CC BY
61
Copyright © 2018 by the Kalmyk Scientific Center of the Russian Academy of Sciences
Published in the Russian Federation
Oriental Studies (Previous Name: Bulletin of the Kalmyk Institute for Humanities of the Russian Academy of Sciences) Has been issued as a journal since 2008 ISSN: 2619-0990; E-ISSN: 2619-1008 Vol. 39, Is. 5, pp. 120-131, 2018 DOI 10.22162/2619-0990-2018-39-5-120-131 Journal homepage: https://kigiran.elpub.ru
УДК 811.512.141'37
Генезис, развитие и лексическая семантика цветообозначения къцыл 'красный' в башкирском языке
Римма ТалгатовнаМуратова1
1 кaндидaт филологичeских HayK, стapший тучный сотрудник отдeлa языкозшния, Институт истоpии, языга и литepaтypы, Уфимский фeдepaльный исслeдовaтeльский ^Hip РАН (450054, Россия, г. Уфа, пр. Октября, д. 71). ORCID: 0000-0003-4223-0675. E-mail: bairima@yandex.ru
Аннотация
Статья посвящена изучению формирования, развития и семантических особенностей цветообозначения qiöil 'красный' в башкирском языке. Источниками примеров для выявления значений слова послужили словари башкирского языка и данные корпуса башкирской прозы. Актуальность исследования обусловлена необходимостью изучения лексем как в сравнительно-историческом аспекте, так и в плане синхронии с выявлением денотативных и коннотативных компонентов их семантики. Новизна исследования состоит в том, что в нем выявляются ранее не зафиксированные в словарях значения цветообозначения qiö'il 'красный', с использованием данных корпуса башкирского языка, который включает в себя 1 256 произведений различный жанров. Преимуществом исследования является то, что qiöil 'красный' рассматривается на общетюркском фоне: приводится пратюркская форма лексемы и демонстрируется процесс изменений звукового состава слова в тюркских языках, показываются лексико-семантические соответствия в других тюркских языках.
В ходе исследования выявлено, что пратюркское *Kir-il 'красный', которое восходит к праалтайскому *k'iüru 'красный; коричневый, темный', в башкирском языке встречается в следующих фонетических вариантах: qiöil / qihil / qizil. Изменения в звуковом составе слова являются результатом появления специфических звуков в фонетическом строе башкирского языка.
Основное значение лексемы — обозначение красного и оранжевого спектров (красный цвет и его оттенки; оранжевый; рыжий; румяный, алый). Цветообозначение лексемы qiöil 'красный' активно употребляется в словообразовании — она участвует в образовании фитонимов, зоонимов, анатомических терминов, названий минералов, горных пород, болезней и др.
Лексема qiöil 'красный' также приобрела следующие коннотативные значения: спелый; яркий; восточный; советский, революционный; субстантиваты (помада, румяна, ржавчина, золото); совершенно, очень; мифологизированный цвет, выполняющий обережную, охранительную функцию. Многие значения слова, зафиксированные в башкирском языке, можно найти и в других тюркских языках. Но, тем не менее, в башкирской топонимии имеется отличающееся от других тюркских языков значение красного цвета — 'восточный', в то время как в других тюркских языках красным обозначался юг, южная сторона.
Ключевые слова: цветообозначение красный, семантика, башкирский язык, тюркские языки
Введение
В лингвистической науке цветообозна-чения изучаются в разных направлениях и аспектах: историческом, лексико-семанти-ческом, грамматическом, сопоставительном, когнитивном, функциональном, психолингвистическом и др. [Бахилина 1975; Бачаева 2015; Берлин, Кей 1969; Дхушхи-нова 2013; Кезина 2008; Норманская 2005; и др.]. Названия цвета в тюркских языках рассматривались в работах лексического, этнолингвистического, сравнительно-исто -рического плана [Габышева 1984; Кононов 1978; Кормушин 2001; Саматов 2016 и др.].
Несмотря на наличие работ лексического, ономастического, этнолингвистического плана, затрагивающих цветообозначения в различных аспектах, в башкирском языкознании нет специальных трудов, посвященных изучению сравнительно-исторического развития цветолексем, прослеживанию их специфических фонетических, семантических изменений, выявлению коннотатив-ных значений лексем.
Цель данной статьи — изучить происхождение названия для красного цвета в башкирском языке, проследить его развитие на общетюркском фоне, выявить особенности употребления цветообозначения в современном башкирском языке. Источниками примеров для выявления значений слова послужили словари башкирского языка и данные корпуса башкирской прозы, который включает в себя 1 256 произведений различных жанров [Академический словарь 2013; Башкирско-русский словарь 1996; Диалектологический словарь 2002; Корпус башкирского языка].
Актуальность исследования обусловлена необходимостью изучения лексем как в сравнительно-историческом аспекте, так и в плане синхронии с выявлением денотативных и коннотативных компонентов их семантики. Новизна исследования заключается в том, что, во-первых, в нем впервые представляются выявленные по данным корпуса значения лексемы qí¿íl 'красный', которые не нашли отражение в словарях; во-вторых, формирование, развитие и семантика цветообозначения рассматривается на общетюркском фоне: приводится ее пратюркская форма и демонстрируется процесс изменений звукового состава слова, показываются лексико-семанти-ческие соответствия в тюркских языках на основе материала из словарей.
Основная часть
Красный цвет — первый по счету цвет спектра и, соответственно, первый цвет радуги, который находится в самом начале. Эталонами красного цвета в природе считают цвет крови, сандала, красной охры и др. Лексема для обозначения красного цвета в разных языках мира обычно характеризуется древним происхождением и представляет собой монолексему, например: рус. красный, англ. red, исп. rojo, гр. kókkivo, тадж. сурх, мал. merah.
Слова, обозначающие оттенки цвета, образуются либо аналитическим путем (рус. ярко-красный, англ. bright red, исп. rojo brillante, гр. yareivó kókkivo, тадж. сурх ду-рахшон, мал. merah jambu), либо выражаются другой лексемой (рус. алый, англ. scarlet, исп. escarlata, тадж. шароб).
1. Слово в древних и современных тюркских языках
1.1. В башкирском языке для цветообозначения 'красный' употребляется лексема кы^ыл [qídíl]. В диалектах имеются фонетические варианты: сальют. qíhíl, сев.-зап. диал. qízíl.
1.2. Пратюркская форма цветообозначения 'красный' реконструирована в форме *Kíf-íl, которую исследователи трактуют как производное от глагола *Kíf- 'краснеть, раскаляться' [Дыбо 2013: 428; Starostin, Dybo, Mudrak 2003: 828-829].
1.3. В древнетюркских памятниках (орх. Тон., др.-уйг., крх.-уйг. МК, QB) наблюдается форма qízíl [Малов 1951: 64, Дыбо 2013: 429; Древнетюркский словарь 1969]. В средневековых текстах и письменных источниках (Tfs, IbnM Мел., IbnM Rif., CC и др.), лексикографических работах конца XIX в. она сохраняется: qízíl [Будагов 1871: 55; Радлов 1899: 826-827].
1.4. В современных тюркских языках и их диалектах слово наблюдается в следующих фонетических вариациях:
кыпч.: кбалк, тат., ног., ккалп., каз., сиб.-тат., кум. qízíl, караим. kízíl / kízíl; башк. qídíl / qíhíl / qízíl;
огузск.: тур., гаг. kízíl, аз., турк. gízíl;
кирг.-кыпч.: алт., кирг. qízíl;
карлук: узб., уйг. qizil;
уйг.-огузск.: тув. kízíl, сарыг-юг., хак.
xízíl, як. kíhíl, долг. qíhíl;
булг.: чув. xérlé.
1.5. Фонемный состав ПТю *Kíf-íl в своем развитии претерпевал некоторые изменения, характерные для той или иной
подгруппы тюркских языков. Изменения звуков в составе слова, произошедшие в тех или иных тюркских языках, являются закономерными для их фонетики.
Анлаутное *К. С фонематической позиции *-Ы и рассматриваются как одна фонема или считаются сингармоническими модификациями [Сравнительно-историческая грамматика 2002: 277]. Неудивительно, что в ряде тюркских языков (в огузск. языках, тув. и як. яз.) наблюдается слово с анлаутным к (напр. тур. И^г'Р), в других (в основном, в кыпч., кирг.-кыпч. и карлук.) — с q (напр., кирг. qгZгí). Переход к > g наблюдается в азербайджанском и туркменском языках, трансформация k > х зафиксирована в чувашском.
Инлаутное Г. Как отмечают ученые, чередование ПТю Г / z во всех языках отмечается уже в алтайском праязыке. В большинстве тюркских языков наблюдается фонетический вариант слова со звуком г: к^г1, в чувашском языке — ПТю Г / z > г: хёг1ё. В башкирском языке осуществлен переход > 3, в якутском языке и сальютском говоре башкирского языка — переход *z > К.
Гласные г в первом и втором слогах. Опереднение *г > г, ё зафиксировано в чувашском (хёНё) и карлукских языках (qizil).
1.6. Основное значение слова во всех перечисленных языках — красный. В том или ином языке слово имеет также следующие значения: румяный, алый; золотой; золотой (масти); рыжий; каурый, игреневый; сивый; бурый; чрезмерный; махровый; ярый; круглый (невежда); крепкий (о чае); пьяный вдрызг; старательный; солнечный; спелый; краснота; скарлатина; корь; золото; обмолоченное чистое зерно; пустыня; мясо [Сравнительно-историческая грамматика 2001: 602-603; Этимологический словарь 2000: 196-197].
Кроме этого, в некоторых языках для обозначения красного цвета употребляются другие лексемы: в тур., туркм., аз., гаг., кар. языках — Шгтш, которую относят к иранизму или арабизму, а в алтайском — d'ren, восходящий к ПТюjegre-n 'рыжий'.
2. Об этимологии слова
Этимологию тюркского qizil можно найти в словарях [Этимологический словарь 2000; Дыбо 2013; Егоров 1964; Федотов 1996; Ахметьянов 2015; С1ашоп 1972; и др.].
Большинство исследователей (А. Вам-бери, В. В. Радлов, В. Банг и др.) обращают внимание на происхождение общетюркского прилагательного qizil от глагола-основы qiz- 'накаляться', значение которого связано с сильным нагреванием, а не с цветом. В переносном значении оно передает сильное психологическое возбуждение: 'горячиться', 'сердиться', 'раздражаться' [Сравнительно-историческая грамматика 2001: 603]. Как видно, в данных глаголах цветовые значения не представляются. Семантика цвета появляется только в производных глаголах, которые имеют значение 'краснеть': кбалк, тат., ног., ккалп., каз., сиб.-тат., кум., алт., кирг. qizar-, башк. qi¿ar-, тур., гаг., тув., караим. Шаг-, аз., турк. gгzar-, узб., уйг. qizar-, хак. хг^аг-, як. Шаг-; чув. хёг1ё-, что позволяет предполагать эволюцию глагола таким образом: накаляться ^ накаленный ^ красный ^ краснеть.
Г. Й. Рамстедт, Н. Н. Поппе происхождение слова связывали с монгольским кiгaga 'начало рассвета, вечерняя заря' [по: Этимологический словарь 2000: 196-197].
Праалтайская форма цветообозначения восстанавливается как *Ы'тги 'красный; коричневый, темный' [История башкирского народа 2009: 325; Starostm, Dybo, Mudrak 2003: 828-829].
В современных языках алтайской языковой семьи семантика развилась следующим образом: в монгольских — 'коричневый' (халх. XYрэн, калм. ку_рц, бурят. хурин), в тунгусо-манчьчжурских — 'серый' (эвенк. ип-т), корейском — кип 'медь', японском — Ыга- 'темный' [Дыбо 2013: 429].
3. Денотативные и коннотативные компоненты семантики цветообозначе-ния ц15И 'красный' в башкирском языке
3.1. Красный и его оттенки
3.1.1. Красный. Основное (первичное, немотивированное) значение башкирского qi3il — это обозначение красного цвета спектра. В узком смысле слова, монолексема qi3il обозначает цвет, эталоном которого прежде всего является цвет крови: qi3il qan 'красная кровь'. Значение 'красный, кроваво-красный' также передается выражениями qan tб0бndage досл. 'цвета крови', qanhiw 'кровавый', которые являются синонимами слова qi3il.
Дошедшая до нас первая фиксация немотивированного значения 'красный' наблюдается в древнетюркском руническом памятнике в честь Тоньюкука, датируемом VIII в., где слово qízíl 'красный', в свою очередь, также употребляется в сочетании со словом qan 'кровь': [Toñuquq:] Tün udumatí, küntüz olurmatí, qízíl qaním tokti, qara türim jügürti, isig kücig bürtim ok, bün ozüm uzun jülmüg jümü ít-ím oq '[Тоньюкук:] 'Я, не спав по ночам, не имея покоя днем, проливая красную свою кровь и заставляя течь свой черный пот, я отдавал народу (свои) работу и силу, и я же сам направлял длинные (дальние) военные набеги' [Малов 1951: 64, 69].
В современном башкирском языке семантика слова qíóíl заключается в обозначении цвета веществ, предметов: qíóíl bujaw 'красная краска', qíóíl jawlíq 'красный платок', qíóíl süskü 'красный цветок', qíóíl küldük 'красное платье', qíóíl taOma 'красная лента'. Ср. в других тюркских языках: ног. kízíl bojak 'красная краска', тат. kízíl külmük 'красная рубаха', чув. xerle sara 'красная краска', xerle tapra 'краснозем, ккалп. qízíl kojlek 'красная рубашка', кум. qízíl gül 'красная роза', qízíl jip 'красная нитка', хак. xízíl kogenek 'красное платье', xízíl sír 'красная краска', xízíl cíltís 'красная звезда', турк. gírmízíjaglík 'красный платок'.
Кроме этого, лексема qíóíl активно употребляется в словообразовании — она является активным компонентом в составе следующих терминов:
- фитонимов, в которых лексема qíóíl, в основном, характеризует цвет плода: башк. qíóíl borlogün 'костяника' (в отличие от qara borlogün 'ежевика'), qíóíl kortmüle 'брусника' (в отличие от qara kortmüle 'черника'), qíóíl boros 'красный перец', qíóíl sogoldor 'красная свекла', qíóíl qarayat 'красная смородина', реже — цвет стебля, коры и т. д.: qíóíl tal 'краснотал' qíóíl üsülsü 'ятрышник кровавый'. Ср. в других тюркских языках: алт. kízílgat, хак. xízílyat 'красная смородина', кирг. kízílgat 'земляника', як. kíhíl oton 'брусника' (досл. 'красная ягода'), кбалк. qízíl naníq 'малина' (в отличие от kara naníq 'ежевика'), qízíl skildi 'брусника' (в отличие от kara skildi 'черника'), тат. kízíl karlígan 'красная смородина', гаг. kízíljík 'кизил', ккалп. qízílsa 'дикая ягода', як. kíhílxaptayas 'красная смородина';
- зоонимов, в которых цветолексемой обозначается окраска шерсти, кожи, перьев животного либо какая-нибудь часть тела (голова, крылья, ноги и т. д.): qíóíl aqsarlaq 'розовая чайка' (досл. 'красная чайка'), qíóílbalíq 'таймень' (досл. 'красная рыба'), qíóíl qandala диал. 'божья коровка' (досл. 'красный клоп)', qíóílgüó 'красноглазка (рыба)' (досл. 'красный глаз'), qíóílyojroq 'горихвостка' (досл. 'красный хвост'), qíóílbas keOürtke 'кровосос' (досл. 'красноголовая ящерица'), qíóíl bet 'тля кровяная' (досл. 'красная тля'), qíóílboyaq gagara 'краснозобая гагара', qíóíl talpan 'клещ-краснотелка' (досл. 'красный клещ'), qíóíl tôlkô 'лиса красная', qíóíltüs 'снегирь' (досл. 'красногрудка'), qíóíl süske 'колонок' (досл. 'красная норка'). Ср. в других тюркских языках: як. kïhïl xarax 'красноперка (рыба)' (досл. 'красный глаз'), чув. xërlë tile 'рыжая лиса', xërlë kukamaj 'божья коровка' (досл. 'красная бабушка'), xërlë kâkâr 'снегирь' (досл. 'красная грудь'), гаг. kïzïl kanat 'плотва, красноперка' (досл. 'красное перо'), ккалп. qïzïl ajaq 'кулик' (досл. 'красная нога'), хак. xïzïl pastïy ot 'кровохлебка' (досл. 'трава с красной головой'), xïzïl xarax 'сорога' (досл. 'красный глаз');
- названий минералов, горных пород, где имеет место номинация по внешнему цветовому признаку: qól jaqut 'рубин' (досл. 'красный яхонт'), qól aqïq 'красный сердолик'. Ср. в др. тюрк. яз.: караим. kïzïl tas 'рубин' (досл. 'красный камень'), як. kïhïl kümüs 'золото' (досл. 'красное серебро');
- анатомических терминов, где цве-тообозначением красный подчеркивается ярко выраженная краснота на фоне других частей тела: qól üyüs 'пищевод' (досл. 'красный пищевод'), qól tel диал. 'язычок' (досл. 'красный язык'). Ср. в др. тюрк. яз.: уйг. qizil ôygûc 'прямая кишка', 'пищевод', тув. kïzïl-os 'пищевод' (досл. 'красный пищевод'), тув. kïzïl-xïrïn 'живот' (досл. 'красное брюхо');
- названий болезней, которые даны в связи с появлением на теле высыпаний красного цвета: ql'ólísa 'корь', q^ïl hïr 'рожа, рожистое воспаление' (досл. 'красная рожа'), qól sirtmü диал. 'опухание конечностей' (досл. 'красная рожа'), qól timerüw 'водянистый лишай' (досл. 'красный лишай'). Ср. в др. тюрк. яз.: тат. kïzïlca 'краснуха',
чув. xërlëxen 'корь', гаг. kïzïllïk 'скарлатина', ккалп. qïzïlsa 'сыпь, корь, краснуха', кирг. kïzïl juguruk 'ревматизм' (досл. 'красный козел / баран'), kïzïl maj 'болезненное состояние лошади, выражающееся в том, что у нее слабеют ноги и вылезают шерсть и хвост' (досл. 'красный жир'), тур. kïzïljuruk 'рожа', kïzïljara мед. 'карбункул' (досл. 'красная рана'), ног. kïzïlsa 'корь';
- других названий, относящихся к разным лексико-семантическим группам (пища, напитки и др): qïôïl eremsek 'красный творог (вываренный творог)', qïôïl araqï диал. 'вино' (досл. красная водка). Ср.: караим. kïzïl as 'борщ' и т. д.
3.1.2. Оттенки красного цвета разной интенсивности и насыщенности. В широком смысле слова диапазон красного цвета в тюркских языках, в том числе и башкирском, охватывает красный и оранжевый спектры, включая оттенки этих цветов.
Оранжевый цвет в восприятии тюрков — оттенок либо желтого, либо красного. Поэтому в тюркских языках нет монолексемного цветообозначения для оранжевого. В башкирском языке цветообозначение образуется из сочетания названий qïôïl 'красный' и harï 'желтый': qïôïl harï или harï qïôïl. В обозначении цвета нередко самостоятельно используются и лексемы qïôïl или harï: qïôïl aflisun 'оранжевый апельсин' (досл. 'красный апельсин').
Оттенки красного цвета могут обозначаться монолексемой qïôïl: например, рыжий — qïôïl sasle 'рыжеволосый', золотистый — qïôïl altïn 'красное золото'. Ср. в др.тюрк.яз.: хак. xïzïl 'рыжий, бурый (о масти животных)', xïzïl sas 'рыжие волосы', xïzïl tulgu 'рыжая лисица', xïzïl inek 'рыжая (бурая) корова', чув. xërlë ëne 'красная корова', xërlë çyçlë ача 'рыжеволосый мальчик', уйг. qizil saqal 'рыжая борода'.
В большинстве случаев слова, обозначающие интенсивность или насыщенность красного цвета, формируются аналитическим способом, а также с помощью частиц и аффиксов, образующих степени прилагательных.
3.1.2.1. Оттенки красного цвета по яркости и световому тону образуются аналитическим способом (модель П+ЦО1, слово qïôïl в постпозиции): qujï qïôïl 'темно-крас-
1 П — прилагательное, ЦО — цветообозна-
чение.
ный' (quji 'густой'), asiq qi3il 'светло-красный' (asiq 'светлый'). Ср. в др. тюрк. яз.: тат. Ы^е Шй 'пурпурный' (ки]в 'густой'), чув. jёpkёn хёг1ё 'пурпурный' (¡ёрЫёп 'густой, сочный'), tёksёm хёг1ё 'темно-красный' (tёksёm 'темный'), ккалп. ащ qizil 'алый' (аЩ 'светлый'), кум. avur qizil 'багровый, темно-красный' (а\иг 'тяжелый'), хак. рйгЫеЫ 'темно-красный' (рйгквк
'темный'), sidiy хг^й 'ярко-красный' (sidiy 'яркий'), турк. gоji gizil 'бордо' (gоji 'густой'), уйг. tоq qizil 'темно-красный' (tоq 'сытый'), qeyiq qizil 'пунцовый, алый, ярко-красный' (qeyiq 'густой, темный').
3.1.2.2. Красный цвет, имеющий оттенки других цветов, образуется по модели ЦО1 + ЦО2 (слово qiSil в постпозиции): hari qiSil / haryilt qiSil 'оранжевый, желто-красный', qara qiSil 'темно-красный', ЬигШ qiSil 'кумачовый; кумачо-красный', а1 qi3il 'розово-красный'. Ср. в др. тюрк. яз.: ног. Ыага-ЫбЫ Шй 'темно-красный, вишневый, бордовый; румяный' (досл. 'темно-сине-красный').
3.1.2.3. Интенсивность цвета выражается в форме превосходной степени прилагательного. Превосходная степень прилагательного qi3il образуется двумя путями: а) удвоением первых двух букв прилагательного и прибавлением к нему -р: qip-qi3il 'красный, очень красный, совершенно красный'; б) с помощью усилительной частицы sem /selt: 'чисто красный' selt qiSil, sem qiëil Ср.: алт. Ыр-Шй 'совершенно красный, ярко-красный'.
3.1.2.4. Проявление цвета в меньшей степени выражается в форме уменьшительной степени прилагательного qi¿il, которая образуется с помощью аффикса -угИ / -угШт: qiSyilt / qiëyiltm 'красноватый'. Ср. в др. тюрк. яз.: ккалп. qizilsimaq, алт. kizilzman, ЫшШт, кирг. kizgilt, kizgiltm, турк. gizilmtil, уйг. qizamtul.
3.1.2.5. Некоторые цветовые тона образуются с помощью конструкций сущ. + П: seja qiSil 'вишневый' ^е]'а 'вишня'), qan qiSil 'кроваво-красный' ^ап 'кровь'). Ср.: як. uоt ШЫ1 'огненно-красный' (uоt 'огонь'), хаап ЫЪй 'алый' (хаап 'кровь').
3.1.3. Красный оттенок в других цветах. В словах, обозначающих цвета с красноватым оттенком, их значение образуется аналитическим путем (ЦО1+ЦО2, слово qi3il / qiSyilt в препозиции): qiSil ЫйЫ 'фиолетовый' (досл. 'красно-синий'), qi3il / qiSyilt
harï 'оранжевый' (досл. 'красно-желтый'), q^ïl kórün 'красно-коричневый', q^ïl jerün 'красно-рыжий'. Ср. в др. тюрк. яз.: кбалк. qïzïl ala 'ярко-красный, алый', кирг. kïzgïlt kógüs 'лиловый, серовато-красный' (kógüs голубоватый, 'синеватый'), турк. gïzïl-goyur 'красно-бурый', тув. kïzïl-sarïg 'оранжевый' (досл. 'красно-желтый'), тув. Mzü-xürey 'бордовый' (досл. 'красно-коричневый'), алт. kïzïl koyïr at 'красно-рыжий конь', хак. xïzïl kürey 'бордовый, красно-коричневый', xïzïl sarïy 'оранжевый, красно-желтый', xïzïl xor 'красно-каурый (масть)'.
3.2. Румянец, румяный, алый, покрасневший. Розовый или алый цвет в башкирском языке, наряду с лексемами al / alhïw, передается словом q^ïl 'красный', а также активно используется глагол qüanw 'краснеть': q^ïl almalar 'румяные яблоки', qól tay 'румяная, алая заря', tay q^ara 'заря занялась', qól eyer 'начало вечерних сумерек' (досл. 'красные сумерки'), süfüq qtóanp tora 'краснеет вечерняя заря'. В глаголе q^arïw наблюдается следующая метафо-ризация значения: 'краснеть, покрываться румянцем' ^ 'покраснеть (о лице — от холода, жары, стыда, гнева)' ^ 'стыдиться': asïwóan q^arïw 'краснеть от гнева', asiwóan jóóó qi'óarói' 'от гнева у него покраснело лицо', ojalïp qióariw 'покраснеть от стыда', jóógü qtóttlüq kilterew 'стыдить, позорить'. Значение зафиксировано в древнетюркском памятнике «Кутадгу билик» (XI в.): Alik pustïartuq, quzartïmüyiz 'Элик сильно тревожился, и лицо его омрачилось (покраснело)' [Малов 1951: 262, 283]. Ср. в др. тюрк. яз.: кбалк. qïzïl qanlï bet 'румяное лицо', qïzïl uvurtla 'румяные щеки', тат. kïzïl tay 'румяная заря', чув. xërlë pitçâmarti 'румяные щеки', гаг. dan erleri kïzarer 'рассветает, алеет восток', ккалп. betine qïzïl juuïrdï 'у него на лице появился румянец', ujalyannan qïzar- 'сгореть со стыда', алт. kïzar- 'краснеть', d'üzi kïzardï 'лицо покраснело (от гнева, испуга)', кум. caq qïzardï 'в небе загорелась заря', кирг. betine kïzïl jügürdü 'у него на лице появился румянец', тув. kïzïl-xajaa 'зарево, зарница' (досл. 'красное зарево, зарница').
3.3. Спелый, созревший. Перенос 'красный' ^ 'спелый, созревший' происходит относительно созревшихся ягод, плодов: qól jelük 'спелые ягоды', qól pomidor 'тсызыл (красный) помидор', q^ïl alma 'красное
яблоко'. Это значение наблюдается также в глаголе qïôarïw 'поспевать, созревать' (досл. 'краснеть'), который используется в отношении некоторых плодов и ягод красного цвета: jelak qïôaryan 'ягоды поспели' (досл. 'покраснели'), qïôara baslaw 'поспевать', qïôarïp besew 'покраснеть, созреть'. Ср. в др. тюрк. яз.: чув. xërlë çïrli 'спелые ягоды', гаг. kïzar- 'поспевать созревать (о плодах)', хак. xïzïl cistek 'спелая ягода'.
3.4. Яркий, красивый. Физическое свойство красного цвета — яркость — способствовало развитию значения 'яркий, броский' слова qïôïl, которое более отчетливо выражается в поговорках: uta qïôïl tiS uya — соотв. 'слишком пылкие чувства быстро проходят' (досл. 'слишком красный быстро выцветает'), qïôïl ïstan kejôerew — досл. 'надеть красные штаны' (выражение употребляется по отношению к людям, занимающимся наушничеством, доносом), har qïôïlya qïôïqma — соотв. 'не все золото, что блестит' (досл. 'не зарись на любое красное'). Ср. в др. тюрк. яз.: кбалк. qïzïl qïrknï qaratïr погов. 'красное привлечет взгляд многих', acïqïzïl terkoyar погов. 'ярко-красное быстро линяет', ккалп. qïzdïy kozi qïzïlda 'девушки любят наряды' (досл. 'глаза девушки в ярком').
3.5. Восточный (в топонимии). В топонимических названиях лексема qïôïl 'красный', наряду с другими цветообозначени-ями, используется в обозначении сторон света. Так, в башкирской топонимии закрепились четыре цветообозначения, обозначающие стороны света: qara 'черный' — север, aq 'белый' — юг, kuk 'синий' — запад, qïôïl 'красный' — восток. Их употребление в значении сторон света могут подтвердить следующие гидронимы: Qariôel (от qara 'черный' и iôel 'река') — р. Караидель / Уфимка, правый приток Белой, протекает в северной части Башкортостана; Ayiôel (от aq 'белый' и iôel 'река') — р. Агидель / Белая, левый приток Камы, протекает в основном на южной территории, Kugiôel (от kuk 'синий' и iôel 'река') — р. Дема, левый приток Белой, протекает в Западном Башкортостане; Olo Qïôïl (от olo 'большой' и qïôïl 'красный') — р. Большой Кизил, правый приток Урала, протекает на востоке республики.
Система цветового обозначения стран света существовала у многих древних народов. У китайцев, иранцев, древних уйгуров,
ряда азиатских кочевых народов красный также обозначал юг. М. К. Семби выявляет по данным фольклорных материалов, что сибирские татары, хакасы и казахи север обозначали черным, юг — красным, восток — голубым, запад — белым цветами [Семби 2013: 15-27]. А. Н. Кононов приводит примеры употребления цветообозначе-ния 'черный' в значении 'север, северный', 'желтый, белый' — 'запад, западный', синий — 'восточный' и излагает свои предположения о том, что красный цвет не использовался для обозначения сторон света [Кононов 1978: 159-160].
Судя по вышеназванному гидрониму 01о Qi3il 'Большой Кизил', можно сказать, что в башкирской географической номинации красный цвет использовался в цветовой ориентации в пространстве. Это вполне может быть связано с архаическими представлениями древнебашкирских племен, проживавших на Южном Урале еще до их тюркизации.
Метафорическое использование башкирских цветообозначений, видимо, основано на окраске небосвода во время восхода и заката солнца, неравномерной освещенности южных и северных частей топообъекта (например, гор). Отметим, что восход солнца бывает красного цвета, и в башкирском языке он обозначается синтагмами а1 tay 'утренняя (алая) заря', qi3il tay 'утренняя (красная) заря', qiSarip qоjas qalqqanda 'когда красное солнце восходит' и т. п. Вероятно, поэтому восток символизировался у башкир красным цветом. Когда солнце находится на южном небосклоне, то все вокруг озаряется дневным белым светом, и это обозначается выражениями: aq Ыбп 'белый день', Ыбп КапЫ 'дневной цвет', — следовательно, для башкир белый и желтый цвета символизировали южную сторону пространства. Во время заката небосвод принимает окраску от голубого до темно-синего цвета, что закрепилось в следующих словосочетаниях: ЬиЗгар qоjas batqanda 'когда синее солнце заходит', ofoq zaygarlana (ЫйккеПапа) 'горизонт голубеет'. Неосвещенность солнцем северных частей топообъектов (например, склона горы) способствовала развитию значения 'северный' слова qara 'черный, темный'.
3.6. Мифологизированный цвет, выполняющий обережную / охранительную
функцию. Красный является мифологизированным цветом у башкир. К примеру, его предпочитали в одежде, так как, по представлениям башкир, он оберегал от сглаза, нечистой силы. Также считалось, что обережную силу имели украшения из красных камней: qïôïl aqïq 'красный сердолик', qïôïl munsaq 'красные бусы': qïôïl munsaq taqhay, kilendarga tel-tes, küó ütmaj 'красные бусы защищают невесток от сплетен и сглаза'. Нередко от сглаза использовались красная материя (qïôïl seprak), красная нитка (qïôïl jep): küó tejmahen tip bïôawya, qolonya, baraska, hïjïr qojroyona qïôïl seprak bajlajôar 'от сглаза теленку, жеребенку, ягненку, корове привязывали кусок ткани красного цвета' [Хисамитдинова 2010: 207]. Отгоняющая и обережная функции красного цвета отражаются в лечении таких болезней, как корь, краснуха, рожа, водянистый лишай. Традиционо при лечении и заговаривании этих болезней башкиры обращались к магии красного цвета — использовали ягоды, вещи красного цвета (qïôïl seprak 'красная тряпка', qïôïl jelak 'красные ягоды', qïôïl jep 'красная нитка', qïôïl jawlïq 'красный платок' и т. д.). Здесь, возможно, имел место принцип «подобное лечится подобным» — эти болезни сопровождались красными высыпаниями на теле больного. Ср.: qïôamïq, qïôïlsa bulha, balakaj balanï qïôïl seprakka tôrôp halahïy da apsenen ajtahey 'при краснухе, кори ребенка заворачиваешь в красную материю и произносишь заговор' [Хисамитдинова 2011: 270].
3.7. Сильная степень проявления качества. В составе некоторых выражений лексема qïôïl обозначает сильную степень чего-либо, употребляется в значениях 'совершенно', 'очень': qïôïl tel 'красноречивый' (досл. 'красноязычный'), qïôïl jalanyas qalïw 'остаться совершенно без ничего' (досл. 'остаться "красного цвета", т. е. голым'). Ср. в др. тюрк. яз.: хак. xïzïl acïryastïy 'в высшей степени досадный' (acïryastïy 'досадный'), xïzïl calaas 'совершенно голый, в чем мать родила' (calas 'голый'), xïzïlpïrcïx 'лишь красное тельце (о новорожденном)', xïzïl xolnay 'голыми руками' (досл. 'красными руками'), xïzïl ciit 'совсем юный молодой (ciit 'молодой')' (досл.'слишком красный быстро выцветает'), кирг. kïzïldaj ele jazdïm 'я здорово ошибся', kïzïl kamcï 'жестокий' (досл. 'красная плеть'), kïzïl côl 'безжизнен-
ная пустыня' (досл. 'красная пустыня'), kïzïl ürular 'ворюги', kïzïl but 'холостяк', уйг. qip-qizil jalyanci 'наглый лгун, лжец', тув. kïzïl-davan 'босой, босиком' (досл. 'красная подошва').
3.8. Субстантиваты. В башкирском языке нередко происходит субстантивация прилагательного qïôïl для обозначения разных предметов, явлений ('помада', 'румяна', 'ржавчина', 'золото' и т. д.): irengä qïôïl hörtöw 'накрасить губы' (досл. 'нанести на губы красное'), bitkä qïôïl jayïw 'нанести на лицо румяна' (досл. 'нанести на лицо красное'), qïôïl ultïrïw 'заржаветь' (досл. 'осело красное'), qïôïldan taôartïw 'удалять ржавчину' (досл. 'чистить от красного').
3.9. Красный (относящийся к Советской Армии, революции). Это значение зафиксировано в исторических терминах: qïôïl Armija 'Красная Армия', qïôïl fmntoviktar 'красные фронтовики', qïôïl bajraq 'Красное Знамя', qïôïl galstuk 'красный галстук'. Ср. в др. тюрк. яз.: тат. kïzïl коmandir 'красный командир', чув. xërlë gvardeetz 'красногвардеец', xërlë коmandir 'красный командир', xërlë Çar 'Красная Армия', ног. kïzïlaskerlar 'красные войска', алт. kïzïl manï 'красное знамя'.
В других тюркских языках также отмечены следующие значения лексем 'красный', 'краснеть', которые не зафиксированы в словарях башкирского языка: пустыня (ккалп. qïzïl), мясо (кирг. bir tistem kïzïl 'кусочек мяса', kïzïlga karö 'любитель мяса, любитель мясного, имеющий пристрастие мясу', kïzïldï körsö, kïja ötpögön 'если он видит мясо, то мимо не пройдет'), обмолоченное чистое зерно (ккалп. qïzïl), хан (кирг. kïzïl, например: kïzïl tebetej 'красная шапка (признак ханского достоинства)'; жариться (кум. qïzarïw, например: et qïzardï 'мясо поджарилось', аз. gïzarïw 'жариться').
Заключение
В ходе исследования выявлено, что лексема qïôïl восходит к пратюркскому *Kïr-ïl 'красный', которое, возможно, произошло от праалтайского *k'iüru 'красный; коричневый, темный'. Слово сохранилось во всех тюркских языках с некоторыми фонетическими изменениями. В башкирском языке оно встречается в следующих фонетических вариантах: qïôïl / qïhïl / qïzïl. Изменения в звуковом составе слова являются результатом появления специфических звуков
в фонетическом строе башкирского языка (* f/z > ô > h).
Основное значение лексемы — обозначение красного цвета, эталоном которого является цвет крови. Кроме этого, лексема qïôïl является активным компонентом в образовании фитонимов, зоонимов, анатомических терминов, названий минералов, горных пород, болезней и др. В широком смысле слова, лексема qïôïl охватывает весь диапазон красного и оранжевого спектров. Оттенки красного цвета либо обозначаются монолексемой qïôïl (qïôïl sasle 'рыжеволосый', qïôïl altïn 'красное золото'), либо слова, обозначающие их, образуются аналитическим способом или с помощью частиц и аффиксов. Аналитическим способом образуются слова, обозначающие оттенки красного цвета по яркости и световому тону (например, qujï qïôïl 'темно-красный'), оттенки других цветов в составе красного (burlat qïôïl 'кумачовый'). Интенсивность цвета выражается в форме превосходной степени прилагательного: qïp-qïôïl 'красный, очень красный, совершенно красный', selt qïôïl, sem qïôïl 'красный, ярко-красный'. Проявление цвета в меньшей степени выражается в форме уменьшительной степени (qïôyïlt / qïôyïltïm 'красноватый'). Некоторые цветовые тона образуются с помощью сочетания существительного и прилагательного: seja qïôïl 'вишневый' (seja 'вишня').
Более того, в башкирском языке лексема qïôïl несет не только денотативную, но и коннотативную семантику. Она приобрела следующие вторичные значения: спелый (перенос 'красный' > 'спелый, созревший' происходит относительно созревшихся ягод, плодов), яркий (физическое свойство красного цвета — яркость — способствовало развитию этого значения), восточный (метафоризация, видимо, связана с окраской небосвода во время восхода), советский, революционный (в исторических терминах), субстантиваты ('помада', 'румяна', 'ржавчина', 'золото'), сильная степень проявления качества ('совершенно', 'очень'), мифологизированный цвет, выполняющий обережную, охранительную функцию.
Подытоживая результаты, отметим, что многие значения слова, зафиксированные в башкирском языке, можно найти и в других тюркских языках. Но, тем не менее, в башкирской топонимии имеется отличающееся
от других тюркских языков значение красного цвета — 'восточный', в то время как в других тюркских языках красным обозначался юг, южная сторона. Также в башкирском языке ярко проявлена мифологическая семантика цвета, заключающаяся в обереж-ной, охранительной функции.
Благодарности
Работа выполнена при финансовой поддержке РФФИ, научно-исследовательский проект №16-34-01049 «Формирование и развитие системы цветообозначений в тюркских языках Урало-Поволжья».
Список условных сокращений
досл. — дословно.
МК — словарь Махмуда Кашгари.
р. — река.
соотв. — соответствие.
ср. в др. тюрк. яз. — примеры из других тюркских языков.
Тон. — Памятник в честь Тоньюкука. CC — Codex Cumanicus.
IbnM Мел. — Словарь Ибн Муханны по изданию Мелиоранского П. М. IbnM Rif. — Словарь Ибн Муханны по изданию Рифата Килисли. Tfs — среднеазиатский тефсир. QB — Qutadgu Bilig.
Языки и диалекты аз. — азербайджанский алт. — алтайский англ. — английский башк. — башкирский булг. — булгарские языки бурят. — бурятский гаг. — гагаузский гр. — греческий долг. — долганский др.-уйг. — древнеуйгурский исп. — испанский каз. — казахский калм. — калмыцкий караим. — караимский карлук. — карлукские языки кбалк. — карачаево-балкарский кирг. — киргизский
кирг.-кыпч. — киргизско-кыпчакские языки
ккалп. — каракалпакский
крх.-уйг. — караханидско-уйгурский
кум. — кумыкский
кыпч. — кыпчакские языки
мал. — малайский
ног. — ногайский
огузск. — огузские языки орх. — орхонский ПТю — пратюркский рус. — русский
сальют. — сальютский говор башкирского языка
сарыг-юг. — сарыг-югурский
сев.-зап. — северо-западный диалект
башкирского языка;
сиб-тат. — сибирско-татарский
тадж. — таджикский
тат. — татарский
тув. — тувинский
тур. — турецкий
турк — туркменский
узб. — узбекский язык
уйг. — уйгурский
уйг.-огузск. — уйгуро-огузские языки
хак. — хакасский
халх. — халха-монгольский
чув. — чувашский
эвенк. — эвенкийский
як. — якутский
ЛИТЕРАТУРА / REFERENCES
Академический словарь 2013 — Академический словарь башкирского языка / под ред. Ф. Г. Хисамитдиновой. Т. 5. Уфа: Китап, 2013. 888 с. [Akademicheskiy slovar' bashkirskogo yazyka [Academic dictionary of the Bashkir language]. F. G. Khisamitdinova (ed.). Vol. 5. Ша: Кйар, 2013. 888 р. (In Rus. And Bash.)] Ахметьянов 2015 — Ахметьянов Р. Г. Этимологический словарь татарского языка. Т. 2. М-Я. Казань: Магариф-Вакыт, 2015. 567 с. [Akhmetyanov R. G. Etimologicheskiy slovar' tatarskogo yazyka [An etymological dictionary of the Tatar language]. Vol. 2. M-Я. Kazan: Magarif-Vakyt, 2015. 567 р. (In Tat.)] Бахилина 1975 — Бахилина Н. Б. История цветообозначений в русском языке. М.: Наука, 1975. 292 с. [Bakhilina N. B. Istoriya tsvetooboznacheniy v russkomyazyke [A history of Russian color terms]. Moscow: Nauka, 1975. 292 р. (In Rus.)] Бачаева 2015 — Бачаева С. Е. Формулы-толкования цветообозначающих имен прилагательных (на материалах песен эпоса «Джан-гар») // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. 2015. № 1. С. 80-85. [Bachaeva S. E. Definition formulas of adjectives denoting color (on materials of songs of the epos Dzhangar). Vestnik Kalmytskogo instituta gumanitarnykh issledovaniy RAN. 2015. No. 1. Рр. 80-85. (In Rus.)]
Башкирско-русский словарь 1996 — Башкирско-русский словарь / под ред. З. Г. Ураксина. М.: Русский язык, 1996. 884 с. [Bashkirsko-russkiy slovar' [Bashkir-Russian dictionary]. Z. G. Uraksin (ed.). Moscow: Russkiy Yazyk, 1996. 884 p. (In Bash. and Rus.)] Берлин, Кей 1969 — Берлин Б., Кей П. Основные цвета: Их универсальность и видоизменения. М.: Знание, 1969. 169 с. [Berlin В., Kay P. Osnovnye tsveta: Ikh universal'nost' i vidoizmeneniya [Basic color terms: their universality and evolution]. Moscow: Znanie, 1969. 169 p. (In Rus.)] Будагов 1871 — Будагов Л. З. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий. Т. 2. СПб.: Тип. Имп. Академии наук, 1871. 415 с. [Budagov L. Z. Sravnitel'nyy slovar' turetsko-tatarskikh narechiy [A comparative dictionary of Turkic-Tatar dialects]. Vol. 2. St. Petersburg: Imperial Acad. of Sc., 1871. 415 p. (In Rus. and Tat.)]
Габышева 1984 — Габышева Л. Л. Цвето- и зоо-символика в якутском эпосе олонхо // Советская тюркология. 1984. № 3. С. 27-30. [Gabysheva L. L. Color and zoological symbols in the Olonkho epic of the Yakuts. Sovetskaya tyurkologiya. 1984. No. 3. Pp. 27-30. (In Rus.)] Дхушхинова 2013 — Джушхинова К. А. «Белая дорога» как прецедентный знак калмыцкой лингвокультуры // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. 2013. № 2. С. 48-52. [Dzhushkhinova K. A. The 'white way' as a precedent sign of Kalmyk linguoculture. Vestnik Kalmytskogo instituta gumanitarnykh issledovaniy RAN. 2013. No. 2. Pp. 48-52. (In Rus.)] Диалектологический словарь 2002 — Диалектологический словарь башкирского языка / отв. ред. М. И. Дильмухаметов. Уфа: Ки-тап, 2002. 432 с. [Dialektologicheskiy slovar' bashkirskogo yazyka [The Bashkir dialect dictionary]. M. I. Dilmukhametov (ed.). Ufa: Kitap, 2002. 432 p. (In Bash.)] Древнетюркский словарь 1969 — Древнетюрк-ский словарь / ред. Наделяев В. М., На-силов Д. М., Тенишев Э. Р., Щербак А. М. Л.: Наука, ЛО АН СССР, 1969. 677 с. [Drevnetyurkskiy slovar' [The dictionary of Old Turkic]. Nadelyaev V. M., Nasilov D. M., Tenishev E. R., Scherbak A. M. (eds.). Leningrad: Nauka, 1969. 677 p. (In Turk. and Rus.)]
Дыбо 2013 — Дыбо А. В. Этимологический словарь тюркских языков. Т. 9. Этимологический словарь базисной лексики тюркских языков. Астана: Proper Print, 2013.
616 с. [Dybo A. V. Etimologicheskiy slovar' tyurkskikh yazykov. T. 9. Etimologicheskiy slovar' bazisnoy leksiki tyurkskikh yazykov [An etymological dictionary of Turkic languages. Vol. 9. An etymological dictionary of a basic Turkic vocabulary]. Astana: Proper Print, 2013. 616 p. (In Turk.)] Егоров 1964 — Егоров В. Г. Этимологический словарь чувашского языка. Чебоксары: Чу-вашск. кн. изд-во, 1964. 355 с. [Egorov V. G. Etimologicheskiy slovar' chuvashskogo yazyka [An etymological dictionary of the Chuvasj language]. Cheboksary: Chuvash Book Publ., 1964. 355 p. (In Chuv.)] История башкирского народа 2009 — История башкирского народа: в 7 т. Т. 1. / гл. ред. М. М. Кульшарипов. М.: Наука, 2009. 400 с. [Istoriya bashkirskogo naroda [A history of the Bashkir people]. In 7 vol. Vol. 1. M. M. Kulsharipov (ed.). Moscow: Nauka, 2009. 400 p. (In Rus.)] Кезина 2008 — Кезина С. В. Семантическое поле цветообозначений в русском языке (диахронический аспект). Пенза: ПГПУ им. В. Г. Белинского, 2008. 304 с. [Kezina S. V. Semanticheskoe pole tsvetooboznacheniy v russkom yazyke (diakhronicheskiy aspekt) [A semantic field of Russian color terms: a diachronical perspective]. Penza: Penza State Pedagogical Univ., 2008. 304 p. (In Rus.)] Кононов 1978 — Кононов А. Н. Семантика цве-тообозначений в тюркских языках // Тюркологический сборник. 1975. М.: Наука, 1978. С. 159-179. [Kononov A. N. Turkic languages: semantics of color terms. Tyurkologicheskiy sbornik. 1975. Moscow: Nauka, 1978. Pp. 159179. (In Rus.)] Кормушин 2001 — Кормушин И. В. Цветообоз-начения // Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Лексика. М.: Наука, 2001. С. 592-608. [Kormushin I. V. Color terms. Sravnitel'no-istoricheskaya grammatika tyurkskikh yazykov. Leksika [A comparative historical grammar of Turkic languages]. Moscow: Nauka, 2001. Pp. 592-608. (In Rus.)] Корпус башкирского языка — Корпус башкирского языка. Проза [электронный ресурс] // URL: http://212.193.132.98/bashkorp/ bashkorp (дата обращения: 13.07.2018). [Korpus bashkirskogo yazyka. Proza [Bashkir National Corpus: prose]. An Internet resource: see hyperlink above (accessed: 13 July 2018). (In Bash.)]
Малов 1951 — Малов С. Е. Памятники древне-тюркской письменности. Тексты и исследования. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1951. 451 с.
[Malov S. E. Pamyatniki drevnetyurkskoy pis'mennosti. Teksty i issledovaniya [Old Turkic writings: texts and studies]. Moscow; Leningrad: USSR Acad. of Sc., 1951. 451 p. (In Rus.)]
Норманская 2005 — Норманская Ю. В. Генезис и развитие систем цветообозначений в древних индоевропейских языках. М.: C&K, 2005. 326 с. [Normanskaya Yu. V. Genezis i razvitie sistem tsvetooboznacheniy v drevnikh indoevropeyskikh yazykakh [Ancient Indo-European languages: genesis and evolution of color term systems]. Moscow: C&K, 2005. 326 p. (In Rus.)]
Радлов 1899 — Радлов В. В. Опыт словаря тюркских наречий. Т. 2. Ч. 1. СПб.: Тип. Российской Императорской Академии Наук, 1899. 1052 с. [Radlov V. V. Opyt slovarya tyurkskikh narechiy [A dictionary of Turkic dialects]. Vol. 2. Part 1. St. Petersburg: Russian Imperial Acad. of Sc., 1899. 1052 p. (In Turk. and Rus.)]
Саматов 2016 — Саматов К. Лексемы, выражающие хроматические цвета кызыл «красный», сары «жёлтый», квк «синий, голубой», жашыл «зелёный», курву «коричневый» в кыргызском языке [электронный ресурс] // Проблемы современной науки и образования. 2016. № 10. С. 109-121. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=26112170 (дата обращения: 12.07.2018). [Samatov K. Kyrgyz lexemes to denote chromatic colors qyzyl 'red', sary 'yellow', kök 'blue', zhashyl 'green', küpöy 'brown'. Problemy sovremennoy nauki i obrazovaniya. 2016. No. 10. Pp. 109-121. An Internet resource: see hyperlink above (accessed: 12 July 2018). (In Rus.)]
Семби 2013 — Семби М. К. Память земли тюр-ко-монгольской. Алматы: КазНИИК, 2013. 296 с. [Sembi M. K. Pamyat' zemli tyurko-mongol'skoy [The memory of the Turco-Mongolic lands]. Almaty: Qazaqstan Culture Research Institute, 2013. 296 p. (In Rus.)]
Cpaвнитeльно-истоpичeскaя гpaммaтикa 2001
— Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков / отв. ред. Э. Р. Те-нишев. Лексика. М.: Наука, 2001. 822 с. [Sravnitel'no-istoricheskaya grammatika tyurkskikh yazykov [A comparative historical grammar of Turkic languages: lexis]. E. R. Tenishev (ed.). Moscow: Nauka, 2001. 822 p. (In Rus.)]
Cpaвнительнo-иcтopичеcкaя гpaммaтикa 2002
— Сравнительно-историческая граммати-
ка тюркских языков. Региональные реконструкции / отв. ред. Э. Р. Тенишев. М.: Наука, 2002. 767 с. [Sravnitel'no-istoricheskaya grammatika tyurkskikh yazykov. Regional'nye rekonstruktsii [A comparative historical grammar of Turkic languages: regional reconstructions]. E. R. Tenishev (ed.). Moscow: Nauka, 2002. 767 p. (In Rus.)] Федотов 1996 — Федотов М. Р. Этимологический словарь чувашского языка. Т. 2. Чебоксары: Чувашский государственный институт гуманитарных наук, 1996. 509 с. [Fedotov M. R. Etimologicheskiy slovar' chuvashskogo yazyka [An etymological dictionary of the Chuvash language]. Vol. 2. Cheboksary: Chuvash State Institute for the Humanities, 1996. 509 p. (In Chuv. and Rus.)] Хисамитдинова 2010 — Хисамитдинова Ф. Г. Мифологический словарь башкирского языка. М.: Наука, 2010. 452 с. [Khisamitdinova F. G. Mifologicheskiy slovar' bashkirskogo yazyka [A mythological dictionary of the Bashkir language]. Moscow: Nauka, 2010. 452 p. (In Bash. and Rus.)] Хисамитдинова 2011 — Хисамитдинова Ф. Г. Словарь башкирской мифологии. Уфа: ИИЯЛ УНЦ РАН, 2011. 420 с. [Khisamitdinova F. G. Slovar' bashkirskoy mifologii [A dictionary of Bashkir mythology]. Ufa: Institute of History, Language and Literature (Uralic Branch) of RAS, 2011. 420 p. (In Rus.)] Этимoлoгичecкий cлoвaрь 2000 — Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские лексические основы на буквы "К", "X" / отв. ред. Г. Ф. Благова. М.: Языки русской культуры, 2000. 364 с. [Etimologicheskiy slovar' tyurkskikh yazykov. Obschetyurkskie i mezhtyurkskie leksicheskie osnovy na bukvy "K", "K" [An etymological dictionary of Turkic languages: common Turkic and inter-Turkic lexical stems beginning with 'K']. G. F. Blagova (ed.). Moscow: Yazyki Russkoy Kul'tury, 2000. 364 p. (In Rus.)] Clauson 1972 — Clauson G. An etymological dictionary of the Thirteenth-Century Turkish. Oxford: Clarendon Press, 1972. 988 p. [As-aforesaid. (In Eng. and Turk.)] Starostin, Dybo, Mudrak 2003 — Starostin S. A., Dybo A. V., Mudrak O. A. An Etymological Dictionary of Altaic Languages. Leiden: Brill, 2003. 1556 p. [As aforesaid. (In Eng.)]
UDC 811.512.141'37
The Bashkir Colour Term Kbi^brn / Qyzyl ('Red'): Genesis, Evolution and Lexical Semantics
Rimma T. Muratova1
1 Ph.D. in Philology (Cand. of Philological Sc.), Senior Research Associate, Department of Linguistics, Institute of History, Language and Literature, Ufa Federal Research Center of the RAS (71, Prospect Oktyabrya Str., Ufa, 450054, Russian Federation). ORCID: 0000-0003-4223-0675. E-mail: bairima@ yandex.ru
Abstract
Goals: The article aims to investigate the origins of the word ku^uji 'red' in the Bashkir language, trace its evolution against the common Turkic background, and reveal the semantic message of the color term.
Methods: Semantic analysis method — analysis of meanings of diverse color terms to denote 'red' — served as the leading research method. The comparative historical method was used to identify the common and specific in the evolution of terms and their meanings, a synchronous method applied to identify denotative and connotative components of meanings.
Results: The study revealed that the current gloss qïôïl 'red' dates back to the proto-Turkic *Kïr-ïl 'red' which might have originated from the proto-Altaic form *kiuru 'red; brown, dark'. The word is recorded in all Turkic idioms with some phonetic changes. In the Bashkir language it takes a number of phonetic variants, such as qïôïl / qïhïl / qïzïl. Changes in the sound composition of the word result from the emergence of specific sounds in the Bashkir phonetic structure.
The main meaning of the gloss is designation of the red-orange part of the spectrum (red and its shades, i.e., orange, red, pink, scarlet). In addition, the lexeme qïôïl is actively used in word formation being involved in the formation of a variety of terms, such as phytonyms, zoonyms, anatomical terms, names of minerals, etc. Generally speaking, the range of red in the Turkic languages includes the red and orange spectra. Shades of red can appear monolexemic as in qïôïl (qïôïl sasle 'red-haired'). In most cases, the red color saturation is expressed / formed analytically (qujï qïôïl 'dark red'), as well as by particles and affixes to construct degrees of adjectives (qïp-qïôïl, selt / sem qïôïl 'very red, utterly red', qïôyïlt 'reddish').
Moreover, the analyzed Bashkir lexeme has not only the meaning of color but also obtains certain connotative meanings. It has developed the following secondary connotations: 'ripe' (the transfer of 'red' > 'ripe' occurs in regard to ripe berries, fruits), 'bright' (resulting from the physical property of red brightness); 'east' (in Bashkir toponymy); 'Soviet', 'revolutionary' (in historical terms); various substances (blush, rust); 'completely, very' (i.e., a strong degree of manifestation of some quality / feature); it also acts as a mythologized color to perform a protective function.
Conclusions: The paper summarizes that the Bashkir term has cetain proto-Turkic and proto-Altaic bases; in the course of its evolution the word has undergone phonetic changes, semantics assumed certain forms and developed against the common Turkic background. Nevertheless, in the Bashkir toponymy (different from other Turkic languages) the meaning of the color term red as 'eastern' comes to the fore which is explained by the red colour of the sky at sunrise.
Keywords: color term, red, semantics, Bashkir language, Turkic languages
