Научная статья на тему 'Фольклорные формулы: на пересечении традиции и текста (на материале былин)'

Фольклорные формулы: на пересечении традиции и текста (на материале былин) Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
1365
130
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ФОЛЬКЛОРНЫЙ КОНЦЕПТ / ФОЛЬКЛОРНАЯ ФОРМУЛА / ФОРМУЛЬНЫЙ ДИАЛОГ / ТИПИЧЕСКИЕ МЕСТА / FOLKLORE CONCEPT / FOLKLORE FORMULA / FORMULAIC DIALOGUE / TYPICAL PLACES

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Черноусова Ирина Петровна

На материале былин в статье анализируются глубинные традиционные смыслы ключевых концептов (награждение, хвастовство и печаль), репрезентируемых одинаковыми фольклорными формулами, что доказывает богатство и многоплановость жизненного содержания фольклорных формул при ограниченном наборе средств выражения. Варьирование традиционных смыслов в формулах соотносится с традицией и происходит в тексте

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Folklore formulae: on the border of tradition and text (case study: Russian epic tales)

With the help of linguistic data obtained from Russian epic tales deep conventional meanings of key concepts (reward, boasting and sadness) represented by identical folklore formulas are analyzed, which proves the variety and richness of existential content of the latter in the face of a limited set of means of their expression. Variations in conventional meanings in the formulas correlate to tradition and occur in the text

Текст научной работы на тему «Фольклорные формулы: на пересечении традиции и текста (на материале былин)»

родных говоров (Материалы и исследования) 2007 / Ин-т лингв. исслед. - СПб.: Наука. - С. 539-549.

2. Ганцовская Н.С. Костромской акающий остров и проблемы его изучения в трудах Г.Г. Мельниченко // Проблемы региональной лингвистики: Тезисы докладов и сообщений межвузовской научной конференции, посвящённой памяти профессора Г.Г. Мельниченко (Ярославль, 26-27 октября 1995 г.). - Ярославль: ЯГПУ, 1996. - С. 14-16.

3. Ганцовская Н.С. Лексика говоров костромского акающего острова: проблемы типологии. -СПб.: Наука; Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2007. - 228 с.

4. Громов А.В. Краткий словарь народного говора Мантуровского района Костромской области. -Мантурово, 2005. - 94 с.

5. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. - СПб.: «Диамант», ООО «Золотой век», 1999.

6. Диалектологический атлас русского языка: Центр Европейской части России. Вып. III. Синтаксис. Лексика. Комментарии к картам. - М.: Наука, 1996. - 375 с.

7. Живое костромское слово. Краткий костромской областной словарь / сост.: Н.С. Ганцовская, Г.И. Маширова; отв. ред. Н.С. Ганцовская. - Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2006. - 347 с.

8. Мельниченко Г.Г. Лингвистические карты. Приложение к книге «Некоторые лексические группы в современных говорах на территории Владимиро-Суздальского княжества XII - нач. XIII в. (Тер-

риториальное распространение, семантика и словообразование)». - Ярославль: ЯГПИ, 1974. - 94 с.

9. Мельниченко Г.Г. Некоторые лексические группы в современных говорах на территории Владимиро-Суздальского княжества XII - нач. XIII в. (Территориальное распространение, семантика и словообразование). - Ярославль: Верхне-Волжское книжное издательство, 1974. - 271 с.

10. Мельниченко Г.Г. Региональная лексикология и лексикография: Избранные работы. - Ярославль: ЯГПУ, 2007. - 260 с.

11. Программа собирания сведений для лексического атласа русских народных говоров. - СПб.: ИЛИ РАН, 1994. - 335 с.

12. Смолицкая Г.П. Апеллятив и топоним в составе народного говора // Общеславянский лингвистический атлас. Материалы и исследования. 1972. - М.: Наука, 1974. - С. 258-267.

13. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. - М.: Прогресс, 1986.

14. Цветкова Е.В. Взаимосвязь нарицательной и топонимической лексики в говорах Костромской области (в свете тематики, представленной в книге Г.Г. Мельниченко «Некоторые лексические группы в современных говорах на территории Владимиро-Суздальского княжества XII - нач. XIII в.») // Русские народные говоры: проблемы изучения: Тезисы докладов межвузовской научной конференции, посвящённой 90-летию со дня рождения проф. Г.Г. Мельниченко (Ярославль, 20-22 октября 1997 г.). - Ярославль: ЯГПУ, 1997. - С. 71-73.

УДК 8.08

Черноусова Ирина Петровна

Липецкий государственный педагогический университет ira.chernousova2010@yandex.ru

ФОЛЬКЛОРНЫЕ ФОРМУЛЫ: НА ПЕРЕСЕЧЕНИИ ТРАДИЦИИ И ТЕКСТА (НА МАТЕРИАЛЕ БЫЛИН)

На материале былин в статье анализируются глубинные традиционные смыслы ключевых концептов (награждение, хвастовство и печаль), репрезентируемых одинаковыми фольклорными формулами, что доказывает богатство и многоплановость жизненного содержания фольклорных формул при ограниченном наборе средств выражения. Варьирование традиционных смыслов в формулах соотносится с традицией и происходит в тексте.

Ключевые слова: фольклорный концепт, фольклорная формула, формульный диалог, типические места.

«Тайна языка - главнейшая из тайн человечества: если ее раскрыть, то раскроются многие сокрытые в веках или утраченные знания» [11, с. 4]. Это в полной мере относится к языку русского фольклора, который, выступая средством объективации моделирующей системы традиционной народной культуры, воплотил в устно-поэтических формулах систему традиционных культурных смыслов в «перекодированном» виде. Мы вслед за проф. Е.Б. Ар-теменко рассматриваем фольклорные формулы как «устойчивые языковые и речевые образования, несущие в себе кванты традиционной культурной информации» [1, с. 100].

Фольклорные формулы являются средством репрезентации фольклорных концептов, представляющих собой ментальную структуру хранения и передачи традиционных культурных смыслов. К фольклорным формулам мы относим лексические, лексико-грамматические формулы и формульные диалоги. Лексические формулы характеризуются постоянством своего словесного наполнения, лексико-грамматические - воплощением семантически однородного содержания в типовых синтаксических конструкциях, включающих опорные слова и словосочетания. Формульный диалог (ФД) характеризуется типовой последовательностью

и типовым соединением реплик, выражающихся формулами. К формульным образованиям, изображающим готовые эпические картины, которые используются сказителями при повторяющихся в разных сюжетах одних и тех же стереотипных ситуациях, относятся типические места (loci communi). Исследователи отмечают двойственную природу формул: «с одной стороны, входя в словесную ткань текста, формула является его интегральной частью, его композиционным компонентом, элементом поэтики текста» [9, с. 71]. Функционируя в разных контекстах, формулы реализуют заложенные в них возможности. «С другой стороны, формула есть базовый элемент традиции, категория ее поэтики, не связанная, по самой своей природе, непосредственно ни с одним конкретным текстом» [9, с. 71]. Отсюда их повторяемость в разных текстах, композиционная подвижность и интертекстуальность.

Материалом для исследования послужили авторитетные в научном отношении собрания фольклора, обладающие исключительной историкокультурной и научной ценностью: Онежские былины, записанные А.Ф. Гильфердингом летом 1871 года [12], Древние Российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым [6], Беломорские былины, записанные А. Марковым [2].

Рассмотрим формулы, репрезентирующие концепты награждение и хвастовство (закреплены в былине за типическим местом - эпическим пиром), и концепт печаль (отмечен после пира).

ФД, выражающий концепт награждение, имеет следующее строение:

1. - Что / чим теб-и(-я) пожаловать /пожертвовать?

(Спасибо, за то тебя жалую).

[Ты бери от меня злата серебра,

Ты бери от меня каменья драгоценнаго,]

Ты бери (надо тебе дать) города с пригород-ками,

Ты бери (надо тебе дать) села с приселками, Ты бери (надо тебе дать) деревни со крестьянами.

Золотой казны (силушки / добрых комоней) надобно (тебе по надобью).

2. - [Ничего мне не надобно].

Мне не надо(-бно) / по надобью) твоей золотой казны,

Мне не надо твоего каменья драгоценнаго,

Не надо мне городов да с пригородками,

Не надо мне сел да с приселками,

Не надо мне деревень да со крестьянами. [Только дай мне похвальный лист / поволечку великую /

чару зелена вина / три молодца / загон земли / отчину].

Традиционное значение такого ФД: «Государь награждает, жалует богатством и землями, но герой отказывается от такой награды». Дары князя -

замаскированная оплата ратной и иной деятельности богатырей, поэтому они включают деньги (термином «золотая казна» обозначаются монеты и слитки), а также изделия из драгоценных металлов и камней (злато-серебро, каменья драгоценные). В части формулы «ты бери города с пригородками» нашло отражение первичное значение слова награда *nagorditi: «жаловать градом, городом» [14, с. 37].

Глубинная культурная информация формулы, репрезентирующей концепт награждение, кроется в историко-этнографическом контексте. Входящая в ФД формула награждения, одаривания землями, золотом и серебром (1 реплика) отражает типичную картину для ранних феодальных порядков, когда феодальный монарх одаривал новым богатством князей и бояр. Эта формула имеет историческую основу: «В обществе, где основной отраслью производства было земледелие, господствующий класс, постепенно складывающийся вместе с ростом имущественного неравенства, мог быть лишь классом крупных землевладельцев, и таковыми стали князья и окружающая их знать» [4, с. 306-307]. Такая награда давала право владения землей, а значит - власть, которая распространялась не только на территорию, но и на людей, живущих там. Одними из первых обратили внимание на вознаграждение дружины в былинах и на значение даров Л.Н. Майков и Ф.И. Буслаев [8, с. 245].

Концепт награждение включает в себя отказ от богатства, который входит в кодекс богатырской чести. «Развитие социальных отношений в Киевской Руси делало все более эфемерным покров прежних доклассовых традиций, когда молодые воины должны были безвозмездно защищать родовую общину. Но еще в XI в. внедрявшийся принцип установленной заранее точной оплаты воспринимался современниками как недопустимая новизна» [8, с. 244]. Богатырь совершает подвиг не ради награды, а ради спасения Родины. В этом выражается бескорыстное служение Родине и народу. Бескорыстие и патриотизм являются важнейшими традиционными установками русского народа. Богатырь «презирает богатство» [13, с. 294] в значении «земли, золотая казна, материальные средства», потому что он обладает главным богатством - великой силой: физической и моральной. В былине нашло выражение представление о физической силе как власти и богатстве. (Представление о богатстве как силе возникло позже.) [7, с. 192].

Кроме того, такая награда неприемлема для богатырей и потому, что они, боровшиеся за независимость, свободу Родины, сами были свободолюбивыми и независимыми от других людьми. «Русское слово свобода означает не только независимость, суверенитет, отсутствие гнета, запретов, но и отсутствие всяческих ограничений, возможность поступать по собственному усмотрению» [10,

с. 166]. Отказ от богатства - проявление богатырской мудрости, независимости от дарителя. Отказ богатырей от награды В.Я. Пропп объясняет тем, что принять награду - «означало бы переход во враждебный стан» [13, с. 294].

Лексико-грамматическая формула в повествовательной части былины является средством репрезентации концепта хвастовство:

Вси-то на пиру да напивалися,

Вси же на честноем наедалися,

Вси на пиру да порасхвастались.

Иный хвалится молодец добрым конем,

Иный хвастает да шелковым портом,

Иный хвалит села со приселками.

Иный хвалит города да с пригородками. Сильный хвастает силушкой великою, Богатый хвастат (хвалится) золотой казной, Умный хвастат (хвалится) отцем / родной матушкой,

А безумный / глупый хвастат (хвалится) молодой женой /родной сестрицей.

Концепт хвастовство в ряде случаев представлен диалогом, первая реплика которого выражается следующими лексико-грамматическими формулами:

- Ты (вы) что не ешь (не ели), не пьешь (не пили), не кушаешь (ли),

Моей белой лебедушки не рушаешь (ли)? [Ествы-ты мои теби не по уму,

Али питьица (пир) не по разуму?

Али чарою тебя да нунь приобнесли,

Аль дурак-тот над тобой да насмеялся?

Али пьяница тебя да нунь приобозвал?]

- Сам же что не хвастаешь?

[У вас (тебя) нету городов да с пригородками, Нет у вас да сел и с приселками,]

Нету золотой казны (по надобью),

Нету добрых комоней по надобью,

Нету (не похвальна) молод-ой(-ая) жен-ы(-а), [А не хороша родна матушка?]

Р.С. Липец предполагает, что на эпических пирах были приняты рассказы, включающие элемент похвальбы самого рассказчика [8, с. 286]. Тогда ясно, что формульный вопрос хозяина пира богатырям, почему они не хвастают, является приглашением рассказать о чем-либо виденном ими в походах и странствиях или об имеющихся у них редкостях и сокровищах. (Одно из областных значений глагола «хвастать» - рассказывать, «беседовать на отдыхе» [5, с. 544].) Вспомним ценную мысль Ф.И. Буслаева о том, что «хвастовство богатырей на пиру - содержание самих былин» [3, с. 207]. Это значит, что былины могли включать как компонент такие пиршественные рассказы по свежим следам события, хотя бы и приукрашенного.

Сравнивая формулы, которыми выражаются типичные формы награждения и похвальбы в былине, мы выделили общую для них лексическую

формулу: «города с пригородками, села со приселками, золотая казна / злато-серебро». Если награждение - предложение государем герою богатств и земель за выполненное поручение государственного масштаба, за подвиг, совершенный во имя Родины, а хвастовство - рассказ об этом событии, подвиге, то становится понятным, почему использована одна и та же формула. Это свидетельствует о пересечении традиционных смыслов: типичная форма награждения является типичной формой похвальбы, поскольку ее глубинные значения соотносятся с традицией.

ФД, выражающий концепт печаль, имеет следующее строение:

1. - (Ай же), свет, моё чадо любимое! Или:

- Свет, ты моя родна матушка!

Что [с честна пиру пришел /идешь да] ты не весело / не радёшенек,

[Спустил очи ясны во сыру землю,

Буйну голову повесило?]

[То ли мест(-ечик-)о было в пиру не по чину / вотчине?]

(Али) ествы-ты были не по уму?

(Али) питьица-ты были не по разуму?

(Али) чарою тебя да там приобнесли? /

Чара /рюмочка не рядом дошла / была не рядовая? (Али) дурак / безумница / невежа над тобою надсмеялся?

(Али) пьяница ли там тебя приобозвал (приоб-галился /надругался)?

[Аль умница / княгиня при-(о-)безчестила? Дворянски / злые собаки облаяли,

Черные вороны ограяли?]

2. - (Ай же) свет моя ты родна матушка! Или:

- Свет ты моё чадо любимоё!

[Да в пиру-то место было по чину,] Ествы-ты же были мне по уму,

А и питьица-ты были мне по разуму,

Чарою меня там не приобнесли /

Чарка рядом дошла /рядовая была,

А дурак / безумница / невежа надо мною не смеялся же,

А и пьяница меня да не приобозвал (не обгалил-ся / надругался).

[Умница / княгиня не при- (о-)безчестила, Дворянские / злые собаки не облаяли,

Черные вороны не ограяли.]

Ай (солнышко) Владимир-князь-от стольнё-киевский

Наложил-то (накинул) мне-ка (на нас) служоб-ку великую.

(Ай великую мне служобку немалую).

(Велел) съездить (сходить) [в чужую землю], отвести дани за двенадцать год да с половиною, достать (отыскать, привезти) племянницу /дочь Забав(ушк)у Путятичну.

3. [Богу ты молись да спать на спокой) ложись. Утро мудренее буде (живет) вечера].

В формуле, репрезентирующей концепт печаль (1 реплика), необыкновенно ярко и образно отражается психология русской народной печали: «Причиной печали может быть неуважительное отношение к богатырю». Формульный вопрос: «То ли место в пиру было не по чину / вотчине?» свидетельствует о том, что для эпического пира характерно размещение гостей за разными столами или в определенной последовательности за одним столом, что отражает действительное положение дел: «Старшая и младшая дружины и другие участники пира и в Киевской Руси должны были, видимо, размещаться в каком-то устойчивом порядке, причем первые занимали место за столом князя, а вторые - за “середними” и “окольными” столами» [8, с. 140]. Этот вопрос, который задают богатырю, уходящему с пира недовольным, связывают с московским местничеством, так как иногда место на эпическом пиру дают «по изо(т)чёству, по име-ню» [6, с. 130]. Формульный ответ богатыря «В пи-ру-то место было по чину» означает, что ему на пиру было отведено особое почетное место напротив князя Владимира, которое князь предлагает в виде особого благоволения, милости или сохраняет право выбора за самим богатырем. «Исторические корни строгого и нерушимого порядка размещения участников пира очень глубоки, они уходят еще в доклассовое общество. Известно, что в определенном порядке рассаживались участники общественных пиров в различных “мужских домах”» [8, с. 141].

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Во второй реплике, содержащей ответ на вопрос, называется другое проявление неуважительного отношения - трудное княжеское поручение, которое недостойно богатыря, оскорбляет чувство богатырской чести: задание отвезти дань, не соответствующее историческим стремлениям русского народа, который не признает правомерности беспрекословного повиновения татарам и исполнения всех их требований, или задание съездить за дочкой / племянницей князя Владимира.

Сравнивая ФД, выражающие концепты хвастовство и печаль, отмечаем общие для них формульные вопросы, выражающие разные проявления неуважения:

«Ествы тебе не по уму?

(Али) питьица не по разуму?

(Али) чарою тебя приобнесли?

(Али) дурак над тобой надсмеялся?

(Али) пьяница тебя приобозвал?».

(Формульный вопрос «То ли место было в пиру не по чину?», имеющий тоже традиционное значение, отсутствует в диалоге, ведущемся на пиру.)

Эти формулы, относящиеся к разным типическим местам, имеют тождественное значение, но в разных былинных ситуациях обогащаются дополнительными концептуальными нюансами: в диалоге на пиру входят составной частью в вопрос

о причине неучастия в «почестном» пире (не участвует в пире, потому что нечем хвастать). А поскольку формула награждения в былине совпадает с формулой похвальбы, мы здесь также отмечаем пересечение традиционных смыслов: причиной неучастия в «почестном» пире является неуважительное отношение к богатырю, которое может проявляться в отсутствии выражения почестей, в том числе - в виде награды.

Таким образом, на примере формул, репрезентирующих концепты награждение, хвастовство и печаль, мы отметили важную особенность фольклорных текстов - варьирование традиционных смыслов при ограниченном наборе средств выражения, что является одним из проявлений такого свойства устно-поэтического канона, как динамизм. Обнаруженные нами исторические и этнографические параллели свидетельствуют о том, что эти былинные мотивы подсказаны традицией, и обозначенное нами «вариационное поле» ФД располагается в пределах этой традиционности. Варьирование смыслов в формулах соотносится с традицией, то есть со смыслами фольклорного универсума. Внутренне глубинное значение ФД вполне гармонирует с разными былинными контекстами. Все это подтверждает, что фольклорные формулы находятся на пересечении традиции и текста.

Библиографический список

1. Артеменко Е.Б. Фольклорная формула и устнопоэтическая традиция // Проблемы изучения живого русского слова на рубеже тысячелетий. Материалы III Всероссийской научно-практической конференции. Ч. II. - Воронеж: ВГПУ, 2005. -С. 99-108.

2. Беломорские былины, записанные А. Марковым. - М.: Поставщик Двора Его Величества Т-во Скоропечатни А.А. Левенсон, 1901. - 635 с.

3. Буслаев Ф.И. Народная поэзия. Исторические очерки. - СПб, 1887. - 501 с.

4. Греков Б.Д. Киевская Русь. - М.: Госполи-тиздат, 1953. - 568 с.

5. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. IV. - М.: Гос. издат. иностранных и национальных словарей, 1956. - 683 с.

6. Древние Российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. - М.; Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1958. - 665 с.

7. Колесов В.В. Древняя Русь: наследие в слове. Мир человека. Серия: Филология и культура. -СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2000. -326 с.

8. Липец Р.С. Эпос и Древняя Русь. - М.: Наука, 1969. - 302 с.

9. Мальцев Г.И. Традиционные формулы русской народной необрядовой лирики (Исследование по эстетике устно-поэтического канона). - Л.: Наука, 1989. - 168 с.

10. Маслова В.А. Когнитивная лингвистика. -Минск: ТетраСистемс, 2005. - 255 с.

11. Маслова В.А. Лингвокультурология. - М.: Академия, 2004. - 204 с.

12. Онежские былины, записанные А.Ф. Гиль-фердингом летом 1871 года. Изд. 4-е. - М.; Л.,

1949. - XI. - 736 с.; 1950. - Т. II - 806 с.; 1951. -Т. III. - 669 с.

14. Пропп В.Я. Русский исторический эпос. -М.: ГИХЛ, 1958. - 603 с.

13. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т. III. - М.: Прогресс, 1987. - 752 с.

УДК 811.111

Щукина Галина Олеговна

Поволжская государственная социально-гуманитарная академия (г. Самара)

gshchukina@gmail. com

ПРОДУКТИВНЫЙ СПОСОБ ИДИОМАТИЧЕСКОЙ НОМИНАЦИИ В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ

В данной статье приведен анализ фразеологических единиц в английском языке с целью выявления продуктивного способа идиоматической номинации.

Ключевые слова: фразеология, номинация, идиоматическая номинация, семантический перенос, семантический сдвиг.

Номинация в языкознании - процесс обозначения предметов действительности при помощи различных языковых средств. Помимо этого, процесс номинации неразрывно связан с представлением о семантической структуре слова. Его составляющими являются сигнификат как некое общее понятие, содержащее десигнат (различительные характеристики окружающего мира) и денотат как некий конкретный объект действительности.

Фразеологическая номинация проявляется, на наш взгляд, в идиомогенезе, то есть в процессе образования фразеологизмов в языке. В своем исследовании мы опираемся на теорию идиоматики, предложенную В.М. Савицким [2, с. 63-68]. Так, вслед за ним, мы определяем идиому как языковую единицу с транспонированным значением. Транспонированность значения проявляется при неравенстве реального денотата, включающего значение целого выражения, номинальному денотату, состоящему из суммы значений компонентов высказывания. Применяя классификацию идиом по семантической неравнообъемности, предложенную В.М. Савицким, мы можем сказать, что фразеологическая номинация подразумевает четыре основных вида логических связей между реальным и номинальным денотатом (репликация (сужение значения), импликация (расширение значения), семантический сдвиг и семантический перенос).

Основная классификация идиом относительно семантической неравнообъемности опирается на оппозицию семантического сдвига и семантического переноса. Когнитивная трансформация в семантическом сдвиге проявляется в так называемых индикаторных идиомах и их разновидностях (метонимические и перифрастические идиомы); семантический перенос прослеживается в симилятивных идиомах (метафорические и аллегорико-символи-ческие идиомы). В своем исследовании мы пользо-

вались определениями метафоры, метонимии, перифразы, аллегории и символа, данными в языковедческой литературе.

Мы исследовали 5500 английских фразеологических единиц из различных лексикографических источников с целью определить продуктивный способ их номинации. Ниже приводятся полученные результаты анализа.

Мы подсчитали соотношение отдельных классов внутри каждой подгруппы идиом.

Итак, семантический перенос присутствовал в 2349 языковых единицах. Метафорические идиомы мы дополнительно классифицировали относительно характера компонентов высказывания.

Количество метафорических идиом, построенных по типу «внешнего сходства», составило 424 единицы (18% от общего числа единиц подгруппы). Приведем ряд примеров: “My intuition about people is never wrong I can read faces like a book". (I. Shaw, “The Gentle People", act II) [1, с. 98]; “They come down on you like a cartload of bricks, flatten you out, and when you don’t swell up again they complain of it”. (J. Galsworthy, “Justice", act IV) [1, с. 109].

Количество ФЕ, образованных при помощи контекстуально-порожденных метафор, составило 1270 единиц, или 54% от общего числа. Приведем примеры: “...it was impossible to feel altogether gloomy: there was hope in the air”. (G. Eliot, “The Mill on the Floss”, book I, ch, VI) [1, с. 35]; “Perry Mason... has resorted to every arrow in his legal quiver to weaken the testimony of these men. (E. S. Gardner, “The Case of the Fabulous Fake”, ch. 3) [1, с. 50].

Метафорические идиомы, компоненты которых содержат априорно-заданный семантический перенос в значении, составили 215 единиц, или 9,1% от общего числа исследованных идиом: “ ...we're poles apart mentally and physically. (N. Coward, “This Was a Man”, act III) [1, с. 594]; “The other

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.