CC BY
184
УДК 811.111 811.161.1
Е.Ю. Семушина
ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЙ ПОВТОР КАК ЭЛЕМЕНТ КОМПЛЕКСНЫХ ОККАЗИОНАЛЬНЫХ ТРАНСФОРМАЦИЙ ФЕ (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛИЙСКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ)
В статье рассмотрены случаи использования повтора как элемента комплексных окказиональных трансформаций фразеологических единиц на материале английского и русского языков. Выделены наиболее распространенные варианты сочетаемости полного повтора ФЕ или ее компонента с другими случаями окказиональных трансформаций для образования окказионального фразеологического контекста, проанализированы связанные с ними семантические изменения ФЕ.
Ключевые слова: фразеологическая единица, окказиональное использование, фразеологический контекст, повтор полный, повтор компонента, сочетаемость способов контекстуальной реализации.
Elena Yurievna Semushina PHRASEOLOGICAL REPETITION AS ELEMENT OF COMPLEX INSTANTIAL TRANSFORMATIONS OF PU (BASED ON THE ENGLISH AND RUSSIAN LANGUAGES)
The cases of use of repetition as element of complex instantial transformations ofphraseological units in English and Russian contexts are examined in the article. The variants of combinatory of exact and partial types of repetition with other types of instantial transformations, which are used to form a phraseological context, are defined. Besides, semantic changes which take place in the context are analyzed.
Key words: phraseological unit, instantial use, phraseological context, exact repetition, partial repetition, combinatory ofcases of contextual realization.
Целью данного исследования является рассмотрение вариантов комплексного использования окказиональных трансформации ФЕ в английском и русском языках с основой на точный или частичный повтор. В качестве материала исследования использовались ФЕ английского и русского языков. Иллюстративные примеры отбирались из произведений английской и русской художественной литературы XX-XXI веков.
Актуальность исследования заключается в том, что хотя во многих работах современных фразеологов упоминается комплексный характер окказиональных трансформаций ФЕ, существует ощутимый недостаток системного анализа вариантов их сочетаемости. Новизна исследования представлена в попытке систематизации сочетаемости способов окказиональных трансформаций ФЕ, в основе которых находится повтор, активно участвующий в образовании окказионального фразеологического контекста.
На современном этапе развития сравнительно-сопоставительного языкознания отечественные лингвисты рассматривают взаимодействие фразеологической единицы (далее ФЕ) и контекста с коммуникативно-прагматической точки зрения [9]. Специфика взаимоотношения ФЕ и фразеологического контекста заключается в том, что фразеологическая единица представляет собой, и особый самостоятельный контекст и, в то же время, является частью фразеологического контекста [7]. Соответственно, изменения ФЕ внутри окказионального фразеологического контекста происходят не произвольно, а подчиняются определенным правилам, лежащим в основе функционирования исследуемого контекста. В качестве причин данной обусловленности можно указать особенности строения ФЕ, прагматику текста и экстралингвистические реалии. Одним из ведущих факторов, оказывающих влияния на способ изменения ФЕ в контексте является внутренняя форма единицы, так как «механизмы формирования новой единицы опираются на внушительную когнитивную базу» [5, с. 114]. Внутренняя форма ФЕ «преломляет и конкретизирует сфокусированные в ней субъективные смыслы, получающие дискурсивную интерпретацию» [2, с. 278]. Иными словами, фразеологический контекст содержит информацию, которая объясняет появление нового слова, способствует его идентификации, определяет мотивировку использовании ФЕ [9]. В рамках микроконтекста, который понимается как «последовательность ... мелких неделимых смысловых единиц, которые находятся в основе сложного значения единиц и реализуют конкретный смысл фразеологизма, окказиональная ФЕ обнаруживает взаимосвязь с другими фразеологическими и лексическими единицами на уровне внутренней формы..» [9, с. 143].
Кроме того, окказиональное изменение ФЕ в рамках фразеологического контекста можно понимать, как способность базовой ФЕ трансформироваться под влиянием контекста коммуникативной ситуации, структурируемой участниками массово-информационного дискурса таким образом, чтобы оказывать воздействие на реципиента [7]. Носитель языка использует ФЕ с расчетом, что слушающий имеет достаточную речевую и языковую компетентность, чтобы понять используемое явление [9].
В лингвистической литературе представлено несколько классификаций окказиональных преобразований ФЕ. А.Начисчионе рассматривает расширенную метафору, игру слов, расщепление, аллюзию, повтор, насыщение контекста [14]. Е.Ф.Арсентьева анализирует замену компонента, вклинивание, добавление, эллипсис, повтор, метафору, насыщение. А.Р. Абдуллина анализирует три группы преобразований: преобразования, изменяющие содержательную структуру ФЕ, но не нарушающие структуру; преобразования, изменяющие структуру ФЕ и тем самым вносящие инновации в содержание (замена, вклинивание, усечение, добавление); сложные преобразования [6]. Большинство вышеупомянутых ученых отмечают комплексный характер использования окказиональных трансформаций ФЕ.
Одним из распространенных способов окказиональной трансформации ФЕ, который используется комплексно, как в сочетании с другими вариантами контекстуальной реализации ФЕ, так и являясь их элементом (то есть путем включения), является повтор. В целом, фразеологический повтор - средство эмоционального и экспрессивного воздействия на читателя, поэтому в основном именно коннотативный аспект значения изменяется при данной окказиональной трансформации в контексте.
При анализе английского и русского контекстов выделяются следующие способы использования окказионального фразеологического повтора при комплексной контекстуальной реализации ФЕ:
I) Окказиональные трансформации, основанные на полном (точном) повторе.
1) Сочетание точного повтора и расширения. Данный вариант сочетаемости в ряде случаев может сопровождаться фразеологическим насыщением контекста. Например, русская пословица друзья познаются в беде расширяется за счет добавления компонента радость, что приводит к изменению денотативного значения базовой ФЕ: Да, не зря говорят, друзья познаются в беде! Я тихонько вздохнула. Правильно, только слегка бы дополнила пословицу: «Друзья познаются в беде и радости!» Чужому горю способны посочувствовать многие, но вот сколько людей придут в восторг, узнав, что на вас обрушилось счастье и богатство? [4]
2) Точный повтор является элементом контекстуальной трансформации «игра слов», которая сама по себе может считаться случаем комплексного использования окказиональных трансформаций ФЕ:
А) Сочетание точного повтора с частичным, насыщением в английском языке. В следующем примере полный повтор ФЕ baptism of fire (боевое крещение) сочетается с частичным повтором компонента ФЕ jump, step off the deep ends (пороть горячку), насыщением за счет ФЕ to turn tail (удрать). Кроме того, первые две ФЕ участвуют в образовании игры слов путем двойной актуализации компонентов deep ends (букв. омут) и baptism of fire (букв. крещение огнем): People always think that not stammering is about jumping in at deep ends, about baptisms of fire. People see stammerers on TV who are forced, one magic day, to go on stage in front of a thousand people and lo and behold a perfect voice flows out .... But that’s such utter bollocks. ... The truth is, deep ends cause drowning. Baptism offire causes third-degree burns. “You can’t turn tail at the prospect of public speaking your whole life through, Taylor. ” [13]
Б) Точный повтор в сочетании с расширением в обоих исследуемых языках (русском и английском). Игра слов в следующем примере русского языка образуется при помощи использования базовой ФЕ и волки сыты, и овцы целы с расширением А пастуха съели, полным повтором расширенной ФЕ и синонимичной субституцией глагольного компонента при повторе элемента, служащего расширением, который способствует актуализации прямого значение базовой ФЕ: - Хочет скрыть правду, боится оттока вкладчиков, пытается придумать вариант, при котором и волки сыты, и овцы целы. - А пастуха съели, - деловито заметила Настя ... - Если волки сыты, а овцы целы, значит, хищники сожрали пастуха, - пояснила Настя [4].
В английском контексте ФЕ golden handshake является основой для создания игры слов путем двойного повтора: сначала имеет место точный повтор ФЕ golden handshake (пособие, букв. золотое рукопожатие), затем осуществляется субституция номинативного компонента с постпозиционным расширением, что приводит к актуализируется прямого значения базовой ФЕ: “. my role is a bit higher level than that. In fact I wouldn ’t be surprised if I don’t end up running the business. I’ll be able to buy a bigger share with my golden handshake. ” “You don’t deserve a golden handshake, ” said Vic. “You deserve a golden kick up the arse. I’ve a good mind to report you to Stuart Baxter. ” [12]
3) Полный (точный) повтор одной из двух ФЕ, объединенных при помощи контаминации. В следующем примере происходит контаминация двух ФЕ the Devil take the hindmost (горе побужденным, каждый за себя) и good works (добрые дела), с последующим точным повтором второй ФЕ, и частичным повтором глагольного компонента первой ФЕ. Использование двух ФЕ с антонимичными коннотативными аспектами значения усиливает экспрессивность высказывания и эмоциональное воздействие на читателя: “Do you want a love-song” I said, “or a song of good works?” - “A love-song, a love-song, ” Stephen said. The Devil takes good works ”. He said this without smiling. In al the time I was with
them I only once saw him smile. - “Good works he will not take, brother, but he will take the rash of speech, ”
the old one said. [15]
4) Сочетание полного повтора с вклиниванием. Данный тип используется для усиления экспрессивности высказывания, так как новый компонент несет большую эмотивную нагрузку. Например, ФЕ break my heart повторяется_в сочетании с вклиниванием компонента freaking: - “It’s a watch you broke! Not a future. Not a life. Not a backbone. ” - “You don’t know my parents. ” I sounded sulky. -“The question here is, “Do you?” - “Of course I do. We live in the same house. ” - “You break my heart, Jason. Oh, you break my freakin ’ heart. ” [13]
II) Окказиональные трансформации, основанные на частичном фразеологическом повторе (повторе компонента базовой ФЕ)
1) Повтор компонента ФЕ используется для создания расширенной метафоры, которая, как и игра
слов часто является примером комплексной окказиональной контекстуальной реализации ФЕ. Например, в следующем отрывке имеет место образование расширенной метафоры при повторении компонента кисель: ... они обо мне и думать забыли. Приемный сын - это даже не седьмая вода на киселе, вообще никакого киселя, одни благородные побуждения. Пропал мальчонка на войне, и дело с концом . [1]. Расширенная метафора может также образовываться при использовании повтора
компонента с вклиниванием. Например, в следующем отрывке расширенная метафора образуется на базе ФЕ tit for tat (око за око) при помощи повторения номинативных компонентов, дистантное расположение компонентов осуществляется за счет вкли-нивания: “No, I mean attack ‘em with low
prices, ” said Wilcox, “take his business away. Tit for tat, only our tit will be a lot more than his tat. He won’t know what hit him. ”[12]
2) Повтор компонента базовой ФЕ в сочетании с субституцией компонента.
В следующем примере ФЕ God knows where (ниоткуда) преобразуется в God knows who путем субституции компонента-местоимения. В результате данной трансформации происходит целенаправленное из-менение денотативного компонента значения, так как героиня подозревает, что деньги были отданы без ее ведома конкретному человеку (любовнице мужа): “. Please don’t go all hysterical on me because - ... ” - “How am I supposed to respond, Micheal? Using our house as security! Then the money gets paid out in tiny parcels to God knows where. Or is it to God knows who?” - “What, ” Dad went quiet as death, ”do you mean by that? ” - “I politely ask you what is going on, ” Mum’d backed off from some sort of brink ... [13].
3) Особое распространение имеет сочетание частичного повтора с насыщением и дополнительным случаем контекстуальной реализации ФЕ в английском языке. В качестве дополнительной трансформации используется субституция, грамматическая трансформация, вклинивание и расширение.
В следующем английском контексте происходит насыщение за счет двух ФЕ slow as a snail, преобразованной путем субституции номинативного компонента в slow as plants (медленный), и пословицы Leo-pards never changes its spots (горбатого могила исправит), которая используется без отрицательной частицы, что приводит к изменению значения сигнификативно-денотативного компонента на противоположное. Данные изменения сопровождаются повтором части пословицы: -“Good, ” Mr Broadwas speaks as slowly as plants, “for both of you. ” - “So how long, ” Isaac pye pushed by, lugging a crate of beers from a van, “we staying on the wagon this time, then, Frank Moran?” - “Ain’t getting’ off of it. ” Dean’s dad didn’t smile back. - “Leopards changing their spots, is it? ” - ‘I ain’t talking ‘bout spots, Isaac Pye. Talkin’ about drink. ... ” [13].
Грамматическое преобразование обеих ФЕ, участвующих в трансформации, может приводить к образованию расширенной метафоры. В следующем примере, героиня заняла место своего бывшего начальника (с которым конфликтовала до этого) и характеризует ситуацию путем использования двух ФЕ open the gate to smb, at a gate с общим компонентом gate, который, соответственно и повторяется: “The barbarians aren ’t at the gate any more, Alan. Unfortunately, you left the gate swinging wide open. So we wandered right inside, and now we’ve got all the best seats and our feet are up on the table. And we intend to stay here for a long, long time. ” [13].
В английском языке встречаем сочетание насыщения с повторением компонента, вклиниванием и расширение. Например, ФЕ to come out of one’s ears (иметься в изобилии) сочетается с повторением компонента coming, ФЕ to sweeten the pill (сгладить проблему, букв. подсластить пилюлю) подвергается вклиниванию компонента tiny, постпозитивному и препозитивному расширению и в результате образованию расширенной метафоры: Money all right?”- “Money, as I understand it, is far from being a problem. Money coming out of his ears. ” So it’s all happening. The words are coming. It is not at all a big start, it seems to me. I’m impressed with myself. I’ve given him a good spoonful of jam to sweeten the tiny pill that’s arriving next [11].
4) Частичный повтор, также как и полный, может использоваться для образования игры слов. ФЕ рыцарь без страха и упрека подвергается двойной актуализации номинативных компонентов страх и упрек, которые используются повторно в своем прямом значении, что создает юмористический эффект: Обширная коллекция (дракона) постоянно пополнялась за счет «рыцарей без страха и упрека», которых и в самом деле, если и стоило за что упрекнуть, так это за отсутствие страха перед однозначным преимуществом противника [3].
Итак, тот факт, что изменения ФЕ для образования окказионального фразеологического контекста происходят не произвольно, образуют определенную систему, становится очевиден при анализе фразеологических контекстов английского и русского языков. Мотивировку использования ФЕ, способы ее трансформации, типы сочетаемости с другими вариантами контекстуальной реализации определяет непосредственно фразеологический контекст, структурные и семантические особенности самой ФЕ, экстралингвистические реалии. Одним из распространенных способов окказиональной трансформации ФЕ, который используется комплексно, является фразеологический повтор (полный или частичный). При сопоставительном анализе текстов английского и русского языков можно выделить ряд общих и специфических черт в комплексном использовании трансформаций ФЕ. Полный повтор используется как часть игры слов в обоих языках в сочетании с расширением, субституцией, вклиниванием; в английском языке выявлены случаи сочетаемости с контаминацией. Частичный повтор может использоваться для создания расширенной метафоры в обоих исследуемых языках; в английском языке насыщение и повтор сочетается с субституцией и грамматическим преобразованием.
Литература
1. Аксенов, В. Московская сага. Трилогия. М.: Изограф, 2001. 704 с.
2. Алефиренко, Н.Ф. Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры. М.: Academia, 2002. 394 с.
3. Громыко, О. Ведьма-хранительница: Фантастический роман. М.: Издательство «Альфа-книга», 2004.
441 с.
4. Донцова, Д.А. Экстрим на сером волке. М.: Эксмо, 2005. 352 с.
5. Каленова, Н.А. Внутренняя форма индивидуально-авторских фразеологических единиц (на материале эпистолярного дискурса) // Фразеологические чтение памяти профессора В.А. Лебединской. К 70-летию со для рождения. Курган: Изд. Курганского ун-та, 2011. С141-144.
6. Контекстуальное использование фразеологических единиц: коллективная монография. Казань: Хэтер, 2009. 168 с
7. Потолдыкова, Е.В. Лингвопрагматический аспект фразеологической вариативности в англоязычном массово-информационном дикурсе. Дис. ... канд. наук. Волгоград. 2004. 167 с.
8. Солнцева-Накова, Е.В. О роли контекста при восприятии фразеологизмов // Фразеологические чтение памяти профессора В.А. Лебединской. К 70-летию со для рождения. Курган: Изд. Курганского ун-та, 2011. С189-193
9. Третьякова, И.Ю. Окказиональные фразеологизмы и контекст// Ярославский педагогический вестник. 2011. №2. Т1. С. 161-163
10. Coe, J. What a carve up! - London: Penguin books, 2008. 502 p.
11. Frayn, M. Headong. Chatham: Mackays of Chatham, 1999. 394 p.
12. Lodge, D. Nice work. London: Penguin books, 1989. 384 p
13. Mitchell, D. Black Swan Green. London: Hoddler and Stoughton, 2006. 371p.
14. Nadcsione, A. Phraseological units in discourse: Towards applied stylistics. Riga: Latvian Academy of Culture, 2001. 239р.
15. Unsworth, B. Morality play. London: Penguin books, 1995. 188 p.
