CC BY
31
ЛИНГВИСТИКА
Ф & Ф Ф Ф ¿к Ф Ф Ф Ф ФФФФФФФ ¿Ъ Ф Ф ф Ф
Ж.О. Тектигул
ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА НЕКОТОРЫХ ГРАММАТИЧЕСКИХ ФОРМ В ТЮРКСКИХ, МОНГОЛЬСКИХ, ТУНГУСО-МАНЬЧЖУРСКИХ ЯЗЫКАХ
Осложнение функциональной характеристики аффиксов в языке тесно связано с грамматическими значениями. Аффиксы, присоединяясь к слову, показывают принадлежность этого слова к какой-либо части речи, а корневой аффикс выражает основное лексическое значение слова. Аффиксы многофункциональны, делятся на словообразовательные, словоизменяющие, формообразующие. К словообразовательным относятся аффиксы разных частей речи, которые могут образовать новые слова. При анализе многофункциональности аффикса следует учесть, что он образует слово с новым конкретным значением, а новое лексическое значение порождает в свою очередь и общеграмматическое. Аффиксы могут использоваться: для образования разных слов с новыми лексическими значениями; для словоизменения. Например, аффикс -кан в тюркских, в т.ч. в казахском, языках используется как уменьшительно-ласкательный (словообразование), вместе с тем он может быть показателем единичности, собирательности и усиления.
Причины перехода аффиксов от одной функции к другой разнообразны. Это может быть результатом использования синкретичных форм или употребления слова в переносном значении. Сравнивая имеющиеся в наличии материалы древне-тюркского, среднетюркского, современного казахского языков, а также других современных тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских, можно выявить, что многовалентность, многофункциональность и многозначность имели распространенный и продуктивный характер в древ-нетюркскую эпоху, а со временем круг их зна-
чительно сузился. Это свидетельствует о том, что многозначные аффиксы употреблялись сначала в различных функциях, а позже подверглись семантической дифференциации и закрепились в качестве аффиксов с одним значением. Таким образом, изначально многозначные, многофункциональные формы развились в однозначные, однофункциональные.
В тюркологии в соответствии с функциональной дифференциацией аффиксов на словообразовательные, формообразующие, словоизменительные или словосвязующие существуют самые различные, зачастую противоположные, точки зрения. Е.С. Кубрякова, анализируя точки зрения исследователей на эту тему, приходит к заключению, что не утихающие дискуссии по поводу принадлежности таких форм, как причастие, деепричастие и другие глагольные формы, формы множественного числа имени существительного, уменьшительные формы имен существительного и прилагательного, сравнительная степень имени прилагательного, качественные наречия, произведенные от имени прилагательного, и др. к компетенции морфологии (т.е. споры об их отношении к способам словообразования) будут продолжаться и в будущем [I, с. 32].
Здесь надо учитывать и то, что некоторые грамматические категории, присущие русскому языку, в тюркских языках, в т.ч. и в казахском, отсутствуют, также в классификации словообразующих и формообразующих аффиксов имеются свои особенности.
А. Байтурсынов, рассматривая аффиксы как одну из форм слова, отмечает: «Аффиксы бывают
Тектигул Жанна Орынбасаркызы, доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой казахского языка Актюбинского государственного педагогического института
ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА НЕКОТОРЫХ ГРАММАТИЧЕСКИХ ФОРМ... 61
двух видов: одни меняют только форму слова, но не меняют их значения, а другие меняют и форму и значение слова, поэтому первоначальные аффиксы называются внешними аффиксами или окончаниями, а вторые аффиксы — внутренними или суффиксами» [2, с. 154]. А К. Жубанов пишет: «Аффикс, связывающий одно слово с другим, называется окончанием, а аффикс, дополняющий первоначальное значение слова, называется наречием (суффиксом. — Ж.Т.)» [3, с. 165].
В современном казахском языке все аффиксы традиционно делятся на три типа: словообразующие, словоизменяющие, словосоединитель-ные. А. Искаков их делит на словообразовательные, словоизменяющие (или формообразующие), словосоединительные [4, с. 82], С. Исаев — на словообразовательные и формообразующие, а окончания рассматривает в формообразующих аффиксах [5, с. 923].
И. Маманов формообразующие суффиксы и окончания по функциям и свойствам относит к одной группе: «Все эти аффиксы выполняют одну роль — образование грамматической формы слова, поэтому не следует делить их на окончания (аффиксы словоизменения) и формообразующие аффиксы, а объединить их как аффиксы, образующие грамматические формы» [6, с. 51].
Аффиксы каракалпакского языка по своим функциям делятся на словообразующие, формообразующие и словоизменяющие [7, с. 34], а в грамматике киргизского языка аффиксы по своим функциям разделены на словоизменяю-щие, словообразующие и формообразующие [8, с. 15, 18]. К словоизменяющим показателям относятся: падежные, притяжательные окончания и окончания формы принадлежности; к словообразующим показателям — словообразующие, лексические аффиксы и аффиксы с лек-сико-грамматическими функциями, превращающие одну часть речи в другую; к формообразующим показателям относятся аффиксы, не изменяющие лексическое значение слова, а только добавляющие им некоторое грамматическое значение, но не связывающие слова между собой.
Такое многообразие мнений об аффиксах в современном языкознании свидетельствует о том, что в классификации аффиксов нет конкретного принципа, критериев и отсутствует определенное влияние исторических причин, т.е. яв-
лений синкретизма в формировании этих принципов.
В монгольском языке аффиксы могут употребляться в двух-трех значениях: словообразующих, формообразующих, словоизменяющих. В соответствии с «Грамматикой калмыцкого языка» суффикс -хн относится к разряду формообразующих суффиксов (бичкахн — очень маленький < бичкэ — маленький), в других примерах он употребляется как словообразующий аффикс (схн — хорошо, сээхн — красивый).
В бурятско-русском словаре: уайн — хорошая, добрая, уайхан — красивая, очень красивая, прекрасная, уайхан эхэнэр — очень красивая (прекрасная) женщина. В монголо-русском словаре: сайн — хороший, успешный, очень хороший, сай-хан — красивый, прекрасный, очень красивый. Данные примеры явно демонстрируют значение превосходства, чем значение уменьшительности. В калмыцком и бурятском аффиксе -хн, в монгольском аффиксе -хан наблюдается превосходство словообразующего значения. Аффикс больше приобретает значение превосходности, постепенно утрачивая уменьшительно-ласкательное значение. Следовательно, такое смысловое изменение уменьшительного аффикса -кан лежит в его генезисе, т.к. в образовании этого аффикса участвует послелог «кана» со значением ограничения и превосходства. Можно привести очень много примеров из казахского и других тюркских языков, когда такие словоизменяющие аффиксы выполняют функцию словообразования. Но эти процессы наблюдаются в определенных исторических периодах развития языков и претерпевают различные изменения в связи с сужением значений и функций этих аффиксов. Например, суффикс -щн в учебниках современного казахского языка рассматривается как формообразующий суффикс имени существительного с уменьшительным, ласкательным значением. Анализируя примеры (ботащн, бузаукан, бала-кан, кошакан), можно отметить, что в слове «кошакан» аффикс -кан употреблен в словообразующем значении, т.к. корнем этого слова в туркменском языке является слово «кош», в алтайском — «куша», они употребляются в значении «баран». Это подтверждается структурой слова «кошкар», по этимологии классифицируемая в казахском языке как «баран-производитель». Следовательно, добавляя существительному «кой» (баран) суффикса -кан, можно получить новые
62
Ж.О. Тектигул
слова с новыми лексическими значениями, такие, как «койдыГ баласы», «койдыГ талЬ, они, в свою очередь, могут образовать синонимический ряд слову «козы» (ягненок), который уже есть в казахском языке и может быть вариантом слова «коша».
О.П. Суник приводит примеры из тунгусо-маньчжурских языков, когда один суффикс может употребляться и как формообразующий, и как словообразующий [9, с. 107]. Он определяет два значения эвенкийского уменьшительного аффикса -кан: первое — лексикализация основы в связи с исчезновением уменьшительного значения, второе — возникновение в аффиксах словообразующего значения. Например, бэнхэн «куыршак» (кукла) — бэй «кга, адам» (человек). Такое употребление формообразующего уменьшительного суффикса -кан в значении словообразующего суффикса встречается в нанайском, эвенкийском языках. Также отмечается расширение функции множественного числа в тунгусо-маньчжурских языках. Например, добавление окончания множественного числа к аффиксу -чи указывает не на множественность предметов, а на собственников предмета. Сравните: в эвенкийском языке орачи — «б уЬылы», «буЬысы бар» (имеющий оленя), орочёл (<ороч+ел) — буЬышылар (оленеводы). Такие формы встречаются и в казахском языке: атты+лар, буЬълы-лар (всадники, на оленях). Однако здесь больше видно значение абстрактности, собирательности, множественности, чем чисто профессиональное значение. А этот пример из эвенкийского языка нам поможет открыть другие исторические явления. Это связано с проблемой синкретизма аффиксов и показывает: во-первых, историческое родство аффикса -чи, обозначающего в тунгусо-маньчжурских языках значение принадлежности с суффиксом -шы, в казахском языке — профессию и род деятельности человека; во-вторых, указывает родство аффикса -шы, обозначающего профессию, с аффиксом -лы со значением принадлежности на основе соответствия аффиксов л-ш. Сравните: орочи «буЬылы» (имеющий оленя») и оро/чё/л — буЬы/лы/шы/лар (буйы байу-шылар — оленеводы). При добавлении к слову орочи окончания множественного числа в семантике аффикса проявляется значение профессии, подзабытое в современных тунгусских языках.
В тунгусо-маньчжурских языках часто встречаются случаи перехода словообразующих аффик-
сов в разряд падежных окончаний или расширения функции множественного числа. Такое явление О.П. Суник объясняет так: «Падежные аффиксы изначально не были падежными. Появление и развитие падежных форм связано с процессом перехода словообразующих суффиксов в формообразующие падежные окончания» [9, с. 112].
Если рассмотреть вопрос о степени употребления форм падежных окончаний в тюркских языках, в т.ч. и в казахском, можно встретить аффиксы дательного, местного, исходного падежей в составе устаревших форм простых, производных наречий. С. Исаев такие процессы называет конверсией и объясняет тем, что падежные окончания не являются основными показателями словообразования наречий, они есть результат семантического изменения в языковом развитии — процесса адвербиализации [5, с. 282], а А. Искаков, отмечая роль окончаний исходного падежа -нан / -нен, -ан / -тен в образовании собирательных имен числительных, называет этот процесс «изменением семантики форм местного падежа» [4, с. 200].
Такой словообразовательный и грамматический анализ аффиксов дает возможность определения генетической связи между ними. Это в свою очередь показывает многофункциональность словообразующих, формообразующих и слово-соединяющих аффиксов тюркских языков.
ЛИТЕРАТУРА
1. Кубрякова Е.С. Основы морфологического анализа. - М.: Наука, 1986. - 319 с.
2. Байтурсынов A. Trn таЬылымы. — Алматы: Лылым, 1992. — 517 б.
3. Жубанов Щ. Казак тш жъншдеп зерттеулер. — Алматы: Лылым, 1999. — 580 б.
4. Ысщащов A. Каз1рп казак тш. — Алматы: Ана тш, 1991. — 407 б.
5. Исаев С. Каз1рп казак тшндеп саздерд^ грам-матикалык, сипаты. — Алматы: Рауан, 1998. — 303 б.
6. Маманов Ы. Каз1рп казак тш. — Алматы: Мек-теп, 1973. — 89 б.
7. Хозирги каракалпак тили. I балим. Морфология. — Накис, 1974. — 320 б.
8. Цудайбергенов Ъ., Давлетов С. Азыркы кыр-Ьыз тили. Морфология. — Фрунзе: Фан, 1980. — 272 б.
9. Суник О.П. Существительные в тунгусо-маньчжурских языках. — Л.: Наука, 1982. — 247 с.
ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА НЕКОТОРЫХ ГРАММАТИЧЕСКИХ ФОРМ... 6 3
Ключевые слова: аффикс, суффикс, формант, грамматические категории, семантика, функция, полисемантика, полифункциональность суффиксов, поливалентность суффиксов, тюркские аффиксы, синкрет-ные элементы.
Key words: affix, suffix, formant, grammatical categories, semantics, function, polysemantks, suffix polyfunctionality, suffix polyvalency, Turkic affixes, sincretic elements.
Zhanna 0. Tektigul
FUNCTIONAL-SEMANTIC FEATURES OF SOME GRAMMATICAL FORMS IN THE TURKIC, MONGOLIAN AND TUNGUS LANGUAGES
There are considered functional-semantic features of affixes in the Turkic, Mongolian, Tungus languages in the article. The simultaneous functioning of some suffixes in two or three revealed groups attests to their polyfunctionality and relative independence that is typical of agglutinative formants as well as to other characteristics common to the languages in question.
К сведению читателей
Вышла книга:
СПб.: Петербургское востоковедение, 2008. — 160 с.
Восьмой выпуск сборника посвящен 190-летию Азиатского музея, предшественника Института восточных рукописей (Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН). Имеет те же разделы, что и предыдущие выпуски: «Историография и источниковедение»; «Литературоведение и фольклористика»; «Из архивов отечественных востоковедов»; «Научная жизнь»; «Наши переводы». Статьи об истории монголоведения, о формировании рукописных и архивных фондов Санкт-Петербурга, а также историографические, литературоведческие, текстологические и лингвистические написаны авторитетными учеными-монголоведами и молодыми российскими и монгольскими специалистами. Актуальность сборника подчеркивают очерки о последних монголоведных событиях, рецензии на новые книги и монгольские переводы художественной литературы.
Статьи, написанные в русле основных научных приоритетов и с позиций современного монголоведения, для которого историко-культурные проблемы монголоязычных народов весьма существенны, несут важную общественную нагрузку и имеют как чисто научное, так и общеисторическое практическое значение.
Материалы сборника рассчитаны на специалистов-монголоведов, историков, культурологов и всех, кто интересуется историей России и Центральной Азии.
Монголика-Vlll: сб. ст. —
