CC BY
557
ПРАВО
УДК 347.13
ЭВОЛЮЦИЯ ПОНЯТИЯ ЮРИДИЧЕСКОГО ЛИЦА В СОВЕТСКИЙ И ПОСТСОВЕТСКИЙ
ПЕРИОДЫ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ
Д.В. Азаров
В статье прослеживается эволюция понятия юридического лица в советский и постсоветский периоды российской истории, выявляются тенденции и определяются перспективы его развития.
Ключевые слова: понятие, юридическое лицо, кодификация, система права, дефект в праве.
Целью работы является определение динамики и вектора развития понятия юридического лица в новейший период российской истории. Актуальность исследования проявляется в том, что полученные в результате исследования выводы могут быть использованы для оценки текущего состояния исследуемого правового понятия и определения как ближайших, так отдаленных перспектив его развития, что в свою очередь дает возможность внести в этот процесс необходимые коррективы.
Учитывая, что предметом исследования в широком смысле является правовой институт как часть системы права, автор считает возможным в рамках настоящей работы коснуться некоторых вопросов, касающихся системы гражданского права в целом, в рамках соблюдения принципа системности научного исследования, предполагающего изучение как внутренних, так и внешних системных связей исследуемого правового явления. А так как система той или иной отрасли права обуславливает структуру кодекса, составляющего законодательную основу этой отрасли, определенное внимание в работе будет уделено расположению норм института юридического лица в структуре Гражданских кодексов, действовавших в России в исследуемый период.
Однако, непосредственным предметом исследования является именно понятие юридического лица в его легальном определении, в связи с чем, логика исследования предопределяет необходимость уяснения самого феномена юридического понятия как такового. Понятие является одной из ключевых категорий логики. Применение понятия в мышлении состоит в том, что оно представляет собой условие для понимания суждений. Роль эту понятие выполняет тогда, когда оно есть точная мысль о признаках предмета, отличающих данный предмет от всех других предметов [1]. В настоящем исследовании понятие будет рассматриваться именно в этом аспекте. Правовое понятие полностью вписывается в такую трактовку.
Понятие юридического лица является легальным. Это означает, что помимо многочисленных определений этого понятия, имеющихся в правовой науке, есть одно, являющееся нормой права со всеми вытекающими отсюда последствиями, главным из которых является качество общеобязательности. Это обстоятельство предъявляет к легальному определению особые требования. Оно должно иметь не только смысловую, но и юридическую нагрузку, быть строго определенным (недвусмысленным), емким (отражать все признаки определяемого предмета), ну и, по возможности, лаконичным (legem brevem esse oportet).
Таким образом, юридическое понятие, ставшее правовой дефиницией и получившее свое легальное определение, приобретает ряд особенностей, обусловленных приобретением формы правовой нормы. Это обстоятельство предопределяет более жесткие требования к такому понятию. В частности, оно должно иметь структуру, соответствующую структуре правовой нормы.
Изложенное выше представляет собой теоретико-методологический фундамент работы, опираясь на который мы можем начать исследование развития понятия юридического лица в российском законодательстве.
В качестве terminus a quo (отправной точки) исследования выбран Гражданский кодекс РСФСР 1922 года [2] (далее ГК 1922 г.). Этот нормативный акт, вобравший в себя многие достижения российской дореволюционной цивилистики, является если не эталоном, то, во всяком случае, достойным образцом кодифицированного нормативного правового акта. Среди его несомненных достоинств - понятность и лаконичность (достоинства, о которых обычно говорят при оценке Гражданского кодекса Франции 1804 г.). К сожалению, в настоящее время указанные качества нормативного акта, принято считать чуть ли не недостатком. Следствием такого подхода, закрепившегося в правовой идеологии нашей правовой системы, является ее нормативная перегруженность. Количество ежегодно принимаемых в России нормативных правовых актов исчисляется тысячами, а количество содержащихся в них правовых норм вообще не поддается количественным оценкам. В такой ситуации добиться наличия в праве такого важного качества как системность видится проблематичным. Поэтому, оценивая в целом гражданское право этого периода российской истории, следует отметить, прежде всего, соблюдение в нем, применительно к нормативной насыщенности, принципа разумной достаточности.
Нормы, составляющие институт юридического лица, собраны в главе второй «Субъекты прав (лица)» раздела, именуемого «Общая часть» ГК 1922 г. Кроме того, нормы, определяющие правовое положение отдельных организационно-правовых форм юридических лиц (полное товарищество, товарищество на вере, товарищество с ограниченной ответственностью, акционерное общество), содержатся в параграфах 2 - 5 главы десятой раздела, именуемого «Обязательственное право» указанного кодекса. Глава «Субъекты прав (лица)» имеет простую структуру; состоит их 17 статей, 9 из которых посвящены статусу граждан, которых кодекс называет лицами, и 8 - статусу юридических лиц. Таким образом, в ГК 1922 г. отсутствует дробление раздела, посвященного субъектам гражданских прав на части, посвященные регулированию (особенностям статуса) каждой из групп субъектов. Очевидно, это связано с тем, что кодекс предусматривает только две группы субъектов гражданских прав, и количество норм, составляющих эту структурную единицу кодекса не значительно.
Говоря о содержании института юридического лица в первую половину советского периода российской истории, следует отметить, что ГК 1922 г. содержал определение понятия юридического лица (ст. 13); правило о необходимости наличия у юридического лица устава, положения или товарищеского договора и правило о моменте возникновения правоспособности юридического лица (ст. 14); правило об участии юридического лица в гражданском обороте посредством органов юридического лица, в том числе в случаях использования института представительства (ст. 16); частные больницы,
музеи, публичные библиотеки с правами юридических лиц могли создаваться только с разрешения соответствующих органов власти (ст. 15); участие в гражданском обороте государственных учреждений и предприятий определялось особыми правилами (ст. 16, 19) и некоторые другие нормы, регламентирующие правосубъектность юридических лиц.
ГК 1922 г. признавал юридическими лицами объединения лиц, учреждения или организации, которые могут, как таковые, приобретать права по имуществу, вступать в обязательства, искать и отвечать на суде (ст. 13). С точки зрения нормотворческой техники недостатком этой правовой нормы является неопределенность используемых в ней понятий «объединение лиц», «учреждение», «организация», а также лексического оборота «как таковые». Если фразу «которые могут, как таковые» заменить на «за которыми закон признает юридическую возможность», а в правовой доктрине четко определить что есть объединение лиц, что - учреждение, а что - организация, или употребить один термин, являющийся для всех общим (например «организация», как это сделано в действующем ГК РФ), то определение юридического лица будет выглядеть намного юридически корректнее. Уязвимым с точки зрения юридической техники остается оборот «приобретать права по имуществу, вступать в обязательства», так как он не охватывает всего объема правоспособности субъекта права. Однако, если этот лексический оборот заменить на «приобретать и осуществлять гражданские права и обязанности, быть истцом и ответчиком в суде» (опять же из действующего в настоящий момент определения юридического лица), то понятие будет выглядеть еще лучше. Однако, и к нему будут вопросы: почему только «приобретать и осуществлять права», изменять и прекращать нельзя (?); почему только «истцом и ответчиком», третьим лицом нельзя?
Выход видится в употреблении при определении понятия юридического лица более широкого и емкого понятия -понятия правоотношения. В итоге получаем следующее определение: юридическим лицом признается организация, за которой закон признает гражданскую и процессуальную правоспособность. Такое определение видится оптимальным. В нем, с одной стороны, есть все, что необходимо для целей определения юридического бытия понятия: указание на юридическую возможность существования такого субъекта права, имеющего свойства, отличные от свойств физической личности; с другой стороны - в нем нет ничего лишнего, того, что бы повторялось потом в других правовых нормах, регламентирующих статус этой категории субъектов права. В развитие указанной нормы, определяющей скелет понятия юридического лица, просятся нормы о том, что правоспособность признается за организациями, созданными в следующих организационно-правовых формах: ..., а также нормы, определяющие момент появления правоспособности у этого субъекта права, нормы определяющие содержание правоспособности и т.д.
Выше продемонстрирован подход к совершенствованию правового понятия на примере понятия юридического лица. Особенность подхода заключается в том, что за основу берется опыт предшествующих поколений юристов, и работа над совершенствованием понятия строится на принципах: преемственности (смотри выше), лаконичности (ничего лишнего), юридической чистоты (ничего юридически некорректного (уязвимого)). Необходимо также осознавать, что легальное определение правового понятия является нормой права, соответственно, должно быть похоже на норму права, а не на научную сентенцию или учебное определение.
ГК 1922 г. просуществовал более 40 лет, на практике оправдав свою состоятельность. Это обстоятельство заставляет относиться к нему с большим почтением и уважением, используя его положения в качестве ценного опыта. Введенный в действие Законом Российской Советской Социалистической Республики Об утверждении Гражданского кодекса РСФСР с 1 октября 1964 года Гражданский кодекс РСФСР [3] (далее - ГК 1964 г.) является уже более объемным и структурно сложным нормативным правовым актом. В нем четко прослеживается деление на большие структурные части - разделы, каждый из которых имеет порядковый номер и название. Каждый раздел включает в себя главы, главы, соответственно, - статьи. Такая структура кодекса, благодаря своей определенности (большие структурные единицы названы разделами, средние - главами, мелкие - статьями), существенно облегчает работу с этим нормативным актом по сравнению с ГК 1922 г. К сожалению, законодатель оказался недостаточно последовательным в вопросе структурной определенности ГК 1964 г. Так, в частности, интересующая нас глава вторая кодекса «Лица» включает в себя две крупных структурных единицы, каждая из которых имеет порядковый номер и название: «1. Граждане», «2. Юридические лица». Таким образом, в этой части законодатель повторяет ошибку своего предшественника (как отмечалось выше, в ГК 1922 г. группы структурных единиц кодекса не имеют названий). Статьи в ГК 1964 г. названы статьями (сейчас это видится само собой разумеющимся, но, после работы с ГК 1922 г., понимаешь, что определенность в этом вопросе не лишняя). Статьи в ГК 1964 г. состоят из абзацев, в отдельных случаях пронумерованных. В абзацах, как правило, сформулированы вытекающие друг из друга, но тем не менее разные правовые нормы. Например:
«Статья 26. Правоспособность юридического лица.
Юридическое лицо обладает гражданской правоспособностью в соответствии с установленными целями его деятельности.
Правоспособность юридического лица возникает с момента утверждения его устава или положения, а в случае, когда оно должно действовать на основании общего положения об организациях данного вида, - с момента издания компетентным органом постановления о его образовании. Если устав подлежит регистрации, правоспособность юридического лица возникает в момент регистрации.».
При работе с этой статьей можно использовать три варианта ссылки: указывать только статью («согласно норм ст. 26 ГК правоспособность юридического лица, устав которой подлежит регистрации, возникает в момент регистрации»); использовать при ссылке на норму название структурной части текста - абзац («согласно норм абзаца второго ст. 26 ГК правоспособность юридического лица, устав которой подлежит регистрации, возникает в момент регистрации»); исходить из того, что с каждого нового абзаца начинается изложение отдельных частей статьи закона, и так же как в предыдущем случае нумеровать их самостоятельно («согласно норм части второй ст. 26 ГК правоспособность юридического лица, устав которой подлежит регистрации, возникает в момент регистрации»). Но, конечно же, гораздо удобнее и проще на стадии принятии нормативного акта все структурные части статьи закона пронумеровать и каким-то образом условиться называть их одинаково, то есть ввести термин, обозначающий структурную единицу статьи.
Касательно понятия юридического лица обнаруживаем его в ст. 23, которая так и называется «Понятие юридического лица». Сравнивая это определение с определением, сформулированном в ст. 13 ГК 1922 г., обнаруживаем, что законодатель решил ограничиться указанием на то, что юридическое лицо - это организация, исключив из определения указание на то, что это могут быть объединения лиц и учреждения. О разумности такого подхода говорилось выше. В определение добавлено указание на то,
что юридические лица «могут от своего имени» приобретать права и нести обязанности. Данное уточнение является достаточно ясно подразумеваемым, что исключает целесообразность его включение в закон, с учетом предложенного принципа «ничего лишнего». Что касается указания на возможность юридического лица приобретать имущественные и личные неимущественные права и нести обязанности, быть истцами и ответчиками в суде, арбитраже или третейском суде, то в этой части определение выгодно отличается от определения ГК 1922 г., что свидетельствует о совершенствовании законодательной техники. Действительно, «приобретать имущественные и личные неимущественные права и нести обязанности» звучит привычнее, понятнее (во всяком случае - для современного юриста), чем «приобретать права по имуществу, вступать в обязательства».
Следующий этап развития понятия юридического лица можно связать с принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31.05.1991 г. [4] (далее - Основы). Пункт 1 ст. 11 указанного нормативного правового акта, уже можно сказать традиционно, содержит легальное определение понятия юридического лица. Сохраняя в целом прежнюю формулировку понятия, законодатель, очевидно с благим намерением усовершенствовать норму, решает более детально охарактеризовать признак имущественной обособленности юридического лица, в связи с чем, примененный в ст. 23 ГК 1964 г. лексический оборот «обладают обособленным имуществом» меняется в Основах на «имеет в собственности, полном хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество, отвечает по своим обязательствам этим имуществом». В результате мы получили яркий пример того, как необдуманное «усовершенствование» правовой нормы приводит к противоположному результату - дефекту в праве. Так, из буквального толкования обновленной нормы, формулирующей понятие юридического лица, следует вывод, что юридическое лицо может иметь имущество только в собственности, полном хозяйственном ведении или оперативном управлении, т.е. на вещном праве. Из логического толкования нормы следует вывод о том, что на обязательственном праве имущество юридическому лицу принадлежать не может. Но, на самом же деле, может!
Эту юридическую ошибку, по всей видимости, не сразу рассмотрели, поэтому она перекочевала в принятую в 1994 г. первую часть действующего Гражданского кодекса Российской Федерации [5] (далее - ГК РФ). Норма п. 1 ст. 48 ГК РФ представляет собой объединение норм ст. 23 ГК 1964 г. и п. 1 ст. 11 Основ. Не скажу, что взяли самое лучшее, просто суммировали. В итоге получилось объемное, но юридически не корректное, с указанной выше ошибкой. Эта ошибка была устранена только спустя без малого 20 лет. Все это время на нее либо просто не обращали внимания, либо применяли в качестве выхода из ситуации такой прием юридической техники как расширительное толкование правовой нормы.
Федеральным законом от 05.05.2014 г. № 99-ФЗ [6] норма п. 1 ст. 48 ГК РФ была изложена в новой редакции. По сути же из нее убрали только указание на перечень прав, на которых имущество может принадлежать юридическому лицу, исправив, таким образом, досадное недоразумение.
Насколько совершенным, или хотя бы юридически корректным, является это, пятое за последние 90 лет, легальное определение понятия юридического лица? Прежде всего, бросается в глаза фраза, указывающая на возможность юридического лица быть истцом и ответчиком в суде. Буквальное толкование этой нормы невозможно, так как юридические лица участвуют в процессуальных правоотношениях и в качестве третьих лиц (ст. 40, 50, 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации [7] (далее АПК РФ)); должников в деле о банкротстве (ст. 224 АПК РФ); заявителей (ст. 45 АПК РФ) и заинтересованных лиц в делах, возникающих из публичных правоотношений; лиц, обратившихся в защиту прав и законных интересов группы лиц (ст. 53 АПК РФ). Нередко юридическим лицам поручается проведение судебной экспертизы (ч. 4 ст. 82 АПК РФ). Нормы, аналогичные приведенным, содержатся и в Гражданском процессуальном кодексе Российской Федерации [8] (ст.ст. 34, 42, 43, 79). Устранить отмеченную неточность можно очень легко путем указания в определении юридического лица на то, что юридическое лицо обладает процессуальной правоспособностью. И если, таким образом, подойти к определению понятия юридического лица через категорию правоспособности, то внушительных размеров фразу «имеет обособленное имущество и отвечает им по своим обязательствам, может от своего имени приобретать и осуществлять гражданские права и нести гражданские обязанности, быть истцом и ответчиком в суде» можно заменить на короткую и емкую: «обладает гражданской и процессуальной правоспособностью». Такой подход позволяет сделать определение юридического лица коротким, емким и юридически корректным. По нашему мнению такими качествами обладает следующее определение: юридическим лицом признается правоспособная организация, созданная в одной из организационно-правовых форм, предусмотренных настоящим Кодексом. Продолжая использование сравнительно-правового подхода к исследованию, приведем пример законодательства ближнего зарубежья: согласно ст. 80 Гражданского кодекса Украины [9] юридическим лицом является организация, созданная и зарегистрированная в установленном законом порядке; юридическое лицо наделяется гражданской правоспособностью и дееспособностью, может быть истцом и ответчиком в суде. Норма видится привлекательной ввиду своей лаконичности. Однако стоит заметить, что и ей не удалось избежать тех юридических неточностей, о которых было сказано выше. Не добавляет качества этой норме указание на наличие у юридического лица дееспособности. Хотя и в отечественной и зарубежной цивилистике нет единства взглядов на предмет целесообразности выделения в правовом статусе юридического лица дееспособности, по нашему глубокому убеждению дееспособность в статусе юридического лица безусловно присутствует, но выделять ее нет никакого юридического и практического смысла, учитывая, что в силу специфики этого субъекта права содержания понятий правоспособности и дееспособности применительно к юридическому лицу совпадают. Высказанную позицию подтверждает тот же Гражданский кодекс Украины, который, посвящая регулированию дееспособности юридического лица отдельную статью (ст. 92), включает в нее нормы об органах юридического лица (почему не назвать статью так, чтобы она точно отражала свое содержание «Органы юридического лица»?).
Подводя итог проведенному исследованию, следует заметить, что определение понятия юридического лица эволюционировало вплоть до последнего времени по пути увеличения текстового объема: каждое последующее определение было больше предыдущего по количеству лексических единиц. При этом не всегда количественные изменения перерастали в качественные. Заметное сокращение правовой нормы, формулирующей понятие юридического лица, после изменений, внесенных Федеральным законом от 05.05.2014 г. № 99-ФЗ, и улучшение в связи с этим ее качества, вселяет надежду, что законодатель и впредь будет воздерживаться от необдуманных экспериментов с правовыми нормами.
The article traces the evolution of the legal definition of a legal person in the Soviet and post-Soviet periods of Russian history, identifies trends and determines the prospects of the development as an example of civil law rules, formulating the concept of a legal person. Keywords: definition, legal person, systematization of legislation, system of law, defect in the law.
Список литературы
1. Логика / Под ред. Д.П. Горского, П.В. Таванца. М., 1956.
2. Гражданский кодекс РСФСР: принят на 4 сессии ВЦИК IX созыва 31 октября 1922 г. / Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского Правительства. 1922. № 71. Ст. 904.
3. Гражданский кодекс РСФСР / Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1964. № 24. Ст. 407.
4. Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик: утв. Верховным Советом СССР 31.05.1991. № 2211-1 / Ведомости СНД и ВС СССР. 26.06.1991. №26. Ст. 733.
5. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть 1: принят Государственной Думой 21 октября 1994 г. № 51-ФЗ / Собрание законодательства Российской Федерации. 05.12.1994. № 32. Ст. 3301.
6. Федеральный закон «О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации»: принят Государственной Думой 25 апреля 2014 г. № 99-ФЗ / Собрание законодательства Российской Федерации. 12.05.2014. № 19. Ст. 2304.
7. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации: принят Государственной Думой 14 июня 2002 г. № 95-ФЗ / Собрание законодательства Российской Федерации. 29.07.2002. № 30. Ст. 3012.
8. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации: принят Государственной Думой 23 октября 2002 г. № 138-ФЗ / Собрание законодательства Российской Федерации. 18.11.2002. № 46. Ст. 4532.
9. Гражданский кодекс Украины: Комментарий. - Т. 1. Под ред. Харитонова Е.О., Калитенко О.М. Х., 2005.
Об авторе
Азаров Д.В. - кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин Брянского государственного университета имени академика И.Г. Петровского.
УДК 342.924
ОТДЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ КАЧЕСТВА РЕГИОНАЛЬНОГО НОРМОТВОРЧЕСТВА
А.Н. Артамонов
В статье исследуется законодательство субъектов Российской Федерации о нормативных правовых актах. Особое внимание уделяется вопросам несоответствия формы и содержания правовых актов (на примере законодательства Брянской области). В заключении предлагается ряд мер по повышению качества нормативных правовых актов.
Ключевые слова: субъекты Российской Федерации, органы исполнительной власти, нормативные правовые акты, правотворчество, юридическая техника.
Возможность и право органов исполнительной власти принимать правовые акты проистекает из самого содержания их повседневной исполнительно-распорядительной деятельности. Наделение соответствующих субъектов распорядительными, т.е. государственно-властными полномочиями выражается прежде всего в праве издания подзаконных правовых актов и обязанности обеспечения их исполнения.
Правом на издание правовых актов обладают не только федеральные органы исполнительной власти. В процессе реализации своих полномочий органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации и их должностными лицами так же создается и принимается множество правовых актов - указов, приказов, постановлений и иных юридически значимых документов, каждый из которых отличается известным своеобразием. Не смотря на то, что они призваны обеспечивать непосредственное государственное управление в регионах, именно эта группа актов в настоящее время наиболее неупорядочена. Поэтому необходимость исследования нормативных правовых актов имеет не только большое практическое, но и теоретическое значение, так как позволяет уяснить правовую природу того или иного вида акта, его отличительные признаки, назначение, соотношение вида акта с его содержанием, характер правового регулирования.
Статья 22 Федерального закона от 6 октября 1999 г. № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» лишь в общих чертах регулирует полномочия высшего должностного лица субъекта РФ (руководителя высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации) издавать такие виды правовых актов, как указы (постановления) и распоряжения [1]. О виды правовых актов органов исполнительной власти субъектов РФ федеральный законодатель умалчивает. Тем не менее, в субъектах Российской Федерации приняты специальные законы, посвященные региональным нормативным правовым актам, процедуре их подготовки, издания, вступления в законную силу и порядка опубликования.
Так, в соответствии со статьей 6 Закона Нижегородской области «О нормативных правовых актах Нижегородской области» нормативные правовые акты Губернатора области издаются в форме указов; нормативные правовые акты Правительства области принимаются в форме постановлений; нормативные правовые акты министерств и иных органов исполнительной власти области издаются в форме приказов[2]. Согласно статье 3 Закона Вологодской области от 05 июля 2012 года N 2806-ОЗ «О нормативных правовых актах Вологодской области» Губернатор и Правительство Вологодской области принимают нормативные правовые акты в виде постановлений, а органы исполнительной государственной власти области издают нормативные правовые акты в форме приказов[2]. Закон Республики Карелия от 4 июля 2012 г. № 1619-ЗРК «О нормативных правовых актах Республики Карелия» в статье 4 содержит информацию о возможных формах нормативных правовых актов органов исполнительной власти республики - постановлениях, положениях, приказах, правилах, инструкциях [3]. Согласно Закона Республики Саха (Якутия) от 25 декабря 2003 г. № 199-Ш «О правовых актах органов государственной власти Республики Саха (Якутия)»
Президент Республики издает указы и распоряжения, Вице-президент издает распоряжения, которые могут носить нормативный характер, Правительство Республики принимает постановления и распоряжения, органы исполнительной
