного союза, принятом Решением Межгосударственного Совета ЕврАзЭС на уровне глав государств от 27 ноября 2009 года № 17, близкая по содержанию задача таможенных органов сформулирована более узко (точно так же, как это было сделано в Таможенных кодексах РФ 1993 и 2003 годов): «создание условий для ускорения товарооборота через таможенную границу» (подпункт 6 пункта 1 статьи 6 ТК ТС). В Федеральном законе РФ от 27 ноября 2010 года № 311-ФЗ «О таможенном регулировании в Российской Федерации», принятом в развитие союзного таможенного законодательства, соответствующая функция таможенных органов определена более развернуто; их обязанности в данной области расширены: содействие развитию внешней торговли Российской Федерации, внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации, ускорению товарооборота (подпункт
ПЕТЕРБУРГСКИЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ • № 4 • 2015
7
2 пункта 1 статьи 12 Закона). В проекте Таможенного кодекса Евразийского экономического союза также означены функции (задачи) таможенных органов по созданию условий для ускорения и упрощения перемещения товаров через таможенную границу Союза, содействию реализации внешнеторговой политики Союза.
Напомним, что в конце 2010 года произошло «знаковое» событие: Российская Федерация присоединилась к Международной конвенции об упрощении и гармонизации таможенных процедур (Киотской конвенции 1973 года в редакции Протокола о внесении изменений от 26 июня 1999 года) [1]. Киотская конвенция является универсальным международно-правовым актом в области таможенного дела, направленным на стимулирование международной торговли и иных видов международного обмена путем снятия необоснованных административных барьеров, упрощения и стандартизации таможенных процедур, обеспечения их предсказуемого, последовательного и оперативного выполнения, транспарентности таможенного администрирования и беспрепятственного доступа заинтересованным лицам к необходимой информации, ведомственным и судебным процедурам обжалования. В соответствии с философией Киотской конвенции таможенный контроль, нацеленный на обеспечение соблюдения таможенного законодательства, должен проводиться с расчетом на минимальное вмешательство в бизнес-процессы, а потому должен ограничиваться только теми формами и методами, которые необходимы и достаточны для достижения указанной выше цели. Стандарт 6.2 главы 6 «Таможенный контроль» Генерального приложения к Киотской конвенции гласит: «Таможенный контроль сводится к минимуму, необходимому для обеспечения соблюдения таможенного законодательства». Во исполнение конвенциальных положений таможенные службы присоединившихся государств обязаны ориентироваться на осуществление таможенного контроля на основе выборочности и эффективное применение методов управления рисками.
Следует отметить, что до момента присоединения к Киотской конвенции Российская
Федерация официально придерживалась положений данного международного договора, не являясь его участником. Принципы проведения таможенного контроля и взаимодействия с участниками ВЭД, заложенные в Киотской конвенции, нашли отражения в упомянутых выше Таможенном кодексе Российской Федерации 2003 года (статья 358 «Принципы проведения таможенного контроля» и др.), Концепции развития таможенных органов Российской Федерации и иных нормативных документах; введена специальная глава «Содействие развитию внешнеторговой деятельности» в Федеральном законе от 8 декабря 2003 года № 164-ФЗ «Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности». После присоединения к Киотской конвенции работа в этом направлении заметно активизировалась. Разработаны и введены в действие следующие нормативные правовые акты: 1) распоряжение Правительства РФ от 29 июня 2012 года № 1125-р «Об утверждении плана мероприятий («дорожной карты») «Совершенствование таможенного администрирования»; 2) распоряжение Правительства РФ от 29 июня 2012 года № 1128-р «Об утверждении плана мероприятий ("дорожной карты") "Поддержка доступа на рынки зарубежных стран и поддержка экспорта"»; 3) распоряжение Правительства РФ от 28 декабря 2012 года № 2575-р «О Стратегии развития таможенной службы Российской Федерации до 2020 года»; 4) постановление Правительства РФ от 15 апреля 2014 года № 330 «Об утверждении государственной программы Российской Федерации "Развитие внешнеэкономической деятельности"» (взамен утратившего силу распоряжения Правительства РФ от 18 марта 2013 года № 378-р с одноименным названием); 5) распоряжение Правительства РФ от 10 апреля 2014 года № 570-р «Об утверждении перечней показателей оценки эффективности деятельности и методик определения целевых значений показателей оценки эффективности деятельности руководителей органов исполнительной власти по созданию благоприятных условий ведения предпринимательской деятельности (до 2018 года)» (взамен утративше-
го силу распоряжения Правительства РФ от 27 декабря 2012 года № 2550-р «О методиках определения целевых значений показателей для оценки эффективности деятельности руководителей федеральных органов исполнительной власти и высших должностных лиц (руководителей высших исполнительных органов государственной власти) субъектов РФ по созданию благоприятных условий ведения предпринимательской деятельности и проведения сравнительной рейтинговой оценки эффективности деятельности высших должностных лиц (руководителей высших исполнительных органов государственной власти) субъектов РФ»); 6) приказ ФТС России от 15 мая 2014 года № 895 «Об утверждении методик расчета определения значений показателей для оценки эффективности деятельности руководителя Федеральной таможенной службы по созданию благоприятных условий ведения предпринимательской деятельности» (взамен утратившего силу приказа ФТС России от 21 февраля 2013 года № 324 с одноименным названием). Приведенный перечень нормативных правовых актов, ориентированных на содействие ВЭД со стороны таможни, не исчерпывающий: упомянуты лишь основные.
Поскольку государственное регулирование ВЭД в своей сущности является разновидностью публичного вмешательства в частную сферу, постольку задача содействия этой деятельности, конечно, не полностью, но в значительной мере решается путем постепенного снижения вплоть до полного устранения административных барьеров для трансграничного движения товаров, услуг, капиталов и рабочей силы (так называемые четыре свободы). Совокупность таких барьеров на пути их движения, устанавливаемых государствами в публичных интересах, является наиболее существенным фактором, сдерживающим внешнеэкономическую активность. Устранение же этих препятствий административного характера вызывает интенсификацию трансграничных грузовых, пассажирских, финансовых потоков, увеличение количества совершаемых внешнеэкономических операций и числа хозяйствующих субъектов, участвующих в международном обмене.
Именно поэтому со стороны бизнес-сообщества несколько цинично, но вполне оправданно и прагматично звучат призывы к чиновникам: помогать не надо - хотя бы не мешайте.
Что касается таможенного регулирования внешнеэкономической деятельности, то содействие ей выражается в воздействии на те административные механизмы, реализация которых возложена на таможенные органы. В частности, стимулирует внешнеэкономическую деятельность либерализация таможенно-тарифной политики - снижение ставок таможенных пошлин и их полная отмена, то есть в движение от тарифного протекционизма к фритредерству. Аналогичным образом влияет на внешнеэкономическую сферу снятие запретов и ограничений на ввоз и вывоз товаров, в том числе неприменение отдельных мер нетарифного регулирования. Вместе с тем содействовать внешнеэкономической деятельности можно и без изменения тарифных и нетарифных мер ее регулирования. Наиболее ощутимый положительный эффект дает повышение качества административной деятельности таможенных органов, упрощение и ускорение таможенных процедур. Стимулирование внешнеэкономической деятельности в данном случае осуществляется за счет экономии, в первую очередь, времени прохождения процедуры таможенной очистки. Народная мудрость «время - деньги» лучше всего познается на таможенной границе, ибо время, затрачиваемое на соблюдение таможенных формальностей, обладает очень большой «стоимостью». Наиболее значительную долю в затратной части таможенного оформления, прямо пропорциональной времени его прохождения, составляют расходы по хранению товаров и перевозящих их транспортных средств на складах временного хранения, судовой и контейнерный демередж (сверхнормативное использование), простой иных транспортных средств.
В области упрощения и ускорения таможенных процедур достигнуты определенные успехи, однако пока положение дел благополучным считать нельзя. Таможенное оформление в России трудно назвать нормальной, простой,
заурядной процедурой. Таможенная очистка обычно ассоциируется с реальной проблемой, существенно повышающей риск сердечных заболеваний у представителей бизнеса в силу абсолютной непредсказуемости требований представителей власти, - в основной своей массе фискально ориентированных, не ценящих чужое время и деньги [2]. Опасаются рисков национальной таможенной очистки не только российские предприниматели, но и их зарубежные партнеры, что никак не повышает инвестиционную привлекательность России. В составленном Всемирном банком международном рейтинге «Doing Business 2015: Going Beyond Efficiency» («Ведение бизнеса 2015: Больше, чем эффективность») по результатам суммирования всех критериев, характеризующих законодательное регулирование предпринимательской деятельности, Россия заняла 62-е место среди 189-ти стран; однако в области международной торговли наша страна находится лишь на 155-м месте (для определения рейтинга в указанной области используются такие критерии, как количество необходимых документов для экспорта и импорта, время, затрачиваемое на их оформление, стоимость экспортных и импортных процедур в расчете на один контейнер и др.) [3].
Очевидно, что с целью содействия ВЭД путем облегчения и ускорения таможенных процедур и иных способов минимизации административного вмешательства предстоит еще много сделать. Однако здесь следует учитывать два обстоятельства.
Первое. Само по себе повышение внешнеэкономической активности, обусловленное ликвидацией административных барьеров, не гарантирует соблюдение национальных экономических интересов (презюмируется, что сами эти барьеры устанавливаются в означенных интересах). Активизация ВЭД (сейчас речь идет о правомерной деятельности во внешнеэкономической сфере) «работает» на обеспечение экономической безопасности только при определенных условиях, и в этом плане имеют значение характер, структура и направленность внешнеэкономических операций.
Например, увеличение объема вывоза сы-
рьевых ресурсов низкой степени обработки отнюдь не способствует обеспечению экономической безопасности государства. Во Внешнеэкономической стратегии Российской Федерации до 2020 года констатируется, что во внешней торговле сохраняется модель «импорт готовых товаров в обмен на экспорт сырья и энергоносителей», что означает скрытый отток добавленной стоимости из экономики и закрепление экспортно-сырьевой модели развития страны. Структура российского экспорта остается недиверсифицированной. Более 65 % в ней составляют углеводороды и сырьевые товары, дальнейшее наращивание вывоза которых неэффективно, связано с большими затратами и ведет к повышению внешней уязвимости отечественной экономики. При сохранении такой структуры увеличение объемов экспорта перестает быть источником экономического роста и превращается в фактор его сдерживания. Напротив, увеличение экспорта товаров высокой степени обработки расценивается как позитивный процесс, отвечающий государственным и общественным экономическим интересам. С другой стороны, не гарантирует соблюдения этих интересов активизация внешнеэкономической деятельности, выражающаяся в увеличении количества ввозимых товаров. На текущий момент значительный объем импорта, в том числе товаров высокой степени переработки и инновационной продукции, продолжающийся увеличиваться в связи с вступлением в ВТО и развитием других интеграционных проектов в области международной экономики, требует увязки данного направления внешнеэкономической активности с приоритетами внутренней политики, применения государством регулирующих мер, направленных на защиту национальных интересов. По некоторым видам товаров российская экономика уже попала в устойчивую зависимость от импорта [4].
Другой пример: активизация вывода капиталов за рубеж вплоть до так называемого их «бегства» (к одним из условий которого относится либерализация валютного законодательства и ослабление валютного контроля) является крайне негативным процессом,
подрывающим финансовую основу экономической безопасности государства. В противоположность утечке капиталов эффективная «подпитка» национальной экономики за счет привлечения иностранных инвестиций, как правило, несет выгоду. Однако приток капитала из-за рубежа автоматически не становится двигателем инновационного обновления экономики и повышения ее конкурентоспособности. Эффект (положительный или отрицательный) инвестирования во многом зависит от способов, объемов и, главное, объектов инвестирования. Так, во Внешнеэкономической стратегии Российской Федерации до 2020 года отмечается, что на обрабатывающие производства приходится лишь 15 % прямых иностранных инвестиций, в то время как почти 80 % инвестиций направляется в добычу полезных ископаемых, операции с недвижимостью, торговлю и финансовую деятельность [4]. Позитивных результатов от такого повышения внешнеэкономической (инвестиционной) активности ждать не приходится. Более того, постановка национальной экономики, особенно ее стратегически важных отраслей, в полную зависимость от зарубежного капитала является прямой угрозой экономической безопасности.
Второе. Ликвидация таможенно-тарифных, нетарифных и прочих административных барьеров во внешнеэкономической сфере способствует активизации не только правомерной внешнеэкономической деятельности (которая, как мы показали, несмотря на правомерность, все же не всегда отвечает национальным интересам), но и противоправной деятельности в указанной сфере, причем последней -зачастую в большей степени. Под действие экономически значимых факторов, связанных с государственным регулированием внешнеэкономических отношений, в одинаковой мере попадают оба сегмента международной экономики - легальный и нелегальный, полярные в юридическом плане, но практически идентичные по экономическому содержанию. Противоправная, в том числе криминальная ВЭД, причиняет значительный ущерб публичным интересам в сфере экономики, выступая
одной из самых серьезных угроз экономической безопасности России.
Не связанные, в отличие от публично-правовых образований (государств, их объединений, надгосударственных органов, международных организаций), нормами национального и международного права и политическими пристрастиями недобросовестные субъекты ВЭД в условиях либерализации внешнеэкономической сферы оказываются в известном смысле в более выгодном положении, оставаясь относительно свободными в выборе моделей своего противоправного поведения, партнеров по незаконному бизнесу. Эта свобода ограничивается лишь противодействием правоохранительных органов, собственными возможностями и установками, а также региональными, субрегиональными и мировым рынками (включая их «черную» составляющую) как сложными самоорганизующимися системами. Что касается рыночных ограничений, то в условиях международной экономической интеграции они становятся все менее заметными: идеология общих экономических пространств, предусматривающая полное устранение или, по меньшей мере, минимизацию административных барьеров для свободного перемещения товаров, услуг, информации, людей, капиталов, была в полной мере воспринята субъектами теневого сектора экономики. Делинквентно ориентированные участники ВЭД, оказавшись в среде либеральных рыночных отношений, получают большую свободу действий; девиантное поведение диверсифицируется. Показательно, что они, «держа руку на пульсе» экономического организма, гораздо быстрее, чем государственные и межгосударственные институты, реагируют на изменение конъюнктуры рынка, устранение протекционистских мер, ослабление таможенного, пограничного, валютного и иных видов государственного контроля - в общем, на все факторы международной экономической интеграции. Внешнеэкономические правонарушители, соревнуясь в «скорости реакции» с законопослушными субъектами предпринимательства, оставляют далеко позади правоохранительные органы; и в этом
смысле тактическая гибкость, адаптивность и оперативность первых могла бы служить примером для подражания.
Для нашей страны актуализация данной проблемы в настоящее время обусловливается достаточно активным участием в международной экономической интеграции регионального и глобального масштабов. Региональная интеграция выражается в движении от Таможенного союза Российской Федерации, Республики Беларусь и Республики Казахстан, образованного на основании подписанного 6 октября 2007 года в г. Душанбе Договора о создании единой таможенной территории и формировании Таможенного союза [5], к единому экономическому пространству (общему рынку). 29 мая 2014 года в г. Астане подписан Договор о Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС) [6]. 10 октября 2014 года в Минске в ходе Высшего Евразийского экономического совета был подписан Договор о присоединении Республики Армения к ЕАЭС. 23 декабря 2014 года в Москве Президенты Республики Беларусь, Республики Казахстан и Российской Федерации, с одной стороны, и Президент Кыргызской Республики, с другой стороны, подписали Договор о присоединении к ЕАЭС Кыргызской Республики. Договор о Евразийском экономическом союзе в соответствии с заявлением глав государств-участников о выполнении внутригосударственных процедур, необходимых для вступления в силу данного Договора, начал действовать с 1 января 2015 года и обозначил переход евразийского экономического проекта на новый, более глубокий уровень интеграции. Согласно пункту 1 статьи 1 Договора в рамках Евразийского экономического союза обеспечивается свобода движения товаров, услуг, капитала и рабочей силы, проведение скоординированной, согласованной или единой политики в определенных отраслях экономики [6]. В числе интеграционных политэкономических проектов глобального уровня, в которых участвует Россия, в первую очередь следует упомянуть Всемирную торговую организацию, в которую наше государство вступило, став ее 156-м членом, 22 августа
2012 года [7]. Участие в этой международной организации также возлагает на государства -члены обязательства по соблюдению известных международных стандартов качества таможенного администрирования.
Развитие названных форм международной экономической интеграции оказывает огромное влияние на внешнеэкономическую сферу России и ее союзников. Однако это влияние неоднозначно. Образно говоря, в руках государства палка о двух концах: устранение административных барьеров обусловливает активизацию внешнеэкономической деятельности, которая может либо отвечать публичным интересам, либо противоречить им. Одновременно такие либерально ориентированные меры вызывают риски возникновения угроз экономической безопасности государства, в том числе таких опасных, как криминализация ВЭД. Возникающие угрозы в свою очередь требуют применения адекватных государственных мер по их контролю, предотвращению и минимизации, а эти меры, имеющие контрольно-надзорный и правоохранительный характер, сами по себе являются дополнительным барьером. Замкнутый круг, клубок противоречий.
В такой противоречивой ситуации особенно повышается роль государства в обеспечении национальной экономической безопасности. Данная задача, наряду с задачей содействия внешнеэкономической деятельности, стоит перед таможенными и иными государственными органами, участвующими в ее регулировании названной деятельности. Таможенным органам Российской Федерации такая задача была поставлена гораздо ранее, нежели задача содействия ВЭД, важность которого, как отмечалось, осознана позднее. Необходимость обеспечения экономической безопасности посредством регулирующего воздействия на внешнеэкономическую сферу красной чертой проходит через тексты всех основополагающих нормативных правовых актов, регламентирующих ВЭД, с одной стороны, и административную деятельность таможенных органов, с другой. И автор считает правильным то, что в Стратегии развития таможенной службы Российской Федерации до 2020 года
12
петербургский экономический журнал • № 4 • 2015
повышение уровня экономической безопасности в качестве стратегического ориентира и цели поставлено на первое место.
Необходимость обеспечения экономической безопасности в рамках регулирования внешнеэкономической деятельности признается не только на национальном, но и на международном уровне. Так, упомянутая Киотская конвенция, даже в названии которой заложена философия содействия ВЭД путем упрощения и гармонизации таможенных процедур, ни в коем случае не умаляет значение административной деятельности таможенных органов по обеспечению экономической безопасности государства и, в частности, надлежащего соблюдения таможенного законодательства. Цель Конвенции - найти баланс между ускорением и облегчением выполнения таможенных формальностей как мерой содействия международной торговле и иным видам международного обмена и обеспечением надежности таможенного контроля; по сути - достичь компромисса между интересами бизнес-сообщества и государства. Киотская конвенция, стимулируя внешнеэкономическую деятельность путем упрощения и гармонизации (стандартизации) таможенных процедур, одновременно направлена на то, чтобы такие упрощения не привели к нанесению ущерба интересам государства и общества, сопряженным с пополнением доходной части государственного бюджета, защитой внутреннего рынка и другим интересам в области национальной экономической безопасности.
Новейшая российская история богата примерами наступления крайне негативных последствий для экономической безопасности в результате снижения уровня государственного контроля над внешнеэкономической сферой. Так, подобные последствия форсированной и бесконтрольной либерализации ВЭД, осуществленной в самом начале 90-х годов прошлого века, наблюдаются спустя десятилетия, ведь именно в то время российская внешнеэкономическая преступность вышла на просторы мирового «черного» рынка, и с ее участием сформировались крупные транснациональные
преступные организации, противоправная деятельность которых в текущий момент вызывает деструкции экономик различных государств. Указ Президента России от 15 ноября 1991 года № 213 «О либерализации внешнеэкономической деятельности на территории РСФСР», которым была разрушена монополия государственных структур на внешние связи в области экономики и внешнеторговые контакты, был издан тогда, когда фактически были разрушены старые, но еще не созданы новые механизмы государственного контроля над внешнеэкономической сферой, даже до вступления в силу первого Таможенного кодекса Российской Федерации 1993 года.
Другой пример: в середине 90-х годов XX века, когда в ходе таможенной интеграции Российской Федерацией и Республикой Беларусь был фактически отменен таможенный контроль на внутренних границах [8; 9], в то время как единообразие в применении тарифных и нетарифных регуляторов внешней торговли достигнуто не было (то есть, несмотря на использовавшуюся терминологию, формирование Таможенного союза не было завершено), поток контрабандных товаров в нашу страну заметно увеличился, а количество задержаний, наоборот, уменьшилось; возросло количество таможенных правонарушений, связанных с недоставкой иностранных товаров, перемещаемых в пределах российско-белорусской территории. В результате криминализации внешнеэкономической деятельности на территории Союзного государства бюджет России понес ощутимые потери. Печальный опыт первого постсоветского этапа российско-белорусской таможенной интеграции обсуждался на страницах специальной литературы [10, с. 17; 11]; в этом обсуждении принимал участие и автор настоящей статьи [12; 13; 14].
Текущее положение отличается от ситуации 20-летней давности. Но определенные исторические параллели можно провести. Например, в настоящее время нередко выявляются и пресекаются поставки запрещенных к ввозу на территорию Российской Федерации товаров из числа «санкционных» списков с белорусской террито-
рии, как, впрочем, и с территории Казахстана. Важно из уроков истории сделать правильные выводы, экстраполируя тенденцию активизации делинквентных проявлений во внешнеэкономической сфере и возникновения иных угроз национальной безопасности на текущий международный интеграционный процесс, и в полном объеме использовать полученный опыт противодействия им. Вопросы противодействия криминализации внешнеэкономической деятельности и обеспечения экономической безопасности России в условиях международной экономической интеграции рассматривались автором в упомянутых работах.
В современных социально-экономических условиях, которые характеризуются пересекающимися и отчасти противоречащими процессами глобализации и регионализации экономической жизни, к осуществлению таможенными органами функций по обеспечению экономической безопасности России предъявляются более высокие требования. Система мер по обеспечению данной безопасности должна, не препятствуя трансграничному товарообороту (в идеале), обеспечивать действенную защиту национальных и наднациональных (общесоюзных) внешнеэкономических интересов. Нельзя отдавать все на откуп пресловутой «невидимой руке рынка» (англ.: «invisible hand of the market» - популярная метафора, впервые использованная Адамом Смитом в основной своей работе «Исследование о природе и причинах богатства народов»). Иначе эта «невидимая рука» в конечном итоге дотянется и до государственного кармана, а затем (а может быть, и ранее того) и до кармана каждого гражданина. Действующая в настоящее время система внешнеэкономических институтов не обеспечивает в должной мере ни эффективной защиты внутренних рынков, ни поддержания конкурентоспособности российских товаров за рубежом, ни сдерживания делинквентной активности во внешнеэкономической сфере.
Итак, стоящие перед государством задачи содействия внешнеэкономической деятельности и обеспечения собственной экономи-
ческой безопасности являются в известном смысле противоположными, а в определенной мере и взаимоисключающими. Уменьшение административных барьеров и «открытие» границ, содействующее внешнеэкономической деятельности и вследствие этого в долгосрочной перспективе оказывающее положительное влияние на макроэкономические показатели, одновременно порождает негативные процессы и явления, снижающие уровень экономической безопасности Российской Федерации. Тем не менее продемонстрированное противоречие являет собой и диалектическое единство: решение этих задач в совокупности направлено на соблюдение национальных (государственных и общественных) экономических интересов. Поэтому обе задачи важны, оба направления государственной деятельности значимы, а еще более важно то, чтобы во внешнеэкономической сфере сохранялся баланс, а не перманентный жесткий конфликт интересов частных и публичных образований.
Актуальность темы обеспечения баланса частных и публичных интересов в сфере внешнеэкономической деятельности подтверждается ее активным обсуждением на международных переговорных площадках, например, на VIII Международном юридическом форуме стран Азиатско-Тихоокеанского региона, организованном Верховным Судом Российской Федерации и проходившем 2 октября 2015 года во Владивостоке. В ходе данного мероприятия министр по таможенному сотрудничеству Евразийской экономической комиссии В. А. Гошин, освещая проблематику таможенного регулирования в Евразийском экономическом союзе, коснулся вопросов, связанных с совершенствованием таможенного администрирования и существующими изъятиями, ограничениями и барьерами применительно к институту свободы перемещения товаров. На этом же форуме в рамках пленарного заседания Председатель Верховного Суда Российской Федерации говорил о балансе прав участников таможенных правоотношений, равновесии публичных и частных интересов в таможенной сфере. Ссылаясь на статистиче-
ские данные, он заявил, что, определяя баланс прав участников таможенных отношений, суды отдают приоритет правам предпринимателей. Так, в 2014 году арбитражными судами рассмотрено свыше 24 тысяч дел, связанных с разрешением споров в сфере таможенных отношений; ненормативные правовые акты таможенных органов оспаривались по 22 тысячам дел. При этом по 80 % дел требования предпринимателей были удовлетворены. В свою очередь, таможенные органы обращались в суды за взысканием таможенных пошлин, налогов только по 523 делам [15].
Судебная поддержка участников внешнеэкономической деятельности - это, безусловно, хороший знак. Но ведь суд - это инструмент защиты уже нарушенных прав и законных интересов, так сказать, средство исправления ошибок, допущенных в ходе таможенного оформления (согласно статистике, представленной Председателем Верховного Суда Российской Федерации, -в основном ошибок таможенных органов). Баланс частных и публичных интересов во внешнеэкономической сфере должен быть достигнут, прежде всего, в рамках функционирования органов исполнительной власти - при таможенном администрировании.
Достижение такого баланса крайне затруднительно, и обусловлено это не только отмеченными автором противоречиями. Для отечественного политического и экономического развития исторически характерны разные степени дисбаланса частных и публичных интересов. В государственно-правовом строительстве мы уже прошли путь от знаменитого ленинского утверждения «...Мы ничего "частного" не признаем, для нас все в области хозяйства есть публично-правовое, а не частное» [16, с. 398] до возведения частных интересов в Абсолют при умалении роли интересов публичных, а затем «откатились» по этому же пути обратно, к этатизму, особенно ярко проявляющемуся в сфере фискальных интересов государства [2].
Специфика проводимой в настоящее время экономической политики, равно как и сложность достижения искомого равновесия,
определяется международной экономической интеграцией, в первую очередь евразийской. На сегодняшний день, когда нити международных экономических отношений теснейшим образом переплетены, когда происходит интернационализация и глобализация этих отношений, когда динамично развивается многополярная модель мироустройства и в результате укрепления новых центров экономического роста и политического влияния складывается качественно новая геоэкономическая и геополитическая ситуация, очень сложно осуществлять прогнозирование социально-экономических последствий тех или иных государственных решений, затрагивающих внешнеэкономическую сферу. Потому разработка и применение сбалансированных мер по содействию внешнеэкономической деятельности и обеспечению экономической безопасности России должны осуществляться системно, на основе многофакторного анализа сложной и динамичной социально-экономической и политической ситуации. Полагаем, что эти меры должны быть согласованы и при реализации скоординированы с другими членами формирующегося Евразийского экономического союза. Но при этом нужно помнить, что и между союзниками нередко возникают конфликты интересов. Не следует рассматривать участие в международных интеграционных проектах, в частности, вхождение в ту или иную международную политическую или экономическую организацию как самоцель, заискивая перед другими участвующими в ней иностранными государствами и делая им одну уступку за другой. Впрочем, и противоположная политика бесперспективна: повышение экономического благосостояния за счет других государств и «перетягивания одеяла на свою сторону» не стимулирует развитие национальной экономики в долгосрочном плане и содержит в себе скрытую угрозу как любое другое несправедливое перераспределение благ.
Национальная безопасность должна быть превыше всего. И она должна обеспечиваться на паритетных началах в отношениях с другими членами международного сообщества.
ПЕТЕРБУРГСКИЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ • № 4 • 2015
15
Список литературы
1. Международная конвенция об упрощении и гармонизации таможенных процедур от 18 мая 1973 года (в редакции Протокола от 26 июня 1999 года) // Собрание законодательства РФ. 8 августа 2011 года. № 32. Ст. 4810.
2. Табаков А. В. Реализация фискальной функции таможенных органов: грани законности // Петербургский экономический журнал. 2015. № 1. С. 111-121.
3. Doing Business 2015: Going Beyond Efficiency. 12th edition. URL: http://russian.doing-business.org/~/media/GIAWB/Doing%20Business/Documents/Annual-Reports/English/ DB15-Full-Report.pdf (дата обращения: 12.10.2015).
4. Внешнеэкономическая стратегия Российской Федерации до 2020 года // Официальный сайт Министерства экономического развития Российской Федерации. URL: http://www.economy.gov.ru/minec/activity/sections/foreigneconomicactivity/ vec2020 (дата обращения: 12.10.2015).
5. Договор между Российской Федерацией, Республикой Беларусь и Республикой Казахстан о создании единой таможенной территории и формировании таможенного союза от 6 октября 2007 года // Официальный сайт Евразийской экономической комиссии. URL: http://www.eurasiancommission.org/ (дата обращения: 12.10.2015).
6. Договор между Республикой Беларусь, Республикой Казахстан и Российской Федерации о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года // Официальный сайт Евразийской экономической комиссии. URL: http://www.eurasiancommission. org/ (дата обращения: 12.10.2015).
7. Федеральный закон РФ от 21 июля 2012 года № 126-ФЗ «О ратификации Протокола о присоединении Российской Федерации к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации от 15 апреля 1994 года» // Российская газета. 2012. 23 июля. № 166.
8. Соглашение о Таможенном союзе между Российской Федерацией и Республикой Беларусь от 6 января 1995 года // Собрание законодательства РФ. 4 ноября 1996 года. № 45. Ст. 5057.
9. Указ Президента РФ от 25 мая 1995 года № 525 «Об отмене таможенного контроля на границе Российской Федерации с Республикой Беларусь» // Собрание законодательства РФ. 29 мая 1995 года. № 22. Ст. 2034.
10. Таможенный союз стран Евразийского экономического сообщества: Комментарий и документы / С. И. Истомин, С. П. Булавин, Я. И. Моравек и др.; под общ. ред. Ю. Ф. Азарова. М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2008. 486 с.
11. Суздальцев А. И. Политика впереди экономики: риски и перспективы Таможенного союза ЕврАзЭС // Россия в глобальной политике. URL: http://www. globalaffairs.ru/number/n_14564 (дата обращения: 12.10.2015).
12. Табаков А. В. Таможенные риски таможенных союзов / А. В. Табаков // Ученые записки Санкт-Петербургского имени В. Б. Бобкова филиала Российской таможенной академии. 2011. № 2 (39). СПб.: РИО СПб филиала РТА, 2011. С. 39-61.
13. Табаков А. В. Криминализация внешнеэкономической деятельности в условиях таможенной интеграции России, Белоруссии и Казахстана // Вестник Российской таможенной академии. 2011. № 2. С. 98-106.
14. Табаков А. В. Таможенная интеграция и таможенные риски: взаимосвязь интеграционных процессов и противоправной активности во внешнеэкономической сфере // Таможенные чтения - 2010. Россия и ВТО: непростой диалог: Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции с международным участием. Том I. Диалог России и ВТО: разнообразие мнений. СПб.: Санкт-Петербургский им. В. Б. Бобкова филиал РТА, 2010. С. 208-217.
15. Сергеев Н. Председатель Верховного суда нашел баланс в таможенных делах // Коммерсантъ. 2015 2 окт. URL: http://www.kommersant.ru/doc/2822738 (дата обращения: 12.10.2015).
16. Ленин В. И. О задачах Наркомюста в условиях новой экономической политики: Полное собрание сочинений. 5-е изд. Т. 44. М.: Издательство политической литературы, 1970. С. 396-400.
