CC BY
30childhood B-cell acute lymphoblastic leukemia and phenotype. Blood. 2013,122 (19): 3298-3307.
10. Polakova V., Pardini B., Naccarati A. et al. Genotype and haplotype analysis of cell cycle genes in sporadic colorectal cancer in the Czech Republic. Hum. Mutat. 2009, 30 (4): 661-668.
11. QinX., Peng Q., Tang W. et al. An updated meta-analysis on the association of MDM2 SNP309 polymorphism with colorectal cancer risk. PLoS One. 2013, 8 (9): e76031.
12. Sameer A.S., Shah Z.A., Syeed N. et al. TP53 Pro47Ser and Arg72Pro polymorphisms and colorectal cancer predisposition in an ethnic Kashmiri population. Genet. Mol. Res. 2010,9 (2): 651-660.
13. Theodoratou E., Montazeri Z., Hawken S. et al. Systematic meta-analyses and field synopsis of genetic association studies in colorectal cancer. J. Natl. Cancer Inst. 2012, 104 (19): 1433-1457.
14. Wang J.J., Zheng Y., Sun L. et al. TP53 codon 72 polymorphism and colorectal cancer susceptibility: a meta-analysis. Mol. Biol. Rep. 2011, 38 (8): 4847-4853.
Поступила 25.04.16
Контактная информация: Алыева М.Х.,
614990, Пермь, ул. Петропавловская, 26, р.т. (324)217-10-31
Ч > ОБЗОРЫ *
© Ю.В.ЗАХАРОВА Ю.В.Захарова
ФАКТОРЫ ДЦГЕЗИИ БИФИДОБАКТЕРИЙ
Кемеровская государственная медицинская академия
Представлены данные по фимбриальным и афимбриальным факторам адгезии бифи-добактерий. Описаны пилеподобные структуры, их строение, условия образования у разных видов бифидобактерий. Роль афимбриальных адгезинов у бифидобактерий выполняют некоторые сахаролитические ферменты. Трансальдолаза и енолаза обнаружены у бифидобактерий на поверхности клеток. Трансальдолаза обеспечивает связывание бифидобактерий с муцином и их аутоагрегацию. Поверхностная енолаза имеет сродство к плазминогену, поэтому бифидобактерии приобретают поверхностно-связанный белок с протеолитической активностью. Описаны молекулярные структуры, придающие бифи-добактериям гидрофобность — поверхностный липопротеин Вор А и липотейхоевые кислоты.
Журн. микробиол., 2016, № 5, С. 80—87
Ключевые слова: бифидобактерии, пилеподобные структуры, трансальдолаза, енолаза, липопротеин, липотейхоевые кислоты
Yu. V.Zakharova
FACTORS OF ADHESION OF BIFIDOBACTERIA
Kemerovo State Medical Academy, Russia
Data on fimbrial and afimbrial adhesion factors of bifidobacteria are presented. Pili-like structures, their composition and conditions of formation in various species of bifidobacteria are described. Several sugar-lytic enzymes serve as afimbrial adhesins in bifidobacteria. Transaldolase
and enolase are detected in bifidobacteria on cells' surface. Transaldolase ensures binding of bifidobacteria with mucin and their auto-aggregation. Surface enolase has an affinity to plasminogen, thus bifidobacteria obtain a surface-bound protein with proteolytic activity. Molecular structures giving bifidobacteria hydrophobic properties are described — surface lipoprotein Bop A and lipoteichoic acids.
Zh. Mikrobiol. (Moscow), 2016, No. 5, P. 80-87
Key words: bifidobacteria, pili-like structures, transaldolase, enolase, lipoprotein, lipoteichoic acids
Пусковым механизмом взаимодействия между макро- и микроорганизмом является адгезия [1,2]. Однако в большинстве случаев факторы и механизмы адгезии изучены у патогенных микроорганизмов, например энтеропатогенных Escherichia coli, Salmonella spp„ Yersinia spp. и различных грамположительных кокков, что обусловлено необходимостью разработки новых подходов в лечении и профилактике инфекций, вызванных этими бактериями [5, 6, 8]. В связи с огромным влиянием микробиоты на здоровье человека и ростом числа патологических состояний, сопровождающихся развитием микроэкологических нарушений, в настоящее время активно изучаются факторы адгезии и у резидентной микрофлоры [2 — 4]. Контактные взаимодействия со структурами 'макроорганизма как у представителей нормальной микрофлоры, так и у патогенных микроорганизмов схожи. Выделяют две группы механизмов прикрепления бактерий к клеткам или субстратам — неспецифические и специфические. Неспецифическая адгезия обратима и связана с физико-химическими особенностями бактериальных клеток — общим зарядом поверхности, гидрофобностью, наличием ионных связей с ионогенными группами [7, 15, 20, 27]. Специфическая адгезия необратима и осуществляется у микроорганизмов с участием молекул-адгезинов (лигандов), которые обладают высоким сродством к рецепторам кожи и слизистым человека [4,30]. Успехи в изучении у бйфидобактерий структур и молекул, участвующих в адгезии, достигнуты после секвенирования генома пробиотических штаммов, что связано с необходимостью совершенствования их функциональных характеристик, в том числе и адгезивных свойств [16,31]. После обнаружения у разных видов бифидобактерий генов, кодирующих поверхностные белки, имеющих сродство к углеводам и производным гликоконъюгатам, факторы адгезии у них стали активно изучать с помощью физических (электронная и атомно-силовая микроскопия) и физико-химических (ядерно-магнитный резонанс, масс-спектрометрия) методов.
Благодаря атомно-силовой микроскопии на поверхности бифидобактерий выявлено наличие пилеподобных структур [19,23]. Выросты, напоминающие пили, обнаружены у штаммов Bifidobacterium bifidum, B.longum subsp. longum, B.dentium, B.adolescentis и B.animalis subsp. lactis. Установлено, что у В. bifidum пилеподобные структуры расположены полярно плотным пучком, а у В. longum subsp. infantis они малочисленны или отсутствуют. Ворсинки бифидобактерий организованы как у большинства грамположительных бактерий. В отличие от пилей грамотрицательных микроорганизмов, чьи субъединицы связаны посредством нековалентных взаимодействий, большинство ворсинок, обнаруженных у грамположительных бактерий, в том числе и у бифидобакте-
6.ЖМЭИ 5 № 26-2016
81
рий, характеризуются ковалентной полимеризацией субъединиц пилина, организованной транспептидазным-ферментом под названием сортаза [32]. Размеры пилеподобных структур у разных видов бифидобактерий отличаются, длина нитей колеблется в диапазоне от 100 нм до нескольких микрон, ширина от 10 до 30 нм и высота от,0,5 до 2 им [19]. « -
В секвенированных геномах В. dentium; В. longum subsp.longum, В. bifidum, В. adolescentis и В. animalis subsp. lactis обнаружены гены, кодирующие субъединицы пилина л сортазы. Од накоэти гены отсутствовали в геноме В. longum subsp. infantis [19, 32]. Наибольшее количество генов, кодирующих пили, идентифицировано в геноме В.: dentium,: благодаря чему этот микроорганизм обладает широкими возможностями для адаптации к разным экологическим нишам. Типичный кластер генов у бифидобактерий включает гены, кодирующие основные субъединицы пилина, и один или два гена, несущих информацию о дополнительных минорных субъединицах этого белка. Малые субъединицы пилина по аминокислотной последовательности идентичны минорным субъединицам пилина, выявленным у других грамположительных бактерий, таких как актиномицеты и стрептококки [19]. Все выявленные кластеры генов, кодирующие пилеподобные структуры у бифидобактерий, фланкированы транспозонами, что является показателем их приобретения за счет переноса генетического материала по горизонтали путем конъюгации [19].
Образование пилеподобных структур у бифидобактерий зависит от состава субстрата культивирования и видовой принадлежности микроорганизма. Так, при культивировании В. bifidum в питательной среде MRS с фруктооли-госахаридами (ФОС) наблюдается образование большого количества пилеподобных структур, тогда как у В. dentium процесс пилеобразования идет слабо. Стимулирующее влияние на экспрессию генов, кодирующих пили у В. dentium, имеет лактоза. Наблюдаемое различие фенотипов у В. bifidum и В. dentium может быть связано с отличием экологических ниш, которые занимают эти микроорганизмы — кишечник и ротовая полость, соответственно. У В. adolescentis отмечено увеличение транскрипции генов, кодирующих пилин/ сортазу в присутствии коровьего молока, ФОС и Ы-ацетилглюкозамина. Таким образом, индукция транскрипции генных кластеров у бифидофлоры связана с воздействием различных гликанов, что может быть следствием приспособления бифидобактерий к различным экологическим нишам, отличающимся составом Сахаров [19,23]. v ■ ••<••
Кроме фимбриальных адгезинов у бифидобактерий присутствуют и афим-бриальные факторы адгезии. В качестве таких адгезинов выступают поверхностно-связанные белки с ферментативной активностью, опосредующие колонизацию кишечника человека через деградацию внеклеточного матрикса [28,35]. Анализ протеинов В. bifidum с помощью масс-спектрометрии позволил идентифицировать в качестве адгезина к муцину фермент транс-альдолазу [22]. Это фермент участвует в пентозофосфатном пути и отвечает за конверсию фруктозо-6-фосфата и эритрозо-4-фосфата в седогептулозу-7-фосфат и глицеральдегид-3-фосфат, позднее включающийся в гликолиз. Хотя фермент расположен на цитоплазматической мембране, у нескольких видов бифидобактерий он обнаружен во внеклеточном пространстве. У В. longum из внеклеточного протеома выделены 14 белков, в том числе и трансальдола-за. Кроме того, этот фермент в окружающую среду секретируют и пробиоти-
ческие штаммы В. аштаШ виЬвр. кс^ [22]. Визуализация трансальдолазы на поверхности бактериальной клетки проведена при обработке поверхности В. ЫЯёит меченными антителами. Действительно, недавние исследования показали связь многих ферментов катаболизма углеводов у прокариотических и эукариотических клеток с клеточной стенкой и их способность выполнять функции «по совместительству» [35]. ; .
Роль трансальдолазы В. ЫМит как белка, связывающегося с муцином, была изучена путем выделения гена трансальдолазы у бифидобактерий с последующим внедрением его в геном Ьас1:оЬасШш ксИв N29000. Рекомбинант-ный штамм Ь. 1ас^ N29000, экспрессирующий трансальдолазу, характеризовался в три раза более высокой адгезией к муцину, чем контрольный штамм без этого гена. Кроме того, установлена связь между адгезией к муцину и аутоагрегацией бифидофлоры [22]. При обработке бифидобактерий протеи-назой клетки утрачивали способность к аутоагрегации и восстанавливали этот фенотип при добавлении экстракта белка бактерий или чистой трансальдолазы [9]. Аутоагрегация играет важную роль в выживаемости бактерий при транзите по желудочно-кишечному тракту, обеспечивая возможность колонизации, как минимум, тонкого кишечника [23]. Агрегативный фенотип пробиотических бактерий может также обеспечивать их коагрегацию с патогенными микроорганизмами, тем самым, способствуя выведению возбудителя из разных отделов желудочно-кишечного тракта и уменьшению его вирулентности [23, 29]. Интересен тот факт, что продукция трансальдолазы у ВЛогщит сильно снижается при кислой рН, облегчая тем самым прохождение бактерий через желудок, предотвращая преждевременную адгезию в верхних отделах пищеварительного тракта [22]. Таким образом, трансальдолаза у бифидобактерий выполняет несколько функций «по совместительству»: участвует в пентозофосфатном пути расщепления углеводов, является фактором агрегации и специфическим адгезином, связывающимся с муцином слизистой оболочки. >
Еще одним сахаролитическим ферментом, участвующим в адгезии у бифидобактерий, является енолаза [14,34]: Енолаза обеспечивает формирование фосфоенолпирувата из 2-фосфоглицерата. Этот белок имеет сродство к человеческому плазминогену. Взаимодействие с системой плазминогена/плазми-на хозяина представляет собой новый компонент в молекулярных перекрестных взаимодействиях между бифидобактериями и организмом человека. Плазминоген является проферментом плазмина, трипсиноподобной серино-вой протеазой с широкой субстратной специфичностью. Он синтезируется в основном гепатоцитами, однако выявлены и другие источники плазминогена, в том числе кишечник [36]. В активной форме плазмин участвует в фибрино-лизе и деградации экстрацеллюлярного матрикса и базальной мембраны. Возможность вмешаться в плазминоген/плазмин систему является стратегией для колонизации хозяина у некоторых патогенных микроорганизмов и комменсалов человеческого желудочно-кишечного тракта [11,18]. С прикреплением плазминогена на поверхности бактериальной клетки и его последующим преобразованием в плазмин микроорганизм приобретает поверхностно-связанный белок с протеолитической активностью. Это облегчает миграцию бактерий между физическими и молекулярными барьерами макроорганизма и позволяет удовлетворять питательные потребности микробов в ходе коло-
низационного процесса [18]. У разных видов бактерий описаны несколько рецепторов для человеческого плазминогена. Кроме связывания с плазмино-геном большинство из этих структур выполняют и другие важные функции: обеспечивают движение, ферментативную деятельность, поглощение питательных веществ [11]. Недавно продемонстрирована дозозависимая активность енолазы как плазминоген-связывающего рецептора у четырех штаммов бифидобактерий, принадлежащих к видам В. lactis, В. bifidum и В. longum [14]. Иммунная электронная микроскопия позволила установить, что енолаза распределяется на поверхности бифидобактерий в виде кластеров, т.е. эпитопы экспонированы не равномерно [14]. Механизмы секреции и поверхностной локализации этого важнейшего гликолитического фермента до сих пор обсуждаются [11, 12]. Выделенная и очищенная енолаза В. lactis характеризуется более высоким сродством к плазминогену, по сравнению с эукариотическим ферментом, i и меньшим сродством, по сравнению с енолазой патогенных микроорганизмов — Streptococcus pyogenes, S. pneumoniae и S. suis [14]. Дело в том, что у энолазы В. lactis присутствует только один сайт связывания с человеческим плазминогеном [11]. Кроме бифидобактерий поверхностные енолазы известны у двух видов комменсалов человека рода Lactobacillus [29, 30]. Однако у L. crispatus поверхностная енолаза является рецептором для человеческого плазминогена, а у L. plantarum енолаза является фибронектин-связывающим белком [30]. В частности, в отношении бифидобактерий вопросы способности енолазы взаимодействовать с белками внеклеточного матрик-са — ламинином и фибронектином — еще не изучены.
Относительно недавно у пробиотического штамма В. bifidum М1МВЬ75 описан поверхностный липопротеин Вор А [21, 24]. Первоначально его рассматривали как видоспецифичный адгезин, который обусловливал in vitro высокую адгезивную способность В. bifidum на эпителиальных линиях клеток Сасо-2, НТ-29 и Т-84. Об этом свидетельствовало то, что при обработке бифидобактерий проназой К в концентрации 1 мг/мл значительно снижалась их способность адгезироваться на всех линиях клеток [21]. Ген, кодирующий липопротеин Вор А, обнаружен у 15 штаммов В. bifidum, он выделен и успешно экспрессирован с помощью Е. coli. Предполагалось использовать ген для создания рекомбинантных пробиотических штаммов бифидобактерий, обладающих высокими адгезивными свойствами. Однако в настоящее время, благодаря использованию антисыворотки против Вор А и рекомбинантных Вор А, извлеченных из мембраны, без липидного радикала, для предупреждения возможных неспецифических эффектов, обусловленных гидрофобной природой N-концевой части белка, роль поверхностного липопротеина у В. bifidum пересмотрена [25]. При обработке В. bifidum антисывороткой снижение способности бактерий адгезироваться на эпителиальных клетках in vitro не отмечено. Данный эксперимент подтверждает, что Вор А не является адге-зином, иначе бы адгезия, наоборот, снижалась или полностью блокировалась. Помимо ингибирующего проведен конкурентный эксперимент, который заключался в обработке эпителиальных клеток Сасо-2 рекомбинантным Вор А с гидрофобным липидным концом, что блокировало адгезию В. bifidum на эпителии [25]. Известно, что высокая гидрофобность клеточной поверхности
пробиотических штаммов коррелирует со способностью подавлять адгезию патогенных бактерий через создание стерических помех [15, 17, 20, 33]. Другими словами, гидрофобные молекулы эффективно связываются с эпителиальными клетками и, тем самым, блокируют бактериальные сайты связывания, создавая помехи. Аналогичным образом идет конкурентное ингибиро-вание адгезии, бифидобактерий на эпителиальных клетках, вызванное липид- или пептидосодержащим гидрофобным Вор А, который является помехой для адгезии после неспецифического гидрофобного взаимодействия Вор А белка с клеточной поверхностью Сасо-2 [25]. Также установлено, что рекомбинантный липопротеин Вор А обусловливает умеренную адгезию бифидобактерий к кишечной слизи и не влияет на связывание микроорганизмов с фибронектином [25]. Таким образом, липопротеин Вор А у B.bifidum играет опосредованную роль в адгезивном процессе, влияя на гидрофобность клеточной поверхности.
Еще одним полимером, участвующим в адгезии бифидобактерий на эпителиальных клетках, являются липотейхоевые кислоты (ЛТК) [13]. Они обнаружены у многих грамположительных бактерий и состоят из 1,3-связанных цепей полиглицеролфосфата и гликолипидных фрагментов. ЛТК закреплены в клеточной стенке через их липидные остатки [26]. У бифидобактерий ЛТК имеют уникальное строение. Структурный анализ кислот, выделенных из пяти штаммов бифидобактерий, показал расположение анионных глицеро-фосфатных цепочек в виде боковых радикалов на галактофуранановых цепях. При этом в типичных липотейхоевых кислотах те же единицы образуют гидрофильные полимерные цепи. У В. bifidum, В. breve и В. longum имеются два типа ЛТК, которые отличаются по содержанию жирных кислот. Иногда дополнительные остатки жирных кислот могут быть присоединены к углеводному остатку липидного якоря, такому как галактопираноза [13]. У бифидобактерий отмечается большое содержание в составе липидной части молекулы олеиновой и пальмитиновой кислот, доля которых достигает 40%, тогда как у стрептококка, например, их содержание не превышает 24% [13, 26]. Ядерно-магнитный резонанс показал присутствие 1,5-В-связей в галак-тофуранановой цепи, 1,6-В-связей в гликановой цепи и галактопиранозы в каждой молекуле ЛТК бифидобактерий. У разных штаммов и видов бифидобактерий ЛТК отличаются по длине В-гликановых и В-галактофуранановых цепей, а также числом глицерофосфатных цепочек, т.е. как и у большинства микроорганизмов эти полимеры имеют таксономическое значение [13,23]. С помощью ЛТК бифидобактерии обратимо связываются с колоноцитами, при этом взаимодействие с эпителиальными клетками происходит посредством липидной части кислот [ 13]. Липидные остатки молекулы ЛТК бифидобактерий, как и у многих грамположительных микроорганизмов, придают гидрофобность клеточной поверхности в целом, обусловливая неспецифическую обратимую адгезию бифидофлоры [13, 33].
Таким образом, бифидобактерии обладают широким набором факторов адгезии, что позволяет им доминировать в кишечном микросимбиоценозе и успешно конкурировать в борьбе за сайты связывания на слизистой с патогенными и условно патогенными микроорганизмами. Дальнейшие исследо-
вания факторов адгезии бифидофлоры в норме и при различных патологиях позволят раскрыть патогенетическую основу микроэкологических нарушений кишечника, а использование биотехнологических подходов, направленных на совершенствование адгезивных свойств пробиотических штаммов — это перспектива в разработке новых современных пробиотических препаратов.
ЛИТЕРАТУРА |
1. Бухарин О.В. Инфекция — модельная система ассоциативного симбиоза. Журн. микро-биол. 2009,1:83-86.
2. Бухарин,О.В., КремлеваЕ.А.,ЧеркасовС.В.Особенностиэпителиально-бактериальных взаимодействий при бактериальном вагинозе. Журн. микробиол. 2012, 3: 3-8.
3. Бухарин О.В., Сгибнев А.В. Влияние активных форм кислорода на адгезивные характеристики и продукцию биопленок бактериями. Журн. микробиол. 2012, 3: 70-73.
4. Лахтин В.М., АлешкинВ.А., ЛахтинМ.В., Афанасьев С.С., Поспелова В.В., Шендеров Б. А. Лектины, адгезины и лектиноподобные вещества лактобацилл и бифидобактерий. Вестник РАМН. 2006, 1: 28-34.
5. Маянский А.Н., Чеботарь И.В. Стафилококковые биопленки: структура, регуляция, отторжение. Журн. микробиол. 2011, 1: 101-108.
6. Пронина Е.А., Швиденко И.Г., Шуб Г.М., Шаповал О.Г. Влияние электромагнитного излучения на частотах молекулярного спектра поглощения и излучения кислорода и оксида азота на адгезию и образование биопленок Pseudomonas aeruginosa. Журн. микробиол. 2011,6:61-64.
7. РубцоваЕ.В.,КриворучкоА.В.,ЯруллинаД.Р.,БогачевМ.И.,КимА.С.,КуюкинаМ.С., Ившина И.Б. Влияниефизико-химических свойств акгинобакгерий рода Rhodococcus на их адгезию к полистиролу и н-гексадекану. Фундаментальные исследования. 2013, 4:900-904.
8. Харсеева Г.Г., Москаленко Е.П., Алутина Э.Л., Бревдо А.М. Влияние полиоксидония на адгезивные свойства Corynebacterium diphtheriae. Журн. микробиол. 2009, 2:11-15.
9. Alp G., Aslim В., Suludere Z. et al. The role of hemagglutination and effect of exopolysac-charide production on bifidobacteria adhesion to Caco-2 cells in vitro. Microbiol. Immunol. 2010, 54 (11): 658-665.
10. Andriantsoanirina V., Teolis AC., Xin LX. et al. Bifidobacterium longum and Bifidobacterium breve isolates from preterm and full term neonates: comparison of cell surface properties. Anaerobe. 2014, 28: 212-215.
11. Bergmann S., Wild D., Diekmann O. et al. Identification of a novel plasmin(ogen)-binding motif in surface displayed alpha-enolase of Streptococcus pneumoniae. Mol. Microbiology. 2003,49:411-423.
12. Boel G., Pichereau V., Mijakovic I. et al. Is 2-phosphoglycerate-dependent automodification of bacterial enolases implicated in their export? J. Mol. Biol. 2004, 337:485-496.
13. Camp H.J.M., Oosterhof A., \feerkamp J.H. Interaction of bifidobacterial lipoteichoic acid with human intestinal epithelial cells. Infect. Immunity. 1985, (1): 332-334.
14. Candela M., Biagi E., Centanni M. et al. Bifidobacterial enolase, a cell surface receptor for human plasminogen involved in the interaction with the host. Microbiology. 2009,155:3294-3303.
15. Canzi E., Guglielmetti S., MoraD. etal. Conditions affecting cell surface properties of human intestinal bifidobacteria. Antonie Van Leeuwenhoek. 2005, 88:207-219.
16. Duranti S., Milanti S., Lugli GA. et al. Insights from genomes of representatives of the human gut commensal Bifidobacterium bifidum. Environ. Microbiol. 2015, 17 (7): 2515-2531.
17. Iguchi A., Umekawa N., Maegawa T. et al. Polymorphism and distribution of putative cell-surface adhesin-encording ORFs among human fecal isolates of Bifidobacterium longum subsp. longum. Antonie van Leeuwenhoek. 2011,99:457-471.
18.Esgleas M., Li Y., Hancock M. A. et al. Isolation and characterization of alphaenolase, a novel fibronectin-binding protein from Streptococcus suis. Microbiology. 2008, 154: 2668-2679.
19. Foroni E., Serafini F., Amidani D. et al. Genetic analysis and morphological identification of
pilus-like structures in members of the genus Bifidobacterium. Microb. Cell Factories. 2011, 10(1): 16-29.
20. Furuhata K., Kato Y., Goto K. et al. Diversity of heterotrophic bacteria isolated from boifilm samples and cell surface hydrophobicity. J. Gen. Appl. Microbiology. 2009, 55: 69-74.
21. Gleinser M., Grimm V., Zhurina D.: et al. Improved adhesive properties of recombinant bifidobacteria expressing the Bifidobacterium bifidum-specifiq lipoprotein Bop A. Microb. Cell Factories. 2012, 11 (80): 1-14.
22. Gonzalez-Rodriguez I., Sanchez В., Ruiz L. et al. Role of extracellular transaldolase from Bifidobacterium bifidum in mucin adhesion andaggregation. Appl. Environ. Microbiology. 2012, 78 (11): 3992-3998.
23. Gonzalez-Rodriguez I., Ruiz L., Gueimonde M. et al.; factors involved in the colonization and survival of bifidobacteria in the gastrointestinal tract. .FEMS Microbiol. Lett. 2013, 340 (1): 1-10. ■ • .. ...-¡.m ..../ .¡nr, ri . .•
24. Guglielmetti S., Tamagnini I., Mora D. et al. Implication of an outer surface lipoprotein in adhesion of Bifidobacterium bifidum to Caco-2 cells. Appl. Environ. Microbiology. 2008, 15 (74): 4695-4702. j. . i , , - ¡
25. Kainulainen V., Reunanen J., Hiippala K. et al. BopA does not have a major role in the adhesion of Bifidobacterium bifidum to intestinal epithelial cells, extracellular matrix proteins, and mucus. Appl. Environ. Microbiology. 2013, 79 (22): 6989-6997.
26. Percy M.G., Grundling A. Lipoteichoic acid synthesis and function in gram-positive bacteria. Annu. Rev. Microbiol. 2014, 68: 81-100.
27. Raut J., Rathod V., Karuppayil S.M. Cell surface hydrophobicity and adhesion: a study on fifty clinical isolates of Candida albicans. Jap. J. Med. Mycology. 2010, 51:131 -136.
28. Ruas-Madiedo R, Gueimonde M., Fernández-García M. et al. Mucin degradation by Bifidobacterium strains isolated from the human intestinal microbiota. Appl. Environ. Microbiology. 2008, 74:1936-1940.
29. Satoh E. Adhesion of Lactobacillus reuteri to the human epithelial cells brought on by an adhesion factor and receptor-like molecules. Jap. J. Lactic Acid Bacteria. 2008, 19 (1): 30-36.
30. Sun Z., Kong J., Hu Sh. et al. Characterization of a S-layer protein from Lactobacillus crispa-, tus КЗ 13 and the domains responsible for binding to cell wall and adherence to collagen. Appl. Microbiol. Biotechnology. 2013,97 (5): 1941-1952.
31.Turroni F., Foroni E., Montanini B. et al. Global genome transcription profiling of Bifidobacterium bifidum PRL 2010 under in vitro conditions and identification of reference genes for quantitative real-time PCR. AppL Environ. Microbiology. 2011, 77 (24): 8578-8587.
32.Turroni F., Serafini F., Mangifesta M. et al. Expression of sortase-dependent pili of Bifidobacterium bifidum PRL2010 in response to environmental gut conditions. FEMS Microbiol Lett. 2014, 357 (1): 23-33.
33. Wkng L-Q., Meng X-Ch, Zhang B-R. Influence of cell surface properties on adhesion ability of bifidobacteria, Wbrd J. Microbiol. Biotechnology. 2010,26: 1999-2007.
34. Wei X., Yan X., Chen X. et al. Proteomic analysis of the interaction of Bifidobacterium longum NCC2705 with the intestine cells Caco-2 and identification of plasminogen receptors. J. Proteomics. 2014, 108:89-98. . ■ ■ :s
35. Yamamoto K. Various glycosidases of Bifidobacteria and their roles in adhesion to intestinal tract. Jap. J. Lactic Acid Bacteria. 2008, 19 (1): 2-8.
36. Zhang L., Seiffert D., Fowler B.J. et al. Plasminogen has a broad extrahepatic distribution. Thromb Haemost. 2002, 87:493-501.
Поступила 23.03.16
Контактная информация: Захарова Юлия Викторовна, к.м.н.
650056, Кемерово, ул. Ворошилова, 22 А, р.т. (3842)73-28-71
