CC BY
48114
Вестник Российского УНИВЕРСИТЕТА КООПЕРАЦИИ. 2017. № 3(29)
ИВАНОВА Олеся Михайловна - преподаватель кафедры уголовного права и судопроизводства. Чебоксарский кооперативный институт (филиал) Российского университета кооперации. Россия. Чебоксары. E-mail: imkafedra54@mail.ru.
IVANOVA, Olesya Mikhaelovna - Teacher of the Department of Criminal Law and Legal Proceedings. Cheboksary Cooperative Institute (branch) of the Russian University of Cooperation. Russia. Cheboksary. E-mail: imkafedra54@mail.ru.
УДК 347.471.1
К ВОПРОСУ О СУЩНОСТИ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОГО СООБЩЕСТВА
Ю.Ю. Илюхина
Рассмотрены вопросы сущности, правовой природы нормативно закрепленного института «гражданско-правовое сообщество»; подвергнуты анализу легальные определения, доктриналь-ные воззрения и правоприменительные правовые позиции судебных органов относительно понятия и признаков гражданско-правового сообщества. Предпринята попытка выявить основные признаки и сформулировать авторское определение гражданско-правового сообщества.
Ключевые слова: гражданско-правовое сообщество; общее собрание; решение общего собрания; субъект гражданского права; правосубъектность гражданско-правового сообщества.
Yu.Yu. IlyukhinH. TO THE QUESTION ABOUT THE NATURE OF THE LEGAL COMMUNITY In the article the questions of the entity, the legal nature of fixed regulatory institution of «civil community», analysed the legal definition, doctrinal beliefs and enforcement of the legal position of the judiciary on the concept and characteristics of legal community. An attempt was made to identify the main signs and formulate the author's definition of legal community.
Keywords: civil society; general meeting; the decision of the general meeting; subject of civil law; legal personality of the civil society.
Одним из нововведений, внесенных в качестве дополнений в Гражданский кодекс Российской Федерации [1] (далее - ГК РФ), стало то, что с 1 марта 2013 г. в системе юридических фактов отдельное место занимают решения собраний. В ст. 8 ГК РФ, которая перечисляет основания возникновения гражданских прав и обязанностей, законодатель определил решения собраний как юридический факт, в результате наступления которого возникают, изменяются и прекращаются гражданские права и обязанности.
Решениям собраний как юридическим фактам посвящена гл. 9.1 ГК РФ. Посредством грамматического толкования п. 2 ст. 181.1 ГК РФ можно сделать вывод, что под действие норм гл. 9.1 ГК РФ подпадает решение не любого собрания, а только такого, с которым закон связывает гражданско-правовые последствия. Для квалификации решения собрания как подпадающего под действие Гражданского кодекса РФ законодатель вводит термин «гражданско-правовое сообщество». Выявление сущности указанного термина имеет большое значение для детального определения спектра
отношений, на которые распространяется действие гл. 9.1 ГК РФ.
Ввиду отсутствия легального определения термина «гражданско-правовое сообщество» в науке гражданского права было предпринято немало попыток выявить понятие и признаки этой правовой конструкции. В частности, В.В. До-линская предложила различать собрания, подпадающие под действие норм гл. 9.1 ГК РФ, «по характеру предварительного объединения лиц - их участников: а) собрания лиц, формально связанных организационным единством (орган юридического лица) и б) собрания лиц, формально таким единством не связанных (например, собрание кредиторов)» [9, с. 19-20]. Видится, что данная классификация нуждается в дальнейшей разработке по направлению определения внешних признаков формального единства, которые можно использовать для отнесения собрания к той или иной группе. Для прикладного употребления этой классификации необходимо подробно регламентировать, в чем проявляется организационное единство и каким образом оно должно быть формализовано.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
115
Д.А. Баринов пытается определить гражданско-правовое сообщество как «совокупность множественности лиц, порядок правового взаимодействия которых между собой в форме общего собрания относительно конкретных групп вопросов прямо предусмотрен в законе» [6, с. 74]. Приведенное определение содержит словосочетание «совокупность множественности», представляющее из себя тавтологию, т.е. повторение в одном ряду слова, которое имеет одно и то же лексическое значение. Поскольку это выражение является ключевым в определении, то принять определение как информативное и обоснованное не представляется возможным.
Результаты догматического исследования С.Ю. Филипповой сформулированы в следующем определении гражданско-правового сообщества: «неправосубъектная общность, от участников которой требуется совершение общих волевых актов посредством решения собрания участников такой общности» [11, с. 140]. Указанное определение не совпадает с позицией правоприменителя. Верховный Суд РФ в своем разъяснении указал на то, что «если гражданско-правовое сообщество представляет собой юридическое лицо, то оно является ответчиком по иску о признании решения недействительным» [2, п. 118]. Исходя из анализа формулировки, можно предположить, что гражданско-правовое сообщество, с точки зрения Верховного Суда РФ, может обладать правосубъектностью (будучи юридическим лицом).
Размышляя над вышеизложенным мнением Верховного Суда РФ, отметим, что единая трактовка понятия «правосубъектность» в юридической науке отсутствует. Например, С.С. Алексеев [4] считает, что правосубъектность включает в себя правоспособность и дееспособность. С.Н. Братусь [7], Н.Г. Александров [3] отождествляют «правосубъектность» с понятием «правоспособность». Н.И. Матузов критиковал саму идею введения категории «правосубъектность» в гражданском праве [10].
Несмотря на то, что понятие «правосубъектность» понимается различно, ученые солидарны в том, что правосубъектность - это категория, характеризующая лицо как субъект права, необходимая предпосылка для того, чтобы лицо стало участником правоотношений. «Сторонники всех позиций едины в том, что правосубъектность есть характеристика, свойство субъекта права. Для того чтобы быть субъектом права, необходимо наличие определенных свойств, которые носят социальный характер и закрепляются правом» [8]. В.В. Долинская, обобщая позиции правоведов, выделяет в каче-
стве таких свойств внешнюю обособленность, персонифицированность, внутреннее организационное единство.
Указанными признаками лицо может обладать лишь при наличии таких ресурсов, как собственные средства индивидуализации, имущественная и организационная внешняя обособленность. Иными словами, эти ресурсы являются необходимыми условиями для реализации способности обладать правами и нести обязанности (правоспособность), осуществлять их собственными действиями (дееспособность).
Исходя из понимания текста п. 2 ст. 181.1 ГК РФ, гражданско-правовое сообщество имеет своим назначением коллегиальное принятие юридически значимых решений. Для осуществления этого назначения не нужны такие ресурсы, как персонифицированность и обособленность, т.е. возможность реализации гражданско-правовым сообществом своей функции не связана с наличием или отсутствием правосубъектности.
В том же разъяснении Верховного Суда РФ содержится следующая дефиниция, содержащая в себе формальные признаки гражданско-правового сообщества, отраженные в нормах права. Гражданско-правовое сообщество представляет собой «группу лиц, управомо-ченную на собраниях принимать решения, с которыми закон связывает гражданско-правовые последствия, обязательные для всех лиц, имевших право участвовать в таком собрании, а также для иных лиц, если это установлено законом или вытекает из существа отношений» [2, п. 118]. Из п. 2 ст. 181.1 ГК РФ также видно, что законодатель подразумевает под гражданско-правовым сообществом некую совокупность равнозначных по статусу лиц, что означает главенство принципа коллегиальности в деятельности гражданско-правового сообщества. С учетом того, что юридическое лицо является единой обособленной фигурой правоотношений, а не совокупностью участников, принцип коллегиальности реализуется в деятельности органа юридического лица, но не самого юридического лица, которое формирует свою волю как единое персонифицированное лицо.
Группа лиц, управомоченная принимать решения, и юридическое лицо - явления не тождественные. Группа лиц может формировать, выражать волю юридического лица, будучи его участниками или органами, при этом не совпадая с юридическим лицом правовым статусом. Позиция, утверждающая обратное, представляется противоречащей основным принципам теории юридического лица, доктринальному и
116
вестник Российского университета кооперации. 2017. № 3(29)
нормативному пониманию его природы и сущности. Вышеуказанная точка зрения высшего судебного органа на понятие гражданско-правового сообщества как правосубъектной фигуры привносит лишние элементы в данную правовую конструкцию, затрудняя тем самым осмысление правовой природы и сущности гражданско-правового сообщества и направляя к неверному пониманию таковых.
На наш взгляд, отождествление гражданско-правового сообщества с юридическим лицом не соответствует общей концепции юридического лица в гражданском праве, выраженной, прежде всего, в ст. 48 ГК РФ, устанавливающей, что «юридическим лицом признается организация, которая имеет обособленное имущество и отвечает им по своим обязательствам, может от своего имени приобретать и осуществлять гражданские права и нести гражданские обязанности, быть истцом и ответчиком в суде». Ни один из указанных в норме признаков не является необходимым для достижения гражданско-правовым сообществом целей его создания и деятельности.
Представляется целесообразным говорить скорее не о гражданско-правовом сообществе - юридическом лице, а о гражданско-правовом сообществе в рамках юридического лица. Действительно, «внутри корпорации образуется гражданско-правовое сообщество (п. 2 ст. 181.1 ГК РФ), которое совместно или в рамках корпоративного договора участников хозяйственного общества влияет на деятельность юридического лица как участника экономической деятельности» [5, с. 40].
Изучив нормы Гражданского кодекса РФ о корпорациях (гл. 4 ГК РФ), можно сделать вывод, что гражданско-правовое сообщество и орган юридического лица соотносятся как общее и частное. Закон формально наделяет коллектив участников юридического лица правомочиями принимать решения, влекущие гражданско-правовые последствия, не только в случае объединения участников в общее собрание, которое является органом управления корпоративным юридическим лицом. Однако по сути гражданско-правовое сообщество в рамках юридического лица имеет функции органа юридического лица, формируя его волю,
при этом не обладая в гражданском обороте обособленным правовым статусом.
Таким образом, с учетом соотношения ключевых характеристик субъекта гражданского права и необходимых признаков гражданско-правового сообщества можно сделать вывод, что использовать определение «гражданско-правовое сообщество» можно в отношении общности лиц, наделенных правомочиями участвовать в формировании общего волевого акта, за которой закон признает право принятия решений, порождающих гражданско-правовые последствия.
Список литературы
1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть 1) от 30.11.1994 г. № 51-ФЗ (ред. от 28.03.2017 г.) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32, ст. 3301.
2. О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ: постановление Пленума ВС РФ от 23.06.2015 г. № 25 // Рос. газ. 2015. № 140.
3. Александров Н.Г. Законность и правоотношения в советском обществе. М., 1955.
4. Алексеев С.С. Общая теория права: в 2 т. М., 1982. Т. 2.
5. Андреев В.К. Юридические лица как субъекты экономической деятельности // Журнал российского права. 2016. № 5. С. 35-44.
6. Баринов Д.А. К вопросу о целесообразности определения понятия «гражданско-правовое сообщество» // Вопросы российского и международного права 2016. № 6. С. 70-74.
7. Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. М., 1950.
8. Долинская В.В. Правовой статус и правосубъектность // Законы России: опыт, анализ, практика. 2012. № 2.
9. Долинская В.В. Собрания и их решения в гражданском праве и праве корпораций // Власть Закона. 2014. № 3. С. 15-24.
10. Матузов Н.И. Субъективные права граждан СССР. Саратов, 1966.
11. Филиппова С.Ю. Гражданско-правовое сообщество: понятие, структура, виды, динамика правовой связи (опыт инструментального исследования) // Правоведение. 2014. № 6 (317). С. 128-142.
ИЛЮХИНА Юлия Юрьевна - кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права и процесса. Саратовский национальный исследовательский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского. E-mail: yilyu@yandex.ru.
ILYUKHINA, Yulia Yuryevna - Candidate of Legal Sciences, Associate Professor of the Department оf Civil Law and Process, National Research. Saratov State University named after N.G. Cherny-shevsky. E-mail: yilyu@yandex.ru.
