CC BY
41
► ЛОГИКА
УДК 160.1+304.2 ББК 87.4+71.06+71.07
ФЕНОМЕН ЛОГИЧЕСКОМ КУЛЬТУРЫ -ПРОБЛЕМНОЕ ПОЛЕ МЕЖИ ТРАНСДИСЦИПЛИНАРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ1
LOGICAL CULTURE PHENOMENON - PROBLEM FIELD OF INTER- AND TRANSDISCIPLINARY RESEARCH
Сироткина Людмила Сергеевна
Доцент Института гуманитарных наук Балтийского федерального университета имени И. Канта, г. Калининград, кандидат философских наук E-mail: [email protected]
Аннотация. В статье обсуждается состояние исследований феномена логической культуры, характеризуются подходы к его анализу, конструируются понятия логической культуры как феномена культуры и как атрибута мышления, выявляются структуры соответствующих объектов. Логическая культура как феномен культуры рассматривается в качестве совокупности всех достижений общества в сфере логического. Логическая культура мышления представляется как системное качество мыслительной деятельности, обеспечивающее ее направленность на достижение результата, соответствующего нормам логики.
Sirotkina Lyudmila S.
Assistant Professor at the Institute for Humanities, Immanuel Kant Baltic Federal University, Kaliningrad, PhD in Philosophy E-mail: [email protected]
Abstract. The article discusses the research state of logical cultural phenomenon, it considers the approaches to its analysis; the concepts of logical culture as a cultural phenomenon and as a characteristic of thinking are constructed in it, the structure of the corresponding objects is revealed. Logical culture as a cultural phenomenon is considered as a totality of social achievements in the logical field. Logical culture of thinking is characterized as a thinking system attribute, which ensures thinking direction to normative logic results.
1 Работа подготовлена при поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта 17-03-00707а «Логическая культура в России: прошлое и современность».
Ключевые слова: логическая культура как феномен культуры, логическая культура мышления и речи, структура логической культуры.
Keywords: logical culture as a cultural phenomenon, logical culture of thinking and speech, the structure of logical culture.
В культуре имеются объекты, которые, занимая определенную «нишу» или будучи «растворенными» в пространстве культуры, играя существенную роль в ее процессах и даже входя в систему ценностных ориентаций, оказываются недостаточно отрефлексиро-ванными этой культурой. Следствием неопределенности таких объектов в ее самосознании, незафиксированности их бытия и признаков в научном знании становится своего рода «незащищенность» этих объектов от определенного произвола в обращении с ними, непредсказуемость путей их развития, наносящая ущерб обществу нереализованность их потенциала.
Очевидно, справедливым для российского культурного пространства будет отнесение к таким объектам феномена логической культуры (далее - ЛК). К нему активно обращаются в науке: в философских, в том числе логических, психологических, педагогических трудах термин «логическая культура» фигурирует не один десяток лет, но содержание соответствующего понятия сохраняет неопределенность. В общеобразовательных учреждениях реализуются практики по развитию ЛК, отличающиеся выраженным разнообразием задач, объектов и средств педагогического воздействия, обусловленным весьма вольными интерпретациями феномена логического. В системе оценок индивидуальных достижений логическое занимает устойчивое место как в массовом сознании2, так и в профессиональном мышлении3. Категория ЛК «дрейфует» по научному и образовательному пространствам, пространствам практической деятельности и повседневности, нигде не обретая «берегов обетованных» в виде строго научного анализа соответствующего феномена как объекта внутри/меж/трансдисциплинарного исследования. Антипсихологистски ориентированная логика, трепетно охраняющая свою чистоту от проникновения психологического, не готова принять ЛК «под свое крыло», а педагогика и психология не обладают достаточными научными средствами для анализа, относящегося к сфере логического.
С другой стороны, исследование феномена ЛК, конструирование соответствующего понятия имеют и научное, и практическое значение и весьма актуальны в контексте современных тенденций развития научного знания и некоторых практик. К актуализирующим потребность в анализе ЛК тенденциям, во-первых, следует отнести те, которые задаются перспективами «прагматического поворота» философских исследований (конец ХХ в.) и возможностями и значением переориентации логики в рамках психологистской парадигмы.
2 «Никакой логики» (сходное, в гендерном контексте, с «женской логикой») - закрепившаяся в массовом сознании и с завидной регулярностью воспроизводимая оценка поступков и рассуждений другого лица, не согласующихся с индивидуальными представлениями и ценностями ее автора.
3 В наших исследованиях 100% респондентов-педагогов оценили как достаточный собственный уровень индивидуальной логической культуры мышления и указали на необходимость ее развития у обучающихся.
Во-вторых, углубившуюся дифференциацию научного знания, отрицательным следствием которой в ряде случаев является существенное сужение индивидуального научного горизонта, «замыкание» в узких рамках частных проблем, утрата видения целого, в границах которого осуществляется поиск их решений. Разработка категории «логическая культура», описание параметров логической культуры научного мышления, научного исследования могло бы отчасти восполнить инструментарий научной рефлексии4. Кроме того, проблема ЛК обретает особое значение в свете компетентностной переориентации образования для построения его современных моделей и технологий, сфокусированных на формировании системных качеств личности и профессионала.
Следует также отметить значение ЛК в социальных, политических, трудовых практиках, предъявляющих к рациональности современного гражданина/специалиста интегральные требования, обусловленные высокой насыщенностью информационной среды, параметрами экономики знаний и вызванной ими острой необходимостью в персональной информационной компетентности, основанной на владении как электронными, так и традиционными - общеинтеллектуальными - средствами эффективного взаимодействия с информацией.
Несмотря на несомненную значимость разработки теории ЛК, состояние последней в науке сродни новорожденности: имя уже дано, а сущность не обрела четких границ.
Состояние исследований логической культуры
Существует некоторое множество научных контекстов (психолого-педагогических, логико-методологических), для которых феномен и/или понятие ЛК является или может являться одним из средств их создания или одним из аспектов анализа. Их общая особенность - обращение к некоторым качествам мышления. В некоторых случаях эти качества эксплицируются как ЛК (Галушко, Гусев, Ивлев, Лернер, Федоров), культура мышления (Бочаров, Войшвилло, Салихов, Хуторской), культура умственного труда (Махмутов, Поспеловы). В других - нет, однако, как представляется, в контекстах имплицитно содержатся представления о феномене ЛК, выражающиеся:
• в противопоставлении логически нормированного мышления (соответствующего законам логики) мышлению, протекающему с нарушением этих законов, и/или
• в актуализации самой идеи возможности «не/правильного» (не/логичного) мышления, и/или
• в убеждении в возможности совершенствования интеллектуальных навыков посредством изучения логики.
В обозначенном ракурсе можно, видимо, рассматривать целый ряд контекстов, созданных философской и научной мыслью разных столетий [1, с. 186].
4 Это имеет особое значение в условиях приобретающего колоссальные масштабы вовлечения школьников в учебно-научные исследования, руководство которыми осуществляют лица, не владеющие навыками научно-исследовательской работы.
Идея организации мышления просматривается в дихотомии Дж. Локка: «какими бы способностями он [человек. - Л. С.] ни пользовался, его постоянно ведет разум с тем светом, какой у него есть, хорошо или дурно направленным... Поэтому в высшей степени важно, чтобы о разуме очень заботились, правильно направляли его в поисках знания и в составляемых им суждениях» [2].
Аналогичная мысль обнаруживает себя в более радикальном противопоставлении «правильного» и «неправильного» ума - «первого, самого существенного различия, какое можно установить в умственных способностях людей» - в логике Пор-Рояля, авторам которой «повсюду встречались лишь неправильные умы, почти неспособные отличить истину от лжи» и которые считали в этой связи необходимым «развить данную нам способность суждения, довести ее до наивысшего доступного нам совершенства» [3, с. 7-8].
Дихотомия правильного и неправильного (ошибочного) мышления принимается А. И. Введенским, характеризовавшим логику как «науку о правильности и ошибочности мышления» [4, с. 1], и Х. Зигвартом, указывающим на потребность в «такой дисциплине, которая научает избегать ошибок и спора, научает так совершать мышление, что возникающие отсюда суждения оказываются истинными» [5, с. 32].
Многие авторы указывали на возможность различных вариантов развертывания процесса мышления, отличающихся тем или иным отношением к логическому. Это имели в виду Дж. Ст. Милль, определивший значение логики как «великого преследователя темного и запутанного мышления» [6, р. 238-239], Челпанов, утверждавший, что «стоит изучать законы правильного мышления и применять их в процессе мышления, чтобы можно было мыслить вполне правильно» [7, с. 6-7]; Дж. Дьюи, подчеркивавший, что «процесс вывода заключений. может идти неправильно, и нуждается поэтому в охранении и воспитании» [8, с. 27], считавший слово «логический» «синонимом осторожного, основательного, не поддающегося обману мышления» [8, с. 60], В. Минто, обосновывавший потребность в логике существованием заблуждений [9, с. 25].
Связь естественного мышления с логическим подчеркивают и современные психологи, философы, логики. О подчинении мышления закономерностям, которые «исследуются диалектической логикой, формальной логикой, психологией мышления», пишет А. В. Брушлинский [10, с. 35]. Присущность мышлению той или иной «степени логической и методологической правильности» отмечает Ю. П. Ведин [11, с. 8]. Вопрос о том, «насколько обучение логике помогает думать логически», формулирует А. С. Карпенко [12, с. 169]. Характеризуя предметную область логики как мыслительную деятельность, отечественные логики подчеркивают, что последняя осуществляется в соответствии с определенными принципами и законами в формах понятий, суждений, теорий и др. на основании некоторых методов и приемов, изучаемых логикой [13, с. 100].
В ХХ столетии психологическая наука выделила логические операции в структуре мыслительной деятельности (Ж. Пиаже, С. Л. Рубинштейн), экспериментально подтвердила возможность различных вариантов развертывания процесса мышления с точки зрения отношения к логическому (Дж. Брунер, П. Гринфилд, Ж. Пиаже, Л. Ф. Обухова, Н. А. Подгорецкая, Д. Халперн, М. А. Холодная). Представители педагогической науки стали
активно оперировать понятиями «логическое мышление», «прием мышления», подчеркивая необходимость формирования «умений и навыков по применению законов мышления» (Поспеловы, Талызина) и разрабатывая технологии развития логического мышления (Давыдов, Гальперин, Лернер, Халперн, Эльконин).
В целом состояние исследованности феномена и разработки понятия ЛК характеризуется рядом признаков:
1. В разных областях знания обнаруживается научная мотивация к обращению к данному объекту/его признакам, обусловленная осознанием его/их значимости для организации продуктивной мыслительной деятельности.
2. В науке обозначилось лишь одно множество объектов, к которым применяется характеристика ЛК, - это множество объектов мыслительной природы (процесс мышления, мыслительные навыки, приемы мышления, др. аналогичные). ЛК при этом явно или неявно отождествляется с логической культурой мышления (далее - ЛКМ).
3. Для ЛКМ не определился его научный статус в качестве объекта внутри-, меж-или трансдисциплинарного исследования; не выявилась область знания, «ответственная» за исследование ЛКМ.
4. Признаки исследуются несистемно, основания для их выделения не устанавливаются.
5. Научная рефлексия направлена на признаки феномена ЛК, но не конструирование понятия, что обусловлено, вероятно, с одной стороны, доминированием практической значимости проблемы над теоретической, а с другой стороны, псевдоочевидностью содержательных и объемных характеристик понятия ЛК.
6. Понятие не разработано: содержание не определено, объем диффузен; термин используется эпизодически; не установлены отношения со сравнимыми понятиями.
Уровень научной разработанности проблемы ЛК соответствует первоначальному этапу развития теории, соотносимому со сбором данных, вычленением признаков отдельных объектов, первичными обобщениями. Какой-либо традиции исследования данного объекта в науке пока не сложилось. При этом сам феномен ЛК (или те или иные его атрибуты) зачастую оказывается своеобразным «объектом по умолчанию», подразумевающимся в разноплановой проблематике, концентрирующим ее целевые/ценностные ориентиры, воспринимаемым как тривиальный и не осмысливаемым как исследовательская проблема5.
Однако значимость, придаваемая специалистами логическому компоненту естественных мыслительных процессов, актуализация в научной аналитике понятия ЛК, соотнесенность феномена с принципиально разными областями знания дают основания для выделения научной проблемы, постановки задач ее исследования, разработки методологии и поиска решений.
5 Нами обнаружено незначительное число работ, в которых с той или иной степенью систематичности анализируются ЛК или ее атрибуты [14].
Проблема конструирования понятия логической культуры
Как подчеркивалось выше, практически во всех случаях обращения к феномену ЛК последняя представляется как некоторая характеристика мышления и фактически рассматривается как ЛКМ. Возникает проблема, которая имеет значение для определения пространства исследования ЛК: в каких логических отношениях находятся понятия ЛК и ЛКМ - равнозначности или подчинения? Если понятия равнозначны, исследование будет носить логико-психологический характер; если понятие ЛКМ подчиняется категории ЛК, может расшириться до логико-культурологического.
Предварительные соображения, ориентированные на решение обозначенной проблемы, связаны с ее конкретизацией:
1) существует ли, по крайней мере, один какой-либо объект немыслительной природы, который может быть обозначен как ЛК;
2) имеются ли основания для анализа ЛК как надындивидуального феномена?
В случае утвердительного ответа на первый вопрос необходимым будет признание неравнозначности понятий ЛК и ЛКМ; на второй - выход за границы исследования ЛК как феномена индивидуального сознания и конструирование соответствующих понятия и проблематики. Приведем некоторые соображения.
Определение содержание(я) понятия(й) ЛК обусловливается возможностями интерпретации признаков «логический» и «являющийся культурой (относящийся к культуре)», а также связей между ними. Для наших целей существенно выделить следующие контексты: логический - обладающий признаками логического, или относящийся (имеющий отношение) к логическому; культура - либо как феномен общественной жизни, либо как «культурность» - признак какого-либо объекта. В этой связи могут быть образованы, по крайней мере, два понятия ЛК: ЛК как феномен культуры (ЛК1) и ЛК как «культурность» (соответствие образцам, идеалам) в сфере обращения с логическим (ЛК2).
Имеются ли основания для анализа ЛК как надындивидуального феномена, например, как феномена культуры? Если рассматривать культуру в широком смысле - как характеристику конкретного общества, выраженную в типах и формах организации жизнедеятельности людей, в создаваемых материальных и духовных ценностях, - то одним из ее атрибутов будет «бытийность» логического в ней в самых разных его ипостасях: формы и степень его «укорененности» в культуре; национальное своеобразие, факторы и перспективы развития, взаимосвязи с не- или внелогическим и другими объектами, роль в этой культуре и др.
Бытие логического выражается, в частности, в месте и роли логической науки в науке и образовании; в развитии логического образования; возможно, в типе логики (по Э. Фромму), лежащем в основании ментальности народа, в бытующих в общественном сознании представлениях о логическом и др. Все эти и иные объекты образуют неотъемлемую интегральную характеристику культуры в широком смысле данного термина. Определяемая уровнями и особенностями их развития, связями между ними, проявляющаяся на разных уровнях и в разных пластах культуры, она, очевидно должна быть терминологически зафиксирована как ЛК.
Возникает проблема: не является ли рассматриваемая в культурологическом контексте ЛК неким искусственным образованием, представляющим собой «арифметическую сумму» не связанных друг с другом разнородных объектов. Существуют ли фактически связи между объектами, которые мы относим к составляющим ЛК как феномена культуры? Может ли быть выделен некоторый интегративный фактор, объединяющий их в единое целое?
В качестве такого интегративного фактора можно, видимо, рассматривать ценность логического как компонента культуры общества и индивидуальной культуры личности. Ценностное отношение к логическому, представленное в самых разных формах на разных уровнях культуры, пронизывает общественное сознание, является значимым его компонентом. Ценность для логической науки ее объекта не нуждается в комментариях.
Ценность логически состоятельного мышления для образования человека зафиксирована в психолого-педагогической теории (Дьюи, Лернер, Махмутов, Талызина, Ушин-ский, Халперн, Хуторской) и отражена в практике образования в многочисленных программах начальной логической подготовки, развития критического мышления, в учебных изданиях по развитию логического мышления. За исключением последних лет, логика как учебная дисциплина неизменно была существенным компонентом образования в России. Выраженное ценностное - негативное или позитивное - отношение к логике мышления, речи, действия прочно входит и в структуру обыденного миропонимания россиян.
Подчеркнем, что образ логического в непрофессиональном, а зачастую и профессиональном сознании «многослоен»: с одной стороны, как отмечает со ссылкой на Зиновьева Пушкарский [15, с. 426], образ логики как кумулятивного компонента культуры негативен не только для обывателя, но и для специалиста; с другой стороны, образ логики как части обыденного ее уровня имеет положительные черты. Достаточно вспомнить некоторые устойчивые выражения русского языка и контексты их употребления (для высокой оценки мысли, действия даже в контекстах, в которых категория «логично» неприменима: «логично», «железная логика»), а также своеобразную современную «моду» на логическую подготовку детей младшего возраста.
Российские методологические исследования подчеркивают глубокие взаимосвязи логической науки с другими компонентами культуры. Как отмечает И. Н. Грифцова, на протяжении всей истории логика сохраняла «функцию органона, элемента культуры в широком смысле слова» [16, с. 5]. В эпоху античности влияние логики на жизнедеятельность общества было максимально выраженным, обнаруживалось наиболее выпукло. Сейчас, конечно, ее связи с другими пластами культуры гораздо сложнее, но, будучи менее очевидными для неспециалистов, являются более значимыми. Г. В. Сорина дифференцирует логику как науку, являющуюся «и элементом, и инструментом развития культуры», и как «образец, эталон интеллектуальной деятельности», несколько раз в истории выполнявший функции логико-культурной доминанты [17, с. 25-26]. А. Г. Пушкарский отмечает, что революционное развитие логики в ХХ в. сыграло заметную роль в развитии математики, когнитивистики, компьютерной науки [15, с. 425].
В ряде работ подчеркивается взаимовлияние логического образования и образа логики, характерного для обыденного сознания в тот или иной период времени [18, с. 276].
Г. Кэйхан, объясняя появление неформальной логики возникновением в обществе потребности в дисциплине, содействующей формированию определенных навыков мышления [19], фактически признает влияние общественного запроса, основанного на ценностно-когнитивных представлениях о логике, на ее развитие.
Все сказанное свидетельствует о многообразных связях, с одной стороны, между различными компонентами ЛК, а с другой стороны, между этими компонентами и иными составляющими культуры и дает основания для расширенной, по сравнению с обозначившейся в науке, интерпретации ЛК как феномена культуры общества.
Как видно, имеются основания для установления отношения неравнозначности между понятиями ЛК1 и ЛК2: ЛК не следует трактовать исключительно как некоторую характеристику мышления. Полагаем, что такое расширение является продуктивным, поскольку, с одной стороны, снимает ограничения, накладываемые относительно узкими рамками анализа феномена, относящегося к сфере индивидуального сознания, а с другой стороны, позволяет сделать более определенными и ясными границы содержания, объема и отношений понятия ЛК как характеристики мыслительной деятельности (ЛКМ).
Таким образом, предварительные соображения позволяют утверждать наличие, по крайней мере, двух интерпретационных контекстов для исследования ЛК. Они задают две линии концептуальных отношений: 1) культура - логическая культура, 2) мышление -культура мышления - логическая культура мышления.
Логическая культура как феномен культуры
ЛК1 — это исторически сложившаяся национально/конфессионально/ территориально/и т. д. специфичная, закрепившаяся в массово воспроизводимых в обществе культурных кодах, институционально оформленная совокупность всех достижений общества в области логического. Выделение характеристик ЛК1 представляет отдельную научную проблему, но некоторые предварительные замечания относительно ее составляющих можно сделать в рамках данной статьи (табл. 1).
Логическая культура как атрибут деятельности
ЛК2 обычно интерпретируется как совокупность некоторых навыков мышления, обеспечивающих получение результата интеллектуальной деятельности с определенными параметрами [15, с. 424]. Можно ли признать названные признаки содержанием понятия ЛК2? Думается, что нельзя.
Во-первых, навык - это сокращенное автоматизированное, часто неосознаваемое действие. Не все логические процедуры принципиально «доводимы» до уровня навыка. Невозможно, например, в автоматизированном режиме построить классификацию и тем более осуществить действие в соответствии с логическими нормами. ЛК обнаруживает себя среди прочего в выявлении и квалификации ошибок рассуждения - действии, еще
Таблица 1
Составляющие логической культуры как феномена культуры
Уровень культуры Составляющие ЛК1
Специализированный кумулятивный 1. Наука, исследующая те или иные аспекты логического: • собственно логическая наука как социальный институт: соответствующие научные учреждения; научные идеи, теории, гипотезы, пр.; средства, в том числе средства (включая искусственные языки) выражения, распространения и рефлексии ее достижений, места и роли национальной логической науки на мировом научном пространстве, места и роли в развитии научного нелогического знания; • нелогическая наука, исследующая те или иные аспекты логического (психология, нейронаука, когнитивная наука и пр.). 2. Средства перехода с кумулятивного на трансляционный уровень: прикладные психологические и педагогические теории (в частности, методика преподавания логики, методика развития логического мышления и т. п.)
Специализированный трансляционный 1. Не- или институционализированное не- или формальное логическое образование: образовательные учреждения, осуществляющие профильную и непрофильную логическую подготовку, программы основного и дополнительного логического образования, специальные и неспециальные образовательные средства, включая издания, ориентированные на развитие логической компетентности; профессиональный педагогический опыт и средства его фиксации и распространения (в частности, публикации). 2. Логические компоненты нелогического образования, их роль и место в образовательных программах и средствах обучения; логические средства представления информации в профессиональной педагогической деятельности, стереотипы и ошибки логического мышления преподавателей
Обыденный 1. Устоявшиеся в культуре способы горизонтальной и вертикальной (межпоколенной) трансляции логических структур, норм, в том числе исторически сложившиеся языковые коды, фиксирующие логические объекты и отношения, представленность логического в письменных ненаучных источниках (например, художественной литературе), место логического в публичном дискурсе (политическом, общественном и пр.), других интеллектуальных практиках. 2. Сложившийся в общественном сознании образ логического - представления о логике, логическом образовании, логических характеристиках рассуждения, мышления, связях логического и математического, логики и математики и т. п.: его структура, специфические черты, трансформации, влияние на образование и др.; ценность логики, логичности, их типизированные оценки, место в иерархии ценностей воспитания; интерес к логическим аспектам объектов культуры, деятельности. 3. Доминирующий в отдельных общественных группах или обществе в целом тип самооценки логических аспектов интеллектуальной деятельности. 4. Общественный запрос на логическое образование
более сложно сворачиваемом и автоматизируемом, чем проверка текста на наличие правописных и иных погрешностей. Кроме того, культура, в каком бы интерпретационном контексте она ни рассматривалась, едва ли сводима к операциональным аспектам активности субъекта.
Во-вторых, следует ли считать ЛК2 определенной только на множестве объектов мыслимой природы? Имеются ли какие-либо иные объекты, которым может быть присуща характеристика ЛК, ведь признаки логического, «культурности» приписываются речи,
общению, рассуждению или его отдельным компонентам, научному исследованию, наконец, практическим действиям и поведению? Очевидно, что названные признаки одновременно могут быть присущи тем объектам, которые характеризуются: с одной стороны, активностью субъекта6, соответствием некоторым нормам (культурность); с другой стороны, какими-то свойствами логического (связью с процессом мышления, последовательностью, правильностью).
Учитывая вышеприведенные соображения, мы рассматриваем традиционную трактовку как искажающую сущность ЛК2. В связи с этим определим ЛК2 через следующую совокупность свойств:
1) это характеристика тех форм активности субъекта, которые основываются на процедурах вербального мышления, к организации и осуществлению которых применимы параметры логичности,
2) это такой атрибут процесса, который выражается в соответствии нормативным образцам, имеющим ценность в соответствующей культуре (культурная составляющая),
3) это характеристика, отражающая следование логическим нормам и выражающая присущность процессу тех атрибутов, которые этим следованием определяются (последовательность, обоснованность, непротиворечивость - логическая составляющая).
Область определения ЛК2 может быть установлена посредством процедур:
• выделения множества объектов, к которым применим признак «культура» в значении «культурность» (например, культура поведения, общения, речи, администрирования, отдыха и т. д.),
• ограничения полученного множества до класса процессов, в структуры которых входят процедуры вербального мышления.
ЛК2, таким образом, может быть определена на множестве процессов самого словесно-логического мышления (ЛКМ), речи (ЛК речи - далее ЛКР), речевого общения (например, ЛК диалога), различных интеллектуальных форм человеческой деятельности (исследования, планирования, управления).
Следует ли различать ЛКМ и ЛКР, ведь ЛКМ присуща только вербальному мышлению и обнаруживает себя исключительно при выражении процесса и результата мышления средствами языка? Ответ на данный вопрос, сконструированный в контексте проблемы связи языка и мышления, как представляется, может быть получен в результате эмпирических психологических исследований. Здесь приведем лишь общие соображения.
Во-первых, сами «субстраты» признака ЛК - мышление и речь - процессы непосредственно связанные, однако не идентичные, что тем более верно в отношении мыслительной и речевой деятельностей.
Во-вторых, ЛКМ реализуется, в частности, во внутренней или внешней речи «для себя», не обязательно ориентированной на некоего адресата. Включение отличного от субъекта речи адресата в речевую деятельность субъекта существенно трансформирует последнюю, порождая ее новые качества. При этом ЛКМ непосредственно связана с теми
6 Результаты ментальной активности субъекта едва ли можно характеризовать как «логически культурные»: в данном случае мы получим пустые абстракции сродни «доброте гуманитарного груза».
аспектами коммуникативной функции речи, которые выполняют когнитивную функцию выражения процесса и результата мыслительной активности субъекта. Однако эта функция речи в целом определяется не только названными факторами, но и рядом других (например, владением языковыми средствами, учетом особенностей адресата коммуникации, спецификой используемого канала передачи информации, характером обратной связи и пр.).
В-третьих, соотнесенность ЛКМ и ЛКР определяется особенностями самого используемого для выражения мысли языка. В случае искусственных языков, обеспечивающих полное соответствие языковой формы особенностям мысли и исключающих различные интерпретации терминов разными субъектами взаимодействия, ЛКР, видимо, эквивалентна ЛКМ.
Таким образом, ЛКР, очевидно, должна рассматриваться как зависимая, по крайней мере, от двух переменных: ЛКМ и особенностей речевой ситуации, определяемой, в частности, особенностями используемого языка.
Таким образом, есть основания рассматривать ЛКМ и ЛКР как зависимые, но не идентичные объекты. Отношения между ними, по вероятностным оценкам, таковы, что:
• уровень ЛКМ влияет на уровень ЛКР,
• зависимость ЛКР от ЛКМ не имеет прямого характера: при низком уровне ЛКМ ЛКР не может быть высокой; высокий уровень ЛКМ не обусловливает аналогичный показатель ЛКР.
В целом, очевидно, имеет смысл дифференциация понятий ЛКМ и ЛК2 прочих основанных на процедурах вербального мышления процессов. Будем рассматривать:
• ЛКМ как системное свойство мыслительной деятельности, обеспечивающее ее направленность на получение результата, соответствующего законам/нормам логики, и его достижение;
• ЛКР как свойство речевой деятельности, адекватно выражающей ЛКМ языковыми средствами;
• ЛК прочих деятельностей - как системное свойство тех видов активности человека, в которых ЛКМ их субъектов, отраженная в ЛКР, обусловливает ясность, последовательность, непротиворечивость, обоснованность, контекстуальность (обусловленность протофактами и прогнозируемыми постфактами) составляющих их интеллектуальных и/или практических процедур.
Структура логической культуры мышления
Структура ЛКМ, в свою очередь, очевидно, обусловливается макроструктурой процесса мышления, в которой выделяются процессуальный, содержательный и личностный компоненты - характеристики ЛКМ следует соотносить с названными сторонами процесса мышления (табл. 2).
Сформулированные признаки ЛКМ инструментальны в отношении демаркации объектов, относящихся и не относящихся к области определения ЛКМ. Для обыденного
Таблица 2
Характеристики логической культуры мышления
Стороны процесса мышления, признаки ЛКМ Характеристики ЛКМ
Содержательная: присущность содержательным конструктам логических признаков Оперирование логическими формами мысли в системе их признаков (а не нелогическими конструктами); определенность содержательных единиц рассуждения (выполнение требований закона тождества); неложность высказываний, используемых для построения рассуждений (за исключением специальных задач); субъективная определенность логического «статуса» мыслей (уста-новленности/неустановленности истинностного значения содержательного конструкта, субъективности/объективности критериев истинности мысли); направленность мышления на формальную сторону (форму) содержательных конструктов
Процессуальная: способность строить логически состоятельные (по форме) рассуждения и оценивать их логическую корректность Логическая правильность процесса рассуждения; соответствие результата рассуждения нормам логики; присущность процессу мышления как решению задач таких качеств, как: ясность, взаимосвязь компонентов и элементов рассуждения, последовательность, непротиворечивость
Личностная: готовность целенаправленно использовать логические средства для организации и осуществления мыслительных процедур Осознанность, целенаправленность - ориентация на логические признаки и нормы при построении и оценке рассуждений; ценность логичности мышления (рассуждения); потребность в логической состоятельности рассуждений и их элементов, мотивация логически корректного мышления
уровня культуры характерно расширительное толкование логической задачи и, соответственно, логической процедуры: все, требующее для решения интеллектуальных усилий, направленных на анализ, сравнение разнообразных объектов, трактуется как логическое, что еще более усиливает и закрепляет традиционную для данного уровня культуры неясность, неопределенность этого понятия.
***
Предпринятая попытка дифференциации значений термина «логическая культура» намечает достаточно широкое пространство исследований и обозначает очертания научных подходов, которые позволят их осуществить.
ЛК как феномен культуры состоит из множества относительно самостоятельных объектов самой разной природы. На данный момент изученной, применительно к культурному пространству России, является только история развития логической науки. Очевидно, что для каждого исследовательского объекта выбор подхода должен определяться его особенностями. В частности, сложившийся в общественном сознании образ логического должен исследоваться средствами интеграции логико-философской парадигмы и социологических методов; общественный запрос на логическое образование - на основании интеграции теоретических положений и методов философии образования, методики
преподавания логики, педагогики и социологии; доминирующий в отдельных общественных группах или обществе в целом тип самооценки логических аспектов интеллектуальной деятельности - средствами логики, психологии и социологии. В целом исследование каждого компонента ЛК как феномена культуры предполагает, очевидно, интегрирование возможностей различных областей научного знания и, следовательно, реализацию меж-или трансдисциплинарного подходов.
То же можно утверждать относительно изучения феноменов ЛКМ и ЛКР, которое может быть обеспечено трансдисциплинарным подходом, основанным на объединении возможностей логико-философской, психологической и лингвистической методологий. Потребность в изучении ЛК иных видов человеческой активности носит, как представляется, прикладной практический характер и может осуществляться в контексте анализа соответствующих видов профессиональных деятельностей с применением логико-философского, социологического, психологического, вероятно, и иного - специального - научного инструментария.
Список литературы
1. Павлюкевич В. И. Эпистемологическая ценность логической культуры мышления // Национальная философия в глобальном мире: тез. 1-го белорусского фи-лос. конгр. - Минск: Беларуская навука, 2017. - С. 186-188.
2. Локк Дж. Опыт о человеческом разумении. - URL: http://itexts.net/avtor-dzhon-1-lokk/236503-opyt-o-chelovecheskom-razumenii-dzhon-1-lokk/read/page-55.html (дата обращения: 25.04.2018).
3. Арно А., Николь П. Логика, или Искусство мыслить. - М.: Наука, 1991. - 413 с.
4. Введенский А. И. Логика как часть теории познания. - Петроград: Тип. М. М. Ста-сюлевича, 1917. - 433 с.
5. Зигварт Х. Логика. Т. 1. - М.: Территория будущего, 2008. - 464 с.
6. Mill J. S. Inaugural Address: Delivered to the University of St. Andrews, Feb. 1st 1867 // Col. works of J. S. Mill. - Vol. 21 Essays on Equality, Law and Education by J. S. Mill. - University of Toronto Press, 1984. - P. 238-239.
7. Челпанов Г. И. Учебник логики. - М.: Прогресс, 1994. - 248 с.
8. Дьюи Дж. Педагогика и психология мышления. - М.: Совершенство, 1997. - 208 с.
9. Минто В. Дедуктивная и индуктивная логика. - СПб.: Питер, 1995. - 352 с.
10. Брушлинский А. В. Психология мышления и проблемное обучение // Брушлин-ский А. В. Субъект: мышление, учение, воображение. - М.: Ин-т практ. психологии, 1996. - С. 31-101.
11. Ведин Ю. П. Структура, истинность и правильность мышления. - Рига: Лиесма, 1979. - 194 с.
12. Карпенко А. С. Предмет логики в свете основных тенденций ее развития. -URL: http://iph.ras.ru/uplfile/logic/log11/Li_11_Karpenko.pdf (дата обращения: 10.01.2018).
13. Бочаров В. А., Войшвилло Е. К., Ивлев Ю. В. Предмет и структура современной логики // Предмет и структура общественных наук. - М.: Изд-во Московского ун-та, 1984. - С. 97-111.
14. Свинцов В. И. Логическая культура личности и общество // Общественные науки и современность. - 1993. - № 4. - С. 114-124.
15. Пушкарский А. Г. Об образе логики в современном российском обществе // Русский логос: горизонты осмысления: материалы междунар. филос. конф., Санкт-Петербург, 25-28 сент. 2017 г.: в 2 т. Т. 2. - СПб.: Интерсоцис: Изд-во РХГА, 2017. - С. 423-429.
16. Грифцова И. Н. Логика как теоретическая и практическая дисциплина. К вопросу о соотношении формальной и неформальной логики. - М.: Эдиториал УРСС, 1998. - 152 с.
17. Сорина Г. В. Логико-культурная доминанта. (Очерки теории и истории психологизма и антипсихологизма в культуре). - М.: Прометей, 1993. - 200 с.
18. Сироткина Л. С. Актуальные проблемы современного логического образования в России // Национальная философия в глобальном мире: материалы 1-го белорусского филос. конгр. (Республика Беларусь, г. Минск, 18-20 октября 2017 г.). Доклады. - Минск: Право и экономика, 2018. - С. 275-280.
19. Kahane H. Logic and Contemporary Rhetoric. - Belmont, CA: Wadsworth, 1971. - 240 р.
References
1. Pavlyukevich V. I. Epistemologicheskaya tsennost logicheskoy kultury myshleniya. In: Natsionalnaya filosofiya v globalnom mire. Abstract of the first Belarusian philosophical congress. Minsk: Belaruskaya navuka, 2017. Pp. 186-188.
2. Locke J. Opyt o chelovecheskom razumenii. Available at: http://itexts.net/avtor-dzhon-1-lokk/236503-opyt-o-chelovecheskom-razumenii-dzhon-1-lokk/read/page-55.html (accessed: 25.04.2018). (in Russian)
3. Arnauld A., Nicole P. Logika, ili Iskusstvo myslit. Moscow: Nauka, 1991. 413 p. (in Russian)
4. Vvedenskiy A. I. Logika kak chast teorii poznaniya. Petrograd: Tip. M. M. Stasyulevicha, 1917. 433 p.
5. Sigwart Ch. Logika. Vol. 1. Moscow: Territoriya budushchego, 2008. 464 p. (in Russian)
6. Inaugural Address: Delivered to the University of St. Andrews, Feb. 1st 1867. In: Coll. works of J. S. Mill. Vol. 21 Essays on Equality, Law and Education by J. S. Mill. University of Toronto Press, 1984. Pp. 238-239.
7. Chelpanov G. I. Uchebnik logiki. Moscow: Progress, 1994. 248 p.
8. Dewey J. Pedagogika i psikhologiya myshleniya. Moscow: Sovershenstvo, 1997. 208 p. (in Russian)
9. Minto W. Deduktivnaya i induktivnaya logika. St. Petersburg: Piter, 1995. 352 p. (in Russian)
10. Brushlinskiy A. V. Psikhologiya myshleniya i problemnoe obuchenie. In: Brushlin-skiy A. V. Subyekt: myshlenie, uchenie, voobrazhenie. Moscow: In-t prakt. psikhologii, 1996. Pp. 31-101.
11. Vedin Yu. P. Struktura, istinnost i pravilnost myshleniya. Riga: Liesma, 1979. 194 p.
12. Karpenko A. S. Predmet logiki v svete osnovnykh tendentsiy ee razvitiya. Available at: http://iph.ras.ru/uplfile/logic/log11/Li_11_Karpenko.pdf (accessed: 10.01.2018).
13. Bocharov V. A., Voyshvillo E. K., Ivlev Yu. V. Predmet i struktura sovremennoy logiki. In: Predmet i struktura obshchestvennykh nauk. Moscow: Izd-vo Moskovskogo unta, 1984. Pp. 97-111.
14. Svintsov V. I. Logicheskaya kultura lichnosti i obshchestvo. Obshchestvennye nauki i sovremennost. 1993, No. 4, pp. 114-124.
15. Pushkarskiy A. G. Ob obraze logiki v sovremennom rossiyskom obshchestve. In: Russkiy logos: gorizonty osmysleniya. Proceedings of International philosophical conference, St. Petersburg, 25-28 Sept. 2017: in 2 vols. Vol. 2. St. Petersburg: Intersotsis: Izd-vo RKHGA, 2017. Pp. 423-429.
16. Griftsova I. N. Logika kak teoreticheskaya i prakticheskaya distsiplina. K voprosu o sootnosh-enii formalnoy i neformalnoy logiki. Moscow: Editorial URSS, 1998. 152 p.
17. Sorina G. V. Logiko-kulturnaya dominanta. (Ocherki teorii i istorii psikhologizma i antipsik-hologizma v kulture). Moscow: Prometey, 1993. 200 p.
18. Sirotkina L. S. Aktualnye problemy sovremennogo logicheskogo obrazovaniya v Rossii. In: Natsionalnaya filosofiya v globalnom mire. Proceedings of the first Belarusian philosophical congress (Respublika Belarus, Minsk, 18-20 Oct. 2017). Reports. Minsk: Pravo i ekonomika, 2018. Pp. 275-280.
19. Kahane H. Logic and Contemporary Rhetoric. Belmont, CA: Wadsworth, 1971. 240 p.
Интернет-журнал «Проблемы современного образования» 2018, № 5
