CC BY
67
Вестник Московского университета. Сер. 22. Теория перевода. 2008. № 2
ВОПРОСЫ УСТНОГО ПЕРЕВОДА И.Е. Абрамова
ФОНЕТИЧЕСКИЙ АКЦЕНТ КАК ДЕСТАБИЛИЗИРУЮЩИЙ ФАКТОР В УСТНОМ ПЕРЕВОДЕ
Цель данной статьи заключается в изучении фонетического акцента как дестабилизирующего фактора в устном переводе. Исследуется иностранный (русский) акцент студентов-переводчиков. В начале статьи представлен обзор теоретической литературы по данной проблематике, рассматриваются такие понятия, как "билингвизм", "фонетический акцент". Затем приводятся описание фонетического эксперимента и анализ полученных данных. Автором исследования было проведено два эксперимента. В первом эксперименте были выявлены ошибочные реализации английских согласных фонем /t, d, p, b, k, g/ русскоязычными студентами. Второй эксперимент был направлен на выявление разницы в восприятии ошибочных реализаций английских согласных фонем английскими и русскими аудиторами. Полученные данные дополняют наше представление о механизме возникновения непонимания в процессе коммуникации и устного перевода. В заключении делаются выводы.
The purpose of this paper is to consider the nature of strong phonetic accent and its confusing role in the process of Interpreting. It critically examines Russian-influenced English pronunciation of Russian students, specializing in Interpreting. First it gives a brief overview of the scientific literature on the topic, analyses such notions as "bilingualism", "phonetic accent". Then the paper goes on to describing the main issues of the work. Two experiments were conducted. In Experiment I the production accuracy of six English consonants /t, d, p, b, k, g/ by bilinguals is tested. In Experiment II the differences in perception of targeted English consonants by native speakers and bilinguals are analysed. Current findings add substantially to our understanding of the causes for misunderstanding in communication and interpreting. Finally, some conclusions are made.
Ключевые слова/Key words: фонетический акцент, билингвизм, устный перевод, правильная реализация, фонемы согласных, восприятие на слух.
Известный британский фонетист Дженнифер Дженкинс убеждена, что хотя обучение произношению иностранного языка не находится в центре внимания большинства преподавателей иностранного языка, само произношение играет гораздо более важную роль в процессе успешной коммуникации, чем это принято думать [Jenkins, 2000]. Если партнёр по общению не понимает даже одно ошибочно произнесённое слово в потоке речи собеседника, вероятность того, что не будет понято всё высказывание, очень высока. До 70% случаев непонимания при устном общении на иностранном языке вызвано
именно ошибками в произношении. Можно только представить, насколько произносительные погрешности могут негативно влиять на устный перевод.
Данная статья посвящена анализу явления фонетического акцента как дестабилизирующего фактора в процессе устного перевода. Рассматриваются такие ключевые для данной проблемы понятия, как "искусственный билингвизм", "интерференция", "акцент". Приводятся данные результатов аудиторского эксперимента с участием носителей языка по восприятию ошибочных реализаций английских слов, произнесённых русскоязычными студентами-переводчиками.
В большинстве российских переводческих и языковых школах иностранный язык усваивается в условиях так называемого искусственного билингвизма. Если естественный билингвизм возникает в результате "продолжительного контактирования и взаимодействия носителей двух языков в процессе их совместной практической деятельности, без целенаправленного воздействия на становление данного умения в многоязычной среде", то искусственный формируется в результате "активного и сознательного воздействия на становление данного умения вдали от основной массы носителей данного иностранного языка" [Вишневская, 1997: 11]. При искусственном типе билингвизма доминирующую роль играет родной язык говорящего, второй язык возникает как продукт изучения через посредство родного. Другими словами интерференцию контактирующих языковых систем в речи билингва можно определить как сильное воздействие родного языка на изучаемый иностранный.
Процесс овладения вторым языком обязательно сопровождается интерференцией родного. Именно поэтому В.Ю. Розенцвейг писал: "Следует принять за аксиому, что нет двуязычия без интерференции" [Розенцвейг, 1972: 16]. По словам А.А. Реформатского, при изучении неродного языка главную трудность представляет не овладение чужим, а борьба со своим. Для овладения чужим языком надо прежде всего преодолеть навыки своего языка, так как навыки своего языка — это "сито, через которое в искажённом виде воспринимаются факты чужого языка" [Реформатский, 1987: 42—43].
Интерференция затрагивает все языковые уровни — грамматический, лексико-семантический, фонетический. Отрицательная фонетическая интерференция признаётся исследователями особенно яркой и устойчивой. Основные причины фонетической интерференции достаточно глубоко исследованы. С лингвистической точки зрения к источникам интерференции и её отражения в речи — акценту относятся различия между фонетическими системами, типо-
логическое сходство вступающих в контакт языков и степень их генетического родства.
Суммируя результаты многочисленных работ по интерференции, Н.А. Любимова рассматривает фонетическую интерференцию как нарушение (искажение) вторичной языковой системы и её нормы в результате взаимодействия в сознании говорящего фонетических систем и произносительных норм двух, а иногда и более языков, проявляющегося через интерференцию слуховых и произносительных навыков, сформированных на базе данных взаимодействующих систем [Любимова, 1985: 18].
Данные психологии и теории билингвизма позволяют раскрыть и психофизиологическую природу интерференции. Как установлено, фонетическая интерференция проявляется в речи, как при восприятии, так и при производстве. Это означает, что она затрагивает перцептивную и артикуляционную базы, проявляясь в нарушении иерархии и взаимодействия слуха — произносительных навыков в речи на языке вторичной системы. Известно, что в процессе овладения звуковой системой родного языка органы, обеспечивающие произношение звука, синхронно контролируются слуховым восприятием. Между артикуляцией звука и акустическим аппаратом существует обратная связь. Поскольку речевой слух фонологичен, работа речедвигательных механизмов регулируется фонологической программой, т.е. совокупностью сведений о фонемном коде языка и правил комбинирования фонем в речевую последовательность. В силу действия встречной активности артикуляционных центров коры головного мозга параметры воспринимаемого иноязычного звука моделируются в речеслуховой функциональной системе в виде "интерферированного" звукового образа.
Исследователи отмечают, что в условиях интерференции обе стороны речевой деятельности (а именно порождение высказывания и восприятие сообщения на неродном языке) не являются полностью автоматизированными, так что тип взаимодействия звуковых систем накладывает существенные ограничения на те ошибки, которые могут возникнуть (т.е. "плохое" качество речи на неродном языке не исключает хорошего понимания, а при плохом различении звуков неродного языка произносительные ошибки не обязательны) [Интерференция звуковых..., 1987: 5].
При изучении иностранного языка обычно наблюдается односторонняя интерференция, т.е. только проникновение элементов родного языка в изучаемый. В этом случае она часто носит отрицательный характер, являясь неосознанным ошибочным переносом норм родного языка на иностранный. Лингвистическим проявлением интерференции в процессе овладения вторым языком, когда первый уже усвоен как система, является иностранный акцент.
Квалифицировать речь иностранца как содержащую акцент можно лишь в том случае, если в данном языке существует орфоэпическая норма. В этой связи необходимо различать нарушения речи, свойственные иностранцу, и те погрешности в звуковом оформлении высказываний, которые отличают людей, не вполне овладевших литературной нормой родного языка. Согласно современным представлениям о норме она рассматривается как совокупность явлений, разрешённых системой языка, отражённых и закреплённых в речи носителей языка и являющихся обязательными для всех владеющих литературным языком в определённый период времени. Следует иметь в виду, что норма для говорящего устанавливает границы, в пределах которых он может варьировать реализации фонем. Выход за пределы, очерченные нормой, затрудняют коммуникацию, а иногда и нарушает её.
В специальной методической литературе акцент определяется как особый вид отклонения от литературной нормы, возникающий в ситуации билингвизма и характеризующийся наличием супернормы, регулирующей речепроизводство билингва. Под супернормой понимается наложение нормы первичного языка (т.е. родного) на норму языка вторичного (т.е. иностранного) [Виноградов, 1972].
В чем же основные причины акцента? В процессе речевого общения внимание собеседников, как правило, направлено на содержание сообщения. Используя языковые средства, говорящий формирует свою мысль. В то же время звуковой облик высказывания обычно не находится в сфере сознательного контроля. Фонетическая сторона создается как бы интуитивно. Безусловно, в основе интуиции в данном случае лежат отработанные механизмы как звукопроизвод-ства, так и звуковосприятия на родном языке. Л.В. Щерба отмечал, что "...изучая иностранный язык путем простого подражания <...> мы необходимейшим образом подставляем вместо иностранных звуков соответственные или ближайшие русские в полной уверенности, что мы с большим или меньшим успехом подражаем слышанному" [Щерба, 1939: 10].
Е.Д. Поливанов, которому принадлежит одна из первых попыток дать системное описание акцента, подчеркивал, что фонемы настолько тесно ассоциируются у представителей каждого языка с его апперцептивной деятельностью (т.е. с актами восприятия слышимой речи), что он бывает склонен производить привычный для него анализ на основании своих элементарных фонологических представлений... даже в отношении слышимых им слов (или фраз) чужого языка, т.е. языка с иной системой элементарных фонологических представлений, иначе говоря, слыша чужое незнакомое слово, слушающий пытается найти в нём комплекс своих фонологических
представлений, т.е. разложить на свои фонемы и даже сообразно своим (т.е. присущим родному языку слушающего) законам сочетаний фонем [Поливанов, 1968: 247].
Анализируя современные представления об акценте, имеет смысл разграничить понятия "ошибка" и "акцент". При реализации речевого высказывания на начальном этапе обучения внимание учащегося сконцентрировано на произносительной стороне речи, а работа речедвигательного аппарата характеризуется максимальным напряжением, что вызывает вариативность отклонений от нормы. Такое отклонение определяется как ошибка. Акцент же формируется на более высокой стадии владения иноязычной речью, когда учащийся может осуществлять спонтанную коммуникацию на иностранном языке. Это происходит, когда у студента уже сформированы произносительные навыки, и его внимание переключено на план содержания. Именно в этом случае в иноязычную речь проникают наиболее общие, автоматизированные, а потому и наименее осознаваемые говорящим тенденции родного языка.
Фонетисты говорят об акценте и как о системе неправильных навыков. Системный характер обусловливается системностью языка, где каждая фонетическая единица определяет и все остальные, тем самым влияет и на всю систему фонем конкретного языка. Системный характер акцента подтверждается тем, что он проявляется в реализации звуков, ритмике, интонировании и, стало быть, представляет собой систему отклонений от норм изучаемого языка, соответствующих как парадигматике и синтагматике языка, так и его супрасегментному уровню (уровню интонации). То, что акцент — система, подтверждается наличием определённых отклонений в речи иностранцев разного возраста, по-разному владеющих неродным языком, имеющих разную языковую подготовку и разный культурный уровень.
Из всех видов акцентов фонетический признается как самый сильный. Нарушения на фонетическом уровне приводят к наибольшим затруднениям в общении с носителями изучаемого иностранного языка. Простые примеры доказывают данное утверждение. Смысл английских фраз "He is living with Caferoma's Managing Director" и "He is leaving with Caferoma's Managing Director" зависит от правильного понимания выделенных слов is living (в значении "живет") и is leaving (в значении "уезжает"). На письме разница в словах легко видна. При правильном произношении она также весьма ощутима. Так в слове living /'lrvi^/ англичане произносят звук /1/, а в слове leaving /'li:vi^/ — звук /i:/. Данные звуки /1/ и /i:/ существенно разнятся как в артикуляции, так и в акустическом впечатлении и являются смыслоразличительными для носителей языка. Когда же
русскоязычный переводчик, малознакомый с английской фонетикой, говорит эти две фразы, они звучат абсолютно одинаково, так как вместо английских гласных /1/ и /к/ произносится похожий русский звук /и/. Таким образом, искаженное произношение даже отдельных звуков может привести к нарушениям в коммуникации.
Приведем еще несколько примеров простых фраз, которые трудно понять, если вместо английских звуков (выделенных жирным шрифтом) произносить русские гласные:
2. The bus/boss is coming soon.
С целью определить, насколько неправильно произнесённое слово может исказить смысл сказанного и соответственно дестаби-лизирующе повлиять на процесс понимания и перевода, на кафедре иностранных языков гуманитарных факультетов Петрозаводского государственного университета было проведено экспериментально-фонетическое исследование.
Материалом исследования являются записи свободной беседы и чтения специально подобранных слов и текстов студентами и их преподавателями. Экспериментальный материал включает в себя английские согласные и гласные фонемы во всех фонетических позициях и сочетаниях. Весь собранный материал был подвергнут слуховому анализу, выполненному автором исследования. В качестве объекта исследования были выбраны 12 информантов из двух академических групп гуманитарных специальностей. Все студенты обучаются по дополнительной квалификации "Переводчик в сфере профессиональной коммуникации". Полученные записи были подвергнуты слуховому анализу, выполненному автором исследования. Были выявлены и статистически обработаны ошибочные реализации английских фонем русскоязычными студентами. В данной статье предлагаются предварительные результаты по второй серии эксперимента, посвящённые аудиторскому анализу полученных результатов.
Цель второй серии эксперимента — определить, как носители языка оценивают конкретные ошибочные реализации английских согласных и гласных, насколько они существенны для правильной коммуникации и перевода. Эта оценка особенно важна, так как только носители английского языка знают все пределы варьирования аллофонов английских фонем. Было решено параллельно с экспериментом с английскими аудиторами провести эксперимент с русскими аудиторами, будущими переводчиками.
/i:/ /1/
1. It was a terrible scene/sin. /&/ /□/
/з:/ /Л/
3. She worked/walked all night.
Задачи аудиторского эксперимента:
1) определить, насколько терпимо носители английского языка и русскоязычные аудиторы воспримут ошибочные реализации английских слов, прочитанных русскоязычными студентами;
2) существует ли разница в опознании ошибочных реализаций английских согласных английскими и русскими аудиторами.
В эксперименте принимали участие 20 англичан (носители британского варианта; преподаватели английского языка из лондонских языковых школ и студенты различных учебных заведений Лондона) и 20 русских. Русскоязычные аудиторы — студенты старших курсов дополнительной квалификации "Переводчик в сфере профессиональной коммуникации" Петрозаводского университета.
Из каждой записи чтения студентов были выбраны слова, к которым можно подобрать минимальные пары (например, saves — safes; great — grade; pens — pence). Один из членов каждой минимальной пары представлял собой возможную ошибочную реализацию английского слова в произношении русских студентов. Слова предъявлялись по три раза с интервалом в 4 секунды, достаточным для принятия решения. Длительность эксперимента — 45 минут (анализировалось 257 минимальных пар). Аудиторам было дано следующее задание: подчеркнуть то слово, которое они слышат. В общей сложности было получено 10280 ответов аудиторов. Формат данной статьи не позволяет подробно рассмотреть все полученные результаты по гласным и согласным. Ниже в таблице показаны наиболее интересные данные по восприятию реализаций английских согласных фонем, где проявились различия в оценках англоязычных и русскоязычных аудиторов.
В ходе аудиторского анализа выяснилось, что существуют различия в опознании английскими и русскими аудиторами некоторых ошибочных реализаций английских согласных. Наибольшие расхождения в восприятии английских и русских аудиторов проявились при опознании ошибочных реализаций губно-губного круглощеле-вого сонанта /w/ в позиции абсолютного начала (в минимальных парах типа: when — Venn, wire — via, west — vest), придыхательных смычных /p, t, k/ в позиции абсолютного начала (в минимальных парах типа pull — bull, peach — beach, town — down), начальных сочетаний смычных /p, k/ c сонантом /l/ (в минимальных парах типа plead — bleed, clue — glue), в интервокальном сочетании /k/ с какуминальным /r/ (в минимальных парах типа decree — degree), конечных сочетаний сонантов /n, l/ со звонкими согласными (в минимальных парах типа pens — pence, build — built).
Обобщенные результаты аудиторского эксперимента по опознанию ошибочных реализаций английских согласных русскими студентами (%)
Опознание Аудиторы
№ Фонема Реализация английские русские
1 ш ш, в у 11 43
2 Рь кь (начальная позиция) р 1 к без аспирации Ь ё 85 18
3 кь1 рЧ (начальная позиция) к1 р1 без аспирации 81 Ь1 62,5 14
4 кьг (интервокальная) кг без аспирации %г 100 10
5 пё иё/ 1ё (долгие сонанты в конечной позиции) М п1/ 11 (долгий сонант) пё пё/ 1ё 88,5 49
6 иг (долгий сонант в конечной позиции) ш (долгий сонант) пг 98 45
Согласно полученным данным, английские аудиторы достоверно опознают сонант /ш/ в позиции абсолютного начала, русские аудиторы затруднились в его идентификации. Английские аудиторы безошибочно опознают губно-губной круглощелевой сонант /ш/, хотя в произнесении русских студентов он реализуется по-разному: от ослабленной артикуляции [ш] до замены на плоскощелевой [р]. В отличие от англичан русские аудиторы затрудняются в однозначном опознании /ш/ (43% опрошенных идентифицировали его как [у]) , что вызвано прежде всего незнанием всех пределов варьирования аллофонов /ш/.
Английские аудиторы не смогли однозначно идентифицировать смычные /р, 1, к/ в позиции абсолютного начала. Основная причина заключается в том, что русские дикторы при прочтении слов, содержащих данные согласные, не соблюдали аспирацию. Это приводило к сокращению длительности взрыва шумных смычных согласных.
В исследованиях зарубежных и отечественных фонетистов при фонемной идентификации начальных шумных смычных согласных носитель английского языка помимо иной информации пользуется признаком длительности [Ladefoged, 1982: 182—183; O'Connor, 1978: 129—133]. Отсутствие аспирации и как следствие сокращение длительности начальных /p, t, k/ в произношении русских студентов усложнило опознание этих согласных англичанами. Часть аудиторов идентифицировали их как /b, d, g/ соответственно. Русские аудиторы без труда опознали /p, t, k/ в позиции абсолютного начала, так как ориентировались на признак звонкости-глухости, который является дифференциальным в русском языке. Для англичан же дифференциально противопоставление сильный — слабый (fortis-lenis) [O'Connor, 1978: 129].
Что касается сочетаний смычных /p, k/ c сонантом /l/ в позиции абсолютного начала и интервокального /k/ с какуминальным /г/, то английские аудиторы также не смогли однозначно опознать их в произношении русских студентов. Как известно, после глухих смычных /p, k/ английские сонанты /l, г/ оглушаются [Gimson, 1972: 201—205; Ladefoged, 1982: 84; O'Connor, 1978: 148]. Русские дикторы в отобранных примерах произносили смычные придыхательные согласные без аспирации, а сонант /l/ без оглушения, что и помешало идентификации этого сочетания согласных английскими аудиторами.
Реализации конечных сочетаний долгих сонантов /n, l/ с глухими смычными согласными однозначно опознавались английскими аудиторами как сочетания сонантов со звонкими согласными. Русские же аудиторы затруднились дифференцировать эти сочетания. Согласно правилу позиционной долготы сонантов, английские сонанты имеют большую длительность перед конечными слабо звонкими согласными, чем перед глухими [O'Connor, 1978]. Вероятно, что при идентификации конечных сочетаний сонантов со смычными согласными носители английского языка наряду с другими признаками учитывают и признак длительности сонанта. Для аудиторского анализа отбирались примеры ошибочных реализаций, когда русские дикторы несколько затягивали произношение сонантов при одновременном оглушении конечных звонких смычных. Такое произношение ввело в заблуждение русских аудиторов.
Таким образом, предварительные результаты аудиторского эксперимента подтверждают тот факт, что фонетические ошибки серьезно мешают опознанию фонетического облика слова, ведут к непониманию и являются дестабилизирующим фактором как при устном
6 ВМУ теория перевода, № 2
переводе, так и общении. Несомненно, существование иностранного акцента зависит от способности исконных носителей языка распознать его. Именно это указывает на относительную психолингвистическую независимость интерференции и акцента. Интерференция локализована в говорящем, а акцент существует для слушающего. Различные звуковые модификации, затрудняющие мгновенное опознавание произносимых слов, привлекают внимание слушающих и тем самым создают у них впечатление иностранного акцента. Всем говорящим на иностранном языке, а тем более профессиональным переводчикам, важно помнить, что фонетические погрешности могут так исказить смысл сказанного, что общение будет сведено на нет. Как отмечал С.И. Бернштейн, неодобрительное отношение к иностранному акценту отчасти объясняется как неосознанная форма протеста слушателя против принуждения к непродуктивной затрате умственной энергии [Бернштейн, 1975: 7—8].
Список литературы
Бернштейн С.И. Вопросы обучения произношению (применительно к преподаванию русского языка иностранцам) // Вопросы фонетики и обучение произношению. М., 1975. С. 5—61.
Виноградов В.А. Универсальное и ареальное при обучении произношению // Лингвистические аспекты обучения языку. М., 1972. С. 10—18.
Виноградов В.А. О фонологическом механизме иностранного акцента // Проблемы теоретической и прикладной фонетики и обучение произношению. М., 1973. С. 247—259.
Вишневская Г.М. Билингвизм и его аспекты: Учеб. пособие. Иваново, 1997. 99 с.
ЗакирьяновК.З. Двуязычие и интерференция. Уфа, 1984. 80 с.
Зиндер Л.Р. Общая фонетика. М., 1979. 312 с.
Интерференция звуковых систем / Отв. ред. Л.В. Бондарко, Л.А. Вербицкая. Л., 1987. 280 с.
Любимова Н.А. Фонетическая интерференция. Л., 1985. 55 с.
Поливанов, Е.Д. Субъективный характер восприятия звуков чужого языка // Статьи по общему языкознанию. М., 1968. 376 с.
Реформатский А.А. О сопоставительном методе // Лингвистика и поэтика. М., 1987. С. 40—52.
Розенцвейг В.Ю. Языковые контакты: Лингвистическая проблематика. Л., 1972. 80 с.
Щерба Л.В. Избранные работы по языкознанию и фонетике. Л., 1958. 182 с.
Щерба Л.В. Фонетика французского языка. Л., 1939. 279 с. Gimson A. An Introduction to the Pronunciation of English. L., 1972. 320 p.
Jenkins J. The Phonology of English as an International Language. Oxford, 2000. 258 p.
Ladefoged P.A. Course in Phonetics. California, 1982. 300 p. O'Connor J. Phonetics. Harmondsworth, 1978. 200 p.
