CC BY
39
■■■; ') Альманах «Казачество»
Ерохин И.Ю.
кандидат исторических наук, старший научный сотрудник, Кройдон Колледж, Лондон, Великобритания
Феномен и загадки этничности казачества
Еще Л.Гумилев в свое время сказал: «Разные народы возникали в разные эпохи и имели разные исторические судьбы, которые оставляют следы столь же неизгладимые, как личные биографии... Есть закон развития, относящийся к этносам, как к любым явлениям природы. Структура этнического стереотипа поведения - это строго определенная норма отношений.»[19, с.1]
«Разбросаны мы по всем странам и материкам. Служили мы в иностранных легионах в зной Африке, ищем счастья в Америке, северной и южной, забрались мы даже в Австралию... Нет, кажется, ни одной страны, где бы не пробивал себе казак тонкой жизненной дороги.», - пишут о себе авторы эмигрантского журнала «Вольное казачество».[3, с.1] В чем же причины удивительной этнической устойчивости казачества, что будучи разбросанным по разным материкам и странам оно не растеряло своих традиций, уникальности, самобытности? На этот вопрос и предстоит ответить.
Сложность в методологическом аспекте при изучении вопросов казачества заключена в изначальной природной дуальности казачьих сообществ, их этническом и социально-сословном развитии одновременно. Т.о. казачество представляет собой объект комплексного мульти-дисциплинарного исследования: казачество как этническая группа, этнос должно составлять объект исследования этнологии, в то время, как казачество в форме социальной и общественной группы, в форме военно-служилого сословия Российской Империи, - есть уже объект пристального внимания со стороны исторической науки и ее составляющих. В тоже время не стоит забывать о казачестве как комплексном явлении, представляющим широкий интерес в области права, социологии, этнической конфликтологии, исторической психологии, этнопедагогики, политилогии и др. дисциплин.
С.Хантингтон объективно полагал, что на земле существует не менее восьми основных типов цивилизаций в формах: западной, конфуцианской, японской, исламской, индуистской, православно-славянской, латиноамериканской и африканской.
№11 год 2015 •, ™
Время вносило существенные уточнения и дополнения в на- . званный список, он расширялся и множился. В дальнейшем ученые сформулировали теорию мест конфликтного соприкосновения этих культур и цивилизаций, назвав их теорией «этнических разломов». Места этнических разломов было принято считать местами потенциально этнически и религиозно конфликтогенными. В отношении России такая практика наиболее употребима в научных трудах и исследованиях, посвященных жизни южной и западной российских границ, где православный мир вступал в неизбежное соприкосновение с исламской и протестантской гео-культурной и политической традициями.[15, с.61] Чуть позднее теория «конфликтного соприкосновения» была существенно дополнена и расширена усилиями ученых теориями культурно-этнической конвергенции и этнического толерантного диалога этносов на основе неконфликтных практик. В отношении истории казачества в этом плане значительный интерес представляют работы Сень. В своих исследованиях данный автор убедительно доказал и доказывает существование плодотворного конструктивного сотрудничества в целом ряде вопросов экономического, политического свойства между казаками и казачьими сообщества Дона, Кубани, игнат-казакми и мусульманскими, а также, горскими правителями, - династиями Османов, Гиреев, правителями азовский территорий и др. Главной спецификой этих практик, кроме их неконфликтного характера, являлся и государственный, дипломатический признак, что косвенно и прямо подтверждает факт наличия у кубанцев и донцов на ранних этапах развития этих казачьих сообществ в XVI-XVII вв. про-то-государственной и квази-государственной структурности.
Важной чертой этничности, этнической уникальности той или иной группы являются именно культурные особенности ее жизни, проявленные в обычаях, традициях. Часто, на самом деле, происходит взаимодействие именно не с чистой этничностью в прямом понимании этого слова, сколько с культурными особенностями этнических групп, кластеров и сообществ. Проблема этнокультурной самобытности занимает одно из ведущих и ключевых мест в субстанциях политического свойства, - идеологии национальных движений и в практике мобилизации этнических различий.
Достаточно часто вопрос этнической идентичности поднимается в ключе идей устремлений государственности: государственного обособления и автономизации территорий.
■■■; ,' Альманах «Казачество» ■' ■ '
. Этническому меньшинству, обосновывающему свои права и претензии на государственную самостоятельность обращением к «культурной самобытности» такой подход и путь помогают эффективно бороться с дискриминацией, ущемлением культурных и этнических прав. Источники говорят: «Обращение же доминирующего (господствующего, государствообразующе-го) этноса к культуре объясняется стремлением сохранить и закрепить свою гегемонию, свой государствообразующий признак и статус, на практике представляемые как оборона от «экспансии» этнических меньшинств.»[1, с.104] Т.о. понятие этноса, - это категория и политическая, и идеологическая, тесно и прямо связанная корнями с понятийностью «государственности».
Вторым важным подчиненным аспектом является религиозная составляющая в вопросах этносов. Ученые отмечают, что формально именно на основе религии и религиозного признака, религиозных отличий люди пытаются формировать свои идентичности. Казаков на всем протяжении исторического развития общности отличала удивительная религиозная терпимость, среди казаков присутствовали мусульмане, буддисты, католики и представители ряда иных конфессий.
Нередко чтобы реализовать свой потенциал «государственного начала» этносы предпринимают попытки вывести свои идентичности и этнические отличия на принципиально новый качественный уровень, придать этим отличиям новое звучание, наполнить их идеологическим и политическим окрасом. Тогда об этносе начинают уже говорить не как о культурной и социальной группе, но уже как об этносе-народе или этносе-нации. Этносу придается характер государственной правосубъектности. У казаков одними из первых, кто последовательно и планомерно заговорил в духе подобной терминологии, явились представители т.н. «Вольноказачьего Движения» или «ка-закийцы», как их еще называли. Особый расцвет движение и явление получило в эмиграции. В работах историка С.Н.Мар-кедонова достаточно подробно рассмотрены аспекты государственной и общественной работы «казакийцев», отмечены их сильные и слабые стороны. «Казачество - основы особой государственности Восточной Европы, противоположные по своему содержанию русским», - писал И.Ф.Быкадоров.[2, с.63] Концепция «казакийства» востребована и актуализирована на настоящий период. Современный исследователь А.В.Сопов . во многом солидарен с мнениями представителей «вольноказа-
№11 год 2015 •, ™ - * ■'
ков», в целом ряде своих работ[7;8;9;10;11;12;13;14] он отмечает . факт того, что «этнические характеристики «предказачества» и раннего казачества далеко не всегда совпадают с русскими.»^, с.1] При этом Сопов видит ключевой момент в вопросе именно «государственности - анти-государственности» казачьих настроений и природной ментальности, говоря: «Казачество формировалось как разбойно-промысловая вольница, независимая и своеобразная.»[7, с.1] Основные отличия «казаков» от «русских» Сопов видит в их характеристиках как жителей пограничной полосы: «Ментальное поведение русских, в отличие от казаков, постоянно производит одну и ту же историческую драму. Бегство от государства, вольная колонизация новых земель, закрепление государственной власти на них и снова - бегство от государства. Русские переселенцы не просто обосновываются на новом месте, но и воспроизводят с максимальной точностью весь свой жизненный уклад, практически не сообразуясь с внешними условиями. Они как бы переносят с собой свою Россию, «Святую Русь». Для русских любая территория, где они живут общиной, является Россией.»[7, с.3; 5;6;16;17] И совсем другое дело казаки, их жизнь в пограничье, где появляются свои существенные особенности: «Казаки, безусловно, участвовали в русской народной колонизации, но делали это как-то особенно и весьма своеобразно. «Дикое Поле» казаки пытались не интериоризировать внутри себя, видя в нем враждебную, чуждую силу, которой необходимо сопротивляться и которую необходимо грамотно использовать в своих интересах.»[7, с.3] Сопов высказывает и не вполне бесспорную мысль о том, что «казаки именно участвовали в русской колонизации, но не осуществляли ее наравне с русскими.», т.е. были силой ведомой.[7, с.3] Совершенно противоположной точки зрения придерживается другой современный историк И.Ю.Ю-рченко. Он утверждает тот факт, что пристальное внимание к этничности казаков, наносит больше вреда, нежели пользы. Свои исследования И.Ю.Юрченко строит на анализе работ, как современных авторов, так и историков-эмигрантов, «казакий-цев». Любые концепции «казачьей этничности» и намеки на нее Юрченко подвергает жесткой и бескомпромиссной критике.
Огромное значение для понимания основ этно-социального статуса казачества приобретает осознание истинной роли казачьих сообществ в условиях жизни приграничья - окраины, или т.н. «фронтирная теория казачества» или «теория фронтира», в .
Альманах «Казачество»
. ее более широкой трактовке и понимании. Кроме всего прочего, именно теория фронтира важна для понимания глубинных механизмов образования идеологии самостийной казачьей государственности в теоретическом аспекте и появлению практик малых казачьих государственных форм - в практическом русле. Об адаптационных механизмах этничности В.Малахов скажет: «Этничность - есть один из ресурсов адаптации, одна из возможностей в коммуникативном арсенале индивида, позволяющая выстроить его поведение в соответствии с требованиями окружающей среды.[19, с.3] Существование казаков в условиях пограничья как нельзя лучше кристализировало и демонстрировало особенности их этнического менталитета: пассионар-ность, толерантность, коммуникативные и адаптационные навыки. Видный ученый-историк и публицист-кубановед Ф. Щербина скажет: «Казаки - завоеватели и сторожа окраин».[18] Кроме общих признаков этничности, казачья этничность обладает целым рядом черт и особенностей, характерных исключительно для казачьих сообществ. Одной из таких черт является, например, ранее, еще в детском или подростковом возрасте осознание молодым казаком своей принадлежности к некой особой структурированной культурно-социальной общности. Исследователь казачьего педагогики, этнопеда-гогики А.Иванова, анализируя данные экспериментальных исследований, проведенных на территории Краснодарского края[4], - территории проживания кубанского казачества отмечает факт того, что «уже подростки казаки характеризуются амбивалентностью идентификаций, т.е. обнаруживаю ярко выраженную этническую «казачью» составляющую, которая представлена в основном в диапазоне понятий, - «я - казак», «я - русский». Здесь можно констатировать известное этническое обособление.. , при этом, отчуждение сочетается с толерантностью и неподдельным интересом к «чуждым» культурам, стремлением к взаимодействию и диалогу с ними.[4, с.13] Развитие этнических представлений казачества происходило и происходит в тесной связи с государственным фактором. При этом доминанта в пользу «этничности» или «сословности» сменяется в умонастроениях казачьих сообществ в зависимости от того, насколько гибка и продуманна государственная политика традиционного государства и его аппарата, насколько она честна, объективна, последовательна, . насколько учитывает злободневные чаяния и устремления
№11 год 2015
широких масс казачьей общественности и готова вести с . ними конструктивный диалог. Не случайно, что существенное смещение акцентов в пользу идей казачьей автономизации и самостийности происходит в моменты очевидной слабости официальной государственной власти, - в периоды войн, революций, безвременья и социальных потрясений. Наглядный пример тому, уроки Гражданской войны 1918-1920 гг. и др. Т.н. «Вольноказачье движение» появилось и расцвело, получило сторонников именно в этот исторический промежуток, когда заговорилось о государственном пути, отличном от пути развития России. Влияние «государственного фактора» на рост этнических самостийных настроений казачества важно учитывать при анализе и прогнозировании перспектив развития современного казачьего движения, т.н. «неоказачества», как его именуют специалисты-историки, политологи и социологи.
Список литературы:
1. Баранов П. Национальная правовая политика и трансформация государственно-конфессиональных отношений в России // Философия права. - №1. - 2008.
2. Быкадоров И.Ф. История казачества. - Прага, 1930. - Т.1.
3. Вольное казачество // Вольное казачество - Вильне козацтво. - №1. - 1927.
4. Иванова А.А. Особенности этнического самосознания подростков-казаков в контексте общенационального общения: автореф. дис. ... канд. психолог. наук. - М., 1995. - 20с.
5. Кауфман А. Переселение и колонизация. - СПб., 1905. - 75с.
6. Марков Е. Россия в Средней Азии. - СПб., 1901. - 139с.
7. Сопов А.В., Бузаров А.Ш. Место и роль казачества в общероссийских культурно-этнических процессах [Электронный сетевой ресурс]. - Режим доступа: http:// revolution.allbest.ru/law/00274071_0.html
8. Сопов А.В. К вопросу о происхождении и формировании казачества: этнический аспект // Культурная жизнь Юга России. - №5(32). - 2009. - С.58-61
9. Сопов А.В. К вопросу о происхождении казачества // Проблемы развития казачьей культуры. - Майкоп: Гранит, 1997. - С.17-20.
10. Сопов А.В. Казачества единый корень? // Родина. - №6. - 2010. - С.30-33.
11. Сопов А.В. Некоторые особенности ментальности казаков // Менталитет россиянина: история проблемы: материалы XVII Всероссийской научной конференции. - СПб., 2000. - С.153-155.
12. Сопов А.В. Проблема этнического происхождения казачества и ее современное прочтение // Вестник Московского ун-та. - Сер.8 История. - Вып.4. - С.66-86.
13. Сопов А.В. Проблема этнического происхождения казачества и ее современное прочтение. - Майкоп: Изд. МГТУ, 2006. - 148с.
14. Сопов А.В. Становление казачества // Проблемы изучения и пропаганды казачьей культуры. - Майкоп. - 2000. - С.14-23.
15. Трофимов Е. Национальная политика России (законодательный аспект). - М.: Изд. РАГС, 2007.
16. Чарушин А. Переселение в бытовом его понимании // Беседа. - №9. - 1906. - С.11-18.
17. Шавров Н. Русская колонизация на Кавказе // Вопросы колонизации. - 1911. - Т.8. - С.34-46.
18. Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска. - в 2 т. - Екатеринодар, 1910-1913. - 1548с.
19. Этничность как одно из проявлений самоидентификации личности. 30.01.2014 [Электронный сетевой ресурс]. - Режим доступа: http://www.urok123.org ¡¿¿К-
