CC BY
73
УДК 316.422.4
С. Г. СИМОНОВ М. А. ХАМАТХАНОВА
Тюменский государственный нефтегазовый университет
ФОРМИРОВАНИЕ ДИАСПОР И ДИАСПОРАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ В ТЮМЕНСКОЙ ОБЛАСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ__________________________
Статья посвящается выяснению роли и места понятия «диаспора» в системе социологических категорий. Обосновывается, что феномен диаспоры основывается на культурной самобытности. Дан анализ формирования и развития культуры диаспор кавказских народов, проживающих в Тюменской области. Ключевые слова: диаспора, этнос, этническая общность, культура.
Одной из нерешенных проблем национальной политики современной России является недостаточная изученность и неадекватность анализа такого фундаментального явления практики, как жизнедеятельность диаспоры. После распада СССР понятие «диаспора» оказалось удобным для описания процессов постсоветского этнического размежевания, превратившись во влиятельный фактор экономических, политических и социально-культурных изменений в стране.
В процессе исторического развития человечества понятие «диаспора», употребленное вначале к конкретному народу, стало применяться ко всем этническим группам, которые по тем или иным причинам были оторваны от своего народа и продолжали не просто жить, но и сохраняться как особая этническая общность. В дальнейшем это понятие использовалось по отношению к религиозным и культурологическим группам населения, вынужденным жить среди представителей другой религии или культуры.
Анализ проходящей в социологической литературе научной дискуссии отечественных и зарубежных ученых о подходах к определению понятия «диаспора» (В.И.Дятлова, С.В.Соколовского, А.В.Петренко, В.Коннора, Г.Шеффера, Дж.Эсмана, М.Дабага, К.Плата и др.) показал, что большинство единодушно в том, что диаспора — это не «скол с этноса», а этническая общность, сохраняющая основные черты национальной самобытности своего народа (язык, традиции, сознание и пр.) и содействующая их развитию.
По мнению авторов настоящей статьи, стиль жизни диаспоры формируется на основе взаимодействия традиций и современности, опыта и воспоминаний, связи историй, культур и языков, а также ориентаций трех факторов отношений: самой диаспоры, принимающей стороны и исторической родины. Кроме того, серьезное влияние оказывают миграционные потоки, передел границ, распад государственных образований и др. Они обусловливают географическое распыление этнических групп, представленных как меньшинство в другом обществе и поставленных в тяжелые условия выяснения своих интересов и поиска идентичности, обусловленной двойной принадлежностью. Отсюда, диаспору как социологическую категорию следует рассматривать двояко:
— по «вертикали» как этническую общность, отличную от понятий «этнос», «национальное меньшинство», «этнообщина», «этническая группа» и т.д.;
— по «горизонтали» как поселенческую группу, отличающуюся от других групп поселенцев, таких как колония, землячество и т.п. [1].
Вместе с тем нельзя назвать диаспорой группу лиц, хотя и представляющую определенный народ, но вступившую на путь ассимиляции, исчезновения как ветви данного народа. Способностью создавать диаспору обладает не каждый этнос, а только устойчивый к ассимиляции. Устойчивость диаспоры достигается посредством ее внутренней организации (через органы самоуправления, образовательные, культурно-просветительские, политические и другие общественные объединения и организации).
Наряду с внутренней способностью к самоорганизации, обязательными выступают признаками диаспоральности, предложенные Т.В.Полосковой: представления об этнической родине, стремление сохранить с ней связи, создание институтов, призванных обеспечить развитие диаспоры, наличие стратегии взаимодействия с государственными органами [2].
На взгляд авторов статьи, феномен диаспоры основывается на культурной самобытности, которая обеспечивает жизнеспособность этнического организма. Этническая культура, как система жизнедеятельности людей, синтезирует все элементы развивающего этноса, начиная от социально-экономических и до духовно-нравственных ценностей. Это демонстрируют представители кавказских диаспор, проживающие в Тюменской области на протяжении сорока лет.
Тюменская область является сложно построенным субъектом РФ, где проживают свыше 125 народов общей численностью 3,1 млн человек. Представители многих этнических общностей стали стремиться к возрождению своей культуры через национально-культурные центры, устанавливать контакты с зарубежными соотечественниками и создавать диаспоры. Определенное представление о процессе формирования диаспор и диаспоральной культуры на территории Тюменской области дают данные, представленные в табл. 1.
В настоящее время в Тюменской области функционируют более 20 национально-культурных автономий, около 50 национальных общественных объединений, свыше 200 религиозных организаций и общин различных конфессий. Работают центры русской, татарской, чувашской, ингушской, немецкой, хантыйской и ряда других культур. На многих языках
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (99) 2011 СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ
СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (99) 2011
Показатели, характеризующие этнические общности Тюменской области
Этнические общности Всего, чел. % от всего населения В том числе с родным языком Из общей численности населения — занятое население % %
Своей национальности % % Другим языком % %
Кавказские диаспоры 104957 3,3 73270 69,8 30213 28,8 42400 40,4
Некавказские диаспоры 45387 1,5 33338 73,5 11203 24,7 17739 39
Местное население 2790217 88 2547681 91,3 235740 8,5 1361903 48,8
Другие этнические общности 180680 5,7 65869 36,5 114136 63,2 101212 56
Автохтоны 47002 1,5 19044 40,5 27555 58,6 14980 31,9
издаются газеты или страницы газет, работают три редакции национального телерадиовещания. По мнению авторов статьи, все это усиливает рост самосознания каждого этноса, проживающего в области, способствует развитию культуры, языка, обычаев разных народов, содействует гражданскому согласию в регионе.
Сегодня в регионе проживает более 100 тыс. представителей различных кавказских диаспор: армянской, азербайджанской, ингушской, чеченской и др. Их культура характеризуется рядом устойчивых обычаев и традиций, оказывающих влияние на формирование национального характера, фольклора и ментальности. Важно отметить, что у кавказских диаспор совпадают многие черты духовной культуры, идентичны моменты национальной психологии (свободолюбивый дух, горячность, признание авторитета старейшин, строгое соблюдение этикетных норм).
Как общности людей единого этнического происхождения, проживающие за пределами своей исторической родины и имеющие социальные институты для своего развития, кавказские диаспоры выполняют функцию поддержания и укрепления национальной культуры, они также способствуют более успешной социализации своих представителей в иноэтническом окружении, создают своеобразную этнокультурную атмосферу для комфортного существования с другими этносами, формируют основы межкультурного диалога.
В подтверждение вышесказанного авторами была предпринята попытка, используя основные критерии межкультурного взаимодействия, определить ранговые оценки степени межкультурного взаимодействия ингушской диаспоры с другими субъектами Т ю-менской области (табл. 2).
Знак « + » отражает высокую степень межкультурного взаимодействия, знак «±» — слабую степень, а знак « — » показывает отсутствие данного взаимодействия.
Очевидно, что наиболее сильно взаимодействие ингушской диаспоры нашей области, в первую очередь, с базовым этносом и родственными диаспорами за пределами России (ранговые оценки составляют соответственно +6,5 и +5,5). Много общего у культуры ингушей Тюменского региона с культурным наследием представителей других кавказских диаспор, населяющих нашу область (ранговая оценка + 4). Особо это касается чеченской диаспоры. Относительно невысокая степень межкультурного взаимодействия по базовым критериям у ингушской диаспоры с местным населением и диаспорами некавказских народов России, дислоцирующихся на территории Тюменской области (+ 2,5). Речь идет о татарском и
башкирском населении, а также о казахской, киргизской и некоторых других диаспорах, представители которых проповедуют ислам.
По мнению авторов статьи, данные, представленные в табл. 2, свидетельствуют о необходимости как развития традиционных, так и поиска новых форм межкультурного взаимодействия всех этнических общностей, проживающих на территории Тюменской области.
Проанализировав становление и этнические особенности некоторых диаспор региона, можно сделать вывод, что на их развитие оказывают влияние следующие факторы:
— миграционные процессы, которые показывают долгосрочность или кратковременность пребывания;
— развитость самосознания этнической группы, стремление поддержать и сохранить свою идентичность;
— воздействие иноэтнического общества, его заинтересованность в поддержании стабильности в государстве.
С целью исследования позитивных и негативных тенденций формирования культуры кавказских диаспор Тюменской области авторами были проведены социологические опросы кавказского населения, проживающего на исторической родине и вне последней — в Тюменской области.
На первом этапе исследования, проведенного на Кавказе, в опросе приняло участие 173 человека, среди них 143 ингуша, 19 чеченцев, 15 — других представителей кавказского населения (даргинцы, осетины, балкарцы). Из числа опрошенных 44,5 % составили мужчины, 55,5 % — женщины. В среде обслуживания заняты 1,7 % респондентов, культуры — 2,3 %, дошкольного и школьного образования — 23 %, здравоохранения — 27,0 %, в органах власти — 4,0 %, на транспорте — 2,3 %, в строительстве и системе связи — 2,2 %, коммерческих структурах — 1,7 %, нефтяной промышленности — 1,7 %, сельском хозяйстве — 9,8 %. Неработающие составили 17,8 % от общей численности опрошенных.
На втором этапе исследования был проведен опрос представителей кавказских диаспор, проживающих в Тюменской области. В нем приняло участие 184 респондента, среди которых 62 ингуша, 64 чеченца, 34 осетина и 41 представитель других национальностей Кавказа. Доля мужчин составила 60,0 %, женщин — 40 %. В среде обслуживания заняты 9,7 % респондентов, культуры — 2,7 %, дошкольного и школьного образования — 8,1 %, здравоохранения — 4,9 %, на транспорте — 9,7 %, в строительстве и системе связи — 19,0 %, коммерческих структурах — 20,0 %, нефтегазовая промышленность — 2,2 %, сельском хозяйстве —
Критерии и ранговые оценки степени межкультурного взаимодействия ингушской диаспоры Тюменской области
п/п Субъекты межкультурного взаимодействия Критерии
Язык Обычай Т радиции Обряды Общая история Фольклор Вера
Ранговые оценки
1. Базовый этнос + + + ± + + +
2. Кавказские диаспоры ± ± + ± ± ± ±
3. Местное население - ± ± ± + - ±
4. Диаспоры других народов РФ (некавказские) - ± ± - ± - ±
5. Аборигены Тюменского Севера - - - - - - -
6. Ингушские диаспоры за пределами РФ + + ± ± + ± +
5.4 %, неработающие составили 10,3 % от общей численности опрошенных.
На третьем этапе исследования были проведены две фокус-группы с представителями кавказских диаспор Тюменской области. Их целью явилось изучение мнения названных представителей по ключевым вопросам, связанным с жизнедеятельностью кавказцев вне исконных мест проживания. Полученные данные позволили раскрыть позитивные и негативные тенденции в формировании культуры кавказских диаспор юга исследуемого региона.
По мнению 87,0 % представителей кавказских диаспор, проживающих в Тюменской области, существует опасность утратить свою национальную самобытность. При этом 49,7 % респондентов указали на наличие опасности, а 37,3 % полагают, что опасность существует, но ее не следует преувеличивать. На наличие опасности обратили внимание и респонденты, проживающие на этнической родине, однако их оказалось в два раза меньше.
Анализ ответов на вопрос «Выполняете ли Вы национальные обряды ? » показал, что только каждый десятый представитель кавказских диаспор юга нашей области их выполняет, соблюдая национальные обычаи полностью (9,8 %). Зато более трети членов исследуемых диаспор (34,2 %) не выполняют совсем обрядов своего народа. На их этнической родине таких почти вчетверо меньше.
Данные авторских исследований также выявили, что представители кавказских диаспор Тюменской области реже своих сородичей, проживающих на исторической родине, используют в быту предметы национальной утвари. Более половины опрошенных (62,9 %) открыто ответили, что их не используют (43,2 %) или не имеют (19,7 %).
Аналогичные ответы были получены на вопрос «Пользуетесь ли Вы национальной одеждой?»: 47,5 % представителей кавказских диаспор Тюменской области ответили отрицательно, 25,1 % отметили, что ее не имеют, а 20,2 % — имеют национальную одежду, но ею не пользуются.
Важным индикатором, оказывающим влияние на формирование культуры кавказских диаспор, является владение традиционными навыками своей этнической среды. В ходе исследования выяснилось, что почти каждый второй представитель исследуемых диаспор, проживая вдали от родных мест, утратил традиционные навыки своей этнической среды (47,4 %). Лишь 17,8 % респондентов ответили, что могут исполнять национальные танцы, 7,0 % — национальные песни, 4,2 % —шить национальную одежду и обувь,
17.4 % — готовить национальные блюда. Среди кавказцев , пр оживающих на исторической р одине, доля не владеющих традиционными навыками своей этнической среды в три с лишним раза меньше (13,5 %).
Проведенное авторами исследование позволило выявить этноконсолидирующие признаки, сближающие людей одной национальности. К ним представители кавказских диаспор Тюменской области, в первую очередь, отнесли:
— язык, на котором они говорят — 25,1 %;
— народные традиции и обычаи — 20,6 %;
— особенности национального характера — 15,6 %;
— религию — 15,3 %.
Роль национального языка, его использование из поколения в поколение, трансляция теле- и радиопередач, публикации периодических газет и журналов на родном языке вызывают чувство гордости за свой народ у представителей кавказских диаспор. Кроме того, язык способствует сохранению самобытной культуры этноса. Вместе с тем, как показало исследование, 44,6 % респондентов из числа представителей кавказских диаспор лучше всего знают русский язык; даже дома на родном языке говорят немногим более половины из них (52,6 %); примерно две трети опрошенных научили или собираются научить своих детей родному языку (76,0 %).
Авторы считают, что СМИ в настоящее время не способствуют в должной степени адаптации и укоренению кавказских диаспор в новой социокультурной среде, не позволяют поддерживать духовные и этнические ценности с представителями своего этноса. Об этом свидетельствуют ответы респондентов на вопросы, смотрят ли они телепередачи и слушают ли радиопередачи на родном языке. Выяснилось, что 97,3 % представителей кавказских диаспор Тюменской области ответили, что не смотрят таких телепередач. Радиопередачи на языках кавказских народов в регионе не транслируются.
Несколько лучше обстоит ситуация с чтением художественной литературы на родном языке: треть респондентов из числа представителей кавказских диаспор Тюменской области ответили, что регулярно или хотя бы иногда читают (33,2 %).
Основой формирования культуры межэтнических взаимоотношений, по мнению авторов статьи, должно быть социально-экономическое сотрудничество и взаимопомощь людей разных национальностей с учетом их этнической специфики (история, культура, традиции, обычаи и т.д.), поскольку равнодушие к национальному своеобразию человека, нерешенность многих социальных проблем болезненно отражаются в национальном сознании, порождают чувство обиды, создают питательную среду для межэтнической напряженности и межэтнических конфликтов. Следует помнить, что благополучие представителей одной национальности никогда не может быть достигнуто за счет ущемления прав, привилегий и свобод представителей других национальностей. Формирование такого понимания является неотъемлемой
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (99) 2011 СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ
СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (99) 2011
стороной деятельности образовавшихся на территории Тюменской области диаспор, в том числе и диаспор кавказских народов.
Библиографический список
1. Симонов, С. Г. Диаспоральная культура: теория и практика / С. Г. Симонов, М. А. Хаматханова. — Тюмень : Изд-во «Печатник», 2007. — 194 с.
2. Полоскова, Т. В. Диаспоры и внешняя политика / Т. В. Поло-скова. // Международная жизнь. — 1999. — № 11. — С. 43 — 49.
СИМОНОВ Сергей Геннадьевич, доктор социологических наук, профессор кафедры экономической теории.
ХАМАТХАНОВА Макка Алаудиновна, кандидат социологических наук, доцент кафедры экономической теории.
Адрес для переписки: e-mail: [email protected]
Статья поступила в редакцию 26.01.2011 г.
© С. Г. Симонов, М. А. Хаматханова
"ДК 316 : 329 НА ЧУАНЬЛИНЬ
Омский государственный педагогический университет
ТРАНСФОРМАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЙ В УСЛОВИЯХ ИЗМЕНЕНИЯ ИЗБИРАТЕЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
(НА ПРИМЕРЕ ОМСКОЙ ОБЛАСТИ)_______________________
В трансформации политических партий в Омской области выделяют два этапа: в начале 1990-х гг. был осуществлен скоротечный переход сначала к атомизиро-ванной, а затем к по-ляризованной системе и столь же неожиданно в 2000-е гг. наметилась трансформация ограниченного плюрализма в систему с преобладающей партией. Трансформация регио-нальной партийной системы в 1990-е— 2000-е гг. является процессом порядка, следствием и копированием общефедеральных тенденций, результатом влияния институциональных, правовых факторов и особенно воздействия выборов на процесс трансформации политических партий в Омской области.
Ключевые слова: политические партии, трансформация, выборы, Омская область.
Российская партийно-политическая система, несмотря на свою относительную молодость, претерпела серьезную трансформацию. В 1994 году начинается активное создание региональных отделений федеральных политических партий и общественных движений в субъектах РФ. Дополнительным стимулом для партийного строительства послужили выборы в региональные органы законодательной власти. В результате ряда факторов в 1990-е годы в субъектах РФ шло ослабление и деградация партийных структур, происходило их вытеснение в маргинальную часть местной политической элиты. Главным из таких факторов стала институциальная слабость политических партий на федеральном уровне. Для большинства политических партий, в том числе регулярно занимающих места в Государственной думе, региональные отделения рассматривались лишь как вспомогательные структуры, главные задачи которых заключались в том, чтобы провести агитационную кампанию во время очередных выборов в Государственную думу России. Естественно, такой режим работы не позволял партиям активно участвовать в политической жизни регионов, а также представлять и отстаивать общественные интересы.
Изменение роли политических партий стало одним из основных составляющих политических трансформаций в России начала XXI века. Особенно это коснулось регионального уровня политических процессов. Если в 1990-е годы общероссийские партии
в основном формировались и развивались вокруг отдельных лидеров федерального уровня и оставались на периферии региональных политических пространств, то теперь они должны были создавать региональные отделения с участием местных политиков и резко расширили возможности своего влияния на процессы формирования органов власти соответствующего уровня.
В трансформации региональной партийной системы в Омской области можно условно выделить два этапа: в начале 1990-х гг. был осуществлен скоротечный переход сначала к атомизированной, затем к поляризованной системе и столь же неожиданно в 2000-е гг. наметилась трансформация ограниченного плюрализма в систему с преобладающей партией.
Бурные события второй половины 1991 г. радикальным образом изменили социально-политическую ситуацию в России. Выборы декабря 1993 г. в российский парламент стали фактическим началом формирования партийной системы РФ, которая представляла собой механизм взаимодействия и соперничества партий в борьбе за власть и ее осуществление. Трансформация политических партий в период Государственной думы 1993, 1995, 1999 гг. дает следующую картину. Одной из массовых партий, действующих на территории Омской области в этот временной период, являлась КПРФ. КПРФ в области, как и в стране, имеет устойчивый рост процента численности членов при примерно одной численности организаций.
