CC BY
148
ФАКТОРЫ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕФОРМАЦИИ СОТРУДНИКОВ ПОГРАНИЧНОЙ СЛУЖБЫ ФСБ РФ
Середина Н. В. Черныш И. В.
В статье приводятся результаты эмпирического исследования гендер-ной специфики влияния длительности пребывания в профессии на личность сотрудника пограничной службы, выявляются факторы профессиональной деформации личности специалиста-пограничника.
Ключевые слова: личность, адаптация, профессиональная деформация, экстремальность деятельности, гендер, дезадаптация, аддикции.
В стратегии обеспечения национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. отмечается, что одним из ее основных условий является надежная защита и охрана государственной границы. Стабильность обстановки на границах России в последние годы подвергается серьезному испытанию в связи с существованием террористической угрозы пограничной безопасности. Реализация Федеральной целевой программы «Государственная граница Российской Федерации (2012-2020 гг.)», предусматривающей необходимость поддержания высокого уровня готовности к адекватному реагированию на возможные террористические проявления, делает необходимым высокий уровень профессионализма специалиста-пограничника, который во многом определяется успешностью его профессионального становления и эффективностью адаптации к условиям труда.
В процессе адаптации сотрудника пограничной службы к воздействию экстремальных факторов происходят определенные личностные изменения, которые могут иметь как позитивный, так и негативный характер. С одной стороны, адаптируясь к экстремальным условиям деятельности, личность приобретает новые свойства, характеристики, умения, навыки, с другой стороны, возможно развитие негативных личностных особенностей, которые объединяются в понятии профессиональной деформации.
Большинство авторов однозначно связывают обсуждаемое явление с негативными изменениями социально-психологической структуры личности, подразумевая стереотипы поведения, профессиональные привычки, стиль общения и навыки, которые затрудняют осуществление профессиональной деятельности [1, 2, 3, 4, 5, 6].
Несмотря на имеющиеся работы и повышенный интерес к проблеме профессиональной деформации, она остается еще недостаточно изученной. Открытыми представляются вопросы о соотношении рассматриваемого феномена с процессом адаптации к воздействию экстремальных факторов профессиональной деятельности, а также временем пребывания в профессии.
По нашему мнению, с увеличением стажа работы и профессионального опыта происходит постепенное накопление психической напряженности личности сотрудника. Это повышает вероятность возникновения дезадаптации и профессиональной деформации сотрудников и даже может привести к временной потере трудоспособности.
Психофизиологические перегрузки и вызванные ими состояния физического и психического переутомления приводят к дезорганизации деятельности сотрудника пограничной службы, в результате которого усиливается негативное самовосприятие в профессиональном плане, возникает тенденция к аддиктивному поведению (табак, алкоголь).
Таким образом, в основе профессиональной деформации находятся взаимосвязанные изменения в сфере психических и социально-психологических явлений, которые могут проявляться по-разному, в зависимости от особенностей протекания процессов личностного и профессионального онтогенеза, от индивидуальных особенностей личности, их соответствия требованиям профессии и других причин.
Профессиональная деформация определяется не одним каким-либо фактором внешнего или внутреннего свойства, а их комплексом, взаимосвязанной системой причин и условий. Воздействие экстремальных факторов профессии может привести к развитию профессиональной деформации сотруд-
ников пограничной службы в процессе адаптации к условиям деятельности.
Нами было проведено исследование гендерной специфики влияния длительности пребывания в профессии на личность сотрудника пограничной службы.
Объектом эмпирического исследования стали 85 сотрудников пограничного отряда Пограничного Управления ФСБ России в возрасте от 22 до 45 лет. Из них - 50 мужчин (59,0 %) и 35 женщин (41,0 %).
Для достижения целей исследования нами были выделены четыре группы сотрудников по критерию длительности профессионального стажа: первая группа (стаж от 1 года до 3 лет) - 20 человек (мужчин - 13 чел., женщин - 7 чел.); вторая группа (стаж от 4 до 5 лет) - 16 человек (мужчин - 9 чел., женщин - 7 чел.); третья группа (стаж от 6 до 10 лет) -32 человека (мужчин - 17 чел., женщин - 15 чел.); четвертая группа (стаж более 10 лет) - 17 человек (мужчин - 11 чел., женщин - 6 чел.).
Нами была изучена гендерная специфика личностных особенностей, системы ценностных ориентаций и актуального психического состояния сотрудников пограничной службы с разным профессиональным стажем.
Сравнительный анализ личностных профилей СМИЛ сотрудников-мужчин первой, второй и третьей групп не выявил статистически значимых различий.
Анализ усредненного профиля испытуемых четвертой группы (2489-705163 /, -РК / Ц выявил сочетание разнонаправленных тенденций (импульсивности, оптимистичности, пессимистичности и индивидуалистичности), что указывает на гиперкомпенсаторную задействованность различных защитных механизмов личности.
Анализ полученных результатов выявил статистически значимые различия (р < 0,05) показателей по шкалам пессимистичности, тревожности, ин-дивидуалистичности и социальной интроверсии в усредненных профилях сотрудников-мужчин первой группы (стаж от 1 года до 3 лет) и четвертой группы (стаж более 10 лет).
Корреляционный анализ полученных результатов обнаружил статистически значимые связи профессионального стажа и показателей по шкале индивидуалистичности (г = 0,34; р < 0,05).
В первой группе выраженные радикалы личности выявлены у 53,9 % испытуемых, во второй группе -у 33,3 %, в третьей группе - у 41,2 %, в четвертой группе отмечается самый большой процент испытуемых (63,6 %), имеющих выраженные радикалы личности, что свидетельствует об увеличении тенденции к развитию дезада птации личности сотрудни ко в-мужчин с увеличением стажа профессиональной деятельности.
Таким образом, анализ психологических профилей выявил усиление гипостенических тенденций у сотрудников-мужчин со стажем исследуемой профессиональной деятельности более 10 лет, что обеспечивает высокий контроль поведения в сочетании с избирательностью в контактах, в отличие от сотрудников первой группы, личностный профиль которых характеризуется преобладанием стениче-ских тенденций.
Анализ результатов исследования личностных особенностей сотрудников-мужчин с помощью опросника 16-РР выявил статистически значимые различия значений (р < 0,05) факторов Е+ (доминантность), 1+ (чувствительность), 01 + (радикализм) и 02+ (нонконформизм) у первой и четвертой групп сотрудников-мужчин.
Корреляционный анализ полученных результатов обнаружил статистически значимые связи факторов Е+ (г = 0,29; р < 0,05), Р+ (г = -0,32; р < 0,05), 1+ (г = 0,33; р < 0,05) и 02+ (г = 0,39; р < 0,05) с профессиональным стажем.
Таким образом, результаты указывают на усиление в психологическом профиле сотрудников-мужчин со стажем исследуемой профессиональной деятельности более 10 лет, таких особенностей как: независимость, ориентация на собственные решения, аналитичность мышления, чувствительность к внешним воздействиям, тогда как сотрудники с минимальным стажем характеризуются большей импульсивностью, эгоцентричностью, подозрительностью, склонностью тревожиться о возможных ошибках в деятельности, зависимостью от мнения окружающих.
Высокие значения фактора Е+ (доминантность) в усредненном профиле испытуемых четвертой группы позволяет сделать вывод, что длительное пребывание в профессии может привести к развитию таких негативных личностных особенностей, как самоуверенность, конфликтность, агрессивность.
Следующей задачей исследования было изучение личностных особенностей сотрудников-мужчин с помощью ИТО.
Анализ полученных результатов выявил выраженность индивидуально-типологических свойств до уровня дезадптированности у 72,7 % испытуемых первой группы, у 55,8 % испытуемых второй группы и 66,7 % испытуемых третьей группы. У сотрудников-мужчин четвертой группы отмечена самая высокая по выборке выраженность индивидуально-типологических свойств до уровня дезадаптированности - у 92,3 % обследованных. Это позволяет предположить, что длительность пребывания в профессии более 10 лет приводит к усилению выраженности дезадаптированных свойств.
Выявлены значимые различия (р < 0,01) в выраженности индивидуально-типологического свойства
интроверсии на уровне дезадаптированности у испытуемых первой и четвертой групп. Это позволяет сделать вывод, что длительное пребывание в профессии может привести к замкнутости, снижению уровня социальной включенности и ригидности установок сотрудников-мужчин.
Таким образом, у сотрудников-мужчин с длительностью профессионального стажа более 10 лет выявлены: высокий контроль поведения в сочетании с избирательностью в контактах, снижение уровня социальной включенности, замкнутость, независимость, осторожность, аналитичность мышления, ригидность установок, чувствительность к внешним воздействиям. Указанные качества можно рассматривать как результат успешной адаптации к длительному пребыванию в исследуемой профессии.
Анализ результатов эмпирического исследования личностных особенностей сотрудников-женщин с помощью СМИЛ не выявил значимых различий усредненных личностных профилей обследованных групп.
Выраженные радикалы личности выявлены у 71,4 % испытуемых первой группы, у 100,0 % испытуемых второй группы, у 53,3 % испытуемых третьей группы и у 66,7 % испытуемых четвертой группы.
Анализ результатов исследования личностных особенностей сотрудников-женщин с помощью опросника 16-РР также не выявил значимых различий усредненных личностных профилей обследованных групп.
Следующей задачей исследования было изучение личностных особенностей сотрудников-женщин с помощью индивидуально-типологического опросника.
Анализ полученных результатов выявил у 85,7 % испытуемых первой группы степень выраженности до уровня дезадаптированности индивидуально-типологических свойств, во второй группе - у 85,7 % испытуемых, в третьей группе - у 81,3 %, в четвертой группе - у 86,3 % испытуемых.
Выявлены значимые различия (р < 0,01) в представленности индивидуально-типологического свойства сензитивности, выраженного до уровня дезадаптированности, у сотрудников первой и четвертой групп.
Следующей задачей стало изучение гендерной специфики системы ценностных ориентаций сотрудников пограничной службы с различным профессиональным стажем.
Наибольшую значимость для первой группы сотрудников-мужчин в списке терминальных ценностей имеют индивидуалистические ценности и ценности самореализации. Отвергаемыми ценностями стали: «свобода» (11,7), «развлечения» (12,9) и «развитие» (13,2).
Для испытуемых второй группы в списке терминальных ценностей наибольшую значимость имеют индивидуалистические ценности и ценности самореализации. Последние места в иерархии занимают ценности: «познание» (11,3), «развлечения» (11,5) и «счастье других» (13,5).
Для третьей группы испытуемых наибольшую значимость имеют: «активная деятельная жизнь» (6,3), «здоровье» (7,5) и «любовь» (7,6). Отвергаемыми терминальными ценностями стали: «познание» (11,3), «развлечения» (11,7) и «счастье других» (12,8).
Для испытуемых четвертой группы в списке терминальных ценностей наибольшую значимость имеют: «активная деятельная жизнь» (7,4), «наличие хороших и верных друзей» (7,8) и «любовь» (7,9). Отвергаемыми ценностями стали: «счастливая семейная жизнь» (11,1), «познание» (12,2) и «счастье других» (14,2).
Таким образом, для испытуемых всех обследован -ных групп наиболее значимыми являются индивидуалистические ценности и ценности самореализации. Выявлены значимые различия в выборах ценности «развлечения», отвергаемой сотрудниками со стажем профессиональной деятельности до 10 лет, и являющейся более значимой для сотрудников четвертой группы (р < 0,05).
В списке инструментальных ценностей наибольшую значимость для сотрудников-мужчин первой группы имеют: «терпимость» (4,7), «высокие запросы» (5,7) и «честность» (6,1). Последние места в иерархии заняли ценности самоутверждения и саморазвития.
Для испытуемых второй группы приоритетными являются ценности принятия других: «воспитанность» (6,6), «терпимость» (6,7), и «чуткость» (7,1). Последние места в иерархии заняли ценности самоутверждения: «независимость» (12,0) и «смелость в отстаивании своего мнения» (12,6).
Для испытуемых третьей группы наибольшую значимость имеют ценности принятия других: «чуткость» (6,8) и «терпимость» (7,8). Отвергаемыми стали ценности самоутверждения: «непримиримость к недостаткам в себе и других» (11,9), «независимость» (12,0) и «смелость в отстаивании своего мнения» (12,2).
В списке инструментальных ценностей наибольшую значимость для сотрудников-мужчин четвертой группы имеют ценности эмоционального мироощущения: «чуткость» (6,5), «честность» (7,5) и «жизнерадостность» (7,5). Последние места в иерархии заняли ценности самоконтроля и самоутверждения: «самоконтроль» (11,6), «смелость в отстаивании своего мнения» (12,5) и «твердая воля» (12,7).
Таким образом, для испытуемых всех групп приоритетными являются ценности принятия других, а ценности самоутверждения имеют наименьшую значимость.
Выявлены значимые различия в выборе ценности «терпимости», которая доминирует в иерархии сотрудников со стажем профессиональной деятельности до 10 лет, и имеет меньшую значимость для сотрудников четвертой группы (р < 0,05).
Результаты исследования системы ценностных ориентаций сотрудников-женщин показали, что наибольшую значимость для первой группы в списке терминальных имеют ценности профессиональной самореализации: «активная деятельная жизнь» (2,6), «продуктивная жизнь» (5,4) и «интересная работа» (6,4). Отвергаемыми стали ценности саморазвития: «творчество» (13,3), «жизненная мудрость» (13,3) и «свобода» (13,9).
Для испытуемых второй и третьей групп наибольшую значимость имеют индивидуалистические ценности и ценности самореализации. У испытуемых второй группы: «материально обеспеченная жизнь» (1,3), «активная деятельная жизнь» (4,7), «развлечения» (6,6). У испытуемых третьей группы: «развлечения» (6,1), «активная деятельная жизнь» (6,7) и «интересная работа» (6,7).
Последние места в иерархии второй группы испытуемых занимают индивидуалистические ценности: «творчество» (12,4), «жизненная мудрость» (13,0), «уверенность в себе» (13,9).
Для третьей группы испытуемых отвергаемыми стали ценности: «творчество» (12,1), «познание» (12,3) «счастливая семейная жизнь» (12,6) и «уверенность в себе» (12,6).
Для испытуемых четвертой группы в списке терминальных ценностей наибольшую значимость имеют ценности межличностных отношений: «наличие друзей» (4,3) и «счастье других» (5,7). Отвергаемыми терминальными ценностями стали индивидуалистические ценности: «развлечения» (14,0) и «свобода» (14,8).
Выявлены различия в выборах терминальных ценностей испытуемыми первой и четвертой групп. Для сотрудников-женщин первой группы приоритетными являются ценности профессиональной самореализации: «активная деятельная жизнь», «продуктивная жизнь» и «интересная работа», тогда как для сотрудников-женщин четвертой группы наиболее значимыми являются ценности межличностных отношений.
В списке инструментальных ценностей наибольшую значимость для сотрудников-женщин первой группы имеют ценности «смелость» (3,6) и «рационализм» (6,0). Последние места в иерархии заняли ценности принятия других: «чуткость» (13,6) и «терпимость» (14,6).
Для испытуемых второй и третьей групп приоритетными являются ценности принятия других и самореализации для сотрудников-женщин второй группы:
«воспитанность» (5,1), «чуткость» (7,1), «честность» (7,6) и «эффективность в делах» (7,6), для сотрудников-женщин третьей группы: «чуткость» (6,1), «высокие запросы» (6,9) и «эффективность в делах» (7,1).
Последние места в иерархии испытуемых второй группы заняли: «широта взглядов» (12,1), «рационализм» (12,3) и «независимость» (12,5). У испытуемых третьей группы отвергаемыми стали ценности: «аккуратность» (12,1), «рационализм» (12,3) и «независимость» (12,5).
В списке инструментальных ценностей наибольшую значимость для сотрудников-женщин четвертой группы имеют ценности принятия других: «чуткость» (4,3) и «терпимость» (6,2). Последние места в иерархии заняли ценности: «твердая воля» (12,3), «образованность» (12,8) и «широта взглядов» (13,7).
Выявлены значимые различия (р < 0,05) в выборах инструментальных ценностей испытуемых первой и четвертой групп. Сотрудники-женщины первой группы минимизируют значимость ценностей принятия других, тогда как для испытуемых четвертой группы они имеют наибольшую значимость.
Таким образом, существует качественная динами -ка свойств личности сотрудника пограничной службы, которая определяется длительностью пребывания в профессии и имеет гендерную специфику.
ЛИТЕРАТУРА
1. Безносое С. П. Профессиональные деформации личности // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. - 2012. - № 3. -С. 167-171.
2. ГаерилюкЕ. Ю., Медеедееа Н. И. Психологическая профилактика профессиональных деформаций сотрудников внутренних органов // Современные наукоемкие технологии. - 2013. - № 7-2. -С. 169-170.
3. ГончароеаЕ. М. Профессиональная деформация сотрудников ИДН с учетом гендерных различий // Вестник Московского университета МВД России. -2012. - № 4. - С. 229-231.
4. Долин В. А. Профилактика профессионально-нравственной деформации сотрудников органов внутренних дел: в поисках нового подхода // Проблемы правоохранительной деятельности. -2012. - № 1. - С. 102-106.
5. ДружилоеС.А. Профессиональные деформации и деструкции как индикаторы душевного неблагополучия человека // Современные наукоемкие технологии. - 2010. - № 2. - С. 84-87.
6. ЕмельяноеаМ. В. Профессиональные деформации личности сотрудников правоохранительных органов // Акмеология. - 2012. - № 4. - С. 103-104.
7. Иеаноеа Н. Л. Проблема профессиональных деформаций личности в современных исследо-
ваниях // Психология обучения. - 2012. - № 3. -С. 4-15.
8. Орлова Е. А. Психологические детерминанты профессиональных деформаций и стагнации личности // Казанская наука. - 2011. - № 2. -С. 258-260.
9. Полякова О. Б. Внутренние факторы, влияющие на возникновение профессиональных деформаций // Теоретическая и экспериментальная психология. - 2012. - Т. 5. - № 3. - С. 56-66.
10. Столяренко А. М. Психология и педагогика. -М., 2010. - 544 с.
11. Brown J., Cooper C., Kircadly B. Occupational stress among senior police officers // British Journal of Psychology, 2011, no. 1, pp. 31-41.
12. McCafferty F. L., Domingo G. D., McCafferty E. A. Posttraumatic stress disorder in the police officers: Paradigm off occupational stress // South Med. Journal, 2010, no. 5, pp. 543-547.
