Гендер и межкультурная коммуникация: потенциальные поля пересечения Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

немного времени насладиться саксонским мороженым в солнечную погоду. Мы оказались в переулке Мюнцгассе. Здесь сосредоточено большое количество всевозможных кафе, пивных, закусочных и ресторанчиков Старого города, которые с утра заполнены и туристами, и местными жителями. Вокруг царит заметное оживление, а в воздухе пахнет вкусненьким. Заказали невероятный Eismischen со всевозможными украшениями. Поскольку мороженое оказалось очень вкусным, «англичане» решили высказать свои комплименты по этому поводу официантке. Сформулировали так, как учили нас наши преподаватели и как сами теперь учим своих студентов: «The ice-cream was absolutely delicious!». И неожиданно вместо традиционного «I’m glad you liked it» услышали простое «Sure». Немного разочаровавшись в ответе, пришли к выводу: несмотря на большое количество образованных людей в Европе, знающих английский язык, наше российс-

кое образование - самое лучшее в мире.

Кстати, владение русским языком - характерная черта немалого количества жителей Восточной Европы. В любом магазине, сувенирной лавке, ресторане Польши и Чехии нас приветствовали на русском языке и местные жители, и даже неевропейцы - например, выходцы из Китая, Африки общались с нами на русском языке, причем без акцента. Как ни пытались мы цивилизованно вести диалог на универсальном английском языке, отвечали нам неизменно на русском. К примеру, мог иметь место такой диалог: - How much does this souvenir cost? - Desyat’ zlotih. -Do you have the same but of a smaller size? - Da, koneshno. Кажется, и говорим мы без акцента, но, вероятно, по экстерьеру чувствуется, кто откуда, поэтому тема межкультурной коммуникации остается актуальной, к тому же осталось так много мест и желания для путешествий.

УДК 008.001 С.С. БАБАЯН

ГЕНДЕР И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ: ПОТЕНЦИАЛЬНЫЕ ПОЛЯ ПЕРЕСЕЧЕНИЯ

В статье рассматриваются потенциальные пересечения гендера и межкультурной коммуникации: рассматриваются гендерные аспекты трансляции социальной и культурной информации. Интерпретируются идеи, методы и направления гендерной лингвистики. Показана возможность анализа фольклора и паремиологии любого языка как зеркала национальной гендерной культуры.

Ключевые слова: межкультурная коммуникация, гендер, гендерные стереотипы, культурные универсалии, гендерная культура общества, гендерная семиотика, трансмиссия культурных ценностей, языковая картина мира, язык как зеркало гендерной культуры.

Исследования последних лет позволяют утверждать, что гендер - реальность, опосредованная знаками, символами, ритуалами, актами коммуникации. Неизбежное переплетение культурных, социальных, этнографических аспектов делает гендер чрезвычайно увлекательным предметом анализа. Мужественность и женственность рассматриваются не как природный фактор, а как культурный концепт. Проблемы пола покидают

биологическое поле и становятся предметом анализа социальной жизни и культуры. «Человек -это животное, опутанное сотканным им самим сетями смыслов. Этими сетями является культура» [1, с. 173]. Каждое общество располагает «набором культурных механизмов - планов, рецептов, правил, инструкций (того, что компьютерщики называют программой), - управляющих поведением ... Человек - это животное, в своем

© С.С. Бабаян, 2009

285

поведении самым драматичным образом зависящее от таких экстрагенетических контрольных механизмов, от культурных программ» [1, с. 127]. Эти культурные программы корнями уходят в глубь веков и имеют ярко выраженную гендерную окрашенность, ибо появляется на свет не просто человек, а обязательно мужчина или женщина. Каждое общество вырабатывает и закрепляет в коллективном общественном сознании полоролевые модели поведения, закрепляемые в процессе социализации личности. Очень трудно вычленить из общего культурного контекста информацию о том, где, кем, когда и как формируются эталонные для данного общества понятия мужественности и женственности. Очевидно одно: гендерные стереотипы являются следствием всего предшествующего этнокультурного опыта данного общества и насаждаются через трансляцию потока социальной информации в диапазоне непрерывных актов «сообщения» и «понимания», т.е. через систему коммуникации. Мы овладеваем сотворенными предками символами. Их значениями и семантикой не только «здесь и сейчас», но и во времени и социальном пространстве. Декодируя эту информацию, человек оказывается в ее власти и всю жизнь старательно исполняет многие социальные внушения. Гендерные «внушения» сопровождают нас с глубокого детства, и многие из них мы не ставим под сомнение до конца жизни для сохранения гармонии естественного для нас мира: все мы знаем, что успех в обществе определяется тем, насколько мы соответствуем его ожиданиям и исполняем его символические рекомендации. Любителей гендерных инноваций неминуемо ожидает гендерный конфликт, поскольку их поведение оценивается как девиантное. Возмутители гендерного спокойствия осуждаются, а то и караются остракизмом.

В шкале социокультурных ценностей существуют универсальные, распространенные повсеместно. Это ценности основаны на данных биологической природы человека или универсальных свойствах социальной коммуникации. Но даже они, являясь продуктом той или иной культуры, в определенной степени специфичны.

Особенно зримо это проявляется в гендерных стереотипах, где шкала универсальных ценностей имеет относительно ограниченный, но стабильный для разных культур диапазон. Почти во всех культурах поощряется монополия женщины на

воспроизводство рода, воспитание, заботу и опеку, внешнюю привлекательность, нацеленность на приватную сферу семьи и мужская монополия на установление порядка, нацеленность на социально значимые сферы, связанные с руководством, распоряжением ресурсами, властью. Однако идеалы мужественности и женственности сильно варьируют в разных культурах: «потолок пола» в них специфичен и дифференцирован. Можно говорить о множестве гендерных дисплеев и внутри данной культуры, т.к. гендерные стереотипы соотносятся с реальной стратификацией общества и пересекаются с этническими особенностями, возрастом, образованием, социальным статусом, условиями жизни и т.д. Любая межличностная коммуникация сопровождается определенными ритуалами, которые подкрепляют статусные отношения, в том числе и гендерные. Ритуализировано все: одежда, жесты, аксессуары, лексика, стиль речи, застолье, похороны, брачные церемонии. Вся ритуальная жизнь человека пронизана дихотомией мужское-жен-ское, и гендерные роли четко регламентируются обществом.

Ритуалы обретают конвенциальный характер и институционализируются, становясь имплицитным договором общественных отношений.

Любой ритуал обладает сигнальной функцией и, по И. Гоффману, обществу присуща гендерная семиотика, а это открывает перспективы рассмотрения гендера в тех дисциплинах, которые изучают знаковые (семиотические) системы, в том числе и лингвистике. Вместе с тем, это позволяет отнести гендер к культурным универсалиям, которые присутствуют в любой социальной культуре. По М. Мид и К. Клакхон, к ним относятся:

• язык как символика и содержание действий (знак значение);

• ценностная система как совокупность жизненных целей, средств, идеалов, мифов, идеологий;

• символы, понятия и смыслы, которыми маркированы действия;

• типичные связи и взаимодействия (родственные ценности, ритуальные и т.д.);

• образцы и эталоны поведения.

Все культурные универсалии, на наш взгляд, гендерно спроецированы, ибо точкой отсчета во всех них является родополовая принадлежность человека и те статусные роли, которыми они на-

делены в той или иной культуре. Можно констатировать, что гендерная культура общества:

• исторична, т.е. предопределена всей системой общественных отношений и обладает определенными закономерностями динамики, хотя по сравнению с другими пластами культуры динамика эта чрезмерно медленная: мир издавна держится на инерции патриархатной культуры, и эта инерция является наиболее консервативной и наименее рефлектируемой во все времена;

• знакова и символична: все идеи, чувства, ценности и нормы символизированы; они экст-расоматичны, т.е. не предопределены биологическими данными человека, органами чувств, а заданы культурной традицией;

• ритуализирована и институционализирована;

• коммуникативна: т.е. существует лишь через общение с людьми, с предыдущим и последующим поколениями, с другими культурными мирами, через диалог, посредством специфичного языкового кодирования.

Рассмотрим более подробно механизмы передачи культурной информации.

Культура общества - это коллективная память. Чтобы событие стало явлением культуры, оно должно быть облечено в словесные формы либо в другие знаковые системы. Оно должно быть трансформировано в текст, причем здесь под текстом понимается не только рукопись или книга, но и все, что создано искусственно и является продуктом рук человеческих, - любые артефакты: картины, наскальная живопись, иконы, археологические раскопки, здания, интерьер, одежда и т.д. Только в этом случае культура может выполнять функцию хранения и передачи информации. Человечество знает два канала передачи информации:

• генетический, когда в биологической жизни накапливается генофонд;

• через знаковые системы, т.е. так называемые вторичные языки.

Это вторичные моделирующие системы, которые являют собой коммуникационные структуры, надстроенные над естественно-языковым уровнем - мифы, ритуалы, религия, искусство, литература и т.д.

Очевидно, культура начинается тогда, когда появляется способность человека к символизации, когда наличие знака делает возможной не только передачу информации, но и ее интерпре-

тацию. Так, из гущи веков мы вылавливаем ген-дерно означенные знаки и символы, которые транслируются через поколения и становятся гендерным сертификатом, определяющим идеалы мужественности и женственности по принципу «здесь и сейчас». В мире нет вечной мужественности и женственности. Эти изменчивые категории имеют отличные друг от друга содержания в разных культурах. Гендерные нормативы локально и культурно обусловлены и зависят от этнических, культурных, социальных, религиозных и исторических факторов. Коэффициент гендерной иерархии варьирует в разных обществах в разные времена.

Итак, гендер не является лингвистической категорией, но язык и речь могут быть исследованы с точки зрения отражения в них гендерной культуры.

В центре концепции М. Фуко, Ж. Лакана, Ж. -Дерриды закреплен тезис о недоступности реальности для человеческого понимания вне структур языка. Мир познаваем только через языковые формы. Наши представления о мире не могут отразить реальность, которая существует за пределами языка. То, что мы воспринимаем как реальность, на самом деле - социальный и лингвистически сконструированный феномен.

М. Фуко показал, что способы говорения о чем-либо отражают дискурс, т.е. прежний опыт данной нации, и включают в себя оценочность, иерархию и властную функцию. Таким образом, язык не только опосредует отношение человека к миру, но и сам накладывает отпечаток на поведение и процессы социализации, отражая коллективное видение гендера. Эта идея подтверждается известной гипотезой Сепира-Уорфа, по которой язык - не только продукт общества, но и средство формирования его мышления и ментальности.

В зарубежной лингвистике оформилось самостоятельное направление, которое рассматривает, с одной стороны, зафиксированные в языке стереотипы мужественности и женственности, гендерную асимметрию, с другой - особенности речевого поведения мужчин и женщин.

Обращение к гендерной проблематике наблюдалось в лингвистике еще в античную эпоху. Особым стимулом для подобных исследований стало обнаружение в XVII веке «экзотических» языков, которые имели женские и мужские «подъязыки». Проблемы пола и гендера в лингвистичес-

Педагогика. Психология. Социальная работа. Ювенология. Социокинетика, № 4, 2009

287

ком преломлении находим в трудах В. Гумбольдта, Я. Гримма, И. Гардера, А. Мейе, О. Есперсена, Э. Сепира.

В конце 60-70-х годов проблематика обрела новый импульс в лице феминистской лингвистики, главной целью которой было утверждение мужского доминирования в языковой картине мира. Проводились доказательства андроцентрич-ности языков, например, следующие:

1. Имена существительные женского рода в основном являются производными от мужских, причем очень часто женские корреляты являются не просто нейтральной лингвистичекой оппозицией. Часто они получают семантическое смещение: секретарь - секретарша, машинист -машинистка, ректор -ректорша (жена ректора), а иногда обретают иронический флер: директриса, профессорша. Названия многих профессий не имеют коррелята в женском роде: капитан, командир, теоретик и т. д.

2. Во многих языках отождествляется понятие «человек» и «мужчина» и обозначается одним словом (man в английском, homme во французском, чiловiк - в украинском, в грузинском, в армянском прибавляется морфема - iO?U?n?, но ICY).

3. В языках, имеющих грамматический род, мужской род занимает большее языковое пространство и может обозначать лиц разного пола. Учителя средней школы (и женщины, и мужчины), ученики встали (и девочки, и мальчики).

4. Категория одушевленности связана с мужским родом. Согласование одушевленных слов идет преимущественно по форме мужского рода, а не по реальному полу. Кто пришел? (даже если пришла женщина), Кто сказал «мяу»? (даже если это кошка).

Другим направлением феминистской лингвистики было восходящее к теории речевых актов Остина-Серля изучение разных стратегий речевого поведения мужчин и женщин, что обусловило появление понятия «гендерлект». В последние годы правомерность этого понятия оспаривается, и мы разделяем это мнение, т. к. считаем, что очень часто пол коммуникантов не так значим, как фактор образованности, социальной или этнической принадлежности.

Гендерная проблематика открывает интригующие направления лингвистических исследований:

■ дискурсивный анализ мужской и женской

речи;

• деконструкция зафиксированных в языке стереотипов феминности и маскулинности;

• инвентаризация средств выражения мужественности и женственности на фонологическом, грамматическом, лексическом уровнях и на уровне текста;

• язык как зеркало гендерной культуры;

• язык как ресурс создания коллективной гендерной идентичности;

• перформативная сущность национальной гендерной идентичности;

• гендерное измерение межкультурного дискурса.

Интересные выводы сделаны Кирилиной А.В. при исследовании русской фразеологии и паре-миологии в сопоставлении с немецким. Здесь вновь обнаруживается меньшее количество гендерных асимметрий, нежели в немецком, то есть сниженный андроцентризм русского языка. В русских фразеологических оборотах, пословицах и поговорках:

• чаще всего номинируются не лица (мужчина либо женщина), а действия, основанные на телесных метафорах и свойственные как мужчинам, так и женщинам;

• негативная оценка связана не с гендерным фактором, а с человеком - безотносительно к половой принадлежности;

• широко представлен образ женщины и женской картины мира: отражены многочисленные социальные роли, статусы, родственные связи, этапы жизни, возрастные циклы, сферы деятельности.

Фольклор и паремиология любого языка являются зеркалом гендерной культуры данного народа и выполняют роль активных агентов социализации.

В настоящее время нами исследуется паре-миология русского языка в сопоставлении с армянским. Приведем некоторые армянские пословицы и поговорки, отражающие национальные гендерные стереотипы: Настоящий мужчина открывает дверь ногой (т. е. добытчик, руки заняты); Лучше один слепой мальчик, чем семь зрячих девочек; Сына держат двумя пуками, дочь - одной; Без мужа голова не покрыта, без жены дом не крыт; Дочь - светильник для чужого дома; Построенный женой очаг и Бог не разрушит, а построенный Богом - жена разрушит; Беря в жены дочь, смотри на мать; Доб-

рая жена дом сбережет, а худая - рукавом разнесет. Такие посылы народной мудрости сродни гендерному инструктажу для целых поколений.

Библиографический список

1. Клифорд Гирц. Насыщенное описание: в поисках интерпретивной теории культуры // Антология исследований культуры. - СПб., 1997.

2. Кирилина А.В. Гендерные исследования в лингвистике и теории коммуникации. - М., 2004.

3. Шмелев А.Д. Ключевые представления русской языковой картины мира // Проблемы функционирования русского языка в Республике Армения: сб. материалов семинара 8-9 ноября 2006 г. - Ереван, 2006.

4. Гендер: язык, культура, коммуникация: материалы I международной конференции. - М.: МГЛУ 1999.

5. Бабаян С.С. Гендер и дискриминация. -Ереван, 2002.

6. Гендер как интрига познания: гендерные исследования в лингвистике, литературоведении и теории коммуникации. - М., 2003.

7. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. - М., 1997.

8. Бабаян С.С. Гендер и дискриминация // Гендерные исследования. - 2002. - N° 11.

9. Бабаян С., Мирзоян Э. Гендер, культура, коммуникация, текст - потенциальные поля пересечения // Гендерные исследования. - Ереван, 2001.

10. Бабаян С.С. Гендер, нация, гражданство, государство. - Ванадзор, 2007.

11. Рябов О.В. Гендерные аспекты межкуль-турной коммуникации: социально-философский анализ // Гендер как интрига познания. - М., 2002.

УДК 371.39

В.И. РЯБОВА

МОДЕЛЬ ФОРМИРОВАНИЯ ГОТОВНОСТИ ДЕТЕЙ К МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ В УЧРЕЖДЕНИЯХ ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ ДЕТЕЙ КАЗАХСТАНА

Статья раскрывает авторский подход к моделированию процесса формирования готовности детей к межкультурной коммуникации в условиях дополнительного образования детей Казахстана, как полиэтнического, многонационального государства. В основе содержания модели раскрыты мотивационно-ценностный, эмоционально-чувственный, когнитивный, организационный и поведенческий компоненты, предложены критерии оценки эффективности реализации модели. Кроме того, показаны общие формы работы учреждений дополнительного образования, обеспечивающие формирование готовности детей к межкультурной коммуникации, описан конкретный опыт учреждений Казахстана.

Ключевые слова: учреждения дополнительного образования детей; межкультурная коммуникация; формирование готовности детей к деятельности; модель, элементы и компоненты модели; цель, мотивы, ценности, чувства, знания, поведение; направления, виды, методы, формы, результаты деятельности; критерии оценки.

Значительная часть истории Казахстана - это история этнического и культурного взаимодействия населяющих его народов, проникающего буквально во все сферы - язык, поведенческие стереотипы, мировоззрение, ментальность. На

исторической земле казахов накоплен богатый и уникальный опыт мирового сосуществования народов, цивилизаций, культур и различных вероисповеданий в одном государстве. Это наследие определяет корни единства народов и помо-

© В.И. Рябова, 2009

289