CC BY
48испанский, русский. В русский язык германизмы стали проникать с конца XVII в., значительная часть германизмов представляют собой термины.
Библиогр.: Best K.-H. Wo kommen die deutschen Fremdwörter her? // Göttinger Beiträge zur Sprachwissenschaft. - 2001. -5. - S. 7-20; Best K.-H. Ein Beitrag zur Fremdwortdiskussion //Die deutsche Sprache in der Gegenwart. Festschrift f. Dieter Cherubim zum 60. Geburtstag / Schierholz St.J., Fobbe E., Goes S., Knirsch R. (Hrsg.). - Frankfurt, 2001. - S. 263-270; EisenbergP. Das Fremdwort im Deutschen. - B.; N.Y., 2011; KörnerH. Zur Entwicklung des deutschen (Lehn)Wortschat-zes // Glottometrics. - Ludenscheid: RAM-Verlag, 2004. - 7. - S. 25-49; Limbach J. Ausgewanderte Wörter. - Hueber; Ismaning 2007; Telling R. Französisch im deutschen Wortschatz. Lehn- und Fremdwörter aus acht Jahrhunderten. - B.: Volk und Wissen Volkseigener Verl., 1987; Ternes K. Entwicklungen im deutschen Wortschatz // Glottometrics. - Ludenscheid: RAM-Verlag, 2011. - 21. - S. 25-53.
Л.Д. Захарова
GESCHICHTE DER ÜBERSETZUNGSTHEORIE (история теории перевода) - изучение процесса становления и развития теоретической переводческой мысли (в Германии) и национальных (немецких) переводческих традиций на основе анализа соответствующих источников.
Одним из первых «стихийных» теоретиков перевода в Германии считается монах Санкт-Галленского монастыря Ноткер Немецкий (950-1022), осуществивший перевод ряда текстов латинской церковно-педагогической литературы, а также философско-теоло-гических трудов Аристотеля, Марциана Капеллы, Боэция, а также псалмов Давида, «Буколик» Вергилия и т.д. Свои переводы на немецкий он неизменно снабжал комментариями, из которых известна история создания соответствующих терминов и способов передачи понятий с латинского языка на немецкий той эпохи.
Последовательное осмысление процесса перевода в Германии началось с 30-х годов XV в. в деятельности гуманистов: в первую очередь проблем, связанных с процедурой почти полного калькирования синтаксических особенностей подлинника и насыщения текста перевода заимствованной лексикой. В предисловиях к переводам, например Никлас фон Виле (1410-1497) настаивал на воспроизведении классического текста wort für wort, т.е. «перевод слова за словом». Такая позиция пользовалась большой популярностью среди значительного числа немецких гуманистов
XV в., а язык переводов Виле стал рассматриваться ими как своего рода образец высокого стиля, которому стремились подражать многие переводчики. Однако у сторонников такого перевода на немецкий язык находилось и немало противников. Так, писатель и переводчик Генрих Штейнхевель (1412-1482), особенно прославившийся своей версией басен Эзопа, утверждал в предисловиях к своим переводам, что передавать оригинал надо не слово за словом, а смысл за смыслом. Теоретические размышления привели его к тому, что язык его переводов стал отличаться значительной свободой, простотой и стремлением воспроизвести идеи подлинника. Схожими теоретическими принципами, переносимыми в практику перевода, руководствовался и переводчик немецкого языка Альбрехт фон Эйб (1420-1475), который стремился, например, максимально приблизить речь персонажей комедии Плавта к обыденному немецкому языку. Он широко вводил в текст немецкие пословицы, поговорки, бытовую лексику и даже «онемечивал» оригинал, заменяя латинские имена и названия должностных лиц немецкими.
Большой интерес к проблемам перевода - характерная особенность истории немецкой переводческой культуры. Движение реформации началось именно с опубликования Мартином Лютером его «Письма переводчика», в котором он обосновывал принципы нового перевода Библии. Ратуя за полную и точную передачу оригинала, Лютер в то же время решительно возражал против его рабского копирования, настаивал на полноценности языка перевода, требовании «чистейшего и внятного немецкого языка». У Лютера уже проявляется стремление, характерное для многих немецких переводоведов, воплотить свои теоретические установки в переводческую практику. Лютер сам был талантливым переводчиком, хорошо понимавшим, какую большую роль при переводе играет соотношение структур и функциональных стилей двух языков, участвующих в процессе перевода. В своих переводах он применял многие языковые преобразования, которые сегодня мы бы назвали переводческими трансформациями: изменял порядок слов, применял описательный перевод отдельных слов оригинала, уточнял связи между словами и фразами, вводя дополнительные союзы и другие связки, компенсировал утрату метафоричности в одних фразах, употребляя метафоры для неметафорических выражений оригинала и т. д.
Особый интерес к теоретическим проблемам перевода стал наблюдаться в Германии со второй половины XVIII столетия. Рос-
ло стремление ознакомиться с произведениями европейской литературы, так сказать, не из вторых рук - по переводам с французских переводов, а по немецким переводам с оригиналов. О переводе высказывали свои концепции И. Брайнтингер и А. Шлегель, И. Гёте и Ф. Шлейермахер, В. Гумбольдт и Я. Гримм и многие другие. Их теоретическая и практическая деятельность часто характеризуется как своеобразная «первая вершина», достигнутая переводческой мыслью Германии и во многом подготовившая тот взлет, которым характеризовался немецкий перевод в следующих столетиях.
В более позднее время проблемы перевода привлекали внимание многих выдающихся деятелей культуры Германии. Широкую известность получило высказывание о переводе В. Гумбольдта, который в письме к Шлегелю выразил сомнение в самой возможности успешного перевода, поскольку, по его мнению, переводчик неизбежно должен разбиться об один из двух подводных камней, слишком точно придерживаясь либо своего подлинника за счет вкуса и языка собственного народа, либо своеобразия собственного народа за счет своего подлинника. Вместе с тем В. Гумбольдт много лет работал над переводом «Агамемнона» Эсхила и в предисловии к этому переводу убедительно показал пути преодоления многих, казалось бы, непреодолимых трудностей.
Современник В. Гумбольдта Фридрих Шлейермахер посвятил свою работу обоснованию различных методов перевода. Он указывал, что метод перевода зависит, прежде всего, от характера переводимого текста. В связи с этим предлагалось различать перевод устных высказываний и письменных документов, непосредственно отражающих предметы и действия в определенном порядке следования в пространстве и времени (сегодня к таким материалам мы бы отнесли коммерческую переписку, официальные бумаги и т.п.), и перевод художественных и научных текстов. Ф. Шлейермахер полагал, что перевод первого типа не представляет особой сложности, так как здесь содержание оригинала задается как бы извне, предметами и действиями, и без труда воспроизводится в переводе. Во второй категории переводов содержание создается самими авторами, свободно избирающими предметы и их расположение, которые выступают лишь вместе с речью. Здесь уже перевод становится трудной проблемой, так как речь строится разными языками по-разному. Переводчик имеет дело, с одной стороны, с системой чужого языка, а с другой - с творчеством автора, использующего язык относительно самостоятельно и свободно. В связи с этим
Ф. Шлейермахер предлагал различать два метода перевода: парафразу и свободное переложение. При парафразе переводчик во главу угла ставит верность отдельным частям подлинника, оперируя элементами обоих языков так, как если бы они были математическими знаками, находящимися в определенном отношении друг к другу. При свободном переложении переводчик стремится создать одинаковое впечатление для своих читателей, каким оно было у читателей подлинника, отказываясь от соответствия отдельным его частям. Таким образом, в концепции Ф. Шлейермахера уже имелись элементы ориентации на получателя, которая играет столь большую роль в современной теории перевода. Весьма значительный след в немецкой переводческой теории оставил гениальный классик немецкой литературы Иоганн Вольфганг Гёте. Гёте сам дал блестящие образцы художественного перевода и много и плодотворно размышлял о возможностях и методах переводческой деятельности. Он различал два принципа перевода - один из них требует переселения иностранного автора к читателям перевода, так, чтобы они могли увидеть в нем соотечественника; другой требует, чтобы читатели перевода отправились к этому чужеземцу и применились к его условиям жизни, складу его языка, его особенностям. В переводе эти принципы могут сочетаться, когда переводчик выбирает средний путь, но каждый из них имеет свои достоинства. Особое внимание Гёте уделял поэтическому переводу. Он различал три вида перевода, исторически сменявшие друг друга. Первый тип перевода поэзии имеет цель ознакомить читателя с чужой страной, и для этого наиболее уместен прозаический перевод, который снимает все поэтические особенности подлинника, но обеспечивает встречу двух литератур, двух культур. За ним следует второй вид перевода, когда мы пытаемся перенестись в чужеземные условия, пытаясь выразить чужие мысли и чувства в своих мыслях и чувствах. Это достигается при помощи вольных поэтических переводов, порой весьма далеко отходящих от оригинала. И, наконец, третий вид перевода стремится сделать перевод полностью тождественным оригиналу, как по смыслу, так и по поэтическим особенностям.
За этими работами последовали обобщающие работы О. Групе «Искусство немецкого перевода» 1859 г., Тихо Моммзена «Искусство перевода» 1858-1886 гг. и др. Т. Моммзен противопоставил наиболее распространенным типам перевода, как их понимали в ту эпоху, - точно передающему смысл, но не соблюдающему формы оригинала, и самостоятельной обработке произведения в иностранном стиле (die Originaldichtung im fremden
Stil), сохраняющей только формы переводимого произведения, -перевод строгий, в котором и содержание и форма иностранного подлинника передаются по возможности точно и понятно для иноземных читателей. Первыми немецкими опытами перевода данного типа можно считать 15 од Горация в переводе Раммлера 1769 г., немецкий перевод «Одиссеи» Фосса 1781 г., далее «Голоса народов» Гердера 1807 г., шлегелевские переводы Шекспира и перевод эсхиловского «Агамемнона», сделанный В. Гумбольдтом. Именно этот способ Т. Моммзен был склонен считать наилучшим.
В XIX в. теоретический интерес к проблеме перевода в Германии заметно повысился, что параллельно ведет к росту количества переводов и улучшению качества перевода на немецкий язык произведений мировой литературы. По своей добросовестности и техническому совершенству немецкие переводы XIX в. являются едва ли не лучшими. По своему обилию и разнообразию немецкая переводческая литература в то время и количественно превышает переводные фонды других западно-европейских литератур; характерными чертами ее кроме того являются: наличие повторных переводов одного и того же литературного памятника в целях максимально точного воспроизведения иноземного подлинника, чувство ответственности за полноту и точность передачи и частое теоретизирование переводчиков по поводу избранных ими принципов работы. С одной стороны, в широком развитии теории перевода в Германии большое значение имели быстрый рост немецкой филологической науки и спецификация ее отдельных дисциплин, с другой - рост практического языкознания и повышение знаний иностранных языков. В отборе произведений иностранных литератур немецкими переводчиками всегда был свой глубокий смысл: так, например, интерес писателей, идейно принадлежавших к группе «Молодая Германия», к французской литературе столь же характерен, как и симпатии немецких переводчиков 1860-х годов к итальянским поэтам эпохи объединения Италии. Образцами переводческого искусства (как ранее шлегелевские переводы Шекспира, Гильдемейстера - из Байрона и Ариосто) в этот период считаются переводы Пауля Гейзе (итальянские поэты - Леопарди, и особенно Джусти), Легерлоца (Л. Берне и Беранже), Боденштедта (Лермонтов, Пушкин), Гервега (Ламартин и Шекспир), Германа Кур-ца (испанские писатели) и др. Если в эпоху романтизма построение теории немецкого перевода стояло в связи с идеалистическими концепциями философии Канта и особенно с националистической теорией Фихте об «универсализме» немецкой культуры, то теперь большое значение имели воззрения Гегеля на теорию исторического
процесса, в частности учение о культурном сотрудничестве равноправной «семьи» европейских народов.
Появление марксизма как практической международной революционной деятельности оказало также сильное влияние на переводческое искусство (особенно много переводились Петёфи, Дюпон, поэты Парижской коммуны), противопоставив буржуазной идее «мировой литературы» (Weltliteratur) идею мировой пролетарской литературы - «литературного интернационала». В области теории перевода немецкая мысль конца XIX в. не дает много нового, несмотря на большое количество работ, посвященных этому вопросу: Ю. Келлер «О границах перевода» 1892 г., А. Бизе «Что такое перевод?» 1894 г. В конце века возрождается и другая точка зрения. Филолог-классик Вилламовиц-Меллендорф в своем введении к переводу «Ипполита», трагедии Эврипида («Что такое перевод?»), требовал, чтобы переводный текст производил на современного читателя такое же впечатление, какое в свое время подлинник оказывал на своих современников; поэтому при переводе необходимо, пренебрегая буквой, следовать духу произведения, переводя не слова, не фразы, но мысли и ощущения. Соответственно этому подчеркивалась необходимость пользоваться не размером оригинала, но такой формой стиха, которая могла бы передать сходное впечатление. Вращаясь в области зыбких формул и неточных определений, немецкие теоретики переводческого искусства таким образом попадали в заколдованный круг, из которого они пытались найти выход не путем укрепления своих принципиальных методологических позиций, но путем чисто эмпирического изучения переводческого опыта прошлых времен или эстетического анализа отдельных образцов переводческого мастерства. Количество работ данного типа очень велико. Кроме изучения переводов отдельных писателей или целой серии их (работы типа «Данте, Мольер и т. д. в немецких переводах») немецкие исследователи охотно изучали также переводы с отдельных западноевропейских языков с точки зрения соответствия их лексики, грамматического строя и стилистической структуры немецкому языку. Такова была, например, книга П. Кауэра «Искусство перевода», в которой давались сопоставления между античным и немецким образом мышления и соответствующими формулами их выражения. Наконец группа исследователей (пока немногочисленная) пыталась наметить новые пути изучения вопроса, предлагая экспериментальным путем исследовать психологию восприятия перевода читателями: С. Вартенслебен «К изучению психологии перевода» 1910 г.
Все это подготовило почву для создания развернутых пере-водоведческих концепций, которые появились уже в XX столетии. Учет политической ситуации в Европе в первой половине ХХ в. (Первая мировая война, эпоха фашизма и Вторая мировая война) позволяет понять тот пробел, который существует в эволюции собственно немецкой теоретической переводоведческой мысли этой эпохи. В связи с тем, что в течение нескольких десятилетий в Германии после окончания Второй мировой войны существовали два самостоятельных немецких государства, теория перевода получила неодинаковое развитие в восточной и западной частях Германии.
Но еще до Второй мировой войны в Германии происходит событие, которое стало эпохальным не только для теории, но и для практики перевода. В 1930 г. фирма Сименс-Гальске в Берлине выпустила партию технического оснащения для синхронного перевода. В 1934 г. известный переводчик межвоенного времени Андрэ Каминкер использовал ее для обеспечения синхронного перевода выступления Адольфа Гитлера на партийном съезде в Мюнхене. В 1935 г. с использованием этой техники - шире технологии - переводилось выступление Павлова на XV Международной конференции психологов. Не случайно рождение синхронного перевода, как самостоятельного, а не вспомогательного, вида перевода отсчитывается от Нюрнбергского процесса (20.11.194501.10.1946).
На протяжении нескольких десятилетий так называемая восточная часть Германии - Германская Демократическая Республика (ГДР), занимала ведущее место в Западной Европе по масштабам и значимости теоретических исследований в области перевода. Центром таких исследований стал Лейпцигский университет, позднее ряд работ по теории перевода (главным образом устного) был выполнен и в Берлинском университете. В Лейпцигском университете, где сложился центр по подготовке профессиональных переводчиков, исследования различных аспектов переводческой деятельности проводит большая группа языковедов, среди которых следует в первую очередь отметить авторов фундаментальных трудов по теории перевода О. Каде, А. Нойберта и Г. Егера. К созданной ими научной школе примыкает целый ряд известных переводоведов как Э. Флайшман, Х. Шмидт, Х.-М. Залевски, В. Шаде, К. Картельери, З. Бастиан и многие другие. Нередко высказываются по проблемам перевода и крупные немецкие лингвисты более общего профиля -Р. Ружичка, Г. Вотьяк, М. Бирвиш и др. В Лейпциге регулярно про-
водились национальные и международные конференции по проблемам перевода, выходили сборники трудов по переводоведению, ежеквартальный журнал «Fremdsprachen», приложения к журналу, содержащие солидные монографии общетеоретического характера. Труды переводоведов ГДР пользовались широкой известностью во всем мире.
По понятным идеологическим причинам теоретические концепции Лейпцигской школы развивались в тесном сотрудничестве с советским переводоведением и во многом были созвучны с работами советских теоретиков перевода. Перевод рассматривается в качестве особого вида языковой деятельности, который может и должен изучаться в рамках лингвистической науки с использованием лингвистических методов исследования. Вместе с тем исследователи Лейпцигской школы с самого начала стремились расширить изучение переводческой деятельности, рассматривая перевод как важнейшую часть межъязыковой коммуникации с учетом всех участников коммуникации и всех факторов, оказывающих на нее влияние, - как лингвистических, так и экстралингвистических. Коммуникативный подход к переводу был важной и характерной чертой работ теоретиков перевода ГДР.
Другая характерная черта этой переводоведческой школы заключалась в широком диапазоне направлений и объектов исследования. Большое внимание уделялось общетеоретическим проблемам - обоснованию теоретических основ переводоведения, разработке объективных методов исследования, изучению социальной роли перевода, его прагматических функций и т.п. Наряду с этим изучались и многие частные вопросы перевода с разных языков, связанные с языковыми особенностями переводимых текстов, соотношением семантических и формальных структур языков, участвующих в процессе перевода. Рассматривалась специфика устного и письменного переводов, собственно перевода и иных видов языкового посредничества, связанного с переработкой содержания иноязычного текста. Большое внимание уделялось использованию в теории перевода новых направлений языкознания -лингвистики текста, коммуникативной лингвистики и др. Теоретические исследования тесно увязывались с изучением практических аспектов переводческой деятельности, с задачами подготовки будущих переводчиков. Все эти особенности развития переводове-дения в ГДР нашли наиболее полное отражение в работах О. Каде, А. Нойберта и Г. Егера.
До сих пор принято считать, что в ФРГ не сложилось единой переводоведческой школы, подобной Лепцигской школе ГДР. Однако многие западногерманские лингвисты проявляли интерес к переводческой проблематике и внесли значительный вклад в развитие современной теории перевода. Широкой известностью пользуются теоретические работы по переводу: Е. Косериу, Е. Кошмидера, Ю. Вирла, В. Коллера, В. Дресслера, Г. Тиль, Г.Й. Вермеера, К. Райс, X. Крингса и ряда других.
Для их работ характерно разнообразие подходов к решению переводческих проблем, что затрудняет их общую характеристику. Все же можно выделить несколько основных направлений исследований. Западногерманские переводоведы уделяли большое внимание социальной роли перевода и переводчика в современном мире, стремились расширить функции переводчика, рассматривали его не просто в качестве посредника, играющего подсобную, второстепенную роль в процессе межъязыковой коммуникации, но как квалифицированного языкового консультанта широкого профиля, хорошо знающего не только иностранный язык, но и все сферы жизни, политики и экономики народа, говорящего на этом языке, специалиста, без услуг которого не могут обойтись фирмы, предприятия и организации, занимающиеся внешнеполитической или внешнеторговой деятельностью.
Характерен для западногерманских переводоведов был и особый интерес к прикладным аспектам теории перевода, попытки применить результаты теоретических исследований к решению чисто практических задач. В связи с этим большое внимание уделялось проблемам подготовки будущих переводчиков, формулированию требований, которым должен удовлетворять хороший переводчик, разработке методов качественной оценки результатов его деятельности.
В чисто теоретическом плане в центре исследований находились вопросы соотношения лингвистики и переводоведения. Принципиальная возможность перевода и механизм его осуществления выводились из свойств языкового знака, его двусторонно-сти, его связи с внеязыковой реальностью. Вместе с тем подчеркивалось, что перевод имеет дело не с системами языков, а с конкретными текстами. Это обстоятельство имело ряд важных последствий. Теория перевода, в отличие от сопоставительной лингвистики, изучала, по представлениям западнонемецких теоретиков перевода, не соотношение единиц, занимающих аналогичное положение в системах соответствующих языков, а единицы,
нередко разноуровневые, которые способны заменять друг друга в процессе перевода. В связи с этим ограничивалась роль в изучении перевода лингвистики, которая, как предполагалось, имеет дело лишь с системой языка.
Названные выше авторы - теоретики перевода указывали на специфичность системы значений в каждом языке, что делает невозможным воспроизведение этих значений в переводе. Поэтому утверждалось, что общими у оригинала и перевода являются не значения, а обозначения, т.е. соотнесенность с одинаковыми явлениями внеязы-ковой реальности. Тем самым существенно ограничивалась возможность полной передачи содержания иноязычного текста.
В работах высказывались также сомнения в целесообразности каких-либо обобщений в области перевода, возможности подлинной теории перевода. Указывалось, что каждый текст уникален и переводчик в каждом конкретном случае должен решать особые задачи, применять индивидуальные способы преодоления трудностей.
Особое внимание западногерманские переводоведы уделяли связи теории перевода с лингвистикой текста, разработке переводческой типологии текстов. Ими предполагалось, что именно тип текста оказывает решающее влияние на характер всех переводческих проблем и во многом предопределяет стратегию переводчика и критерии оценки его работы.
Все эти особенности переводческих исследований в ФРГ во второй половине ХХ в. наиболее отчетливо проявились в фундаментальных трудах таких лингвистов, как К. Райс, В. Вильсс, X. Крингс и А. Гутт.
В то же самое время в ФРГ формировалась теория рецептивного перевода Ганса Роберта Яусса (Hans Robert JauB, 1921-1997) и Вольфганга Изера (Wolfgang Iser, 1926-2007). Они предложили рассматривать перевод как фрагмент читательского восприятия. Вводя в теорию перевода такие категории как «читатель» и «общество», они обосновывали зависимость перевода от исторического и культурного контекстов. Переводное произведение создается для читателя, и только благодаря ему, существует во времени, в традиции, в истории. Автор (переводчик) и читатель находятся в диалогических отношениях. Диалог автора и читателя определяется традицией и реальностью каждого из них, их «горизонтами ожидания». «Горизонт ожидания» (Erwartungshorizont) подразумевает комплекс эстетических, социально-политических, психологических и прочих представлений, определяющих отношение автора и соответственно произведения к обществу (и к различным видам
читательской аудитории), а также отношение читателя к произведению. Таким образом, существуют два вида «горизонтов ожидания»: публики и произведения. «Горизонт ожидания» произведения тесно связан с категорией «имплицитный читатель» (der implizite Leser). Создавая произведение, автор (а затем - переводчик) подразумевает определенную читательскую аудиторию и предвосхищает определенное прочтение своего творения. Такого идеального читателя, существующего в сознании автора, В. Изер и называет «имплицитным». Так как в процессе рецепции произведение имеет дело с «реальным читателем» (der reale Leser), текст может быть воспринят совсем не так, как задумывал автор: «горизонт ожидания», закодированный в произведении, и «горизонт ожидания» читателя могут не совпадать. Проблема несовпадения «горизонтов ожидания» проявляется особенно остро, когда автор и читатель принадлежат к разным культурам. Основными аспектами рецепции, на которых следует сосредоточить внимание при переводе, т. е. перенесения текста в инокультурную традицию, являются: аспекты, связанные с вхождением текста в воспринимающую среду (reproduzierende Rezeption), аспекты, связанные с вхождением воспринимаемого произведения в творчество других авторов (produktive Rezeption). К репродуктивной рецепции относится такой вид перевода как адаптации. К продуктивной рецепции причисляется перевод как реминисценция, вариация тем, стилизация, подражание, пародирование, травестирование, пастиш, коллаж. Перевод обеспечивает широту рецепции, становясь «заместителем» оригинала для иноязычных читателей, делая оригинал доступным. Переводчик, таким образом, рассматривается в этой теории как «первопроходец» в процессе рецепции, от уровня совпадения «горизонтов ожидания» автора и переводчика зависит судьба произведения в воспринимающей культуре. Художественный перевод становится диалогом автора и переводчика, а также диалогом языков, культур и национальных картин мира. Целью такого диалога является достижение взаимопонимания. Однако в ходе такого диалога наиболее ярко проявляется творческая индивидуальность и автора, и переводчика; в рамках такого диалога становятся очевидными не только точки схождения, но и различия национальных языков и культур.
Теоретические работы И. Альбрехта, Ф. Апеля, Х. Вебера, Р. Клёпфера, А. Копецки второй половины ХХ в. в основном были посвящены анализу оппозиции двух основных методов перевода, характерных для практики перевода в ФРГ во второй половине
ХХ в. - «одомашнивание», т.е. (Einbürgerung) и адаптация текста оригинала в соответствии с нормами принимающей культуры, и «остранение» (Verfremdung), т.е. сохранение стиля и языка оригинала, даже если перевод не будет в полной мере воспринят принимающей культурой). Концепция «остраняющего» перевода стала главной в теоретических работах по переводу: к концу ХХ в. не только теоретики, но и практикующие переводчики вернулись к проблеме выбора между «одомашниванием» и «остранением», поиску «золотой середины», возможности «преодоления чуждости чужого без превращения его в чисто свое».
В середине 1980-х годов немецкими теоретиками - К. Райс и Г.Й. Вермеером («Основания общей теории перевода») - была предложена теория скопоса (Skopostheorie): «В качестве основного правила теории перевода мы предлагаем "правило скопоса": действие определяется его целью (является функцией его цели)». Функциональный аспект при этом оказывается частным случаем перевода, который в теории К. Райс и Г. Й. Вермеера получил наименование «имитирующего перевода». Частным случаем оказывается и так называемый гомологичный перевод, при котором для перевода выбирается форма, которая играет в языке перевода роль, сходную с ролью, которую играет в своей культуре форма оригинала. Эта новая по тем временам теория перевода полагала, что читатель - это не потребитель, которому профессионал передает некий продукт (именно так это выглядит у раннего Найды), а скорее - заказчик, который будет использовать перевод определенным образом, именно это и определяет требования к переводу. К концу ХХ в. в Германии появляется поколение теоретиков перевода, которые относят себя «ко второму поколению сторонников теории скопоса», например Кристиан Норд со своей книгой 1997 г. «Перевод как целенаправленное действие». Основное положение теории перевода сформулировано в книге следующим образом: переводчик должен определить переводческое задание (Übersetzungsauftrag), т.е. предполагаемую функцию текста, предполагаемую аудиторию, ожидаемое время и место, в которых текст будет воспринят, средство передачи текста, причину, по которой текст создается.
Соответственно, выделяют несколько основных типов перевода: они делятся на документальные, которые призваны передать свойства оригинала, и на инструментальные, которые исполняют определенную функцию в культурной среде языка, на который делается перевод. В целом это совпадает с делением на переводы открытые и скрытые в рамках теории релевантности. К докумен-
тальным относятся: подстрочник, буквальный, филологический и «отчуждающий» перевод (сохраняющий дистанцию между миром оригинального текста и читателем, живущим в другом мире, к этому типу обычно принадлежат художественные переводы). Среди инструментальных называют переводы эквифункциональный, гетерофункциональный и гомологический, в зависимости от того совпадает ли функция переводного текста в его среде с функцией оригинального текста или нет.
Библиогр.: Fränzel W. Geschichte des Übersetzens im XVIII Jahrh. -Leipzig, 1914; Kindermann H. Hermann Kurz und die deutsche Übersetzungskunst im XIX Jahrh. - Stuttgart, 1918; Mindt N. Übersetzungstheorie in der DDR // Theorie der Übersetzung antiker Literatur in Deutschland seit 1800. - B.; N.Y., 2009. - S. 317-334; Nord Chr. Funktionsgerechtigkeit und Loyalität: Theorie, Methode und Didaktik des funktionalen Übersetzens. - B., 2011; Reiß K., Vermeer H.J. Grundlegung einer allgemeinen Übersetzungstheorie. - Tübingen, 1984.
В.Н. Базылев
GLEICHWERTIGKEIT (равнозначность, равноценность) - равнозначность, равноценность ИЯ и ПЯ, и их фрагментов, эквивалентность (см. ÄQUIVALENZ).
Понятие Gleichwertigkeit является одним из центральных в теории перевода, так как основной задачей переводчика считается достижение равнозначности, равноценности оригинального и переводного текстов.
Для описания этого понятия в немецком переводоведении важна концепция скопоса (см. SKOPOSTHEORIE), разработанная К. Райс и Г. И. Вермеером. Согласно их концепции, перевод происходит в рамках коммуникативной ситуации, на основе исходного текста и перевода, с целью достижения равноценности ИТ и ПТ, или эквивалентности. Само понятие «скопос», которое составляет ядро данной теории, происходит от греческого слова skopos, означающее цель любой деятельности (Reiss & Vermeer 1991: 55). Вермеер подчеркивает, скопос указывает на функции, на выполнение которых в контексте культуры адресатов предназначен перевод. Ученый считает, что термин может означать «цель процесса перевода», «функции перевода», «выбор способа перевода». Основное правило теории скопоса предполагает, что решающим фактором всякого перевода является его цель, именно от этого зависит выбор стратегии и конкретных способов перевода (Reiss, Vermeer, 1991 S. 54-55).
