CC BY
15УДК 94(47)
И. К. Загидуллин
Габдерашит Ибрагимов о петиционной кампании мусульман Волго-Уральского региона 1905 года
Петиционная кампания мусульман, которая официально охватила период с 18 февраля по 6 августа 1905 г., стала важным этапом в этноконфессиональной и общественно-политической консолидации мусульманских народов Российской империи. Мусульмане Волго-Уральского региона подали в адрес российского правительства более 500 прошений со своими просьбами. В статье освещается оценка Габдерашитом Ибрагимовым петиционной кампаний мусульман Волго-Уральского региона и его анализ отдельных ходатайств единоверцев. Источником к написанию статьи послужили публикации Габдерашита Ибрагимова в газетах «Тарджеман» (г.Бахчисарай), «Каспий» (г.Баку) и «Русь» (г.Санкт-Петербург).
Ключевые слова: Габдерашит Ибрагимов, петиции мусульман Волго-Уральского региона, русская революция 1905-1907 годов.
Активизация общественного движения мусульман Поволжья и При-уралья в 1905 г. началась с законодательных инициатив самодержавия. Эти инициативы в условиях демократической атмосферы и революционной ситуации в стране привели к ускоренному формированию общественно-политических течений среди мусульман региона, о которых сообщал Галимджан Ибрагимов. Именной императорский указ «О предначертаниях к усовершенствованию государственного порядка» от 12 декабря 1904 г. стал публичным заявлением имперской власти о намерении начать системные реформы, в том числе прекратить дискриминацию по конфессиональному признаку. Высочайшим указом от 18 февраля 1905 г. российским подданным, «радеющем об общей пользе и нуждах государственных», «частным лицам и учреждениям» разрешалось подавать ходатайства на имя императора «по вопросам, касающимся усовершенствования государственного благоустройства и улучшения народного благосостояния». Их рассмотрение возлагалось на Комитет министров.
С этого времени началась реализация сановниками «политики доверия к обществу», как именовали новый курс власти столичные журналисты. В действительности указ был направлен на укрепление доверия к императору, сохранение целостности государства и отвлечения национальных/региональных элит от участия в революционных событиях и на перевод их претензий в формат диалога с властью. Следует отметить, что «политика доверия» оправдала надежды русских сановников, и наиболее радикальные национальные группы, в конечном счете, отказавшиеся от первоначальных планов, ограничились вопросами достижения автономии.
«Политика доверия» или разрешенный властью период подачи ходатайств продолжался до появления манифеста от 6 августа 1905 г., согласно
которому впредь все новые законы должны были предварительно рассматриваться и утверждаться в Государственной думе, а российским поданным запрещалось командировать в Государственную думу депутации, а также «предоставлять словесные и письменные заявления и просьбы».
«Приговорное движение» и издание газет на татарском языке в Вол-го-Уральском регионе способствовали становлению феномена региональных лидеров, из числа которых выросли в общенациональные лидеры. Как известно, до 1905 г. среди джадидистов был лишь один общенациональный лидер - Исмаил Гаспринский, который добился такого высокого положения благодаря своей многолетней неустанной публицистической и редакторской деятельности, возглавляя редакцию «Тарджемана».
Габд. Ибрагимов изначально выступал от имени мусульманского сообщества России и до 1905 г. не стал региональным лидером. Причина этого явления заключается не только в его необыкновенной мобильности, харизматичности, активности, в личностных качествах и т.д. Главная причина заключается, на наш взгляд, в том, что элита столичной общины не воспринимала его как лидера. Это связано с множеством причин, среди которых как наиболее важные укажем следующие. Все указные муллы приходов, по сути, основные идеологи общины, являлись казенными чиновниками или имели отчетливую проправительственную позицию, купечество, один из главных движущих сил петиционной кампании, было малочисленным, зато среди мусульман выделялась большая группа приезжих, решающих вопросы выживания. Маркером имеющихся проблем в консолидационных усилиях петербургской общины можно назвать факт бездействия созданного Мусульманского благотворительного общества, которое в первые годы ничем не занималось, кроме сбора средств для своей будущей деятельности по решению социальных проблем единоверцев.
В Петербурге Габд. Ибрагимов не смог даже сплотить группу своих последователей и сообща с ними подать петицию. Между тем такое ходатайство от имени группы мусульман-петербуржцев очень сильно прозвучало бы на информационном поле России. Наконец, он не воспользовался правом подачи индивидуальной петиции с политическими и другими предложениями, претензиями к российской власти. Между тем, сам активно критиковал петиций единоверцев. Причины такого странного поведения Габд. Ибрагимова предстоит еще выяснить. Как далее рассмотрим, он сосредоточил свои усилия в других вопросах.
В многогранной деятельности Габд. Ибрагимова в 1905 г. правомерно выделить несколько тесно взаимосвязанных направлений его деятельности.
1) Сыграл выдающуюся роль в подготовке Всероссийского съезда мусульман в Нижнем Новгороде в августе 1905 г.
2) Специально в течение трех месяцев встречался с пребывшими в столицу единоверцами, помогал им, именно беседы с ними стали важнейшим источником для составления представления Габд. Ибрагимова об
общественной ситуации среди единоверцев. Другой формой ближайшего ознакомления с общественным мнением мусульман стала его поездка по регионам в мае-июне 1905 г.
3) Стал непосредственным участником петиционной кампании 1905 г., подав от своего имени прошение о нуждах бухарцев в Западной Сибири и восстановлении их прежних прав.
4) Габд. Ибрагимов делился своими наблюдениями о внутриполитическом курсе правительства, анализировал тексты ходатайств, давал характеристику «приговорному движению» единоверцев.
Первыми исследователями общественного движения мусульманских народов Волго-Уральского 1905 г. в целом и их петиционной кампании 1905 г. в частности стали И.Гаспринский и Габд. Ибрагимов. В отличие от И.Гаспринского, который лишь по поступившим в редакцию материалам мог составлять суждение о петициях, Габд. Ибрагимов, проживая в Санкт-Петербурге, лично общался с уполномоченными, воочию знакомился с текстами их прошений. У него, несомненно, имелась более полная и правдивая информация и о делегациях, и о содержании подаваемых в центральные инстанции империи прошений. Он также заинтересованно изучал российскую прессу.
Объектом нашего исследования стали номера газет «Каспий» (Баку»), «Тарджеман» (Бахчисарай»), «Русь» (Санкт-Петербург) за 1905 год. Следует отметить, что тюркоязычная периодика в этот период издавалась в Закавказье и Туркестане, мы не исключаем того, что в них и других русскоязычных газетах Габд. Ибрагимов мог публиковать статьи, касающиеся петиционной кампании мусульман России 1905 года.
Сообщения Габд. Ибрагимова редакция газеты «Каспий» печатала под общим заглавием «Письма из Петербурга» (пять писем с 21 июня по 6 августа 1905 г.), которых автор, как и в столичной газете «Русь», подписался литером «А.» (Абдрашит. - И.З.). В «Тарджемане» (1905, 8 июля (№53)) же свое сообщение Габд. Ибрагимов подписал, указав фамилию («А.Р. Ибрагимов»).
Публикация Габд. Ибрагимова в столичной газете «Русь» (Русь, 1905, 26 апреля (№109), с.2) выдает в нем зрелого политика и компетентного аналитика законодательных актов самодержавия. В ней автор анализирует решения, принятые Комитетом министров во исполнение именного императорского указа «О предначертаниях к усовершенствованию государственного порядка» от 12 декабря 1904 г.
По мнению Габд. Ибрагимова, те пункты указа, которые касаются вопросов веротерпимости в целом, расширения религиозных прав сектантов и старообрядцев, а также инославных христианских исповеданий, выделяются своей точностью и ясностью, по ним Комитет министров высказался в форме «категорических резолюций». А по вопросам, касающимся иноверных нехристианских исповеданий, особенно мусульман, суждения сановников весьма туманны и неопределенны, по ним Комитет министров
высказал лишь рекомендации, которыми должны руководствоваться особое совещание по делам веры (председателем которого был вскоре утвержден граф А.П. Игнатьев. - И.З.). По сути, правомерно считает автор, Комитет министров не обещает мусульманам ничего, кроме перечня тех вопросов, которые предлагает обсудить Особому совещанию.
Габд. Ибрагимов считает, что Комитет министров, предлагая обсудить лишь шесть вопросов, «загоняет» Особое совещание по делам веры в слишком «узкие рамки». Из указанных шести вопросов, пишет автор, два (5) об учреждении особых духовных управлений для казахов областей Акмолинской, Семипалатинской, Уральской и Тургайской, а также для мусульманских общин на Северном Кавказе, в Ставропольской губернии, Туркестанском крае и Закаспийской области; 6) о возможности дозволения воспитывать подкидываемых детей в религии принявших их на воспитание иноверных семей) «не имеют общего значения», а лишь 3-й вопрос (об освобождении от призыва на действительную военную службу «из запаса» некоторых лиц мусульманского духовенства) «не исчерпывает целиком ходатайства мусульман по этому предмету».
Сопоставив рекомендации Комитета министров, которые в целом позволяли составить представление о видении имперской властью ближайших путей решения «мусульманского вопроса» в России, и ходатайства депутаций, Габд. Ибрагимов выделяет ряд вопросов, выпавших из поля зрения российских сановников. Это - освобождение муфтия от административной опеки, расширение круга деятельности и компетенции Духовного собрания, исключение мусульманского духовенства из «податного сословия» (т. е. крестьянской и мещанской сословий - из самых низших ступеней социальной иерархии в империи), назначение приходскому духовенству казенного содержания, регламентация деятельности православных миссионеров среди мусульман, назначение мусульманских вероучителей в русские учебные заведения, в которых обучаются мусульмане. Он также обращает внимание общественности на то, что вопрос об освобождении от военного призыва мусульманского духовенства является решенным лишь частично, «именно в том смысле, что только некоторые из духовенства должны быть освобождены от призыва «на действительную службу из за-паса»«. Последнее предложение Габд. Ибрагимова написано очень завуалированно. В действительности, исходя из текстов прошений, можно сказать, что мусульмане просили об освобождении приходского духовенства вообще от воинской повинности, тем самым уравняв их положение в этом вопросе с православными приходскими священниками. Исходя из вышеизложенного, Габд. Ибрагимов делает однозначный вывод о том, что «особое совещание будет разрабатывать религиозно-духовные вопросы мусульман в пределах, намеченных Комитетом министров, а иначе быть и не может, что даже если оно даже разрешит их в благоприятном для мусульман смысле, то мусульмане получат очень мало сравнительно с тем, что просили». «А ведь, кажется и просили то они очень немногого!» -
восклицает автор. Действительно, его предположения оказались пророческими и оправдались в самых худших вариантах. Решения особого совещания так и приобрели законодательное оформление. Однако это обстоятельство не умаляет значения «приговорного движения», которое явилось важнейшей вехой в социальном пробуждении и политическом развитии мусульманских народов России.
Прежде всего, следует отметить, что практически всем его публикациям, за исключением сообщений о петициях казахов и съезде мусульманских общественных деятелей 20-22 июня 1905 г. г. Чистополе и еще нескольких сюжетов, присуща брутальная манера изложения мыслей. Такой же критический и бескомпромиссный стиль был характерен его публикациям в альманахе «Миръат» («Зеркало»). Однако, если в альманахе автор жестко критикует негативные явления в поселении № или некоего лица, как бы иллюстрируя типажи и характерные черты социальной жизни мусульманских общин (Альманах «Миръат» («Зеркало»), с.150-198), то в публикациях 1905 г. его критика направлена на конкретные личности. Важно также отметить, что такой стиль был характерен в целом для публикаций зародившейся в 1905 г. татарской периодической печати. Откровенно говоря, так искренне и беспристрастно мог критиковать своих оппонентов лишь неравнодушная к проблемам единоверцев и болеющая за судьбу своего народа личность.
Габд. Ибрагимов, несомненно, всем сердцем приветствовал активность единоверцев, оценив их участие в петиционной кампании как факт того, что «мусульмане... после долгого и упорного молчания, сами о себе заговорили». Габд. Ибрагимов считал петиционную кампанию первым признаком проявления социальной активности, направленной на формирование мусульманского общественного движения в России. «Но и это уже шаг вперед - дитя произнесло первые слова «папа» и «мама», дальше пойдет дело быстрее, оно скоро научится разговаривать, как большие. Да и пора!» - пишет Габд. Ибрагимов (Каспий, 1905, 21 июня (№117), с.3).
Габд. Ибрагимов выделяет два аспекта в требованиях мусульман. Во-первых, возможно полное освобождение, эмансипация мусульманского духовного правления от влияния местных административных органов власти. Во-вторых, предоставление некоторых прав высшему и приходскому духовенству (Русь, 1905, 26 апреля (№109), с.2). Однако, в то же время по поводу выдвигаемых большинства требований он высказывался весьма скептически, написав: мусульмане «в сущности, не говорят, а скорее по-детски лепечут!» (Каспий, 1905, 21 июня (№117), с.3). Лишь ходатайства, поданные Гаязом Исхаки, Ибрагимом Камаловым и Мухаммадгарифом Бадамшиным от имени татарской общины г.Чистополя Казанской губернии, а также доверенными мусульман г.Орска Оренбургской губернии, которые были опубликованы газетах «Право» и «Рассвет», Габд. Ибрагимов оценивает очень высоко, отметив, что «в них видно и понимание татарами своих общественных интересов и сознательное отношение к своему
положению» (Там же). Примечательно, что «татарские социалисты» из Чистополя разделили свои требования к правительству на две части и подали сразу два ходатайства, назвав одну «докладной запиской о духовно-религиозных нуждах, вторую - о «гражданских нуждах». Согласно воспоминаниям Гаяза Исхаки, второе по их просьбе ходатайство было составлено юристом Ибниамином Ахтямовым. В ней речь шла об аннулировании всех законодательных и подзаконных актов, ущемляющих права татарского народа, стесняющих свободу совести, свободу слова и печати, свободу собраний и т.д. (Загидуллин, Хамитбаева, 2015, с.81-89).
Видимо, в его представлении члены депутаций, прибывших для встречи со столичными сановниками, должны были быть социально активными и подготовленными личностями. Однако общение с ними в феврале-апреле 1905 г. не оправдали надежд Г.Ибрагимова на ускоренное обновление мусульманского сообщества: «Мои петербургские наблюдения над проявлением общественного самосознания мусульман не могли настроить на особенно радостный лад - не дав ничего утешительного, но и еще лишний раз убедили меня в той печальной истине, что мусульманам очень далеко еще до настоящей культуры, до действительного понимания своих общественных задач» (Каспий, 1905, 21 июня (№117), с.3). В этой связи в газете «Тарджеман» (Тарджеман, 1905, 8 июля (№53)) он придает гласности беспрецедентный случай опоздания членов депутации г.Касимова на встречу с премьер-министром России С.Ю. Вите1.
1 Русский сановник уже вышедший из своего кабинета и спешивший со своей супругой по делам, увидев депутацию, остановился и любезно принял ходатайство. В дальнейшем Габд. Ибрагимов стал свидетелем того, что один из касимов-цев хвалебно рассказывал о своих действиях членам депутации из Саратовской губернии, заключив, миссию они выполнили буквально за две минуты, передав из рук в руки петицию. Как видно из сообщения Габд. Ибрагимова, он придавал больше значение аудиенции у премьер-министра, рассматривая его как исключительную возможность лично довести до сведения высокопоставленного чиновника информацию о духовно-религиозных нуждах народа, оказывая воздействие на его представление о «мусульманском вопросе» в России, и, возможно, услышать его мнение (или заверение в содействии) по решению озвученных проблем. Габд. Ибрагимов, открыто высмеял курьерское усердие касимовской депутации: «какую великую услугу оказал ваш имам: он привез в Петербург петицию, которую можно было отправить семикопеечной маркой». Эта публикация вызвала болезненную реакцию членов депутации, которые заявили, эта публикация - «вымысел и клевета». Оппоненты отвечали: «Во-первых, в депутации было не два имама, а один - именно Мухамед Ариф Бектомиров. Во-вторых, отсутствовавший при приеме г.Витте депутатов был не имам, а депутат М.Шакулов. который не смог быть на приеме у г.Витте не потому, что был пьян, а по другой причине. Потом прием у председателя Комитета министров назначен был не в 11 часов, а в 1 часа дня, и день этот был не пятничный, а среда» и т.д. (Тарджеман, 1905, 19 августа, №65). Однако в главном - в факте опоздания мусульман на встречу с премьер-министром Габд. Ибрагимов был прав.
Поездка Габд. Ибрагимова по регионам в мае-июне 1905 г. изменили его пессимистические настроения по поводу перспектив национального движения татар: «Но эти мрачные мысли мои скорее расселялись. Во время моей поездки в провинции пришлось видеть и слышать много интересного. Везде, где я только был, я нашел среди мусульман такое живо интересующее отношение к происходящим общественным событиям, видел только бодрящие душу картины, слышал такие умные, продуманные речи, что петербургское разочарование быстро исчезло» (Каспий, 1905, 21 июня (№117), с.3).
Габд. Ибрагимов был не только исследователем, но по воле случая стал летописцем некоторых важнейших событий общественной жизни мусульман революционного 1905 года. Этот аспект его журналисткой деятельности наглядно проявилась при описании съезда мусульманских общественных деятелей, прибывших в Чистополь на свадебное торжество Мусы Бигиева и Галии Камаловой, сестры городского имама Ибрагима Камалова. Праздничное мероприятие кардинальным образом отличалось от традиционных свадебных торжеств. Собрание выделялось многочисленностью гостей (около 500 чел.), их широким географическим охватом мест их жительства (Поволжье, Приуралье и Сибирь), разнообразным социально-сословным составом (купцы, крестьяне, духовные лица, мударри-сы, мугаллимы, шакирды и т.д.). По мнению Габд. Ибрагимова, благодаря активности несколько лиц, озвученные идеи и имевшаяся дискуссия дали ему интересный материал для глубоких размышлений об общественной ситуации среди мусульман на этот период. Приподнятое общественное настроение, царившее в российском обществе, предалось и гостям, которые принялись активно обсуждать пути развития мусульманского сообщества в регионе. На первом собрании, состоявшемся 20 мая, под впечатлением известия о назначении А.П. Игнатьева председателем особого совещания по делам веры, призванного разработать новые законопроекты в духе времени - с учетом высказанных просьб мусульман, центральной темой был вопрос: следует ли участвовать в ее работе, командировав своих уполномоченных или же ее бойкотировать, учитывая весьма узкие его полномочия. Наряду с ключевой темой обсуждались также вопросы гражданско-правового статуса мусульманских народов. В целом собравшиеся выразили недоверие к учрежденному Особому совещанию и по этому поводу составили телеграмму на имя министра внутренних дел2, текст кото-
2 В телеграмме сообщалось: «Находя, что особое совещание под председательством Игнатьева поставлено в слишком узкие рамки в отношении религиозных вопросов о мусульманах, мы покорнейше просим Ваше Высокопревосходительство не найдете ли возможным войти с ходатайством о расширении прав особого совещания в отношении религиозных вопросов пределах их петиции Комитету министров из разных городов, а так же вменить в обязанность председателю
рой за подписью 40 человек поступил 27 мая 1905 г. адресату (РГИА. Ф.821. Оп.10. Д.15. Л.173-175). В ней сообщается о необходимости расширения полномочий особого совещания в пределах петиций мусульман Габд. Ибрагимов также представил вниманию читателей резолюцию собрания, принятой 20 мая 1905 г., в которой речь шла о предоставлении мусульманам гражданских прав наряду с другими российскими подданными (предоставление свободы совести и религий, свободы слова и печати, свободы союзов и собраний, неприкосновенности личности и жилища; организация государственного управления на началах народного представительства при всеобщем и равном для всех избирательном праве при прямом и тайном подаче голосов)3.
Второе собрание (21 мая) было посвящено «общим вопросам о степени культурности татар, о состоянии их общественного самосознания, о способности их к восприятию различных прогрессивных идей и т.п.». В ходе дискуссии участники собрания констатировали, что «несмотря на то, что среди татар очень много грамотных, они в культурном отношении занимают чуть ли не последнее место среди прочих инородцев России». Большинство участников собрания согласилось с мнением о том, что главной причиной такого положения дел является: «отсутствие среди татар организованной деятельности культурно-просветительского характера путем учреждения народных библиотек, читален, издательских обществ и проч.», а также «отчасти» отсутствие в этой области частной инициативы и неблагоприятные общественно-правовые условия. Собрание постановило учредить общество народно-просветительского характера; определение уставных задач будущей организации и ее названия было поручено не-
особого совещания приглашать сведущих лиц из среды мусульман по их выбору и желанию, а не по личному усмотрению председателя».
3 «Мы, мусульмане Приволжья, Уралья и Сибири, случайно собравшись в г.Чистополе в количестве не менее 500 человек, обсуждая свое политическое, гражданское и правовое положение, нашли его крайне ненормальным. Полумеры, предпринимаемые правительством по улучшению этого положения, в современных условиях государственного строя не приведут к желательным определенным результатам. Мы полагаем, что без осуществления коренной реформы государственного строя наше положение не измениться к лучшему. Мы считает теперь же добиваться осуществления следующих принципов:
1) Полной свободы совести и религий.
2) Организация государственного управления на началах народного представительства при всеобщем и равном для всех избирательном праве при прямом и тайном подаче голосов. Для осуществления 2-го пункта данной резолюции необходимо повести в жизнь следующее: 1) Свободу слова и печати; 2) Свободу союзов и собраний; 3) Неприкосновенность личности и жилища».
Текст резолюции собрания также был напечатан в столичной газете «Наша жизнь» (1905. 1 июня), казанской газете «Волжский вестник» и бахчисарайском «Тарджеман»е. (1905. 14 июня. №46).
скольким лицам. (Однако, в конечном счете, такое общество не было создано. - И.З.).
В последнем собрании (22 мая) гости, обсуждая состояние татарской печати, отметили крайне придирчивое отношение цензуры к рукописям, подаваемым на утверждение к изданию, что создает неудобства нормальной организации печатного и издательского дела, с одной стороны, лишая читательскую аудиторию «необходимой духовной пищи», с другой, - подавляющим образом действуя на авторов книг. В этой связи обсуждалась деятельность Главного управления по делам печати, которое за последние 40 лет систематически отклоняло все ходатайства татар об издании газет на родном языке. Свой протест внутриполитическому курсу правительства участники собрания решили сообщить специальной телеграммой в адрес министра внутренних дел, который курировал этот судьбоносный вопрос для татар Волго-Уральского региона. Был утвержден следующий текст телеграммы: «Мы, нижеподписавшиеся мусульмане разных губерний, имели суждение, между прочим, о положении печати на татарском языке. Чувствуя особую настоятельную потребность в печатных изданиях на родном языке, и полагая, что на пути удовлетворения этой нашей справедливой и разумной потребности не может и не должно встретиться препятствий, покорнейше просим Ваше Высокопр[евосходительст]во посодействовать нам в ходатайствах наших о разрешении газет. Обращение наше к благосклонному содействую Вашего Высокопр[евосходительст]ва вызвано тем, что несмотря на целый ряд настоятельных ходатайств об издании газеты, не раз повторяемых за последние 40 лет, до сих пор ни одно из них Главным управлением печати не удовлетворялось. Даже в самом последнем по времени ходатайстве из Казани было категорически отказано» (Каспий, 1905, 28 июня (№123), с.3).
Еще один конфликт у Габд. Ибрагимова возник по случаю его газетного сообщения об общественной ситуации в Казани, куда он прибыл в конце мая из Чистополя. Публицист, прежде всего, критиковал позицию лидеров казанской татарской общины, которые первыми составили прошение и командировали в Санкт-Петербург депутацию для передачи ее премьер-министру С.Ю. Витте (всего казанская депутация подала три петиции - от 28 января, 28 февраля и 23 марта 1905 г.). Имея в виду первое ходатайство казанцев, текст которого был опубликован в ряде газетах, Габд. Ибрагимов высказался очень резко: «Какую ерунду они нагородили в своей петиции». Эта «докладная записка» состояла из 11 пунктов и содержала просьбы о реформировании системы управления духовными делами округа Оренбургского магометанского духовного собрания (Мэхка-мэи Шэргыя Ырынбургия), сосредоточении в его исключительном ведении своих семейных и наследственных дел, вакуфов, вопросов строительства мечетей, открытия и контроля над мектебе и медресе и учебным персоналом, даровании свободы слова и печати, издания и свободной торговли книгами и газетами на восточных языках, об уравнении прав мулл с
православными церковнослужителями, дозволении усыновлять подкинутых младенцев, упразднении русского образовательного ценза для кандидатов на мусульманские духовные должности, предоставлении права открытия частных общеобразовательных и профессиональных учебных заведений с преподаванием в них предметов общеобразовательного курса на татарском языке (Загидуллин, 2015, с. 46-63).
В начале 1905 г. Казанская городская дума потребовала от татарских владельцев магазинов отдыха в воскресенье и работы в пятницу, и по этому поводу было подано несколько прошений, в которых доказывалось право мусульман на отдых в пятницу. Одновременно татарские приказчики публично заговорили о своих правах на отдых в один день в неделю. Эту их инициативу Габд. Ибрагимов оценивает очень высоко: «казанские приказчики впервые начали движение за отстаивание свои прав и интересов» (Каспий, 1905, 25 июня (№121) с.4). Между тем, с целью консолидации по конфессиональному принципу, татарские купцы, гарантировав приказчикам полноценный отдых в пятницу, сумели их склонить совместно добиваться открытия магазинов в воскресенье (Загидуллин, Багаутди-нова, Байбулатова, 2015, с.47-65). По мнению Габд. Ибрагимова, что это «пустяшный вопрос» был сильно раздут, на что «затрачивается энергии и сил, достойных лучшего применения, что прямо досадно становится». В результате, «прогрессивное и симпатичное» общественное движение татарских приказчиков Казани по отстаиванию своих прав и интересов, в конце концов, «выродилось в нечто клерикально-реакционное» (Каспий, 1905, 25 июня (№121), с. 4).
На этом фоне Габд. Ибрагимова впечатлила консолидация и активность казанских шакирдов, которые вместе с некоторыми молодыми му-галлимами на собраниях 29 апреля, 3, 4 и 6 мая 1905 г. обсуждали вопросы реформирования учебных заведений4. Он ознакомил общественность с основными требованиями «пионеров» движения за реформу старой мусульманской школы, тем самым придав гласности чаяния казанских ша-кирдов и сделав их достоянием широкой общественности5.
4 «Мусульманские школы - (медресе) - уже дано нуждаются в коренной реформе. Система преподавания, самые предметы, преподаваемые в медресах, до того устарели, так отстали от века, что не могут удовлетворить самым элементарным требованиям современности. Эта истина настолько непреложна, что признается и большинством учащихся, и многими из молодых преподавателей (мудар-рисов). Но, к несчастью, до сих пор ни у кого не хватало мужества разбить уродливые формы, созданные вековой традицией, разбить сети мертвящие и тело, и душу схоластики. Да это и понятно, если принять во внимание те серьезные препятствия, в лице авторитета старых мударрисов и запрещения со стороны правительства, упорно не позволявшего касаться вопроса реформы школы, с которыми приходится иметь дело каждому новатору», - пишет Г. Ибрагимов.
5 Учащаяся молодежь высказалась за следующие нововведения:
1. Открыть школы типа средних образовательных учебных заведений.
Против «целого обвинительного акта» один из лидеров местной общины выступил Ахметзян Сайдашев6, подчеркнув, что Комитет министров и все высокопоставленные лица, с которыми встречалась депутация, нашли их петицию основательной. Переходя в наступление, казанский купец ставит резонный вопрос: «. если ходатайство казанских мусульман «ерунда», почему же сам г.А. не представит своего ходатайства за мусульман? И если бы его ходатайство оказалось разумным, а потому полезным, то оно было бы принято, и казанские мусульмане были бы ему только глубоко благодарны на его умное, приемлемое ходатайство» (Каспий, 1905, 5 августа (№153), с.3).
Из поездки в Уфу, куда Габд. Ибрагимов поехал после Казани, он вернулся неудовлетворенным. По его мнению, и местное мусульманское общество города, и религиозное управление мусульман во главе с муфтием оказались вне петиционной кампании. (Следует отметить, что суждения Г. Ибрагимова о пассивности оренбургского муфтия М.Султанова не соответствуют действительности. Действительно, несмотря на обсуждение проекта петиции местными мусульманами, в конечном счете, его текст не поступил в Комитет министров. - И.З.). Габд. Ибрагимов сообщает о прошедшем в городе в апреле съезде мусульманского духовенства, созванном для обсуждения вопросов реформирования системы управления религиозными делами. На съезде «с некоторыми интеллигентными мусульманами» муллы разработали проект желательных изменений и нововведений в
2. Открыть среднее учебное заведение типа учительской семинарии для подготовки учителей татарских школ первоначальной грамоты.
3. Открыть профессиональное учебное заведение - типа коммерческого или технического учебного заведения.
4. Открыть сеть татарских начальных школ для детей обоего пола.
5. Организовать ежегодные «повторительные педагогических курсы», для мударрисов медресе.
По мнению шакирдов, во всех этих школах преподавание должно вестись на татарском языке, русский язык, как государственный, должен изучаться полнее в обязательном порядке.
Осознавая потребность в больших средствах для реализации своих инициатив, татарские шакирды высказались за казенное субсидирование реформы национальной системы образования. Отсутствие доселе помощи со стороны государства они объясняли господством в стране антинародного, как для «инородцев», так и русских, бюрократического режима. По мнению Г.Ибрагимова, учащаяся молодежь была уверена в том, что общественные преобразования в стране позволят осуществить реформу татарской школы.
6 «Оставить без возрождения это обвинение невозможно, так как оно извращает факты, набрасывает тень на ряд действий Казанского мусульманского общества и его представителей, также осуждает то, что следовало бы поощрить, а поощряет то, что достойно осуждения, а потому я беру на себя смелость, шаг заша-гом, разобрать это «письмо» господина, скрывавшего под литерой «А», - пишет А.Сайдашев.
управлении духовными делами округа ОМДС, который муфтий передал в созываемое Особое совещание. Габд. Ибрагимов также узнал, что муфтием подано председателю Особого совещания Игнатьеву ходатайство о желательности привлечения к работам совещании сведущих лиц из числа мусульман для разъяснения некоторых пунктов представленного проекта (Каспий, 1905, 2 августа (№126), с.3).
Следующей своей публикацией Габд. Ибрагимов обозначил проблему нового мусульманского управления в Акмолинской, Семипалатинской, Уральской и Тургайской областях, сообщив о существовании среди казахов по этому вопросу двух диаметрально противоположных мнений. Как большинство татарских общественных деятелей, Г.Ибрагимов поддерживал идею возвращения к существовавшей до 1868 г. системе, когда казахи находились в административно-религиозном ведении Оренбургского магометанского духовного собрания (Мэхкамэи Шэргыя Ырынбургия). По крайней мере, его публикация текста «памятной записки» казахов Семипалатинской области, выступивших против рекомендации Комитета министров о создании отдельного религиозного управления для кочевников, косвенно свидетельствует об этом. Просители приводили следующие доводы в пользу своего суждения: «во-первых, киргизы, как мусульмане, в отношении своих религиозных особенностей ничем не отличаются от прочих мусульман; во-вторых, учреждение особых религиозных управлений для киргиз потребует выработки и особых уставов для их руководства -что отсрочит на долгое время реорганизацию существующих религиозных управлений, а получатся ли от того благоприятные практические результаты, неизвестно, в-третьих, учреждение особых управлений едва ли избавит киргиз от коренного зла, тяготяющегося над нами в настоящее время -от слишком большего влияния местной администрации на духовно-религиозную жизнь» (Каспий, 1905, 6 августа (№154)).
Таким образом, период с 18 февраля по 6 августа 1905 г. был временем официального диалога власти и подданных или разрешенного властью петиционной кампании, и действительно основная масса ходатайств поступила в этот период.
В период петиционной кампании 1905 г. Габд. Ибрагимов прочно закрепил за собой репутацию одного из политически зрелых, прозорливых и смелых общественных лидеров мусульман России, показал себя дальновидным политиком, определив тренды внутриполитического курса самодержавия в отношении запланированных реформ по достижению в законодательной сфере равноправия для христиан и мусульман. Он открыто заявил, что особое совещание по делам веры не рассмотрит весь перечень просьб мусульман, и, следовательно, связанные с его работой надежды на равноправие мусульман несбыточны. В то время как после подачи петиции часть региональных лидеров, посчитав свою главную миссию выполненной, перешла в состояние ожидания позитивных перемен со стороны правительства, по итогам работы особого совещания, Габд. Ибрагимов
продолжил активную деятельность по консолидации мусульманских народов России.
Г.Ибрагимов стал одним из первых исследователей общественных процессов среди мусульман 1905 г., в том числе по организации петиционной кампании и анализу текстов самих прошений. Объектом его изучения стали мусульмане Поволжья и Приуралья, т.е. та группа единоверцев, среди которых он жил, видел в них большой потенциал и связывал надежды на формирование общественно-политического движения среди мусульманских народов России. И хотя мы относим Габд. Ибрагимова по его политическим взглядам к лагерю татарских либералов, его газетные публикации в революционный 1905 г. очень сильно сближают автора с позицией социалистов-революционеров. В целом уверенно можно сказать, что он был представителем крайнего левого крыла либерального течения татар Волго-Уральского региона.
Помимо аналитического аспекта, публикации Габд. Ибрагимова имеют большую источниковедческую ценность по освещению хода петиционной кампании и съезда мусульман Волго-Уральского региона, состоявшего в Чистополе 20-22 мая 1905 г., в котором автор принимал непосредственное участие.
Свои публикации в русскоязычной прессе журналист подписывал литером «А.», что было обычной практикой журналистов того времени. Всячески приветствуя социальную активность единоверцев Волго-Уральского региона, критиковал их за робкое отстаивание своих гражданских прав, выдвигая на первый план достижение равноправия с русским населением империи по всех сферах жизни. Выступая как бескомпромиссный публицист, Г.Ибрагимов также резко осуждал негативные явления в общественной жизни, имел неосторожность допуска в публикациях различных неточностей, которые порой вызывали ответные протестные публикации с целью опровержения отдельных его суждений.
Источники и литература
1. РГИА. Ф.821. 0п.10. Д.15.
2. А. Петербургские письма // Каспий. 1905. 21 июня. №117. С. 3.
3. А. Петербургские письма // Каспий. 1905. 25 июня. №121. С. 4.
4. А. Петербургские письма // Каспий. 1905. 2 август. №126. С. 3.
5. А. Петербургские письма // Каспий. 1905. 7 июля. №126. С.3.
6. А. Петербургские письма // Каспий. 1905. 6 август. №154. С.3.
7. А. Магометане в России (письмо в редакцию) // Русь. 1905. 26 апреля. №109. С. 2.
8. А.Р.Ибрагимов. Касимханские депутаты в Петербурге // Тарджеман. 1905. №53. 8 июля.
9. Альманах «Миръат» («Зеркало») Габдерашита Ибрагимова // Модерниза-ционные процессы в татарско-мусульманском сообществе в 1880-е - 1905 гг.: до-
кументы и материалы / Сост. И.К. Загидуллин, Н.С. Хамитбаева, Л.Ф. Байбулато-ва, Х.З. Багаутдинова; под ред. И.К. Загидуллина. Казань: Изд-во «ЯЗ», 2014. С.150-198.
10. Загидуллин И.К. Петиции мусульман Казани 1905 г. // Гасырлар авазы -Эхо веков. 2015. №1-2. С. 46-63.
11. Загидуллин И.К., БагаутдиноваХ.З., Байбулатова Л.Ф. Проблема дня отдыха торговых заведений мусульман в петициях татар Казани в конце XIX - начале ХХ вв. // Гасырлар авазы - Эхо веков. 2015. №3-4. С. 47-65.
12. Загидуллин И.К., Хамитбаева Н.С. «Татарские социалисты» в петиционной кампании мусульман России 1905 года // Из истории и культуры народов Среднего Поволжья. 2015. №5. С.72-95.
13. СайдашевА. Письмо из Казани // Каспий. 1905. 5 августа. №153. С.3.
14. Тарджеман. 1905. 19 августа. №65.
И.К. Заhидуллин
Габдерэшит ИбраИимов 1905 нче елгы Идел-Урал тебэге меселманнарыньщ петицион кампаниясе турында
Рэсми рэвештэ 1905 нче елньщ 18 февраленнэн 6 августына кадэрге чорны Y3 эченэ алган меселманнарныц петицион кампаниясе Рэсэй империясенец меселман халыкларыныц милли, дини hэм ижтимагый-сэяси берлэшYендэ меЬим этап булып тора. Идел-Урал тебэге меселманнары Рэсэй хекумэте адресына Y3 Yтенечлэре белэн 500 дэн артык прошение язалар. Мэкалэдэ Габдерэшит ИбраЬимовнын Идел-Урал тебэге меселманнарыныц петицион кампаниясенэ бэялэмэсе hэм аныц белэн бер диндэгелэрнен аерым Yтенечлэренэ анализы як-тыртыла. Мэкалэне язуда Габдерэшит Ибракимовныц «Тэржеман» (Бакчасарай шэhэре), «Каспий» (Баку шэhэре), «Русь» (Санкт-Петербург шэhэре) гэжит-лэрендэге басмалары чыганак булдылар.
Ачкыч сузлэр: Габдерэшит ИбраЬимов, Идел-Урал тебэге меселманнарыныц петициялэре, 1905-1907 еллар Рус инкыйлабы.
I.K. Zagidullin
Gabderashit Ibragimov on the petition campaign of Muslims of the Volga-Ural region of 1905
The Muslims' petition campaign, which officially covered the period from February 18 to August 6, 1905, became an important stage in the ethno-confessional and socio-political consolidation of Muslim peoples of the Russian Empire. The Muslims of the Volga-Ural region submitted more than 500 petitions to the Russian government with their requests. The article highlights Gabderashit Ibragimov's assessment of the petition campaigns of Muslims of the Volga-Ural region and his analysis of individual intercessions of coreligionists. The source for the article became publications by Gabderashit Ibragimov in the newspapers «Tarjemann» (Bakhchisarai), «Caspian» (Baku) and «Rus» (St. Petersburg).
Keywords: Gabderashit Ibragimov, petitions of the Muslims of the Volga-Ural region, Russian revolution of 1905-1907.
Загидуллин Ильдус Котдусович - доктор исторических наук, заведующий отделом новой истории Института истории им. Ш.Марджани АН РТ (г.Казань); e-mail: zagik63@mail.ru
Заhидуллин Илдус Котдус улы - тарих фэннэре докторы, ТР ФА Ш.Мэрж;ани исемендэге Тарих институты яца тарих бYлeгeнeн медире (Казан шэhэрe).
Zagidullin Ildus Kotdusovich - Doctor of Historical Sciences, Head of the Department of Modern History, Sh.Marjani Institute of History of Tatarstan Academy of Sciences (Kazan).
