CC BY
19
А.Р. Сафиуллин // Цифровая экономика и «Индустрия 4.0»: проблемы и перспективы: труды научно-практической конференции с международным участием / под ред. д-ра экон. наук, проф. А. В. Бабкина. - СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2017. - С. 102 - 107.
2. Смарт-промисловють в епоху цифрово! економши: перспективи, напрями i мехашзми ро-звитку : монографiя за ред. акад. НАН Укра!ни В.П. Вишневського; НАН Укра!ни, 1н-т економiки пром-ст1. - Ки!в, 2018. - 192 с.
3. Kniaziev S.I. Development of smart industry as an efficient way to implement the policy of neoin-dustrialization in the world / S.I. Kniaziev // Экономика промышленности, 2017. - № 4 (80). - С, 5 - 18.
4. IMD World Competitiveness Center. Электронный ресурс. Режим доступа: https://www.imd.org/wcc/world-competitiveness-cen-ter-rankings/world-digital-competitiveness-rankings-2018
5. International Telecommunication Union. Электронный ресурс. Режим доступа: http ://www. itu.int/net4/itu-d/idi/2017/index. html
6. Гуманитарные технологии. Аналитический портал. Электронный ресурс. Режим доступа: https ://gtmarket. ru
7. ИКТ-расходы регионов в 2018 г. вырастут на 9%. Электронный ресурс. Режим доступа: http ://www. cnews.ru/reviews/ikt_v_gossektore_2018 /articles/iktrashody_regionov_v_2018_g_vyrastut_na_ 9
Леонтьев Рудольф Георгиевич
д-р экон. наук, профессор, почетный работник высшего профессионального образования РФ, главный научный сотрудник Хабаровского федерального исследовательского центра ДВО РАН,
г. Хабаровск, Российская Федерация
ФОРМУЛЫ ПСЕВДОНОВИЗНЫ УПРАВЛЕНИЯ И СТРАТЕГИИ РАЗВИТИЯ ЭНЕРГЕТИКИ
КНР
Leontiev Rudolf Georgievich
Doctor of Economics Science, professor, the Honored Worker of Higher Education of the Russian Federation, chief research scientist of the Khabarovsk Federal Research Center of Far East Branch Russian Academy of Sciences, Khabarovsk, Russian Federation
FORMULA PSEUDO NOVELTY MANAGEMENT AND DEVELOPMENT STRATEGIES OF THE
CHINESE PEOPLE'S REPUBLIC ENERGY
Аннотация:
В статье представлен экспертный анализ формул создания государственного стратегического управления корпорациями и структурных составляющих стратегии развития энергетической отрасли КНР, представленных в качестве второго и третьего элементов псевдоновизны «основных результатов диссертационного исследования».
Abstract:
The article presents an expert analysis of the formulas for creating state strategic management of corporations and the structural components of the strategy for the development of the energy sector of the People's Republic of China, presented as the second and third elements of the pseudo novelty of the «main results of the dissertation research».
Ключевые слова: формула новизны, основные результаты исследования, государственное управление отраслью, энергетические рыночные корпорации, стратегия развития энергетики КНР, структурные составляющие.
Key words: the formula of the novelty, the main results of the study, the state management of the industry, energy market corporations, the strategy of the development of the energy sector ofthe People's Republic of China, structural components.
Через рот входят болезни, а выходят беды.
Китайская пословица
В первом разделе автореферата "Общая характеристика диссертационной работы" [1] (стр. 3-6) соискатель представил подраздел "научная новизна исследования" [1] (стр. 6), в котором сформулировано краткое описание («формула» [3]) трех элементов «научной новизны исследования».
Вместе с тем, по мнению автора работ [4-8] и настоящей статьи, в любой докторской или кандидатской диссертации и в ее автореферате краткие
описания (формул) научной новизны результатов исследования должны быть особо выверены. Из-за их возможного использования не только в отзывах организации, где выполнялась диссертационная работа, официальных оппонентов и ведущей организации, но и в других материалах аттестационного дела соискателя, формируемого диссертационным советом, в котором происходит защита указанной работы [4-8].
Критический анализ второй и третьей формул псевдоновизны «основных результатов диссертационного исследования» соискателя позволил сделать следующие выводы.
1. Второй элемент «научной новизны исследования». Соискатель в автореферате [1] (стр. 6) представил краткое описание (формулу) этого элемента следующим образом:
- «обоснована необходимость создания государственной структуры, которая бы сосредоточила функции стратегического управления энергетической отраслью при сохранении рыночных механизмов управления корпорациями».
Анализ краткого описания (формулы) второго элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6) позволяет выявить следующие негативные обстоятельства:
а) прежде всего следует отметить, что представленная соискателем формула второго элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6) явно носит слишком глобальный характер, поскольку касается всей энергетической отрасли одной из самых крупных и экономически развитых стран -КНР, признанной всем экономическим сообществом Земли «общемировой фабрикой промышленных товаров народного потребления». Поэтому вполне можно предположить, что такой планетарно масштабный «элемент научной новизны» фактически мирового значения вряд ли может быть впервые получен в рамках такой скромной научно-квалификационной работы, как диссертация на соискание практически безвестным китайским соискателем российской ученой степени кандидата экономических наук;
б) особо неприемлемо то, что такая формула второго элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6) имеет хорошо видимый на поверхности сомнительный политический подтекст, заключающийся в возможности формулирования следующих последовательно взаимозависимых предположений (гипотез):
- во-первых, утверждение соискателя, что в качестве данного элемента новизны им, якобы, «обоснована необходимость создания государственной структуры, которая бы сосредоточила функции стратегического управления энергетической отраслью при сохранении рыночных механизмов управления корпорациями», сразу наводит на следующую мысль. Раз соискатель претендует на такую научную новизну, то в КНР, якобы, не была «обоснована необходимость создания государственной структуры, которая бы сосредоточила функции стратегического управления энергетической отраслью при сохранении рыночных механизмов управления корпорациями»;
- во-вторых, известно, что в русском языке слово «обосновать» означает «подкрепить доказательствами, подтвердить фактами, серьезными доводами» [9]. Если учесть истинное значение данного русского слова, то из первого предположения следует, что раз «необходимость создания государственной структуры, которая бы сосредоточила
39_
функции стратегического управления энергетической отраслью при сохранении рыночных механизмов управления корпорациями» требовала «обоснования», то высказанная кем-то ранее такая «необходимость», якобы, не была подкреплена доказательствами или подтверждена фактами и серьезными доводами;
- в-третьих, а из второго предположения следует, что поскольку высказанная кем-то ранее «необходимость создания государственной структуры, которая бы сосредоточила функции стратегического управления энергетической отраслью при сохранении рыночных механизмов управления корпорациями», якобы, не была подкреплена доказательствами или подтверждена фактами и серьезными доводами, то можно сделать следующий вывод. Что, якобы, в КНР на современном этапе нет не только «государственной структуры, которая бы сосредоточила функции стратегического управления энергетической отраслью при сохранении рыночных механизмов управления корпорациями», но и отсутствует «стратегическое управление энергетической отраслью» как таковое;
- в-четвертых, и уже третье предположение наводит на мысль, что Государственный совет КНР или Правительство КНР и его соответствующие министерства, Комиссия по государственному развитию и реформам КНР, вся академическая, вузовская и отраслевая китайская наука, якобы, не смогли подкрепить доказательствами или подтвердить фактами и серьезными доводами «необходимость создания государственной структуры, которая бы сосредоточила функции стратегического управления энергетической отраслью при сохранении рыночных механизмов управления корпорациями»;
- в-пятых, в свою очередь, четвертое предположение позволяет сделать вывод о том, что ни «ежегодные сессии Всекитайского собрания народных представителей», ни «проходящие каждые пять лет съезды партийных представителей», ни «коммунистическая партия Китая», упоминаемые соискателем в автореферате [1], якобы, не смогли обеспечить должный контроль «обоснования необходимости создания государственной структуры, которая бы сосредоточила функции стратегического управления энергетической отраслью при сохранении рыночных механизмов управления корпорациями»;
- в-шестых, и, наконец, пятое предположение наводит на мысль, что, якобы, только соискатель со своим научным руководителем смогли получить элемент научной новизны, которая связана с успешным решением такой научной проблемы всекитайского и мирового масштаба, как «обоснование необходимости создания государственной структуры, которая бы сосредоточила функции стратегического управления энергетической отраслью при сохранении рыночных механизмов управления корпорациями», то есть лично соискатель со своим научным руководителем подкрепили доказательствами и подтвердили фактами и серьезными доводами указанную «необходимость». Налицо -
40_
явная фальсификация с провокационным «душком».
В последнем абзаце развернутого содержания второго «основного положения» [1] (стр. 11-12), представленного в вышедшем из печати в ноябре 2013 года автореферате [1] соискатель утверждает буквально следующее.
«Потребности КНР в энергии растут почти втрое быстрее среднемировых темпов. Отсюда важность формирования стратегического развития ТЭК. По нашему мнению зависимость китайской энергетики не только от внутренней, но и от внешней экономической политики требует создания особой государственной структуры, которая бы сосредоточила функции стратегического управления энергетической отраслью, не затрагивая рыночных функций менеджмента корпораций (например, Министерство по развитию ТЭК). Основное внимание деятельности подобного рода госструктуры должно быть направлено на энергосбережение, оптимизацию спроса на энергоносители и структуры энергобаланса, охрану окружающей среды, использование альтернативных возобновляемых энергоресурсов, создание стратегического нефтяного резерва, укрепление международного сотрудничества, диверсификацию путей снабжения энергоресурсами».
Вместе с тем, в опубликованной в 2013 году работе [10] (стр. 123) соискательница, ее научная руководительница и еще однофамилица научной руководительницы «хором» утверждали буквально следующее.
«Зависимость китайской энергетики не только от внутренней, но и от внешней экономической политики, на наш взгляд требует создания особой государственной структуры, которая бы сосредоточила функции стратегического управления энергетической отраслью, не затрагивая рыночных функций менеджмента корпораций. Основное внимание подобного рода госструктуры должно быть направлено на энергосбережение, оптимизацию спроса на энергоносители и структуры энергетики, охрану окружающей среды, использование альтернативных возобновляемых энергоресурсов, создание стратегического нефтяного резерва, укрепление международного сотрудничества, диверсификацию путей снабжения энергоресурсами».
А в третьем абзаце развернутого содержания шестого «основного положения» [1] (стр. 20-21), представленного в вышедшем из печати в ноябре 2013 года автореферате [1] соискатель утверждает буквально следующее.
«В 1993 г. Министерство энергетики в КНР было упразднено, и решающая роль в сфере нефти и газа перешла к трем крупнейшим госкорпорациям: Китайской Национальной нефтяной корпорации ^№0), Китайской нефтехимической корпорации (Sinopec) и Китайской Национальной оффшорной нефтяной корпорации (CNOOC)».
Однако, еще более года назад авторы вышедшей в свет в июле 2012 года работы [11] (стр. 1314) формулировали следующие положения.
«Относительная независимость Пекина от глобальных финансовых рынков дает ему теперь ясное преимущество ведения целенаправленной и последовательной политики в энергетической сфере... Кроме того, «растворению» суверенитетов и неопределенности политических сил, воздействующих на экономику на Западе, в Китае столь же ясно противостоит консолидация и растущая координация энергетической политики - и как органической части хозяйственной стратегии, и как средства решения внутренних и внешних задач. Традиционное отраслевое планирование, придающее энергетике необходимую стабильность, сочетается в Китае с комплексной координацией программ ее развития. В 2010 году в КНР был образован Государственный энергетический комитет (ГЭК) под председательством премьера (решение об этом было принято еще первой сессией ВСНП одиннадцатого созыва в марте 2008 года). В состав комитета входят ведущие министры (включая силовиков), а также директор НБК. Среди возложенных на комитет функций - задача координация энергетической политики. Исполнение решений комитета возложено на Энергетическое управление КНР (ЭУ).
Иначе говоря, Китай последовательно усиливает суверенитет - в противовес «уходу» государства из экономики и энергетики (разумеется, неполному) на Западе. Укрепление суверенитета не мешает Пекину использовать рыночные силы внутри страны и за ее пределами. А суверенитет, координация и единое управление энергетическим хозяйством, как и экономикой в целом, в современных условиях имеют еще и два дополнительных основания. Это борьба с кризисными явлениями, с одной стороны, и преодоление негативных конъюнктурных эффектов выхода собственной мегаэкономики на мировые рынки энергетических товаров - с другой. Можно, таким образом, с некоторыми оговорками констатировать наличие у Китая определенных институциональных преимуществе работе на мировых энергетических (а также сырьевых рынках). Эти преимущества, помимо прочего, связаны не только с неплохим финансовым состоянием и привилегированным положением госсектора, к которому принадлежат ведущие игроки энергетики, но и их внутренней организацией. Например, внутри страны все три ведущие нефтегазовые корпорации (CNPC, Sinopec и CNOOC), умеренно конкурируя между собой, имеют ясно очерченные географические и отраслевые приоритеты».
А еще более трех лет назад информационные агентства (например, russian.china.org.cn [12]) передавали следующее сообщение.
«В январе 2011 года Государственное энергетическое управление КНР провело в Пекине Всекитайское рабочее совещание по энергетическим вопросам. На совещании было подчеркнуто, что регулирование энергетической структуры - главное направление работы по изменению способов энергетического развития в течение «12-й пятилетки», разумный контроль общего объема энергопотребления - важная опора для достижения этой цели,
расширение международного энергетического сотрудничества - важное содержание для изменения способа энергетического развития».
И уже за восемь месяцев до опубликования автореферата [1] в блоге о законодательстве Китая (CNLegal.ru [13]) стало известно следующее.
«14 марта 2013 года Всекитайское собрание народных представителей приняло проект реформы Государственного совета КНР, в соответствии с которым... Государственное управление по делам энергетики КНР подчинено Государственному комитету по развитию и реформе КНР. Основные функции управления: разработка и организация выполнения стратегии, планов и политики развития энергетики, изучение проблем и внесение предложений по осуществлению реформ в сфере энергетики, государственный контроль в сфере энергетики».
Анализ приведенных здесь краткого описания (формулы) второго элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6), последнего абзаца развернутого содержания второго «основного положения» [1] (стр. 11-12), соответствующего абзаца из опубликованной в 2013 году работы [10] (стр. 123), третьего абзаца развернутого содержания шестого «основного положения» [1] (стр. 20-21) и информационных сообщений из источников [11-13] позволяет выявить следующие негативные обстоятельства:
а) сравнительный анализ краткого описания (формулы) второго элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6), последнего абзаца развернутого содержания второго «основного положения» [1] (стр. 11-12), соответствующего абзаца из опубликованной в 2013 году работы [10] (стр. 123) и информационных сообщений из источников [1113] позволяет выявить следующие негативные обстоятельства:
- во-первых, в ноябре 2013 года соискатель в кратком описании (формуле) второго элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6) доложил китайской, российской и всей мировой общественности, что им, якобы, в качестве данного элемента новизны им, якобы, «обоснована необходимость создания государственной структуры, которая бы сосредоточила функции стратегического управления энергетической отраслью при сохранении рыночных механизмов управления корпорациями». Этим самым соискатель претендовал лишь только на то, что эта непонятно кем вскрытая (либо соискателем, либо кем-то другим), но не обоснованная «необходимость», якобы, «обоснована» лично им и, вероятно, при помощи его научного руководителя;
- во-вторых, а опять же в ноябре 2013 года соискатель со своим научным руководителем в последнем абзаце развернутого содержания второго «основного положения» [1] (стр. 11-12), доложил китайской, российской и всей мировой общественности, что «по нашему мнению зависимость китайской энергетики не только от внутренней, но и от внешней экономической политики требует создания особой государственной структуры, которая бы
41_
сосредоточила функции стратегического управления энергетической отраслью, не затрагивая рыночных функций менеджмента корпораций». Утверждая это с помощью употребления безапелляционного уточнения «по нашему мнению», соискатель со своим научным руководителем уже в этом случае не только претендовали на «обоснование» кем-то вскрытой «необходимости создания государственной структуры», но и, якобы, впервые в мире «потребовали» (предложили) само «создание государственной структуры», которой в их представлениях, якобы, не существовало в природе вовсе;
- в-третьих, вместе с тем, соискатель со своим научным руководителем на то же самое претендовали и то же самое «потребовали» (предложили) в соответствующем абзаце из опубликованной в 2013 году работы [14] (стр. 123), но уже с помощью употребления ими не менее безапелляционного уточнения «на наш взгляд»;
- в-четвертых, однако, из, например, вышедшей в свет в июле 2012 года работы [11] (стр. 1314) любой заинтересованный читатель и всякий добросовестный эксперт вполне мог почерпнуть информацию о том, что, оказывается, еще «в 2010 году в КНР был образован Государственный энергетический комитет (ГЭК)» на который была возложена, в частности, «функция координации энергетической политики... как органической части хозяйственной стратегии, и как средства решения внутренних и внешних задач», что «исполнение решений комитета возложено на Энергетическое управление КНР (ЭУ)» и что все это «не мешало Пекину использовать рыночные силы внутри страны и за ее пределами»;
- в-пятых, то есть в аспекте содержания пункта "в-четвертых", следует констатировать, что, оказывается, «государственная структура, которая бы сосредоточила функции стратегического управления энергетической отраслью, не затрагивая рыночных функций менеджмента корпораций» о «создании и необходимости обоснования» которой, так помпезно говорили всему миру соискатель со своим научным руководителем [1,2,10], в КНРуже давно существовала и, как ни странно, не одна, а целых две;
- в-шестых, в последнем абзаце развернутого содержания второго «основного положения» [1] (стр. 11 -12) и соответствующем абзаце из опубликованной в 2013 году работы [10] (стр. 123) соискатель со своим научным руководителем под своей маркой «по нашему мнению» («на наш взгляд») уточняли, якобы, собственную научную новизну тем, что «основное внимание подобного рода госструктуры должно быть направлено», в частности, на «энергосбережение» и «укрепление международного сотрудничества». Однако, еще более трех лет назад стало известно [12], что «Государственное энергетическое управление КНР» подчеркнуло, что «главное направление. энергетического развития» - это «разумный контроль общего объема энергопотребления» и расширение международного энергетического сотрудничества». Это еще
42_
раз доказывает, что соискатель со своим научным руководителем относительно, якобы, получения ими второго элемента научной новизны, мягко говоря, «покривили душой», а, точнее, просто словчили;
- в-седьмых, и уже год назад стало известно [13], что «Государственному комитету по развитию и реформе КНР подчинено Государственное управление по делам энергетики КНР», одной из функций управления которого остается «разработка и организация выполнения стратегии, планов и политики развития энергетики». А ведь соискательница как китайская гражданка, изучающая энергетику своей страны, просто не могла не знать о данном решении ВСНП КНР [13], что в очередной раз доказывает, что соискатель со своим научным руководителем по незнанию или с умыслом представили российской научной и образовательной общественности недостоверную информацию;
б) если же условно признать второй элемент «научной новизны исследования» [1] (стр. 6), якобы, достоверным, то все равно сопоставительный анализ последнего абзаца развернутого содержания второго «основного положения» [1] (стр. 1112) и третьего абзаца развернутого содержания шестого «основного положения» [1] (стр. 20-21) позволяет выявить следующие негативные обстоятельства:
- во-первых, с одной стороны, в последнем абзаце развернутого содержания второго «основного положения» [1] (стр. 11-12) соискатель «требует создания особой государственной структуры. (например, Министерство по развитию ТЭК)». При этом употребление соискателем вводного слова «например» говорит о том, что соискателю не так уж важно, какая «государственная структура», якобы, «требует создания»: либо «Министерство...», либо упомянутое выше «Государственное управление по делам энергетики»;
- во-вторых, с другой стороны, позже в третьем абзаце развернутого содержания шестого «основного положения» [1] (стр. 20-21) соискатель, зачем-то, напоминает читателю и эксперту, что «в 1993 г. Министерство энергетики в КНР было упразднено». Этим самым соискатель со своим научным руководителем заострил их внимание на том, что, оказывается, соответствующее «Министерство» в КНР уже давно было;
- в-третьих, если сопоставить явление с одной стороны и событие с другой стороны, то становится совсем непонятным, чем руководствовались соискатель со своим научным руководителем, когда в качестве второго элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6) они попытались представить давно забытое «старое», то есть то же «министерство». Такое парадоксальное «достижение» со всей очевидностью может свидетельствовать о недостаочном логическом мышлении не только у соискателя, но и, прежде всего, у его научного руководителя;
в) совершенно непонятно, почему в последнем абзаце развернутого содержания второго «основ-
ного положения» [1] (стр. 11-12) приводятся некоторые сведения о «новизне» в китайской энергетике, которые подходят для развернутого содержания шестого «основного положения», касающегося этой же «энергетики» [1] (стр. 20-22), но никак не для развернутого содержания второго «основного положения» [1] (стр. 10-12), в котором, со слов соискателя, «определены отрасли обрабатывающей промышленности Китая в качестве платформы.». Налицо - еще одно подтверждение недостаточного логического мышления у соискателя и его научного руководителя.
Таким образом, представленный соискателем и его научным руководителем второй элемент «научной новизны исследования» [1] (стр. 6) -«обоснована необходимость создания государственной структуры, которая бы сосредоточила функции стратегического управления энергетической отраслью при сохранении рыночных механизмов управления корпорациями» - пользуясь терминологий «Гражданского кодекса РФ», также следует признать де факто ложным и де юре ничтожным.
3. Третий элемент «научной новизны исследования». Соискатель в автореферате [1,3] (стр. 6) представил краткое описание (формулу) этого элемента буквально следующим образом:
- «предложны структурные составляющие стратегии развития энергетики Китая».
Традиционный для настоящей работы предварительный анализ и краткого описания (формулы) третьего элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6) позволяет выявить следующие негативные обстоятельства:
а) прежде всего, следует отметить, что содержание формулы третьего элемента «научной новизны исследования» явно носит слишком глобальный характер, поскольку касается всей энергетики одной из самых крупных и экономически развитых стран - КНР, признанной всем экономическим сообществом Земли «общемировой фабрикой промышленных товаров народного потребления». Поэтому вполне обоснованно можно предположить, что такой планетарно масштабный «элемент научной новизны» фактически мирового значения вряд ли может быть впервые получен в рамках такой скромной научно-квалификационной работы, как диссертация на соискание практически безвестным китайским соискателем российской ученой степени кандидата экономических наук;
б) особо неприемлемо то, что такая формула третьего элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6) имеет хорошо видимый на поверхности сомнительный политический подтекст, заключающийся в возможности формулирования следующих последовательно взаимозависимых предположений (гипотез):
- во-первых, утверждение соискателя, что в рамках данного элемента новизны, якобы, «предложены (а не «предложны» [1] - Р.Л.) структурные составляющие стратегии развития энергетики Китая» сразу наводит на следующую мысль. Раз соискатель заявляет, что им сформулирована такая
«научная новизна», то для такой ведущей экономической страны, как КНР, якобы, вместо «структурных составляющих» существующей в стране устаревшей и неэффективной «стратегии» требовалось обязательно «предложить» некие «структурные составляющие» другой более эффективной «стратегии развития энергетики Китая»;
- во-вторых, из первого предположения следует, что раз для КНР требовалось обязательно «предложить» некие «структурные составляющие» более эффективной «стратегии развития энергетики Китая», то «развитие энергетики» в стране осуществлялось и осуществляется в соответствии с устаревшей и неэффективной «стратегией»;
- в-третьих, а из второго предположения следует, что Государственный совет КНР или Правительство КНР и его соответствующие министерства, Комиссия по государственному развитию и реформам КНР, Государственный энергетический комитет КНР и Энергетическое управление КНР, вся академическая, вузовская и отраслевая китайская наука, якобы, так и не смогли вместо устаревшей и неэффективной «стратегии» своевременно «предложить» некие «структурные составляющие» более эффективной «стратегии развития энергетики Китая»;
- в-четвертых, в свою очередь, третье предположение позволяет сделать вывод о том, что ни «ежегодные сессии Всекитайского собрания народных представителей», ни «проходящие каждые пять лет съезды партийных представителей», ни «коммунистическая партия Китая», упоминаемые соискателем в автореферате [1], якобы, не смогли проследить за своевременной разработкой и осуществлением неких «структурных составляющих» более эффективной «стратегии развития энергетики Китая»;
- в-пятых, и, наконец, четвертое предположение наводит на мысль, что, якобы, только соискатель со своим научным руководителем смогли получить такую «научную новизну» диссертационного исследования [1,2], которая позволила, по их мнению [1] (стр. 6), успешно решить такую научную проблему всекитайского и мирового масштаба, как «предложить структурные составляющие стратегии развития энергетики Китая». Налицо - явная фальсификация новизны «результатов диссертационного исследования».
Далее следует напомнить, что соискатель в автореферате [1] представил шестой «основной результат» (стр. 6) и соответствующее «положение» (стр. 20) следующим образом: «6. Предложены основные направления новой государственной стратегии развития энергетики». А краткое описание (формулу) третьего элемента «научной новизны» соискатель в автореферате [1] (стр. 6) представил буквально следующим образом: «предложны структурные составляющие стратегии развития энергетики Китая». Нетрудно убедиться, что содержание шестого «основного результат» [1] (стр. 6,20) корреспондирует с содержанием третьего элемента «научной новизны» соискатель в автореферате [1] (стр. 6).
43
Поэтому весьма любопытно и вполне резонно, что сравнительный анализ формулировки «выносимого на защиту» шестого "основного результата (положения") [1] (стр. 6,20), развернутого содержания шестого "основного результата (положения") [1] (стр. 20-22) и краткого описания (формулы) третьего элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6) позволил выявить следующие негативные обстоятельства:
а) прежде всего здесь необходимо представить известные истинные значения следующих терминов, непонятно использованных соискателем в автореферате [1]:
- «структура» означает строение, внутреннее устройство, а «строение» - взаимное расположение частей, составляющих одно целое, структура [9];
- «направление» - это линия движения, путь развития, а «цель» - это предмет стремления, то, что надо, желательно осуществить [9];
- «цели» - это результаты, а «стратегия» - это средство их достижения. Стратегия состоит из действий, предпринимаемый для достижения поставленных целей, и деловых подходов, используемых при этом [14];
- каждая конкретная стратегия - это принятые направления или способы деятельности для достижения важного результата, имеющие долгосрочные последствия [15];
б) получается, что в целостном шестом "основном результате (положении)» [1] (стр. 6,20) соискателем «предложены» только «направления стратегии развития энергетики», тогда как в рамках лишь элемента (части) этого целостного «результата» -третьего элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6) - соискателем «предложены», вероятно, все «структурные составляющие» той же «стратегии развития энергетики». И это непонятно, поскольку под понятие «структурные составляющие» какой-либо «стратегии развития» подпадают не только ее «направления», но и долговременные важные установки, цели, предпосылки, условия, принципы, факторы, планы, задачи, мероприятия, предполагаемые результаты и др. этой же стратегии;
в) более того, во всем развернутом содержании шестого "основного результата (положения") [1] (стр. 20-22) и во всем автореферате нельзя обнаружить термин «структурные составляющие», упомянутый, получается, только один раз в кратком описании (формуле) третьего элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6). Поэтому, непонятно, что соискатель со своим научным руководителем обозначают этим термином в контексте со «стратегией развития энергетики Китая»?
г) вопреки общепринятым рекомендациям [3] ни в кратком описании (формуле) третьего элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6), ни в развернутом содержании шестого "основного результата (положения") [1] (стр. 20-22) соискатель не представил следующие обязательные сведения:
- из каких конкретно «структурных составляющих» состояла сформулированная ранее (известная) «стратегия развития энергетики Китая»;
44
- какие неизвестные ранее «структурные составляющие стратегии развития энергетики Китая» были «предложены» лично соискателем;
- где и как в кратком описании (формуле) третьего элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6) и в развернутом содержании шестого "основного результата (положения") [1] (стр. 20-22) представлены предложенные соискателем для «стратегии развития энергетики Китая» первая «структурная составляющая», вторая «структурная составляющая», третья «структурная составляющая» и т. д.;
- из каких «структурных составляющих» лично соискателем сформулирована новая «стратегия развития энергетики Китая» или уточнена существующая «стратегия развития энергетики Китая»: либо только из «предложенных» лично соискателем; либо из «предложенных» лично соискателем и заимствованных соискателем из существующей «стратегии развития энергетики Китая»;
- чем обосновывается необходимость включения в «стратегию развития энергетики Китая» каждой «предложенной» лично соискателем «структурной составляющей»;
- и др.
Вместе с тем, сопоставительный анализ краткого описания (формулы) третьего элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6), развернутого содержания шестого "основного результата (положения") [1] (стр. 20-22) и материалов из источников [11,14,16-18] позволил выявить следующие негативные обстоятельства:
а) в девятом абзаце развернутого содержания шестого "основного результата (положения") [1] (стр. 21) соискатель утверждает буквально следующее. «Курсу на самообеспечение не противоречит энергетическая стратегия КНР. По существу она является составной частью долгосрочной комплексной программы модернизации. В ней можно выделить внутреннюю и внешнюю стратегии, различающиеся целями (рисунок 6)». А в работе [11] (стр. 13) представлена следующая констатация. «Кроме того, «растворению» суверенитетов и неопределенности политических сил, воздействующих на экономику на Западе, в Китае столь же ясно противостоит консолидация и растущая координация энергетической политики - и как органической части хозяйственной стратегии, и как средства решения внутренних и внешних задач». Сопоставление данного абзаца и приведенной здесь констатации из работы [11] (стр. 13) позволяет выявить следующие негативные обстоятельства:
- во-первых, формулировка девятого абзаца развернутого содержания шестого "основного результата (положения") [1] (стр. 21) представляется некорректной. Поскольку непонятно, где «можно выделить внутреннюю и внешнюю стратегии»: либо в «энергетической стратегии КНР»; либо в «долгосрочной комплексной программе модернизации»? И, только заглянув в «рисунок 6», читатель и эксперт могут убедиться, что, все-таки, - в «энергетической стратегии КНР»;
- во-вторых, с полной уверенностью следует предположить, что, поскольку соискатель со своим научным руководителем, вставили в девятый абзац развернутого содержания шестого "основного результата (положения") [1] (стр. 21) уточнение "можно выделить", то тем самым они ставят читателя, эксперта и китайскую, российскую и всю мировую общественность в известность, что выявление возможности «выделить» в «энергетической стратегии КНР», которая «является составной частью долгосрочной комплексной программы модернизации», некие «внутреннюю и внешнюю стратегии» осуществлено впервые только ими и принадлежит только им;
- в-третьих, однако еще в июле 2012 года в работе [11] (стр. 13), в частности, сообщалось, что «в Китае» осуществляется «консолидация и растущая координация энергетической политики как органической части хозяйственной стратегии, и как средства решения внутренних и внешних задач». И это подтверждает следующий факт: то, что соискатель, якобы, лично и впервые предположил «выделить», и то, в чем он предположил «выделить», на самом деле в КНР давно уже «выделено»;
б) более того, сопоставительный анализ краткого описания (формулы) третьего элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6), девятого абзаца развернутого содержания шестого "основного результата (положения") [1] (стр. 21) и материалов из источников [14,16-18] позволил выявить следующие негативные обстоятельства:
- во-первых, можно, к сожалению, лишь только предположить, что все приведенные в девятом абзаце развернутого содержания шестого "основного результата (положения") [1] (стр. 21) «внутренняя и внешняя стратегии», которые «можно выделить» в «энергетической стратегии КНР», это и есть упомянутые в кратком описании (формуле) третьего элемента «научной новизны исследования» [1] (стр. 6), якобы, неизвестные ранее «структурные составляющие» той же «стратегии развития энергетики Китая», которые были «предложены» впервые лично соискателем при помощи его научного руководителя и представлены ими как третий элемент научной новизны диссертационного исследования [2];
- во-вторых, однако, опять же к сожалению, но уже для соискателя и его научного руководителя, внешний и внутренний аспекты какой-либо стратегии уже давно обсуждаются в мировой литературе и в других многочисленных источниках. Например, в фундаментальном зарубежном труде [11, с. 46] отмечается, что «непрерывное изменение внутренней и внешней среды обуславливает постоянное изменение и корректировку стратегии». А автор зарубежного классического учебника [18, с. 28] говорит, что «лично я при анализе стратегии отдаю предпочтение простой классификации на внутренние и внешние факторы», и далее он утверждает: «чтобы стратегия стала успешной, она должна соответствовать особенностям внешней и внутренней среды». Более того, в весьма популяр-
ном экономическом словаре [16, с. 992] при освещении сущности «стратегии роста в менеджменте» поясняется, что «рост может быть внутренним и внешним». И. наконец, даже в опубликованной для студентов тривиальной шпаргалке [17, с. 97] сообщается, что «стратегия - это прежде всего реакция организации на влияние объективных и субъективных элементов внешней и внутренней среды»;
- в-третьих, изложенная выше в пункте «а» и в предыдущем подпункте «во-вторых» информация означает, что в девятом абзаце развернутого содержания шестого "основного результата (положения") [1] (стр. 21) соискателем приведены некие подобия широко и давно известных, зафиксированных многочисленными авторами в библиографических источниках и государственных документах КНР «структурных составляющих», которые должны присутствовать в любой экономической «стратегии»;
- в-четвертых, и вряд ли соискатель сможет доказать, что об этих тривиальных «внутренней и внешней стратегий», преподносимых им как «структурные составляющие стратегии развития энергетики Китая», никто до него не знал. А уж претензии соискателя на то что, якобы, эти «структурные составляющие стратегии развития энергетики Китая», якобы, впервые «предложены» лично им и потому могут быть представлены в качестве научной новизны, абсолютно беспочвенны и представляются нонсенсом. При этом эти претензии соискателя и его научного руководителя могут вызвать лишь улыбку у снисходительного читателя, а у добросовестного эксперта - только справедливое негодование.
Таким образом, представленный соискателем и его научным руководителем третий элемент «научной новизны исследования» [1] (стр. 6) -«предложны структурные составляющие стратегии развития энергетики Китая» - пользуясь терминологий «Гражданского кодекса РФ», и вовсе следует признать де факто ложным и де юре ничтожным.
Список использованной литературы
1. Ли Юйсянь Государственное управление структурными преобразованиями в промышленности (на примере Китая): автореф. ... канд. экон. наук / Ли Юйсянь. - Хабаровск: ФГБОУ ВПО «Тихоокеанский государственный университет», 2013. - 24с.
2. Ли Юйсянь Государственное управление структурными преобразованиями в промышленности (на примере Китая): дис. ... канд. экон. наук / Ли Юйсянь. - Хабаровск: ФГБОУ ВПО «Тихоокеанский государственный университет», 2013. - 180 с.
3. Аристер Н.И., Резник С.Д. Управление диссертационным советом: практическое пособие. -Пенза: ПГУАС, 2008. - 462 с.
45
4. Леонтьев Р.Г. Актуальность модели развития промышленности с китайской спецификой (уроки экспертизы) // East European Scientific Journal (Warsaw, Poland). - 2018. - № 11 (39) part. 3.
- P. 54-58.
5. Леонтьев, Р.Г. Фальсификация результатов в экономике промышленности с китайской спецификой: уроки экспертизы диссертации: монография [Текст] / Р.Г. Леонтьев. - Владивосток: Дальневосточный федеральный университет, 2014. - 114 с.
6. Леонтьев Р.Г. Квазихарактеристика псевдодиссертации о фальши железнодорожных тарифов (как не надо и как надо представлять характеристику работы): научный доклад № 6 на заседании ДВО РАТ / Р.Г. Леонтьев. - Владивосток - Хабаровск: ВЦ ДВО РАН, 2013. - 104 с.
7. Леонтьев Р.Г. Фальшь разработанности тарифной проблемы (или как не надо и как надо формулировать степень научной разработанности проблемы) (окончание) // Вестник транспорта. - 2012.
- № 10. - С. 25-28.
8. Леонтьев Р.Г. «Квазихарактеристика псевдодиссертации о фальсификации тарифов на железной дороге» (или как не надо и как надо формулировать общую характеристику диссертации) // Вестник транспорта. - 2014. - № 3. - С. 2-11.
9. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М.: ООО "ИТИ Технология", 2003. - 944 с.
10. Калашникова И.В. Государственное регулирование промышленного производства: опыт Китая: монография / И.В. Калашникова, Ли Юйсянь, М.В. Калашникова. - Хабаровск: Изд-во ДВГУПС, 2013. - 183 с.
11. Барский К.М., Томберг И.Р. Полицентризм современного мира и новая биполярность как возможный сценарий глобального развития [электронный ресурс] // Мир и политика. - 2012. - 30 июля. -Режим доступа: http://mir-politika.ru.
12.http://russian.china.org.cn/exclusive/txt/2011-/06/content_21685125.htm.
13. http://cnlegal.ru/china_administra-tive_law/state_council_new_structure/.
14. Томпсон А.А., Стрикленд А.Д. Стратегический менеджмент: концепции и ситуации для анализа. - М.: Издательский дом «Вильямс», 2003. -928 с.
15. Круглов М.И. Стратегическое управление компанией. - М.: Русская деловая литература, 1998.
- 768 с.
16. Большой экономический словарь / Под ред. А.Н. Азрилияна - М.: Институт новой экономики, 1999. - 1248 с.
17. Планирование на предприятии: Шпаргалка.
- М.: РИОР, 2007. - 128 с.
18. Грант Р.М. Современный стратегический анализ. - СПб.: Питер, 2008. - 560 с.
