CC BY
39
УДК 81.373
А. С. Тимощук
ГЕНЕЗИС НАРОДОВ УРАЛО-ПОВОЛЖЬЯ И ВЕДИЧЕСКАЯ ФОЛК-ХИСТОРИ
В мире нарастающей сложности нарративы обеспечивают легитимацию социальных ожиданий. Глобализированное общество разобщено в своих генераторах смысла. Исторические ключевые тексты культуры уже не обладают такой силой макронаррации. Ценностно-смысловые коды культуры весьма обособлены. В этих условиях фолк-хистори принимает на себя роль знака, означаемого и означающего. Вместе с тем, амбициозные притязания фолк-хистори лишают ее достоверности. Научный подход к эволюции палеоазиатских народов основан на генетике, языкознании, археологии. Далекие предки евразийцев по разным причинам разделялись и мигрировали. В статье рассмотрены некоторые вопросы взаимодействия этноязыковых общностей Урала и Поволжья, в частности, возможных палеоконтактов древних уральцев и иранцев с последующей языковой дивергенцией. Древние этнонимы чувашей - савиры и сувары, имеют санскритские параллели. Сувар - солнечный, светлый, золотой. Савир - имеющий последователей, сильный, могучий.
Ключевые слова: этногенез, иранские топонимы, алтайско-уральские народы, ирано-тюркские этноязыковые параллели, языковые контакты, метисация.
Одним из нарративов фолк-хистори (также фолк-история, псевдоистория, параистория, антиистория, поп-история, масс-история) является арийский арктический примордиализм - учение о древней ведической цивилизации, распространенной по всей планете. Якобы существовала единая планетарная цивилизация, построенная на общих для всех принципах дхармы, императорами всей земли были Притху, Юдхиштхира, Парикшит и другие чакравартины, упомянутые в «Бхагавата пуране». Как будто бы свидетельством этой единой ведической цивилизации являются санскритские топонимы и индо-европейская лексика: Саха-Якутия, Сахалин - от Сахадева (герой древнеиндийского эпоса «Махабхарата»); г. Курск - от Курукшетра (город в Индии, святое место паломничества индуистов); г. Магадан - от Магадха (древняя страна и историческая область в Индии); Дурьодхана (герой «Махабхараты») -«Дурь от хана», и тому подобные ложные этимоны. Убежденность в существовании в древности такой
цивилизации является очень непрочной позицией, особенно когда она подается как неоспоримый догмат. Более продуманная стратегия - признать, что проявления метафизических идеалов могут варьироваться в зависимости от культурно-исторической ситуации. Глобализация создает условия для возникновения гибридных культурных форм в неравновесных процессах взаимообмена знаниями, принципами, верованиями. Вследствие взаимовлияния локальные социокультурные феномены - это контингентные культурные формы.
Популярные источники, на которые ссылаются - это теософские высказывания Бхактиведанта Свами о существовании единой цивилизации; псевдонаучная книга В. В. Данилова «Гибель и возрождение Арийской империи», содержащая огромное количество народной этимологии в области сходств топонимов и лексики русского языка и санскрита; сомнительный источник Б. Г. Тилака «Арктическая родина в Ведах»; художественные произведения А. И. Асова («Книга Велеса», «Рус-
ские Веды. Песни птицы Гамаюн», «Свято-Русские Веды. Книга Коляды»); неорелигиозные измышления вроде «Славяно-арийские Веды» инглиистской церкви; популистская публикация С. Кнаппа «Доказательство глобального существования ведической культуры».
У примордиалистов возникает вопрос: «чем топонимист А. Л. Шилов более авторитетен, чем В. В. Данилов или С. В. Жарникова»? Для последователей фолк-хистори представление о том, что существует только один праязык, кажется более разумным, чем идея о множестве языков и культур. Они верят в Веды, и Гангозеро больше связано с Гангой и древней единой культурой, чем с карельской «развилкой» фоа^а) и «гусем» ^апЫ), Сагара будет «океан» (санскр), а не «выдра» (sagaru - вепс.).
А. Л. Шилов (1951-2009), признанный научным сообществом топонимист, который пользовался научной методологией, ссылался на филологов, его выводы консервативны и соответствуют известной парадигме распространения племен по Евразии. Доктор химических наук, ведущий научный сотрудник Института общей и неорганической химии являет пример неординарного лингвиста. Он страстно занимался этимологией, участвовал во всех конференциях по ономастике, публиковался в профессиональных лингвистических журналах «Вопросы ономастики», «Вопросы языкознания». А. Л. Шилов пришел в топонимику из байдарочных походов по Карелии, полюбив живое слово из глубины веков и сделав лингвистику своим научным хобби. Он проходил лично маршруты по рекам и интуитивно проверял древнюю этимологию по характеру реки. При этом не допускал неточностей, удерживая в памяти множество северных ономастических интерпретаций. Задор туриста трансформировался в азарт лингвистического следопыта.
С. В. Жарникова исходила из необоснованного предположения о прародине индоевропейцев на русском Севере и в качестве источников приводила маргинальные работы и популистские высказывания: «Профессор из Индии, приехавший в Вологду и не знавший русского языка, через неделю отказался от переводчика. «Я и сам достаточно понимаю вологжан, - заявил он, - поскольку они говорят на испорченном санскрите». Книга Б. Г. Тилака об арктической родине ариев не имеет широкого научного цитирования, однако хорошо известно, что он был индийским националистом, фундаменталистом и не имел специального филологического образования.
А. Л. Шилов справедливо замечал на вольные санскритские атрибуции, что предпочтительнее признать существование «темных» названий, нежели объявлять их санскритскими [Шилов, 1999], и связывал с древнеуральским топонимическим субстратом, который через Южный Урал мог быть связан с иранцами. Другая версия - волж-ского-окская, учитывая присутствие гидронимов Муромля, Муромозеро.
С. В. Жарникова права в том, что евразийцы - не чужие народы друг другу, как пытаются представить это политики, развивая национальные идеи. Каким образом происходит генезис языковых общностей, как расселялись племена, - это разница в деталях. Однако детали должны быть научно проверены, нельзя полагаться на фолк-хистори.
Однозначно, что обнаруживать названия «священных криниц» из Махабхараты в Алака (Крым), Анга (Иркутская область), Кая (Иркутская область), Кумжа (Карелия), Кушеванда (Карелия), Кайласа (Архангельская область), Сорога (Тверская область), это, как минимум, наивно. По сведениям «интернет-гипербореев», на территории Архангельской области протекает река Ганга, однако в списке гидробассейна этого региона числятся только Горна, Гын. В Карелии существует Гангозеро, в Мурманской области - озеро Гангос, но отсутствует Гангрека, озеро Ганго.
Выводить из древнеиндийской культуры китайскую, японскую, якутскую и т.п. невероятно сложно. Можно найти общее смысловое ядро, но это будет философская метаобщность, а не конкретно-историческая эстафета и дивергенция.
Для адекватного образа эволюции народов Поволжья и Урала нужно подальше держаться от народной этимологии, фрик-сайенс, фолк-хи-стори и т.п. Поиск единства культур возможен на платформе феноменологии, герменевтики, куль-турософии. Унифицирующие идеологии нужно дополнить постнеклассическим различением (la difference), полицентризмом, нелинейностью, интертекстуальностью и пост-метанаррацией.
В археологии культуры типологизируются по устойчивым признакам: инструменты и технологии, тип жилища, орнамента, способ погребения, краниология и антропология захоронений. Так, на территории России и ближайших государств выделяется несколько культур.
Бутовская (VIII-VI тыс. до н. э., Волго-Окское междуречье, мезолит): стрелы для охоты на оленей,
чумы. На смену ей приходит верхневолжская неолитическая культура VI-III тыс. до н. э. с гарпунным рыболовством, керамика с ямочным орнаментом.
Волосовская (III-II тыс. до н. э., неолит, г. Навашино): предположительно, прафинно-угры, лапоноидные мезокраны; изготавливали фигурки птиц, бусы из зубов животных, роговые маски шаманов. Орнамент на керамике пунктирный, сетчатый, ромбовидный, ямочный.
Фатьяновская (III-II тыс. до н. э., бронзовый век, Ярославская область): имеет характерные признаки - сверленые каменные топоры и простой шнуровой орнамент на керамике, колесницы, полуземлянки, скотоводство, использование меда.
Балановская (II-I тысячелетие до н. э., бронзовый век, Чувашия): скотоводство, металлургия, хозяйственные и оборонительные сооружения, ромбовидный и пунктирный орнаменты на керамике, каменные боевые топоры, реповидная форма сосудов, игрушки.
Абашевская (2140-1740 гг. до н. э., бронзовый век, Чувашия, Южный Урал, Поволжье): в поминальных обрядах использовался огонь, поэтому считается, что был культ огня; общие курганы над могилами.
Андроновская (XVII-IX вв. до н. э., Южный Урал, Западная Сибирь, Казахстан): признаки -возделывание земли, металлургия, возведение оборонительных комплексов (рвы, валы, частоколы), использование колесниц, деревянная облицовка захоронений.
Срубная (XVI-XII вв. до н. э., между Днепром и Уралом): наземные жилища, ремесленные мастерские, курганные могильники, кремация; ножи с ромбическим перекрестием, кельты и вислообуш-ные топоры, серпы, иглы, абразивы, украшения из золота и серебра, лепные баночные сосуды; солярные знаки, схематические антропоморфные и зооморфные изображения.
Фатьяновскую, равно как и среднеднепровскую, висло-неманскую, прибалтийскую, абашевскую, андроновскую (синташтинскую), срубную, ямную культуры соотносят с индоевропейской языковой семьей. Керамика, орнамент, технологии позволяют ассоциировать эти материальные культуры с самой распространенной языковой группой. Эта гипотеза так и останется неподтвержденной вследствие отсутствия лингвистических доказательств.
Прямых лингвистических оснований на это нет, есть только косвенные: коневодство, поклонение огню, изготовление колесниц, антропология, гап-
плогруппы. Боевые топоры и шнуровую керамику также относят к праиндоевропейцам.
Чуваши (огуры, булгары, савиры) - древний тюркский народ, оказавший большое влияние на север России, Поволжье, Сибирь и Алтай. В районе Средней Азии, Южного Урала и Кавказа они могли контактировать с иранцами и заимствовать некоторые практики, имена, представления [Салмин, 2013]. Иранская история чувашей вплетена в их мифологию, космогонию, традиционные верования [Трофимов, 1977].
Евразийские миграции переплетают судьбы тюрков и индоиранцев, финно-угров и монголов, кавказцев и германцев. Евразия - перекрестье торговых путей и переселений. Буртасы, сарматы, аланы, баланджары, савиры - множество племен и народов, смешиваясь, формировали гибридные гаплогруппы с монголоидными и европеоидными этнотипами. Также как и сейчас, генетика славян, таджиков, германцев, марийцев, удмуртов, татар, чувашей, абхазов, армян, азербайджанцев, осетин, чеченцев содержит в разной пропорции однонукле-отидные полиморфы: мезолитический, азиатский, индо-тибетский, самодийский - вероятно, они имели общего предка в раннем палеолите.
Лингвистически мы имеем еще больше оснований наблюдать единство и различие народов Евразии. Показательно, что язык чувашей имеет родственные связи с алтайскими языками (тюркские, монгольские и тунгусо-маньчжурские языки), заимствования из семитских, хуннских и индоевропейских языков.
Язык как технология обмена данными существует, как минимум, сотни тысяч лет. Авторефе-рентность языка заключается в том, что он есть как инструмент, так и объект социальной памяти. Он генерирует и передает философию народа, идеологию, ценности, социальные практики. Один из доменов языковой памяти - история палеоконтактов и перемещений племен. Лингвистика - это настоящая археология знаний о нас, которую мы носим с собой, передавая символическую эстафету вперед.
Булгаро-чувашский язык формировался в контактах с племенами Центральной Азии. Чувашский краевед, этнограф и лингвист Н. А. Андреев (1891-1984) в своих поисках ранней истории чувашей доходит до урартов, хурритов, хеттов, согдийцев, бактрийцев. Он доказывал, что имеются сотни иранских компонентов в чувашской лексике [Андреев, 1975; Егоров, 2002]. Отношения Иран -
Туран исследовали также болгарский филолог В. И. Бешевлиев (1900-1992), доктор филологических наук М. И. Скворцов (1933-2016), ономатолог А. А. Сосаева. Древнейший пласт чувашской топонимики именно иранский: Зеравшан - Сарамсан, Сыр - Сара, Сорг - Сакат, Цоовал - Савал.
Искусствовед А. А. Трофимов обнаруживает параллели между чувашской и индо-иранской вышивкой, орнаменты которой связаны с жертвоприношением, ритуалами плодородия, весенними праздниками, культом огня [Трофимов, 1977].
Марийский филолог Ф. И. Гордеев связывает абашевскую культуру (1-11 тыс. до н. э., от Днепра до Южного Урала) с иранцами. Абашевская культура имеет сходство по керамике с фатьяновской и балановской; боевые каменные топоры; одиночные захоронения; однокамерные дома с тамбуром; в погребении Старо-Юрьевского могильника найдены лошадиные нащечники из слоновой кости. Продвижение абашевцев на Восток оказывает влияние на Синташту. Следующие виды материальных культур, по-видимому, связаны генетически, лингвистически и технологически: синташтинская, петровская, алакульская, андроновская, потаповская, покровская, срубная [Гордеев, 1967].
Археологически индоиранская общность, видимо, связана с фатьяновской культурой Ш-П тыс. до н. э. (культура боевых топоров, культура шнуровой керамики). В одиночных захоронениях мужчин здесь встречаются ладьевидные каменные просверленные топоры. Выходцы из этой культуры сотни тысяч лет на территории Евразии сливаются, расходятся, формируя свои группы и племена. Шнуровая керамика, т.е. простой линейный узор на посуде, распространена от Рейна до Урала. Единый горизонт материальной культуры позволяет нам говорить об их общей духовной культуре.
Нас всех роднит наше мезолитическое прошлое. Дивергенции и дифференциации имеют несколько уровней и измерений: историко-культурный (фатьяновская, ямная и т.д.), генетический (индийский, кавказский и т.п.), антропологический (монголоидный, негроидный и т.п.), лингвистический (семитский, индоевропейский т.п.). Однако за долгие годы существования Евразии все эти дифференциации существуют комплементарно и сегодня определяются доминирующей политической или этнорелигиозной идентичностью.
Существует версия палеоконтактов на Южном Урале иранцев и финно-угров (андроновская
культура Синташты) с последующей языковой дивергенцией. Так, в пермских языках обнаруживают индоевропейские корни: «удмурт» (санскр. mUrti - человек, образ), «сур» (санскр. surA - пиво, алкоголь), «бай» (санскр. bhAgya - богатый), «табезь» (ср.-перс. tast - чаша), нянь (стар.-перс. naan - хлеб), «дана» - слава (санскр. dAna - дар; dhana - богатство ), суй - рука (санскр. suya -жертвоприношение), юбо - столб (yUpa - бревно, колонна), мон - я (санскр. мамака - мое), ку - когда (санскр. kim - откуда) [Арзамазов, 2009; Наполь-ских, 2014].
Этнограф Н. Ф. Мокшин дает системное понимание формирования угрофинской общности, которую возводит к VIII тыс. до н. э., к уральской праэпохе с ареалом вероятного древнего бытования на Южном Урале и Западной Сибири. В качестве возможных источников этой общности называются алтайские (тюркские), индоиранские народы, выдвигается версия смешанного монголоидно-европеоидного этногенеза [Мокшин, 2009]. Метисация в результате увеличения экзогенных браков приводит к сдвигу параметров носа, увеличению лицевого рельефа, уменьшению скуловых и нижнечелюстных диаметров, ослаблению брахиоцефалии в сторону мезо- и долихоцефалии [Парамонова, 2011].
Угрофинские народы занимали Поочье и центральную Россию. Их топонимы до сих пор в ходу: Ока, Клязьма, Москва, Протва, Сосьва, Лозьва, Муром, Суздаль, Тума, Кибол, Кистыш, Пекша, Кидек-ша, Ворша, Сомша, Колокша, Ильмехша, Олекша, Кщара, Исихра, Юхар, Печхар, Санхар, Смехар, Мордыш, Весь, Унжа [Пискарёв, Тимощук 2011].
Поскольку русские и мещерские названия идут вперемешку, можно предположить, что имела место постепенная мирная ассимиляция. Встречаются мещерские топонимы с возможными санскритскими корнями, некоторые корни могли быть заимствованы в период индоиранских палеоконтактов [Грот, 2010].
Названия, зародившись в древности, передавались из поколения в поколение и сохранились по сей день. Возможно, уральские племена, колонизировавшие окский бассейн, сами уже застали какие-то названия. Не исключено, что мы имеем несколько волн миграции, судя по всему, тех же индоиранцев, одна ветвь которых шла через юг (скифо-сарматы), а другая - через север (культура Синташты -> уральские народы). Затем эти ветви встретились в Поочье на разных стадиях развития.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
Андреев, 1975 - Андреев Н. А. Иранско-чувашские этнокультурные параллели // Труды ЧНИИ ЯЛИЭ. Вып. 59: Чувашский язык и литература. Чебоксары: ЧГИГН, 1975. С. 91-113.
Арзамазов, 2009 - Арзамазов А. А. Проблемы удмуртской лексикологии: иранские и индоиранские заимствования в литературном языке // Пермистика 10: Вопросы пермской и финно-угорской филологии: Материалы X Международного симпозиума «Диалекты и история пермских языков во взаимодействии с другими языками». Ижевск: УдГУ, 2009. С. 86-93.
Гордеев, 1967 - Гордеев Ф. И. Иранские субстратные явления в марийском и чувашском языках // Тезисы докладов научной конференции по итогам научно-исследовательской работы преподавателей Марийского пединститута за 1966 г. Йошкар-Ола: МарГПИ, 1967. С. 104-107.
Грот, 2010 - Грот Л. П. Праиндоевропейские корни населения на Севере России // Российская история. 2010. № 3. С. 171-190.
Егоров, 2002 - Егоров Н. И. Древнейшие иранские языковые заимствования пратюркской эпохи в чувашском языке как исторический источник // Наум Андреевич Андреев-Урхи. К 110-летию со дня рождения: сб. статей. Чебоксары: ЧГИГН, 2002. С. 29-45.
Мокшин, 2009 - Мокшин Н. Ф. Происхождение финно-угорских (уральских) народов // Финно-угорский мир. 2009. № 3. С. 42-53.
Напольских, 2014 - Напольских В. В. Проблема начала финно-угорско-иранских контактов // Ана-ньинский мир: истоки, развитие, связи, исторические судьбы. Сер. «Археология евразийских степей». Казань: АН РТ; Ин-т археологии им. А. Х. Халикова; Ин-т археологии РАН, 2014. С. 76-89.
Парамонова, 2011 - Парамонова А. В. Изменение внешности коренного населения Удмуртии в период с ХУП-ХУШ вв. до современности (по результатам реконструкции лица по черепу) // Вестник Московского университета. Серия 23: Антропология. 2011. № 1. С. 55-61.
Пискарёв, Тимощук 2011 - Пискарёв В. А., Тимо-щук А. С. Индоевропейские гидронимы Владимирской области // Владимир именем святым храним!: материалы Пятой городской краеведческой конференции (г. Владимир, 30 июля 2010 г.). Владимир: «Транзит-ИКС», 2011. С. 59-66.
Салмин, 2017 - Салмин А. К. Влияние религиозных верований персов на чувашей // Вестник Чувашского университета. 2017. № 2. С. 129-137.
REFERENCES
Andreev, 1975 - Andreev N. A. Iransko-chuvashskie etnokul'turnye paralleli // Trudy ChNII YaLIE. Vyp. 59: Chuvashskij yazyk i literatura. Cheboksary: ChGIGN, 1975. S. 91-113. (in Russian)
Arzamazov, 2009 - Arzamazov A. A. Problemy udmurtskoj leksikologii: iranskie i indoiranskie zaimst-vovaniya v literaturnom yazyke // Permistika 10: Voprosy permskoj i finno-ugorskoj filologii: Materialy X Mezh-dunarodnogo simpoziuma «Dialekty i istoriya permskih yazykov vo vzaimodejstvii s drugimi yazykami». Izhevsk: UdGU, 2009. S. 86-93. (in Russian)
Gordeev, 1967 - Gordeev F. I. Iranskie substratnye yavleniya v marijskom i chuvashskom yazykah // Te-zisy dokladov nauchnoj konferencii po itogam nauch-no-issledovatel'skoj raboty prepodavatelej Marijskogo pedinstituta za 1966 g. Joshkar-Ola: MarGPI, 1967. S. 104-107. (in Russian)
Grot, 2010 - Grot L. P. Praindoevropejskie korni naseleniya na Severe Rossii // Rossijskaya istoriya. 2010. № 3. S. 171-190. (in Russian)
Egorov, 2002 - Egorov N. I. Drevnejshie iranskie ya-zykovye zaimstvovaniya pratyurkskoj epohi v chuvashskom yazyke kak istoricheskij istochnik // Naum Andreevich Andreev-Urhi. K 110-letiyu so dnya rozhdeniya: sb. statej. Cheboksary: ChGIGN, 2002. S. 29-45. (in Russian) Mokshin, 2009 - Mokshin N. F. Proiskhozhdenie finno-ugorskih (ural'skih) narodov // Finno-ugorskij mir. 2009. № 3. S. 42-53. (in Russian)
Napol'skih, 2014 - Napol'skih V. V. Problema na-chala finno-ugorsko-iranskih kontaktov // Anan'inskij mir: istoki, razvitie, svyazi, istoricheskie sud'by. Ser. «Arheologiya evrazijskih stepej». Kazan': AN RT; In-t arheologii im. A. H. Halikova; In-t arheologii RAN, 2014. S. 76-89. (in Russian)
Paramonova, 2011 - Paramonova A. V. Izmenenie vneshnosti korennogo naseleniya Udmurtii v period s XVII-XVIII vv. do sovremennosti (po rezul'tatam rekonstrukcii lica po cherepu) // Vestnik Moskovsko-go universiteta. Seriya 23: Antropologiya. 2011. № 1. S. 55-61. (in Russian)
Piskaryov, Timoshchuk 2011 - Piskaryov V. A., Timoshchuk A. S. Indoevropejskie gidronimy Vladimir-skoj oblasti // Vladimir imenem svyatym hranim!: materialy Pyatoj gorodskoj kraevedcheskoj konferencii (g. Vladimir, 30 iyulya 2010 g.). Vladimir: «Tran-zit-IKS», 2011. S. 59-66. (in Russian)
Salmin, 2017 - Salmin A. K. Vliyanie religioznyh verovanij persov na chuvashej // Vestnik Chuvashskogo universiteta. 2017. № 2. S. 129-137. (in Russian)
Салмин, 2013 - Салмин А. К. Иранская глава в истории чувашей // Археология, этнография и антропология Евразии. 2013. № 3 (55). С. 112-119.
Трофимов, 1977 - Трофимов А. А. Орнамент чувашской народной вышивки // Вопросы теории и практики / НИИ ЯЛИЭ при Совете Министров Чуваш. АССР. Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1977. 108 с.
Шилов, 1999 - Шилов А. Л. К стратификации до-русской топонимии Карелии // Вопросы языкознания. 1999. № 6. С. 100-114.
Salmin, 2013 - Salmin A. K. Iranskaya glava v istorii chuvashej // Arheologiya, etnografiya i antropologiya Evrazii. 2013. № 3 (55). S. 112-119. (in Russian)
Trofimov, 1977 - Trofimov A. A. Ornament chu-vashskoj narodnoj vyshivki // Voprosy teorii i praktiki / NII YaLIE pri Sovete Ministrov Chuvash. ASSR. Cheboksary: Chuvash. kn. izd-vo, 1977. 108 s. (in Russian) Shilov, 1999 - Shilov A. L. K stratifikacii dorusskoj toponimii Karelii // Voprosy yazykoznaniya. 1999. № 6. S. 100-114. (in Russian)
S. Timoschuk
GENESIS OF PEOPLES OF THE URAL-VOLGA REGION AND VEDIC FOLK HISTORY
In a world of increasing complexity narratives legitimize social expectations. A globalized society is fragmented in its generators of meaning. The historical key texts of culture no longer possess such power of macronarration. The value-semantic codes of culture are fragmented. Under these conditions folk history takes on the role of the signified and the signifier sign. At the same time, the ambitious claims of folk history deprive it of reliability. The scientific approach to the evolution of the Paleo-Asian peoples is based on genetics, linguistics, archeology. The distant ancestors of the Eurasians were divided and migrated for various reasons. The paper considers some issues of the interaction of ethnic language communities of the Urals and Volga region, in particular, possible paleocontacts of the ancient Urals and Iranians with subsequent linguistic divergence. The ancient ethnonyms of the Chuvash - Savirs and Suvars - have Sanskrit parallels. Suvar - sunny, bright, golden. Savir - having followers, strong, powerful.
Keywords: ethnogenesis, Iranian toponyms, Altai-Ural peoples, Iranian-Turkic ethnolinguistic parallels, language contacts, crossbreeding.
Тимощук Алексей Станиславович,
доктор философских наук, профессор, Владимирский государственный университет им. А. Г. и Н. Г. Столетовых (Владимир, Россия) a@timos.elcom.ru
Timoschuk Alexey Stanislavovich,
Doctor of Sciences (Philosophy), Professor,
A. G. and N. G. Stoletov's Vladimir State University
(Vladimir, Russia)
a@timos.elcom.ru
